Просыпаюсь... Стоп! Это уже было. Но все-таки, как давно. Кажется что в прошлой, жизни.
Тогда, когда я раненый лежал после очередного поединка, моя комната казалась мне камерой. Но она не идет ни в какое сравнение с настоящей камерой, в которой я сейчас нахожусь.
Узкая полоска света пробивается из-под двери. Окно есть, но оно высоко, и плотно прикрыто. Я даже не могу знать день сейчас или ночь.
Где-то, в глубине коридора слышны шаги надзирателя. Топ- топ, топ-топ...
Хорошо хоть сняли этот поганый шлем. Руки и ноги тоже свободны, но вместо оков вокруг талии железный обод, от которого идет цепь. Другой ее конец намертво вбит в стену.
О кровати можно лишь мечтать, жесткий матрас набитый соломой вот и вся моя "мебель".
Ну что ж, пора подводить итоги. В том, что я тут, виноват только сам. Даже вспоминать не хочу. Пытку отложили, но, сколько времени прошло? Боль от ожога еще чувствуется. Значит не так уж и много.
Окошко в двери открылось, и чей-то шепелявый голос (наверное, надзиратель) спросил. – Ну сто? Одумался. Сидеть есце не надоело?
- Пошел к черту! Выругался я.
- А так ты есце и гордый? Ну, ни нициго, нициго. И не такие тут сидели. Всех ломали, и цебя сломают. Как говорицца «не мыцьем так катаньем».
Окно захлопнулось.
В камере снова стало темно...