Фэнтэзи. Белое Пламя. Глава вторая. Матовый всадни

Вита-Виталина
Глава вторая.
Матовый всадник


       Когда несколько схатров вывели их на окраину леса, небо на востоке ещё только чуть посветлело.
       Арланн обернулся и, испытывая прилив ликования, окинул взглядом густую синь. Вчера он заранее смирился с тем, что верёвочники скорее убьют его, чем отпустят, а сегодня, чудом выжив, едва мог в это поверить.       
        «Надо же, жив! – промелькнула радостная мысль. – Интересно, поверит ли кто-нибудь, что я ночевал  в  Осеннем лесу, говорил с вождём схатров и был на волосок от смерти, но остался невредим?» 
        Эльф огляделся, задержав  взгляд на чернеющей вдалеке границе  Медвежьей  пустоши, проследил  глазами  убегающую на  юг  дорогу,  вслушиваясь в свои чувства, но не ощутил чужого присутствия. Возможно, барледы уже убрались, так и не  дождавшись его из леса схатров? Сейчас он находится севернее того места, где въезжал в лес, и, кажется, пока все идет неплохо. Впрочем, прежние проблемы тоже никуда не делись...
      Арланн вскочил на коня и улыбнулся уже взобравшейся в седло Тайле:
      - Рада? 
      - Чему это?
      - Во-первых, тому, что жива. А во-вторых, я всё же поддержал твою идею о шпионах из-за моря.
      - Да тебе просто деваться некуда было… –  усмехнулась девушка.
      Они тронулись вдоль леса на север, и Арланн не стал выяснять, по  пути им или нет.
       - Но я по-прежнему сомневаюсь, что они есть, – признался он.          
       - Тебе же это доказали!
       - Не мне, а Ак-Карну. Я прикинулся поверившим, только чтобы меня не вздёрнули.
       - Вы же презираете ложь, – скривилась Тайла.
       - А я и не лгал. Всего лишь предположил то, во что не верю.
       Тайла подарила ему неопределенный взгляд, и, придерживая колчан со стрелами, нагнулась к седельной сумке. Пошарив в ней, вытащила что-то из заднего кармашка.
      - Ну, тогда объясни-ка, что это за штуковина?
      Арланн ахнул. Такимма протягивала ему странную плоскую вещицу, которую он собственноручно вернул старому схатру. И когда только она  успела стащить?! А, главное,  ради  чего рисковала?
       - Ну и ну! – изумился он. –  Да вы, люди, ловчее лёрков воруете!  А  если бы старик заметил?
       Лицо Тайлы вспыхнуло, обрамлённые светлыми ресницами глаза    сверкнули яростью.
      - Да как тебе в голову твою, дважды умную, такое пришло?! – возмутилась она, стиснув неизвестную вещь в кулаке и гневно им потрясая. –  Такимы не воруют!
      Ничего не понимая, Арланн поднял руку в примирительном жесте:
       - Извини, но как  это  оказалось  у  тебя?
       Насупившись,  Тайла  разжала  пальцы:
       - Ты разве не видишь, что оно другого цвета? А еще говорят, что вы самые зоркие!
      Лежавший на её ладони предмет имел желтоватый оттенок. Но в лесу схатров было темно, и, не будь Арланн эльфом, он не смог бы  различить окраску. Пусть  Горные  и не  видят  в  темноте,  как Речные, но цвета различают даже при очень слабом освещении. 
      - Речные сородичи самые зоркие, – поправил он такимму. – А как  всё-таки это попало к тебе?
      - Плохо же ты слушал. Я ж рассказала верёвочнику о мужике из Хорьётэ. Это его барахло. 
      - Да помню. А спрашиваю о другом: почему эта штука теперь у  тебя? – терпеливо повторил Арланн, уже предполагая, каким будет  ответ. Раз самолюбие такимов не позволяет им воровать, тот человек, скорее всего, сам потерял свою безделушку.
       - Он бросил эту ерунду на стол и забыл про неё, – дёрнула плечом девушка. –  А когда  вставал, задел и смахнул на пол. 
      - Странно, что не поднял…
      - Не заметил, значит.               
      - Или не дорожил. Но дело даже не в этом. Просто это лишнее доказательство, что у схатров был  другой человек. – Арланн, попытался  вставить в трещину ноготь большого пальца. –  Ты не пробовала открыть?
