Дух Югры
На высоком берегу в хорошую погоду далеко просматривалась широкая Обь. Нетронутая веками тайга отступала, щетинилась ветками, шелестела встревожено листвой. Но людей разве остановишь! Прокладывались просеки для линий электропередач. Пилили лес на строительство домов.
Безжалостно бросали в лесу загубленные лесоповалом кедры, образуя бессмысленные завалы. Бурелом под силу преодолеть лишь огню! Прогары не в состоянии скрыть густая хвоя живых деревьев.
Печальная картина истерзанной природы ранила душу, кричала, молила о помощи. Ненаказанная бесхозяйственность наблюдалась сплошь и рядом на огромных просторах Западной Сибири, не только вблизи жилья.
Ранним утром у причала собирались на смену буровики. Одетые в рабочую одежду ждали катер.
Буровые вышки находились далеко от поселка. Летом до них можно добраться только по воде. В бескрайних болотах в то время не было дорог.
На неустроенном причале для барж и катеров порядок погрузки людей не соблюдался. Близко к берегу катера подойти не могли.
На борт поднимались по опущенному в воду трапу, вытанцовывая на узкой доске. Особенно было тяжело тем, кто шел с похмелья. Под смех толпы упал в воду помощник бурильщика Роман Кикиров, сделал всего один размашистый шаг за край.
Фыркая, сидел в воде у борта катера, как брошенный в речку из омута сом, водя длинными усами, цеплялся рукой за трап, двигал его в сторону.
Следом слетела в воду женщина, не удержавшись.
-Рятуйте! Тону! - пищала визгливо тонким голоском.
Обоих “утопленников” подняли на палубу.
-Пропойца несчастный! Из-за тебя промокла, - плакала женщина, выжимая воду с волос, - переодеться даже не во что!
Роман немного отрезвел, чувствовал прилив сил.
-Иди ко мне, согрею.
Но буфетчица не захотела обниматься с неуклюжим неотесанным баламутом, ушла к другому борту отчаливающего катера.
С берега провожатые махали отплывающим пассажирам.
Степан Гордеев вместе с парнями Мишей Амелиным и Никитой Налетовым студентами из Уфимского нефтяного техникума стояли в сторонке, разговаривали между собой.
Ребята были на подбор рослые. На изумление девчонкам – геодезисткам, напрасно по ним вздыхающим. У парней мужественные загорелые лица. В широких плечах играют бицепсы.
Степану захотелось во внеочередной отпуск. Был вызван телеграммой. Друг женился. Звал на свадьбу.
Буровой мастер Виктор Андреевич Мичков, душевный человек, снял очки, протер стекла носовым платком, выслушал непоседу.
-Пиши заявление на отпуск без содержания. На трудовой ты еще не заработал! Хватит тебе две недели?
-Конечно, хватит! Спасибо, Андреевич! – от радости Степан откашлялся, запершило в горле.
-Когда у друга свадьба?
-5 августа.
-А сегодня среда. Тебе в субботу нужно быть уже там. Что же ты мне раньше не сообщил?
-Да я сам не знал! Вчера вечером телеграмму принесли. Не мог кулема, срочную послать! – ответил Гордеев, ругая заочно друга, дергая прядь густых светлых волос, выуживая гудящего комара.
Мичков наморщил лоб. Гудок парохода отвлек от мыслей. Виктор Андреевич худощав и высокого роста. Его фигуру видно издалека. Как возле памятника стали собираться рабочие в кружок. Всем нужен мастер.
-Знаешь, что, дружище, садись на баржу, отработай до утра на освоении. А завтра прямиком мчись в аэропорт. Заявление на отпуск писать не надо! Еще один день потеряешь. Деньги есть?
-С деньгами в порядке!
-Смотри, а то могу дать.
-Обойдусь, Андреевич! – ликующий Степан с разбега прыгнул на трап самоходной баржи.
На барже находился важный груз – мешки с глиной для буровой.
На пустых деревянных ящиках сидели на палубе рабочие.
Скромно среди них выглядел старик хант в поношенной охотничьей суконной одежде, слегка обшитой по народной традиции бисером. Длинные, не стриженные годами волосы, спадали до плеч.
Он смотрел на бегущие барашки волн, прищуривая глаза. От солнца искрилась вода. Покуривал трубку. Возле ног пустая коробка из бересты с закругленными углами, сделанная “песенным человеком”, выглядела старее самого хозяина.
Дизелист Иван Болычев краснощекий мужчина лет тридцати плотного телосложения от нечего делать подзадоривал старика:
-Что Емеля, на воду глядишь! Ждешь золотую рыбку или о старухе скучаешь?
