Жил-был воробей по прозвищу Маленький Воришка. Но почему воришка? Другие не лучше. Все промышляют, как могут. Птичья жизнь такая. Сорока или ворона – та, вообще, хватает всё, что плохо лежит. И колечко, и серёжку может унести, и даже зеркальце, если небольшое. А воробьишка – всего лишь маленький воришка, клюёт по зёрнышку, потому что всегда кушать хочется. И детей – птенцов надо выкормить, и о гнезде позаботиться: где соломки прихватить, где тряпочку какую-нибудь. Гнездо постоянного ухода требует, особенно зимой, когда воробьям приходится особенно туго. Воробьи же не улетают в теплые края как некоторые. Весной и летом лучше, корма хватает: жучки-червячки всякие, свежие всходы. Но и птиц прилетает много, из теплых краев. Заморские птички - пёстрые и нахальные. А воробьишки, серенькие: прыг-скок, прыг-скок. Везде надо успеть. И песенка у воробья простая: „ Жив-жив! Пока-жив!“
Жена Маленького Воришки, Воробьиха Попугаевна, стала высиживать птенцов: сидит весь день на яйцах и - ни с места. А Маленькому Воришке приходиться крутиться: с ветки на ветку, с камушка на камушек. Двойная работа! И себя надо прокормить, и Воробьиху Попугаевну. А что будет, когда вылупятся птенцы? Тогда и минуты не найти, чтобы посидеть на ветке и подумать о жизни. Хорошо ещё, что жена освободится и станет помогать.
Но о птенцах думал не только воробьишка. Жил неподалёку король крыш и подворотен кот по прозвищу Разбойник. Он ничего не боялся, воровал всё подряд, разорял гнёзда. Беспредел, одним словом. Единственный, кто мог помериться силами с Разбойником, это фокстерьер Пима. Пёс задавал такую трёпку коту, что тот едва мог спастись бегством, отсиживаясь на дереве. Но уже давно Пиму никто не видел. Говорят, его пригласили на службу в таможню, где развелось много всяких крыс.
Гнездо у воробьишки устроено под самой крышей и Разбойник до него никак не мог дотянуться. Коты же не умеют летать. Поэтому он ждал, когда вылупятся птенцы и начнут понемногу летать. Разбойник надеялся, что птенцы, как это часто бывает, не будут слушать родителей и далеко отлучатся от гнезда. Вот тут кот их и сцапает! Любил он свежую птенчатину. А что ему горе родителей? На то он и разбойник!
Так думал кот, лежа за трубой, на крыше. Он делал вид, что нисколько не интересуется семьёй Маленького Воришки, а на самом деле с нетерпением ждал, когда вылупятся маленькие жёлтые птенчики, такие миленькие, такие хорошенькие...У Разбойника заранее текли слюнки. Садист он был, кроме всего прочего.
Вот наступил торжественный момент. Птенцы проклюнули скорлупу и вылупились... Их было четверо, желтых маленьких и любопытных. Родители с умилением смотрели на своих детей, а те раскрывали клювы и просили: „Пи, пи, пи...“
Разбойник жадными глазами наблюдал эту сцену, выглядывая из-за трубы. Он хорошо знал, что не мог дотянуться до гнезда. Ну, почему коты не умеют летать? Оставалось только ждать.
А птенцы росли не по дням, а по часам. Маленький Воришка и Воробьиха Попугаевна „сбились с ног“, снабжая детей червячками, мухами и другими птичьими лакомствами. Не могли они достать только птичьего молока. Чего нет - того нет! Но и без птичьего молока птенцы быстро росли.
Маленький Воришка давно заметил Разбойника, который прячась за трубами, кругами ходил по крыше. Кот с каждым днём становился всё наглее. Иногда он садился на трубу и вызывающе улыбался, разглаживая лапой свои усы и подмигивая воробьишке, куда, мол, ты денешься...
Действительно, деться некуда . Фокстерьер Пима далеко, а здесь, на крыше, Разбойник – король, хочет казнит, хочет милует. Но милости ждать от таких котов не приходится. Остаётся только одно - бой, последний и решительный. Маленький Воришка, Воробьиха Попугаевна и четверо птенцов построились в каре и пошли в атаку на кота. Разбойник сидел на краю крыши и просто онемел от удивления. Такого он никогда раньше не видел и не слышал! А воробьиное семейство действительно шло в свой последний и решительный бой, воробьиная рать наступала. Внезапно Маленький Воришка подлетел к Разбойнику и клюнул его в глаз. Кот потерял равновесие и свалился с крыши. Коты же не умеют летать, поэтому он повредил себе заднюю лапу и потом долго лечился в ветеринарной клинике. Теперь Разбойник боится крыш и охотится только на мышей в подвале.
А птенцы давно выросли и стали взрослыми воробьями, такими же серенькими воришками как их родители. Они прыгают с ветки на ветку, с камня на камень и поют: “Жив-жив! Всегда жив!“