Теория влюблённости, половой и духовной любви
ВВЕДЕНИЕ
Любовь является важнейшим явлением в жизни человека, которое влияет и на его личность и на межличностные отношения.
Влюблённость важно отграничить от любви. В своих работах такие авторы как Анатолий Протопопов, Владимир Басун указывают на биологическую природу влюблённости, и рассматривают её влияние на поведение людей в их сексуальной и общественной жизни. Собственно любовь исследовали многие авторы. Психологические работы таких авторов как Эрик Фромм, Морган Скотт Пек, Ролло Мэй, Джон Пауэлл говорят прежде всего о любви между людьми. О том, что к любви нужно относиться серьёзно. Организовывать и направлять её. Как пишет Д. Пауэлл: "Любовь будет работать, если люди будут работать на неё" [источник № 9, см. библиографию]. Для религиозного монотеистического мировоззрения центральным понятием является любовь к Богу. Важнейшую роль в здесь несомненно играет проповедь Иисуса Христа и её дальнейшее толкование в лоне христианства. Многие философские теории любви создавались так же под влиянием христианства. Таковы теории Владимира Соловьёва, Пауля Тиллиха и многих других.
Целью данной работы явилось выявление важнейших различий между влюблённостью и любовью. А в самой любви - различий между её половым и духовным этапами. Деление любви на этапы имело свою цель. Наименование "этап" означает не столько иерархичность, сколько ведущую направленность деятельности субъекта в данный период его жизни. Я не избрал термин "форма", т. к. считаю что субстанциональная форма у любви одна, и эта форма лишь трансформируется в разных объективных проявлениях любви. Я не стал делить любовь и на виды, т. к. видовое деление подразумевает единый источник любви. Я признаю таким источником Бога, а атеист этого сделать не может. Поэтому этап - наиболее удачное наименование конкретного процесса любви. Я считаю, что духовная любовь - высший этап развития личности, а атеист может считать, что это лишний этап, и остановиться на половой любви.
Хочется отметить, что деление любви на этапы вовсе не означает их спаянности. Можно ощущать половую и духовную любовь вместе, а можно и по отдельности. Так же не следует думать, что при наступлении одного этапа, предыдущий перестаёт существовать. Например, человек может познать любовь к женщине, потом любовь к Богу, а потом половая любовь уйдёт, а духовная останется. Может разрушиться и духовная любовь, а половая - остаться. Но я считаю что первоначально личность всё же развивается, познавая следующие состояния: влюблённость, половая любовь, духовная любовь.
1. ЭТАП ВЛЮБЛЁННОСТИ
Этап влюблённости - очень важен в развитии человека. Он знаменует собой начало созревания высоких качеств личности. Я подробно остановлюсь на нём для выявления сущности влюблённости. Покажу важность разграничения понятий "влюблённость" и "любовь".
Прежде чем отделить влюблённость от любви, нужно вспомнить на что влюблённость направлена и чем обусловлена. Не отрицая важности чувств, переполняющих влюблённого человека, их глубины и красоты, нужно заметить откуда они приходят к нему. Причина влюблённости самому влюблённому невидна. Да и сторонние наблюдатели и исследователи склонны, подчас, выдавать влюблённость за высшую человеческую способность. При этом они вырывают её из контекста развития человека, который (человек) является единством не только души и духа, но и тела. Следовательно, нельзя забывать о важном биологическом компоненте в возникновении чувства влюблённости. И это никак не должно принижать важность влюблённости в жизни человека, или отрицать красоту чувственного порыва, который захватывает и несёт человека вдаль от текущих проблем к единственному объекту - предмету мечты и вожделения. Как пишет А. Протопопов: "Убеждён, что знание этой логики /физиологической составляющей влюблённости и любви/ вовсе не обеднит восприятие любви, как прекраснейшего из чувств, подобно тому как знание устройства цветка не мешает ботанику восхищаться его красотой, а знание законов гармонии и устройства инструмента не мешает (и даже наоборот, помогает) музыканту наслаждаться исполнением шедевра" [12]. Разобраться в весьма "приземлённых" биологических целях возникновения у людей влюблённости нам поможет экскурс в этологию. Она изучает инстинктивные основы поведения животных и людей. А влюблённость, как мы увидим, обусловлена инстинктивной, природной частью человека, которую он с трудом может контролировать (особенно если она поначалу приносит удовольствие).
Природа возложила на два пола разные обязанности: задача мужского пола - накапливать как можно больше свойств, которые могут пригодиться виду при изменении окружающей среды; задача женского пола - сохранять наиболее полезные в данный момент свойства и передавать их по наследству. Следовательно, каждый мужчина инстинктивно склонен к распространению своего генного материала как можно шире. От этого в обществе терпимее относятся к мужской неверности, чем к женской. Ведь увеличение плодотворных (в прямом смысле слова) связей женщины с мужчинами пагубно сказывается на заботе женщины о детях. А к абортам - результату разумной деятельности - природа не приспособлена. Значит, каждая женщина инстинктивно стремится найти мужчину с более хорошими генами и именно от него родить ребёнка. Итак, мужчины стремятся к большему количеству половых связей (что ведёт к их склонности не придавать этим связям большого значения); а женщины стремятся к большему "качеству" возможных результатов этих связей (что приводит к повышенной избирательности женщин в половых контактах). В сексуальном, а во многом и в чувственном аспектах, мужчины предлагают, а женщины выбирают. Не элиминируем ли мы здесь человеческий разум как главный фактор в выборе партнёра (а на это и направлена влюблённость)? Отнюдь нет. По словам А. Протопопова: "Человек приобрёл современный облик, и стал по настоящему разумным лишь около 30 - 40 тысяч лет назад, и только 5 - 7 тысяч лет длится историческая эпоха. Между тем, эволюция приматов начиналась где-то в Третичном периоде, около 20 - 30 миллионов лет назад, а такие важные инстинкты, как подчинение стадной иерархии, вообще существуют едва ли не столько же, сколько существует жизнь" [12]. Разум не может отменить действие инстинкта, часто о нём разум и не догадывается, ведь инстинкт действует в человеке через эмоции, приход и уход которых человек почти не контролирует. "Инстинкт, побуждающий женщину украшать себя, в частности косметикой, никак не сообщает ей зачем это нужно делать - ей хочется, и всё. Логический смысл в этом однозначен - привлечь внимание мужчин, однако большинство женщин будут это категорически отрицать, говоря что красятся они "для себя". Но ведь нормальные мужчины "для себя" не красятся! Такой поведенческой программы в их инстинктах нет" [12]. По А. Протопопову, влюблённость можно интерпретировать как врождённую программу, служащую привлечению двух сходных с эволюционной точки зрения объектов. Вот только механизмы реализации данных программ и их запуска инстинктивны, а потому довольно примитивны. Даже случайное совпадение внешних условий с генетически "оптимальными" признаками может запустить иррациональную, чувственную программу действий человека. И это выльется в огромную бурю чувств, которую испытает влюблённый.
Предпочтение, оказываемое объектом влюблённости её субъекту должно чем-то детерминироваться. Для природы важны способности того или иного индивида (мужчины), от них зависит его успешность у противоположного пола (женщины). Детерминирует предпочтение ранг индивида в обществе. Ранг это место индивида в условной, природной иерархии. Эта иерархия составляется в основном благодаря силе (не только физической), позволяющей индивиду встать выше своих конкурентов. Способность занять тот или иной ранг называется ранговым потенциалом. Этот потенциал делится на следующие составляющие. Врождённый потенциал обусловлен наследственностью. Фактический потенциал зависит от особенности онтогенеза индивида. Визуальный потенциал определяется рядом второстепенных признаков высокого или низкого ранга, присущих конкретном индивиду. Последний потенциал часто иллюзорен и не соответствует реальному природному рангу человека. В человеческом обществе также важно понятие примативности. Примативность - это степень силы инстинктивных моделей поведения по отношению к рассудочным. Инстинкты порождают эмоции. Высокопримативные люди им слепо подчиняются. Низкопримативные люди, с помощью рассудка и разума, могут контролировать их и поступать вопреки им. Примативность задана генетически и мало корректируется в процессе воспитания. Протопопов считает, что женщины в основном высокопримативны, так как доверяют больше чувствам, а не логике. Внешне это выражается в их склонности к эмоционально-мотивированным поступкам.
Итак, по данной теории именно женщины выбирают любовника, и делают они это исходя из уровня ранга партнёра. Следовательно, для женщины важно не как мужчина выражает своё желание овладеть ей, а кто этот мужчина с точки зрения ранговой иерархии. Мужчине с высоким рангом (вернее с визуальным потенциалом высокого ранга) женщины могут простить очень многое (грубость, эгоцентризм, вредные привычки и т. п.). А достоинства (даже бесспорные) мужчин низкого ранга, увы, женщинами воспринимаются реже или принижаются. Конечно, это объяснение схематично, но в фольклоре мы находим подтверждения именно ему. Например, в сказках, где нищий добряк не пользуется благосклонностью принцессы, пока не переодевается в принца и быстро завоёвывает сердце возлюбленной.
Мужчины тоже выбирают. Но для них ранг женщины менее важен, их больше интересуют новизна партнёрши (из-за вышеупомянутого инстинкта), её красота (в основном, физическая) и её доступность.
Важно отметить, что существует большая разница между влюблённостью и желанием вступить в брак. Первая обусловлена эмоциями, тогда как второе является результатом рассудочной и разумной деятельности (причём эта деятельность может происходить и без любви к партнёру). Эту разницу иллюстрируют таблицы мнений студентов, юношей и девушек, которым предлагали ответить: какие качества они предпочитают видеть у будущего мужа (жены) и просто у сексуального партнёра [12].
