ВЗЯТИЕ ШВЕДСКОГО ЛИНЕЙНОГО КОРАБЛЯ “РЕТВИЗАН”
В 1790 ГОДУ.
В. ПОВАРОВ
Уже командуя трофейным фрегатом “Венус” Роман Васильевич Кроун отличил-ся вновь, взяв с бою шведский линейный корабль. Его рассказ об этом появился в “Кронштадтском Вестнике” № 74 от 28 июня (10 июля) того же 1878 года :
В фельетоне [так тогда у нас именовалась нижняя треть газетного листа] читате-ли найдут сегодня новый рассказ о подвигах фрегата Венус, в 1790 году, под командою капитана 2-го ранга Р. В. Кроуна, записанный со слов самого адмирала, одним из его адъютантов. Рассказ этот служит продолжением рассказов, напечатанных в 24, 46 и 52 номерах “Крон. Вестника” под заглавием “Взятие фрегата “Венуса” в 1789 году” и очерк первых годов жизни Р. В. Кроуна.
______
Описание действий фрегата “Венус” под командою капитана 2-го ранга Кроуна
в 1790 году.
(Рассказ адмирала Р. В. Кроуна).
С начала кампании 1790 года я имел счастие участвовать в сражении с шведским флотом и был посылаем по разным поручениям адмиралом Васильем Яковлевичем Чи-чаговым, но как во всех делах сих я действовал второстепенно или не имел решительно-го успеха, то и упомяну о них кратко.
Мая 2-го, во время сражения со шведским флотом на Ревельском рейде, под ко-мандою адмирала Чичагова, я находился с фрегатом Венус в линии и занимал место по-дле 74-х пушечного корабля Кир Иоанн, пройдя от W. По окончании сражения, в коем неприятель лишился одного корабля, отдавшегося в плен с потерею всех стенег, и дру-гого, сожженного им самим у ост. Вульфа, я получил приказание отправиться наблю-дать за неприятелем, ушедшим к Кронштадту. Исправив свои повреждения, я снялся на другой день с якоря, у остр. Гогланда нашел шведский фрегат , оставленный своим фло-том для наблюдения за нашим. Я преследовал этот фрегат до ост. Нерва, стреляя по нем из своих погонных пушек и оставил его тогда, когда уже он вошел в свой флот, вы-славший ему на помощь два тендера.
По соединении эскадр адмиралов Чичагова и Круза, мне дано было поручение осмотреть неприятельский флот, скрывшийся в тумане, к стороне Выборга. Взяв курс к тому месту, чрез несколько времени по очищении тумана я увидел у себя с боку весь не-приятельский флот, следующий в Выборгскую губу и располагающийся там на якоре, который однако по проходе фрегата моего не открывал огня. Впереди фрегата я увидел шведскую флотилию, числом около 30 лодок, которую и атаковал, но, после краткого сражения, она удалилась в шхеры, с некоторой потерей.
Июля 8-го адмирал Чичагов поручил мне очистить шхеры около залива Архелах-ты от показавшегося там неприятеля. Потопив 4 транспорта с провиантом, я заставил его удалиться.
Здесь начинаются действия моего фрегата уже более важные и потому описываю их с большею подробностию.
- 2 -
Главнокомандующий флотом, адмирал Василий Яковлевич Чичагов, узнав, что около 70 канонерских лодок конвоируют несколько транспортов с провиантом, назна-ченным для шведского флота, запертого в Выборгской губе, и находятся у Питкопаса в шхерах, в намерении, как казалось, при удобном случае пробраться к своему флоту, дал мне повеление взять или уничтожить сей конвой и прикрытие, отрядив для сего фрегат мой Венус, на котором я был командиром и еще два других фрегата и тендер, вверив весь отряд моему начальству.
