Кома сокращённый вариант

 

 




Глава 1

1
 
Он проснулся, когда ещё было темно. Из окна свет уличных фонарей лишь слегка рассеивал тьму в помещении. Сергей начал вспоминать, где он и что с ним случилось вчера. Радостного мало, опять инфаркт, реанимация и неотпускающая боль. Сейчас вроде ничего не болело. Правда, прошлый раз, когда он проснулся в реанимации, тоже ничего не болело. Он тогда ещё с усмешкой вспомнил чьё-то высказывание: «Если вы проснулись утром и у вас ничего не болит, значит, вы уже умерли».
Да, видно, здорово его накачали лекарствами. Вставать всё равно нельзя, думать что-то ни о чём не хочется. Лежать в больнице точно не меньше трёх недель, такие уж здесь порядки. Однако что-то было не так, какое-то странное ощущение, возникшее после пробуждения, не покидало Сергея.
Капельница не мешала, наверно, сняли, пока он спал, манжета для измерения давления тоже отсутствовала, да и датчиков для снятия кардиограммы не наблюдалось. Странно как-то, неужели он настолько здоров, что с него всё сняли. Потом он обратил внимание на то, что должен в любом случае гореть дежурный свет, да и приборы, которых обычно в реанимации полно, должны светиться.
То ли стало светлей, то ли глаза привыкли к темноте, но Сергей наконец-то начал различать почти всё, что его окружало. Он лежал в небольшой комнате и, похоже, не больничной. На потолке висела лампочка без всякого обрамления, а напротив его кровати стоял старый сервант с посудой, у противоположной от окна стены стояла ещё одна кровать, и на ней кто-то тихонько посапывал.
– Чёрт побери, куда же я попал? – подумал Сергей, – это ведь не больница.
Он точно помнил, что в больницу его привозили. Тут за стеной зазвонил будильник, потом отчётливо заскрипела кровать. Было слышно, как кто-то встал, и босыми ногами пошлёпал по полу. Затем дёрнули за выключатель, и из-под двери, что была рядом со второй кроватью, пробился свет.
– Пора вставать, Таня, – послышался мужской голос из-за двери. Голос показался Сергею знакомым, только он никак не мог вспомнить, кому он принадлежал. Снова заскрипела кровать, и послышалось женское ворчание. Татьяна явно не хотела просыпаться. Затем раздался шум сливного бачка, а после - плеск воды и фырканье.
– Кажется, кто-то на работу собирается, – подумал Сергей. Зачесался затылок, и он поднял руку, но, не донеся до головы, так и замер; это была не его рука. Хотя было ещё плохо видно, но руку взрослого человека с рукой подростка он никак спутать не мог даже при таком освещении. В голове сразу замелькали мысли о пересадке мозга, об обмене телами и о всяких тому подобных вещах.
– Фантастики надо было меньше читать, – осадил себя Сергей, – но всё-таки что же происходит? Если это тело не моё, то и инфаркта у меня, точнее у этого тела, вполне вероятно, не было, всё-таки это тело ребёнка. Нет, надо встать и оглядеться. Что же всё-таки здесь происходит, да и где он находится. Вряд ли он умер и уже на том свете, слишком живым он себя чувствовал.
Сергей медленно сел на кровати, а затем и встал. Да, у него ничего не болело. Хоть это радовало. Тело точно не его, по крайней мере, рост на много меньше, и вообще, это было тело ребёнка лет одиннадцати-тринадцати. Подкравшись к двери, он её осторожно открыл, сделал шаг вперёд и… судорожно вцепился в косяк. Разум отказывался верить тому, что видели его глаза.
– Ой, Серёжа, что с тобой? – спросила испуганно мама, – на тебе лица нет. Что случилось?
– Я… да… – наконец Сергей собрался и ответил, – да нет, ничего, это я ещё не проснулся, всё нормально ма.
Мысли лихорадочно крутились в голове, пытаясь найти объяснение тому, что происходит. Его мать уже шесть лет как умерла, и он отлично помнил её похороны. А здесь она молодая, моложе его лет на пятнадцать. А впрочем, он же здесь в теле подростка. Он вспомнил, что комната, на пороге которой стоял, - это комната родителей, а они с сестрой спали в той, из которой он только что вышел. Одно из двух: или он действительно уже на том свете, но это даже как-то неинтересно, или.… Но может, он ещё спит? Как по другому всё это объяснить?
– А ты-то чего вскочил с утра пораньше? – в комнату зашёл отец, – не спится что ли? Или волнуешься, что сегодня первый раз пойдешь в новую школу?
Сергей потихоньку ущипнул себя за бок. Нет. Больно. Значит, он не спит. Больше всего похоже на то, что он оказался в своём прошлом. И что же теперь делать? Ходить в школу, притворяться ребёнком, правду ведь всё равно сказать нельзя. И, вообще, надолго ли всё это? Неужели навсегда? Вот влип. Хотя опять же, он совсем молодой, ему ещё жить и жить, можно не совершать прошлых ошибок, да и вообще…
– Да нет, пап, это я в туалет захотел, – наконец нашёлся он и поспешил выйти из комнаты. Надо собраться с мыслями, линию поведения какую-то выбрать, а для начала всё же сходить в туалет, уж слишком хочется.
– Да, – думал он, облегчаясь, – таких поворотов в моей жизни ещё не случалось. С одной стороны, даже интересно. Судя по всему, сейчас февраль шестьдесят седьмого, – вспоминал он, – они тогда получили новую квартиру, точнее две комнаты в трёхкомнатной. Ещё какие-то соседи были. Батю тогда, видимо, надули, дали всего двадцать девять метров на четверых, хотя положено больше. В то время и этому были рады. Ну ладно, это всё потом, надо и в зеркало всё же посмотреться для полного счастья, а то вдруг там рожа незнакомая.
Он зашёл в ванну. Да нет, всё в порядке, рожа как раз его родная, только ещё детская. Вот и прыщики на лбу, он помнил, как они ему досаждали. Волосы ещё русые, не потемнели пока от паршивой экологии. А лицо, нет, это же образец самой простоты и детской наивности. Неужели он был таким вот лопушком?
– Опять я гуляю во сне, – вдруг раздался голос в его голове.

2

Серёже снился сон. Он в новом костюмчике, а не в старой, уже надоевшей школьной форме, гордо идёт в школу. Новые девочки, новые ребята ждут его. Он представляет, как войдёт в класс, и все смотрят на него. «Привет мужики», - скажет он и усядется на самую последнюю парту. Вот он у дверей школы. Но почему никого не видно? Может, он опоздал? Этого только не хватало, в первый же день и опоздать. Он зайдёт в класс, а на него будут показывать пальцем; вот он, соня, а учительница скажет: «И опять этот Ветров опаздывает, чтобы завтра без родителей не приходил. Вон из класса!»
Серёжа быстро открыл дверь и хотел рвануть вверх по лестнице, но не тут-то было. На его пути стоял вредный десятиклассник Федька Прохоров по кличке Пончик, и, загородив весь проход, не пускал Серёжу в школу.
– Опоздал шкет, – прорычал он, – и сменки у тебя нет, давай вали домой, козявка!
Но Серёжа все-таки умудрился проскользнуть у него под рукой и помчался на второй этаж. Сзади раздавался топот Пончика. Серёжа рванул первую попавшуюся дверь и влетел в тёмную комнату. Он лёг на что-то и затаился.
– Ну до чего же он вредный, – думал Серёжа,– и в той школе приставал ко мне, теперь и здесь от него покоя нет. И вообще, откуда он здесь взялся?
В коридоре зазвенел звонок. Значит он ещё не опоздал и надо быстрее пробираться в класс. Из-под двери пробивался свет. Серёжа встал, медленно подошёл к двери и потихоньку открыл её. Пончика за дверью не было, но почему-то за дверью была комната родителей, а он стоял в одних трусах и без портфеля, а мама была в одной ночной рубашке. Она встревожено смотрела на него.
– Ой, Серёжа, что с тобой? – спросила мама. Серёжа растерялся и не знал что ему отвечать.
– Я… да… да нет, ничего, это я ещё не проснулся, всё нормально ма, – ответил он автоматически, или не он это ответил. В комнату зашёл отец: – а ты чего вскочил с утра пораньше, не спится что ли? Или волнуешься, что сегодня первый раз пойдёшь в новую школу?
– Да нет, пап, это я в туалет захотел, – опять кто-то ответил за него. Серёжа сходил в туалет, а потом зашёл в ванну и стал смотреться в зеркало. Да ведь он уже не спит.
– Опять я гуляю во сне, – подумал Серёжа. С ним несколько раз уже случалось такое. Последний раз это было в деревне, когда он гостил у тёти Маши. Тогда ему приснилось, что он с другом ночью возвращался откуда-то, то ли с танцев, то ли из кино, да и это неважно. Только друг исчез куда-то, а Серёжа оказался среди чистого поля один в абсолютной темноте. Ни луны, ни звёздочки на небе.
Он испугался и стал на ощупь, чтобы ни на что не налететь, искать дорогу к дому, как вдруг из темноты раздался голос тётки: – что ты среди ночи тут гуляешь, ложись спать. Серёжа очень удивился, что его тётка укладывает спать посреди степи, и конечно стал сопротивляться. Тётка тогда всё-таки уложила его, и утром он наверно ничего и не вспомнил, если бы не тётка. Она всё приставала к нему, часто ли он так гуляет по ночам. Да, хорош бы он был, если бы очнулся сейчас не у себя дома, а на улице, ведь во сне ему хватило бы ума отправиться в школу в одних трусах. Во сне ведь всё можно.
Серёжа сладко зевнул: – ну и приснится же, Пончик этот, тоже мне гусь лапчатый. Нет, надо ещё полежать немного, а то вскочил ни свет, ни заря. Поваляться можно ещё часок, но не больше, а то ещё и, правда, опоздаешь.
Он хотел отправиться к себе в комнату и лечь досыпать, но тело, его родное тело, почему-то не захотело слушаться. Только через несколько секунд он, наконец, смог выйти из ванны и добраться до кровати. В голове творилось что-то странное, какие-то мысли бродили там, чужие, ну явно не его. С чего бы это вдруг? Может быть, он не совсем проснулся? Почему-то его не покидало ощущение, что в голову забрался кто-то чужой и разгуливает там. Стало страшно, не хватало ещё сойти с ума. Всякие голоса, раздвоение личности. Захотелось заплакать от обиды и беспомощности. Ну почему это случилось именно с ним, в чём он виноват?
– Не пугайся, – вдруг очень чётко раздалось у него в голове, – я тебе всё сейчас объясню. Серёжа нервно дёрнулся, на глазах навернулись слёзы. – Ну что же всё-таки со мной творится, – думал он, – за что?
– Да успокойся ты, наконец, и перестань сопли разводить, – снова раздался тот же голос, – лучше выслушай меня. Я ни в чём точно не уверен, но у меня есть некоторые мысли по этому поводу. Я, это тот же ты, только намного старше, точнее, даже не я, а моё сознание, которое каким-то образом попало в твоё, или можно сказать в бывшее когда-то моим тело. Как это всё произошло, я не знаю, но другого объяснения не нахожу. Перед тем, как очутиться в твоей голове, я лежал в больнице в очень тяжёлом состоянии. Может быть, я там уже умер, а мой разум каким-то образом перенёсся сюда, а может, я там лежу в реанимации без сознания, и меня в данный момент пичкают всякими уколами, а душа решила немножко развлечься и прогуляться в прошлое.
– Не знаю, надолго ли я с тобой, но из всего можно извлечь пользу. Например, я могу тебе что-то нужное подсказать, или уберечь тебя, да и себя тоже, от разных неприятностей в будущем. Ведь мне известно всё, что происходило со мной в детстве, а также о каких поступках мне приходилось потом жалеть.
– А как же мы будем жить вдвоём в одной голове, да и кто будет телом управлять, – спросил, немного успокоившись, Серёжа.
– Ну этот вопрос я думаю решаемый, – ответил Сергей, – тело всё-таки тебе привычней, чем мне, так что тебе и карты в руки. Может иногда, с твоего позволения, захочется мне слегка поразмяться, да ещё в каких-нибудь экстренных случаях; вдруг ты потеряешь сознание или сильно растеряешься, а в это время нужно убегать или ещё чего-то делать. Ведь в голове, как утверждают учёные, места свободного много, мозг вообще используется человеком в лучшем-то случае процентов на десять, да и то у гениев. Так что, думаю, нам тесно не будет. А что, как говорится, до этических проблем, так мы же с тобой один и тот же человек, а про себя я, по крайней мере, знаю много всякого, и хорошего и плохого, так что стесняться не советую. Договорились?
– Хорошо, договорились. А кем я там буду в будущем, и почему я, точнее ты, лежишь в больнице? А у меня жена красивая будет, а дети у меня будут, а …
– Да погоди ты, не тарахти, не всё сразу. Да, и жена будет у тебя красавица, по крайней мере, мне очень нравится, и трое мальчиков будет, и девочка будет, если будущее сильно не изменится. И, вообще, много чего у тебя будет, если ничего непредвиденного не случится. А если станешь серьёзней относиться к своему здоровью, то и в больницы попадать не будешь.
Они ещё долго мысленно разговаривали, пока не проснулась их сестра. Родители уже давно ушли на работу, и Сергей решил временно отключиться, чтобы не мешать самому себе младшему собираться в школу, да и сестру тоже покормить надо. Короче, он решил пока только наблюдать.