Таблица 1. Мнения юношей (по убыванию)
Девушка, пользующаяся успехом Желаемая жена
Красивая Честная, справедливая
Жизнерадостная Жизнерадостная
Любит танцевать Трудолюбивая
С чувством юмора Умеет владеть собой
Смелая Энергичная
Таблица 2. Мнения девушек (по убыванию)
Юноша, пользующийся успехом Желаемый муж
Энергичный Трудолюбивый
Жизнерадостный Честный, справедливый
Красивый Умный
Любит танцевать Умеет владеть собой
Высокий Смелый
Очевидно, что левые графы таблиц иллюстрируют мощные первобытные позывы, которые влекут молодых людей навстречу друг другу в процессе влюблённости и флирта. А правые графы отражают более зрелое, осознанное желание иметь хорошую и надёжную семью. Примечательна высокая оценка умения танцевать как важной характеристики для партнёра. А. Протопопов отмечает: "Будучи, мягко говоря, малополезным в семейной жизни, умение танцевать имеет важное ритуальное значение" [12]. Ведь не умеющий танцевать человек не демонстрирует свою готовность к активной чувственной и сексуальной деятельности. Всё это ещё раз предостерегает от поспешности в выборе брачного партнёра. Желание вступить в брак, влюбившись с первого взгляда, возникает из-за позывов нашей первобытной составляющей, когда она находит объект с оптимальными физиологическими показателями (левые графы таблиц), и нивелирует в нашем сознании важность социальных характеристик этого объекта в создании крепкой семьи (правые графы таблиц).
Как видим, влюблённость затуманивает человеческое сознание. Причём это происходит не только и не столько от чарующего воздействия объекта влюблённости, а от психологического настроя самого человека. Влюблённый приписывает объекту своего влечения привлекательные черты, и сам же в них влюбляется. Это делает влюблённость непродолжительным и хрупким состоянием, ведь она основана фактически на подсознательном заблуждении обоих партнёров. Даже в сексуальном удовлетворении женщины её в основном интересуют не физические данные мужчины (хотя они приветствуются), а образ идеального любовника, который она подсознательно проецирует на партнёра. Этот идеальный образ не обязательно является продуктом творчества конкретной женщины, на него могут оказывать влияние мнения других знакомых её любовника, да и весь социо-культурный контекст их отношений. Как отмечал Стендаль: "В любви-влечении… женщина, которая заводит любовника, больше считается с представлением о нём других женщин, чем со своим собственным" [15, Стр. 300].
Гендерный характер чувственных межличностных отношений отличается. Мужчины склонны в конкретный момент времени ухаживать за одной женщиной, часто будучи уверены в том, что и она поступает так же. А для женщин часто характерен параллельный платонический промискуитет, при котором они флиртуют одновременно с несколькими мужчинами. А. Протопопов отмечает: "Это есть НОРМА /так у автора/, и обычная практика, служащая для расширения поля выбора" [12]. Ведь обычно женщина, как и мужчина, подчинена инстинкту, и сама не знает на ком сделает окончательный выбор. Это нужно учитывать эгоцентричным любовникам, и воспринимать такое поведение спокойно, если конечно оно не доходит до прямого обмана в корыстных целях.
Итак, по определению М. Пек, "влюбленность - это специфическое, сексуально ориентированное, эротическое переживание" [11]. Перечислим главные черты влюблённости:
Ш сексуальная подоплёка
Ш непродолжительность
Ш обязательная временность.
Последнее особенно важно, ведь если бы влюблённость при всей своей "неискренности", с какой она обращается с нашим "Я", была бы очень длительной или вообще постоянной, критиковать её было бы затруднительно. Такая "вечная любовь", о которой любят сочинять стихи и петь песни, действительно заманчива. Но её невозможность в нашем мире, по моему мнению, сделала бы практически недостижимой настоящую любовь. Так же, как свет костра сбивает с толку мотыльков, и влюблённость могла бы сбить человека с поиска своей истинной любви. Так что кратковременность влюблённости можно считать благотворной. На определённом этапе она позволяет избавиться от одиночества, драматически слиться с другим человеком, стать одним целом, ощутить экстаз. Но это - лишь краткий шаг на пути к достижению любви. Пек вообще считает этот шаг регрессом, суррогатом того времени, когда человек был в безопасной утробе матери. По мере расхождения первоначальных любовных иллюзий с реальностью, появляется разочарование. Партнёры осознают, что они слишком разные и им всё труднее общаться и получать от этого удовольствие, или хотя бы не получать неудовольствия. Воля, целенаправленное разумное усилие, конечно, может контролировать нашу влюблённость. Но воля никогда не может её инициировать или прекращать. Инстинкты действуют сами по себе, не обращая "внимания" на разум. А тот в свою очередь строг с инстинктами (во всяком случает у развитых людей), потому что их трудно контролировать и даже осознать их влияние не просто.
Чувство любви, возникающее при влюблённости, является ошибочным. Эйфория, вызываемая им, проходит. И после того как это произойдёт, и может начаться становление настоящей любви. Это конечно не обязательно происходит с одним и тем же партнёром. Испытав счастье влюблённости (не имею в виду только секс), человек должен осознать всю ограниченность этого счастья. Он должен понять, что существует, может существовать, то, что выше влюблённости, намного надёжнее, длительнее и приятнее. Если же человек этого не понимает, он начинает "наступать на те же грабли". Пытаться влюбляться и влюблять в себя, надеясь, что новый партнёр "уж точно" будет тем "единственным", достойным постоянных отношений. Даже если такой человек и поймёт после нескольких неудачных попыток всю утопичность идеи вечной влюблённости, он может сознательно начать практиковать множество платонических и половых связей (подобно Дон Жуану). Этим человек отгородится от настоящей любви, поддастся своим инстинктам и эмоциям, и будет мало чем отличаться от алкоголика или наркомана, также желающего получить удовольствие без особых личностных затрат. Причём такие люди могут причинять боль более развитым (с моей точки зрения) окружающим людям. Ведь нормальные люди не будут общаться с алкоголиками и наркоманами на равных. А с лицами, практикующими постоянное состояние влюблённости (независимо от их пола) не знающий их человек может захотеть построить настоящие отношения, а не "замки на песке". И когда один человек пытается найти в другом настоящего любимого, а тому нужна лишь извечная чувственная игра, - это и есть трагедия, трагедия для них обоих, ведущая к накоплению непонимания, взаимным упрёкам, оскорблению всех лиц, принадлежащих к тому или иному полу.
Настоящая любовь может возникнуть и без предварительной влюблённости. Такая любовь может вырасти из дружбы или просто деловых отношений, она созревает долго, но и прожить может неизмеримо дольше чувственного экстаза. Однако общество мало интересует что-либо что возникает долго, над чем нужно трудиться, что очень трудно определить. Страстный порыв, миг блаженства, необычность - вот что привлекает внимание. Поэтому в культуре и искусстве существует миф о любви с первого взгляда, о принцах и принцессах предназначенных каждом человеку и томящихся в далёких замках. Если воспринимать этот миф только как произведение искусства, он очень соблазнителен и вполне правомерен. Но когда человек принимает его за чистую монету, пытается ему всячески соответствовать, его ждут разочарованья. Как пишет об этом М. Пек: "Миллионы людей тратят массу энергии, отчаянно и безнадёжно пытаясь согласовать реальность своей жизни с нереальностью мифа" [11].
2. ЭТАП ПОЛОВОЙ ЛЮБВИ
Разоблачив обманчивость влюблённости, не хотелось бы принизить глубину и важность этапа настоящей любви между людьми. Тем более, что многие (например, атеисты) считают её высшей формой любви.
В настоящей любви есть и иной смысл, нежели направленность на простое размножение, как при влюблённости. В. Соловьёв приводит два аргумента в пользу этого довода. Во-первых, возможность размножения бесполым образом, во-вторых, то, что половым образом размножаются только высшие организмы. Из последнего следует, что половая любовь не в идее размножения, а в идее высшего ранга организма. "Чем выше поднимаемся мы по лестнице организмов, - пишет В. Соловьёв, - тем сила размножения становится меньше, а сила полового влечения, напротив, больше" [14]. Если у рыб миллионы зародышей и они оплодотворяются, по Соловьёву, без особого полового влечения, то у земноводных и змей, потомство меньше, но половые отношения теснее. У млекопитающих же потомство по сравнению с другими видами незначительно, зато у них наблюдается интенсивное половое влечение. У людей, по В. Соловьёву, плод размножения наименьший, а вот постоянство отношений и страсть наибольшая. Вывод В. Соловьёва своеобразен: чем сильнее любовь (страсть), тем менее у неё плодов (отпрысков). В. Соловьёв представляет развитие любви линейно: от размножения без любви у примитивных животных, до любви без размножения у человека. Поэтому продолжение рода и любовь не имеют смысла друг в друге.