Два фрегата и тендер я поставил на якоря в проходах, где неприятелю войдти было свободнее, а сам с Венусом отправился наблюдать за шведами со стороны моря. Распорядившись таким образом, послал я старшего своего лейтенанта Анрепа к адми-ралу Чичагову, с просьбою, доставить ко мне сколько можно канонерских лодок; ибо с одним фрегатом я не мог надеяться сделать удачное нападение, и, в случае побега не-приятеля, не имел чем его преследовать, с фрегатом же сделать сего было невозможно. - В месте с сим я приказал г-ну Анрепу, чтобы он, с получением гребного флота, следовал ко мне, не шхерами, а морем, дабы не открыть неприятелю моего действия и тем не зас-тавить его отважиться на побег или на истребление себя. Лейтенант Анреп, прибыв на адмиральский корабль, получил приказание возвратиться ко мне с уведомлением, что 20 канонерских лодок будут отправлены по моему желанию в след за ним.
В отсутствии г. Анрепа, я заметил с своих салингов, что неприятель вытаскивает на высоту ближайшего ко мне острова пушки, в намерении устроить там батарею и вре-дить оною фрегату; открыв по нем [так в тексте] огонь картечью, из нескольких орудий, я заставил его прекратить свои работы. Но испытав сию неудачу, неприятель не оста-вался еще в покое, и в продолжении следующей ночи каждое из судов его, выходя по очереди из за острова и, сделав выстрел по мне, скрывалось тотчас за оный. Я отвечал на сию замысловатую атаку и, как казалось мне, удачно.
Утром, около 8 часов, к удивлению моему, весь неприятельский флот начал рети-роваться проходом, который совершенно был неизвестен моему лоцману. За неприяте-лем показались наши лодки, обещанные мне адмиралом, и приближающиеся к нему со стороны шхер, что совершенно уничтожало мой план и было противно моему намере-нию, как выше сказано. Находясь довольно далеко от выхода, коим следовал непри-ятель, я стал с фрегатом к нему верповаться; увидя это шведы построились в линию и встретили меня сильным огнем, причинявшем довольно вреда фрегату. Кроме 60 пробо-ин, сделанных в борте, у меня перебили много такелажа, повредили рангоут и подбили два орудия; убитыми я потерял 3-х человек и несколько раненых, сверх того один мат-рос в паническом страхе бросился в море. С приближением наших лодок неприятель продолжал ретироваться.
Оставив фрегат, на котором не было возможности преследовать неприятеля, - я пересел на одну из канонерских лодок и вместе с прочими продолжал погоню до тех пор, пока шведы, имея преимущество в ходу, не скрылись в глубине шхер. Сверх того, будучи гораздо малочисленнее неприятеля, я непокусился[так в тексте] удалиться много от своего фрегата. Во время погони, я потопил один шведский транспорт и несколько лодок, экипажи которых успевали однакож переходить на другие лодки. В плен взято было три транспорта с провиантом; но я принужден был сжечь их, за невозможностию взять с собою.
Возвратясь на Венус, я отослал гребной отряд к адмиралу за ненадобностию, и, в
- 3 -
продолжении ночи, исправлял повреждения фрегата. С рассветом мне представилась новая картина, прекрасная и вместе ужасная : шведский флот, стоявший в Выборгской губе, прорывался сквозь блокирующую его эскадру, под командою вице-адмирала По-валишина. Один из неприятельских фрегатов взлетел в сие время на воздух. Пройдя эс-кадру вице-адмирала Повалишина, неприятель прибавил парусов и взял курс в море. В сие время адмирал Чичагов начал сниматься с якоря. Последовав ему, я сблизился с мо-ими фрегатами и хотел итти [так в тексте] ко флоту; но неприятель, находясь тогда меж-ду мною и нашим адмиралом, заставил меня лечь в дрейф и ожидать, когда он минует меня. Положение мое было весьма затруднительно : я ожидал , что огромный шведский флот, приблизясь, увлечет меня с собою, подобно малой щепке, уносимой бурным тече-нием, но опасения мои были напрасны : флот прошел, не сделав по мне ни одного выст-рела.
За корабельным неприятельским флотом шол [так в тексте] галерный, состояв-ший более нежели из 100 судов. Я отдал опять свой якорь на панер, обстенил паруса и в таком положении ожидал неприятеля, но сигнал, сделанный моему фрегату : гнаться за неприятельским флотом - принудил меня опять поднять якорь. В сие время галерный флот находился уже против меня и я приказал фрегатам, бывшим со мною, атаковать его; но шведы предупредили меня и начали окружать мой фрегат, что заставило меня открыть по ним огонь с обоих бортов. В скором времени суда, находящиеся по близости фрегата спустили флаги, а по прекращении огня я увидел и весь флот опущенными веслами и без флагов.
