Человек шел по дороге. За его спиной осталась маленькая деревушка. Все было наполнено звуком: смехом детей, играющих в догонялки, матом пастуха, гонящего стадо, стрекотанием кузнечиков в высокой, придорожной траве…
Но человек, приехавший из большого города, не видел слепящей красоты природы, не слышал изобилия звуков. Он понимал, что жизнь его всего лишь игра в прятки с собственной душой и памятью.
Когда-то и он был ребенком: жил со своей матерью в этой деревеньке, бегал с соседскими ребятишками, и жизнь для него была яркой и красочной. Отца, погибшего на войне, он не помнил, но часто пристально рассматривал фотокарточки, бережно хранимые в коробке из под конфет. Он верил, что когда вырастет, обязательно станет знаменитым, что о нем обязательно будут писать в газетах и рассказывать по радио.
Шли годы, в школе он был из первых учеников, пришла пора поступать в институт, - поступил блестяще, так же великолепно окончил, призвали в армию, - и тут он не подкачал. Он уверенно шел к цели, твердо ступая, и ни разу не усомнился в правильности пути.
И вот он, момент славы – он ученый, по его учебникам читают лекции, его статьи издаю в самых лучших научных журналах, он постоянно занят, в разъездах, конференциях…
- Береги себя, сынок, - каждый раз говаривала ему мать, когда он приезжал ее навестить.
- Не волнуйся, мама, разве со мной что случиться?! Я теперь птица важная, высоко летаю. Скоро, может, и памятник поставят. Ну, все, пора ехать, вон шофер уже зовет.
А мать его еще долго стояла, пока не осядет пыль на сельской разбитой дороге, и пока не скроется из вида черная «Волга».
Так проходили годы, похожие один на другой. Человек жил в своей московской квартире, по праздникам у него собирались все самые известные люди, он пил дорогой коньяк, курил трубку и кутался в теплый клетчатый плед по вечерам.
Его спокойствие нарушил звонок в простой день, в самый обычный час, пришла телеграмма, а в ней приговор: «приезжай тчк похороны в четверг тчк тетя зина тчк». И все. Человек стоял, он не видел как ушел почтальон, не слышал, как здороваются соседи, он стоял, прислонившись к дверному косяку.
«В четверг - это послезавтра… надо ехать, вызвать машину, нет – нельзя… это другое – это свое… личное». И он поехал, как самый обычный обыватель, ничем не выдающийся. Взял билет, сел на поезд, толкался в душном автобусе, шел пешком по пыльной дороге.
И вот он приехал: знакомый дом, покосившийся сарай. Все было знакомым и родным с детства, только не было больше самого родного и близкого человека.
Церемонию он не запомнил, только врезалось в память каменная плита, серая и мрачная, с овалом фотографии, на которой его мать-старушка совсем по-детски радостно улыбалась…
Человек шел по дороге. За его спиной осталась маленькая деревушка. Все было наполнено звуком: смехом детей, играющих в догонялки, матом пастуха, гонящего стадо, стрекотанием кузнечиков в высокой, придорожной траве…
Но человек, приехавший из большого города, не видел слепящей красоты природы, не слышал изобилия звуков. Он видел, как на могилу его матери водворили надгробье – молчаливый памятник, таких сотни тысяч по стране. Памятник, которого достоин каждый, будет стоять на могиле, его поставят родные, соседи или друзья, этот памятник отпечатается так глубоко в душу, что никакое время не сможет его разрушить, тем более опушенное одному одинокому человеку. И все, не надо будет многолюдных шествий и траурных лент, не надо будет ничего.
А, может, те, у кого нет памятника, не ушли навсегда, они где-то среди нас, а мы просто не знаем, где их искать, и ждем их возвращения?