В. Соловьёв критикует теорию об особой задаче природы: не только обеспечить процесс смены поколений, но и усовершенствование человеческой сущности. Для этого требуется рождение лучших образцов человечества. Мужчина выбирает лучшую (с его точки зрения) женщину и наоборот. И их потомство способствует прогрессу человеческого рода. Если какая-то высшая воля околдовывает людей для своих целей, то она должна для более важной цели сильнее пленять влюблённых страстью, чем для менее важной цели. В. Соловьёв пишет, что великая любовь может и не повлечь деторождения. Но здесь он, как мне кажется, ошибается дважды. Во-первых есть огромная разница между любовью и влюблённостью. В случае страсти людей действительно неудержимо тянет друг к другу, но действует здесь не мудрая мировая воля, а механистический древний инстинкт, который "видит" достижения в биологии, а не в духе. Следовательно, он соединяет людей, с точки зрения разума и духа, произвольно, но, с точки зрения биологии, закономерно. Последнее моё утверждение спорно, но только для времени человеческой цивилизации. Как уже говорилось, техника достигла больших высот, она легко обманывает инстинкты. Например, женщина, которая сделала пластическую операцию может выглядеть внешне привлекательнее, чем даже более молодая "естественная" девушка. Но инстинкт уже обманут. Или же мужчина, не имеющий больших природных задатков, может опять же с помощью культуры присвоить их себе. И инстинктивно очарованная женщина влюбится в него (это можно видеть в фанатичном поклонении исполнителям популярных песен). Понятно, что рождение потомства вследствие этого не гарантирует ни высокого культурного, ни высокого биологического уровней развития этого потомства. Во-вторых "неокрепшая" любовь (уже не влюблённость, но ещё не настоящая любовь) склонна впадать в крайности. При этом влюблённость с её сексуальной озабоченностью над человеком уже невластна, а осознать всю прелесть и глубину любви (например, при холодности партнёра) он ещё не может. Не удивительно, что всё это может закончиться суицидом.
Достоинство человека - безотносительно. Ведь он один может оценить его, так как является единственным разумным существом в природе. Ни одно животное не может оценить целостности мира. Только человек может создать цельную картину мироздания. Он одновременно и часть природы, и мировая душа, осознающая свою ограниченность только перед Богом (если конечно он верит в Бога). Природа тоже содержит в себе отсвет истины, но отдельном животному эта истина недоступна. Совершенен в природе только род, только целое, а для каждого отдельного существа это совершенство незаметно. Это существо живёт без сознания, подчиняясь природной воле. А каждый отдельный человек может вместить истину в себе, осознать всю природу индивидуально. Но если человек замкнётся в своей индивидуальности, будет воспринимать истину, как эгоист, он уподобится животному, воспринимающему мир, как часть себя, своих желаний. В. Соловьёв говорит, что любовь - это истина овладевающая внутренним существом человека, и действительно выводящая его из ложного самоутверждения. Благодаря разуму человек отделяет свой эгоизм от своей индивидуальности в процессе любви, и так увековечивает свою индивидуальность.
Смысл человеческой любви, по В. Соловьёву, это "оправдание и спасение индивидуальности чрез жертву эгоизма" [14]. Зло эгоизма не в уверенности в своей значимости, а в отказе другим людям в этой же значимости. В признании себя "центром", а других - "периферией". Признавая себя всем, а других ничем, человек показывает свою недостаточность. Человек может быть "всем", только вместе с другими. Поэтому эгоизм не самоутверждение, а самоотрицание. И природа, и общество препятствуют чрезмерным проявлениям эгоизма, но окончательно победить может именно любовь. Она помогает уничтожить эгоизм через то, что человек живёт уже не только для себя но и для другого, в другом, - своём любимом человеке. Любовь к другому человеку это любовь к сходному содержанию, но в иной форме. Такая половая любовь есть незаменимое основание для дальнейшего совершенствования человека.
Если влюблённость это внезапное крушение границ человеческого "Я" (причём часто весьма драматическое, вспомним о "любовной одержимости"), то любовь это расширение границ "Я". Расширение добровольное, осознанное, но, тем не менее, не холодное и рассудочное, а волнующее и трепетное. Настоящая любовь позволяет не просто ощущать телесное единство, подчинённость партнёра, она даёт уверенность в нём, знание сопричастности к его жизни, желание жертвовать ради него всем, не в обмен на что-либо, а в дар, дар настоящей любви. Истинная близость, наполняющая настоящую любовь, это абсолютная уверенность в бесценности личности партнёра для меня и моей личности для моего партнёра.
Любовь совсем не исключает секс или чувственность. Она потому и названа половой, что основана на любви взрослых людей друг к другу. Но в отличие от влюблённости, и романтика, и секс, оказываясь в сфере любви, преображаются, становясь не целью отношений, а средством выражения истинности любви. И как любое средство, эти съёмные компоненты любви могут отсутствовать, не снижая величия испытываемого человеком чувства. Впрочем, вернее было бы назвать любовь особым состоянием человеческой личности, её высшим достижением, так как она всё же не совсем чувство. Определяя долю чувств в любви, Д. Пауэлл пишет: "Целиком отождествлять любовь с чувствами было бы гибельным для самой любви, так как чувства слишком непостоянны. Но отсутствие тёплых и радостных чувств, поддерживающих её огонь, будет для любви столь же гибельным" [9].
Сила любви проявляется в её безусловности. Настоящая любовь всегда направлена на человека добровольно и без требования какой-либо отдачи от него. Любовь это мирный дар себя и своих возможностей другому человеку. Это не означает какой-то вид рабства. "Отдать себя" значит отдать не столько свои физические силы, сколько свою личность, довериться, открыться другому, сознавая при этом и свою ценность. Ведь нельзя подарить то, что сам считаешь никчёмным. Поэтому самоуничижение, принижение своей личности в пользу другой (какой бы достойной она ни была) не есть настоящая любовь. Половая любовь - длительный процесс и важен в нём не только результат, в виде близости. Мощь любви, её пафос, безусловно достойные быть воспетыми великими деятелями искусства, не должны заслонять истинную суть половой любви. Эта суть во взаимном сотрудничестве, в почитании личности, уважении и смирении.
Что может быть понято под термином "сотрудничество"? Нет, не экономический обмен и что-то лицемерное, поверхностное. Сотрудничество - глубокое понятие. Труд - основа человеческой жизни, какой бы он ни был. Труд ставит человека выше природы, позволяет ему постоянно возрастать над своими прежними рамками. Это важно по отношению к любому труду. Строитель получает от построенного здания такое же удовольствие как поэт от сочинённого произведения. Хотя в культурном плане плод труда поэта многое ценнее здания строителя. Каждый человек велик, когда делает что-либо сам. Но поистине он велик, когда добровольно и самоотверженно делает что-либо для другого. Сотрудничество - совместный труд для достижения высшего результата. В любви это особенно важно - труд влюблённых это не их "основная" работа, профессия; это даже не их родственники или дети. Труд влюблённых людей - это взаимный духовный рост. Этот рост нельзя обеспечить экстенсивно, механически. Рост личностей возлюбленных это не заложенная природой программа. Это процесс, глубина которого таинственна и прекрасна. Здесь цель является одновременно и средством. Любовь человека к человеку эта сама жизнь - настоящая жизнь, полная красоты и ответственности. Истинная любовь ценит эту ответственность. Эта связка долга и желания не может быть обременительна. Иначе это уже не любовь.
Долг важен в дружбе, он активизирует её. Не правы те, кто говорят, что дружить всегда легко и приятно. Такая дружба - или недолговечна, или является приятельской формой отношений. Дружба - это ответственность, тяжесть. Друг идёт по жизни, осознавая мнения своих друзей. Он помогает другу по долгу, дружба - взаимная уверенность, но уровень этой уверенности много ниже, чем в состоянии любви. Дружеские отношения это тесное и откровенное взаимодействие личностей. Но тут каждая личность не стремится в другую, а общается как бы не выходя из самой себя. Можно иметь много друзей, но, выполняя свои дружеские обязанности, быть одиноким, не имея любви. Можно возразить, что есть очень глубокая дружба. Но тут надо посмотреть: не перешла ли она во влюблённость или любовь; или в привычку, безысходность, когда два человека не могут вообразить жизни друг без друга, даже не имея по отношению друг к другу равнозначных обязательств. Глубина какого-либо чувства или состояния - это субъективная вещь. Окружающим может казаться, что дружба сильна и откровенна, а на самом деле это может быть не так. Как писал А. Пушкин, такие люди "от делать нечего друзья". Итак, если мы признаем, что любовь не имеет непосредственного отношения к сексу, то почему же она реже встречается в жизни людей, чем дружба? У человека множество друзей и приятелей, но любовь может быть только одна. Если секс не является неотъемлемым компонентом любви, что же так разделяет в нашем сознании понятия "дружба" и "любовь"? Секс, являясь важной составляющей времяпрепровождения людей, данной природой, не может быть главным компонентом отличия. Как головная боль присуща разным заболеваниям, так и секс может иметь место при влюблённости, при любви и даже при дружбе (что отражено в существовании понятия "дружеский секс"). Дружба, в отличие от любви, деятельность обоюдная. Нельзя дружить с малознакомым человеком, это - самообман. Значит при всей глубине дружбы, в ней меньше свободы. Дружба - деятельность двух или более людей, основанная на взаимовыгодных, конструктивных действиях, взаимоприемлемых формах поведения и мировоззрения, поддерживаемая постоянным подтверждением взаимных ожиданий. В дружбе нельзя отвергнуть просьбу друга без каких-либо уважительных причин, это воспринимается как предательство. То же нельзя сделать и при влюблённости, из-за поглощённости влюблённых друг другом. Любовь же стоит выше социальных рамок, традиций, норм морали и права. Это не означает, что любовь является анархичной связью. Просто то, что может подорвать дружбу, влюблённость, увлечённость, преданность, часто не справляется с любовью. Уважение к другой личности это основа цивилизованных отношений. Но цивилизация - дитя разума. И дружба больше разумная деятельность, чем духовная. Это с трудом заметно если смотреть на нормальную дружбу. Но ведь нет человека, утверждающего, что он дружит с другим человеком, который его не замечает, не поощряет, не отвечает взаимностью, по крайней мере, явно. Даже если такое случается, то человек наверняка не понимает, что его используют или он ждёт чего-то большего от холодно-деликатных отношений. Если ему объяснить всю безнадёжность его положения, он наверняка откажется от такой "дружбы". Более того, он может посчитать прежнего друга врагом.
