Приют блуждающих душ
28.11.99, редакция 19.04.04.
Кажется вполне естественным, что она забыла обо всем, если только вернулась. Поэтому она бы не вспомнила ни людного вокзала, ни одного из надоедливых поклонников встреченного там, ни человека, с которым судьба столкнула ее много раньше, и которого арестовали на ее глазах. Она бы не вспомнила даже, как оступился первый, как он упал на рельсы. Она бы не вспомнила звука приближающегося поезда. И никогда, даже если бы хотела, она не смогла бы вспомнить, как увидела там, вместо здания вокзала совсем иное, и, как, увидев, а может и по наитию, за доли секунды до прозрения, взбежала по ступенькам…
Он, кажется, был одет в серое, как обычный клерк, но ей никак не удавалось рассмотреть лицо. Оно забывалось сразу же, как она отворачивалась. Его имени она не знала, и скорей ощущала, чем видела его присутствие.
– Ты вернулась в Приют Блуждающих Душ так неожиданно, - сказал провожатый.
Почему-то именно это неуклюжее слово подходило ему, если ему вообще могло подходить какое-либо слово.
–Госпожа директриса примет тебя позже. Сейчас у нее важное совещание. Она будет рада тебя видеть.
Бесконечные веревочные лестницы, идущие вверх и вниз и соединяющиеся между собой деревянными платформами, тянулись и уходили вдаль. Терялись там. Она невольно посмотрела под ноги. Неизмеримо далеко внизу, как в колодце, стены которого – ярусы лестниц, она увидела человека, застывшего на рельсах. Но это ничего ей не напомнило.
– Ты раньше умела свободно гулять здесь, - сказал провожатый, заметив ее взгляд, - скоро вспомнишь, как это делается.
Он привел ее на большую платформу, обставленную, как старинная гостиная, и, кажется, ушел куда-то.
– Здравствуй, как давно тебя не было.
Она обернулась и увидела компанию людей, которые умерли задолго до ее рождения, но с которыми она в мечтах всегда хотела познакомиться. А сейчас она совершенно не удивилась, что это – ее приятели. Тот, кто заговорил первым, подошел и, взяв ее за руку, пригласил к столу. Они пили чай с клубничным муссом и разговаривали обо всем и ни о чем. И вдруг ей пришла в голову мысль спросить об одном настоящем знакомом.
– Да, он был здесь…
– Как же…Почему я не…
Все изменилось. Пыльная площадка скрипела, болтаясь на старых веревках. В углу стояла кровать с изодранным матрацем. Куски ваты чуть прикрывали обнаженные пружины. Ее знакомых не было. Их заменили люди с усталыми, изможденными лицами, сидящие на корточках, или бесцельно слоняющиеся по углам.
– Он был здесь, тогда он сильно болел.
Все снова изменилось, и она увидела лицо говорящего. Из-за ее плеча неслышно появился провожатый.
– Все попавшие сюда видят Приют по-своему. Твое сердце оборвалось, и ты погрузилась в отчаянье, поэтому ты была там.
Он пропал так же незаметно, как и появился. Но это ничуть не удивило ее.
– Мы найдем тебя позже, - сказала веселая светловолосая девушка, последней уходя с площадки.
Задумчиво доедая клубничный мусс, она вдруг заметила фигуру, неподвижно сидящую в углу. И невольно вскрикнула.
– Здравствуй, но я же тебя выдумала,- сказала она той, которая была героиней ее неоконченного романа. Пока она говорила, их незаметно обступала пустота. И уже не было никого, кроме нее и Габби, сидящей на низеньком табурете.
– Ты обо мне думала, поэтому я есть,- Габби подняла на нее глаза, именно такие, как она и представляла.
– А что ты делаешь тут?
– Размышляю.
– О чем?
– Разве чтобы думать надо обязательно думать о чем-то?- удивилась Габби и опустила голову.
Снова обрела очертания старая гостиная. Габби сидела в углу, и, погрузившись в раздумья, тихо раскачиваясь из стороны в сторону.
Возник провожатый.
– Скажи, когда я поговорю с госпожой директрисой?
– После. Но я слышал, что тебе будет дана странная возможность. Все из-за того, что ты увидела Приют чуть раньше. Все видят его, когда умирают, но ты увидела за секунду…
– До чего?..- вопрос был уже не нужен.
– Тот человек вырвался всего на миг, но и этого хватило, чтоб выхватить пистолет из кармана и выстрелить тебе в спину…
Они помолчали.
– Ты сможешь вернуться, и немного изменить все. Ты ведь убила того мальчишку, из-за тебя он упал вниз… Ну как тебе наш клубничный мусс?
Она не дослушала его последних слов. Она смотрела на висевшую в пустоте огромную картину, вернее пустую раму, за которой был виден город в пасмурном утреннем свете.