Глава третья.
Муки и упрёки
Арланн молчал, пока раздражённый всадник не скрылся из виду. В голове один на другой громоздились вопросы, и безликим пластом лежала череда событий, которым он не знал объяснения. Отчего-то жизнь его за последние дни переполнена таинственными происшествиями и неудачами. У него и раньше ни одна поездка не обходилась без приключений, но на этот раз они намного серьезнее.
А началось всё со встречи в Лерии, небольшом городке на севере Средних гор.
Арланн очень обрадовался, когда, прогуливаясь по широкой, небрежно мощёной улице, случайно столкнулся с Дитумом. Он так скучал по внезапно исчезнувшему куда-то другу! Но озабоченный хирх спешил в барледский Валад, и им не удалось даже поговорить после полугодовой разлуки. Арланна уязвило и огорчило, что обычно радушный и жизнерадостный парень общался с ним непривычно сухо. Эльф продолжил свой путь, но никак не мог избавиться от щемящего предчувствия и тщетно ломал голову над переменой в отношении к нему Дитума.
Но в Глаггии, в кое-как сляпанной из дикого камня приземистой таверне Арланна ожидал сюрприз. Неповоротливый хозяин-ботта, едва увидев его, заулыбался как частому гостю и протянул что-то в огромной ручище. Из его корявых фраз Арланн понял только, что этот клочок бумаги оставил «человек из пустыни». В наспех нацарапанной мелким почерком записке Дитум просил его бросить всё и срочно приехать в Валад. Размышляя над тем, как хирх догадался, где именно он остановится, Арланн заглянул в два наугад выбранных постоялых двора и получил ещё две одинаковые записки. Выходит, Дитум не пожалел времени, чтобы объехать их все, а, значит, встреча в Валаде для него очень важна.
Отложив поручение отца, Арланн без раздумий и благовидных предлогов отделался от Стайрина с охранниками и помчался на юг, недоумевая, что понадобилось другу у «бешеного народа». Барледов, насколько он знал, недолюбливали все, даже их сородичи-люди, хотя мало кто отваживался выразить это вслух.
Арланн выжал из себя и Даглирда всё, что мог, и приехал в Валад раньше, чем рассчитывал. Поскольку в записке Дитум не указал, где остановится, эльф нашёл «Радость Путника» на восточной окраине города и снял там комнату, надеясь, что друг сам найдет его. Делать ему в Валаде было нечего, общаться с грубым народом тоже не хотелось, поэтому пришлось двое суток маяться от безделья на постоялом дворе.
Это стало нелёгким испытанием. Есть то, что здесь готовили, было практически невозможно, и он подолгу разбирался в принесенной снеди, выискивая, что нанесет желудку меньший вред. Как правило, это оказывались хлеб и травяной чай. Вечером третьего дня Дитум и застал Арланна за этим безрадостным занятием.
Хирх вёл себя очень тихо, настороженно прислушивался к любому шороху. Арланна поразило, как жутко выглядел друг – осунувшийся, измученный, с горящими, как у больного, глазами и жёсткими чертами лица. Он заставил Арланна несколько раз «проверить», нет ли кого поблизости, и коротко изложил свою просьбу. Эльф выслушал, не уточняя ничего, он видел, что другу сейчас не до вопросов. И Дитум опять исчез, предоставив ему сражаться с местной едой, предчувствиями и сомнениями.
Хирх появился лишь под утро, молча обнял Арланна, словно на прощанье. Внутреннее зрение как чистая гладь озера отразило душу человека – разочарование, боль, отчаянье и… страх.
«Будь осторожен, Дириг, – первым заговорил Дитум. Однажды он перевёл имя эльфа на свой язык и с тех пор звал его так. – Это очень важно, я потратил полгода, чтобы выяснить правду! Но не могу пожертвовать ещё и тобой… Ни в коем случае не рискуй и не вступайся! Пообещай мне. Что бы ни произошло, ты должен выбраться отсюда живым.»
«А ты?» – Арланн с нараставшей тревогой всматривался в лицо друга.
«А я… Я верю, что ты всё сделаешь, как надо. Немедленно собирайся...»
«Нет, я не оставлю тебя. Объясни, что ты задумал?»
«Дириг, нет времени! Уже рассветает! Сейчас же собирайся, ты должен успеть до них...»
«Но я не могу бросить тебя!..»
«Да пойми же, это дороже меня!..»