Не то в любви. Никаким разумом не объяснить искреннюю тягу человека к человеку, который, например, почти ничего о нём не знает. И это не влюблённость и влечение, не корыстное самовнушение, а довольно осознанный порыв. Порыв, направляющий человека к объекту его любви. Человек знает, за что он любит другого человека. Настоящая человеческая любовь (в отличие от любви духовной) не отрицает ни романтики, ни чувственности, ни даже секса. Но суть такой любви становится лучше видна, если всё вышеперечисленное отбросить. У мужчины или женщины может не быть прекрасного тела, романтических устремлений, интеллектуального потенциала и даже навыков общения. В таком человеке не во что влюбляться. С ним очень трудно дружить и вообще взаимодействовать. Но его можно любить! И любящий его человек может подойти, и одним взглядом, выражающим глубину любви, дать ему намного больше наслаждения, чем какая-нибудь дружеская попойка, или порочное свидание.
Смирение так же важно в половой любви. Когда на смену крайностям влюблённости, с её слепой страстью и мучительной ревностью, приходит способность смирения перед любимым, - тогда зажигается огонь настоящей любви. По-настоящему любит тот, кто может прощать, кто готов испытывать даже боль от своего возлюбленного, но ничто не может поколебать его любви, его добровольной ноши, которая ему легка. Ведь такой человек любит не для себя, а для другого. Он извлекает пользу для своей личности и для иной. Он отдаёт себя, но становится только богаче.
Любовь к женщине (как и к мужчине) - невыразимо глубока. Её сложность трудно описать. Влюблённость по сравнению с ней - лишь стилизованная, концентрированная крайность, во многом обусловленная природой нашего тела. Настоящая же половая любовь это чудо взаимного духовного общения, достигаемого чувством и мыслью о любимом. Как глубинна и мощна эта связь, можно видеть на примере любящих, которые разделены тяжёлыми жизненными обстоятельствами. Их страдания могут казаться невыносимыми. Но настоящая любовь выходит за рамки понимания. Она охватывает собою все человеческие проявления, преображает жизнь, поднимает её на новый уровень, несравнимый с прежним.
Половую любовь вернее назвать личностной. Ведь пол - это всё-таки природное явление, это специфическая форма существования духа в конкретных условиях пространства и времени. Я далёк от мысли превозносить пол, как Богом данное совершенство. Пол отнюдь не важен для настоящей любви, он для неё лишь средство актуализации любовного порыва, если вообще не побочный, неимеющий значения атрибут. Именно поэтому настоящая любовь не желает существовать в узких рамках пола, традиций и предрассудков. В. Соловьёв называет гомосексуальную любовь "противоестественным суррогатом" [14]. Хотя любовь не является плодом инстинкта, так что укорять её за противоестественность нелогично. Однополая любовь ничуть не менее достойна, чем разнополая. Как пишет Э. Гаузер: "Оправдания тем, что такая любовь бесплодна, выглядят неубедительно, поскольку разнополые связи отнюдь не всегда направлены на продолжение рода и с этой точки зрения не менее противоестественны (как и все средства контрацепции)... В случае связи разнополых людей может появиться потомство, но с позиций Любви (а не инстинкта!) это побочный эффект" [4].
Любовь выше норм морали (которые "сегодня" запрещают одно, а "завтра" это же поощряют). Любовь выше общественного мнения, этого усреднённого, серого большинства, которое языком цифр, процентов хочет познать величайшее явления вселенной. Любовь выше ссор, корысти, выгоды. Любовь это состояние жизни, в идеале это не период, это не какая-то традиция, это особое состояние развития личностей, их теснейшего взаимодействия. Так же как математик, только что открывший понятие ноля, не мыслит дальнейших расчётов без него; так и полюбивший человек вступает в новую фазу своей жизни. Он обогащается духовно, сознавая свою причастность к жизни и развитию другой личности. Сознавая своё неизмеримое блаженство в том, что он может разделить себя. Но не умалить этим свои возможности, своё "Я", а умножить, прибавить нескончаемую насыщенность другой жизни к своей жизни. Любящий человек, как Христос, умножавший хлеба и рыбы, умножит свою личность, свои чувства. Деля их с любимым не для своего, а для его удовольствия. Как прекрасно и неповторимо это ощущение самоотдачи! Но не навязывание себя другому, а дополнение, восполнение того, что нужно любимому человеку. Это состояние полёта души, духовной активности. Любящий знает что нужно любимому. Любимый знает, что любящий знает и т. д. Вся жизнь превращается в жизнь для двоих. И это происходит именно добровольно, без вмешательств извне, разных хитрых уловок, методов "приворота", "кадрили" и т. п. Всё наносное, модное, новое - преходяще. Всё это, как капли дождя на стекле: поначалу они блестят и отлично смотрятся, но потом высыхают и стекло становится грязным. Так и технологии "полюбить", научиться любви - это теории, которые вполне допустимы, но к которым не нужно относиться как к панацеи от несчастной любви.
Ведь несчастная любовь - сложное, противоречивое понятие. Обыкновенно она воспринимается резко отрицательно, как болезнь или заблуждение. Но тут важно понять смысл этого понятия. Если любовь несчастна, значит она не приводит человека (любящего) к счастью. Это довольно тавтологическое определение, тем не менее, необходимо. Любовь должна быть счастливой, нет несчастной любви. Есть заблуждение. Если человек любит кого-то, то это уже само по себе счастье. Счастье любви заключается в самоотдаче своей личности в пользу любимого. Когда человек делает это он испытывает удовольствие. Он собственно любит. Другое дело, что он жаждет такого же отношения партнёра к себе. Это естественно. Но тут вступает в действие общественный стереотип: если взаимность, значит, счастье. А если взаимности нет, или даже она не видна, или проходит на глубоком, скрытом от общества уровне, то это или использование, или игра, или "несчастная", "неразделённая" любовь. Но ведь если человек поставил своей целью получить удовольствие в любви, он его получает. Просто удовольствие это воспринимается обществом явно неадекватно: большинство считают удовольствием секс, эротику; другие говорят об уверенности в жизни, если рядом есть любимый, получении различных благ и т. п. Но такое удовольствие, получение от другого человека, для чего сначала даётся что-то своё, однобоко. Этот бартер похож на дружбу и на влюблённость. Если друг не оправдывает ожиданий своего друга дружба прекращается, или ставится под сомнение. Если влюблённый дарит цветы, другие подарки, исполняет предписанные его культурой брачные ритуалы, но в итоге не добивается желаемого, - секса, ответного восхищения, чувственного контакта; такой влюблённый или сходит с ума, продолжая "биться головой о стену", или становится любимым, но превращается в игрушку в его руках любящего; или, в большинстве случаев, переключается на другой объект обожания. При этом он вытравливает прежний объект с помощью алкоголя, случайных связей, работы и т. п. Такой человек хотел для себя, хотел этого честно, открыто. Он вовсе не достоин осуждения. Наоборот, более достоин осуждения его партнёр: ведь если влюблённый выполняет все условия брачного ритуала, общественное мнение обязывает благоволить ему. Свою роль в этом играет и инстинкт. Часто человеку даже бывает стыдно отказать старавшемуся для него пылкому соискателю. Влюблённость - большая игра, развлечение взрослых людей, на которое их подталкивает инстинкт. Так и секс, если он осуществляется как самоцель, апеллирует к природным данным. Секс без тела невозможен, поэтому секс (без его связи с продолжением рода) - это игра людей со своими телами для взаимного удовольствия. То же и с влюблённостью. Она основана на инстинкте размножения рода; буря чувств, волнение, изменение сознания - этим можно прекрасно занять время, особенно если научиться более менее контролировать это состояние. И люди играют в любовь, осуществляя новые и новые ходы, приёмы. Это нельзя осуждать, это право каждого человека. Но это уводит нас от понимания настоящей любви, которой чужды игры, т. е. притворство, общепринятое лицемерие, готовое всегда дать задний ход, сказать что всё было "понарошку".
Даже такой важный шаг, как деторождение не является сутью высшей половой любви. В. Соловьёв говорит, что для потомства любовь родителей друг к другу маловажна. Ведь даже если между ними нет любви, своих детей они любят примерно одинаково. И без деторождения, и без взаимного общения (на поверхностном уровне) любовь всё равно может быть, и может быть настоящей. Её безответность, не является её изъяном. Главное для любящего то, что он любит, он уже достиг этого этапа в своём развитии. Конечно, я не призываю считать такую любовь оптимальной, но и исключать её из сферы нашего внимания было бы ошибкой.
В. Соловьёв задачу любви весьма своеобразно видит в воссоединении абсолютного единства человека, который пока разделён на два пола. Ни мужчина, ни женщина, по этой теории, не являются настоящими людьми. Они должны быть соединены, спаяны, но не в форме гермафродита (как можно подумать), а в единстве, сохраняющем формальную обособленность. Не происходит этого грандиозного соединения потому что человечество такой цели в любви не видит, воспринимая её как средство продолжения рода или способа социальной жизни в виде брака. Любовь имеет природную основу, исходит из инстинкта, но её дальнейшее совершенствование - в руках человечества. Как язык привёл к возникновению культуры, так и любовь должна вести к воссозданию человеческой индивидуальности. К любви люди относятся как к инстинкту, и не развивают её. Людям нужно следовать за любовью, и она выведет их к своей цели, ведь в ней уже заложена эта цель. Как в младенце заложена возможность овладения языком. Только в отличие от автора этой работы, В. Соловьёв видит цель половой любви не в духовном развитии партнёров, а в претворении в жизнь иллюзий влюблённости. В. Соловьёв считает, что идеализация образа любимого человека это не обман чувства, а краткое проявление восстановления образа Божия в материальном мире. Оно даётся нам как образец, и задача человека воплотить его в жизнь. По В. Соловьёву, человек должен не насторожиться, когда видит любимого только в превосходном свете, а, приняв эту идеализацию за Божий план, приложить все силы, чтобы достичь совпадения этого плана с реальностью.
