Девушка без соска, мертвый банкир и я весь в белом
Началось всё с банкира. Звали его диковинным в наших краях именем Роберт, хотя фамилия была вполне местная - Крыленко. Говорил, что назвал его отец в честь какого-то знаменитого в шестидесятые года поэта. Потом сожалел, ведь сыну приходилось сложно с таким то именем. В школе дразнили, в институте смеялись. Конечно, не смертельно, Адольфу или Хулио пришлось бы тяжелее. А так Роберт вырос, получил высшее образование и стал работать в банке. Я так понимал, что не был он очень уж блестящим специалистом, но в провинции большой недостаток кадров, поэтому делал неплохую карьеру - недавно стал заместителем областного управления сравнительно крупного коммерческого банка.
Стал во многом благодаря мне. Потому что на должность шёл другой человек. Отставник, надежный и представительный, да ещё со знанием английского. Роберт позвонил мне, телефон знал, потому что мы однажды пересекались на охоте. Предложил сделку. Через пару дней я арестовал отставника за несколько сомнительных кредитов. Потом расколол тех, кто эти кредиты брали. Дали показания, что оформляли всё за взятки. Так оно и было, только вот все этим пробавлялись, потому что оклады в банках невысокие, нужно было искать приработки. Просто отставник попал, а Роберт оказался тем ещё хитрецом. Я даже удивился, что тюхтя тюхтей, а догадался, как заполучить должность, да ещё и остаться не замазанным. Все знали, какой я монстр и считали, что сам разнюхал, без посторонней указки. Я эту версию не опровергал.
Когда Роберт позвонил снова и попросил встретиться. Значит серьёзное дело, раз не хочет говорить по телефону. Я сказал, что занят, он настаивал, что очень нужно, буквально умолял о встрече. Явно нервничал. Через час мы встретились в подворотне, он влез в мою машину и мы поехали в центр, где я припарковался. Роберт в это время лихорадочно рассказывал, что ему нужна моя помощь, что он вляпался в дурацкое дело и опасается, как бы оно не вышло боком.
-Конкретнее излагай. В чём проблема?
-Я спутался с одной бабой.
-И что?
-Она опасная.
-В смысле?
-У неё есть пистолет и она хитрит.
-Обычное дело, женщины часто хитрят.
-Я боюсь, что она убьёт меня.
-Зачем?
-Не знаю, но она может, она сумасшедшая!
Он сильно нервничал. Всегда ведь был спокойный, такой пакостный и хладнокровный тип, похожий на мелкую змею. А тут разошёлся, чуть ли не кричал.
-Это ты сейчас похож на сумасшедшего.
-Я нервничаю, я уже весь извёлся!
-Так, успокойся! Ты мужик или тряпка?
-Тебе легко говорить! Ты её не знаешь!
-Я много кого знаю и всегда спокоен. Что ты от меня хочешь?
-Чтобы ты узнал, кто она и что замышляет.
-Ты уверен, что она что-то замышляет?
-Уверен. И когда ты узнаешь, что она собирается делать, ты подскажешь мне как быть.
-И это всё дело?
-Да.
-Слушай, ты наверное забыл, что я прокурор, а не частный детектив.
-Не забыл. Но ведь у прокурора может быть свободное время.
-Моё время дорого стоит.
-Я хорошо заплачу. К тому же, может ты найдёшь что-то интересное и для себя. Она очень загадочная, я чувствую – там что-то есть! Она скрывает!
-Все люди что-то скрывают. Только у большинства это никому не интересный хлам.
-Здесь не хлам. И я согласен платить, сколько ты скажешь. Часть авансом, прямо сейчас, остальное по завершению. Ты знаешь, что я не кину.
Я даже улыбнулся. Он не кинет. Да пусть только попробует и я раздавлю его как клопа. Думал, стоит ли мне браться за это дело. Могу заработать, но есть риск неизвестных последствий. Бог знает, куда это дело вырулит, что это за барышня и какую игру ведет Роберт. Он сейчас выглядел простачком, но я то помнил, как он всё рассчитал, когда валил конкурента. Нервничал, переживал, потел над телефонной трубкой, собираясь с силами, чтобы мне позвонить. Но ведь позвонил и заинтересовал меня сделать всё так, как он хотел. Мне это было действительно выгодно, ещё одно раскрытие по крупному экономическому преступлению. И вот теперь он опять хочет сыграть свою игру. Раньше я бы отказался. Я не любил, когда мной пытались манипулировать. Но сейчас я стал мудрее, научился сдерживать чувства. Ведь на самом деле я принимаю решение и я буду вести дело.