Спустив тотчас все гребные суда, я поручил приехавшему ко мне пред сим коман-диру тендера, лейтенанту Лялину, передать мое приказание старшему по мне капитану Пелисье, отобрать флаги у сдавшегося флота и отвести его в ближайший порт.Сам же я оставаться с фрегатом более не мог, ибо имел повеление от адмирала, как выше сказано , преследовать корабельный флот. В сем сражении я потерял 3-х человек убитыми и нес-колько было раненых.
По удалении моем с фрегатом Венус, большая часть сдавшихся судов, наполнив паруса и под веслами, бросились в шхеры, разными проходами и таким образом избежа-ла плена. Капитан Пелисье успел взять только 8 галер и 4 канонерские лодки, которые и доставил в Петербург.
Поставив все паруса и отдаляясь не много от галерного флота, я нагнал неболь-шой шведский тендер Луиза, и проходя его, приказал ему спустить флаг, что и было ис-полнено им без выстрела с моей стороны, и командир оного явился тотчас ко мне на своей шлюпке. Удержав у себя его и несколько человек матрос с тендера, я послал на оный на той же шлюпке своих людей при офицере, приказав офицеру отвести Луизу к адмиралу.
Командир Луизы, явясь ко мне, сказал мне между прочим, что ежели бы я знал, кто находился на небольшой шлюпке, которую он мне указал и которая в то время приставала к маленькому бригу, удалившемуся тотчас в шхеры, , - то я не погнался бы за его тендером. Не заключая из его слов ничего важного, я только вспомнил, что во время сражения с гребною флотилиею, шлюпка сия отвалила с одной из галер, спустив-шей свой флаг и что я приказал по ней выстрелить; но потом оставил ее без внимания. На другой день мой пленный сказал мне, что на той шлюпке находился король Густав III, а впоследствии я узнал, что моим выстрелом ранило руку одному из гребцов на шлюпке и король перевязал руку его сам своим платком.
- 4 -
Оставив тендер, я продолжал гнаться за флотом, имея пред собою два наши ко-рабля : Мстислав и Кир Иоанн, отделившиеся от флота, как лучшие на ходу. В сие время адмирал сделал общий сигнал, что ежели какое нибудь неприятельское судно, отстав-ши, принуждено будет сдаться в плен, то чтоб передовые наши корабли не останавлива-лись для отобрания его флага и оставляли сделать это задним.
Следуя в означенном положении, мы прошли уже остров Родшхер, когда корабль Мстислав, догнав шведский контр-адмиральский корабль, вступил с ним в бой и чрез час овладел оным.
Во время этого сражения корабль Кир и мой Венус опередили Мстислав и следо-вали далее, имея все возможные паруса при ветре O-т. Когда уже начинало смеркаться, Кир догнал неприятельский фрегат и, желая сделать по нем залп всем бортом, привел в бейдевинд на левый галс, но маневр сей отдалил его от фрегата. Я же палил по нем только из своих погонных пушек, а поравнявшись с ним и став борт о борт, сделал залп, после которого фрегат спустил свой флаг. Не имея гребных судов , которые, как я упо-мянул, были оставлены у капитана Пелисье - я закричал на фрегат чтоб он прислал флаг на своем судне, на что и получил удовлетворительный ответ. Между тем, обойдя фрегат, я привел у него под носом в бейдевинд на левый галс, и увидел, что Кир пять до-гнал фрегат и уверенный, что он возмет [так в тексте] его в плен, а более исполняя вы-шеприведенный сигнал адмирала, я оставил фрегат и продолжал погоню.