       - Пробовала, – она взглянула на свои пальцы и недовольно изогнула губы.  –  Теперь ты попробуй.
      Какое-то время ехали молча: Арланн сосредоточенно открывал  вещицу, Тайла наблюдала.
      Стало уже гораздо светлее, утро вступало в свои права. Арланн ещё раз внимательно осмотрел неизвестный предмет, гадая, чья это   работа, и для чего вещь была сделана. Он впервые  видел удивительно    легкий с необычным светло-жёлтым отливом металл, и в душе проклюнулись первые подозрения.
       Что, если это дело рук диффов, и внутри спрятано облачко ядовитого газа или жидкость, которая отравит его, едва попав на кожу? Сколько Горных эльфов погибло, кто сразу, кто медленно и мучительно, открыв найденные бутылочки, чаши, фляги! И чаще всего жертвами становились дети – мерзавцы-диффы не щадили никого...
       Наконец, один из лекарей, потерявший таким образом внука, наведался в лес Шёпота и попросил помощи у Речных сородичей. Путь оказался долгим и опасным, но стоил того. Старец возвратился с чудодейственным снадобьем, одна порция которого резко повышала устойчивость к ядам. Выжили даже многие из тех, кто уже был отравлен. Диффы клокотали от бессильной ярости, тщетно пытаясь узнать, откуда у врагов появился этот напиток и выведать его рецепт. Позже они пронюхали, кто тут приложил руку, и с тех пор стали втихаря поощрять барледов. Несколько раз они предлагали заманчивую сумму за живого пленника из леса Шёпота, да только очень нелегко пленить Речного эльфа, а ещё труднее отнять у «бешеных» добычу. Обычно жадные до денег, те предпочитали убивать врагов собственными руками.      
      Предположение, показавшееся недалеким от истины, быстро потушило огонек любопытства. Арланн протянул вещицу Тайле. Та убрала её с таким видом, словно и не ожидала, что он сможет сделать то, что не удалось ей.               
      - За тобой и впрямь охотились бешеные? – вдруг спросила девушка.   
       Он кивнул в  ответ  и  уточнил:
      - В засаде  ждали.
      - И ты думаешь, они отвязались?
      - Надеюсь. Они видели, как  я  въезжал в Осенний лес.
      - Даже так? Стояли, как пни, и смотрели? – не без  ехидства    изумилась  Тайла. –  Или  пожелали  прямой дороги и легкой рыси?
        Арланн рассмеялся. Несмотря на бессонную ночь и очень свежие ощущения петли на шее, настроение у него было прекрасным –впервые за последние дни. Всё сложилось не так уж и плохо, а сейчас вдобавок появился шанс получше узнать такимов, с которыми его отец собрался торговать. Представительница таковых в данный момент мучилась от острого приступа недоверия к его рассказу.
      - Тайла, в чем ты  меня подозреваешь? – прямо спросил он.
      - Я сталкивалась с бешеными, – фыркнула она, покосившись в   его сторону, – и могу поклясться, они  ни  за  что не упустили бы   тебя, попади ты им в лапы.
     - Но я в них не попал. Меня предупредил случайно встретившийся   путник – просто поделился тем, что видел.
- Странно, что ему заодно ребра не поломали – с бешеных бы сталось. Им дай только драку затеять, а с кем – неважно.   
      - Нет, со ск’аррами они редко задираются. 
     - А, ск’арр, – в  голос Тайлы просочилось уважение. Она невразумительно хмыкнула и замолчала.
       Мысли Арланна, тяжелея, потекли в недавнее прошлое, но спутница вновь обратилась к нему:
      - И много их было в засаде?
       - Не знаю, я их даже не  видел.
       - Ты же сказал, они следили, как ты въезжал в лес верёвочников, – с подозрением прищурившись, напомнила Тайла.
       - Да, но никто из них так и не появился. Я их чувствовал, но не видел.
       Тайла кивнула, видимо, удовлетворившись его ответом, и как  бы   невзначай спросила:
        - А с чего ты  взял, что они  ждали  тебя, а не кого-то другого?
       - Да нет, точно меня, – вздохнул Арланн. Он уловил в её эмоциях напряжение, но сразу не придал этому значения. – Вот чего я, действительно, не понимаю, это как они вышли на мой след.
       - Тебя  ни с кем  не спутаешь. Если ловили именно тебя…
       - Меня. Но кто им подсказал? – Арланн пробормотал мучивший его вопрос уже самому себе.