-Тысячу долларов сейчас. Потом сколько скажу.
Он немного скривился. Роберт любил деньги и хоть наверняка всё уже обдумал и принял решение, но снова немного засомневался, стоит ли тратиться. Такие люди тяжело расстаются с деньгами, будто это не бумага, а кусочки их самих.
-Хорошо, я согласен, вот.
Он протянул мне деньги. Раз он таки решил отдать деньги, то дело действительно серьёзное.
-Положи в бардачок.
Я был далёк от мысли, что Роберт пытается меня подставить. Но я привык действовать аккуратно. Совсем не обязательно оставлять отпечатки на конверте с деньгами. Он положил и посмотрел на меня, как смотрит больной на доктора. Надежда на чудо. Это было не похоже на него, он был из тех, кто сам себе доктор, он никому не доверял и правильно делал. А сейчас смотрел собачьими глазами, будто действительно только на меня и надеялся. Непонятно.
-Скажи, как её найти.
-Вот адрес. Это я ей снимаю квартиру.
Он сунул мне бумажку – круглые красивые буквы, написанные жирной пастой.
-Хорошо.
-Только у меня просьба.
Он уже открыл дверь и вылезал из машины.
-Что?
-Осторожно с ней. В смысле, не ломай её как умеешь. Пожалуйста.
Он нелепо улыбался. Мудак. Натравил меня на эту бабу, а теперь просит быть с ней лапочкой. Хотя знает, что я привык ломать людей через колено, не обращая внимания ни на что. И сам он, этот Роберт, разве беспокоился он о ком-нибудь, кроме себя? А теперь просит. Обманывает? Или хитрый приём, пытается как-то мной манипулировать? Но что-то в этой версии не сходилось. Я вспоминал, как он странно выглядел. Суетной, нервный, будто чумной какой-то. Э, да он влюбился! Я улыбнулся и подбавил газу. Мозаика собиралась, все становилось на свои места. Конечно, влюбился в эту бабу! А любовь это болезнь. Я нечасто работал с людьми, которые были влюблены, но то, что я видел, не оставляло сомнений. Болезнь или зависимость. Если всё было нормально, то человек чувствовал себя необычайно счастливым, как под кайфом. Если несчастная любовь, то человека ломало и он был готов хоть в петлю лезть. У Роберта появилась эта тревожность и суетливость, как у наркомана, который не уверен, что получит дозу. Я засмеялся. Казалось бы, такой ушлый тип, а и его занесло в эти детские страсти. Любовь-морковь.
Я пошел по адресу через день. Позвонил в дверь, быстро придумав историю про дотошного участкового. Открыла дверь девушка. Лет двадцати пяти, чуть выше среднего роста, неплохо сложена, не то чтобы красива, но симпатична. Высокий лоб, умные глаза, она смотрела без всякого страха, хотя могла бы и испугаться, увидев этакого громилу.
-Добрый день, капитан Еременко.
-Здравствуйте.
-Я ваш участковый, проверяю прописной режим, паспорт, пожалуйста.
Я нагло напирал, пытаясь сбить её с толку, заставить нервничать. Разведка боем, со слабеньким противником такой прием вполне действенен. В дверном проёме я притиснул её к стене, надеясь ещё больше запугать, но она только улыбнулась.
-У меня нет.
-Как это нет?
-Утерян.
-Без паспорта нельзя.
-Согласна. Может, как-то договоримся?
А она не раз давала взятки. Тут же очень важно соблюсти грань. Чтобы не выглядело так, будто она покупает продажного мента, а просто продукт непротивления сторон. Сказала, как надо.
-Взятка, что ли?
-Нет. Может чаю?
-Чаю, это можно.
