Сообщение о наличии долгожданного вора поступило в 22.15.
Взволнованная, как девушка на выданье, прибежала завотделом косметики и, сделав неподвижными глаза, шевеля одними зрачками, сказала:
- В зале вор. Я своими глазами видела, как он что-то прятал в рюкзак.
Моего напарника Ави это сообщение повергло в шок. Он еще никогда не видел живого вора и представлял их только по комиксам в - маске, кепке и полосатом тюремном костюме. Он страшно разволновался и стал бессмысленно бегать вдоль касс, дабы увидеть, как вор тащит латаный мешок с краденым. Я едва утихомирил его, сказав, что все магазинные воры очень приличные и симпатичные в быту люди.
В ту же минуту прибежала дежурная смены и сообщила, что добро на обыск получено и мне, как наиболее опытному, предстоит устроить комедию с проходом через «звонилку».
«Звонилка», это такое приспособление, которое реагирует на датчики, прилепленные к товару, и мелодично верещит «Держи вора!!!». На эту глупость попадаются только последние идиоты, да и то, только в том случае, если забыли дома очки. Нормальный вор отдирает магнитную полоску и плюёт на достижения науки в области предотвращения краж.
Уважающий себя вор никогда не сунет вещь в карман, пока не убедится, что на ней не наклеен датчик. Более того, он не станет совать вещь в карман (или сумку) сразу. Он может пройтись с ней около двери и, убедившись, что вещь не «звонит», спокойно положит ее на полку (поглубже), выйдет из магазина и, вернувшись через час (а может и назавтра), в одну минуту напихает все в карманы и сумки, а потом купит баночку «колы» и полчаса будет стоять с тобой рядом, осуждая жаркий климат и всеобщее падение нравов.
Исходя из таких реалий, выработана практика «провокаций», когда человеку, подозреваемому в воровстве, устраивают «звонок» искусственно. А именно; берут в руку этот самый датчик и в момент прохода «клиента» подносят его к детектору. Тот заливается радостной трелью, и мы с озабоченным видом спрашиваем – нет ли у гражданина кой чего, что он по забывчивости не оплатил.
Ни разу никто еще не признался. Честный человек (тот, что в этот раз ничего не украл) из понятных соображений, а вор из уверенности, что отодрал все с корнем, и налицо неисправность прибора. Он начинает вынимать ключи и телефоны, он указывает на все металлические предметы, которые, по его мнению, провоцируют аппаратуру и вообще начинает нести «пургу» и грозить судом за то, что его обвинили в воровстве.
Тут главное сохранять спокойствие, понимающе кивать и предложить два варианта.
Первый – мы вызываем полицию, и она быстренько устанавливает справедливость. Иногда с помощью наручников и недолгой отсидки в закрытом санатории.
Второй – мы легонько обыскиваем и, если что-то находим, то решаем вопрос полюбовно.
Мы, все-таки, исходим из соображений, что человек порой, крадет машинально, без цели наживы, привлеченный просто яркостью этикетки и мнимой доступностью. То, что называется, «бес попутал».
Но это все крайние случаи. Как правило, пойманный сдается без боя, и разрешает потрошить себя.
Правда он каждый раз ахает, видя извлеченные из потаённых мест товары, и недоумевает, – как они туда попали?
Как попали, как попали? Случайно, разумеется. Упали с полки и прямо в сумку, а молния автоматически застегнулась. Что поделать? Бывает. Тем не менее, товар не оплачен, а это непорядок.
Плату еще никто не отменял, уважаемый товарищ.
Так вот. На примете у нас оказался «клиент», и мы с нетерпением ждали его появления.
Как на грех он надолго застрял у кассы, и ожидание переросло в нервозность. Ави пропустил уже полсотни покупателей без проверки и один господь знает, сколько среди них было «несунов».
Раз десять мимо проходила заведующая и уголком рта сообщала приметы жулика. В конце концов, мы уже представляли его себе как родного. Среднего роста, полный, в очках, лысоватый, с рыжей бородкой, в серой майке и белых кроссовках. Лет тридцати. С рюкзаком. Рюкзак синий с желтой полосой.