       Никто не мог знать, что он встречался с Дитумом. Они вели себя  так, будто незнакомы. А той роковой ночью прежде чем доверить тайну, друг заставил его дважды «проверить» окружающее пространство. Эльф напряг чувства до предела, но никого не «заметил». Нет, они  были  одни, он в этом уверен. И всё же кто-то узнал, что они друзья, понял, кому хирх доверился, и донёс.               
       - Ну, видать, за тобой следили, – небрежно предположила Тайла, испытывая любопытство.
       Арланн промолчал – он не собирался ничего рассказывать.
      Они  продолжали ехать  размеренной рысью бок о бок, постепенно удаляясь от высокого берега реки Двух Хвостов – дорога забирала правее. Севернее, у подножия Медных гор, она разделится надвое: на северо-восток пойдет Лагирский тракт, на  северо-запад – Куламский.
       Взглянув на спутницу, Арланн вспомнил, что сам   не  задал  ещё  ни  одного вопроса. В  самом деле, из них  двоих  такимма  рисковала гораздо больше: она не могла предвидеть, что Ак-Карна  настолько заденет неразрешенная головоломка, что он позволит ей уйти от наказания. Что же заставило её свернуть во враждебный всем людям лес?
        - Если я ответил на все твои вопросы, то хочу тоже задать тебе один.
       - Да знаю я, что ты хочешь спросить, – проворчала такимма, вздохнула и утвердительно кивнула: – Да, меня тоже преследовали. И почти  догнали. Я заскочила в лес, погоня прекратилась. Я вернулась к краю, слезла с лошади и подкралась к кустам, чтобы  услышать, почему они остановились. Их главарь велел ехать вдоль в обе стороны, не  теряя друг  друга из виду, но ни в  коем случае не соваться в лес. Он был уверен, что я скоро выйду сама.
      Тайла замолчала и уставилась вдаль. Ощущая, как возросло её беспокойство, Арланн ожидал продолжения. Не смотря на внешнюю невозмутимость, девушка о чём-то сильно переживала. Он почувствовал это ещё до появления схатров, но сейчас её тревога, похоже, усилилась.
       - Но я не вышла, – такимма вновь смотрела на него. – Постаралась не забираться далеко. Я уже поняла, куда попала, но заблудилась, темнело, и нужно было срочно разводить костер… Ну, теперь ты всё знаешь.               
       - Не совсем, – доброжелательно возразил Арланн, отметив, что она не лгала. – Ты не сказала, кто преследовал тебя.
       - Среди них кого только не было. Я подцепила этот сброд в Хорьётэ, догадываешься, где это?   
        - Юг Медных гор.
        - Бывал там?               
- Никогда. Ты не забыла, что я  – Горный эльф?
        Её кривая улыбка и многозначительный взгляд ответили ему, что забывчивостью такимма  не страдает.
       - Нет, не забыла, –  протянула Тайла, – и как у верёвочников ты побывал, тоже не забыла. Может, ты и со злыднями такой отчаянный?
          Арланн улыбнулся, подумав, как точно малознакомая девушка подобрала слово – отчаянный он, верно. А она, похоже, наблюдательная и сообразительная. И ему понравилось то, что, определив в нём благородного, такимма ведёт себя непринуждённо, как с равным. До сих пор он редко встречался с её народом, хотя много путешествовал – большинство такимов предпочитает  жить  на своей  родине. 
       Утро становилось всё ярче и наряднее, солнце показалось уже наполовину, поднялся лёгкий ветерок. Дорога по-прежнему оставалась пустынной, что и не удивляло – до самых  Медных  гор  здесь нет  ни  одного поселения. Никто не захотел соседствовать с Осенним лесом и Медвежьей Пустошью, не взирая на то, что опасность грозила лишь ступившим на эти земли.
      - Знаешь, – заговорила Тайла после недолгого молчания, – а я ведь поняла,  что ты соврал  веревочнику.
      - Соврал? – сдерживая возмущение, переспросил Арланн, подумав, что это звучит оскорбительно – Горные эльфы известны своей честностью.
      - Ты сказал, что бешеные казнили  твоего друга. Но, по Общему Закону, они не могли этого сделать: им следовало сообщить в Алл-Онн-Атт и потом сдать вашим «порядочникам». Иначе они рисковали начать с вами войну, а я сомневаюсь, что они бы пошли на это.