Она пригласила меня на кухню, стала там хозяйничать. Я улыбался. Я ведь любил сложные дела, неординарных людей, с ними было интересно работать. И эта барышня не из простых. Я то думал, что какая-то ****ь, задурившая голову Роберту. Ан нет, умница, как ведет себя, спокойна, уверенна и ничуть не боится. Если не хочет показывать паспорт, значит, дело нечистое. Но спокойна, будто всю жизнь только и делала, что с огнем играла. Молодчина. Мне стало интересно проверить насколько она крепка.
-Вам с сахаром?
-Да, три ложки. А как тебя звать?
-Маша, Мария Зверева.
-И что ж ты, Маша, не хочешь паспорт показывать?
-Нет паспорта.
-Обманываешь.
Я посмотрел на неё взглядом играющего хищника. Балуемся, но, кажется, сейчас пойдут когти. Она не отвела глаза, всё так же улыбалась, блаженно будто ангелок.
-Не обманываю.
-Врешь.
-Не вру.
Она сделалась серьёзная.
-У меня нет паспорта.
Самое интересное, что она говорила правду. Уж я то умел определить врёт человек или нет. Эта её правда немного смутила меня. Я чувствовал, что буксую. Нужно было либо ударить её и приступить к силовому варианту, обнаружив себя, либо отступить, выжидая более удобного момента. Я смотрел за её спокойными и деловитыми движениями.
-Сейчас заварится.
Она поставила на стол небольшой чайник и присела. Я молчал и пристально смотрел на неё. Во многих случаях молчание действует эффективнее слов. Человек начинает нервничать, пытается сам завести разговор, но она только улыбалась. Железная баба. Мне очень хотелось проверить её на силу. Дать оплеуху, заломить руку, упереть лицом в стол, выдержит ли она такое испытание? Но я сдержался. Не нужно выкладывать все козыри, тем более, что она выдержит. Она крепкая. Интересно, через что она прошла, где взяла этот опыт, который позволял ей быть со мной на равных? Я повидал много людей, но только единицы могли вести себя так, как она.
-Откуда этот шрам?
На нижней губе, а еще один на ухе и возле виска. Что-то много шрамов.
-Я в аварии побывала.
А вот здесь врала. И я решил её ещё прощупать.
-Так хочешь договориться?
-Неплохо бы.
-Ну, тогда в спальню пойдём.
Её глаза хоть бы дёрнулись. Она улыбнулась. Люди часто улыбаются, когда нервничают, когда хотят показать своё спокойствие. Но она улыбнулась, потому что ей было смешно.
-Можно конечно и пойти, только ведь тебе это не нужно.
-Почему это?
-Что ж я, не вижу, когда хочет меня мужик, а когда нет?
Молодчина, мне она начинала нравиться. Я действительно никогда не мешал работу с личной жизнью. Табу это соблюдал чрезвычайно строго. Она симпатичная и, может, встреться мы при других обстоятельств, всё могло сложиться по-другому. Но работа прежде всего. Вот и сейчас наливает мне чай, кладет сахар, колотит, пододвигает чашку.
-Полтинник нормально будет?
-Полтинник? Ты вот что, думаешь, что купить меня сможешь?
Я изобразил обиду. Попытался сыграть этакого глуповатого и обидчивого балбеса. Хотя, наверное, было уже поздно.
-Никого я не покупаю, мы просто договариваемся.
Я отхлебнул чаю, вкусный. Она достала купюру и протянула мне.
-Лады?
-Лады, только ты мне смотри!
-Тише воды, ниже травы.
Она всё улыбалась. Я допил чай и уже уходил, когда она шепнула мне в дверях.
-А ты не участковый.
И закрыла дверь. Теперь я улыбался. Она раскусила меня и это обещало интригу. Что за фрукт такой, откуда она взялась и чего хочет? Этот Роберт не дурак, раз почувствовал, что дело не чисто. Но просто бросить её не смог. Наш Роберт, кажется, влюбился. Эта болезнь может довести и до цугундера. Тогда я ещё думал в общем, исходя из виденных примеров, без всякого отношения к дальнейшей судьбе Роберта.
Я пошёл на работу и стал думать, как быть дальше. К вечеру позвонил Роберту и назначил встречу. Он примчал, как ошпаренный. Глядя на него, я подумал, что какой-нибудь врач вполне может устроить себе блестящую карьеру на описаниях этой болезни, про которую написано множество книг, но о которой молчат медицинские справочники.
