СКАЗАНИЯ О КЫШКАХ
КАК ОТОРВИХВОСТ ОКАЗАЛАСЬ ВО ДВОРЕ И ЗА ЧТО ПОЛУЧИЛА СВОЁ ПРОЗВИЩЕ
Вообще-то с рождения эту Кышку звали Муркой и с хвостом её, как и с жизнью, всё было в порядке.
Котёнком Мурку все любили, держали то на руках, то на коленях. И гладили. Гладили, гладили…
Выросла Мурка боевой, отважной. Ещё не кошка – так, подросток. Но уже тогда очень она была ловка мышей ловить, которые нет-нет, да и проникали в квартиру из подвала через незаметную дыру в полу.
А для того, чтобы хорошо ловить мышей – любая кошка это знает – нужны острые когти. Долго Мурка искала то место, о которое можно заострить коготки. И на свою беду нашла – обивка нового дивана.
Поначалу её хозяева только ругали, увидев петли, вытянутые из ткани Муркиными коготками. Потом стали лупить. А когда хозяин заметил – во что превратилась с одного бока красивая дорогая ткань, попросту взял Мурку за шкирку и, открыв дверь, выкинул в подъезд. Да ещё дал вдогонку пинка.
Мурка летела и орала: не от боли, а от обиды. Она не понимала – за что с ней так поступили? Ведь когти Мурка точила не для своего удовольствия – она ловила на кухне ими мышей, которых так боялась хозяйка.
Кошка-подросток долго сидела в подъезде возле двери родной квартиры, куда принесли её, только-только раскрывшую глаза. Но было бесполезно – никто Мурку не запустил обратно. И она, отважная и боевая, решительно вышла из подъезда, чтобы пойти куда глядят её глаза, грустные и полные слёз.
А за подъездной дверью бушевала метелью зима, о которой Мурка даже и не подозревала. Пока она, замёрзшая, искала себе убежище от холода, мороз сделал своё дело и кончик муркиного хвоста, немного поболев, отпал.
Через несколько дней, сидя в подвале рядом с тёплой трубой, кошка услышала, как дочка её хозяев, так немилостиво обошедшихся с Муркой, ходит по двору и зовёт её по имени. Но Мурка была не только отважной, но и гордой – жила в ней обида за то, что поступили так несправедливо. И не вышла на зов, хотя девочку она по-прежнему любила.
Кышки, с которыми Мурка познакомилась затем во дворе, сказали ей: «Какая же ты Мурка, ты – Оторвихвост.»
Вот так Мурка стала Кышкой по прозвищу Оторвихвост.
БОЛЬШИЕ МАРТОВСКИЕ ГУЛЯНИЯ
Новость об очередном людском празднике опять принёс домашний Веня. Только не нужно думать, читатель, что жизнь Кышек состоит из сплошных праздников. Наоборот, они так редки, что каждый запоминается надолго, а потому не грех рассказать о том, как Кышки их отмечают.
Так вот, пришла весна. Месяц март, во дворе стало тепло. Сосульки на крыше заплакали каплями растаявшего льда. В подвале, облюбованном Кышками, и без того жарком, образовалась настоящая Африка.
И тут сверху, из квартиры, спустился Веня. Он опять завёл свою старую песню про телевизор: мол, смотрел, мол, Масленица на носу.
Собравшиеся в подвале Кышки – Ласточка, Оторвихвост, Панадол – конечно, заинтересовались новым для себя праздником: что за Масленица такая, и с чем её едят – название-то больно вкусное.
Веня важно, не забыв в очередной раз упомянуть про телевизор, пояснил: Масленица – это когда прощаются с зимой, радуются тёплой весне, катаются на лошадях и пекут блины. А потом мечтательно протянул: «Блины… со сметаной!» И сам расплылся в улыбке как масляный блин.
Однако благодушное настроение Вене испортила озорница Оторвихвост. Она подошла к нему и вкрадчиво сказала:
- Послушай, Вениамин. А я вот слышала на улице такую поговорку: «Не всё коту Масленица». Потому что Масленица только для кошек, а котам её праздновать нельзя.
Конечно, она пошутила над Веней. Но тот всё принял за чистую монету. Глаза у кота сами стали каждый размером с блин, спина выгнулась дугой, а шерсть встала дыбом от возмущения:
- Как – только кошкам? А мы..? А нам..? Я это так не оставлю!