Хирх прошипел что-то на своём языке. В чувствах взорвалась ярость, глаза на миг стали такими, что эльф отпрянул. Но тут же потухли.
«Прости, Дириг… Собирайся скорее!..» – выдохнул Дитум.
Они так и не попрощались. Арланн заплатил заспанному хозяину и, убедившись, что не сможет растолкать шумно спящего слугу, сам оседлал коня. Он как раз выводил Даглирда из конюшни, когда к крыльцу с лязгом подлетела дюжина рыжеволосых солдат. Спешившись, тяжело гремя сапогами и оружием, они ворвались в дом, а через минуту оттуда выскочил Дитум. Он кинулся к одной из оставленных барледами лошадей и заметил готового броситься к нему на выручку Арланна.
«Нет!!!» – неистово отмахнувшись, взревел хирх, прыгнул в седло и помчался по безлюдной улице.
Солдаты высыпали следом, вскочили на коней и устремились в погоню. Арланн внутренне сжался от их гнева, отчаянно борясь с порывом кинуться на помощь другу. И всё-таки не сделал этого…
Терзаясь всю дорогу до Корре, Арланн твердил себе, что не имел права подвести Дитума, что уже не принадлежит себе и обязан доставить то, что ему доверено, сберечь любыми путями и способами. Но сердце упорствовало, а совесть теребила, не переставая.
Ещё хуже стало, когда в городке Номерре он услышал разговор подвыпивших солдат. Громко делясь новостями со случайными попутчиками, один упомянул о недавней казни в Валаде преступника-хирха. А другой добавил, что хотя того нещадно пытали самые опытные палачи, добиться ничего не смогли.
У Арланна потемнело в глазах и застучало в висках. От потрясения он едва не лишился сознания. Не чувствуя ног и слабо что-либо соображая, он поднялся в комнату, уставился в стену и долго смотрел в одну точку. Оцепенение не отпускало, не было даже слёз. Он слышал, как колотится сердце, и тупо твердил про себя «нет, не верю» в такт его ударам. В какой-то мере эта детская попытка отгородиться от боли и ужаса всё-таки помогла ему.
Он промучился без сна всю ночь, то обвиняя себя в гибели друга, то оправдывая, а грудь неизменно наливалась холодной тяжестью при мысли, что теперь всё зависит от него. Надеяться не на кого, помочь ему тоже некому. Но если он не сможет добраться до маленького селения Хассё и найти там ожидающего Дитума человека, окажется, что друг погиб напрасно. Тогда Арланн ещё не знал, что на следующий день прискачет посыльный, и солдаты Армии Порядка Барледа возьмутся уже за него самого…
А дальше всё пошло не просто кувырком, а прямо-таки полетело камнем с обрыва. Посланные за ним порядочники взяли след в Номерре и гнались, не отставая. В латоне ш’шоссов, оставив столицу слева, Арланн направился на юго-восток. Понимая, что здесь он по-прежнему в пределах досягаемости «бешеных», Арланн надеялся только на недальновидность своих преследователей. Если, как оговорились солдаты, друг ничего не сказал, они не знают, куда стремится Арланн. И если считают, что он старается скорее покинуть Ш’шосс, то отправятся прямым путем на северо-восток к Нижнему мосту.
Его надежды оправдались, но он не учёл природного упрямства барледов. Не догнав и не встретив его нигде, те, очевидно, решили, что Арланн собирается переправиться через Верхний мост. И они устроили засаду, намереваясь перехватить его у Нижнего.
Не подозревая об их планах, эльф тем временем ехал на восток, ведя себя осторожно, минуя города и останавливаясь в глухих деревнях. Ш’шоссы им не интересовались, ничему не удивлялись, и Арланн был искренне благодарен этому народу за умение не лезть не в свои дела. Пища была простой, но съедобной, овёс – дешёвым и чистым; Арланн кормил Даглирда, не экономя, уверенный, что от резвых ног коня будет зависеть его жизнь. Часто им приходилось ночевать под открытым небом, однако это были самые спокойные дни затянувшегося путешествия.
Но с приездом в Хассё они закончились: здесь для цепи невезения выковалось новое звено. Бесстрастная женщина с увешанной самоцветами головой сообщила, что нужный Арланну человек, не дождавшись, уехал в Лагир.