3

Сергей стоял перед зеркалом и непринуждённо рассматривал себя в нём. Да, не ахти какое отображение, но ничего не поделаешь, что есть, то есть, да и своё всё-таки.
– Опять я гуляю во сне, – вдруг раздался в голове чей-то голос.
– Ага, наконец-то и хозяин объявился, – подумал Сергей, – а то даже как-то скучно стало. Надо не спугнуть самого себя, а не то ни дай бог чего случится.
Вдруг тело дёрнулось и начало само по себе разворачиваться. Сергей от неожиданности стал сопротивляться и чуть-чуть не упал, но вовремя сообразил, что сопротивляться не стоит, а то бедного себя ребёнка испугаешь до икоты. А страх, видимо и немалый, охватил Сергея младшего, тот шустро проскочил в комнату и улёгся в кровать.
– Ну что же, пора выходить на сцену, – подумал Сергей и начал мысленный диалог.
– Не пугайся, – сказал он, – я тебе сейчас всё объясню.
И он начал объяснять. Потихоньку Серёжа младший успокоился и даже сам стал задавать вопросы, которые вскоре посыпались из него как мелочь из дырявого кармана. После почти часовой беседы Сергей перешёл в «ждущий режим», а Серёжа начал собираться в школу. Быстро позавтракав и накормив сестру, он выскочил на улицу и отправился в школу. Конечно, он не опоздал, сменку тоже не забыл, да и Пончика не встретил.
В классе он сел на свободное место на предпоследней парте. У него, конечно, сразу спёрли дневник, чтобы посмотреть, как он учится, сказали, – у-у-у-у…,– потому что учился неплохо, спросили, откуда приехал, в какой школе учился и так далее, и тому подобное. Наконец начался урок и Серёжа понял, что ему после спецшколы здесь вроде бы и делать нечего ещё минимум как полгода, и он решил продолжить беседу со своим будущим я.
– Слушай, а сколько тебе лет? – спросил Серёжа.
– Сорок семь.
– Ну ничего себе. Это я доживу до такого возраста, здорово. Но ты же совсем старик.
– Мне почему-то так не кажется. Конечно, я не молодой, но в каждом возрасте есть своя прелесть. Это можно понять только со временем.
– А коммунизм победит во всём мире, а войны с Америкой не будет?
– Какой к чёрту коммунизм, тут капитализм-то нормальный построить никак не можем, а ты коммунизм. А с Америкой воевать не будем, ну по крайней мере ракетами, а вот холодную войну точно проиграем. И лучше побыстрей бы проиграли, а то, пока всю страну не разорили, всё сопротивлялись.
– Да что ты такое говоришь, какой ещё капитализм, почему мы должны америкашкам проигрывать? Мы их победить должны.
– Да, хорошо оказывается у нас тут мозги промывают, не думал я, что таким вот идейным дурачком был. Ладно, проехали, не обижайся.
– Не, чего, правда капитализм строить будут или ты пошутил?
– Правда, правда. В девяносто первом, когда кризис грянул, и наш Союз приказал долго жить, все республики сразу независимость себе объявили, тут такой беспредел начался. Цены на всё бешеные, а продуктов нет, по магазинным полкам как будто орда прошлась, ну совсем ничего не было. Зато сейчас лафа, чего только нет, были бы деньги купить можно хоть чёрта, хоть слона, хоть самолёт, короче всё что захочешь.
– И что, покупают?
– Самолёт это мелочи, некоторые целые острова покупают, строят себе отдельно взятые княжества, а уж про виллы и особняки я и не говорю. У нас миллиардеров скоро будет больше чем в штатах. В своё время подсуетились сволочи, понаворовали, а теперь жируют. Ты вот про Остапа Бендера читал, там воровали вагонами, так это мелочи, а в наше время воруют месторождениями, да заводами. Самые большие деньги в основном на нефти, да на металле.
– А кто же им позволил, и почему их не посадили?
– Ну ты даёшь, да сажают тех, кто рубль украдет или сто, например, а кто ворует миллионы, тот уважаемый человек, таких не сажают. Ты думаешь сейчас по-другому? Да всё так же, те, кто у руля, тот и гребёт под себя. Я даже песню слышал о том, как начальственные сыночки сходят с ума, потому что им больше нечего хотеть. Они могут себе позволить, например, на выходные слетать куда-нибудь на Гавайи, чтобы просто искупаться, а ты когда-нибудь слышал, что бы сыночка министра или ещё какой шишки посадили за что-нибудь?
– Слушай, ты всё про миллионы, да про миллионы, а сколько ты сам денег получаешь?
– Да так, не много, тысяч восемь, девять.
– Ого, ничего себе не много, врешь, небось?
– Какой смысл мне врать, просто деньги у нас давно другие. В своё время я больше миллиона получал, а толку то что, если хлеб в магазине тогда семь тысяч стоил. Всё в мире относительно. По этому поводу можешь почитать Марк Твена «Янки при дворе короля Артура», там довольно доходчиво про разные цены и заработки написано. У нас в стране ведь тоже в двадцатые годы «керенки» на метры считали. А в девяностые я и сам помню, какие очереди были у касс в магазинах из-за того, что приходилось кучу денег считать. В магазин с целыми пачками денег ходили, а то чуть ли не с мешками.
– Да, что-то с трудом верится, ну ладно, с деньгами, как я понял, разобраться трудно, а что ты там сказал про Советский Союз?
– Что сказал, да ничего, просто нет больше такого государства и всё. У нас, когда президента попытались сместить, все республики, как одна, сразу в разные стороны разбежались, все себе суверенитета захотели. На этом и закончился наш «Союз нерушимый». Правда, сейчас некоторые жалеют, что откололись от России, но, как говорится, поезд уже ушёл.
– Как, совсем все? А что же тогда осталось?
– Что осталось? А то и осталось, что раньше называлось РСФСР, теперь гордо звучит РОССИЯ! Вот так то. Зато на чемпионатах мира сразу сколько команд добавилось, да и в ООН тоже, государств же стало больше. Теперь каждая бывшая республика – суверенное государство. В Европе границы потихоньку стираются, а мы новые строим.
Тут их мысленную беседу прервала учительница. Она, оказывается, уже с минуту пыталась привлечь к себе внимание Серёжи, но без взаимности, до тех пор, покуда к его боку не приложился локоть соседа.
– Может быть, нам наш новенький поведает, о чём это он так задумался, а то вдруг мы его отвлекли от решения мировых проблем такими мелочами, как «Война и мир» Толстого? Может мне лучше выйти и не мешать товарищу заниматься своими делами? Или, ещё лучше мы все покинем помещение? – Ехидно поинтересовалась учительница.
Серёжа растерялся и не знал что ответить, но тут решил взять на себя этот удар Сергей. Он помнил, что очень не любил эту преподавательницу, она всегда к нему придиралась по мелочам, вечно пыталась выставить его посмешищем. Бывают такие люди, которые не нравятся друг другу с первого взгляда, здесь как раз была такая ситуация. Сергей сразу завёлся.
– Ну зачем же такие крайности, я уважаю Толстого, и его романы тоже, но неужели человек не может иногда задуматься ещё о чём-нибудь, кроме Толстого, хотя бы и на уроке литературы? Может я и не прав, но тогда прошу прощенья. Обещаю, что постараюсь ни о чём не думать на ваших уроках.
Елена Дмитриевна, так звали преподавателя литературы, хотела сказать ещё что-то, по всей видимости ехидное, но потом передумала и решила задать вопрос, как говорится, по теме: – ну хорошо, ответьте мне, какой смысл вкладывал Лев Николаевич в само название романа «Война и мир»?
Сергей решил немножко поиздеваться. На данный момент, конечно, никто не знал тех приколов, что были в его время.
– Вопрос, конечно, интересный, – начал он, – вообще-то трудно сказать, о чём мог думать Толстой, называя свой роман «Война и мир», но как считает современная наука в своём большинстве, это название было выбрано не случайно. Лев Николаевич Толстой в своём эпохальном произведении хотел показать, точнее показал, как жило, о чём думало, к чему стремилось общество во времена войны с Наполеоном. В то время слово «мир» имело больше значений, чем сейчас. Оно, кроме состояния без войны, также обозначало и само общество. В тысяча восемьсот двенадцатом году светское общество представляло собой особый конгломерат … – Короче, Сергей затянул свою демагогию до тех пор, пока не прозвенел звонок на перемену. Обалдевшая Елена Дмитриевна взяла журнал и вышла из класса.
– Ну ты даёшь, – восхитился сосед по парте Мишка, – это же надо, как ты эту выдру подколол, и откуда ты такой умный взялся, в какой интересно школе учат так лапшу на уши вешать?
– Да ладно тебе, просто не люблю когда надо мной издеваются.
– Ничего себе не любишь, да она даже задание на дом не задала. Такого с ней ещё не бывало.
Никто не успел ещё выскочить на перемену, как открылась дверь и снова появилась Елена Дмитриевна; – кстати, запишите домашнее задание к следующему уроку…

4

На перемене Серёжа хотел выйти прогуляться, но его обступили ребята и засыпали вопросами. Серёже до самого звонка пришлось удовлетворять их любопытство. Потом была математика, география, французский, физика, химия, наконец, уроки закончились и Серёжа, вместе с соседом с последней парты Лёхой, отправился домой.
Лёха был длинным парнишкой, весь рыжий, даже ресницы, а веснушек по всему лицу и не сосчитать. Слова из него сыпались как из рога изобилия. Серёжа узнал, что живёт с Лёхой в одном доме, что у Лёхи есть младший брат и сестра, что переехали они сюда две недели назад, что…, короче информации было столько, что голова пухла. Наконец добрались до четвёртого подъезда, и, попрощавшись с Лёхой, Серёжа поднялся на свой девятый этаж.
Дома уже была сестра Машка, она сидела за столом и старательно делала уроки. От усердия она склонила голову набок и даже высунула язык.
– Ну и как тебе в новой школе? – поинтересовался Серёжа. – Познакомилась с кем-нибудь?
– Ой, у нас такая смешная девочка в классе, Соня Багривлевская, ну такая смешная, а как она про себя смешно рассказывает, ну просто животики надорвёшь от смеха. Она в портфеле такую куклу носит, ну такую смешную, такую смешную. А косички у неё ну такие смешные, ну такие смешные. – Затараторила Машка.
– Ладно, хватит отвлекаться, делай уроки, а то ты готова все уши прожужжать своей Сонькой. Вот смешных ошибок понаделаешь, и будешь как твоя Сонька, ну такая смешная, такая смешная. Пиши, пиши, не торопись, а я пока полежу, почитаю.
Серёжа вытащил из портфеля какую-то книжку и улёгся на кровать. Он сделал вид, что читает, а сам начал приставать к Сергею. – Слушай, а ты кока-колу пил?
Сергей, до этого момента, ни во что не вмешивался, а всё больше смотрел, как он жил раньше и ему становилось всё тоскливее. Может, он ребёнком на многие вещи просто не обращал внимания, но сейчас, со стороны в глаза явно бросалась та бедность, а скорее даже нищета, в которой он жил со своей семьёй. Да, так жить нельзя, надо что-то делать. Между тем, любые его действия неизбежно внесут какие-то изменения не только в настоящее, но и в будущее. Так называемый эффект бабочки. Правда, убивать его как в рассказе Бредбери никто не будет, но что будет с ним там, в его настоящем?
Эх, знать бы, что там с ним творится. Если уже умер, то тут и думать нечего, надо действовать, а если жив? Сколько времени он ещё пробудет в этом теле? Да и будет ли куда возвращаться? Если что-то рассказывать Серёже, то что можно, а чего не стоит. Сделаешь из ребёнка диссидента, посадят его потом здесь по твоей же милости. Нет, всё-таки из нищеты надо попытаться как-то вытянуть уже сейчас. Тут он понял, что Серёжа пытается от него добиться ответа на какой-то вопрос.
– Да, ты что-то спросил?
– Я тебя спрашиваю, ты кока-колу пил?
– А, кока-колу, да, пил. А ещё и пепси-колу, и фанту, и спрайт и вообще чего я только не пил.
– А она вкусная, а что вкуснее из того, что ты назвал?
– Да так себе, из всей этой ерунды мне больше всего нравится яблочная фанта, но лучше всё-таки пить сок, меньше всякой химии, да и полезней.
– Слушай, а сколько твоим детям лет и чем они любят заниматься?
– Ну, старшему двадцать два, потом семнадцать, пятнадцать, а дочке, как и тебе тринадцать. А чем занимаются? Да все они любители за компьютером посидеть, в разные игры поиграть. А особенности; старший любит отдыхать за границей, а ещё гонки «формулы-1», средний – экстремальные поездки на велосипеде, младший – играть на электрогитаре и петь, ну а дочка любит заниматься всем помаленьку. Я тебе их имён специально не называю, чтобы не грузить раньше времени. Ведь теперь может всё измениться, и чем больше я здесь буду находиться, тем больше вероятность изменений и тем заметнее будут они в будущем. В принципе, меня устраивает моя прошлая жизнь, хотя прожить по-новому тоже было бы интересно. Я тут долго думал, вмешиваться мне в твою жизнь, или не стоит, и пришёл к выводу, что если пробуду здесь долго, то всё равно рано или поздно вмешаюсь. Так что, считай, у тебя появилась нянька, которая будет следить за тобой и оберегать денно и ночно.
– Да, с одной стороны неплохо, а с другой – никакой личной жизни, и никуда от тебя не денешься.
– Если бы я мог чего-нибудь изменить, я сюда ведь тоже не рвался, может что-нибудь потом прояснится. Вот ведь странно, у меня любимый фильм «Назад в будущее» называется, там главный герой – мальчишка, он попадает в прошлое и меняет судьбу своего отца, да и свою тоже. Никогда не думал, что окажусь в подобной ситуации. В том фильме всё заканчивается просто отлично, надеюсь, что и нам повезёт.
– Да, и я тоже надеюсь.
– Ты пока занимайся своими делами, а я подумаю, что можно сделать, как говорится, для лучшей жизни. Всё равно мне делать нечего, а сидеть без дела я как-то не привык. Это тебе не при социализме, у нас хочешь жить – умей вертеться, за тебя никто просто так беспокоиться не будет, а тем более что-то делать.
– Ладно, думай, а я пойду с Лёхой погуляю. Он мне свой адрес дал, просил зайти, если на улицу выйду.
И Серёжа стал одеваться, а Сергей думать, как может тринадцатилетний ребёнок, да ещё в эпоху победившего социализма улучшить своё существование. Мысли у Сергея были невесёлые. Как использовать тот багаж знаний, которым он обладал, применительно к данной ситуации? Как обратить эти знания и богатый опыт в более осязаемую сущность, такую, как звонкая монета или другие материальные блага? Прежде всего, надо разложить всё по своим полочкам.
Итак, новые научные достижения. На счёт их практического применения он не обольщался, слишком много разных разработок и предложений в это время пылилось на полках, но всё-таки, подав заявку, можно было получить хоть что-то, вопрос – как? Кроме свидетельства о рождении, как он понимал, никаких других документов у него не было. А этот документик хлипковат будет. Действовать через кого-то, это значит не только делиться, но и возможно посвящать в какие-то подробности. Тоже не сахар, но как вариант возможен.
Дальше, в области медицины. Так, про генную инженерию можно забыть, на данном этапе здесь работы были в зародышевом состоянии, если не хуже. Интересно, что здесь учёные знают про стволовые клетки? В его времени начинался прямо-таки бум в этой области медицины. Как же, чуть ли не вечная молодость, да и от всех болезней панацея. Ладно, этим мы попозже займёмся. Про персоналки можно ещё долго не вспоминать, хотя если применять военные технологии. Но с военными связываться не хотелось, да и не стоило. Себе дороже. Так, а что у нас на счёт практических навыков?