И Веня выскочил из подвала, позвав за собой Панадола и Барсика. Вскоре они вернулись, встали посреди двора и развернули
лозунг, который гласил: «Коту всё – Масленица!» Надпись, правда, была не очень разборчивая – его написала одна знакомая Курица.
Прохожие шли мимо протестующих котов. Все удивлялись, а кое-кто сбегал домой и принёс несколько блинов: без сметаны, о которой мечтал Веня, но с маслом.
Митинг продолжался до тех пор, пока не прибежали дворовые собаки и не разогнали манифестацию по поводу Масленицы.
А благодушные и сытые Веня, Панадол и Барсик запряглись в верёвку, привязанную к фанерке, и вместо лошадей (а где их взять в городе?) покатали котят, которых приютили на Рождество.
Все остались довольными.
ВЕЛИКИЙ ИСХОД КЫШЕК
Однажды все Кышки собрались на пыльной площади перед гастрономом, возле которого торговки каждый день продавали свежую рыбу - на этом святом для всякой Кышки месте - и решили покинуть Город в поисках лучшей доли.
Зрелище было впечатляющим - толпы Кышек всяких цветов и оттенков собрались в одну кучу, урча и мяукая. Люди, пройдя мимо этого сборища и, вернувшись домой, с удивлением глядели на численники (это такие маленькие календари с отрывными листочками на каждый день), которые честно показывали, что идёт месяц август, а не март.
Едины Кышки были только в одном - делать им в Городе нечего: хозяев, которые бы кормили сметанкой да колбаской, на всех всё равно не хватит, наоборот, Кышек становилось всё больше. Но вот куда идти? Среди Кышек появились три вожака, каждый из которых звал за собой: в Лес, где много птиц и прочей живности; к Морю (которое на самом деле было просто очень большой лужей), полному рыбы, и в Поле, всё усеянное мышиными норками.
В Лес звал старый облезлый, к тому же лишившийся в лихих схватках одного глаза полосатый кот Пират. Он утробно урчал про то, что нужно Кышкам возвращаться к своей природе, когда все они были хищниками, жили на деревьях и охотились чуть ли не на слонов (сам Пират слона ни разу живьём не видывал, смотрел только на картинках и поэтому не догадывался о слоновьих размерах).
На Большую Мышиную Охоту призывал другой кот - Барс (вообще-то с рождения он был Барсиком, но Барс - это звучало грозно и мужественно).
Ну, а на Море добывать рыбу предлагала идти кошка Оторвихвост. Как вы понимаете, части хвоста у неё и в самом деле не было. Но потеряла она его не в битвах, как Пират - свой глаз, а попросту отморозила его, оказавшись в лютую стужу бездомной.
Так что, читатель, ты сам видишь: Кышкам приходилось в жизни
несладко, и терять им в Городе было нечего. А там - в Лесу, на Море, в Поле - им светила Большая Звезда Надежды Кышек, вера пусть в далёкую, но сытую и безбедную жизнь.
Поэтому пёстрая толпа Кышек, немного поорав о том, куда идти, разделилась на три кучки и под предводительством вожаков отправилась каждая своим путём: Пират вёл своих «лесовиков» на Восток, где виднелись верхушки сосен; Барс-Барсик отправился с теми, кто его поддержал, на Север; любители рыбки во главе с Оторвихвост направились к Югу, где лёгкий ветерок рябил по глади огромной лужи, именуемой Кышками Морем (а для них оно таковым и было по своим размерам). Люди же продолжали изумлённо смотреть вслед трём стройным колоннам Кышек, шедшим искать своё кышкино счастье.
ПОЧЕМУ КЫШКИ НЕ СТАЛИ МОРСКИМИ, КАК СВИНКИ
Отряд Кышек под предводительством отважной Оторвихвост добрался до южного Моря быстро: единственным препятствием на пути была широкая асфальтовая дорога.
Но преодолеть её оказалось несложной задачей. Кышки сгрудились на открытом месте у обочины, а Оторвихвост, жмурясь от страха, первой ступила на твёрдое покрытие дороги. И… о, чудо! Пролетавшие до того с бешеной скоростью гигантские автомобили (не забудьте сравнить размеры кошек и машин) притормозили и пропустили перед собой храбрый отряд Кышек.