Она позволила эльфу вымыться и переночевать в доме, накормила горячим ужином. Но он так и не смог насладиться нормальными условиями для сна, ночь напролёт размышляя, что делать: Лагир на юге Равнины Миротворца, а ему с отцовским поручением надо обратно в Средние горы, где его ждёт Стайрин, да ещё и погоня где-то болтается. Вот тогда впервые до него и дошло, что он даже не знаком с тем человеком, не имеет представления, как тот выглядит! От ш’шоссы он мало чего добился, как ни пытался. «Обычный человек он», дважды повторила женщина, развела руками и занялась своими делами.
А потом были Верхний мост, спасительная встреча с Поскоххом, засада, Тайла, беседа с Ак-Карном, чудесное освобождение и странный человек, пересекший Медвежью пустошь. Эти события, конечно, не связаны между собой, но почему-то валятся они на него обескураживающе последовательно. Пока ясно только, что порученное отцом дело опять откладывается на неопределённый срок, а ему предстоит ехать в Лагир. И Арланн не знает, ни как отвязаться от барледов, ни как найти в столичном городе человека, о котором ему известно лишь, что тот друг Дитума.
А затем ему придется проделать путь назад, в Средние горы, выполнить задание отца и по возвращении домой выслушать, как обычно, упрёки и нарекания. Неприятно признавать, но почему-то у него, и в самом деле, всё получается хуже, чем у братьев. А уж если отец проведает, в какую неприятность он угодил!.. Впрочем, если и не узнает всего доподлинно, то уж отчёт Стайрина выслушает обязательно и в восторг точно не придёт. И последует наказание… Но что может быть тяжелее и унизительнее того, чему он подверг сына, когда вышел из себя в последний раз?..
Арланн поморщился и отбросил со лба волосы. Эти воспоминания были совершенно некстати. Пора бы двигаться дальше, да и появление странного всадника нужно обмозговать. А ещё лучше устроиться где-нибудь на ночлег и поделиться впечатлениями. Тайла наблюдательная и дотошная, ему будет полезно послушать её мнение. Правда, у неё есть изумительная способность отвечать не то, о чём спрашивают, надо это учесть.
Он перевёл взгляд на притихшую спутницу и полушутливо поинтересовался:
- Едем дальше или здесь ночуем?
Такимма не ответила. Её лицо было бледным и настолько напряженным, что казалось, сведено судорогой. Побелевшие губы сжаты, суженные глаза дырявят пограничный валун. Арланн ощутил терзающие девушку стыд, досаду, ярость, смятение и… сомнение. Причём, последнее постепенно оттесняло остальные чувства, притягивая к себе мысли такиммы.
Арланн повторил свой вопрос серьёзнее, но опять не получил ответа. Он решительно дёрнул поводья и загородил валун:
- Тайла, нужно ехать. К тому же я не успел вчера поужинать и сегодня ещё не завтракал.
- Как звали парня, которого казнили? – тихо спросила она без всякого выражения и напора.
- Дитум, – поколебавшись, ответил эльф и сразу почувствовал, какое девушка испытала облегчение.
- Поесть, и впрямь, не мешало бы, – согласилась она, меняя тему. – Я тоже проголодалась.
- Давай свернём вон туда и перекусим. – Арланн указал в сторону стоявших неподалеку тонкостволых русин с густыми округлыми кронами.
Они спешились у трех росших рядом деревьев, одинаково стройных, с шершавой голубовато-серой корой, завитками свисающей по всей длине ствола. Арланн отдал Тайле свою сумку с провиантом и отвёл лошадей чуть дальше, к маленькой рощице, где росла высокая сочная трава. Почти из-под самых корней молоденькой русины бил прозрачный родник.
- Ну, здесь есть всё, что вам требуется, – ослабив у обоих сёдел подпруги, обратился он к Даглирду. Тот радостно фыркнул и благодарно ткнулся в щёку хозяина.
Вернувшись к Тайле, Арланн обнаружил, что она успела разложить на незатейливо вышитом полотенце ломтики орехового хлеба, полоски сушёной рыбы, сырные лепешки и короткие разноцветные бруски.
- Это национальное блюдо? – поинтересовался он, подсаживаясь и беря самый тонкий из брусков. Тот оказался тяжёлым и плотным.
- Да ничего особенного, – пожала плечами такимма, – засахаренные фрукты, лумусы по-нашему. Сподручно в дороге: и голод унимают, и не портятся.