-Что ты узнал?
-Пока очень мало. Расскажи о ней.
-Я почти ничего не знаю, она про себя не рассказывает.
-Как ты с ней встретился?
-Странно. Я ехал с Москвы, у меня там друг женился. Думал приехать еще к вечеру, но на границе была здоровенная очередь, все машины шмонали. Теракт, бахнули там како-то, что ли. Семь часов простоял, пока стали пускать. Спать хотелось, врубил музыку погромче, чтобы не заснуть за рулем и вдруг она. Просто выскочила на обочину и машет рукой. Я бы и не остановился, что я дурак, чтобы на пустой дороге останавливаться, но от неожиданности ударил по тормозам. А потом стыдно было уезжать. Тем более она одна была, попросила подбросить до города. Повёз, слово за слово, ну и закрутилось.
-Она говорила, откуда взялась?
-Вроде родственники у неё в селе при границе.
-А сама она, где жила?
-Не знаю. Только начинал спрашивать, она сразу умолкала. Ничего не отвечала, просто молчит, а то и вовсе уходит в другую комнату. Я как-то разозлился, послал её подальше. Она собрала вещи и ушла. Я её уже на улице догнал, еле уговорил вернуться.
-К ней кто-то приезжал, знакомые какие-то?
-Никто и никогда. Она даже не звонила никуда. Я специально распечатки разговоров брал.
-Что-то про будущее говорила?
-Тоже нет. Я только начну, а она ладошкой рот мне прикроет и всё. Я ей даже замуж предлагал, а она всё также ладошкой рот мне закроет и улыбается молча. У тебя хоть версии есть, кто она?
Он смотрел, будто верующий на батюшку. Чуда ждал, только чудес на свете не бывает, чудовища есть, а чудес нет.
-Версий много, но все пустоватые. Как она тебе назвалась?
-Говорит, что Машей зовут, Зверевой. Я проверял, кажется, не врет.
-Как проверял?
-Несколько раз окликал и она сразу поворачивалась.
-А с чего ты ёё в чём-то заподозрил?
-Не знаю. Интуиция, чувствую, что она прячется. Хитрит, что ли. Но она не просто разводяга. Я думал, что она хочет бабла сбить с меня по нехитрому и сделать ноги. Я пару раз оставлял дома бабло на видном месте. По тысяче баксов пачки. Бери и вали куда хочешь. Но не взяла. Кто она такая?
-Пока не знаю. А ничего особенного не замечал? Может в привычках или в поведении.
-Ничего вроде.
-А шрамы у неё откуда?
-Говорит, что в аварию попала. У неё много шрамов. И соска нет.
-Соска?
-Да, на правой груди.
-И где ж он делся?
-Говорит, что тоже авария.
-Ни хрена себе аварии пошли!
-Я тоже не верю.
-Ты говорил про пистолет.
-Ага, есть у неё пистолет. Я случайно в шкафу нашёл. Я приехал раньше времени домой, она сунула под одежду, а я полез майку чистую взять.
-Что за пистолет?
-Обычный ТТ. С полной обоймой. Точнее не с полной, там двух патронов не хватало.
-Зачем ей пистолет?
-Не знаю, я не спрашивал, сделал вид, что не заметил.
-Тоже верно. Не замечай дальше. Следи, чтобы она ничего не заподозрила. И про меня не упоминай.
-Понятно! А ты когда к ней пойдешь?
-Сегодня уже был.
-Ты её не бил?
Он даже не спросил, он крикнул! Заволновался настолько явно, что я даже заподозрил, не играет ли он, не вешает ли мне лапшу на уши, представляясь влюблённым? Я смотрел на его бегающие глаза, на пальцы, которые он ломал друг об друга. Не врёт, у него лихорадка, болезнь в самом разгаре.
-Не бил? Я же просил!
Он скривился в отчаянии, будто кто-то умер.
-Не бил и бить не буду. Я никогда не бью женщин.