5

Между тем, Серёжа уже заскочил в гости к Лёхе, и ждал, когда тот оденется. Лёха, по ходу дела, познакомил его со своим младшим братом и сестрой. В их семье все были рыжими. Серёжа обратил внимание, что кроме двух столов, одного на кухне, а другого в одной из трёх комнат, нескольких стульев и табуреток, да ещё трёх кроватей и старого покарябанного серванта, с не менее старой посудой, в квартире ничего больше не было. У него в доме такого свободного пространства не наблюдалось. Лёха предложил ему поесть макарон из большой зелёной кастрюли, но Серёжа вежливо отказался. Наконец они выскочили на улицу.
Для февраля стояла тёплая погода. Хотя солнца и не было, но снег слегка подтаял и хорошо лепился. Они немного побросали друг в друга снежками, а потом начали катать большие шары из снега, чтобы построить крепость. Эта весёлая работа не заняла у них много времени.
Сначала Серёжа сидел за снежными стенами, а Лёха его атаковал, потом они поменялись местами. Было весело. Потом, они мокрые, но довольные, с рёвом разрушили своё сооружение. Не переставая бросаться друг в друга снежками, они бегали вокруг разрушенной крепости и пытались как можно больше вывалять соперника в снегу.
Увлёкшись борьбой, ребята не сразу заметили, что их обстреливают снежками двое ребят постарше. Удары этих снежков были довольно чувствительные. Большие парни запускали их со всей силы. Серёжа, разозлившись, тоже со всей силы запустил в ответ снежок. На его беду, тот нашёл свою цель, и с силой врезался в коротко стриженую голову одного из ребят. Раздался смачный звук «чпок» и, как в замедленной съёмке, снежок разлетелся в дребезги, что очень рассмешило Серёжу.
Но здоровым ребятам было не до веселья, и дружно, с криками, – убью гада, – они бросились за Серёжей. Серёжа, воспринимая всё это как игру, начал убегать от них. Он забежал в Лёхин подъезд и помчался вверх по лестнице. Потом, слегка притормозил, и когда ребята, которые гнались за ним, оказались совсем близко, резко развернулся и, перемахнув через перила, помчался уже вниз.
Выскочив на улицу, он как-то растерялся и не знал что ему делать дальше. Да и надоела ему эта игра. Пробежав ещё несколько шагов, он остановился у соседнего подъезда. Тут его и настигли преследователи. Причём, его сбил с ног, и навалился сверху не тот «лысый», в которого он попал снежком, а другой, очень даже волосатый. Свирепое выражение его лица не обещало ничего хорошего. Он начал методично лупить Серёжу, стараясь причинить ему как можно больше неприятных ощущений. Серёжа пытался вывернуться из-под обидчика, но у него, не смотря на всю его ловкость, ничего не получалось. Он уже собрался разреветься, но тут случилось почти невозможное. Каким-то неуловимым движением он вдруг сбросил с себя обидчика.
– Ну ты, козёл, что пристал к маленькому? Сам затеял игру, а если тебе не понравилось, так сразу надо по лицу бить что ли? Думаешь, если такой здоровый, тебе и сдачи дать некому? – Зло бросил свои слова Серёжа, точнее уже Сергей.
– Ах, ты ещё и выступаешь? Размажу козявку, – и парень захотел врезать Серёже по лицу, но в ответ сам получил каблуком между ног. Он, матерясь, согнулся, но в этот момент из его глаз брызнули искры, а потом и ещё один сильный удар по носу лишил его ориентации. Он сначала неуклюже сел, а потом и вовсе повалился в снег. Из носа двумя ручьями лилась кровь.
Серёжа, обалдевший от такого поворота событий, смотрел на дело рук своих. Он никогда не думал, что может с такой жестокостью отделать этого бугая. Да когда тот очухается, он же убьёт его. Лёха, который всё это время стоял в стороне и не спешил ему на помощь, тоже мне друг называется, смотрел на происходящее раскрыв рот. Лысый парень вдруг заревел и удрал в подъезд. Серёжа хотел помочь подняться лежащему лохматому, но мысленный голос Сергея остановил его.
– Извини, что я вмешался, но этот парень здорово отлупил бы тебя, а потом бил бы тебя при любом удобном случае по поводу и без повода. И вообще, ни о чём не жалей и ничего не бойся. Если этот тип, когда очухается, захочет отомстить, то его просто надо добить, чтобы навсегда отучить даже от мысли поднимать на тебя руку. А если ты вдруг проявишь слабость и пожалеешь его, считай, ты пропал. Этот тип тебя точно жалеть не будет. Запомни это, и учись быть с некоторыми людьми жестоким. Ты рос почти как в деревне, где все друг друга знают, и напрасно и с такой злостью тебя никто не обижал. Здесь совсем другое дело, с волками жить – по-волчьи выть. Не принимай близко к сердцу то, что я сейчас сделаю.
Сергей подошёл к начавшему приходить в себя лохматому. Размазывая кровь по лицу, тот с ненавистью смотрел на Сергея.
– Убью зараза, – прохрипел он и попытался вскочить и схватить Сергея. Это ему не вполне удалось. Сергей со всего размаха ударил его ногой по лицу. Лохматый снова завалился в снег. Сергей наклонился и схватил его за волосы.
– Ну ты, щенок, – сказал он, – если ты ещё не понял, объясняю для тупых, никогда, ты слышишь, никогда ты не смеешь поднять на меня руку. Ты даже косо посмотреть на меня не имеешь права. А если вдруг ты посмеешь всё же хоть чего-нибудь, то я тебя просто убью, и ни чуть об этом жалеть не буду, что бы со мной потом не случилось. Ты это понял, козёл? Не слышу ответа, ты понял?
– Понял, понял, – прохрипел лохматый. В его глазах была уже не злость, а животный страх. Сергей выпустил из кулака чужие волосы и, не оглядываясь, пошёл домой. Настроение было напрочь испорчено. Мало того, что пришлось проявить такую жестокость, так ещё и бока надсадно болели. Да, хорошенькое продолжение дня. И вообще, в первый же день, и такие сюрпризы. Весело живётся молодёжи, ничего не скажешь, он забыл, что в его жизни были и такие стороны.
Хотя он уже давно не дрался, но всё же какой-то опыт остался. Не зря в своё время он ходил и на дзюдо, и на карате, да и когда учился в техникуме, а ещё позже, когда в армии служил, драться приходилось часто. Вот теперь и пригодилось. Вряд ли бы он выкрутился из-под этого лохматого, если бы не прошлый опыт. А жестокость – это приобретение перестроечного времени.
– Да что же это творится такое, на улицу спокойно выйти нельзя! Хулиганов развелось, управы на вас нету! И куда только милиция смотрит? Да кто же тебя так? – Раздались сзади старушечьи вопли. Сергей обернулся и увидел бабку, которая причитала над лохматым. Рядом с ней стоял лысый и показывал на Сергея пальцем.
– Только бабки мне сейчас и не хватало, – подумал Сергей и поспешил скрыться в подъезде.

6

Пока Серёжа занимался своими делами, Сергей всё думал, что можно предпринять для добычи денег. Хотя, как говорится, не в деньгах счастье, но деньги – это средство для того, чтобы чувствовать себя более комфортно. А когда человек находится в комфортных условиях, у него душа радуется. А для счастья как раз и надо, чтобы душа радовалась. Вот и пусть другие говорят, что будут счастливы и в шалаше, но Сергей предпочитал быть счастливым в более благоприятных условиях.
Чтобы заработать деньги, можно применить свои практические навыки. Сергей неплохо разбирался в телевизорах, у него даже несколько лет была радиомастерская, где он с ребятами ремонтировал различную радиоаппаратуру. Но сейчас у него нет ни одного инструмента, не говоря уже о приборах. Да и много ли найдётся людей, что допустят мальчишку к технике.
Он мог довольно прилично столярничать; когда после знаменитого дефолта ему пришлось искать работу, нашлось место в столярке. Хотя столярное ремесло далеко от его специальности, но ему нравилось работать с деревом, да и получалось совсем неплохо. Дома даже стояла некоторая мебель, изготовленная его руками, чем он гордился. Если ему удастся найти общий язык с преподавателем труда, то может чего и получится. Надо попробовать.
Что ещё? Когда он учился в МИФИ, то зарабатывал тем, что делал приборы для электропунктуры. Интересно, а рефлексотерапией сейчас в Союзе кто-нибудь занимается, или ещё её время не пришло? То, что через десять лет заниматься будут, он знал точно, но сейчас? Да, этим тоже надо поинтересоваться.
Можно попробовать писать фантастические романы о будущем, но кто примет здесь такое будущее, да и кто его напечатает? Попасть в союз писателей шансов никаких, а без корочки тут не печатают. Да и по идейным соображениям он далеко не подходит, воспевать коммунистический рай это совсем не в его характере.
Можно, конечно, заняться плагиатом, и выдать на гора популярные в его время произведения. Но воспроизвести текст как в оригинале он попросту не сможет, кишка тонка. Так что этот вариант тоже не проходит.
Ага, а эстрада? Сколько хитов он знает, за всё это время столько всего насочиняли. Уж тексты песен вспомнить можно, а, в крайнем случае, можно и отсебятины добавить. Со словами-то просто, а что делать с музыкой? Музыкального слуха у него отродясь не бывало, да и грамоте музыкальной не обучался. Если только напеть кому-нибудь.
Он вспомнил, что в его классе учился Валерка Турянчик, да ещё Серёжка Житков. У них-то со слухом было всё нормально, да и на гитаре они играли неплохо. Правда, учиться игре на гитаре они вроде бы начали только в следующем классе. Житков потом здорово играл, даже выступал в каком-то ансамбле, и друзей музыкантов у него было много. Сергей помнил, что часто подрабатывал тем, что делал разные примочки к гитарам: квакушки, фуссы, ревербераторы, а Житков их распространял среди своих знакомых. Да, но, кажется, тогда тот уже учился в институте, а Серёжа в техникуме. Но всё равно этот вариант отбрасывать не стоит.
– Ну вот, задумался, а тут дело похоже начало принимать скверный оборот. Похоже, что меня будут скоро бить. – Очнулся Сергей. Оказалось, что в данный момент он мчался по лестнице, а за ним гнались два злых шкета. Он почти сразу вспомнил, чем закончилась для него та погоня, тогда его догнал вот этот злобный тип, известный в районе хулиган по кличке «Лохматый».
Этот Лохматый был очень вредным и довольно-таки жестоким типчиком, такое понятие, как жалость к ближнему, для него не существовало. Сергею тогда здорово от него досталось, да и потом перепадало. А закончились побои только тогда, когда Сергей смог дать достойный отпор, да и то не с первого раза. Уж больно не хотел терять своих жертв Лохматый. Так, вот он уже придавлен к земле, ну что же, пора действовать.
Вывернувшись, он со всей силы стукнул Лохматого по тому месту, которое в его время любили называть не иначе, как Фаберже, а когда тот согнулся, ухватил его за волосы и пнул коленом в лоб, а затем и по носу. Он не успокоился даже тогда, когда Лохматый свалился в снег. Схватив его снова за волосы, Сергей поинтересовался, понятно ли этому типу, что связываться с Серёгой опасно для здоровья. Но в глазах Лохматого было больше злости, чем страха; значит, не понял. Пришлось добавить более убедительный аргумент, ногой по лицу. Так сейчас, наверное, никто не дрался, и результат появился сразу. В глазах у Лохматого был уже даже не страх, а просто ужас. Подкрепив свою победу словами и смачным плевком, Сергей отвернулся и пошёл прочь. Уже стоя у двери подъезда, он услышал крики бабки.
– Только бабки мне сейчас и не хватало, – подумал Сергей и поспешил скрыться в подъезде.