Ели не торопясь, но Арланн почти не чувствовал вкуса. Мысли упрямо отвлекали от еды, возвращаясь в недавнее прошлое, и как он ни гнал их прочь, не отступали.
- Ты того мужика и «видел», когда сказал о погоне? – спросила Тайла, берясь за десерт.
- Да, – эльф обернулся на довольных лошадей. Тайла посмотрела туда же и пробормотала:
- И как ему это удалось?
- Не знаю, – с нескрываемым сожалением отозвался Арланн. – Даже представить себе не могу.
- А кто он такой?
- Не знаю, Тайла. Ну, откуда, по-твоему, я могу это знать?
- Ты эльф или полено?! Или у тебя чувства одеревенели?
Арланн молчал, пока вспыхнувшее в душе раздражение не погасло окончательно. Да, понятно, конечно, что её терзает, и жаль, что так получилось, но он-то не виноват, что пришлось заступиться. В тот момент он и не вспомнил о гордости такимов, он видел онемевшую девушку и взбешённого мужчину, втрое мощнее её.
- Не злись и не срывайся на мне, – ровным голосом произнёс он, не желая ссориться. – Я тоже растерялся.
- Но не настолько, чтобы не встрять, куда не просили! – пуще прежнего разошлась Тайла. Сейчас она походила на лёрка, у которого отобрали любимый самоцвет.
- Он собирался тебя ударить, – попытался оправдаться Арланн, но уязвлённое самолюбие такиммы рвалось наружу, не принимая никаких объяснений.
- Пусть бы попробовал! Никто ещё не смог безнаказанно ударить такима!
- А этот бы смог, Тайла. Если уж его не тронули «мишки», ты бы ему точно ничего не сделала, – эльф запнулся, вдруг осознав, что нечто подобное уже слышал. Память услужливо поискала ответ в своих глубинах.
Вот оно! Схатр Ак-Карн говорил о непроницаемой невидимой преграде… Этот мужчина также сумел каким-то образом оградиться… От вывода, который напрашивался после такого сравнения, у Арланна пропал аппетит.
Покоривший Медвежью пустошь – человек, но эльф затруднялся определить, кто он. У него отличный конь, впечатляющий силой и сложением, который проскакал смертоносную пустошь как обычное поле. Помнится, и схатр сказал нечто подобное. Да, совпадений слишком много, чтобы назвать их случайными. Не вписывается пока лишь время: верёвочник утверждал, что тот человек ехал через лес два дня назад, а это значит, он никак не успевал проскакать сквозь пустошь туда и обратно. Да, у него великолепный конь, но всё же без крыльев! Даже если «медвежата» ему не помеха, ни двух, ни пяти дней не хватит, чтобы покрыть такое расстояние.
Да и куда вообще он мог ехать через пустошь?
Арланн достал свёрнутую в рулон дорожную карту. Это была умелая работа мастера, выполненная на тонком лоскуте светлой кожи, очень аккуратная и подробная. Терпеливый знаток вложил много труда и усердия, нанося изломы горных хребтов, излучины рек, извивы дорог, названия городов. Благодаря этой карте и чутью направления, редко подводившему его, эльф не терялся и на незнакомой местности.
Он разложил карту на коленях и, водя по ней пальцем, проследил предполагаемый путь незнакомца. Итак, солнце светило слева со спины, и если тот постоянно держался направления на юго-запад, выходит, выехал он из латоны Синиар. Разумеется, он значительно сократил себе дорогу, но несколько раз ему пришлось ночевать в обществе «медвежат» с их непереносимым жужжанием!.. Арланна передернуло от такой картины: он спит, а над ним висит неисчислимая туча кровопийц; они не могут его ужалить, но жужжат, жужжат и жужжат, не смолкая…
Нет, он после такой ночи точно бы сошел с ума! Ведь даже заткнув уши и надев шлем, он не смог бы не слышать и не чувствовать их.
Пресловутое человеческое любопытство заставило Тайлу, изогнув шею и скосив глаза, узнать, чем он занят.
- Фу, как мелко, глаза спотыкаются, – высказала своё недовольство такимма.
Арланн передал ей карту и изложил то, к чему привели его рассуждения. Её лицо становилось всё мрачнее и мрачнее, темнея, как небо перед грозой.
- Что же получается, – пробормотала она, рассматривая красиво выведенную Медвежью пустошь, – они рыщут по нашим латонам, таскаясь там, где не может никто?! И что же делать?
