Был теплый летний вечер, и я решил прогуляться. Оделся и поехал в центр. Город был прекрасен, особенно толпами людей, лихо пропивающих свои деньжата. Нелегко достаются, легко уходят. Как воздух.
Попыхивая сигареткой, я лениво наматывал километраж, поглядывая на дома, вывески и деревья. А, особенно на людей. Они такие разные, как картинки. Бесплатный диафильм, мелькнут и исчезнут.
В центре очень много напыщенных субъектов, так и хочется плюнуть в глаз. Поэтому я свернул и направился в парк. Там попроще, без особого понта. Пьют прямо на траве.
Я шел, заложив руки за спину, выкинув из головы все серьезные вещи, все проблемы, все мысли. Просто наслаждался вечером, зеленью и теплом.
Навстречу мне шла девушка с собачкой. Симпатичная. В смысле, девушка. Да и собачка тоже. У девушки были прямые длинные волосы и стройные ножки. У собачки шерсть была кудрявая, а лапы короткие.
Я пошел медленнее, почти остановился. Девушка посмотрела на меня. Она хотела, чтобы я познакомился с ее собачкой. И я, присев на корточки, сказал: какая милая собачка, как ее зовут. Такие девушки всегда хотят, чтобы познакомились с их собачкой и спросили, как ее зовут. А потом и с ней познакомились и спросили, как зовут ее. А потом собачка будет забыта, и будет крутиться под ногами, а девушка будет весело болтать и смеяться.
Собачку я мысленно окрестил фи-фи, хотя, конечно, девушка назвала другую кличку. Голос у девушки оказался не писклявый, а красивый и мелодичный. А то я не люблю писклявых голосов ни у мужчин, ни у женщин. Человек с писклявым голосом кажется мне фальшивым, ненастоящим. Такой голос смешит и раздражает одновременно.
И я спросил имя девушки, и оно тоже оказалось красивым. Она спокойно стояла, не смущаясь и не кокетничая. Открытая и беспечная. Просто ей нравилось, когда сначала знакомились с ее собачкой. Я сидел на корточках, гладил фи-фи, которая тыкалась мокрым носом в мои коленки, и смотрел на девушку. Она начинала мне все больше и больше нравиться.
Потом я поднялся, и фи-фи была позабыта. Мы стали весело болтать и смеяться. Я понес всякую чепуху, какая придет в голову и пускать в сторону сигаретный дым.
Девушке я тоже понравился, это было видно. Глаза ее блестели и смотрели прямо в мои. Отличный вечер, черт возьми, думал я. Даже лучше, чем я ожидал.
И тут фи-фи дала о себе знать. Она яростно потянула поводок, чуть сгорбившись, вихляя задом и уткнув нос в землю. Я знаю собак, и сразу понял, что фи-фи хочет. Ей захотелось посрать. Наконец, она определилась и села. Прошло секунд десять, и фи-фи стала испражняться натужно и основательно, подрагивая и потихоньку двигаясь вперед. Из нее валились какашки разного цвета и разной плотности, вычерчивая на траве какие-то узоры и фигурки. И, наконец, появились две огромные, скрепленные, как сардельки, которые никак не хотели отваливаться. Они болтались, а фи-фи недоуменно хлопала глазами. Собачка вскочила, отбежала и снова села, неимоверно тужась. Какашки болтались, а девушка не знала, что делать. Потом она схватила палку и попыталась отцепить это дерьмо собачье. Но фи-фи снова вскочила и снова села, а потом закружилась волчком и отбежала. И так они бегали кругами минуты три. А две сардельки по-прежнему болтались. Чем же ее сегодня накормили, и вообще, зря ее сегодня кормили.
Я стоял, смотрел, и тут меня стал разбирать смех. Он все нарастал и заполнял меня. А потом я не смог сдержать его, и он вырвался наружу. Я смеялся так, как уже давно не смеялся. Дальние прохожие оборачивались, и даже фи-фи отвлеклась от своей проблемы. Девушка смотрела на меня удивленно и обиженно. А я смеялся и думал о том, что простит она мне этот смех или нет уже не важно. Я понял, что, гуляя с ней, разговаривая, целуясь и занимаясь другими интересными вещами, мне всегда будет смешно. С ней я помру от смеха. Передо мной всегда будут эти две какашки и бедная фи-фи.
Я развернулся и пошел прочь, всхлипывая и дергаясь всем телом. Я даже не мог прикурить сигарету. Наверное, я идиот, но ничего поделать с собой я не мог. И еще долго прохожие могли наблюдать мою ухмылку до ушей и слезящиеся глаза. Пока я не дошел до ларька. А потом я успокоился, выпил бутылку пива и не спеша, отправился домой. И еще долго мне вспоминался этот случай. Я улыбался и качал головой.
2004.