7

Серёжа сидел на кухне и тихо скулил. Сергей, как мог, успокаивал его.
– Ну как ты смог ударить по лицу ногой, да ещё лежачего, – всхлипывал Серёжа, – это же подло. Так никто не поступает. А ты, ты…
– Да, я ударил, и если бы он не испугался, я добавил бы ещё сильнее и бил бы его до тех пор, пока он не сломался. Ты сейчас слишком наивный, ты думаешь, что он пожалел бы тебя, а я точно знаю, что не пожалел. В моей прошлой жизни он меня бил ещё пару лет. Бил всегда, когда я ему попадался на глаза. И кончилось это только тогда, когда я вырос, и смог ему серьёзно ответить, да и то не один раз пришлось с ним драться.
– А уж сколько раз он мне и нос разбивал, – горячился Сергей – и ногами по рёбрам доставалось, а морального унижения выше крыши, а это хуже всего. Нет, я ни сколько не жалею, что избил его, и ты не жалей, а лучше, чтоб ты сам мог постоять за себя, я тебя научу немножко карате и дзюдо. А ещё покажу некоторые приёмы уличной драки, которых нет ни в одной борьбе.
– Хорошо, – начал успокаиваться Серёжа, – научи меня, а то вдруг ты исчезнешь, а мне опять придётся с кем-нибудь драться.
Сергей начал показывать разные приёмы. Оказалось всё очень просто; когда Серёжа повторял движения, Сергею оставалось слегка подкорректировать, а после четвёртого, пятого раза уже приём получался как надо. Через какие-то полчаса Серёжа мог делать то, что другим давалось только после длительных тренировок. Когда через час Сергей выдохся и сказал, что на сегодня хватит, Серёжа всё ещё рвался в бой. Так ему это понравилось. Да и кому не понравится так легко учиться.
– Хватит, хватит, а то завтра будет заняться нечем, теперь давай под душ, – сказал Сергей, – вон, ты же мокрый весь как мышь.
Серёжа отправился в ванную комнату. Он открыл воду и начал раздеваться.
– Ты что, так и полезешь под душ? А переодеваться во что будешь?
– Как во что, а зачем переодеваться? – удивился Серёжа.
– Да, смотрю у тебя с личной гигиеной сильно запущено. И ты собирался нацепить на себя вот это мокрое и воняющее потом бельё? И тебе не жалко будет пачкать об него своё вымытое тело? Ну ты даёшь, неужели я был таким же? Придётся и на этом поприще с тобой поработать. А ну-ка дуй за чистыми трусами и майкой.
Серёжа с большой неохотой отправился за одеждой. В комнате Машка играла с куклами.
– А что это ты там ногами в коридоре махал, это что, зарядка такая?
– Да, да, зарядка, карате называется.
– А ты научишь меня такой зарядке, я тоже хочу так ногами махать.
– Если хорошо вести себя будешь, может быть и научу, – ответил Сережа, доставая из гардероба майку и трусы. – Ладно, мне некогда, я купаться пошёл.
После душа Серёжа решил подкрепиться. На кухне, прямо на плите, стояла кастрюля с супом. Серёжа зажёг газ и крикнул сестре, – Машка, ты обедать будешь?
Машка сказала, что будет. – Тогда иди сюда, – позвал Серёжа. Сергей обратил внимание, что на кухне кроме стола и двух табуреток ничего, даже холодильника нет.
– Как же они без холодильника живут? – подумал Сергей, – ну ладно, сейчас зима, продукты можно и на балконе хранить, ну а летом? Хотя, есть ли они эти продукты? Это он у себя дома привык, что оба холодильника всегда набиты почти под завязку, а как было с продуктами тогда, а точнее сейчас, он совсем не помнил.
Серёжа с Машкой ели суп. Сергею суп показался не ахти, сам он готовил гораздо вкуснее, хотя раньше считал, что дома неплохо готовят.
– Слушай, родители придут домой наверно часа через два, не раньше. Давай им сюрприз сделаем, приготовим что-нибудь на ужин. Дома наверняка есть какие-то продукты. Заодно, и ты полезному делу поучишься.
– Можно конечно попробовать. Но я не знаю, что у нас есть дома. Давай посмотрим.
На балконе нашлось не так уж много чего, но достаточно, чтобы приготовить картошку и бефстроганов. Серёжа под чутким руководством Сергея мелко порезал мясо и лук. Потом всё это стал обжаривать на сковороде. Когда мясо и лук обжарились, он убавил газ и накрыл сковородку крышкой, пусть потушится, а сам сел чистить картошку. Сергей хотел приготовить картофель фри, но второй сковородки не нашлось, да и масла оказалось маловато. Что ж, бефстроганов можно и с картофельным пюре поесть.
Через полтора часа ужин был готов. Серёжа с гордостью смотрел на дело рук своих. Готовый результат всегда доставляет удовольствие, особенно когда получается всё, что ты задумал. Хоть и с подсказками Сергея, но это он сделал сам, и получилось даже очень вкусно.
Вечером, когда пришли родители, они похвалили Серёжу за ужин, а мама спросила, кто его научил так готовить.
– Да друг у меня появился новый, – похвастался Серёжа, – он меня и научил, а ещё он много всяких приёмчиков знает, обещал тоже научить. Я уже могу некоторые делать.
– Хороший у тебя друг появился, – сказала мама, – он что же, учится с тобой в одном классе?
– Ну да, вроде бы, – Серёжа понял, что если этот разговор продолжится, то придётся что-то выдумывать, а врать не хотелось, – ладно, пойду я уроки делать, а то на завтра уже назадавали целую кучу, – и он быстро удрал к себе в комнату.

8

На следующий день у Серёжи было всего четыре урока, причём последним был труд. На труде, их учитель Вадим Петрович рассказывал, как работать с рубанком, а потом они строгали ручки для молотков. Серёжа, не без помощи Сергея, быстро соорудил целых три ручки, насадил на них молотки и даже клинышки забил, чтоб не соскакивали. Вадим Петрович похвалил Серёжу и поставил ему пятёрку. Сергей же, не зная как лучше начать разговор, всё же подошёл к Вадиму Петровичу и спросил, могут ли они поговорить с ним наедине. Вадим Петрович сказал, что можно, этот урок на сегодня у него последний, а потом он свободен.
– И о чём ты хотел со мной поговорить? – спросил он Сергея, когда тот подошёл к нему после урока.
– Да я тут вот подумал,– начал Сергей – здесь у вас целая мастерская и дерева разного много, а с мебелью сейчас туго, можно было бы здесь что-нибудь сделать для дома, да и знакомым тоже. Вы меня понимаете. Не бойтесь, я много чего умею делать. Меня, когда я ещё был совсем маленьким, отец научил. Я и пилить могу, и строгать, и на любых станках работать. В чертежах я тоже разбираюсь. Да и вам, наверное, надоели все эти ручки, молоточки.
– И откуда ты такой шустрый на мою голову взялся? Ишь ты, мебель ему подавай, а что скажет директор школы, если застанет тебя за этим занятием, да не дай бог чего случится, ещё поранишься. – Идея ему видно понравилась, но он боялся, а вдруг его за халтурой застукают. – Меня же выгонят сразу из школы, а то и посадят.
– А вы организуйте что-то вроде кружка «умелые руки», и прятаться не надо, да и зарплату за дополнительную нагрузку могут добавить. Тогда и делать можно будет всё что угодно.
– Да, об этом я как-то не подумал, – сказал, почёсывая затылок, Вадим Петрович,
– а что, можно и попробовать. Ладно, прохиндей, показывай, что ты там ещё умеешь.
Сергей обрадовался, кажется получилось, клюнул трудовик на его удочку. Он быстро нарисовал на тетрадном листочке, как будет выглядеть ножка будущей табуретки и показал рисунок Вадиму Петровичу. Тому рисунок понравился, и он разрешил Сергею выбрать любую деревяшку из той кучи, что у стены. Сергей не замедлил воспользоваться такой удачей. Так легко удалось уговорить этого трудовика. Когда прозвенел звонок, извещавший окончание очередного урока, рядом с токарным станком лежало четыре ножки, все красиво выточены и гладко ошкурены.
– Нет, ты просто я не знаю кто, – сказал изумлённый Вадим Петрович. Он задумчиво крутил в руках одну из ножек. – Прямо ураган какой-то. Хотел бы я посмотреть, как тогда твой отец работает, если у него ученик такой.
Побеседовав ещё минут пятнадцать с трудовиком о том, о сём, Сергей в отличном настроении отправился домой. Серёжа разделял приподнятое настроение Сергея, и всё в его жизни казалось таким весёлым и праздничным. Холодным душем для него стало всё, что произошло, когда он уже начал открывать дверь своего подъезда.
Какой-то мужик, стоявший рядом с подъездом, вдруг схватил его за ухо и стал изо всей силы тянуть вверх. Было очень больно, к тому же и в ухе что-то треснуло. А мужик всё тянул и приговаривал: – будешь знать, как моего сына обижать, он из-за тебя теперь сидит дома и боится на улицу выйти, да и куда с такой красотой выйдешь, вся морда опухшая и синяя.
– Отпустите дяденька, – пропищал Серёжа – это не я. Не знаю я вашего сына, и не красил я никого. Я же совсем маленький.
– Маленький или не маленький, это мы с тобой ещё разберёмся. Сын утром точно на тебя показал, когда ты в школу мимо наших окон проходил. Если бы с утра так башка не болела, я бы с тобой сразу разобрался.
От боли Сергей сразу не мог придумать, как избавиться от мёртвой хватки этого подвыпившего мужика. И кричать бестолку, рядом как назло никого не было. Вот уж влип.
– Отпустите меня, а то я отцу всё расскажу, он у меня в прокуратуре работает, – ляпнул первое, что пришло в голову, Сергей. Поверил мужик или нет, но тянуть перестал и хватку ослабил. Он хотел что-то сказать, но в этот момент Сергей, воспользовавшись секундным замешательством мужика, со всей силы ударил его по руке. Ухо выскочило из волосатой лапы, и Сергей сразу же отскочил в сторону.
Злость распирала Сергея, он не надеялся справиться с мужиком, слишком разные весовые категории, но отвадить от последующих нападок следовало бы. Мужик сначала бросился за Сергеем, но Сергей перескочил через высокий сугроб, который намели дворники. Лезть через сугроб мужик не хотел, а Сергей далеко убегать тоже не собирался.
– Эй ты, сопляк, иди сюда, поговорим.
– Ты что, меня за дурака держишь что ли, я и отсюда могу поговорить, – ответил Сергей – и вообще, о чём мне разговаривать с зэком?
– Кто это здесь зэк, где ты видишь зэка?
– Где вижу, да перед собой, стоит мне только капнуть на тебя отцу, и сразу найдётся пара свидетелей, что ты меня совратить хотел, а таких орлов на зоне ох как любят. Так что быть тебе «Зинкой».
– Как это Зинкой, ты на что это козёл намекаешь?
– Ха, когда станешь, сразу поймёшь.
Мужик рванулся к Сергею, но тот просто отпрыгнул в сторону. Зарывшись почти по пояс в сугробе, мужик остановился. Видно до него начало доходить, что Сергей может и не шутить. На его лице различные эмоции быстро сменяли друг друга.
– Ты это…, ты что, серьёзно что ли?
– А ты что, думал с тобой тут играются? Всё на полном серьёзе, так что готовься к новой жизни. – Сергей, конечно, беззастенчиво врал, его отец работал простым слесарем на заводе, но надо было как-то выпутываться из этой ситуации, да и мужика припугнуть на всякий случай. Просто ничего лучшего в его голову в этот момент не пришло. Может, это было и смешно, но мужик купился на такой простой обман.
– Ладно, что ты хочешь?
– Да ничего я от тебя не хочу, надоел ты мне, вали отсюда. – Сергей, уже не обращая внимания на мужика, зашёл в подъезд. – Ну и семейка, ну и уроды. Вчера бока намяли, сегодня чуть без уха не остался. Пока приживёшься на новом месте, на твоём теле живого места не останется, – пожалел он себя.
Дома он завалился на кровать. Настроение было паршивое, делать ничего не хотелось. Сестра что-то лепила из пластилина, то ли самолёт, то ли птичку и на разговоры её тоже не тянуло.
– Ну что, орёл, весело на новом месте живётся? – спросил Сергей.
– Да уж, веселее не придумаешь. С тобой и драться научишься, и врать, и вообще чёрти чему. Жил себе спокойно, никого не трогал, а тут на тебе.
– Ну, допустим, и без моего вмешательства у тебя бы проблемы были. Снежком по лысине запустил ты, снайпер хренов. С этого ведь всё началось. Я только стараюсь вытащить тебя из дурацких ситуаций. Хоть и не очень хорошо, но пока мне это удаётся. Ладно, что было, то прошло, хватит хандрить, пойдём что ли спортом позанимаемся, говорят от дурных мыслей хорошо отвлекает.
После небольшой разминки начали отжимания на руках, а потом качали пресс. Это были слабые места Серёжи. Хоть он и имел уже первый юношеский разряд по гимнастике, и фигура у него была вроде спортивная, но руки были не то чтобы слабоваты, но какие-то тонкие. Просто надо было набрать немного мышечной массы. С его росточком, где-то сантиметров под сто сорок с мелочью, хотелось выглядеть хотя бы чуть-чуть покрепче. Сил в принципе у него хватало, но со стороны он выглядел просто дохляком.
Потом отрабатывали приёмы, потом душ, а после душа Сергей предложил заняться основами электроники. Серёже все эти занятия нравились. Приятно было услышать в наушниках кроме шипения ещё и голос какой-то радиостанции. Первый собранный им приёмник из подручных средств всё-таки работал. Машке тоже захотелось собрать себе такой же приёмник, но всё, что можно было использовать для сборки приёмника, было уже использовано. Серёжа обещал ей в скором времени найти нужные детали и помочь сделать такой же приёмник, и даже лучше.
Короче, день оказался насыщенным, и скучать было некогда. И про кулинарию не забыли. Вместе с Машкой они на ужин приготовили курицу, запечённую в духовке с кашей и яблоками. Серёжа был очень доволен результатами своих трудов, а как радовалась Машка.
 