Я врал, но он не умел различать, когда человек врёт. Я бил, но только по делу. Когда нужно было. Вот детей я не бил и беременных не трогал. Потому что я играл по правилам. За свою жизнь я посадил очень много людей, но не один не кидал мне предъяв. Все понимали, что я прокурор и моё дело садить. Все знали, что я работаю по правилам, а беспредельщиков наказываю. И никогда не ломаю человека просто так. Только по делу. Я не получал удовольствия от того, что бил кого-то или унижал. Этим грешат многие коллеги, некоторые только из-за этого и идут в органы, но я избегал грязи. Потому и учился работать с людьми взглядами, словами или молчанием, чтобы не приходилось марать руки.
-Только не бей. Она такая, она стонать не будет, а ты ведь и убить можешь. Слышишь, не бей.
Он расплакался. Видимо, представил как я её избиваю. Для этой болезни свойственно возбуждённое воображение. Пусть бредит, переболеет, потом крепче будет. Я попрощался и домой. Улёгся на диван, долго думал, ища зацепки по поводу этой барышни. Дело, это как стена, через которую нужно перебраться. Слабенькое дело, будто трухлявый забор. Толкни ногой, он рухнет, и шагай дальше. Трудное дело, это каменная стена. Ощупываешь каждый шов в поисках слабого места, трогаешь каждый камень, ищешь пока не найдешь хоть малюсенькую зацепку. И начинаешь распутывать клубок, расшатывать камень за камнем, пока не проломаешь стену. Включил компьютер, запустил в поисковике её имя. Многие мои коллеги боятся новых технологий, но я понимаю, что должен идти в ногу со временем. Поэтому уже давно пользуюсь возможностями интернета.
Но сейчас он выдал гору всякой лабуды. Я открывал множество дурацких страниц, пока на ум не пришла мысль об откушенном соске. Такое ведь редко бывает, это особая примета, не хуже, чем родимое пятно или шрам. Я тупо набрал в поисковике "откушенный сосок". Получил кучу ссылок, в основном на порносайты и библиотеки всякой соитологической литературы. Около часа смотрел на все эти сиськи-письки, пока не обнаружил сайтец неких анархистов из Риги. Там много болтовни про антиглобализм, новое партизанство, евразийскую идеологию и особую роль русского народа, а потом небольшой рассказ о некоей товарище Евгении, которая была одним из главных бойцов уральского подполья. Дочь состоятельных родителей, встала на путь борьбы, принимала участие в нескольких терактах, пережила несколько разгромов, один раз даже была схвачена спецслужбами, прошла через пытки, но никого не выдала. Озверевшие фсбэшники, насиловали её и откусили сосок. А во время перевозки в Москву она сбежала. Вместе с одним из конвоиров, потом его убили при ограблении банка.
Я стал искать информацию про эту Евгению и скоро вышел на сайт ФСБ России, где в разделе разыскиваемых преступников нашел фотографию Маши Зверевой, которая оказалась Евгенией Котельниковой. Ее обвиняли в нескольких террористических актах, в убийствах, ограблении банков и куче преступлений помельче. Предлагалось вознаграждение, достаточно неплохое. И предупреждалось, что она особо опасна. Вот так Маша. Я подумал, что, пожалуй, легко отделался. Будь у неё не такие крепкие нервы, она легко бы могла пришить меня и пуститься в дальнейшие бега.
И, если она раскусила меня, то вполне могла уже умотать отсюда подальше. Хотел позвонить Роберту, но не стал. Уехала, так уехала. Посмотрел еще раз на её фотографию. Её ведь поймали и работали с ней специалисты, а испуга в глазах нет. Сильная женщина. Я уважал сильных людей. Не знаю, откуда это берётся. Большинство людей слабаки. Они могут быть умны и успешны, могут быть неудачниками и болванами, но все они слабаки. А сильные люди, будто инопланетяне, будто другая раса. Ты его скрутил в бараний рог, дожал до края, заставил пройти через многое, но не сломал. Иногда, такие попадались и с ними приходилось долго возиться.
Чувствовал, что с этой Машей тоже. Думал, про её игру, чего она хотела. Скорее всего, повторяла очередной ход с банками. Уже несколько случаев, когда втиралась в доверие к банковским руководителям, выведывала информацию, а потом совершала нападение вместе с подручными. Каждый раз забирали внушительные суммы, их бы могло вполне хватить на безбедную жизнь. Но они брали деньги не себе, ФСБ утверждало, что они тратили их на финансирование подполья.
