Сказка
Жил-был злой мальчик. Стал он таким под влиянием неблагоприятных жизненных обстоятельств или дурной наследственности, мы не знаем. Знаем только, что, когда он родился, язык у него был раздвоен наподобие змеиного. Это очень удивило старую акушерку. Тридцать лет и три года принимала она роды, но ничего подобного не видела. Врачи хотели отрезать такой язык, но отец ребёнка не дал согласия на операцию.
-Будет острее язвить наших классовых врагов,- сказал он.
Из этого следовало, что, кроме врагов скрытых и явных, есть ещё и враги классовые.
Воспитывался злой мальчик в приюте для умственно отсталых детей. Других приютов в этом царстве не было.
В приюте злой мальчик познакомился с другим, добрым мальчиком. Раньше добрый мальчик учился в обычной школе только на „отлично“, но его тоже перевели в приют для умственно отсталых детей, так как он имел слишком хорошую наследственность. Ребёнок от честных родителей всегда опасен. Кто знает, кем он вырастет, ещё правдоискателем каким-нибудь. А тут, будте любезны, он же учился в школе для придурков! Что Вы от него хотите? Далеко смотрели тогда люди. Потому, хозяин был в стране, настоящий вождь.
Злой мальчик думал, кого бы поразить своим языком? Как кого? Доброго мальчика. Почему он учится на „отлично“ и собой хорош? Не иначе, питание у него в раннем детстве было хорошим, а значит, отец состоял в секретной санитарно-гигиенической службе. Проверяли людей на вшивость. Тех людей, у которых количество насекомых превышало предельно-допустимое, брили наголо. Кстати сказать, в этом государстве быть лысым или бритым наголо считалось равносильным измене Родине. Исключение делалось лишь для идолов, да и то некоторых. Так и утвердилась за добрым мальчиком дурная слава и позорная кличка „гигиенист“.
Пришло время, мальчики закончили учёбу и стали взрослыми, но при этом остались детьми. В этом государстве все люди, становясь взрослыми, оставались детьми. Так надо! Царство это было подземным! Лучи солнца никогда не проникали туда и люди пользовались светом единственно правильного и вечно живого учения Главного Идола.
Мальчики решили построить корабль и отправиться в путешествие по огромному подземному царству. Доброго мальчика влекли неведомые дали, а злой мальчик намеревался создать новую партию антигигиенических мстителей. В последнее время свет единственно правильного и вечно живого учения стал меркнуть и многие люди поговаривали о том, что пора бы освещать свою жизнь свечами:“ Каждый дом должен иметь свою свечу!“
В этом подземном царстве люди жили в отдельных домах. Каждая семья имела одну комнату в таком доме. В каждом доме было ровно тридцать и три комнаты. Дома стояли на курьих ножках среди подземного моря. Море было всем для обитателей подземного царства. Оно давало пищу и вдохновение. Источником пищи служил огромный рыба-кит, которого откармливали общими нечистотами. Нечистоты сбрасывали прямо в море, но затем вновь собирали и давали рыбе-кит в пищу. Местным поэтам разрешалось черпать вдохновение только из моря.
Море поит!
Море кормит!
Море старость бережёт!
Эти строки Великого Подземного Поэта знали все, их изучали ещё во внутриутробном периоде. Другие стихи этого поэта:
Власть подземная пришла,
Жизнь по-новому пошла!
Увы, знали немногие. Никто уже не помнил, когда пришла подземная власть. Лишь научные сотрудники-искусствоведы, трудившиеся на ниве одной-единственной санитарно-гигиенической науки, знали эти стихи. Других наук и других научных сотрудников в подземном царстве не было. Эти же научные сотрудники-искусствоведы несли секретную службу, проверяя, как и прежде, на заре подземной власти, людей на вшивость. В последнее время, в наступивших сумерках, это делать становилось всё труднее, так как свет единственно правильного и вечно живого учения померк.