Арланн, запрокинув голову, посмотрел ввысь, где не знающее печали солнце щедро делилось теплом и светом. Оно казалось таким незыблемым, убеждённым в своей значимости и незаменимости, что эльф ещё острее ощутил свою растерянность. В отличие от величественного светила он не был уверен в себе. Он чувствовал, что всё, чему они с Тайлой стали свидетелями, представляет особый интерес и важность, но как следует к этому отнестись? Нужно ли срочно сообщить кому-то из правителей, или же не стоит никого беспокоить, пока угрозы как таковой нет?
- Мы должны им помешать! – решительно отбрасывая ломтик лумуса, воскликнула вдруг такимма и сжала кулаки. Её пламенный взгляд мог бы запросто поджечь стог сена.
- И каким образом? – поинтересовался Арланн, принявшись укладывать еду в сумки. В душе он был согласен с ней, его истинная натура пылко откликнулась на эти слова. Но привитая с годами осмотрительность не позволила броситься куда-либо, не раздумывая. Да ещё и с тем, с кем едва успел познакомиться.
- Не знаю пока, – чуть смутилась Тайла и сурово пообещала: – Но не успокоюсь, пока не выясню, кто и зачем здесь шастает! Теперь ты понял, что их тут уже навалом?
- Ну, один-двое ещё не навалом, – приуменьшил такимский размах эльф, снова дивясь её горячности. Если девушка сыплет искрами при любом возражении, то как же в подобных случаях реагируют такимы-мужчины? Странно, что они до сих пор ни с кем не воюют.
А ведь если поразмыслить, Тайле не должно быть до всех этих незнакомцев никакого дела – она не дари-лидер и не ведущий Армии. И что за странная тяга к сражениям сидит в ней? Не у каждого воина встречается такое ярое стремление заступить дорогу врагам...
- Голова твоя, дважды умная! – взвилась между тем девушка, и Арланн улыбнулся, оценив намёк. – Мало их, говоришь?! Да я сотни тек не проехала, а уже третьего встречаю! Один в Хорьётэ был, другой верёвочников утёр, а третий Медвежью пустошь взял – так, будто и нет там никаких кровососов! Может и мало их, да умеют больно много!
Чувствуя, как в ней бушует негодование, эльф, тем не менее, невозмутимо зашнуровал её сумку, застегнул ремни на своей и только затем поднял голову.
- Мне кажется, нужно ехать дальше и найти, где заночевать. А там всё обсудим и решим, что делать, – предложил он, ощущая, как пламя первого безрассудного порыва покидает чувства такиммы.
- Но так мы потеряем целый день! – больше по привычке воспротивилась Тайла. – Что-то уже можно бы сделать!
- И что, по-твоему, мы сделаем вдвоём?
Видя, что поставил-таки её в тупик, Арланн незаметно усмехнулся, взял сумки и направился к лошадям. Ему уже порядком надоело вести бесполезные пререкания. Приторочив свою к седлу и вскочив на Даглирда, эльф увидел, что девушка неподвижно стоит у стремени Сирды, глядя на него снизу-вверх колючими глазами.
- Ничего не придумала? – с беззлобной улыбкой поддразнил он. И серьёзно добавил: – Тайла, чего ты от меня хочешь? Ты же знаешь, что мы никогда не действуем сгоряча.
Он намеренно сказал «мы», чтобы не лгать.
- Для вас это слово вообще не подходит, – фыркнула она. – А ты так прямо сугроб с Ледяного острова!
«Слышали бы тебя мои родные! – с иронией подумал Арланн. – Они ведь считают, что я непростительно горяч для своей расы и положения!»
Он улыбнулся ей и доверительно сообщил:
- Просто я не герой, а самый обычный эльф. И у меня нет никаких сверхспособностей. К тому же, я впервые сталкиваюсь с такими способностями у человека и не представляю, как им противостоять. И надо ли противостоять, тоже не знаю – да, он сделал невозможное, но кому этим навредил? Если только «мишек» голодными оставил.
- Ага, – с сарказмом подхватила такимма, – значит, по-твоему, надо ждать, пока кому-нибудь навредит?
- А, по-твоему, набрасываться на любого, кто нам не приглянулся? Полагаю, нас быстро изловят, обвинят в разбое и казнят.
