Пройдусь по темной комнате туда

Графоглиф
Пройдусь по темной комнате туда-обратно, теребя растрепанные волосы и путаясь в ночной рубашке. Взгляну за окно, укрывающее меня, лохматую и сонную, от ночной свежести прохладного лета… Не спится. Сделаю еще кружок по истоптанному ковру, постою, ловя ускользающие обрывки сна, растревожившие мою напружиненную, вечно настороже, душу. Вздохну. Пошуршу в черном провале шкафа карманами затхлых осенних вещей и наткнусь на нее: сигарета!..

И вдруг скользнет в моем сердце какая-то робкая радость, задорной искоркой шевельнет остывший памяти пепел… Сожму сокровище в кулаке, распахну балкон и, купаясь в порыве сырого ветра, усядусь на порожке, улыбаясь собственным мыслям. Мама спит. Да, мама спит в соседней комнате…

Нет, так дело не пойдет: нырну снова в духоту заспанной комнаты, скомкаю одеяло и накину на подушку. Вот так. Похоже на меня, свернувшуюся в клубок под одеялом. И если мама вдруг войдет, то и не догадается, что я курю на балконе. Посмотрит на «меня» минуту, вздохнет почему-то и прикроет дверь тихонечко, будто убедившись, что я никуда не делась, ничего со мной не случилось и не случится никогда, и жизнь моя будет счастливая: она, мама, уж постарается…

Выйду снова на балкон, сяду, теребя в руках смятую сигаретку. «Тьфу ты!..» – скажу, и полезу неловким медведем в темноте за ящик с какими-то цветами вперемешку с сорной травой: там где-то завалялись спички. Вдохну напоследок свежего воздуха полные легкие, чиркну спичкой, на миг осветив нос и пальцы, прикурю, и втяну едковатую струйку. И закашляюсь вдруг, отплевываясь от горечи, смеясь, и снова кашляя. Чихну напоследок и вытру с лица брызнувшие слезы. Усмехнусь: интересно, сколько лет я не курила?.. Сколько эта сигаретка провалялась в том кармане? Случайная гостья в моей правильно осыпающейся жизни… Сглотну, любуясь на веселый огонек в сероватой шапочке. Так, аккуратно, попробую еще разочек. Вдох… Ну, вот. Выдох… Получилось!Довольная, обниму колени и прикрою глаза: да, мама спит…

Шорох листвы, сонно качающейся в колыбели летнего ветра... Шаги. Господи, кто это? Неужели он?! Боже мой! Родные, легкие шаги, крадущиеся под балконом по пыльной дорожке!
- Пс!.. Привет! – шепот из кустов и треск сломанной веточки.
- Тихо! – перегибаюсь через перила и легкомысленно-радостно подпрыгиваю в своей полупрозрачной ночной рубашке. – Маму не разбуди!
Шорох.
- Ого, вот это видок! - восхищенный шепот из темноты, сорвавшийся на шумный вздох.
- Дурак!.. – я счастлива, и подпрыгиваю еще раз.
- Ну всё, ты доигралась! - Треск веток, напряженное «ух», гудение железных прутьев решетки на окне этажом ниже.
- Не смей, не лезь сюда, олух! – ловлю взметенные неожиданным ветерком полы рубашки, прикрываюсь руками, - весь дом перебудишь! Не лезь сюда, убирайся, ты с ума сошел… Не упади! Аккуратно!Давай помогу, руку давай, дурак, господи, боже мой… Ну вот… Держись… Да не за меня держись, за перила, дуралей… Цел?.. Тоже мне, герой… Тихо ты!..
И замираем, цепляясь за друг друга, елозя спешно и неумело под одеждой, ища в темноте быстрые горячие поцелуи.
- Я покурю?..
- Давай.
- Что, и ты тоже будешь курить? – насмешливая улыбка у самой моей щеки.
- Да…
- Ладно.
Чирканье, искра, еще искра. Слабый огонек, укрытый тут же в его ладонях.
- Ну, на… - красноватый уголек, метнувшийся ко мне ядовитой мушкой.

Меня бьет дрожь: столько всего замечательного и запретного происходит в эту чудесную, летнюю ночь!.. Я не сплю, и рядом со мной мой любимый человек, с которым мы только что целовались! И не только… - я дрожу сильнее, вспоминая, где были его руки. И еще теперь эта сигаретка! Я покурю…

И я обхватываю губами липковатую сигарету, скашиваю глаза на уголек и тяну едкий дым… И мы до утра болтаем о том, что его собака скоро принесет щенят, и что одного мне он точно подарит, если отец не утопит, а я говорю, что в классе все девчонки завидуют мне, потому что у меня самый классный парень во всем дворе, а он отвечает, что недавно подрался с кем-то, а я говорю… Неважно, что я говорю. Неважно, что мы говорим – каждый о своем. Главное, что мы вместе – навсегда, это точно, и это действительно любовь… И у меня будет собака. Будет он. Будет любимая мама. Будет все хорошо, и это навсегда…

Щелчком отправляю сигарету за балкон. Сижу еще несколько минут, слушая тишину, исполненную шорохом листвы. Поднимаюсь, пытаясь не расплескать ощущение вечности. И стараюсь не вспомнить щемящего душу холмика, насыпанного над отжившим свое Бимом, вымученность скупого и черствого «я подаю на развод», горечь отзвучавшего «да упокой», и иду в одинокую темноту, согретую ненадолго искоркой сигаретной памяти…

2005 год