Мистическое соединение мужчины и женщины в едином образе Божием В. Соловьёв видит вполне по христиански - отказывая женщине в равноправии с мужчиной даже в таком деле как любовь. Он пишет: "Как Бог творит вселенную, как Христос созидает Церковь, так человек должен творить и созидать свое женское дополнение" [14]. Такую дискриминацию женского пола можно было бы списать на время написания труда В. Соловьёва - XIX век, но она вообще характерна для православного и католического христианства. Превосходство мужского начала, как активного, над женским В. Соловьёв называет азбучным. Собственно и под "человеком" В. Соловьёв понимает мужчину, отводя женщине роль дополнения. Он утверждает: "Человек (муж) есть творческое, зиждительное начало относительно своего женского дополнения…" [14]. Всё это автор обосновывает богословскими доводами, приводя в пример понятую символически деятельность Христа.
Из биологической предопределённости половых контактов религия, а потом и общество, вывело миф о первоначальной слитности природы человека, единстве мужского и женского начал. Причём в христианстве эта слитность основана на доминировании мужественности и идее всеобщего патриархата. Я не принимаю такой идеи единства мужчины и женщины. Она напоминает влюблённость с её слитностью разных качеств и порывов. Придать мужскому началу главенствующую роль я тоже не могу. Безусловно, между мужественностью и женственностью есть огромные различия, которые нужно понимать и принимать. Но эти различия, как полюса магнита, должны восприниматься с одинаковым уважением. А что касается религии, то есть и альтернативные христианству представления. Например, о том, что сущность человека, его дух, не мужской, ни женский и не женско-мужской, а неполовой. Он только входит в половые организмы, и ведёт себя соответственно. Да и сам Христос учил, что после воскресения у людей уже не будет половых отношений. Он говорил: "Когда Бог воскрешает мёртвых, они уже не женятся и не выходят замуж. Они подобны ангелам на небе" (Мф, 22: 30) [13, С. 62]. Можно говорить, как это делает Э. Фромм, о необходимом взаимном дополнении мужского и женского начал. И хотя Э. Фромм согласен с наличием половых гормонов обоих полов и в мужчине, и в женщине, он, тем не менее, не преодолевает разнополого критерия любви, заявляя об одиночестве гомосексуалистов. Такое утверждение довольно безосновательно, учитывая стойкий процент таких связей именно по любви, и даже желание данных партнёров официально вступить в брак, что вряд ли является проявлением их скрытого одиночества.
Что же может препятствовать достижению человеком этапа половой любви (не только обоюдной, но и неразделённой)? В. Соловьёв пишет, что людей отвращает от любви сознание будущей смерти: и любимого, и себя. В то время, как любящие, конечно, хотят вечной жизни. Душа человека - не тело, значит не воспринимается им как полнота человечности. Но я считаю что настоящая любовь, высшая любовь между полами ценит не только и не столько тело и его производные, а внутренние душевные и духовные, качества возлюбленного, скрытые от физических глаз. По В. Соловьёву, любить можно только конкретное и живое, под этим он явно подразумевает материю, говоря: "Одухотворяется только плоть, и она есть необходимый /курсив мой/ предмет любви" [14]. Но разве не в душевных и не в духовных качествах основная прелесть настоящей любви? Разве нет такой любви между стариками, чьё тело давно не похоже на классические идеалы молодости? Разве нет такой любви и между инвалидами, чья телесная часть не только не вдохновляет на упоенье плотью любимого, а может пугать и повергать в уныние? Считаю, что здесь В. Соловьёв, вновь слишком узко воспринимает великий процесс любви, ставя плоть и всё с ней связанное выше духа, только потому, что она человеку бросается в глаза прежде всего.
Думаю, что достижение этапа половой любви затруднено как сложностью личностной деятельности, требуемой на этом этапе; так и легкомысленным, незрелым отношением к любви, как к влюблённости. Люди слишком часто хотят быть любимыми, а не любящими, и только получать удовольствие. Женщины пленяют партнёров своим телом, а мужчины своими материальными возможностями. Люди уверены что любить просто, главное найти кого любить. Проблема современного общества (которое принято называть развитым) в накопительстве. И на человека часто смотрят как на объект, которым можно обладать. Так что часто выбор партнёра происходит по поверхностным критериям, большое влияние на которые оказывает мода. Так что важно представлять глубокое различие между влюблённостью и любовью, о котором мы уже говорили. И если В. Соловьёв считает: "Идеализация низшего существа есть вместе с тем начинающая реализация высшего, и в этом истина любовного пафоса" [14]. То, по словам Э. Фромма: "Самозабвенное помешательство друг на друге - вовсе не доказательство силы их /людей/ любви, а лишь свидетельство безмерности предшествующего ей одиночества" [17].
Но и категория смерти тоже оказывает сильное влияние на достижение людьми этапа половой любви. Поскольку человек эта самоценная жизнь, осознание того, что смерть рано или поздно настигнет его для человека (развитого, но не знакомого с религией) невыносымо. Он ищет выход в общении с окружающим миром. Переживание оторванности от мира может рождать страх перед ним. Э. Фромм считает, что осознание человеческой отдельности без любви ведёт к стыду, вине и тревоге. Избавится от этого можно через приобщение к миру в любви, или через безумие, когда радикально "ликвидируется" сам пугающий мир. Приодолеть отчуждённость человечество пытается с момента зарождения разумности. Древние, а отчасти и современные люди, одурманивали себя разными психотехниками и/или наркотиками. Вводя тем самым себя в "иной мир". Это могло сочетаться с оргиями, ведь секс позволяет хотя бы на время забыть об одиночестве. Но такие приёмы были приемлимы только пока не произошло повышение культурного уровня общества, и оргии не стали осуждаться. Тогда многие люди ушли в наркоманию и алкоголизм. Но эти "средства" помогают не на долго. А учащение их применения приводит к разрушению здоровья и личности. Оргии, если они практикуются именно в целях ухода от реальной жизни, становятся такой же зависимостью как и наркомания. Они захватывают человека целиком, но на короткое время. А после этого боль одиночества у таких людей только усиливается. Но можно уйти от страха отчуждённости и более цивилизованно - путём присоединения к какой-либо общественной группе. При этом индивидуум подчиняет себя воле правил группы. Это выгодно государственному аппарату. И если в демократических обществах нонконформизм допускается и даже поощряется, то в тоталитарных и авторитарных системах он приравнивается к предательству. Но и в демократиях не всё гладко. Ощущая материальный достаток, и понимая высокий уровень развития своей страны, граждане демократий проявляют удивительный уровень приспособленчества. Ведь если в тоталитарном государстве несогласный человек - это чаще всего преследуемый герой, то в относительно свободном обществе он - "белая ворона", непонятно почему отказавшаяся от следования "норме". Его конечно не станут (во всяком случае не должны) особо притеснять, но всеобщее презрение и непонимание может быть для него не менее страшно, чем тюрьма или концлагерь. Настоящая любовь, самоотдача - это путь развитой личности, а приспособленчество личностный рост не поощряет. Поэтому можно согласиться с Э. Фроммом, когда он говорит, что в западных обществах многие люди очень хотят не выделятся из толпы. При этом они даже не осознают своей серости. Они принимают официальную идеологию, воспринимая её как свою собственную. А способом формального различения с другими служат внешние знаки: одежда, продукты питания, те или иные плоды массовой культуры и т. п. На этом охотно спекулирует реклама. Всё это часто осуществляется под лозунгом равноправия и равенства. Но не равенства индивидуальностей в принципе, а равенства всеобщей серости, схожести и конформизма. Э. Фромм пишет: "Равенство сегодня в большей степени означает тождество, нежели единство" [17]. Унификация стала синонимом равенства. Преимущество конформизма перед оргиями в его стабильности. По Э. Фромму, индивид осваивает требуемые нормы поведения уже в 3 - 5 летнем возрасте. И следует этим нормам до смерти, когда родственники совершают похороны, которые "воспринимаются людьми как социальное дело и совершаются в строгом соответствии с ритуалом" [17].
Работа в современном мире монотонна, а развлечения однообразны. Массовая культура думает об усреднённом вкусе. Что-либо выдающееся воспринимается с опаской. Даже развлечения в этом мире чётко заданы и служат определённым целям (особенно это заметно в "корпоративных вечеринках"). Путь преодолеть однообразность это стать популярным, известным в какой-либо области, и самому устанавливать стандарты. Но это доступно только творческим (в идеале) людям в соответствующих условиях. А в крупных корпорациях все делают чётко поставленную задачу, почти никто не имеет права отклонится от инструкции. Э. Фромм делает неутешительный вывод: "Единение, достигаемое в созидательной работе, не межличностно; единение, достигаемое в оргиастическом слиянии, преходяще; единение, достигаемое приспособлением, оскопляет личность" [17]. Поэтому этапа половой любви в современном инфантилизированном обществе достичь всё труднее. А между тем, настоящее единение возможно только в любви. Такая любовь, по Э. Фромму, "это единение при условии сохранения собственной целостности, индивидуальности" [17]. Парадокс любви заключается в том, что два человека становятся одним, но остаются двумя уникальными личностями. Любовь - всегда активна. И она может быть только свободно активной, приносящей глубокое духовное удовлетворение. Любящие отдают себя друг другу. Но это выражается не только их совместным ведением хозяйства, или взаимопомощью. Акт жертвы со стороны любящего, как я уже отмечал, должен вызывать удовольствие, а не неприятие. Жертва должна быть бескорыстной, без умысла что-либо за неё получить. Любящий отдаёт любимому часть своей души, своей личности.