Все эти подробности сообщались поочередно, так что пришлось деликатно намекнуть осведомителям, что примет более чем достаточно, тем более, что объект уже находился в пределах видимости и его рыжая бородка была как на ладони.
Я в который раз проверил, действует ли «звонилка», вызвав лёгкую панику у очередного выходящего покупателя, но его быстро выпихнули со словами, - Иди, иди, родимый. Не до тебя.
Наконец рыжебородый закончил паковать свои покупки и двинулся к нам. Вся его фигура и походка выражала спокойствие и даже какую-то благодать, словно он только что исповедался и душа его, очищенная от скверны и грехов, парила где-то за облаками, а вся земная суета осталась там, у касс.
Так ему, наверное, казалось. И напрасно. У входа его поджидал неприятный сюрприз. Едва он подошел к выходу, как я сделал шаг и вступил в зону действия «звонилки». Рыжебородый, мысли которого витали где-то в эмпиреях, не обратил внимания на звук и, предъявив чек, попытался выкатить свою тележку. Не тут то было. Архангелы в белых одеждах, деликатно придержав тележку, попросили предъявить к досмотру рюкзачок, который совершенно безобидно болтался на его плече.
- Ах, да, да!! – встрепенулся, очнувшись от задумчивости, наш подопечный. - Нет проблем. Вот вам рюкзачок.
Рюкзак оказался пуст.
Я поднял глаза на рыжего. Он смотрел на меня глазами младенца и вид имел настолько невинный, что я даже засомневался – того ли мы остановили. Заглянув ему за спину, увидел заведующую, которая одними бровями спрашивала, - Ну?!!
Я пожал плечами и встряхнул рюкзачок. Вес его показался малость тяжеловат, и я снова заглянул внутрь. Пусто, блин!! Даже крошек нет. Что за ерунда? Похлопал снизу и тут понял – у рюкзака двойное дно! От же щучий сын!! Присмотревшись, увидел молнию и вот тут «оно» и посыпалось. Всякая дребедень. Электрические зубные щетки, дезодоранты, какие-то сладости и бритвенные лезвия (достаточно дорогие). Всего на сумму двести-триста шекелей. Не так уж и мало.
Снова смотрю на «клиента», но он спокоен как будда и глядит на меня с такой добродушной улыбкой, как, к примеру, учитель смотрел бы на мальчика, отлично выучившего урок. Прямо с удовольствием смотрит. Ничего не понимаю!!
- Это ваши вещи?
- Разумеется, - с невероятной беспечностью отвечает он.
- Где вы их приобрели?
- Ой, право не помню. В каком то магазине.
- Но хотя бы сегодня?
- Да! Конечно сегодня.
Трогаю банку с каким-то шоколадным кремом. Она холодная. Значит, пробыла в сумке не более получаса.
Оглядываюсь на заведующую и вижу – она стоит в спринтерской стойке, а рядом с ней еще пара работников, чей вид свидетельствует о готовности мгновенно вцепиться в горло жулика.
- Пройдемте на минуточку к стойке обслуживания.
- А зачем? – улыбка просто обворожительная.
- Нужно убедиться, что вещи не из нашего магазина.
- С удовольствием, - отвечает, - только побыстрее, пожалуйста. Уже поздно. Мне нужно домой.
- Только минута. Простая формальность.
Думаю, если бы на нас были шляпы, мы бы приподняли их с легким полупоклоном, настолько все выглядело мило и интеллигентно.
Мы подошли к стойке, и я подозвал заведующую. Та подошла как марионетка и спросила:
- В чем дело?
Видно было, что она страшно взволнована и старается сохранить самообладание.
Я достал вещи из рюкзака и спросил, - это наше?
Заведующая быстро проверила коды и, проглотив комок, ответила, - без сомнения наши.