-Какая старушка? Не бреши! Моя жена коми девушка! Шибко ласковая, три раза убегала из стада домой, чтобы крепче меня любить!
-Она молодая?
-Какая молодая! Не думаешь головой! Тридцать лет вместе живем!
-А говоришь девушка?! - компания смеется.
Емеля сидит к Ивану боком, лицо у старика в глубоких морщинах, он поучает развязного парня:
-Ты на женщину гляди как на девушку. Подарки ей дари.
-Что же ты возвращаешься без подарков с пустой корзиной?
-Зачем без подарков! – Емеля сунул руку в карман, показывая всем на ладони две катушки черных ниток.
-Что же она от тебя убегала? – не отставал Болычев.
-Скучно, однако, Агарье в чуме сидеть. Я на охоте. Убежит, вернется. Женихов нет, детей нет. Всех мужчин коми на войне убили, когда я еще молодой был.
-Врешь. Беспробудно пил спирт, вот она и удирала к родственникам.
-Я спирт покупал на зимнюю рыбу. Привозил на нартах к пристани. У тебя денег не просил! Я не пьяница! Неизвестно какая погода от тебя будет? – рассердился старик, с обидой отворачиваясь от Болычева. Лицо его стало каменным, застыли даже морщины.
-Что к Емеле пристал! По кумполу хочешь? – обратился к Ивану сердобольный Гордеев, защищая старика от нападок.
Баржа вошла в протоку. До буровой не доплыли метров двести. Сели на мель.
Показался капитан из рубки, он разменял шестой десяток лет, из них тридцать ходил по рекам и озерам. Сверкая на солнышке лысой головой, без кителя в тельняшке вышел на палубу, сказал, отвергая разом все возможные претензии:
-Будем ждать катер.
-Сколько его ждать? – возразил Иван, слегка заворочался, хрустя ящиком, - что я должен загорать на твоей посудине до вечера!
-Плыви вплавь! До буровой недалеко.
-Держи карман шире! Мне недавно аппендикс вырезали. Выжми, как следует с мотора лошадиные силы, чтобы сняться с мели.
-Не получится. Перегруз в носовой части. Тащи свой дизель на баржу, может быть, поплыву дальше, - задиристо пробасил капитан, хитро щуря зеленые глаза.
Степан, оценив безнадежность ситуации, обратился к Мише и Никите:
-Поплыли к берегу?! Вода теплая. Заодно искупаемся.
Ребята разделись до трусов. От жаркого солнца нагрелась металлическая обшивка палубы. Прижигало пятки. Сунули сапоги в узелки с одеждой. Попрыгали в воду как лягушки.
-По рации пусть передадут в пароходство, что баржа села на дно! – крикнул им вдогонку капитан.
Подняв руку над водой с одеждой, чтобы ее не замочить, десант поплыл к берегу.
-2 августа! Надо отметить наше крещение! – воскликнул Миша Амелин, касаясь ногами дна.
-У меня ведь сегодня день рождения! – вспомнил вдруг Гордеев, когда они вышли на берег, наскоро надели брюки, сапоги, заедали комары и мошки, решили пробираться через заросли. До открытого песчаного берега плыть далеко.
-Балда! Ума прибавилось от купания! - ответил Никита, придерживая ветку, чтобы не хлестнула идущего сзади Степана по голому телу.
Там, где протока соединялась с Обью, показался проходящий мимо катер.
-Эй! Эй! – замахали ребята рубашками. Но катер невозмутимо шел своим курсом. Из-за веток деревьев с катера не различишь людей.
К ним подошел бурильщик Григорий Гусарков, неизвестно почему оказавшийся здесь.
-С баржи, что ли вы? – спросил он парней.
-Да, - нехотя ответил Степан, подозрительно оглядывая Гусаркова, - ты что, следил за нами?
-Нужны вы мне. По нужде затаился, а вы спокойствия не даете!
-Тогда корми комаров. Не забудь, потом сообщить по рации, чтобы вызвали катер для баржи. Она села на дно.
-Черт с печки упал, а куда смотрел капитан?! - рассердился бурильщик, затягивая нервными руками ремень на брюках, забыл о своем плане уединиться, пошел с ребятами к буровой, надоедливо бурча:
-Мне глина нужна до зарезу! Глинистого раствора не хватает! Заполняем пустоту! Попали на зону поглощения! Каротажники больше месяца на буровой не появляются.
-Наверное, пьянствуют, - сочувственно отозвался Гордеев. Миша и Никита шли следом. По-студенчески скромно помалкивали.