Любовь - это процесс искреннего интереса любящего к своему партнёру, когда всё что значимо для него - значимо и для любящего, и наоборот. Процесс любви это активное участие обоих любящих в развитии друг друга. Любовь сопряжена и с ответственностью, причём налагаемой любящим на себя добровольно. Так же важно для настоящей любви глубокое уважение партнёров, исключающее их потребительское отношение друг к другу. Для любящего важно знать своего партнёра, не поверхностно, а глубинно. Знать его характер, его привычки, типы его поведения - всё, что скрыто под маской повседневности. А это можно узнать только в глубоком личном общении, основанном на полном доверии. Подобное познание это длительный процесс, требующий усилий от обоих любящих. Но, в отличие от влюблённости, его не нужно подгонять, им нужно наслаждаться. Как писал Х. Ортега-и-Гассет: "Любовь - явление неизмеримо более глубокое и многогранное, подлинно человеческое, хотя и не столь исступленное /чем влюблённость/" [10].
Только стойкость, искренность и активность в своём осознанном самопожертвовании может поднять человека на этап половой любви. И оттачивая на практике эти качества, он может ступить на высший этап любви, - духовную любовь.
3. ЭТАП ДУХОВНОЙ ЛЮБВИ
Обращаясь к такому понятию как любовь к Богу, трудно, если вообще возможно, соблюсти отстранённую объективность. Поэтому я изложу личный взгляд на этот этап любви, но приведу и иные мнения.
Прежде всего условимся в терминологии. Обозначить любовь к Богу можно как теоцентрическую любовь, т. е. направленную прежде всего на Бога, а не на кого-либо другого. Но ещё полнее раскрывает этот процесс термин духовная любовь. Ведь главная характеристика этой любви - то, что она проистекает именно от духовного стремления человека к Богу, и Бога к человеку. Мы не будем здесь подробно останавливаться на вопросе о природе любви Бога к человеку, т. к. это специфическая тема теологии и мистики. А вот любовь человека к Богу является важной характеристикой и в его (человека) социальной жизни. Поэтому она несёт в себе вполне определённый тип отношения к окружающему миру. И знание такого, довольно редкого, но важного типа мировоззрения важно для психологии.
Итак, обособленность духовной любви как высшей сущности любви вообще, проистекает из её связи с духом. Если понимать человека как сложное, комплексное существо, то можно выделить в нём три главные составляющие. По степени доступности в материальном мире на первом месте стоит тело. Человеческое тело есть сложное сочетание живой и неживой материй, обеспечивающих его самосохранение, регенерацию, размножение и другие функции. Телесная деятельность основана на элементарных законах физики, над которыми стоят химические процессы, а над ними биологические и физиологические. Тело - источник генетической информации, инстинктов. Оно постоянно влияет на человеческую жизнь, самим своим существованием детерминируя формы нашего бытия в этом мире. Следующей составляющей, без которой человек не был бы собой, является душа. Человеческая душа есть высшая форма развития природного организма, квинтэссенцией которой можно считать высшие психические функции. А сама психика, по определению В. Аллахвердова: "Это такое свойство мозга, которое делает мозг способным познавать, а не просто пассивно отражать раздражения" [1, С. 100]. К психическим процессам относят ощущение, восприятие, память, внимание, мышление и др. Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий суммирует взгляду на человеческую душу, говоря: "Итак, душу можно понимать как совокупность органических и чувственных восприятий, следов воспоминаний, мыслей, чувств и волевых актов, но без обязательного участия в этом комплексе высших проявлений духа, не свойственных животным и некоторым людям" [6]. Человеческий дух есть неприродная форма бытия, содержащая в себе главные аспекты человеческой личности, и имеющая постоянную связь со своим абсолютным прототипом и источником, т. е. Богом. Разумеется, тело, душа и дух человека не являются какими-то независимыми, борющимися между собой образованьями. Тело, душа и дух влияют друг на друга, постоянно (в течении жизни) находятся в сложнейшей взаимосвязи. Влюблённость - в основном плод телесной деятельности (инстинкта), лишь оформленной душой. Половая любовь это плод деятельности души и духа. Духовная любовь эта плод деятельности духа, что не исключает присутствия в ней некоторых чувственных мотивов. Как пишет П. Тиллих: "Любовь как эрос недооценивается как теологами, принижающими значение культуры, так и теми, кто отрицает мистический элемент в отношении человека к Богу… Без желания человека воссоединиться с Творцом, любовь к Богу становится пустым звуком" [16].
Нельзя отождествить с духовной любовью разные мировоззренческие концепции, представляющие Бога как лозунг: хоть и полезную, но недостижимую сказку. Так воспринимает любовь к Богу, например, Э. Фромм, говоря: "Бог становится для него /верующего/ символом, в котором человек на ранней стадии своей эволюции выразил полноту всего того, к чему стремится сам, реальность духовного мира, любви, истины и справедливости. Он верит в принципы, которые представляет Бог, он думает истинно, живет в любви и справедливости, считает свою жизнь ценной только в той мере, в какой она даёт ему возможность более полного раскрытия его человеческих сил как единственной реальности, которую он принимает в расчет, как единственного объекта пристального интереса; и, наконец, он не говорит о Боге, даже не упоминает его имени. Любить Бога - стремиться к достижению совершенной способности любить, к осуществлению того, что символизирует /курсив мой/ собой Бог" [17]. Для религиозного мировосприятия ясно, что Э. Фромм искажает и суживает монотеистическую концепцию Бога. Настоящая духовная любовь не стремится к чему-либо помимо Бога, не считает его символом, т. к. Творец никак не может быть символом различных аспектов творения. Совершенная способность любить, любовь на своём высшем, духовном этапе, не может существовать распылённо. Она может быть направлена только на Бога. Если кроме Бога личность считает возможным так же (с той же силой) любить кого-либо или что-либо другое, то Бог "встаёт в очередь" из других объектов любви. Такая "символическая" любовь не отличается от любви к свободе или к родине, - к любому отвлечённому понятию, которое часто противоположно толкуется разными людьми.
Любовь к Богу важно отличать и от кипучего фанатизма, сходного с влюблённостью, этого примитивного следования поверхности веры и религии; и от холодной демагогии, сходной с агностицизмом, провозглашающей лозунги, и постоянно поступающей в разрез с ними под разными предлогами. Если фанатизм ярок по своему проявлению, и потому, легко заметен глубоко верующим, то демагогические приёмы различных религиозных лидеров подчас скрыты, замаскированы. Это фарисейство видно во всех крупных религиях, где внешность, бездумная ритуализированность, стали нормой жизни. Из-за стремления сохранить не только неизменную суть вероучения, но и всю систему древних, отживших отношений, возникает тонкая игра на чувствах верующих. Вся пустота таких игр, придирок к словам, понятиям, едва различимым тонкостям, не имеющим большого значения, начисто истребляют любовь - внутреннюю, личную, самоотверженную, не терпящую мелочности. Нельзя скрывать жертвенный и личный смысл духовной любви во вторичных учениях, призванных приспособить эту великую любовь под сиюминутные надобности политики, культуры и т. п. Такую позицию иллюстрирует поведение ангела из стихотворения Ш. Бодлера "Непокорный" (перевод В. Брюсова) [3, С. 226]:
Крылатый серафим, упав с лазури ясной
Орлом на грешника, схватил его, кляня,
Трясёт за волосы и говорит: "Несчастный!
Я - добрый ангел твой! Узнал ли ты меня?
Ты должен всех любить любовью неизменной:
Злодеев, немощных, глупцов и горбунов,
Чтоб милосердием ты мог соткать смиренно
Торжественный ковёр для Господа шагов!
Пока в твоей душе есть страсти хоть немного,
Зажги свою любовь на пламеннике Бога,
Как слабый луч прильни к предвечному лучу!"
И ангел, грешника терзая беспощадно,
Разит несчастного своей рукой громадной,
Но отвечает тот упорно: "Не хочу!"
Подобных же "учителей" прекрасно описал апостол Иуда: "Эти же люди бранят то, чего не понимают… Эти люди - как подводные рифы на ваших трапезах любви; они сидят за столом без всякого страха - пастыри, которые пекутся только о себе. Это тучи без дождя, гонимые ветром; бесплодные деревья, выкорчеванные осенью, дважды умершие; свирепые волны моря, покрытые грязной пеной их постыдных дел; блуждающие звёзды, которым уготована навеки мрачная тьма" (Иуд, 1: 10,12,13) [13, С. 546, 547].
Любовь к Богу не следует путать и с весьма непривлекательными формами религии, которые, как я считаю, имеют крайне малое отношение не только к Богу, но и к любви. Показать к чему может привести бездумная, навязанная религиозность, поможет пример, который приводит М. Пек, рассказывая историю болезни девушки Кэти.
Ей было 20 лет когда она попала к психотерапевту в невменяемом состоянии, трясясь от страха, что-то напевая, и утверждая, что она скоро умрёт. Муж Кэти, Говард, не видел проблем в их семейной жизни, и сообщил, что Кэти набожна, и отличается крепким здоровьем. Не наблюдая улучшения её состояния, доктор Пек на четвёртый день сделал ей инъекцию амиталата натрия. Далее М. Пек передаёт их беседу:
- После этого укола, Кэти, вам захочется спать, - сказал я, - но вы не уснёте. И не умрёте. Вы просто сможете прекратить пение. Вы будете чувствовать полную расслабленность. Вы сможете разговаривать со мной. Я хочу, чтобы вы рассказали мне, что случилось в то утро, когда вы попали в больницу.
- Ничего не случилось, - ответила Кэти.
- Вы отвезли мужа на работу?
- Да. А затем поехала домой. А затем я поняла, что я умру.