Я кинул быстрый взгляд на подозреваемого, в надежде увидеть в его лице смятение, но он вдруг рассмеялся и сказал:
- Ну, ладно! Я пошутил. Сколько там стоит ваше барахло? Я сейчас оплачу.
Уф! Пошло дело!
- Прошу прощения, уважаемый, но такие шутки у нас не приветствуются. Они у нас классифицируются как воровство, даже если вам это кажется забавным. Такие у нас странные порядки. Уж не обессудьте.
И снова в воздухе запорхали воображаемые шляпы. Вернее одна шляпа. Моя.
На его же румяном (как у всякого рыжего) лице вдруг обозначилось некоторое недоумение и даже легкий испуг.
- Но я спешу!! Меня ждут дома!!
- И напрасно ждут, - злорадно ответила уже пришедшая в себя заведующая. – Долго им придется ждать.
И тут нашего подопечного, наконец, проняло!
- Это безобразие, - неожиданным фальцетом, - воскликнул он! Я буду жаловаться!! Где ваше начальство?
- Да вот оно, перед вами. Изложите вашу жалобу. Мы все внимательно слушаем.
- Вы меня оскорбили! Вы назвали меня вором!
- Неправда. Никто вас вором не называл. И вы вправе дать своему поступку любое определение, кроме, разумеется, «шутки». Дело в том, что у нас совершенно отсутствует чувство юмора.
- Но вы назвали мой поступок воровством!
- Совершенно верно. Но лично вас никто вором не называл. Если вы дадите внятное объяснение тому, как наши товары попали в вашу сумку, то мы с радостью извинимся и отпустим вас с миром.
- А разве сейчас вы меня не отпустите? – «блаженный» строил дурачка до последнего.
- К сожалению нет. Мы дождемся приезда «кабата» и он решит, что с вами делать.
Кабат Нир, тем временем, мчался, бог знает из каких краев, чтобы лично зафиксировать кражу и отчитаться за проделанную работу перед вышестоящим начальством. Дело в том, что в последнее время количество зафиксированных краж катастрофически упало, хотя ревизия показывала явную недостачу. Куда девался товар мне неведомо, но его отсутствие необходимо было мотивировать. Вот Нир и рвал задницу, чтобы списать все на воровство. А тут такой случай. Взяли тепленького.
- Не дайте ему уйти!! - рычал он по телефону, - не отходите от него не на шаг.
Как бы вняв предостережениям Нира, наш благородный жулик неожиданно сделал шаг назад и, бросив все свое имущество, кинулся к выходу. В его движениях сквозило отчаяние. Но дверь резко закрылась, и он остановился возле нее, тоскливо озирая громадное пространство магазина, неожиданно ставшее тесной клеткой. Мне даже стало его жалко.
- Уймитесь, любезный, - сказал я. Ваши прыжки и метания только усугубляют картину преступления. Все же пишется на камеру, а дублей мы не делаем. Расслабьтесь и дайте как мне ваши документы, чтобы нам не пришлось больше кричать вам «Эй». У вас вообще есть документы, или вы беглый каторжник?
- Разумеется, есть! – обиженно воскликнул рыжий и протянул мне фирменную карточку.
При виде этой карточки у меня сладко сжалось сердце. Это был документ, удостоверяющий, что господин Д.Ш. является руководителем отдела одного из крупнейших банков. Вот так гусь!
Я быстро выхватил карточку из его потной руки и сунул её в карман.
- Эй, отдайте карточку, - завопил Д.Ш.
- Отдам, не волнуйтесь. Мы не присваиваем чужих карточек. Она нужна мне лишь временно, до приезда «кабата».
- А когда же приедет ваш «кабат»?
- Он уже в дороге и будет с минуты на минуту.
- Хорошо, я подожду.
- Сделайте одолжение.
- Спасибо.
- Не стоит благодарностей.