- Да что ты всего боишься?! – выпалила, рассердившись, Тайла, очевидно, забыв, что мужчине говорить такое не следовало. Она задела Арланна, хлёстко ударив по самолюбию, и он не пожелал больше смягчать ситуацию.
- Если ты обвиняешь меня в трусости, я оставляю тебя и еду своей дорогой, – ледяным тоном произнёс он.
- Я тебя ни в чём не обвиняю, – немедленно сбавила тон такимма, умудрившись сохранить независимый вид.
Она забралась в седло, но вдруг обернулась к спутнику:
- Слушай, а ты ведь можешь «поймать» его сейчас?
- Кого? – всё ещё сухо переспросил Арланн, не уловив, о ком речь.
- Да мужика того из Пустоши! Вы же умеете узнавать мысли на расстоянии?
- Чувства, а не мысли. И, думаю, он уже слишком далеко, чтобы я смог что-то «нащупать».
- А ты попробуй!
«Да, в напоре ты не уступишь и «бешеным», – подумал Арланн.
Он молча закрыл глаза и «направил» чувства в сторону Ш’шосса. Почти сразу в голове возникло слабое давление – ощущение, всегда сопровождающее опасность. Оно надвигалось с юга и имело пока вид нечёткого пятна с еле заметным намерением догнать. Неужели погоня? Опять? Или еще одна? И что сегодня за суматошный день!
Полностью приглушив сознание, Арланн «всматривался» в бесформенную массу. Она ожила, разделилась на множество мелких пятнышек, и они продолжали быстро перемещаться. Хотя, нет, что-то не то… Вот это пятно движется… навстречу всем остальным!.. Замедляет ход… Встретились… Что такое?!. Мощнейший всплеск удивления... вскипающей ярости… Боль… сильная, повторившаяся несколько раз, словно эхо… И… пятна начинают исчезать!.. Их остается всё меньше: семь… четыре… одно… И оно продолжает свой путь… Из эмоций лишь зыбкое раздражение, все глуше и глуше с каждой секундой… Всё. Пятно слилось с окружающим белесым туманом, в которым уже ничего не «видно»…
Над бровями прорезался пульс, и будто тяжёлый камень прокатился от виска к виску. Эльф глубоко вздохнул, зажмурив глаза и, мысленно воспроизводя ярко-голубой цвет, прижал ладони к голове.
- Ну и? – тут же вопросила Тайла. – «Поймал» что-нибудь?
- Подожди минуту, – попросил он, недоумевая, неужели она не видит, что ещё не прошла «оглушка»? Многие из его сородичей даже говорить не могут в этом состоянии, а из-за перенапряжения можно потерять сознание.
- Но скажи хоть: да или нет? – не унималась истязаемая любопытством такимма.
Понимая, что она всё равно не отстанет и не даст как следует восстановиться, Арланн открыл глаза. Тупая тягучая боль не отпускала.
- Если ты считаешь, что мне это легко дается, ты здорово ошибаешься! – с укором произнёс он.
- Проще было ответить: да или нет! – она даже кулаком по седлу ударила с досады. А уж взгляд! Таким впору гвозди забивать.
- Там что-то произошло, – сдался эльф, начиная раздражаться её постоянной настойчивостью. – Он это был или не он, но кто-то в одиночку скакал по направлению от нас. Ему навстречу ехало около дюжины всадников.
Арланн осёкся. И не настраиваясь, он заметил, как забеспокоилась попутчица.
- Ну, и что, что? – поторопила она.
- Они встретились, и, похоже, завязался бой. А кончилось все быстро, и уцелел кто-то один. Не уверен, что это именно наш незнакомец из Пустоши – я не смог уследить за ним в той мешанине. Но тот всадник поскакал на юг и был весьма рассержен.
В душе Тайлы смешались догадка и отчаяние. Боль утихла, и Арланн «видел» её чувства ясно и четко.
- Это далеко отсюда?
- Да, неблизко. Я еле «дотянулся». Хотя…
- А точнее?
Её вопрос отпугнул внезапно посетившую Арланна мысль – та моментально исчезла, вызвав огорчение невовремя встрявшей Тайлой. Он был уверен, что до него вдруг дошло что-то важное, но вспыхнувшая искра погасла, не успев разгореться.
«Хотя» … Что же он хотел сказать, начав с этого слова? «Хотя»…
- Ты нарочно молчишь?! – кажется, теперь Тайла по-настоящему сердилась.
