Конечно, для тех, кто ездит в многозвездочные отели на море, Турция не представляется ни сказочной, ни загадочной. Но мое знакомство с этой страной началось еще в московских библиотеках, в архиве Херсонесского музея. И тогда со свойственной мне бесшабашностью я вознамерилась попасть туда. Просто переплыть Черное море и оказаться в Истамбуле. Крымские женщины с южным красноречием рассказывали всевозможные ужасы о турках, но это меня не остановило. Сама собой образовалась команда единомышленников из трех археологов, одной богомолки и меня, полуархеолога, полубогомолки. С картой на столе долгими крымскими вечерами обсуждали мы план захвата, а потом просто пошли и взяли себе билеты на корабль. И вот, мы в открытом море. Из археологов один был интересным и серьезным мужчиной, другой – крупным ученым и известным ловеласом, третья – моя подруга и благодетельница. Пожалуй, не будь в нашей компании кого-то, и все было бы по-другому. Но серьезность богомолки скрашивал своими откровенными шутками известный ученый, а мы большинством голосов не давали ему переступить грани приличного. Кормили нас на корабле по-моряцки наубой. Но главное, в кают-компании стоял шикарный белый рояль, и мы, богомола вперемежку с археологами, устраивали музыкальные вечера. Плыли тем же путем, что и бежавшая из Крыма белая армия, и пели их песни и романсы. Лежали на палубе, глядели, как садится и встает солнце, удивлялись дельфинам.
Рано утром мы вошли в Боспор, глядели с воды на мосты, Святую Софию, Голубую мечеть, оборонительные стены Константинополя. Началась веселая кутерьма большого города: мы ходили по центру, по египетскому рынку, по музеям и церквям города. А вечером сели в автобус и отправились в фантастическую Каппадокию. Это страна причудливых скал, пещерных монастырей и подземных городов. Прибыли мы в центр этой области, город Гереме, который с легкой руки веселого археолога был переименован в Горе мне. Нашли и гостиницу в пещерах, наш номер – маленькая пещерка с выдолбленными в камне сосудами. Возникло предположение, что это древние нужники, но опробовать их мы не стали. Бродили по округе. На следующий день взяли на прокат машину и объехали основные достопримечательности. Обо всем не расскажешь, но запомнилось, как увидели мы от руки написанную табличку «подземный город», притормозили и тут же сбежались турки с фонарями и повели нас куда-то. «Ребята, вы что, хотите, чтобы появилась табличка «Подземный город и его обитатели»?», - запротестовала я, и мы уехали. До сих пор неудобно перед турками, которые, может, очень искренне хотели показать нам подземелье. В другом месте попали в заброшенный монастырь с огромным садом. Там росли и виноград, и яблоки, и апельсины, и инжир. Столько фруктов я в жизни не ела! Один вечер провели в гостиничной общей пещере-баре. Там собралась представительная международная тусовка, много из Европы, из Израиля, Индии. Вместе ели и говорили, как могли. Я спросила у хозяина, есть ли у них гитара, и он сделал утвердительный жест и пропал. Вернулся с парнем и какой-то бандурой. Археологи сразу развеселились: «Вот сейчас заставят тебя играть на местной гитаре». Но к счастью играл парень какую-то восточную музыку. На следующий день мы уехали в Эфес.
Пошутили, что сейчас бы оказаться в Париже, и случайно натолкнулись на гостиницу «Париж». Замечательный курортный город: по вечерам сидят люди в барах, тихо играет музыка, и непривычно для нас, что никто не кричит, не бежит, не суетится. В античном Эфесе даже мостовые были из мрамора. И ходят сейчас туристы в шортах по развалинам древней культуры, как варвары на обломках древней цивилизации. У базилики св. Иоанна Богослова, на месте, где был похоронен любимый ученик Христа, сижу у древнего алтаря и ищу, кто бы мог меня сфотографировать. Приходит женщина, я ей по-английски: «Не будете ли Вы так любезны меня сфотографировать». И тут рязанское: «Нот спик Инглиш». Я с улыбкой: «Russian?», и она, улыбаясь: «рашн, рашн».
Посещали Памуккале, Пергам, Дидим, другие древности. Самое грустное впечатление вызывает Памуккале: такое чувство, что вы попали в наше метро в час пик. Почти все туристы русские, и с отечественным максимализмом полуобнаженные, в то время как сами турки, и тем более турчанки ходят полностью прикрытые одеждой. Другие иностранцы в таком окружении чувствуют себя неуютно, словно застали нас в неудобный момент, и быстро оттуда уходят. А нашим только того и надо: вальяжно воссидают в древних купальнях. И хочется прикинуться иностранцем. Но мето само очень интересно. Там был античный город Иераполь, захоронен апостол Филипп, и там замечательные купальни: белые породы образуют природные ванночки, и бежит из-под земли теплая, насыщенная минералами вода. К этому же месту обращены слова Апокалипсиса: «Знаю тебя, что ни холоден ты, ни горяч». И кроме глубокого духовного смысла чувствуешь в этих словах теплые струи Памуккале.
Много всего еще было. Как нашли мы в антикварном магазине наш родной самовар, как в Истамбуле провел нас служитель в алтарь, когда я по-гречески спросила, где у них святыни… Но уже устали мы от впечатлений, и рады были вернуться к нашим гостеприимным морякам и поплыть обратно в Крым. На следующий год ездила я в Турцию с отцом и братом. Жили в Аланье, купались в Средиземном море, посещали Миры Ликийские, древний город и церковь святого Николая Чудотворца. Ездили на яхте над затонувшими городами в районе Кекоба, видили, как выглядывают из воды древние стены, колонны, лестницы. Даже на парашют «со скидкой» усадили меня заботливые родственнички. А напоследок пересекли мы на автобусах всю Турцию, посетив по пути захоронение Антиоха: на горе расположены громадные головы богов, людей и зверей. Когда-то воссидали все эти полубоги на тронах, но чья-то нежная монотеистическая рука, вероятней всего мусульманская, сняла каменные головы с плеч и поместила их рядом с тронами. Добрались до Трапезунда, и оттуда въехали в когда-то дружественную нам Грузию. Но это уже другая история.