Странное дело, она же умная, неужели не понимает, что все попытки изменить мир, это полная херня, на которую покупаются лишь идиоты. Ничего не изменишь, нужно подстраиваться, много работать и ловить момент. Тогда можно сделать карьеру, добиться своего. Жить нужно для себя, а не для мира. Честно говоря, среди сотен и тысяч людей, которых я встречал, эта была первая идейная. И мне было интересно узнать её. Чем больше я буду знать людей, тем буду сильнее. Только вот она уже может быть далеко.
Я был больше, чем уверен, что она почувствовала опасность и уехала. Поэтому я очень удивился, когда утром Роберт сказал, что она на месте. Она должна была сбежать, я знал, что она раскусила меня и оценила всю опасность от меня. Но она осталась. Она продолжала игру и я не знал, что это значило. Ведь я мог просто наслать милицию, её бы арестовали и выдали России. Мне только и нужно было сделать, что один телефонный звонок. Неужели она этого не понимает? Я был уверен, что понимает, поэтому занервничал. Когда видел нелогичные действия, то не спешил радоваться, что противник запаниковал. Вполне возможно он очень логичен, просто логику эту мне не даёт понять недостаток информации.
Я стал думать над вариантами игры, которую она хотела предложить мне. Пытался понять её, выискать резоны, ради которых стоило бы рисковать. Два дня я ломал голову над этим делом, ожидая, что она сбежит, но она не сбегала. Роберт говорил, что она такая же, как и прежде, нервничал и просил поскорее завершить дело. Я тоже этого хотел, но я не знал ответа, не видел поля игры. И потому решил идти ва-банк. Это не очень хорошо, это отчасти отчаянный шаг, но я сделал его, правда, предварительно всё хорошо обдумав. Пришёл к ней, держа под рукой пистолет, и прямо заявил ей, что она сама должна ответить на мои вопросы.
-Я думал, что ты сбежишь. Ты ведь поняла, что со мной шутки плохи. Но ты осталась. Говори, чего ты хочешь.
-Договориться.
-Мне кажется, что я переоценил твою рассудительность.
-Нет.
Она снова улыбнулась. В этой её улыбке была странная эмоция, даже не эмоция, а чувство, оно было знакомо мне, где-то я его видел. Я ухватился за воспоминания, не теряя её из вида, потому что это была бы очень большая ошибка, потерять из виду такого опытного бойца. Она что-то вяло лепетала, я отделывался междометиями, обдумывал её выражение лица, чувствовал, что напал на след, что добыча близко, совсем рядом, ещё немножко и схвачу, не уйдет!
Потом громко рассмеялся. Она заволновалась, первый раз за время нашего общения она заволновалась и правильно сделала, потому что я раскусил её. Я понял, что с ней, пусть я не знал деталей её плана, но я знал основу её плана и это было главное.
-Что такое?
-Наконец-то я понял тебя.
-Что значит понял?
-Ты устала. Ты смертельно устала и ты хочешь выйти из игры. В этом твой план, ведь так, Женечка?
Она действительно устала. Ей надоела жизнь в бегах, в постоянной опасности и без каких-либо перспектив. Она решила сбежать, но для этого нужно было провести ещё одну игру. Сцепив зубы, собрав остатки сил. Она улыбалась, как возрастные футболисты, которые прекрасно видели, что нужно делать, но не имели для этого сил. Вот тут добежать, здесь сыграть на опережение, там обвести. Они всё это знали, но просто не было сил. И они лишь растеряно улыбались. И она лишь растеряно улыбалась. А сейчас я нокаутировал её. В боксе это называется поплыла. Занервничала, её глаза сделались красными, да она сейчас заплачет! Стала говорить разные глупости, стала доказывать мне, что не хочет выйти из игры, что это неправда, а потом сорвалась и разревелась. С ней случилась обычная истерика.
Я не удивился. Я знал, что у каждого человека есть слабое место. И если ударить именно туда, то человек поплывет. Будь он крепок как скала и опытен, как проживший десять жизней. Наверное, даже у меня есть слабое место, хотя если вы скажете об этом людям, знающим меня, то они не поверят. Они думают, что я кусок скалы, который давит других, даже не замечая их криков и боли, а сам не знает, что это такое. Я тоже так думал, но потом понял, что было бы заблуждением считать, что я не такой как все люди. Да я огромен, да я могу различить врет человек или нет, я никогда не испытывал страха перед людьми, но слабое место у меня есть. Просто в него очень трудно попасть, но однажды судьба преподнесла мне урок и я выгреб по полной программе.