       Арланн ответил не сразу. Слова Тайлы царапнули рану в душе, и он сжался от боли. Он продолжал винить себя в гибели Дитума, и это были уже не укоры совести, а твёрдая уверенность, что именно он допустил роковую ошибку. Причём, эта  уверенность лежала в той области его существа, которая всегда права…
        - Мой друг не был Горным эльфом, – нехотя признался он, – и наш дар-лидер не вступился бы за него. К тому же, хирхам  могло и не понравиться наше вмешательство – мстить они умеют лучше нашего.       
        Говоря на оллтском, Арланн обычно пользовался названиями и титулами, принятыми у людей. Потому и отца он назвал не астанн-шатт, а дар-лидер. Договаривая, он почувствовал, как усилилась тревога попутчицы, хотя внешне та ничего не показала. 
         - Значит, он был хирхом? – напряжённо  переспросила  такимма и, увидев его кивок, выдавила:
         - Когда его убили?
         Арланн стиснул зубы, отчаянно отбиваясь от начавшей разворачиваться перед мысленным взором сцены расправы. Он не мог ответить на безжалостно хлестнувший его вопрос, даже если бы захотел. Он сам не знал точного дня…
         - Я спросила, когда это произошло?!
Этот внезапный резкий окрик поразил Арланна и помог прогнать воспоминания. Он натянул поводья и повернулся к спутнице. Не смутившись и всё также сверля его взглядом, девушка остановила  лошадь.   
         - Тайла, – миролюбиво, но с прохладцей произнёс эльф, – я достаточно терпелив, но не безгранично. Учти, гордость есть не только у такимов.
           Она быстро отвернулась  и уронила взгляд  в  дорожную пыль. Выдержав небольшую паузу, чтобы дать ей успокоиться, Арланн тактично закончил:
          - Прости. Не переношу, когда меня так допрашивают.
          - Ты  можешь сказать,  как его звали? – буркнула  такимма.
          - Могу, – согласился  Арланн, довольный, что она усвоила урок  и  сменила  тон.
          Однако он тут же пожалел о своём поспешном согласии. Она, конечно, не из его преследователей, это ясно. Но он знаком с ней всего ничего и с какой стати должен ей доверять? Мерзавцы встречаются во всех расах. К тому же, её объяснения слишком туманны, чтобы без оговорок принять их. Возможно, имя Дитума для неё всего лишь чье-то имя, но друг заплатил жизнью не за то, чтобы  Арланн всё испортил. Ему и поручено-то лишь передать по назначению…
         Он так и не успел ничего ответить. Поглощённый беседой и сомнениями, эльф позже чем следовало обратил внимание на подсознательную тревогу. Знакомое чувство быстро росло, накатывало волной, и Арланн закрыл глаза, чтобы проникнуть внутрь, «увидеть» что-то конкретное. Из тёмной пелены  проступили движущееся пятно и необъятная живая туча, одержимая желанием атаковать…
         - Никак не вспомнишь? – сердитый голос Тайлы как  клинком  рассёк возникшую картину, обрубив невидимые щупальца чувств Арланна и швырнув их обратно вспышкой боли в голове.
       - Погоня… – отрывисто выдохнул он вслух, придавив лоб ладонью.
         Тайла, не медля, схватила поводья и принялась оглядываться, сразу забыв о вопросах.
        -  Не  за нами. И не здесь. – Арланн потёр виски, пытаясь определить, что же такое он «увидел».
Пятно движется быстро, значит, всадник, а вот что за полог колышется над ним? Очень похоже  на обитателей  Медвежьей пустоши, если бы не одно обстоятельство: «мишки» не дали бы коню сделать и пяти шагов, не то что  нестись во всю прыть. Нет, исключено.
Но что за  жутковатая завеса висела над всадником? Именно от неё  исходила та ярость, что заслонила  «видимость» и не позволила  Арланну уловить  что-нибудь из эмоций верхового.
        - Ну и плевать на них, – фыркнула такимма. –  Так как его звали?
        - Позже, – решительно отрезал эльф. – Сейчас не до имен.