- Вы ехали домой той же дорогой, что и всегда, когда отвозили мужа на работу?
Кэти снова принялась петь.
- Прекратите пение, Кэти, - приказал я. - Вы в полной безопасности. Вы чувствуете себя совершенно расслабленной. Когда вы возвращались домой в то утро, что-то было не так, как всегда? Вы сейчас скажете мне, что именно было не так.
- Я поехала другой дорогой.
- Зачем вы это сделали?
- Я поехала мимо дома Билла.
- Кто такой Билл? - спросил я. Кэти еще раз попыталась запеть.
- Билл ваш парень?
- Да. Он был моим парнем до моего замужества.
- Вы скучаете о Билле, правда, Кэти?
- О Боже, я умираю, - запричитала Кэти.
- Вы видели Билла в тот день?
- Нет.
- Но вы хотели видеть его?
- Я умираю, - ответила Кэти.
- Вы чувствуете, что Бог накажет вас за то, что вы снова хотите видеть Билла?
- Да.
- Поэтому вы уверены, что умираете?
- Да.
Кэти снова запела.
Я не мешал ей петь минут десять, собираясь с мыслями. Наконец я сказал ей:
- Кэти, вы считаете, что вам предстоит умереть, потому что вы думаете, что знаете мысли Бога. Но вы неправы. Ведь вы не знаете мыслей Бога. Вы знаете только то, что вам говорили о Боге другие. Многое из того, что вам говорили о Боге, неверно. Я тоже знаю о Боге не всё, однако больше, чем вы и чем те, кто говорил вам о Боге. Например, каждый день я встречаюсь с людьми, мужчинами и женщинами, - они подобны вам, но они не хотят быть верующими и некоторые действительно не веруют, и Бог не наказывает их. Я знаю об этом, потому что они часто приходят ко мне снова и снова и всё мне рассказывают. И они становятся счастливее. Вы тоже станете счастливой, потому что мы будем с вами вместе работать. И вы узнаете, что вы вовсе не плохой человек. И вы узнаете правду - о себе и о Боге. Вы станете счастливой - и сама по себе, и в жизни. Но теперь вам хочется спать. А когда проснётесь, то уже не будете бояться, что умрёте. Завтра утром я приду к вам снова, и вы сможете разговаривать со мной, и мы поговорим о Боге, а также о вас. [11].
На протяжении длительного времени лечения М. Пек раскрыл основные причины состояния Кэти. Вступив в половую связь с Говардом до брака, Кэти убедила себя, что должна выйти за него замуж. Детей она не хотела, и стала принимать противозачаточные средства, совершив, по её убеждению, ещё больший грех, чем добрачный секс. Боясь исповедаться, Кэти перестала ходить в церковь (тоже грех). К тому же, Говард охладел к ней в сексуальном плане, но продолжал оставаться идеальным снабженцем. О разводе Кэти не думала, это ведь был очередной, - совершенно немыслимый грех. Сексуальная неудовлетворённость породила у Кэти соответствующие фантазии. Стремясь их подавить, она стала молиться, но втайне от Говарда, т. к. он относился к молитвам скептически. Кэти молилась каждые полчаса, пока муж был на работе. Но фантазии только усилились. Кэти стала бояться бывать с мужем на людях, воображая, что он заметит её интерес к другим мужчинам. Увеличивая количество и скорость молитв, Кэти дошла до замены каждой отдельной молитвы одним слогом. Отсюда и её своеобразное пение. Свою систему она совершенствовала. Вскоре она научилась за пять минут своим способом пропеть до тысячи молитв. Но и эта система не помогла ей. Фантазии возобновились с новой силой. Кэти была вынуждена прибегнуть к мастурбации, которую считала самым страшным из всех грехов. Не найдя бывшего друга Билла дома, осознавая свою невыносимую греховность, Кэти хотела прибегнуть к суициду, но не решилась на это. Убедив себя, что Бог и так скоро накажет её по заслугам, она впала в отчаяние, и стала петь молитвы в ожидании кары. В таком состоянии её и застали.
Проводя лечение, М. Пек работал именно с понятием этой женщины о грехе, которое было совершенно извращено, и превратилось в источник её мучений. М. Пек изумлялся: "Откуда она взяла, что мастурбация - грех? Кто сказал ей, что это грех, и откуда сам он знал, что это грех? И в чём состоит грешность мастурбации? Почему неверность является грехом? Что такое грех вообще?" [11]. Поняв, что понятие греха основано на пропаганде католической церкви, Пек постарался выяснить: почему же в случае с Кэти это понятие вылилось в такие тяжёлые последствия? Оказалось, что столь пагубно на Кэти повлияла её мать - внешне мягкая, но не терпящая никаких возражений. Она, прикрываясь волей Бога, указывала абсолютно всё в жизни Кэти. Позже состояние Кэти вновь ухудшилось. Ведь она поставила под сомнение авторитет матери, вступив тем самым в противоречие с Пятой заповедью о почтении к родителям. Улучшение наступило, когда Кэти сумела отвергнуть авторитет деспотичной матери и церкви. Но ей ещё предстояло научиться выработать свою жизненную позицию. Она предъявила претензию к мужу по поводу своей сексуальной неудовлетворённости. Оказалось, что Говард был скрытым гомосексуалистом, и прикрывался перед обществом своей красивой женой, как ширмой "нормальности". Кэти дружественно с ним развелась. Только к 27 годам Кэти наконец стала самостоятельным человеком.
М. Пек говорит, что таких людей, как Кэти, - миллионы по всему миру. Признавая главенствующую роль её матери в формировании личностных дефектов Кэти, М. Пек не может оправдать и сам институт церкви, в данном случае католической. Он пишет: "Со стороны церкви никогда не было ни признания, ни хотя бы озабоченности тем, что её доктрина, возможно, слишком жёстка, слишком упорно навязывается и слишком неправильно используется… Она /Кэти/ не могла спрашивать, сомневаться, думать своей головой. И церковь Кэти - это очень типично - не сделала ни малейшего усилия, чтобы помочь ей выработать более подходящую личную религию. Складывается впечатление, что церковь обычно, если не всегда, поддерживает устаревший, закоснелый вариант религии" [11].
Таким образом, духовная любовь может иметь место только при адекватном, в первую очередь толерантном к другим людям, понятии о Боге. В наиболее адекватной, с моей точки зрения, форме религии - универсальном монотеизме - Бог - это Единый Бог. Он есть Создатель, Хранитель и Спаситель всего мира и всех его населяющих существ. Духовная любовь к такому Богу не бывает без веры в него. Но и вера обусловлена во многом именно любовью. Здесь важна разница между знанием и верой. Легко (во всяком случае легче) любить того, кто любит тебя. Когда ты знаешь об этом, видишься с возлюбленным человеком. И видишь его именно физически, ощущаешь его прикосновения, знаешь его поступки. Но Бог не дан нам в чувственном опыте. В него нужно поверить, чтобы разглядеть его уже "духовными глазами". Когда вера в Бога рождается в человеке, то (если эта искренняя, личная вера) в нём рождается и любовь к Богу. И потом эта любовь подкрепляет и усиливает веру. Тут важно различие в самом понятии "вера". Её можно понимать и как уверение, т. е. доказательство бытия чего-либо, и как доверие, например, как следование какому-либо авторитету, без требования от него доказательств его авторитетности. Сначала человек проходит через стадию уверения - он уверен, что (как минимум) Бог есть. Эту стадию почти всегда и называют верой в Бога. Но важнее стадия доверия к Богу. На этой стадии развития человек не просто верит, а доверяет, не сомневается в правоте Бога. И когда такие люди идут путём Бога, следуя его заповедям, в их устах слова "я верю в Бога" звучат особенно глубоко. Они не просто утверждают своё признание факта существования Бога, не смотря на отсутствие (как считает наука) эмпирических доказательств. Такие люди говорят о вере в Бога с тем же значением, с каким говорят о доверии к хорошему человеку, - "я верю в него". Т. е. верю, что он активен, что он знает своё дело. Эта вторая стадия веры и порождается любовью к Богу, осознаньем того, что его величие направлено ко множеству людей и миров для их преображения. И что все эти люди, миры, вся бесконечность, которую не в силах познать людской разум, для Бога не выше отдельной личности любящего его человека. Осознание направленности Бога к человеку, безмерной любви Бога, неминуемо восхищает каждую личность. И особенно пробуждает духовную любовь понимание факта свободного выбора человеком этой любви. Человек знает, что он был создан всемогущим Богом не как послушный робот, а как существо имеющее привилегию самому выбрать, дорасти до добровольной любви к Богу. То, что Бог любил своё творение (своих сынов и дочерей) ещё до того как они полюбили его; то что он любит их даже когда они отвергают его; то что Бог может прощать и возвышать без всякой выгоды для себя; всё это - основа духовной любви. Сущность этой любви неизмеримо выше сущности этапов половой и родительской любви.
Конечно, вышеперечисленные причины духовной любви весьма условны. Любовь вообще иррациональный процесс, способный разрушить душу и тело, прекратить физическое существование. Определить любовь как строгую причинно-следственную связь не представляется возможным. Особенно это относится к духовной любви. Ведь дух человека много шире его разума. Пребывание человека в духовной любви нельзя точно описать, т. к. все попытки осуществляются или через внешние понятия, не коренящиеся в духе, или через внутренние понятия, которые, в свою очередь, непонятны отрицающей духовность личности. Получается, что нелюбящий не знает и говорит, а любящий знает, но молчит, т. к. всё равно не в силах объяснить свою любовь тому, кто её не испытывает. Так же детям нельзя объяснить что такое любовь, им можно показать только её внешние примеры, её проявления (объятия, поцелуи, подарки, утешение). Сущность же её они поймут когда сами полюбят, и испытают ответную любовь.