Дождался, пока она выплачется и предложил ей собраться с мыслями и заинтересовать меня.
-Я не сентиментальный человек, поэтому мне плевать на твои слёзы. У тебя есть час сделать мне предложение, которое я сочту интересным. Или я сдам тебя спецслужбам и заработаю очередное поощрение, а может даже и новую должность.
-Чего ты хочешь?
-Я сейчас задаю вопросы. А ты предлагай.
Я сидел в кресле и следил за ней. Нужно отдать должное, она быстро пришла в себя, слёз высохли, она морщила лоб и что-то думала. Может, она разыгрывала свою слабость? Может всё это лишь притворство, она выполняет свой план? Если так, то она настоящая мастерица. Но штука в том, что как бы она не играла, контролирую ситуацию я. И с этим сложно что-то поделать. Я держал её на мушке и думал, что мне не хотелось бы сдавать её милиции, но я сделаю это, если понадобиться.
-Я готова.
-Говори.
-Мы грабим банк. Банк Роберта. Деньги пополам, это около ста тысяч долларов на каждого.
-Меня мало интересуют деньги.
-Я знаю. Вдобавок ты будешь иметь двух террористов, которых уже давно разыскивают.
-Террористов?
-Да.
-Но тебя среди них не будет?
-Не будет. Я просто выхожу из игры и исчезаю.
Она не улыбалась. Ей было неприятно говорить об этом со мной, она была вынуждена. Я всегда старался нападать так, чтобы у противника не было времени ни на что, кроме защиты, чтоб он едва успевал отбиваться, начинал нервничать и совершать ошибки. А потом я добивал. У меня было железное правило – добивать. Не давать человеку передышки, дожимать до конца и успокаиваться только, когда противник был повержен и не имел ни малейшего шанса подняться.
-Поподробнее изложи план.
И она изложила. Толковый план, видно, что она в жизни занималась не только шоппингом. Я кое-что подправил, чтобы контролировать ситуацию до самого конца.
-Думаю, что ты понимаешь, насколько не к месту будет пытаться меня обмануть?
-Я хочу выйти из игры, а не сдохнуть, хочу взять свои деньги и исчезнуть. Какой мне смысл связываться с тобой?
-Ты не врешь и это хорошо. А как быть с Робертом?
-Он умрёт.
-Кардинальное решение.
-Тебе его жаль?
-Мне нет, но кажется, он любит тебя.
-Зачем же он тогда нанял тебя?
-Откуда ты знаешь?
-А как бы ты вышел на меня, если не он?
-Значит, тебе наплевать на него?
-Наплевать. Я уже знаю, что думать нужно только о себе.
-Верный вывод.
-Так мы договорились?
-Да. Только хочу предупредить, если твой прекрасный план сорвется, то я постараюсь сделать так, чтобы ты не попала в тюрьму.
-Сразу в морг?
-Сразу в морг, я не люблю рисковать.
-Понимаю.
-И еще один вопрос. Так сказать личный. Тебе было когда-нибудь страшно?
Этот вопрос не касался, делал, но мне было интересно и я иногда позволял себе просто удовлетворить любопытство. Она засмеялась, протянула свою руку.
-Видишь? Это не железо, это кожа, мясо, кости, плоть и кровь. Я же человек. Поэтому мне было страшно. Мне было очень страшно. Но ведь человек может привыкать. И я привыкла и мне уже давно не было страшно. Я слишком много пережила, чтобы бояться из-за пустяков.
-Когда ты выйдешь из игры, ты станешь простой домохозяйкой? Заведешь семью, детишек, будешь готовить завтраки и убираться по субботам?
-Не знаю, наверное да. Пока я просто хочу остановиться. Я слишком долго бежала. Просто остановиться, перевести дух, не оглядываться, где там погоня.
-Да, долго бежать это утомительно. Желаю тебе удачи. Будь осторожна, в кино последнее дело часто заканчивается плохо.
-Жизнь это не кино.
-Ну, я догадываюсь. Пока.
