Прошлый раз я умер. Нет, прошлый раз я умерла, хотя если говорить по правилам, мы умерли. Ладно, скажу так: смерть наступила в три часа. И длилась… не знаю сколько длилась, потому что я была мертвой. Я точно знаю, что родилась снова в шесть часов. Ах, какая это радость почувствовать себя заново рожденной. Ощутить молодые силы внутри себя; они сжались в пружину и готовы разорвать всё в клочья, только выпусти их, дай им волю. Ишь, чего захотели – воли! Фигушки! Пригните голову и в лазеечку, и чуть-чуть, мерочками маленькими, малюсенькими шажочками – пжик, вздрогнули – и отдыхаем, отдыха-ем; пжик – и снова ждем, бережем силы. Так, может, и протяну недельку или чуть больше. А больше не протяну, знаю. Самое страшное, когда они кончаются, исходят все – как ни экономь, как ни мельчи, – и вместо пжика приходит тишина. Нет, нет и еще раз нет! Буду бережливой, буду очень бережливой, скупой, скупердяйкой. Наплевать, только не замереть окончательно! Надеюсь, это случится не скоро – не завтра и не послезавтра. Главное, чтобы ключик проворачивали – хоть раз в неделю!
«Дзинь», – что-то лопается в часовом механизме, стрелки на циферблате застывают на шаге семь и двенадцать. «Пжик, пжик, пжик», – привычно считает пружина, стремительно раскручиваясь.