Глава 2

1

Первая неделя пролетела как один день. За это время Серёжа познакомился со всеми ребятами в классе. Он по совету Сергея подружился с Турянчиком и Житковым, а также начинал налаживать отношения и с некоторыми девочками. Через две недели учителя устраивали КВН между соседними классами, и классная активистка Жанна, капитан команды, поручила ему и Турянчику исполнить какой-нибудь музыкальный номер.
Репетировали у Валерки дома. Серёжа, не без помощи своего «старшего я», выдал кучу новых приколов и анекдотов. Конечно, про новых русских здесь никто не понял бы, но и других тем хватало. А ещё репетировали песню Пугачёвой про первоклассника, которого нагрузили синхрофазотроном. Про то, откуда эта песня, Серёжа сказал, что где-то слышал, а вот где – не помнит.
Заглядывал Серёжа и в столярку, Сергей даже один раз дал ему самостоятельно поработать пару часиков. Серёжа всё время порывался сам что-нибудь изготовить, но Сергей ему пока не доверял сложную работу, говорил: – смотри и учись потихоньку, запоминай всё, в жизни пригодится. Но во всё прочее Сергей почти не вмешивался, а только подсказывал. Он и так на Серёжу навалил нагрузки выше крыши, а когда у тебя в голове ещё и нянька сидит…
У Серёжи уже начало входить в привычку не только разговоры о будущем, но и утренняя зарядка, дневные занятия бойцовскими искусствами, приготовление ужина, а также соблюдение личной гигиены. Также Сергей обучал его и электронике.
В конце следующей недели Вадим Петрович вручил первые заработанные деньги.
За кухонный столик и три табуретки Серёже досталось тридцать рублей. Это его очень обрадовало, хотя Сергей большой радости не проявил; не так уж и много за мебель с резными ножками, но всё равно хоть что-то.
В тот же день состоялся КВН. Серёже было очень весело. Их выступление понравилось, все много смеялись, даже подпевали «то ли ещё будет», а в конце, как всегда победила дружба. Хотя, как показалось Сергею, их команда была намного и интересней, и сильнее. Короче, все остались довольны.
На следующий день, сразу после школы, Сергей решил съездить в магазин «Пионер» и обзавестись каким-нибудь инструментом. Других подобных «предприятий торговли» он просто не помнил. Как всегда народу было много не только в магазине, но и перед ним. Потолкавшись у прилавков, Сергей, после некоторых колебаний, всё же купил себе паяльник и тестер, а ещё денег хватило только на кусачки.
– Ну вот, – сказал он Серёже – начало положено, теперь хоть что-то у нас есть. Конечно, не фирма, но работать уже можно. Нам ещё и куча деталей понадобится, а вот где достать, есть у меня по этому поводу некоторые мысли. Завтра поедем на Киевский вокзал, там, на запасных путях есть свалка разной техники, как металлолом валяется. Вот там и поживимся.
С утра в воскресенье Серёжа не валялся в кровати как обычно, а, бросив в небольшой рюкзачок кусачки, пару отвёрток и плоскогубцы, отправился на Киевский вокзал. Немного поплутав между путями, он, наконец, добрался до «железа». Чего тут только не было; и станины от прессов, и старые сейфы, и куча металлических шкафов набитых радиоаппаратурой, причём из них большинство явно военного производства.
Сергей выбрал один из таких шкафов и стал вынимать из него блоки. Аккуратно скусывая понравившиеся детали, он не забывал посматривать по сторонам. Всё-таки должна быть какая-то охрана, но за те два с половиной часа, за которые он успел до отказа набить свой рюкзачок, так никто его и не спугнул. Зато, когда он уже почти вышел с запасных путей, его окликнул милиционер. Не долго думая, Серёжа рванул на вокзал, где и затерялся в толпе народа.
Дома он разложил всё это «богатство» на полу в своей комнате. Кучка получилась внушительная. Больше двух часов длилась сортировка. Чтобы потом было легче найти нужную деталь, он разложил всё в литровые банки. Посмотрев на результаты своих трудов, он остался доволен. Теперь можно и развернуться.
У его одноклассника Валерки, по кличке «Дух», сломался телевизор. Телевизор был старый, и родители Духа в принципе собирались его выбросить, но Серёжа попросил пока оставить. Вытряхнув из своего портфеля тетради и учебники, он на освободившееся место запихнул несколько банок с деталями, а также инструменты. С этим портфелем пришёл к Духу.
Вместе с Валеркой они разобрали телевизор. Неисправность оказалась простенькая; прогорел высоковольтный провод в блоке развёрток. Сергей только счистил нагар с провода, да намотал сверху изоляции побольше. Так что после замены предохранителя телевизор заработал как миленький.
Правда, Сергей ещё подкрутил несколько контуров. Сразу звук стал чище, а изображение более ярким и контрастным. Родители Валерки остались очень довольны и даже предложили деньги, но Сергей от денег отказался. Он сказал, что пусть они лучше знакомым расскажут про него, а деньги он возьмёт уже с чужих для себя людей. На том и договорились, но за стол всё-таки усадили.

2

Серёжа влюбился в Ниночку Беркутову. Он всячески старался завоевать её внимание; пытался провожать до дома, писал записки, даже подарил на восьмое марта серебреное колечко с чернением, но все его усилия пропадали даром. Колечко она взяла, а благодарности ноль, даже спасибо не сказала. Сергей тоже не мог ничем помочь. Его советы по покорению эдакой твердыни не находили отклика у «прекрасного создания». Совет, бросить наконец-то это пустое занятие, Серёжа категорически отверг, зато стал часто впадать в меланхолическую задумчивость.
Закончилась вся это история очень скоропостижно и неожиданно. В их классе учился большой любитель фотографии Дима Магидсон, сокращённо Маг. Он по просьбе Серёжи тайно отщёлкал целую плёнку с Ниночкой. На весенних каникулах они вместе печатали фотографии. Серёжа так же принёс и несколько своих фоток. Используя их, а также некоторые картинки из журналов намонтировали такого; Серёжа в обнимку с Ниночкой, на пляже, в ресторане и даже свадебную фотографию сделали.
В первый же день после каникул Серёжа приволок в школу всю пачку. Он не знал, какую свинью ему подложил Маг. А тот, используя карты с голыми женщинами, смонтировал на них лицо Ниночки, а чёрный пакетик с этим монтажом подсунул в портфель Серёже. Серёжа хотел похвастаться фотографиями, но, конечно, по закону подлости достал не ту пачку. Он поздно среагировал, что что-то не так, фотографии уже разошлись по рукам.
 За таким вот занятием застала класс Елена Дмитриевна. Мало того, что ей в руки попали фотки из первой пачки, так и вторую тоже пустили по рукам, пока Серёжа пытался отнять первую. Поэтому виновника долго искать не пришлось. Досталось по полной программе; беседа в директорском кабинете, вызов родителей и даже исключение из пионеров, что из всех неприятностей меньше всего затронуло Серёжу.
А что же Ниночка? Серёжа даже не успел попросить у неё прощения за то, что случилось. Такой скандал, конечно, дошёл и до её родителей. Они просто переехали в другой район, и Ниночку Серёжа больше не видел. Вот так скандально закончилась его первая любовь.
Тихо подкралось лето. Каникулы. Не надо с утра никуда спешить. После напряжённого труда сразу как-то стало нечего делать. Столярка была закрыта, Вадим Петрович ушёл в отпуск. Напоследок он вручил Серёже сто восемьдесят рублей за комплект кухонной мебели. Сумма по тем временам порядочная.
Были и ещё денежки в статье доходов. От ремонта телевизоров прибыль была небольшая, но зато стабильная. Сергей сумел создать себе имидж хорошего телемастера с лёгкой руки родителей Духа.
Расходы тоже были, но небольшие. Короче, в заначке у Серёжи лежало почти триста рублей. Он чувствовал себя богачом.
 Почти каждый год он уезжал на лето в деревню к тётке, да и этим летом тоже решил там отдыхать. Серёжа по привычке, а Сергей, потому что уже забыл, когда он там был последний раз. Правда, на всё лето это слишком жирно, но месяц, полтора можно.

3

В Волгоградской области было жарко. Выскочив из вагона на станции Филоново, Серёжа отправился искать автобус, который смог бы его довезти до родины отца. Народа на станции было не то, чтобы много, но хватало. Потолкавшись на привокзальной площади и не найдя нужного автобуса, Серёжа заглянул в диспетчерскую. Полученная информация его не порадовала, нужный автобус был неисправен и надежды на то, что сегодня его починят никакой. До родных «Хомутов» всего-то каких-то шестьдесят километров, это если по прямой, а реально все восемьдесят.
Посоветовавшись сам с собой, Серёжа сел в транспорт, который мог довезти его хотя бы до середины пути. Через пять минут за окном уже простиралась во всей своей красе степь. В небе звенели жаворонки, дорогу перебегали суслики, жуки «кузьки» таранили ветровое стекло, в общем, природа ещё не испорченная дурной экологией и жуткой химией радовалась жизни. Да, давно Сергей, затюканный своими городскими заботами, не нюхал свежего степного воздуха.
Как говорится, с божьей помощью Серёжа уже к вечеру добрался до тёткиного дома. Встретили его с радостью, гость в деревне всегда событие. Серёжа вручил купленные заранее подарки; дяде – три бутылки «столичной», тёте, как всегда, цветастый платок, ну а братьям и сёстрам игрушки и сувенирчики. За столом сидели до темноты, а потом, как заведено, взрослые и мелкота пошли спать, а Серёжа со старшими сёстрами в кино.
А с утра рыбалка. Солнце ещё не успело выглянуть из-за горизонта, а ты уже сидишь с удочкой на берегу тихого пруда, вдыхая полной грудью прохладный влажный воздух, выбросив из головы все неуместные здесь мысли о делах. Лёгкий ветерок лениво шевелит поплавок, гонит мелкую рябь по гладкой поверхности пруда. То там, то сям расползаются медленные круги – это проголодавшаяся рыба охотится за летающей мелочью, которая имела неосторожность сесть на воду. А то и вовсе плеснёт хвостом большая рыбина, которой надоело сидеть в глубине, и уже крупные волны катятся к берегу. Наверно ничего не может быть лучше такой идиллии после шумного и пыльного города. А если ещё и клюёт.
К обеду Серёжа с полным ведром карасей вернулся с рыбалки. Тётка и сёстры сели чистить рыбу, а Серёжа, прихватив стопку бланков и раскладушку, нашёл себе место в тенёчке. Пора было заняться делом, оформить различные заявки на изобретения и рацпредложения. За последние, точнее будущие, тридцать с гаком лет появилось много всяких новшеств. Сергей, естественно многого не знал, но и того, что знал, было более чем достаточно. В своё время на его счету был не один диплом за нововведения, так что угрызений совести, что ворует чужие идеи, не было, тем более часть заявок он писал на изобретения, которые сделал сам ещё в «прошлой» жизни.
Выполнив установленный им же самим дневной план, двадцать заявок, он с чувством выполненного долга пошёл купаться на речку. Чем ещё привлекала Сергея деревня, так это то, что куда бы ты ни собрался, далеко ходить не надо – всё рядом, поэтому, уже через пять минут он плескался в тёплой воде. Потом загорал, потом снова купался. Наверное, так целый день на речке и провёл бы, но откуда-то натянуло сначала облачка, а затем и тучи. Собирался дождь.
Быстро натянув на себя одежду, Серёжа рванул домой. Как он ни спешил, но первые крупные капли дождя всё же достали его. Дома было нечем заняться, и, потыкавшись по углам, Серёжа включил телевизор. На экране за белой пеленой и полосами с трудом угадывалось изображение.
– Есть где развернуться, – обрадовался Сергей и полез в свой рюкзак за инструментом. Целых два часа он отводил душу. Наконец, собрав окончательно «ящик», он включил его. Изображение конечно не очень, со снежком, антенна здесь не ахти какая, но по сравнению с тем, что было раньше – земля и небо.
Тётка, которая уже с полчаса наблюдала за вознёй Серёжи, заахала, заохала и выдала на гора кучу похвал. Сказала, что у него золотые руки, что этот телевизор никогда так хорошо не показывал, даже когда новый был. Серёжа даже засмущался, ремонтировал всё-таки не он, а из пояснений, которые ему давал Сергей по ходу дела, он и половины не понял.
На следующий день, пока Серёжа ловил на пруду рыбу, тётка поделилась своей радостью с соседкой, а к вечеру об этом знала наверно вся деревня, ну половина это точно. Шесть телевизоров уже дожидались Сергея в летней пристройке.
Полтора месяца промчались незаметно. Рыбалка, речка, заявки, танцы, кино, телевизоры: всё это не оставляло времени на скуку. Он может быть ещё и задержался в деревне, но как-то всё приелось, надоело. Не хотелось четвёртый раз ехать в районный центр за запчастями, он и так хорошо пошерстил местную мастерскую, да и в единственном в районе магазине, где можно купить радиодетали, многие позиции с его помощью оказались пустыми. Подружка, которую он успел здесь завести, уехала куда-то к родственникам. Короче – всё к одному, на-до-е-ло.

4

Сергей решил съездить в Крым. После того, как он женился, практически каждое лето они всей семьёй отдыхали на побережьё Чёрного моря. Но всё это здесь будет позже, а посмотреть, как выглядит море, не огороженное многочисленными пляжами, хотелось сейчас.
Был и ещё один пунктик, его будущая жена была родом из Симферополя, и адрес он конечно знал. Интересно, как Серёжка отнесётся к своей будущей половинке, да и родителей её хотелось увидеть молодыми. Вот с такими намерениями он, попрощавшись со своими деревенскими родственниками, отправился на юга.
Симферополь встретил тридцатиградусной жарой. К поезду, как всегда, принесло толпу встречающих. Кто-то встречал родственников, кто-то предлагал жильё, а кто-то обещал всего за червонец довезти до южного берега. Гам, толкотня.
Сергей договорился с полногрудой тёткой о комнате недалеко от вокзала. За три дня – всего три рубля. Да, были цены, ничего не скажешь. Разместившись в отведённой для него комнатушке, Серёжа решил прогуляться по городу.
Привокзальный рынок был завален всеми овощами и фруктами, которые только можно встретить в Крыму. Побродив немного по рынку, иногда прицениваясь, Серёжа купил вместо мороженого, за те же двадцать копеек, початок варёной кукурузы. Грызя кукурузу, он пересёк площадь и пошёл вверх по улице Гагарина.
Во дворе знакомого дома игралась детвора. Серёжа уселся на скамеечку в тенёчек и стал наблюдать за окнами, не забывая оглядываться по сторонам. Нужные окна были открыты, а из кухни слышалось громкое пение. Будущая тёща – Ирина Ивановна – видимо что-то готовила, и настроение у неё было хорошее.
Просидев около часа на скамейке, и не дождавшись каких-либо изменений в обстановке, Сергей с Серёжей решили, что зайдут попозже или завтра, и двинулись в сторону центра «на экскурсию».
Центр города не слишком сильно отличался от того, каким увидел его Сергей в первый раз. Те же старенькие двухэтажные дома, те же деревья вдоль дороги, только не было подземных переходов, да десятка двух зданий, которые будут построены в ближайшие десять лет.
Побродив пару часиков по центру, весь взмокший от жары, Сергей решил вернуться на скамеечку в известном дворе. Скамеечка была занята четырьмя женщинами, которые о чём-то спорили между собой. Громче всех выражала своё мнение возможная Серёжина тёща. При этом, практически не отрываясь от спора, она периодически покрикивала худенькой девочке лет десяти: – Оля, не лезь на дерево, Оля не трогай собаку, Оля… – короче, не давала ребёнку порезвиться от души.
– Вот эта худенькая девочка с острыми коленками и есть твоя будущая жена, – сказал Сергей.
– Что-то она не очень, а ты говорил красавица, – Серёжа внимательно рассматривал Олю.
– Из гадких утят иногда вырастают прекрасные лебеди, увидишь её через десять лет, глазам не поверишь.
– Ну не знаю. Ладно, пойдём где-нибудь перекусим, а то кроме этой кукурузы сегодня и не ели ничего.
– Пошли, недалеко от вокзала должна быть столовая.
Переночевав всего одну ночь у тётки, было решено отправиться на море. Троллейбус за полтора часа довёз до Алушты. Комнату удалось снять сразу, хотя бабуля всё интересовалась, как таких маленьких одних на море отпускают.
Море было тёплым, газировка тоже, а Серёжа слегка обгорел, хотя в деревне он успел покрыться приличным загаром. Трёх дней в Алуште оказалось достаточно, чтобы одуреть от безделья, компании никакой не завели, ни взрослых, ни подростков, поэтому решили попутешествовать по побережью до Севастополя.
Через десять дней, усталые и пресыщенные впечатлениями о Крыме, сели в поезд до Москвы.