Небольшая пробежка по горячему от лучей солнца песку – и вот он, берег Моря. Кышки, не осмеливаясь зайти в воду, вытянули свои шеи и пристально вглядывались в полупрозрачную толщу, надеясь разглядеть несметные косяки вкусной рыбки. Но все попытки были напрасными – ничего не было видно, кроме поднимающихся со дна к поверхности водорослей.
Один из Кышек – кот Матрос, прозванный за серо-голубые полосы, украшавшие его шкурку от носа до кончика хвоста – решил не посрамить своё гордое имя. Увидев прибитый ветром к берегу Моря кусок пенопласта, Матрос вскочил на него как на плот и, гребя то одной, то другой лапой, стал удаляться на глубокое место.
В воде Матрос увидел желанную рыбу: она неспешно плыла прямо под плотом, лениво пошевеливая плавниками. Кот тут же ринулся вниз за добычей, однако, оказавшись в воде, только беспомощно забил лапами по поверхности – ну, не умеют ни кошки, ни Кышки нырять. Так и не пойманная рыба тут же молниеносно исчезла, а Матрос, в мокром виде представлявший очень жалкое зрелище, вскарабкался обратно на кусок пенопласта и попытался грести назад к берегу. Но ветер отгонял плотик от цели, не давая приблизиться ни на метр.
Матрос жалобно замяукал – неужели так и придётся ему болтаться на волнах? Кышки заметались на берегу, не зная – как помочь сотоварищу. Выручила Оторвихвост: она нашла брошенную кем-то верёвку, схватила один её конец зубами и отважно бросилась в воду. Остальные Кышки, пятясь от берега, за верёвку вытащили плотик с Матросом и его спасительницей.
Стало ясно, что рыбалка – не такое простое дело. Даже припомнилась человеческая поговорка «Без труда не вытащишь и рыбку из пруда».
Грустные Кышки побрели вдоль берега. Очень не хотелось возвращаться ни с чем. Возле зарослей кустарника с удочками сидели рыбаки. Кышки тихонечко уселись рядком за их спинами и стали наблюдать за тем, как те ловко закидывали леску с крючком и приманкой в воду, а потом, увидев, как бело-красный поплавок то утопает, то вновь всплывает, выдёргивали из Моря трепыхающихся в воздухе рыб.
Один из рыбаков, случайно обернувшись, заметил необычных зрителей, смотрящих голодными глазами на ведёрко, в которое складывался улов. Мужчина, одетый в зелёную куртку и широкополую шляпу, улыбнулся и, что-то пробормотав себе под нос, бросил Кышкам одну за другой несколько мелких рыбёшек.
Обратно на Площадь наши путешественники возвращались чуть повеселевшими, хотя Кышки и понимали, что рыбаками им не стать. Лучше уж жить в городе среди людей.
Другим Кышкам, оставшимся на месте и не искавшим приключений на свой хвост, о походе к Морю ничего рассказывать не стали. Лишь Матрос в бурьяне за киоском, стоявшем на Площади, собрав других котов, Панадола и Веню, травил байки о том, как он в одиночку на плоту бесстрашно плыл по бурным водам и ловил рыбу косяками. Разумеется, ни Оторвихвост, ни доброму рыбаку места в этих повествованиях не нашлось.
БОЛЬШАЯ МЫШИНАЯ ОХОТА
Барсик (для важности назвавшийся Барсом) повёл своих сторонников на Север, где, по слухам, в пшеничном поле живёт несметное количество мышей.
Но для начала отправили разведку, в которую пошёл сам Барсик. Прошу прощения, Барс.
Со двора Кышки перебегали по кустам быстрой рысью, чтобы не спугнуть желанную добычу. Когда бежали мимо какого-то серого здания с большими стеклянными витринами, Барс услышал, как разговаривали между собой два человека:
- Три коробки «мышек» сегодня привезли. Ну, куда мы их девать будем?
Барс понял – вот оно, Кышкино счастье! Три коробки мышей! Надо торопиться! И он побежал за своей ватагой. Обратно вернулись быстро, стали держать совет – как пробраться внутрь, в это серое здание, куда мышей завезли.