Около Кокшхера, когда я уже потерял из виду весь флот и корабль Кир, я догнал опять один из неприятельских кораблей, отставший немного от флота и, как казалось, имевший повреждение; но когда приближась [так в тексте] к нему хотел начать сраже-ние, то три задние неприятельские корабля, желая подать ему помощь, привели в бейде-винд и угрожали мне нападением. Имея в батарее два подбитых орудия, поврежденную крюйс-стеньгу и большой недостаток в людях, коих часть находилась на гребных судах и на фрегате оставалось неболее 60 человек при одном офицере, я считал неблагоразу-мием отважиться на столь неровный [так в тексте] бой и потому, убавив парусов, проле-жал ночь в дрейфе.
К рассвету наш флот сблизился со мною, а неприятельский находился у входа в Свеаборгский порт. Часть его вошла уже в шхеры; но около 20 судов были еще вне оных , за противным ветром; кроме того, два неприятельские корабля лежали в дрейфе, за-паднее входа. Снявшись с дрейфа и прибавив парусов, я взял курс к этим кораблям, за мною следовал адмиральский корабль, а прочие оставались назади [так в тексте].
Подходя к шхерам, адмирал привел в бейдевинд, сие заставило меня думать, что вблизи есть какая нибудь опасность, о чем я спрашивал у моего пленного капитана, но он отвечал, что места сии ему неизвестны и я продолжал курс свой по прежнему. Бли-жайший ко мне корабль, под брейд-вымпелом, лежал тогда, при ветре O-т, бейдевинд левым галсом, намереваясь вероятно вскоре поворотить на другой галс и взять оным к проходу в Свеаборг. Я шел правым галсом. Встретясь с кораблем, я сделал по нем залп с правого борта и получил с него таковой же. В сие время я увидел наш корабль Изяс-лав, следующий за мною к тому же неприятельскому кораблю. Поворотив под ветром на левый галс, он казалось хотел атаковать командора. Из сего я заключил, что лучше ос-тавя сей корабль во власть Изяслава следовать мне с Венусом за другим неприятельским судном, которое казалось мне фрегатом и потому было соразмернее слабым силам мо-его фрегата. Но подойдя к нему ближе, когда он открыл по мне огонь из ретирадных
- 5 -
бортов [так в тексте], и тем убил у меня часового у флага, я увидел свою ошибку, а мой пленный мне сказал, что это был 64-х пушечный корабль Ретвизан, построенный Чап-маном по новому плану. Я чувствовал, что сражение с ним будет тяжело, имея у фрегата такие недостатки, но делать было нечего, и я решился атаковать его; к тому же, корабль Изяслав, пройдя командорский корабль, не сделав по нем ни выстрела, поворотил на правый галс и шел казалось мне на помощь. Однако надежда моя на него была напрасна : он снова поворотил на левой [так в тексте] галс к командору; я каждую минуту ожидал, что он откроет огонь по нем, а сам положил уже вступить в сражение с Ретвизаном одному.
С начала я думал атаковать его, став между им и шхерами, чтоб действовать ле-вым бортом, где все орудия у меня были целы, но он находился от каменьев в столь близком расстоянии, что я опасался попасть на оныя или на мель, почему и должен был атаковать его с другой стороны, где имел две подбитые пушки.
Догоняя его, я начал бой, когда лег с ним борт о борт. Спустя несколько времени фрегат мой стал уходить вперед, имея крюйсель на стеньге, я хотел было положить и грот-марсель на стеньгу, но рассудив, что сие увалит меня под ветер, придержался круче и начал выходить к нему под нос. Тогда дав ему залп, я принудил его спустить свой флаг и поднять Российский.
Прекратив сражение, продолжавшееся около часа, я приказал командиру Ретви-зана явиться ко мне на своем катере, а между тем спустился в палубу, где не имел офице-ра, чтоб осмотреть батарею ! Когда же возвратился на верх, то с удивлением увидел приближающийся Изяслав, который подойдя к Ретвизану, уже сдавшемуся, сделал по нем залп. Шведы, опасаясь повторения того же, подняли под русским флагом еще швед-ский. После сего командир Изяслава послал на Ретвизан свою команду и отвел его к адмиралу. В сем деле я потерял убитыми с 5 или 6 человек и также имел несколько ране-ных, кроме того повреждены были все стеньги.