5

Москва встретила дождём и прохладой. После крымской жары было даже холодно.
Убедившись, что на такси очередь такая, что быстрей до дома пешком дойдёшь, чем в машину сядешь, Серёжа спустился в метро. Дома его никто не встречал, хорошо хоть ключи с собой были, а то пришлось бы к бабушке ехать. Приятно порадовало присутствие холодильника на кухне, родители купили, как и договаривались. Серёжа специально оставил на это дело денег. В остальном – без изменений.
На следующий день Сергей собрался наведаться в БРИЗ. Спать пришлось лечь голодным, холодильник, хотя и присутствовал, был пустым. Время было позднее, магазины не работали, и Сергею пришлось обойтись одним чаем. Так, на пустой желудок, он и улёгся спать.
Сергей шёл по коридорам БРИЗа. Протолкавшись через скопление изобретателей, он, наконец, зашёл в небольшой кабинет. За столом сидел усталый мужчина, – ну что там у вас, молодой человек, – спросил он равнодушно.
– Да вот, тут… – и Сергей выложил на стол целую пачку, листов эдак четыреста.
– Это что, всё ваше?
– Да, вот тут летом отдыхал, делать было нечего, поизобретал немножко. – Начал хвастаться Сергей.
– Так, посмотрим, что изобретают молодые люди, когда им делать нечего. – И мужчина, надев очки, начал смотреть заявки. Просмотрев листов двадцать, он поднял глаза на Сергея и спросил: – признайтесь молодой человек, не могли вы всё это сами придумать, за вашей спиной стоит кто-то из взрослых, и, судя по всему – не один, а ваши шуточки, по поводу от нечего делать – это так, для красного словца.
– Вы, конечно, можете думать что хотите, но я вас не обманываю. Это я писал на отдыхе, и никто, кроме меня самого мне не помогал, – не соврал Сергей.
– Ага, такой вот доморощенный Леонардо да Винчи, а ты случайно не рисуешь? – Незаметно перешёл на ты эксперт.
– Нет, не пробовал, но может и попробую.
– Попробуй, попробуй. А кому, скажи, нужны эти головоломки: змейка, и ещё кубик-рубик какой-то? Названьеце-то какое придумал, ты им рубить что ли собираешься?
– Да нет. Просто сочетание слов понравилось.
– Ладно, с кубиком, а вот эти микросхемы у тебя откуда? Насколько я знаю, их только в следующем году выпускать собираются, а ты уже «об использовании некоторых цифровых схем 133 серии в линейном режиме». Ты хоть знаешь, что такое линейный режим?
– Что вы всё время меня своим недоверием обидеть норовите? Если не хотите принимать, так и скажите, я в другое место пойду, а в кубик этот скоро весь мир играть будет. А АЦП, которое использует нестандартный режим работы микросхем, на крылатых ракетах стоять будет, – завёлся Сергей, но тут же осёкся, вот чёрт меня дёрнул ляпнуть про крылатые ракеты, это ведь секретные военные разработки.
– Хорошо, хорошо, не горячитесь, – опять перешёл на вы мужчина. – Я с комиссией рассмотрю все ваши заявки, а через месяц мы вам сообщим результат. Оставьте свои координаты. Кстати, меня зовут Тихон Васильевич.
– А меня Сергей. Ах, да, вам же полностью надо, – Ветров Сергей Вениаминович, – а потом назвал и адрес.
– Вот и хорошо, – сказал Тихон Васильевич, записывая адрес, – надеюсь, скоро увидимся.

6

Облегчённо вздохнув, Сергей закрыл за собой дверь. Странно, но в коридоре никого не было, и стояла какая-то настороженная тишина. Сзади, из-за двери слышался голос Тихона Васильевича. Сергей приложил ухо к замочной скважине и услышал: – Докладывает майор Пронкин. Мною раскрыт опасный шпион из будущего. Сейчас он будет выходить из моего учреждения. Просьба срочно задержать. Даю приметы…
Сергей не стал слушать свои приметы, он рванул по коридору со всей прыти.
– Где же он прокололся? Этот Пронкин наверно агент КГБ. Сидит тут и вылавливает всех пришельцев из будущего. – Лихорадочно соображал Сергей. Вот уже виден выход, осталось пробежать всего двадцать шагов. Вдруг, в резко распахнувшиеся двери, ворвались два здоровенных мужика.
– Сопротивление бесполезно, сдавайся шпион из будущего! – услышал Сергей. Он хотел повернуть назад, но ноги словно приросли к полу. Пытаясь развернуться, Сергей резко дёрнулся и… проснулся.
Проснулся в холодном поту, руки дрожали. Сергей сидел на кровати и тупо смотрел перед собой.
– Ну и приснится же, – подумал он, – хотя есть о чём и призадуматься. Да, наверно не зря мне это приснилось, а главное – вовремя. Идти сразу со такой пачкой заявок, конечно, смешно. Это сразу вызовет подозрения. А идея на счёт кубика Рубика это здорово. Если взять патент, можно кучу денег хапнуть, да ещё официально. Жалко Рубика, но жизнь это борьба, а жить хочется хорошо. Пусть Рубик усовершенствует свой кубик, если захочет, у него это хорошо получалось в своё время. Ладно, надо досыпать, а то ночь ещё.
Сергей лёг, но сон почему-то не приходил. Он начал вспоминать, как устроен кубик Рубика, и сначала даже растерялся. Не может быть, чтобы он не вспомнил. Сколько раз в своё время он крутил этот кубик в своих руках. И не только крутил, но и разбирал. Самое главное он знал идею и принцип, а до остального можно и своей головой дойти. От этих мыслей он успокоился и сразу заснул.
С утра Серёжа сходил в магазин и, простояв больше часа в очередях, сделал запасы продуктов дней на пять. Сергей же, стараясь не терять зря время, мысленно сооружал кубик. Сначала получалось не очень, но потом картина полностью оформилась, и осталось только подобрать необходимые размеры.
Дома он всухомятку быстро перекусил и уселся заполнять заявку. Заполнил сразу две: на кубик и на змейку. Запихнув заявки в портфель, а бутерброд в рот, Серёжа выскочил на улицу. Шёл мелкий противный дождь, на автобусной остановке одиноко сгорбился пожилой мужчина. Всё кругом навевало тоску, но Серёжа чуть ли не прыгал от нетерпения. Где же этот автобус, скорей бы добраться до этого БРИЗа.
Изобретателей и рационализаторов в конторе было немного, – наверно не сезон, – подумал Сергей, но в очереди всё же постоять пришлось. Наконец он в кабинете. За столом сидел майор Пронкин.
– Что там у вас молодой человек, – спросил он скучающим голосом. Ночной кошмар повторялся с завидной точностью.
– Не может быть, я наверно опять сплю, – подумал Сергей. – Ну не может же такого быть.
Как будто во сне он услышал свой голос: – да вот, тут…
– К чёрту этот повтор, – зло подумал он, а вслух произнёс, – здесь у меня две заявки на игрушки, и я хотел бы получить на них патент.
– Так сразу и патент, может простым дипломом обойдёмся?
– Нет, именно патент.
– Но за него же платить надо, вы это знали, молодой человек?
– Да, я заплачу.
– А советское законодательство вы знаете, сколько вам лет?
– Знаю, вот паспортные данные моего отца. Оформляйте на него.
– Что ж, посмотрим, что у вас тут за игрушки, – и «майор Пронкин» начал смотреть бумаги. – Да, забавные игрушки, может и будут иметь популярность, но неужели вы надеетесь заработать на этом деньги?
– Вообще-то надеюсь и много.
– Ну-ну, надейтесь, ладно, принимаю заявку, результаты комиссии будут известны через месяц. Давайте и ваши данные: фамилия, имя, отчество, адрес, телефон, если есть.
Сергей сообщил свои данные и попрощался. Ещё одно дело сделано. Если получится, что задумал, остаётся только стричь купоны, но успокаиваться пока рано.

7

Первого сентября Серёжа сразу после уроков отправился в столярку. Вадим Петрович ремонтировал школьную мебель. Он поприветствовал Серёжу, спросил, как отдохнул, поинтересовался планами на будущее. Серёжа немного рассказал о своём отдыхе, а на счёт планов – будет делать ту же мебель, но теперь не за деньги, а половину изготовленной мебели возьмет себе, а другую – как уплату за материалы и за использование станков. Вадим Петрович такое решение одобрил.
Сергей долго не мог придумать, как сделать кубик, и из чего его делать. Он пробовал вырезать детали то из дерева, то из фольгированного стеклотекстолита, но получалось неудачно. Через пару десятков поворотов кубик разваливался. Наконец, вспомнив, что его мать работает на прессе, и имеет дело с пластмассой, он попросил её принести разные пластмассовые заготовки.
Упорно вытачивая детальки из мягкой пластмассы, он наконец-то собрал пару прочных кубиков, а потом и змейку. Он положил игрушки в портфель и поехал в редакцию журнала «Наука и жизнь». После долгого путешествия по различным комнатам, он всё-таки нашёл заинтересованную публику. Молодые журналисты долго крутили кубик и пообещали написать статью об этой головоломке.
Через неделю пришло письмо из БРИЗа, его вопрос решился положительно. А ещё через два месяца вышла статья с фотографиями Сережи и кубика. А потом посыпались письма. Письма были почти все одинаковые, просили прислать чертежи. В планы Сергея такая благотворительность не входила, да и если посылать всем желающим, то чертить бы ему эти чертежи и днём и ночью.
Было одно письмо из редакции, где сообщалось, что московский завод пластмассовых изделий готов выпускать эти кубики, если будут предоставлены чертежи. Телефон и имена заинтересованных лиц прилагались. Сергей позвонил и договорился о встрече.
Стоя у проходной, он с трудом дозвонился до нужного человека. Пятью минутами позже за турникет вышел мужчина лет тридцати. Он посмотрел по сторонам, и не найдя никого заслуживающего его внимания, громко произнёс Серёжино имя и отчество. Каково было его удивление, когда к нему подошёл мальчишка и сказал: – Ветров – это я.
– Да, а я думал, что придётся разговаривать с более взрослым человеком. А так, я даже не знаю.
– Не беспокойтесь, вы можете поговорить обо всём со мной. Просто отец, на которого оформлен патент, работает и не может с вами сейчас встретиться.
– Так у вас ещё и патент? Это несколько усложняет дело.
– Да, я специально попросил патент, потому что эта головоломка должна принести большие доходы.
– Ишь ты, какой прозорливый, с чего ты взял, что за время действия патента ты найдёшь того, кто захочет платить деньги частному лицу?
– Если не найду у нас, рискну связаться с иностранцами.
– Экий ты шустрый, сразу и с иностранцами. А не боишься, что обманут, и вообще, за связь с иностранцами знаешь, что бывает?
– Мы так и будем здесь стоять, или всё-таки есть место, где можно нормально поговорить, – перевёл разговор от щекотливой темы Сергей.
– Ах, да, пройдём ко мне в кабинет. Я забыл представиться, меня зовут Валентин Михайлович. Я – заместитель главного инженера завода.
Он подошёл к окошку охранника, что-то ему сказал, затем махнул Сергею рукой, мол, всё нормально, и они прошли на территорию завода. Асфальтовая дорожка привела к трёхэтажному зданию. Поднявшись на третий этаж, они зашли в небольшой кабинет заместителя.
– Вот, располагайся – сказал Валентин Михайлович, указывая на стул, – ничего, если я к тебе на ты?
– Конечно, я так больше привык, – ответил Сергей присаживаясь.
Разговор получился долгий и трудный. Пришлось привлечь и бухгалтерию, и юриста. К окончательному решению так и не пришли, но предварительный договор всё-таки составили. Когда, наконец, они остались в кабинете вдвоём, Валентин Михайлович сказал: – Ну и хватка у тебя молодой человек, редкий взрослый так отстаивает свои интересы, заставил нас всех попотеть. Бедный юрист, ты ж его мордой о стол повозил, и откуда у тебя такие знания законов?
– Специально готовился, книги читал, у знакомого адвоката консультировался, – ответил Сергей – деньги серьёзного подхода требуют.
– Рассуждаешь ты больно по взрослому, глядя на тебя, и не подумаешь.
– Что поделаешь, жизнь заставит, повзрослеешь.
– Ладно, позвони мне денька через три, к тому времени я думаю, всё решится.
 