Мальчики приступили к строительству корабля. На помощь они позвали Егорыча, народного умельца. Егорыч был безруким: вместо рук - два пустых рукава, заправленных за пояс рубахи. Тем не менее, плотницкое дело народный умелец знал и работал хорошо, но только для себя. В своей комнате он соорудил полати в три этажа, где разместились семеро детей и трое внуков его второй жены. Как он мастерил, никто не знал. Егорыч помог мальчикам построить корабль и украл изрядно – ровно половину досок, из которых он смастерил в своей комнате ещё одни полати. Здесь поместились пятеро детей его третьей жены. Теперь места хватало всем. Правда, совсем не стало воздуха.
-Но это не беда - была бы лебеда!- шутил народный умелец.
Егорыч же „достал“ красную краску для корабля. В подземном царстве разрешали только один цвет – красный, хотя по-настоящему его никто не видел, так как единственно правильное и вечно живое учение было дальтоническим. Точнее, Егорыч нашёл не саму краску, с завхоза-ворюгу. Время застенчивых завхозов-ворюг давно прошло. Это был наглый завхоз-ворюга. О, он мог многое! Украсть краску на складе – это пустяки. Завхоз добился для себя, казалось, невозможного. А именно, введения коэффициента равенства. Дело в том, что в подземном царстве действовал принцип Свободы, Равенства и Братства, согласно которому на каждый рот полагался один пудовый кус китового мяса в год. При свете померкшего единственно правильного учения некоторые люди добивались для себя введения коэффициента равенства, при этом они получали не один, а целых два пудовых куса. Такой привилегии могли добиться для себя лишь немногие. Кроме того, этих немногих не проверяли на вшивость и они могли носить неограниченное количество насекомых.
В капитаны решили пригласить Навигатора. Он жил в том же доме, что и Егорыч. Навигатор был красавцем с греческой бородой и лисьей улыбкой. Это был культурный человек: пукать он уходил бы в другую комнату, но комната была одна. Навигатор выслушал мальчиков, подумал, разгладил свой лисий хвост и ... согласился. Он мечтал о космосе, но, в конце концов, прокатиться по морю – тоже неплохо.
Юнгой взяли мужичка с ноготок. Жил такой в соседнем доме, “мужичок с кувшин, борода с аршин“. Мужичок с ноготок был хороший каллиграф. Он и написал на борту корабля девиз: “Все хотят порядка, да разума нехватка“.
Итак, корабль готов! Команда – два мальчика, капитан и юнга – все в сборе. Поднять паруса! Полный вперёд! Капитаном быть хорошо, особенно, когда море круглое как тарелка. Никто из подземных жителей не знал в точности , где начинаетя и где кончается их море. Дома стояли среди моря, имеющего рукотворные границы! Подземное царство было обнесено металлическим забором. Металл не выдерживал влажности и ядовитых испарений, подвергался коррозии. На постоянный ремонт забора уходили все средства, получаемые от продажи китового уса. Дома гнили, люди страдали от однообразного питания, но забор содержали в идеальном состоянии. Изнутри забор был выкрашен, конечно, красной краской. Однако, снаружи, говорят, были изображены идиллические, пасторальные картинки. При этом применялись целых четыре цвета: красный, чёрный, синий и жёлтый. Многие в подземном царстве знали, что при смешении синего и жёлтого получается зелёный цвет, но об этом могли говорить только шёпотом в своих комнатах. На общей кухне или в общем туалете об этом говорить было опасно. Секретная санитарно-гигиеническая служба уже не та, но люди иногда исчезали. Поговаривали, что их отправляли за границу, в страшный мир неравенства или пускали на корм рыбе-кит.
Долго ли, коротко ли плыли мальчики, но корабль причалил к дому, где начинался Бал. Так называли в подземном царстве ежегодный агитконцерт, состоящий из торжественной и художественной частей. Концерт всегда проходил в Большом Доме Заветов. Дом этот был гордостью подземного царства и стоял не на двух, как обычные дома, а на семи курьих ножках. Во время торжественной части выступали представители руководства, не проверяемые на вшивость. Они говорили о царстве света и тепла, в котором живут подземные люди, и о страшном мире неравенства там, за забором. Художественная часть всегда была одной и той же: выступал единственный на всё царство юморист Пал Ароныч. Его успех был настолько постоянен, насколько постоянен художественный приём. Он всегда показывал палец. Причём, хохот начинался ещё во время торжественной части, при одной только мысли, что скоро Пал Ароныч покажет палец.