-Мне от этого не легче! Бурение что ли останавливать? Я уже битый час звоню в экспедицию главному инженеру. Обещает разобраться, а практической помощи нет.
Помахав руками, немного успокоившись, Григорий спросил ребят:
-Кто остался на барже?
-Твой олух дизелист и дед охотник. Перевези их на лодке. Емеля о жене соскучился. Лесочком до избушки сам дойдет. Недалеко.
-Вас Мичков послал ко мне?
-Нет. Мы на 16 буровую.
Друзья зашагали по грунтовой дороге через луг. Высокие раскидистые березы росли поодиночке. Ветками кланялись до земли. Высокие шелковистые травы шевелил ветер.
Их встретили дежурный приземистый Василий Зенков и миловидная девушка Настя Полякова. Она поправила прическу. Золотистые волосы сдвинула за плечи.
На устье пробуренной скважины рабочие два дня назад установили специальную арматуру. Насосом нагнетали воду в затрубное пространство. Скважина уже начала фонтанировать. Попутный природный газ отводился через задвижку к трубам, лежащим на земле.
Горел факел – вырываясь с гулом оранжевым горизонтальным пламенем – горячим дыханием земли.
-Ну, как дела? – пожав руку Василию, спросил Степан, - не замерзли ночью?
-Разве можно замерзнуть летом? – засмеялась Настя, показывая жемчужные зубки, - ночью звезды с неба падали. Здорово! Так красиво! Я не знала, что бывает звездный дождь.
-Надо в это время желание загадывать! - посоветовал Гордеев, разглядывая красавицу, похожую на русалку с длинными волосами.
-Загадала. Одна звезда прямо в траву упала около нас. - Настя душевно запела:
Кто тебя выдумал,
Звездная страна?
Снится мне издавна,
Снится мне одна.
Выйду я из дому.
Тихо за пристанью
Плещется волна…
Парни с интересом смотрели на нее, девушка засмущалась их взглядов, перестала петь.
-Может, это НЛО упало? - спросил, усмехаясь, Степан.
-Кто знает. Мы-то идем домой, а вам здесь до утра. Ищите посланцев с космоса. Возможно, найдете! В траве брезент лежит. На нем лучше спать. Только к огню близко не ложитесь! Сгорите как комары ночью, и проснуться не успеете! – скороговоркой объяснил Василий.
-Ладно, разберемся. Идите, отдыхайте.
Ребята попрощались с ночным дозором, сели на мостки, закурили папиросы.
-Может, на уху щуки наловить? – спросил Миша, заядлый любитель рыбалки, - у меня удочки на крыше балка лежат.
-А соли-то нет! – улыбаясь, ответил Никита.
-Как я мог забыть, что у меня день рождения! – сконфуженно обронил Гордеев, разводя беспомощно руками.
-Скрыть от нас хотел! Ящик спирта за тобой, – засмеялся Никита.
-Да это из-за телеграммы все в башке спуталось!
-Не оправдывайся! Никуда не улетишь, пока друзей не напоишь! - сказал не то в шутку, не то в серьез Амелин, толкая в бок Никиту.
-Да, да! - поддержал друга Налетов.
Через полчаса появился старик хант с грибами в корзине.
-Ну что, Емеля, на лодке переправился? – поприветствовал Гордеев.
-Ага, - закивал старик, - баржа зацепилась как кривое дерево за дно. Может дух реки ее держит?
-Не пугай! Духов нет! – отшутился Степан, - помоги лучше нам, Емеля, у меня оказывается сегодня день рожденья! У тебя есть спирт?
-Шибко мало. Чекушка в дупле спрятана.
-Чекушка – куропаткам на смех! Нас трое.
-А меня и Агарью почему не считал! Пятеро! – с досадой заметил хант, - сегодня большой праздник – Люмкутупхатыд!
-А что это такое?
-Середина лета по-русски.
-Ладно, на всех по пятьдесят грамм выпьем для полного счастья за Люмкутупхатыд и меня, если ты не против, – предложил Степан, вытирая пот с лица. Солнце стало притекать.
-Хорошо, - кивнул в согласии старик, - ты меня оберегал на барже от шайтана, я тебе еще одну бутылку спирта дам.
-Вот это разговор! Может быть, еще найдешь?
-Нет, лабаз нынче совсем пустой.
Старик Емеля, запев песенку-наигрыш в честь медведя, вместе с Гордеевым добирались до заимки, обходя небольшие болотца. Степан шагал следом. Местами росли кривые тонкие невысокие березки. Мох проминался под ногами.