 
Глава 3

1

Весна. Май. Хочется забыть о всех делах и укатить из города. Улечься где-нибудь на песочке на берегу тихой речки, в окружении красивых девушек, чтобы эти девушки смотрели только на тебя, чтобы… Серёжа сидел дома, уткнувшись в учебники, и готовился к экзаменам. По совету Сергея, он решил закончить десять классов, а потом поступать в институт.
В девятый класс попадали не все, поэтому экзамены нужно было сдать как можно лучше. С математикой проблем не предвиделось, а вот с русским и литературой могли появиться проблемы, и не только из-за знаний. Елена Дмитриевна имела на Серёжу большой и острый зуб. Впрочем, в случае неудачи, как запасной вариант оставался техникум.
Сергей уже больше года находился в этом времени. Несмотря на некоторые неудобства, он уже привык к новой жизни. В первое время очень хотелось курить, но портить здоровье он зарёкся, хватило двух инфарктов. Иногда, когда нападала хандра из-за ограниченности действий и социалистической действительности, хотелось нажраться до поросячьего визга. О женщинах он вообще старался не думать.
Эта реальность уже сильно отличалась от той, в которой жил Сергей. Здесь весь мир, наверное, так и не узнает Рубика. Чудо-кубик, так теперь называлась эта головоломка, два месяца как продавался в магазинах. Правда, почти сразу этот товар попал, как и многие вещи в разряд дефицита. Цена в три с полтиной не казалось большой, и людей, которые крутили этот кубик, можно было встретить и в автобусе, и в метро, или просто на улице, но не так часто, как хотелось бы Серёже.
Один раз он даже принёс кубик в школу, и все уроки ребята безуспешно крутили этот кубик по очереди. Самого большого успеха добился Дух. Он умудрился собрать целых две грани. На последнем уроке преподаватель физики отобрал кубик и вернул его Серёже только через две недели, видимо надоело мучиться.
Остальные изменения касались главным образом Серёжи и его окружения. Серёжа начал расти на целых полгода раньше, чем в своё время Сергей. Он раздался в плечах, и руки уже не выглядели такими худыми.
Про знания и говорить нечего; электроника, столярное дело, карате, дзюдо, наконец, английский. Сергей просто силой заставил изучать Серёжу английский язык, сам договорился с «англичанкой», и через каких-то полгода занятий Серёжа уже спикал лучше многих своих одноклассников.
Обстановка в квартире тоже претерпела изменения. Теперь взгляду было на чём остановиться. Столы, табуретки, полки, даже деревянную кровать Серёжа сделал себе взамен металлической с шишечками.
Но зато полгода, как подселили соседа, и не того тихого Толика, которого помнил Сергей, а шустрого Васю, любителя заложить за воротник. Батя всё чаще составлял ему компанию, да и мать старалась не отставать.
Денег в семье вроде добавилось; двадцать процентов от суммы, которая полагалась как вознаграждение за использование патента, шло отцу на книжку, а восемьдесят – Серёже. Правда, получить он их мог только по достижении восемнадцати лет.
Батя же деньги пользовал уже сейчас; с «московской» он перешёл на «столичную», а иногда, когда магазины согласно расписанию уже были закрыты, из расположенного поблизости мотеля, приносился коньяк «плиска».
Вроде и повысился уровень жизни Серёжи, но ему от этого легче не стало. Как не уговаривал он мать с отцом уменьшить свой пыл в потреблении спиртного, положительной реакции не наблюдалось.
Он даже подумывал, как бы избавиться от такого соседа, но Сергей сказал, что дело не в соседе, и даже если его не будет, то количество потребляемого его батей навряд ли сильно уменьшится. Хотя сосед его тоже сильно раздражал, и не только пьянками. Вася часто посматривал на Машку, как казалось Серёже, похотливым взглядом.
Где-то с месяц назад Сергей набил ему морду за то, что тот спьяну пытался пристать к Машке, и сосед на время слегка приутих, но не прошло и недели, как всё покатилось по накатанным рельсам. Надо было придумывать более действенные меры, а тут ещё экзамены.
– Ладно, вот Серёжа сдаст экзамены, потом вместе разберёмся, – пообещал себе Сергей, – сейчас надо подумать, что делать с предложениями зарубежных производителей, которые хотят получить разрешение на изготовление «чудо кубика». В любом случае вмешается наше любимое государство, а Серёжа окажется тут как бы не причём. Официально все вопросы должны решаться с его отцом, а отец с его социалистическим воспитанием не способен противиться натиску государственных чиновников.
Наша бюрократическая машина способна перемолоть любого, кто имел неосторожность оказаться на пути интересов государства. Так что Сергей не питал иллюзий по поводу, что ему удастся получить все причитающиеся за использование патента денежки, но оторвать кусок побольше он всё-таки рассчитывал. Если дела будет вести только отец, то и на это рассчитывать не приходилось.
Но у четырнадцатилетнего подростка своего голоса, а тем более прав, как бы и не было. Ладно там, с заводом удалось договориться, с государством этот номер так легко не пройдёт.

2

Экзамены Сережа сдал неплохо; две четвёрки, две пятёрки, четвёрки, естественно, по русскому и литературе. Но этого оказалось достаточно, чтобы учиться дальше в девятом классе. Вот тебе и более заметные перемены. Не будет уже новых знакомых, которых Сергей приобрёл в техникуме в той прошлой жизни. Он, может быть, и сожалел об этом, но новые планы требовали некоторых жертв.
Наконец-то опять каникулы. На это лето никаких планов не было. Можно было опять съездить в деревню к тётке, заодно и сестру прихватить, подальше от этого Васи. Пусть тоже отдохнёт. Но одному «ребёнку» ехать так далеко от дома – это одно, а двое, да ещё сестра на пять лет младше – это совсем другое дело.
Отпуск у родителей в этом году предполагался где-то поздней осенью, так что сопровождать Серёжу с Машкой было некому. Хотя можно бабушку спровоцировать на поездку. Она давно мечтала куда-нибудь съездить. Сергей за всю свою жизнь не мог вспомнить, что бы его бабуля вообще куда-то из Москвы уезжала.
Сказано – сделано. Вот Серёжа уже водит свою бабулю по деревенским местам «отдыха». И снова всё как прошлый раз, как будто и не уезжал отсюда. Через две недели такой отдых надоел и Сергею, и Серёже. Оставив Машку с бабушкой в деревне, Серёжа уехал домой.
Уезжал с большим трудом. Билетов на Москву не было ни на сегодня, ни на завтра и вообще. Еле втиснулся в тамбур, куда набилось народа больше, чем в метро в часы пик. Так и ехал восемнадцать часов стоя, зажатый со всех сторон такими же бедолагами, как и он сам.
Домой добрался поздно вечером голодный, злой и не выспавшийся. Хорошо хоть в туалет на вокзале сходил. Дома ожидал «сюрприз». Батя на кухне мордой в капусте, мать головой на кровати, остальное – рядом, а сосед, задрав ей подол, пытается пристроиться сзади.
Сергей, не разуваясь, влетел в комнату. Он долго пинал со всех сторон соседа, а когда тот перестал подавать признаки жизни, также ногами выкатил его в коридор. Руками до него прикасаться побрезговал. Потом пошёл сдаваться в милицию.
В дежурной части, выслушав его рассказ, ничего записывать пока не стали, а, посадив Сергея в милицейский козелок, поехали на место происшествия. Сосед, за то время, пока не было Сергея, видимо очухался и уполз к себе в комнату.
– А ты говорил что убил, – проворчал сержант – вон он дрыхнет на диване. Сержант зашёл в комнату соседа и начал трясти его за плечо. Тот что-то пьяно заворчал и перевернулся на другой бок, лицом к «публике».
– Ни х… себе, – удивился сержант, – это что, твоя работа?
– Да. – Ответил Сергей – уж больно я на него рассердился.
– Ничего, бывает. Я бы тоже на твоём месте не сдержался.
Из кухни, пьяно щурясь, выполз отец. Ничего не соображая, он уставился на милиционеров.
– Ззздрасте, а … – на большее его не хватило и он, махнув рукой, словно лунатик просочился в свою комнату.
– Да, парень, весело тебе живётся, – сказал сержант – ну если чего, заходи. Поможем чем сможем, а сейчас нам тут делать нечего. Бывай здоров. – Попрощался он и отправился дальше нести свою беспокойную службу.
Сергей минут пять ходил из угла в угол по своей комнате, затем, пробурчав: – ну сука погоди, я тебя с таким тарарамом выживу, что потом всю оставшуюся жизнь меня вспоминать в больнице будешь, – и отправился купаться под душ.
Утром он проспал уход соседа, да и родителей тоже. Как ни странно, но на кухне был порядок, видимо у матери с утра всё-таки хватило сил как-то убраться. Послонявшись без цели по всему доступному пространству, Сергей сел, наконец, завтракать.
Невесёлые мысли терзали его. Мало того, что дома такая противная обстановка, так ещё и с Серёжей не то, что бы проблемы, а как-то постепенно они становились почти одним человеком. Они общались между собой, но гораздо реже. Сергей, конечно, имел гораздо больший опыт и знания, но чему учить Серёжу он уже как-то затруднялся сказать.
Решив развеяться, он пошёл на улицу. Зашёл к Турянчику, потом к Духу, затем к Житкову. Никого не было дома. Махнув на всё рукой, Серёжа вышел на кольцевую дорогу и удачно «проголосовав», уже через полчаса был в Рублёво на карьерах. Ни о чём не думая, он до вечера провалялся на тёплом песочке, а потом отправился на местные танцы.
Сергей в своё время часто сюда хаживал. Это место ему показал Сашка, с которым он учился в техникуме. Обстановка была знакомая, да и лиц знакомых было много, только не для Серёжи. Он то здесь был в первый раз. Как всегда ансамбль «Барды» исполнял свои коронки. Народ трясся в танце и экстазе. Музыка глушила все разговоры.
Сергей сначала встал у стенки и стал вникать в обстановку. Он хотел вновь познакомиться, точнее, познакомить Серёжу, с ребятами более миролюбивыми в этой шумной толпе. Надо было срочно примкнуть к кому-нибудь, а то, некоторые любители помахать кулаками, уже косо поглядывали на него. Выбрав в толпе знакомое Сашкино лицо, он протолкался поближе, и когда смолкла музыка, приступил к знакомству.
– Слушай, я здесь первый раз, – обратился он к Сашке – ансамбль играет, конечно, клёво и девочки что надо, но я не знаю тут никого, не хочешь познакомиться?
– Познакомиться, можно. Саша, – и он протянул руку.
– Серёжа, – и Сергей пожал протянутую руку. – А ты здесь часто бываешь?
– Да почти всегда, когда танцы. Я живу рядом.
– А я из Кунцева приехал. Днём здесь на карьерах загорал, а сейчас прохожу мимо, слышу, музыка играет, решил заскочить. Здесь здорово, но одному как-то не комфортно.
– Да, одному тут и морду набить могут, здесь любителей подраться хватает. Но со мной тебя никто не тронет, так что держись рядом.
– Хорошо, а может, ещё с кем-нибудь познакомишь, с девочками, например.
– Это можно, вон видишь у стеночки две чувихи, ничего? Пойдем, разобьём.
– Нормально, поплыли. – И Серёжа вслед за Сашкой направился к девицам. Сашка пригласил на танец ту, что повыше, а Серёжа пухленькую. Девочки, как оказалось, были не местные, а приехали из района метро Молодёжной. После первого танца пригласили на второй. И так почти до конца вечера. Не дожидаясь последнего танца, пошли провожать девочек до дома.
Правда, без приключений не обошлось. Не успели пройти и двадцати метров, как дорогу преградили трое ребят. Сашку почему-то оттеснили в сторону, а Серёже начали «качать права». Мол, ходят тут всякие, наших девочек клеят, и вообще, даже закурить у него не найдётся. Сашка хотел заступиться: – ребята, это со мной – начал объяснять он. Но его слушать никто не собирался. Видно им хотелось подраться, а искать оправдательные причины не входило в их планы.
Из-за поворота появился автобус, а остановка была совсем рядом. Серёжа сказал девочкам: – садитесь в автобус, я догоню – и повернулся к ребятам.
– Так мужики, некогда мне тут с вами базарить, у меня транспорт на подходе. Я здесь долго задерживаться не собираюсь. Ну чего пасть раззявили, давно вам рыло что ли никто не чистил? Могу исправить эту ошибку.
«Мужики» обалдели от такой наглости, то стоял молча, рот боялся открыть, а тут на тебе, сказанул. Но не успели они даже как следует размахнуться, как один уже таранил своей спиной заросли колючек рядом с дорогой, второй приседал, держась за коленку, а третий, пытаясь освободить свой нос от крепкого Серёжиного захвата, мычал что-то невразумительное. Толкнув третьего в те же кусты, Сережа побежал к автобусу. И вовремя. Он успел запрыгнуть в закрывающиеся двери.
Глядя в заднее окошко, он увидел, как только что размётанная по сторонам троица, опомнившись, бросилась за автобусом, но как говорится – поезд уже ушёл. Сашка с девочками тоже наблюдал из окна, но самый интересный момент они пропустили, когда садились в автобус.
– Слушай, что это они тебя вдруг отпустили? – спросил Сашка.
– Да я волшебное слово знаю. Сказал погромче, вот и отпустили.
Серёжа был доволен. Во-первых – разрядился, а то после вчерашнего всё кулаки чесались. Во-вторых – проверил, что драться он научился, и тренировки не пропали даром. А в-третьих, а в-третьих он идёт провожать симпатичную девочку.
Надя – так звали подружку Серёжи, наверно всё-таки видела больше всех, и делилась об этом шёпотом со своей подружкой Светой. Света слушала и делала «большие» глаза, искоса поглядывая на Серёжу. Сашка же рассказывал очередной анекдот. Так и доехали до метро.
Света с Надей жили в одном доме, но в разных подъездах, поэтому почти весь путь до места «сдачи под расписку» прошли вместе. Серёжа пытался подольше задержать Надю, но она жила на первом этаже и её мамочка наверно увидела свою дочь из окошка. Не успели они зайти в подъезд, как открылась дверь и из неё выглянула женщина лет тридцати пяти.
– Наденька, уже поздно, – произнесла она, – попрощайся со своим молодым человеком, и домой.
Пришлось Серёже расстаться, так и не договорившись о встрече, хорошо хоть адрес узнал. Мама Серёже не понравилась, зато Сергею – наоборот. Он был бы не против с ней заняться, да вот только тело несколько не соответствовало его намерениям. Серёжа, попрощавшись, вышел на улицу, и чтобы случайно не помешать Сашке, стал ждать на скамейке у подъезда, в котором жила Света.
Расставание растягивалось на неопределённое время, видимо Сашке повезло больше. Наконец он выскочил из подъезда с довольной физиономией.
– Как у тебя? – Спросил он. – Всё нормально?
– Да не очень. Её мамаша в окошко увидела нас и сразу загнала Надю домой. Я даже телефон не успел спросить. А ты?
– А я узнал, а ещё договорился завтра в кино сходить.
– Слушай, а мне что делать? Если ты мне дашь свой телефон, можно через тебя договориться.
– У меня нет телефона.
– У меня, тоже. Тогда давай договоримся так; я завтра в пять часов буду ждать тебя у касс «Бреста» с билетами, а ты приведёшь их обоих.
– Договорились.
– Ну, тогда до завтра. – За разговором они дошли до метро. Попрощавшись, Сашка пошёл ждать автобус, а Серёжа спустился в метро. По кольцевой до Рублёва он добирался пятнадцать минут, а возвращаться общественным транспортом пришлось почти в пять раз дольше.
Дома никто не спал, хотя время было уже за полночь. Опять вся троица сидела на кухне, на столе стояла початая бутылка водки, а под столом – две пустые. На эти пьяные рожи Серёжа уже смотреть не мог, хотя морда соседа представляла собой незабываемое зрелище. Вася больше всего напоминал чукчу, у которого «лицо – много-много, а глаза – мало-мало», только огромные синяки вокруг глаз давали повод для сомнения о принадлежности его к северным народам.
– Ну и какой сегодня повод для веселья? – спросил Серёжа.
– Так поправляемся после вчерашнего, – ответил отец.
– Это тремя бутылками?
– Да вот Василию вроде компенсации за физический ущерб.
– Если бы ты знал, за что я ему навешал, так ещё бы добавил.
– А я думал, что это моя работа. А с чего это ты так вчера взбеленился, я ничего не помню.
– Лучше не вспоминай. А по Василию ЛТП плачет, и если эти пьянки не прекратятся, я ему гарантирую там отдых. А на сегодня всё. – Серёжа взял со стола бутылку и забрал её с собой в комнату.