Во время этого сражения неприятельский командорский корабль, видя, что никто не препятствует ему, поворотил на другой галс и ушел в шхеры к своему флоту.
Вечером, соединясь с флотом, я просил адмирала прибавить мне команды и дать средства исправить скорее мои повреждения, ибо я должен переменить все стеньги. Ут-ром, когда я был уже готов, получил приказание следовать опять в шхеры и овладеть ежели можно, 4-мя кораблями, не успевшими еще войти туда; в числе их был и помяну-тый командорский корабль. Для сего мне было дано под команду еще два корабля и фрегат. Я лег бейдевинд правым галсом и, приближась [так в тексте] к шхерам, увидел, что неприятельские корабли верповались при противном ветре к проходу в Свеаборг, около башни Грогары. Вознамерясь обойти их спереди и тем отрезать от порта, я хотел пройти с эскадрою на ветре каменьев, закрывавших тогда шведов, но адмирал Чичагов сделал мне сигнал возвратиться. Причина сего в точности не была известна и я полагал, что незная [так в тексте] входа в шхеры и не имея лоцмана, я находился тогда близ какой нибудь опасности.
После таковых действий флот наш пошел в Ревель, где я узнал с крайним огорче-нием, что фрегат, который я взял пройдя Родшхер - успел уйти. Командир Кира, которо-му я оставил пленного, отозвался тем, что он полагал, что я взял у фрегата флаг и поса-дил на него свою команду; между тем, как он ясно видел, что я находился при фрегате не более 10-ти минут и следовательно не имел времени сделать сего.
- 6 -
Чрез несколько месяцев, будучи у шведского посланника графа Стединга, я встретился с шведским лейтенантом, бывшем на сем фрегате во время сражения. Он рас-сказал мне, что по отходе моем (что показалось им весьма странно) фрегат привел в бейдевинд на левой [так в тексте] галс и лег к Кир Иоанну в намерении отдаться ему; но сколь велико было их удивление, когда с приближением к кораблю, он сделал по нем залп, фрегат тотчас поворотил и лег в дрейф, в ожидании, что к нему пришлют за фла-гом, между тем со всем стемнело, никто к ним не являлся и команда фрегата, вышед на шканцы, просила офицеров наполнить грот-марсель, а потом посадить фок, что в самом деле было исполнено и таким образом фрегат ушел в шхеры.
Из Ревеля адмирал послал меня с 1-м кораблем, 2-мя фрегатами и 20-ю лодками к Пораалауту [так в тексте], с поручением очистить тамошние шхеры от неприятеля, сос-тоящего в числе 4-х фрегатов и значительного числа галер и, если можно, возвратить отнятый шведами у капитана Травина остров; но недоходя [так в тексте] означенного места, фрегат догнал меня и привез известие о заключении мира со Швециею.
По окончании кампании, за таковые действия я был Всемилостивейше награж-ден чином капитана 1-го ранга, орденом Св. Равноапостольного князя Владимира 3 степени и золотою шпагою с надписью за храбрость; а старший мой лейтенант, г-н Анреп, получил чин капитан-лейтенанта.
Ну вот и подошел к концу последний из опубликованных в “Кронштадтском Вестнике” рассказов адмирала Кроуна, весьма интересный и поучительный.
Проходит время и герои скрываются за завесой времени, сначала о них помнят, потом, в лучшем случае, остается только одно имя, причем новые поколения авторов так и норовят выкинуть даже имя героя в Лету. Усилиями петербургской школы мор-ских историков так почти и стало с адмиралом Романом Васильевичем Кроуном, насто-ящем шотландском Роброе, пришедшем к нам как бы из романов сэра Вальтера Скотта.
Сочетание случайностей, труда и упорства, надеюсь, хоть немножко дают шанс Читате-лю познакомиться с этим весьма необычным и талантливым человеком, перенестись, пусть и на небольшое время, в эпоху паруса - мира морских доблести и благородства XVIII столетия - мира Ушакова, Спиридова, Круза, Грейга и других, ставших символа-ми ныне утонувшего в пивном пенном Стиксе морского могущества РОДИНЫ.