Белые трясогузки вылетали из гнезд, устроенных под нависшими кочками, в поваленных деревьях, ловили насекомых прямо на лету.
Быстрым семенящим бегом пробегали впереди людей. Длинный постоянно раскачивающийся хвост верный признак веселых птиц.
-Емеля, ты что, веришь в чудеса? Про духов зачем ляпнул? – спросил Степан простодушно, искоса посматривая на безжизненные стволы берез, затопленные водой. Их частокол без верхушек и веток, похожий на мерцающие свечи в лучах солнца, навеивал странные чувства, точно слал весточки из потустороннего мира.
-Я верю, что в воде зверь живет, - хант понизил голос и уменьшил шаг, перебросил корзину в другую руку.
-Какой?! Бобер что ли?
-Бобер не знаю. Щука.
-Она хищная рыба, а не зверь.
-По-вашему будет рыба. А по-нашему – водяной дух, хозяин.
-Чудак! С тобой не скучно идти.
-Э! Степашка, уважай, что старики рассказывали!
-Интересно, что?
-Щука раньше жила без головы.
-Ну да!
-Скажу тебе дальше, ты не бойся! У нее была большая пасть и зубы. Проглотила раз на одном берегу женщину, на другом мужчину, да еще лодку, весло, всех зверей и деревья. Всех, кого встретила. А сейчас в баржу вцепилась, не отпускает.
Гордеев расхохотался:
-Ну, ты даешь, дед! Как же в нее все поместилось?! Щука не кит!
-Она из всего, что съела, сделала себе голову.
-Ерунда!
-Кости ее головы разбери по частям. Что увидишь?
-Что?
-Все что она когда-то съела. Так мой отец рассказывал, а отцу его отец. Шибко давно это было.
Не доходя километр до избушки, услышали странный шум. Не вовремя завели разговор о диковинах – нечисти на руку!
Густой осинник и ольховник не давал возможности разглядеть.
Емеля и Степан, крадучись, перешли овражек, поднялись на гриву с девственным лесом. Застыли от удивления. Ноги отказались слушаться. Не убежать, хотя сердца стучат наперегонки. Старый и малый друг к другу жмутся.
В кедраче хлестала фонтаном грязная вода, кто-то ломал сучья, лез на дерево. Урчащий гул подражал рыку сорока медведей.
-Злой дух! – вскричал испуганно хант, - не ходи! Беда будет.
Степан, широко открыв глаза, смотрел на мощный раскидистый кедр, который не поддавался напору, держался корнями. Что-то ужасное остроголовое пыталось подняться из земли.
“Неужели инопланетяне действительно ночью на НЛО прилетели, да провалились силой притяжения в землю?! На местных леших что-то не похоже. Как же с ними на контакт выходить? Опасно, вдруг не поймут!” - терялся в мыслях Гордеев. Пытается разглядеть. Хант за его спиной прячется. Корзина из рук в траву упала.
Звуки у пришельцев до умопомрачения знакомые.
“Иноземная цивилизация подобна нашей, раз механизмы металлические?! Вот это да! Интересно, на какой ступени развития они находятся?” – Степан набрал побольше воздуха, расправил грудь, как парламентер, перед встречей с пришельцами и тут же с шумом его выдохнул..
-Да это же турбобур! - воскликнул он, стукнув себя по лбу. Побежал навстречу чудовищу.
-Вот бы фотоаппарат! – произнес восхищенно, - не бойся, - крикнул Гордеев напуганному старику, - это не дух, а обычная железка вместо нефти кедровые шишки трясет! Как будто знает, что они уже поспели!
ЧП о том, что на буровой пробурили скважину с ужасным искривлением, не в глубину, а выходом на поверхность, с небывалой скоростью распространилось по всему тресту!..
Когда Степан вернулся с отпуска, приятно удивился, что мастер Мичков поставил ему все дни в табеле, за своевременное предупреждение об аварии выдал премию за экономию глинистого раствора.
-Хорошо, что не забурились в дно реки! - заметил он, посмеиваясь, - еще бы один день ушел в трубу с такими бурильщиками как Гусарков. Намыли бы из глины второй Днепрогэс.
Знаменитую буровую пришлось перевезти на другое место. На ней безвылазно пропадали каротажники. Не до пьянок! Ударный труд днем и ночью, чтобы наверстать упущенное время.
Емеля богатырю кедру принес в дар оленьи рога, положил их сверху сложенных кучей обломленных сучьев, чтобы отблагодарить святое место. Духу леса часто ставил водочку, а сам пил чай у костра. Он-то знал, что скважину запороли не по ошибке, а по воле божества.