- А что я могу сказать? – бездумно бросил он, снова и снова повторяя в уме начало пропавшей фразы.
Глаза такиммы превратились в два тлеющих уголька, губы скривились в ехидной улыбке:
- Ты же благородный эльф и не должен отвечать вопросом на вопрос!
«Если у тебя есть жених, я ему сочувствую!» – мысленно съязвил Арланн, усилием заставив себя сдержаться и на этот раз.
- Ну, давай попробуем определить, – согласился он вслух, оставив её реплику без внимания. – Он скакал галопом, а мы завтракали где-то около получаса. Его конь очень силён, и по скорости его можно сравнить с моим Даглирдом. Единственная помеха – слишком неровная дорога, вряд ли он стал бы рисковать своей лошадью и, скорее всего, сменил галоп на рысь. Но, полагаю, он нигде не останавливался. Если всё это учесть, понятно, почему я смог его «достать», хотя и…
Опять это «хотя»! Арланн оборвал себя на полуфразе, вслушиваясь, как на самой границе памяти заскреблось расплывчатое воспоминание. Казалось, ещё чуть-чуть, и он ухватит за краешек беглянку-мысль. Лишь бы Тайла помолчала!..
- Тебя слушать просто мучение! – в сердцах воскликнула она, не дождавшись продолжения. – С тобой невозможно нормально говорить!
- Подожди, дай подумать…– взмолился он и безнадежно вздохнул. Мысль опять пропала, не успев оформиться.
- Да хоть весь день! – выкрикнула, окончательно выйдя из себя, такимма. – Ты только на это и годишься! Обойдусь без тебя!
И, звонко влепив ладонью Сирде по крупу, она понеслась на юг. Последнее, что он «прихватил» из её чувств, была уродливая смесь сожаления и презрения.
Арланн медленно потянул повод, разворачивая коня на север. Её наглость перешла пограничный рубеж его сдержанности. С чего ему сносить бесконечные упрёки и обвинения, а, главное, сколько можно?! Она и не думает ни униматься, ни извиняться!
- Прощай, Тайла, – с горечью произнёс он, провожая глазами обрамленный облаком пыли силуэт. – Удачи тебе с твоим характером.
Какое-то время эльф ехал вдоль Медвежьей пустоши. Глаза скользили по унылому ландшафту, а мысли, вопреки желанию, то и дело возвращались к вспыльчивой такимме. Пожалуй, отцу будет нелегко найти общий язык с таким неуравновешенным народом. Придётся связать свою гордость крепко-накрепко и пропускать мимо ушей их не обременённые тактом слова. Впрочем, что он сравнивает отца с собой? Ему бы хоть половину отцовской сдержанности – вот осчастливил бы семью!..
Ах, Тайла, неразумная ты девчонка! И что тебе понадобилось там, где был бой? Да ещё какой необычный…
Арланн остановил коня и обернулся. Дорога была пуста, и подсознание молчало, значит, такимма успела покрыть приличное расстояние. Да и он тоже прибавил пару тек – они же разъехались в разные стороны. Можно попытаться перехватить её чувства, но какой в этом смысл? И почему его опять гложет противное ожидание чего-то неприятного? И почему это так напоминает ему расставание с Дитумом?
Горькие воспоминания появились тут же, точно незваные гости на пороге. Эльф тряхнул головой и сказал себе, что нужно возвращаться. Загнать подальше оскорбленную гордость и во весь опор лететь за Тайлой. Чтобы потом совесть не извела укорами и сожалениями. Молодая такимма неоправданно рискует из-за своей горячности… Вот только откуда всплыла эта будоражащая идея? Что ей угрожает?
Арланн прокрутил в уме то, что излагал девушке о передвижении Матового всадника – так он прозвал неизвестного. Вроде бы ничего настораживающего, но ведь что-то было! Не во сне же он начал ту фразу с «хотя»! И обнаружил-то странность не в своих рассуждениях, а в поведении Матового всадника. Или в его чувствах? А может…
Неожиданно без всяких усилий с его стороны неуловимая мысль вернулась.
«Хотя странно, что я смог это – мои чувства действуют самое большее на пять тек. А он гнал, как сумасшедший!»
Вот оно! Человек очень спешил, но, похоже, что-то его задержало. Или кто-то…
Из-за горизонта начали появляться первые облака – лёгкие и полупрозрачные, словно размазанные по небу. Послушный хозяйской руке Даглирд грациозным росчерком развернулся на месте и поскакал на юг. Арланн не стал пытаться «нащупать» Тайлу: он знал направление, а помочь сквозь расстояние всё равно не мог. Да и внутреннее зрение пусть отдохнет, он слишком часто сегодня использовал его.