         Он послал  Даглирда рысью, продолжая ломать голову над  засевшей в мозгу загадкой, отбросившей на задний план даже муки совести. Ни о каком предвидении речи не идёт – его способности ограничиваются восприятием того, что происходит сейчас, и притом на небольшом расстоянии. Значит, странная погоня где-то рядом. Жаль, что пока невозможно определить направление…
        Тайла ни о чём  больше не спрашивала, время от времени подгоняя свою длинноногую Сирду. Арланн  подумал, что малорослая такимма  выбрала себе слишком крупную и высокую лошадь. Справляться, наверное, сложно, но зато та несёт девушку, словно не чувствуя её веса. Она идёт с его скакуном  вровень и без видимых  усилий, а ведь Даглирд  считается лучшим представителем  своей  породы  в Алл-Онн-Атте. Кстати, надо было переспросить Ак-Карна, что он имел в виду, говоря об «очень хорошем коне» – породу, стать, красоту?   
        Пыльная  каменистая  богатая  ухабами  дорога  ленивой рекой  текла навстречу. Арланн и Тайла не разговаривали, и, находясь в движении, он не мог  как  следует прислушаться к своим чувствам. Ещё некоторое время справа тянулся темный слитный строй деревьев, затем он резко оборвался, устремляясь на восток, и глазам открылось безрадостное голое пространство.
       Даже вездесущие лёрки избегали пробираться подземными тропами под изрытой мелкими овражками пустошью; даже неустрашимые ск’арры объезжали родину «медвежат» стороной; даже не считающиеся ни с кем барледы не появлялись здесь. Пустошь граничила с запретным для всех Осенним лесом и считалась такой же смертоносной. Но если от схатров некоторым удавалось уйти живыми, то от крошечных  жалящих  насекомых  не спасся никто.
       Эти покрытые бурым мехом кровопийцы водились на всей огромной территории пустоши, но, к счастью, как и схатры, никогда не покидали пределов своей земли. О них не было ничего известно, кроме того, что вырываются необъятной тучей из оврагов и в миг облепляют свою жертву, с которой в следующий миг уже всё кончено. Сколько представителей разных народов полегло здесь, пока дар-лидер Оллта не обратился к правителям ш’шоссов и хирхов, чтобы отгородить опасную пустошь и спасти  сбившихся с пути путешественников. И те, и другие долго думали, но, в конце концов, согласились. Ш’шоссы взялись двигать булыжники, хирхи плавили песок и выкладывали границу блоками из толстого стекла. С тех пор прошли сотни лет, но по краю пустоши по-прежнему стоит на страже  эта самодельная ограда: с запада – каменная, с востока – стеклянная.
        Римах в десяти от придорожной канавы вилась бесконечная неровная вереница камней, каждый в рост человека. Дорога всё заметнее забирала вправо – она проложена в обход Медвежьей пустоши и до самого Лагира никуда не сворачивает. Севернее от неё разбегаются многочисленные проселки к малым городам и селеньям. Арланн подумал, что нужно будет завернуть в один из таких поздним вечером и, не привлекая лишнего внимания, снять недорогую комнату.
Недорогую… Да, что поделаешь, и его семье приходится экономить. Вопреки титаническим усилиям отца и старших братьев доход неумолимо сокращается  год от  года. Не лучше обстоят дела и с  пополнением казны латоны. С начала этого года сборы налогов едва покрывают затраты. Закрылись две выработанные шахты, а доходов с  каменоломен  и от торговли  едва хватает. Потому отец  и был так резок с ним, говоря об Айёне Ястройэн.
         Впрочем, что ещё будет, когда Стайрин доложит об очередном бессовестном поступке Арланна… 
        Окатившее ледяным холодом подсознательное чувство опасности  отогнало невесёлые мысли, вернув к действительности. Угроза заметно усилилась. Арланн натянул поводья, Даглирд перешёл на шаг, и проскакавшая мимо Тайла обернулась. Когда она подъехала к неподвижно сидевшему в седле эльфу, тот встряхнул головой, откидывая назад волосы и жестом указал на восток. Тайла с беспокойством посмотрела в том направлении.
        - Уже совсем близко, – пробормотал Арланн, решая, что предпринять.
        Налево простиралась чуть всхолмленная  местность, поросшая высокой травой и дальше постепенно переходящая в предгорья. На ближнем холме возвышался каменный указатель: там начиналась  латона Одлёз, территория диффов. Как и все тщеславные низкорослые создания, эти злобные недомерки  имеют  страстную тягу  к возведению гигантских сооружений: если дома, то многоэтажные хоромы, если указатели, то громадные монументы.
