Удивительно, до каких границ иногда простирается сознание. Может, оно и вовсе их не имеет тогда, когда соприкасаешься с чем-то непознанным, но так явственно ощущаемым. Потом ты сливаешься с ним в единое целое и понимаешь, что это и есть нечто связывающее тебя с духом страны, народа, населявшего эти земли и веками копившего сперва непонятную, внезапно открывшуюся тебе силу. Тот, кто хотя бы раз ощутил это, никогда уже не расстанется с таким чувством.
Глядя на деревья, в сумерках стоящие под моим окном, я явственно представляю себе битву, которая, возможно, некогда происходила на том месте, где сейчас стоит мой дом; воинов, сражавшихся за Свободу своего народа. Если бы кто-то мог понять, как больно мне тогда ощущать оковы, в которых сейчас находится Россия, чувствовать безысходность каждого человека, испытывать подавление этого древнего народного духа. В тоже время что-то даёт мне колоссальную силу, и мне кажется, что я смогу в корне изменить положение нашей порабощённой ныне страны. Вольный дух не поддаётся подавлению, он всё равно восстанет. Вот только откуда-то приходит ко мне и тоска, может, потому, что я и сама скоро стану его частью… Действительно, кто знает, сколько мне ещё осталось жить и бороться за его освобождение…
Страна моя! Я ведь могу погибнуть, так и не увидев тебя свободной, но знай, я умру за тебя, за Справедливость и за освобождение твоего вольного духа, что наконец предстанет во всём величии и торжестве. Быть может, перед смертью лишь это и будет моим последним «Прости…»