Этой ночью я крепко заснул и даже проспал с утра работу. На меня это было непохоже, но ведь и дело экстраординарное. Я ещё раз всё обдумал и решил, что риск для меня минимальный. Пришлось встретиться с Робертом. Я его успокоил, сказав, что ничего подозрительного в этой девице нет. Мол, просто без царя в голове и всё, но это не смертельно и не очень страшно. Он вроде бы обрадовался, но стал сомневаться. Ему очень хотелось и самому поверить, что всё в порядке.
-Она зачем-то расспрашивает меня про систему охраны банка.
-Ну и что?
-А вдруг она хочет ограбить его?
-Роберт, ты в своем уме? Как она может ограбить банк?
-У неё есть пистолет!
-А у охранников автоматы. Там же все в решетках, там сейфы и куча служащих. Смотри поменьше боевиков, лучше будешь спать.
-Она попросила устроиться её офис-менеджером в банк.
-Ну, прекрасно, заманалась сидеть дома.
-Я очень переживаю.
-Роберт, я тебе скажу так. Ты влюбился. Ты сейчас, как больной, ты и есть больной! Держи себя в руках и всё будет нормально. Она неплохая баба, кажется, она тоже любит тебя.
-Она любит меня?
-Мне кажется, что да. Но видимо у неё были какие-то неудачные опыты и она боится снова пускать кого-то в свое сердце.
Он обрадовался так, будто я дал ему миллион. А на самом деле он заплатил мне ёще тысячу баксов за окончание работы. Да, любовь это болезнь, она начисто отшибает рассудок, превращает людей в идиотов. Он убежал с таким светлым лицом, что ночью оно могло бы быть прожектором. Такой простой прием, сказать влюблённому, что его любят. И он уже на седьмом небе.
Дело было запланировано на пятницу, когда в банке собирались деньги за неделю. Двое с оружием ворвались в банк. При этом охранник на входе почему-то спал, позже оказалось, что кто-то подсыпал ему в кофе снотворного. Та же ситуация с двумя охранниками возле хранилища. Преступники схватили заместителя директора банка, который случайно попался им по дороге, заставили его открыть сейфы. Выгребли деньги, а потом застрелили. Никто не видел как, но слышали крики, будто он пытался оказать сопротивление. Потом грабители ушли. Свидетели видели, что они уехали на микроавтобусе.
Я прибыл на место происшествия через час. К этому времени уже спрятал свою долю. Немного походил в банке, когда сообщили, что пустой микроавтобус нашли на окраине города. Поехали туда, я приказал прочесать дачный поселок, находящийся неподалеку. Один из домов показался мне подозрительным.
-Никаких зацепок, просто почувствовал что-то неладное.
Я так говорил и коллеги кивали головами, они верили в мои сверхъестественные способности. На указанной мною даче обнаружили грабителей. Сдаваться они не захотели, началась стрельба, потом взрыв. Специалисты определили, что около двадцати килограмм тола. На месте дачи осталась только яма. Фрагменты тел находили, но настолько незначительные, что порешили, будто в этой братской могиле погибли все нападавшие. Чудом в подвале уцелели паспорта. Оказалось, что погибшие были террористами из России, где за ними уже было не одно ограбление. И вот, наконец, добегались. Еще оказалось, что нападавших было трое – двое парней и девушка, которая была бандитом номер один в России. Наконец-то её прибрали.
Мне выдали премию и грамоту от российских коллег, а деньги посчитали сгоревшими. Там же такое пекло было, что не приведи господь. Хотя половина их лежала в условленном месте. Женя не стала хитрить, она действительно хотела исчезнуть и начать новую жизнь. Поэтому расплатилась, как и договаривались. Где-то через месяц я получил по почте коробочку с кассетой. На ней только шипение. Я улыбнулся. Барышня попыталась записать нашу последнюю беседу, чтобы потом шантажировать меня. Но я ведь тоже не дурак, я пришел с дипломатом в котором было специальное устройство, создающее значительные помехи. В радиусе десяти метров подавляло все записывающие устройства. Поэтому на кассете был только шум.
Про Евгению я больше ничего не слышал. Похоже, что она действительно вышла из игры и где-то осела. Стартовый капитал для налаживания новой жизни у неё был. А мне нравилась и та жизнь, что была.