О том, что посторонним туда нельзя, никто и не подумал: для Кышек не существовало ни своего, ни чужого имущества – с давних времён они гуляли сами по себе, забираясь в самые укромные уголки. Своей была разве что добыча – защищали её, намертво вцепившись зубами и утробно урча. Только Кышки-кошки могли поделиться пищей с котятами.
Решили пробираться через замеченную в самом верху дома маленькую дырочку. Человеку сквозь неё, конечно, не пролезть. А Кышке - запросто!
Боевой отряд из трёх котов – Барса, Мурзы (до похода он был просто Мурзиком) и Ерофея – ловко забрался на дерево, а затем по ветке добрались до замеченной дырки. Внутри полутёмного склада стояли в большом количестве какие-то коробки, поставленные друг на друга. Барсик спрыгнул первым, принюхался. Странно, мышами нигде не пахло.
Тут зашёл какой-то человек, сел за стол, чем-то там пощёлкал, а потом со словами «Ну что это за мышка, ерунда какая-то» зашвырнул в угол, где притаились Кышки, что-то серое.
Барсик на пару с рыжим Мурзиком подошёл к упавшему предмету: да, он был серым, с хвостиком, но совсем невкусным. Подбежавший Ерофей попробовал то, что человек назвал мышкой, на зуб и чуть не взвыл от боли – это была вовсе не мышь. Или, во всяком случае, не та мышь, на которую Кышки собирались охотиться. Ну откуда им было знать про «мышь» компьютерную!
Пришлось всей ватаге возвращаться на Площадь, несолоно хлебавши.
О ТОМ, КАК ДВОРОВЫЙ ВЕНЯ СТАЛ ДОМАШНИМ
Веня не помнил, как он стал Кышкой. Наверное, просто родился во дворе. Там и вырос. Но зато Веня очень хорошо помнил, как из дворового он стал домашним. Потому что случилось это совсем недавно.
Веня частенько заходил в один подъезд кирпичной многоэтажки: делал вид, что на улице ему жарко от припекающего летнего солнца, и он прячется в прохладе подъезда.
На самом же деле Веня надеялся, что пройдёт мимо чья-нибудь добрая душа и даст ему поесть чего-нибудь вкусненького. О том, что кто-то возьмёт его к себе в квартиру жить, Веня даже в мечтах не представлял.
Последнее время каждый день он сидел на одной и той же лестничной площадке, внимательно смотрел снизу вверх на проходящих людей. Однако никто не бросил ни кусочка какой-нибудь вкуснятины. Даже «кыс-кыс» никто не сказал. Ладно хоть, что «кыш!» тоже не кричали.
Лишь через неделю одна бабушка, когда поднималась по лестнице, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться, с трудом нагнулась и погладила Веню по спине, ласково спросив:
- Ты чей, котик?
От такого неожиданно нежного обращения кот даже замурлыкал, выгнув спину и зажмурив от удовольствия глаза.
Это понравилось старушке. Она взяла Веню на руки и сказала:
- Ты уже который день в подъезде сидишь. Наверное, бездомный. Пойдём ко мне жить, вдвоём веселее будет.
Бабушка занесла оторопевшего от такой резкой перемены в судьбе Веню в свою маленькую квартиру. Новая, а, вернее, первая хозяйка кота подошла к холодильнику, открыла его и внимательно посмотрела на пустые полки – хвостатого жильца угостить было нечем. Тогда она достала из кармана тёплого халата кошелёк, покопалась в нём, видимо, пересчитывая мелочь, и вышла за порог, оставив Веню один на один с новым жилищем.
Кот быстро ознакомился с квартирой, тем более что в ней всего-то было комната да кухня. Кухня Вене понравилась больше – в ней тепло, и там стоял холодильник.
Тут вернулась бабушка с чем-то вкусно пахнущем, завёрнутом в серую бумагу. Пошуршав упаковкой и позвенев ножом, хозяйка поставила перед Веней блюдце с Настоящей Колбасой. Веню в первый раз покормил кто-то, кроме него самого!
Быстро расправившись с угощеньем и даже вылизав тарелку, кот блаженно потёрся боком о ноги щедрой старушки.
И остался у неё жить. Нет, Веня по-прежнему был самостоятельным и частенько выходил во двор к своим старым знакомым Кышкам. Но всегда возвращался, особенно когда хозяйка в форточку звала его перекусить.