Смысл любви к Богу в добровольном самопожертвовании себя ему. В отдаче своей личности на благо тому, кто сам есть Благо. Любящий Бога может общаться с ним, и не обязательно с помощью слов. В молитве Бог отвечает человеку, иначе молитва превращается в одностороннюю связь. Если человек не верит, что Бог слышит его молитву, что он с любовью ждёт её ещё до того как человеку захочется помолиться; то такие молитвы бесполезны. Они механически. К сожалению, именно так (как одностороннюю просьбу к бездне) воспринимают молитву атеисты, агностики и даже многие верующие. Говорят, что если ты говоришь с Богом - это молитва, а если он говорит с тобой - это шизофрения. Но тут явно видно узкое понимание самого понятия "слово". Слово это не обязательно звук: оформленный крик, имеющий определённое значение. Слово это ещё и мысль, это осознание божественного присутствия. Слово это сам Бог. И кто в силах отвергнуть, превзойти в своей любви условности мира, тот может общаться с Богом и в молитве, и просто ощущать его присутствие, его руководство - не телесно, а духовно. Иоанн Богослов писал о таких верующих в Бога: "Это те, кто верит в Него, кто родился не от жара в крови, не от плотской страсти, не от мужского желания, но от Бога" (Ин, 1: 12,13) [13, С. 204].
В. Соловьёв критикует подобную духовною любовь за её мистичность, безразличие к человеческой личности. По его мнению, может быть только живущий в этом мире мистик, стремящийся к Абсолюту, или только Абсолют - уже без самого мистика. Таким образом, понимая мистику как восточную религиозность, В. Соловьёв отказывает духовной любви в первенстве над иными формами любви. Понимая мистическое единение Бога и верующего в него, довольно поверхностно, В. Соловьёв нивелирует уровень мистического контакта почти до состояния слепой влюблённости, когда ощущается та же тяга "раствориться" в объекте своей любви. С таким пониманием не могу согласиться, ведь соединение верующего с Богом в процессе их любви не есть полное растворение, уничтожение личности верующего. Бог - не плавильный котёл, не хаос, из которого всё происходит и в которое всё уходит. Обладая полнотой личности, Бог жаждет познания человеком этой личности. Так же как при половой любви, любящие познают друг друга, взаимодополняются, так при духовной любви личность человека, стремится соединиться с Богом не для самоликвидации, а для духовного общения. Эта идея видна в образе пира из одноимённого стихотворения В. Набокова [8, С. 184]:
Так лучезарна жизнь, и радостей так много.
От неба звёздного чуть слышный веет звон:
бесчисленных гостей полны чертоги Бога,
в один из них я приглашён.
Как нищий, я пришёл, но дали мне у двери
одежды светлые, и распахнулся мир:
со стен расписанных глядят цветы и звери,
и звучен многолюдный пир.
…И часто на меня со светлым, тихим смехом
хозяин смотрит через стол.
Спорный вопрос: получает ли и Бог что-либо из личности верующего? Бог - самодостаточен, т. е. не в чём не нуждается. Но ведь для каких-то целей он создал вселенную и людей. Значит, даже в скрытом виде у него тоже есть резон общаться с человеком. И этот резон - бескорыстная любовь Бога. В. Соловьёв пишет: "Ложная духовность есть отрицание плоти, истинная духовность есть ее перерождение, спасение, воскресение" [14]. Как видно из этой цитаты он понимает духовную любовь с точки зрения христианских догматов, утверждая, что дух сам по себе, менее важен, чем его соединение с телом и душой. Но нельзя абсолютизировать данный в чувственном опыте этап развития человека, с его тройственным составом. Вполне можно предположить последующее, нематериальное развитие духа - без тела и второстепенных компонентов души. Чистый дух сможет ещё сильнее полюбить Бога, и осознать его бесконечную любовь. Иоанн Богослов пишет об этом: "Да, любимые, мы уже теперь дети Бога, а какими мы будем, это ещё не открыто. Мы знаем лишь то, что, когда это откроется, мы будем подобны Ему, потому что увидим Его таким, каков Он есть" (1 Ин, 3: 2) [13, С. 538].
Любовь к Богу не пассивна. Человек, признающий что Бог есть, но не делающий ничего для Бога, чужд любви. Ведь Бога можно назвать личностной любовью. Он не слепая сила, а высшее всепрощение, милосердие и сострадание. И кто сопричастен этой любви, тот сам, по своей воле, старается приблизиться к идеалу любви божественной. Он будет делать дела, порученные ему Богом, в меру своих сил. Он отдаст себя другим, но себя не потеряет, а обретёт свою божественную сущность в этом высшем акте самоотдачи, самопожертвования. Как писал апостол Иаков: "Бог оправдывает человека за дела, а не за одну только веру" (Иак, 2: 24) [13, С. 516].
Духовная любовь не приемлет вражды. Косность, корысть - ей чужды. Любовь это процесс общения, саморазвития, её нельзя регламентировать ритуалом и формой. Но нельзя рушить и устоявшихся форм мировоззрения других людей. Если злые (с точки зрения одного верующего) люди активно не мешают человеку любить Бога, то, не смотря на отдалённость этих людей от Бога, имеющий духовную любовь, не должен вредить таким людям. "И сражайтесь… с теми, кто сражается с вами… А если они удержатся, то нет вражды…" (Коран, 2: 186(190),189(193)) [5, С. 25]. Как говорил Христос: "Кто не против вас, тот за вас" (Лк, 9: 50) [13, С. 159].
Подытоживая повествование о любви, скажу, что высшая сущность любви - связь человека и его Создателя - Бога. Эта всемирная связь объединяет истинно верующих в их сопричастности к Богу, ведь все они - его дети. И эта же связь индивидуальна у каждого человека, ведь каждый любит по-своему. Породивший бесконечное разнообразие Бог, и в любви открывается каждому неповторимо!
P.S. Больше о духовной любви на сайтах: www.monoteos.narod.ru и www.urantia.org
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В этой работе я постарался показать иллюзорность влюблённости, её ограниченность и опасность её отождествления с любовью. Любовь же, как мы увидели, превосходит влюблённость по своей длительности, насыщенности и глубине. Будь то любовь двух людей (независимо от их пола), которые готовы пожертвовать собой, поделиться своими лучшими качествами ради друг друга. Или духовная любовь, когда человек восходит от видимого мира, и, с помощью веры, проникается всеобъемлющим восхищением и трепетом, осознавая возможность достичь Бога в своём духовном общении. Я хотел обратить особое внимание именно на важность духовной любви. Ведь осознание близости Создателя поднимает личность человека на новую высоту. Позволяет по-новому осознать влюблённость и половую любовь, понять их плюсы и минусы, и взять от них лучшее. Любовь Бога и человека объединяет их в единое, равноправное целое. Она связывает их не материальными и моральными обязательствами, а истинным осознанием безграничного и вечного доверия и самопожертвования, блаженства и счастья, проистекающего от созерцания божественного совершенства.
Надеюсь, что ознакомление с моей работой, поможет людям внимательнее относится к своим чувствам и действиям, созидая и сберегая любовь - высшую ценность в нашей жизни.
БИБЛИОГРАФИЯ
(Все ссылки на источники в интернете даны по состоянию на апрель 2005 г.)
1. Аллахвердов В. М. Психические процессы // Психология. Учебник / Под. ред. Крылова А. А. - М.: "ПБОЮЛ М. А. Захаров", 2001.
2. Басун В. И. Человек как товар и покупатель на сексуально-брачном рынке.
http://www.basun.ru
3. Бодлер Ш. Новые цветы зла // Цветы зла: стихотворения. - М.: "Издательство АСТ"; Харьков: "Фолио", 2004.
4. Гаузер Э. Г. О взаимодействии людей. Статья.
http://psy.piter.com/library/?tp=1&rd=5&l=658
5. Коран. - Ростов-на-Дону: "Владис", 2001.
6. Лука Архиепископ Войно-Ясенецкий. Дух, душа, тело.
http://www.agnuz.info/library/books/duh_dush_telo/
7. Мэй Р. Любовь и воля. Перевод О. О. Чистякова и А. П. Хомчик. - М.: "Рефл-бук"; К.: "Вакслер", 1997.
http://psylib.org.ua/books/meyro01/index.htm
8. Набоков В. В. Лирика. - Минск: "Харвест", 2000.
9. Пауэлл Дж. Как устоять в любви. Перевод А. Борисова. - М.: "Лига-Фолиант",1993. http://psylib.org.ua/books/pauel01/index.htm
10. Ортега-и-Гассет Х. Этюды о любви. Перевод В. Е. Багно.
http://www.chat.ru/~scbooks/
11. Пек М. С. Непроторённая дорога. Новая психология любви, традиционных ценностей и духовного развития. Перевод В. Трилиса. - Киев: "София", 1999.
http://psylib.org.ua/books/pekms01/index.htm
12. Протопопов А. Трактат о любви.
http://www.geocities.com/protopop_1999/tlz.zip
13. Радостная Весть. Новый Завет в переводе с древнегреческого. - М.: "РБО", 2003.
14. Соловьёв В. Смысл любви. http://mirosvet.narod.ru/index.html?/lit.htm#sol
15. Стендаль. О любви. // Философия любви. Сборник. Ч. 2. http://ihtik.lib.ru
16. Тиллих П. Любовь, сила и справедливость. Их онтологические качества и применения в сфере этики. http://www.i-u.ru
17. Фромм Э. Искусство любить. Исследование природы любви. Перевод Л. А. Чернышёвой. - М.: "Педагогика", 1990.
http://psylib.org.ua/books/fromm03/index.htm
2005 год
(При участии кандидата психологических наук М. В. Рудневой)