Ситуация меня рассмешила. Все это выглядело, словно клиент ресторана, раздраженный долгим отсутствием заказа, вызвал метрдотеля и тот, сохраняя достоинство, пытается успокоить клиента, мотивируя задержку какими-то неполадками на кухне. И все это вместо того, чтобы дать пинка по его толстой заднице и, взяв рукой за горло, прошипеть:
- Молчи, ворюга несчастный! Ты что думаешь, мы тут в куклы играем? Сейчас тебя повяжут мусора, и будешь ты париться на нарах в тесной камере без кондиционера. И будет тебе не до шуток и розыгрышей, Пантагрюэль ты наш, недоделанный.
Наконец приехал Нир.
Согласно традиции он не кинулся на злодея сразу, а с деловым видом принялся куда-то звонить, что заняло еще минут пять. Банкир уже окончательно сопрел, и пот лился с него ручьем.
Наконец Нир вдруг вспомнил о цели визита и повернулся к рыжему с такой обворожительной улыбкой, что мне стало даже неловко. В воздухе запорхали даже не шляпы, а прямо цилиндры с плюмажем. Обмен любезностями происходил как в посольстве Нидерландов.
Оба для начала представились друг другу, выразив удовольствие знакомством, а потом, слегка затуманившись, Нир перевел беседу в менее приятное русло. Суть его рассуждений сводилась к простой, но в то же время очень неприятной для нашего гостя истине, что брать вещи без спросу нехорошо. И обманывать тоже некрасиво. А уж красть, так это просто моветон! - Не так ли?
Я! Я! Натюрлих, - радостно поддакивал собеседнику рыжий. – Воровать это гадко! Это подрывает основы общества и вообще….
Тут он запнулся и покраснел. Видимо вспомнил, что здесь не совещание директоров банков, а обычный супермаркет, где его словили, как простого воришку.
- Я готов возместить убыток, причиненный вашему магазину. Поверьте, мне очень неловко.
Нир почесал переносицу и сказал, что должен созвониться с вышестоящим начальством.
На самом деле он никуда не звонил, а просто, отойдя несколько шагов, сказал пару фраз в выключенный телефон. Потом для виду послушал ответ и сказал, - ОК. Пусть будет четыре.
Это означало, что краденное будет оплачено по четырехкратному тарифу.
С этими словами они оба удалились в кабинет, где и был произведен перерасчет.
В общем, когда мне предъявили чек, который оплатил рыжий, то там значилась уже четырехзначная цифра, а вид у плательщика был такой, будто его только что самого обворовали.
С его конопатого носа капал пот, и стало ясно, что понятие «стыдно» или «не стыдно» он оценивает исключительно в денежном эквиваленте. Тем не менее, он мужественно вынес эту финансовую экзекуцию, подхватил тележку и быстро вышел.
Все участники захвата сгрудились возле входа, возбужденно обсуждая происшедшее.
Нир похвалил охрану и бдительную заведующую и, многозначительно вознеся палец, вещал, что и впредь каждый должен проявлять бдительность и пр.пр.
Все с чувством внимали его пустопорожним речам, и в этот момент наш рыжебородый герой неожиданно снова возник в дверях с ранее уворованной зубной щеткой.
Все воззрились на него с немым вопросом, - Ну и что ты хочешь еще?
- Я очень извиняюсь, - сказал рыжий. – Мне жутко неловко, но….
Тут он замялся, подыскивая слова:
- Но не мог бы я обменять эту красную щетку на щетку другого цвета? Дело в том, что такая же щетка есть у моей жены, и я не хочу, чтобы мы путали их.
Все так и ахнули! А рыжий смотрел на нас детскими голубыми глазами, и чувствовалось, что вопрос гигиены его очень волнует.
- К сожалению, все кассы уже закрыты, так что приходите завтра, - только и нашлась пробормотать заведующая.
- Да? Хорошо. Тогда я еще раз извиняюсь за причиненное беспокойство, - ответил рыжий и ретировался уже окончательно.
А мы остались, как в немой сцене «Ревизора».
А вы говорите, - Воры!
Вор он тоже человек.