Шитов вглядывался в его лицо и не мог уловить ни одной запоминающейся черты. Знал ли он этого человека? Шитов не мог сказать ничего определенного; он чувствовал ненависть, которую не мог в себе удержать, она распирала его изнутри, пыталась вырваться наружу... В какой-то момент его лицо стало совсем близко, ближе, чем расстояние вытянутой руки и теперь на нем стали проявлятся едва уловимые черты, мелькнуло что-то знакомое. А уже в следующий момент рука Шитова со стиснутой в кулаке ненавистью нанесла по лицу такой удар, что хлынувшая из носа кровь тут же смыла начавшие было проявляться черты. Окровавленное лицо вызвало в Шитове некое подобие азарта и он ударил еще несколько раз, упиваясь своим превосходством. Один удар пришелся в живот и его буквально согнуло напополам; тогда Шитов, сложив две руки вместе, ударил его сверху и совсем беспомощное тело свалилось прямо у его ног. Шитов немного отошел и ударил ногой, обутой в тяжелый ботинок, потом еще и еще, не разбирая, куда придется очередной удар...
- Ну что, по бабам? – Игорек прищурил посоловелые глаза и уставился на Шитова, медленно жующего ломтик сыра.
Шитов молчал. Наконец, он бросил в рот последнюю миниатюрную полоску сыра и тщательно пережевав, сказал:
- Я тебе поражаюсь: выпил пол-литра пива, а вид у тебя, будто кинул пол-стакана водки.
- Не придирайся, - скривился Игорек, - ты же знаешь: у меня с первых пол-литра помутневший взгляд, со вторых – заплетается язык, а после третьих – как новый. Но сегодня не хочу, да и тебе хватит водку хлестать.
- Так она меня все равно не берет.
- Да ладно, врать, - Игорек достал трубку и начал набивать табак. – Чего-то ты мне, Ген, сегодня совсем не нравишься. Хмурый.
Шитов ухмыльнулся, но не ответил. Он оглядывался по сторонам, как будто хотел увидеть кого-то здесь, но сидевшие за соседними столиками не заинтересовали Шитова и он повернулся к Игорьку, наслаждавшемуся выпусканием клубов дыма из уголка рта.
- Меня раздражает твоя трубка, - сказал он. – Пыхтишь, как «Титаник» перед погружением.
- Идиотское сравнение. Между прочим, ты не понимаешь всей прелести трубки. Она совершенно преображает человека, любой кретин с трубкой во рту выглядит умнее, солиднее. Вот смотри: я слегка приподнимаю голову, прищуриваю глаза; трубка небрежно торчит изо рта, точнее – висит, я смотрю на тебя с некоторым пренебрежением и ты чувствуешь себя полным ничтожеством. По сравнению со мной.
- Я и так себя чувствую ничтожеством...
- Шитов, ты чего? – насторожился Игорек.
Шитов действительно был не в себе. Он налил себе немного водки и с некоторым отвращением выпил.
- Слушай, - начал он неторопливо, - помнишь, вчера мы видели драку?
- Ну? Двое против одного. Если бы мы их догнали, вломили бы. Сопляки.
- Да, но как они били ногами, с каким остервенением, будто футбольный мячь или мешок с тряпьем.
- Жестоко били. Может тот заслужил?
Шитов немного помолчал, затем достал свой, неизменный Kamel и закурил; сделал несколько глубоких затяжек, с удовольствием смакуя дым и выпуская его маленькими порциями.
- Вместо лица у него было кровавое месиво, он ничего не мог сказать, - Шитов скривился.
- Да обычное дело, что тебя так задело? – удивился Игорек. – И обычные подонки.
- Мне ночью сон приснился: я тоже кого-то жестоко избивал. Избивал с наслаждением, понимаешь?
Игорек пожал плечами:
- Понимаю, был под впечатлением. Почитай старика Зигмунда, он все объснит.
- Я не хочу объяснений! – Шитов был раздражен. – Значит, я способен бить человека и получать от этого удовольствие?
- А ты что, святой? – усмехнулся Игорек. – И ведь это только сон.
- Бить ногами! Ты это понимаешь?
- Ну так бьют ведь...
- Пустой разговор, конечно... – Шитов зло смотрел в закуренный зал. – Нет в человеке ничего святого.
- Животное, - согласился Игорек. Он, все же, между делом, заказал вторую бутылку пива и теперь говорил, слегка запинаясь. – Но животное ра-зум-ное.
- Ничего подобного, - возразил Шитов, - разум это только развитый инстинкт и человек использует его, как и все остальные инстинкты - для добывания пищи, для своей безопасности и для поиска удовольствий...
- Послушай, Шитов, - перебил его Игорек, - если ты начал говорить – да и водка у тебя еще осталась, - то третий пункт, из тех, что ты сейчас перечислил окажется под угрозой провала. Пойдем отсюда, - и он буквально потащил Шитова к выходу.
Они вышли на темную улицу.
- Это он, - услышал Шитов чей-то голос и обернулся.
- А-а, сука! – были следующие слова и Шитов понял, что адресованы они ему, поскольку мощный удар, пришедшийся ему в челюсть и вспышка света в глазах не оставляла в этом никаких сомнений...