Облако, словно медведь с сахарным петушком на палочке. Светлая июльская ночь, брызги салюта в небе. Облако, похожее на "теневого зайчика" (это когда два пальца словно ушки, а из остальных пальчиков получается мордочка). А вот точно гигантские персты чьей-то огромной руки появились в небе, раздвинули воздух. Рыжий фонарь светит прямо в окно, и золотисто-оранжевый маленький его блик дремлет на моей подушке.
Девчонки спят. Вздыхает во сне Оля, глухо покашливает простуженная Айгуль. Маленький Бебека прислонился к моей руке своим мохнатым бочком. Громыхнуло ведро в туалете - это палатная медсестра обходит свои владения. Отбой, тишина.
До моей свадьбы восемнадцать дней. Сон не идёт ко мне, я смотрю и смотрю на соседний высотный дом, наблюдая, как гаснут и снова зажигаются его окна. Я лежу в больнице уже целых пятнадцать дней.
Я ветеран, старожил, "дед" - уже сменились два "заезда", вчера положили новенькую, немочку из Омска. Девчонки слушают мои байки, мои немудрёные медсестринские советы, мы делимся друг с другом едой и, не сговариваясь, бойкотируем больничную стряпню - от запаха варёной капусты уже давно тошнит весь этаж.
МОЙ не приезжает уже целых два дня: сегодня он работает в ночь, и в пятницу мы уже поругались с ним из-за этого, я уже второй день слышу от родителей: "думай, думай..."
Жёлтый глаз окошка на верхнем этаже погас, а соседние манят мерцающим, синим светом - незнакомые люди сели смотреть телевизор. Ага, без четверти полночь - это их время.
Ночами я плачу в подушку. Из-за тоски по дому, боли физической и боли душевной от одиночества, в сумерки точно серой пеленой опутывающего меня.
Ш е с т ь д н е й н а з а д я п о т е р я л а р е б ё н к а...
Наркоз, чистка, послеоперационный бред на каталке с холодным пакетом на животе, мир вокруг меня зыбок и страшен. И ЕГО пустили в палату - нельзя, но нянечка тихо уходит и закрывает за собой дверь, и ОН - н а с т о я щ и й, тёплый, а палаты нет, она кружится и плывёт, и слёзы как-то кончились... перегорели...
Небо почти очистилось: тёмно-голубое, летнее, и листва драгоценными изумрудами сияет под фонарём.
Потом боль, кровь, снова боль, жестокий колит, от которого разрывается всё внутри, и думаешь: Господи, Господи, за что, как избавиться от этой боли, как жить?
А ОН в отпуске, и я тоже, но отпуск пропал и при мысли о работе становится дурно, и ничего не хочется, даже праздника - теперь-то зачем??? И хочется забиться под одеяло, поплакать, но надо улыбаться девчонкам: они же не виноваты, им нельзя волноваться - они беремены и счастливы этим - и участвовать в их разговорах, внимательно слушая их.
ОН приехал утром в субботу, после моих слёз - и это СЧАСТЬЕ, а на окне термос с принесёнными ИМ пельменями (целая пачка (!!!), горячие, душистые, с моим любимым соусом - сам варил).
Вчера приезжала мама, сегодня - папа, спрашивают, что со свадьбой, а мне не до них, я хочу выздороветь, остаться в покое, вымыться, домой - а я разве что-то хочу?? не всё ли равно...
Нет, не всё равно...
ОН утром звонил, скучает, и я знаю - мне приснилось, я ЗНАЮ, что у меня будут дети (ну, не сейчавс, а через два три года), дети - маль чик, а потом девочка, ведь скоро можно будет попробовать ещё раз.
Окна высокого здания светятся тёмным золотом. Полночь. Здравствуй, новый день!
Я обнимаю маленького игрушечного барашка, пахнущего домом, ЕГО ласковыми руками - засыпаю.