        Тайле у диффов, возможно, удастся найти приют, а вот Арланн скорее предпочтёт вернуться к барледам, чем встретиться с ненавистниками своего народа. Он продолжит двигаться на север вдоль границы Медвежьей пустоши, пока не сядет солнце, а затем свернёт в ближайший посёлок. Едва ли его появление удивит кого-то – Горные эльфы не редкость в латонах  людей.      
        - Мы попусту теряем время! – раздражённый голос спутницы  прервал его ход мыслей.
       Арланн благожелательно улыбнулся и спокойно заметил:
        - Но ведь мы не связаны одной верёвкой, Тайла.
        Она недовольно поджала губы, огляделась и переспросила:
         - Можешь сказать, что нам угрожает?
         - Нет. Я уже дважды пытался определить, но пока ничего не понимаю. Того, что я «вижу», не может быть, а как это объяснить, тоже не знаю. Попробую  ещё раз настроиться, как пройдет «оглушка», а то от их  злобы у меня голова слетает.
         Она  неуверенно пожала плечами, очевидно, не вполне разобрав, что он наговорил.
         Яркое,  весёлое,  беззаботное  утро  задорно   подгоняло  заспанное  солнце. Оно уже вовсю сияло над горизонтом, золотя волосы Тайлы, рассыпая блики по металлической отделке её кожаного доспеха и мягко растушевывая тени на  хмуром лице. Арланн  вновь поймал себя на том, что в который раз  невольно сравнивает случайно встретившуюся  девушку  с Айёной, и это сравнение опять не в пользу насмешливой дочери шатта Ястройэна. Даже эта вспыльчивая простолюдинка вызывает у него больше симпатии, чем безукоризненно воспитанная красавица-эльфийка.   
          Арланн тяжело вздохнул, направил внутренний взор на такимму и… насторожился. На душе у Тайлы было уныло и холодно, как в заброшенном колодце. Эльф расслабился, прогоняя  неприятное ощущение, и в памяти внезапно всплыла одна важная деталь, упущенная в свое время. Он ведь так и не спросил Тайлу, почему за ней гнались. Что могла натворить девушка, что даже загнав её в Осенний лес, преследователи не желали отступать! Кроме того, похоже, имеет скрытый смысл и другой её вопрос: «А с чего ты взял, что они ждали именно тебя?» 
        Всё это промелькнуло в голове Арланна за секунды. Успев почувствовать, как неистово заломило виски от подступившей вплотную угрозы, он повернулся к Тайле и тут же забыл обо всём.
        Побледневшая такимма с неподдельным потрясением таращилась в сторону Медвежьей пустоши. Арланн проследил за её взглядом, и у него перехватило дыхание.
      Да, то была «увиденная»  его чувствами  картина, способная потрясти  любого, потому что этого  никак не могло быть! Арланн закрыл глаза, слегка надавил на веки, открыл, но видение не расплылось и не исчезло.
        - Айхо… – выдавила  ошеломленная Тайла. –  Айхо, шару??!
        Почти во всё небо над пустошью разворачивался, трепеща, ржаво-коричневый плащ. Он рос, расправлялся, заметно обретая объём и становясь похожим на небрежно сотканный узор старого гобелена. В воздухе завибрировал сухой треск, непрерывный и отвратительный. А внизу, под этим чудовищным покрывалом, темнела фигура всадника на большом белом коне. Неизвестный быстро приближался к остолбеневшим Арланну и Тайле, и от нарастающего  жужжания сопровождавшей его тучи крылатых «медвежат» у них заложило уши. Лошади испуганно заржали и попятились, Арланн машинально потянул на себя поводья, не в силах отвести глаз от невероятного зрелища.
        Великолепный скакун нёсся мощным галопом,  в котором  не было страха спасающегося  бегством  животного. Специальная накидка с наглазниками оставляла лишь передний обзор и помогала не видеть насекомых, но не слышать их жуткий давящий звук конь просто не мог!
         Даглирд и Сирда ошалели и взвились на дыбы. Тайле пришлось особенно туго – с большим трудом ей удалось совладать со своей обезумевшей лошадью.
       «Бежать! Бежать! Скорее!» – прочёл эльф в лиловых вытаращенных  глазах. Даглирд испугался не меньше, но благородная кровь не позволила  дикому  инстинкту  взять верх над послушанием – в который раз Арланн был горячо благодарен Осминэру, вырастившему для него такого коня. Дрожа всем телом и отчаянно кося на звук, Даглирд беспорядочно топтался на месте, но больше не вскидывался. Он умудрялся потихоньку отступать назад, то и дело оборачивался и жалобно ржал, призывая спасаться.