После концерта люди начинали „кучниться“. То здесь, то там возникали и гасли разговоры о том, что единый для всех свет единственно правильного и вечно живого учения устарел и померк, что пора бы завести для каждого дома отдельную свечу. Иногда трезвые головы спрашивали, из чего изготовлять свечи? Ввозить из-за границы? Но на это нет средств! Всё уходит на закупку красной краски и ремонт забора. Но этих людей не слушали, называли их ретроградами и конформистами. Злой мальчик прислушивался к этим разговорам, переходил от одной группы к другой и предлагал изготовлять свечи из бывших гигиенистов. Они, например, возят на корабле одного такого придурка. Люди слушали, согласно кивали головами и расплывались по домам. В подземном царстве люди передвигались на аквобусах, больших красных лодках. Свет вечно живого учения ещё что-то освещал, а в распределителях после многодневного стояния в очереди ещё можно было получить свой кус китового мяса. Никто до поры, до времени не хотел переходить к решительным действиям.
А что добрый мальчик? Он пребывал в мире своих грёз, на всё смотрел широко открытыми глазами и писал стихи.
Нагая берёза слезу уронила.
Какая тишина!
Не известно, что он имел в виду. В подземном царстве берёз не было.
Корабль плыл дальше по круглому подземному морю. Мелькали дома на курьих ножках. Теперь люди внимательнее слушали злого мальчика. Свет единственно правильного учения с каждым днём становился всё слабее, а очереди за китовым кусом всё длиннее. „Каждому дому – своя свеча!“. „В разделении – сила“.Эти лозунги часто можно увидеть на домах. Люди зло шептпли за спиной доброго мальчика: “Кто-то должен за всё отвечать! Свечи же надо из кого-то делать!“
В домах стало заметнее отсутствие женщин. Они многие недели проводили в очередях за китовым кусом, вес которого высочайшим повелением был уменьшен до фунта. Всё чаще встречались люди с синими лицами. Население научилось гнать самогон из нечистот, что ещё более ухудшило питание рыбы-кит. Низкое качество самогона вызывало „синюшность кожных покровов“. Так гласило медицинское заключение, посланное наверх, в семиножный Дом Заветов.
-Пустить на свечи!
-Они нас не жалели!
Слышалось со всех сторон. Света в подземном царстве не стало никакого. Полная темнота! „Светильник разума“ угас окончательно. А изготовлять свечи пока не научились. Кое-кого из бывших гигиенистов пустили на свечи, попались под скорую и горячую руку и многие другие, ни в чём не виноватые люди, но свечи не горели. То ли мастера перевелись, то ли материал не тот. Не смог изготовить путных свечей даже народный умелец Егорыч. Свечи кадили, дымили, но света не давали. Заграница больше не помогала. Прислали однажды партию электронно-нейлоновых свечей в приют для трудных подростков, но ящики оказались пустыми. Так, до сих пор не известно: то ли трудных подростков слишком много и не хватило на всех свечей, то ли свечи украли на таможне. Люди плавали на своих лодках в полной темноте.
Но вот, однажды добрый мальчик, чудом уцелевший в этом хаосе, залез на мачту и ковырнул потолок подземного царства. Лучи солнца и свежий воздух ворвались в зловонный и тёмный мир. Добрый мальчик просунул голову в образовавшуюся дыру и увидел зелёную траву и берёзы, о которых он столько мечтал. Люди подземелья пришли в ужас от увиденного. Они задыхались от свежего воздуха и слепли от солнечного света. Доброго мальчика пытались стянуть вниз, но он сумел вырваться и побежал по зелёному полю среди нагих берёз, ронявших слёзы. Никто из обитателей подземелья не посмел преследовать его. Дыру в потолке быстро заделали нечистотами и в подземном царстве воцарились покой и тишина.