Казалось, время летит быстрокрылой птицей, а Даглирд едва движется. Нехорошие мысли, точно шпионы, незаметными лазейками настойчиво пробирались в голову. Сначала Арланн отбрасывал их, но беззвучные слова настойчиво подступали, капля за каплей просачиваясь в сознание…
Где был Матовый всадник после того, как умчался от них? Что или кто задержали его? Почему? Что произошло между ним и отрядом, посланным за кем-то в погоню? За кем? Что и зачем понадобилось там Тайле? Почему она так нервничала? Что делать ему, если он найдёт…
Арланна внезапно прошиб озноб, а Даглирд взволнованно заводил ушами и замедлил бег. Впереди показалось что-то блестящее, лежавшее на земле. Эльф только подумал, а рука уже потянулась к плечу за арбалетом. Он ощутил прилив уверенности, едва изящная рукоять привычно легла в ладонь. Этот вид самострела назывался клёс и считался надежным оружием для хорошего стрелка. Арбалет же Арланна был вообще уникален – созданный с любовью самим Уледэримом, он воплотил в себе мастерство и изобретательность старого мастера. Да и без заговоров тут, похоже, не обошлось…
Чувства эльфа устремились вперёд, внимательно «разыскивая» чужое присутствие. Даглирд приближался к блестевшей груде, небрежно завернутой во что-то красное и чёрное. Краем глаза Арланн зацепил ещё что-то, сверкнувшее слева, и клёс немедленно нацелился в ту сторону…
Вторая груда. А в паре шагов левее – третья и четвертая. И теперь видно, что это одетые в доспехи и плащи тела… Да это же солдаты Порядка Барледа!
Арланн остановил Даглирда и огляделся.
И на самой дороге, и в мелкой придорожной канаве вповалку лежали вооруженные люди и несколько лошадей. Четверо воинов были без шлемов, и ярко-рыжие волосы не оставляли сомнения в том, кто они. Но где же Тайла?
Эльф не ощущал опасности, он вообще ничего не чувствовал, вокруг была необычная пугающая пустота.
Передёрнув плечами, он мягко спрыгнул на землю и подошёл к лежавшему ближе всех барледу. Голова человека запрокинута, глаза открыты, а положение тела какое-то неестественное – слишком оно прямое и вытянутое, руки и те вдоль бедер. Меч валяется рядом, но не видно ни ран, ни крови. Арланн перевёл взгляд на соседнее тело и удивлённо взметнул брови: соучастник погони застыл в очень похожей позе, и на нём тоже нет заметных ран.
Эльф прошёл до следующего поверженного всадника, задержался, рассматривая двух других, перешёл к последнему в этой куче и озадаченно повёл плечами. Люди обескураживали нелепым сходством с деревянными фигурками, которые бы мог вырезать лишённый воображения мастер. Все они лежали навзничь, выронив оружие – кто меч, кто копьё – и при этом никто не был даже ранен!
Внутреннее зрение по-прежнему «не видело» ни чужих, ни опасности. Арланн взглянул на Даглирда, но и тот не выказывал тревоги.
«Что всё это значит? – недоумевал эльф. – Сначала Матовый всадник, потом странный бой, а теперь эти "игрушечные" тела. Всё словно так и просится в Тайлину сказку о шпионах!.. Кстати, а где она сама?»
Медленно поворачиваясь, Арланн огляделся, но кроме ещё нескольких человеческих тел на земле вперемешку с лошадиными, ничего не увидел. Шестеро мужчин и коней лежали недалеко друг от друга, но тут его внимание привлекла одиноко лежавшая лошадь. Эльф медленно пошёл туда, подыскивая объяснение, почему около неё нет всадника, и вдруг замер на мгновение, чувствуя, как холод обволакивает сердце. Только бы он ошибся!.. Арланн уже почти бежал, и с каждым шагом надежда на ошибку таяла.
Он остановился около тела лошади и тяжело вздохнул. Перед ним на боку лежала Сирда.
*Портрет Дитума. Художник Андрей Цепков. Посмотреть портфолио, а также связаться с художником можно здесь: http://virtuzor.ru/users/erro/#projects.