        - Потерпи, Даглирд, потерпи, – оглаживая, уговаривал его эльф.
       Арланн и сам чувствовал себя не лучше: в голове колотилась острая боль, уши резал кошмарный звук, но он упрямо заставлял слезящиеся глаза пристально смотреть против солнца.
      Невероятная скачка наполняла сердце восторгом и ужасом, очаровывала мощью слитых воедино коня и всадника, восхищала непоколебимостью сидящего в седле. В душе к чувству глубочайшего изумления примешалось что-то сродни благоговению. Как смог этот человек одолеть Медвежью Пустошь?! Ехать, обращая на «медвежат» не больше внимания, чем на обычных мух!..
        Сильное животное продолжало свой стремительный бег, и неровные  ряды «мишек» начали редеть. С каждой секундой небо светлело, будто очищаясь от ржавчины. Спадало давление в отяжелевшем воздухе, сотрясаемом  бесчисленным количеством прозрачных крылышек и противным назойливым жужжанием. Чем ближе подъезжал к границе всадник, тем меньше насекомых продолжали погоню. Теперь Арланн, уже оправившийся от потрясения и головной боли, смог обратить внимание на одежду и лицо незнакомца.
       Массивный матовый шлем с фигуркой гразы скрывал  голову, лицо и шею, опускаясь до плеч. За спиной бился  тёмный плащ, обнажая гравированный на груди и плечах доспех и полное оплечье,  перекрытое длинной кожаной перчаткой. К широкому  поясу у левого бедра пристёгнут меч в богатых ножнах. Взгляд Арланна спустился на сапоги, и в этот момент всадник пересёк границу. Конь перемахнул через камни тяжёлым прыжком и, перейдя на рысь, миновал эльфа.
       Сирда  уже  полностью подчинилась хозяйке, и только крупная нервная  дрожь выдавала её состояние. Девушка, приоткрыв рот,   смотрела на приближавшегося  мужчину. Немногочисленные  остатки рваного полчища «мишек»  таяли, опускаясь в свои овражки и высвобождая чувства Арланна. Он ощутил сильный безотчетный страх Тайлы, «перебросил» внутренние глаза на странного всадника и почувствовал его озабоченность и раздражение. Неизвестный круто осадил рядом с девушкой и резко выкрикнул:
        - Эй, ты! Где тут Ш’шосс?
        Раздавшийся из-под забрала голос был глухим и гулким, тон – грубым и командным. Человек, определённо, привык повелевать.
       Тайла оцепенела. Она уставилась на него огромными глазами, не в силах ответить. 
        - Язык проглотила?! – рявкнул, разъярившись, мужчина. В душе всплеснулась яростная досада.
        Эльф в миг оказался между ним и такиммой.
        - Оставь её! – потребовал он, направив взгляд в узкую прорезь шлема. – Ш’шосс южнее. Сразу за Нижним мостом.
          Мало, слишком мало времени было у Арланна, чтобы как следует рассмотреть, кто перед ним. Высокий и крепкий мужчина, очевидно, не бедный и, скорее всего, из благородных – грубость в обращении  с низшим сословием у некоторых народов даже приветствуется. Доспех прекрасной работы, с гравировкой на груди и плечах, совершенно без блеска, словно покрытый инеем. Шлем увенчан взлетающей с него гразой, выполненной настолько мастерски, что различимы даже перепонки на передних крыльях. Перчатки из дорогой тиснёной кожи прошиты серебристыми нитями точно паутиной, на костяшках кисти рядком посажены металлические шишки. На ногах – замшевые штаны, высокие сапоги из кожи с тиснением. На плечи наброшен роскошный тёмно-бордовый плащ, тон в тон подбитый бархатом и отороченный золотой тесьмой. Впрочем, слишком тёплый для начала лета. Из оружия – лишь меч  у левого бедра. Но как необычно крепятся  ножны…
        Больше Арланн ничего не успел разглядеть: незнакомец хлестнул коня и помчался на юг. Взбитые могучими ударами копыт клубы багровой пыли беспорядочно взметнулись в воздух.   

*Матовый всадник. Художник Андрей Цепков. Посмотреть портфолио, а также связаться с художником можно здесь: http://virtuzor.ru/users/erro/#projects.