3

На следующий день без пятнадцати пять Серёжа, купив четыре билета на шестичасовой сеанс, уже ждал у кинотеатра. К его радости Сашка не подвёл и привёл обеих девиц. До начала сеанса оставалось ещё много времени, поэтому Серёжа предложил посидеть в кафе кинотеатра. Возражений не последовало.
Запивая кекс яблочным соком, вся компания мило беседовала. Разговор был обо всём и ни о чём одновременно. Выяснилось, что все они ровесники, правда, в отличие от остальных Серёже пятнадцать лет исполнялось только через две недели. После восьмого класса все, кроме Сашки, собирались учиться в школе дальше, только он решил поступать в техникум. Особых увлечений ни у кого не было, (Серёжа не стал про себя откровенничать).
Фильм «Барабаны судьбы» по тому времени был интересный, и смотрели его, почти не отвлекаясь. Даже Сергей посмотрел с удовольствием, по сравнению с фильмами Голливуда по накалу событий он им не уступал. Из кинотеатра вышли довольные и возбуждённые. Домой идти вроде рановато, решили прогуляться в лесопарке.
Разбившись на пары, они медленно вышагивали по тропинкам. Лес как-то не располагал к разговорам, и поэтому больше молчали, даже неугомонный Сашка не толкал свои анекдоты. Вдоволь нагулявшись, они вернулись в серую обыденность.
Надина мамочка опять подкараулила свою дочку, но Серёжа всё же успел спросить номер телефона и пообещал позвонить завтра. Сашку он ждать не стал, а сразу поехал домой.
В почтовом ящике он обнаружил открытку на телефон. Наконец-то будет связь с миром не только воочию. Дома стояла непривычная в последнее время тишина. Родители смотрели телевизор, по которому давно помойка плакала.
– Как всегда сапожник без сапог, – подумал Сергей – надо новый купить, от родителей не дождёшься, а с этим возиться смысла нет, трубка уже безнадёжно села. Всё, завтра же поеду искать что-нибудь поприличней. Удачный сегодня день; и погуляли хорошо, и телефон скоро будет, да и родители вроде трезвые.
С утра Серёжа поехал по магазинам. После долгих поисков, когда уже собрался ехать в комиссионку, всё-таки нашёл подходящий «ящик». Диагональ – 67, внизу колонки, хоть дороговато, но оно того стоило. Долго искал водителя, который согласился помочь доставить телевизор на девятый этаж. Хотя Серёжа и объяснял, что есть лифт, но номер этажа приводил водителей в ступор, не помогал даже лишний червонец.
Наконец нашёлся смелый, и через сорок минут они вдвоём водрузили телевизор на тумбочку. Серёжа поблагодарил мужичка, расплатился и даже вручил за содействие бутылку «Столичной», всё родителям меньше достанется. Быстро подключился к сети и антенне.
Из новостей он узнал о достижениях восьмой пятилетки, о внедрении хозрасчёта на некоторых предприятиях. Сергей вспомнил, что эта пятилетка была самой удачной после войны, а потом потихоньку начался застой. Послушал также про нехороших руководителей Чехословакии, которые уводят свой народ от социалистического пути. Он прикинул, что радоваться чехам осталось чуть больше месяца, август уже не за горами. Короче, Серёжа политически подковывался до самого прихода родителей.
Увидев новый телевизор, батя сразу предложил его обмыть, но Сергей сказал, что уже наобмывались на год вперёд и так обойдутся. И вообще, деньги он все потратил, а они ему скоро понадобятся, так что надо бы хоть половину компенсировать. Батя возражать не стал, на его книжку капало около четырёхсот рублей в месяц за кубик и змейку, а завод план выпуска всё увеличивал, и, соответственно, увеличивалось вознаграждение. На Серёжину книжку поступало в четыре раза больше, но пользоваться этими деньгами сможет только через три года, когда ему будет восемнадцать.
Наличные деньги у него уже кончались, а он как-то привык себя не ограничивать. С ремонтом телевизоров постепенно дело заглохло, то подготовка к экзаменам, то в деревню уезжал, к тому же без телефона дополнительные трудности. А если честно, то и надоело; работы много – денег мало. Столярка тоже стала меньше привлекать Серёжу, он уже многому научился, но когда дома его поделки ликвидировали дефицит мебели, он остыл и к этому делу.
Правда, был у него и запас: две самодельные электрогитары и с десяток различных примочек к ним. Сделал он также три прибора для электропунктуры, но пока не мог выйти на нужных людей. Те, известные в его время врачи, были ещё молодыми, и прославиться не успели, поэтому найти их он пока не смог. Хотя, если подать заявку на изобретение компактного прибора для лечения целой кучи болезней, нужные люди сами отыщутся. Так он и поступит.
На следующий день Серёжа поехал в уже знакомую редакцию журнала «Наука и жизнь». Теперь он сразу направился к знакомым журналистам. Они узнали его, хоть и не сразу, всё-таки за год он здорово вырос. Серёжа показал им прибор, объяснил, как действует. Пришлось целую лекцию читать о восточной медицине. Потом с помощью прибора находил биологически активные точки, и даже провёл сеанс по поднятию жизненного тонуса у всех желающих.
Журналисты на этот раз стопроцентно статью не обещали, тема по тому времени была в стране довольно спорной и практически неизвестной широкой публике, но содействие обещали. И на том спасибо.
Через два дня Серёжа мог позвонить Наде не выходя из дома. Наконец-то им поставили телефон. Теперь мир для него как бы расширился. Валяясь на кровати, можно было общаться и с друзьями, и с журналистами из «Науки и жизни», и с заместителем главного инженера, да с кем угодно, было бы желание и номер телефона.

4

Своё пятнадцатилетие Серёжа договорился встречать у Светы на даче. Её родители были не против, они вообще Свете много чего разрешали. У Сашки проблем с его ночёвками вне дома никогда не возникало, а вот с Надей предполагались осложнения. Она жила вдвоём с матерью, отец их бросил, когда Наде было всего шесть лет. Мать, имея музыкальное образование, вела класс фортепьяно в музыкальной школе. Нового мужа она так и не завела, а всё свою нерастраченную энергию расходовала на воспитание дочери. Поэтому даже мысли о том, чтобы отпустить свою дочь на чью-то дачу с ночёвкой без присутствия взрослых, да ещё в компании двух малолетних оболтусов являлись для неё вопиющим кощунством.
Но выручил как всегда его величество случай в образе горящей профсоюзной путёвки всего за двадцать процентов стоимости. Соблазнившись предстоящим отдыхом и южным загаром, Галина Павловна (мать Нади) поручила дочь заботам бабушки, а сама уехала на две недели в гостеприимную Пицунду. Бабушка Нади была приверженцем более свободных методов воспитания, к тому же жила где-то в районе ВДНХ и переезжать к внучке на две недели не собиралась, а ограничивалась телефонными разговорами и визитами один раз в три дня. Как раз на следующий день после очередного бабушкиного визита всей небольшой толпой отправились на дачу.
Серёжа заранее подготовился к этому событию. С большим трудом, через случайных взрослых он приобрёл в небезызвестной «Берёзке» бутылку крымского шампанского и муската белого камня. Там же для смешивания экзотических коктейлей была приобретена и бутылочка самбука и амаретто. Белое сухое вино под шашлык он приобрёл в обычном магазине.
Папа у Светы был какой-то шишкой, поэтому дача находилась недалеко от Москвы где-то по Усовской ветке. Договорились встретиться на станции «Рабочий посёлок» в одиннадцать часов. Серёжа сначала заехал на Кунцевский рынок, купил там мясо для шашлыка. Зелень покупать не стал, потому что Света предупредила, что зелени на даче хватает, тем более сразу с грядки.
На платформе Серёжа появился последним, чуть не опоздав на электричку, следующая была аж через два с половиной часа. Сходу залетев в вагон, они устроились у окошка. Народу было немного и Сашка, который догадался прихватить гитару, начал развлекать всех своими песнями. Играл он неплохо, но голос имел явно не певческий.
Дача оказалась настоящей дачей, а не тем жалким подобием, что практиковалось сейчас – участок в шесть соток и хибара чуть больше собачьей конуры, больше строить не разрешали. Присутствовало всё; и освещение, и отопление, и вода, даже небольшая банька имела место быть. Увидев это всё, Серёжа подумал, что неплохо живётся «слугам народа», а Сашка заявил о совместной помывке в двадцать три ноль ноль.
Не теряя времени даром, все занялись делом. Серёжа порезал мясо на приемлемые куски и замариновал его. Девочки занимались овощами, а потом столом, когда Сашка вытащил его на веранду. Через полчаса всё было готово и началось застолье. Серёжа с довольной улыбкой на лице принял подарки и поздравления, потом выпили, потом закусили, потом снова выпили.… Через два часа дружно что-то пели под гитару, потом Серёжа отобрал её у Сашки и начал исполнять в меру своих возможностей песни, которые никто ещё не слышал.
Он спел про сиреневый туман, про влюбленного мальчика хулигана, про гранитный камушек в груди, про кукол из балагана и много ещё чего. Под конец выдал про комнату с белым потолком, и хотя исполнение было не ахти, но девушки просто балдели. Шашлык получился на удивление отменным. Наелись от пуза по килограмму на брата. Кое-как отдышавшись, полезли в баню.
Ребята, может и надеялись увидеть стриптиз, но девушки принимали баню в купальниках, правда под занавес они совсем разделись, но завернулись в простыни. На ночь разбрелись парами. Были поцелуи и прочие ласки, но до секса дело не дошло. Серёжа ещё не был готов к таким отношениям, а Сергей, хоть и очень хотелось, воспринимал Надю как ребёнка.
Днём они ещё полусонные искупались в речке, немножко выпили, Серёжу снова заставили исполнять свои «в кавычках» песни, а когда к вечеру устали от всего, поехали домой. Надя рвалась домой, потому что боялась, вдруг будет звонить мама, Сашке надо было готовиться к экзаменам, Серёжа собирался завтра поехать в БРИЗ, ну а Света одна оставаться не собиралась.
Серёжа проводил Надю до самого дома, даже больше. При отсутствии родительницы он удостоился чести посетить квартиру. Отсутствие мужской руки почувствовал сразу, только переступил порог. От вешалки у входа отвалился крючок, телефон стоял на тумбочке, у которой дверца висела на честном слове, и много таких вот мелочей бросалось в глаза.
– Да, есть тут к чему приложить руку, – произнёс Сережа, оглядываясь по сторонам. – Если не возражаешь, я тут могу поразмяться.
– Только не сейчас, давай когда приедет бабушка, я тебе позвоню, тогда и приедешь.
– Суровая у тебя мама, раз ты об алиби беспокоишься, – усмехнулся Серёжа – хорошо, договорились.
Надя хотела накормить Серёжу ужином, но он отказался, согласившись лишь на чай. Чай пили почти как в семейной обстановке, потом немного потискались, а потом, а потом Серёжа пошёл домой.

5

В БРИЗ Серёжа входил, как себе домой. Знакомые коридоры, привычная очередь и, наконец, кабинет с «майором Пронкиным». Кстати, Серёжа так и не узнал, как зовут этого человека, хотя помнил, что тот во сне представился Тихоном Васильевичем.
– Здравствуйте, я снова к вам. Вы меня не помните?
– Как же, как же, чудо кубик, помню, конечно. Ты прав оказался, популярная штучка вышла. Небось, денег много заработал?
– Заработал меньше, чем рассчитывал, но всё надеюсь ещё впереди.
– А что у нас сегодня, опять игрушки?
– Нет, сегодня вещь несколько посерьёзней. Вот это прибор для использования в акупунктуре, это… – Серёжа начал выкладывать заявки по очереди, но «майор Пронкин» перебил его: – что это за зверь такой – акуту…, чёрт побери, сразу и не выговоришь.
– Акупунктура – это воздействие на биологически активные точки, в данном случае при помощи электрических импульсов.
– А зачем на них воздействовать, да ещё электричеством, и что это за точки такие?
– Я, конечно, могу объяснить, но это надолго, важен сам принцип построения прибора, а для чего его применять это не так существенно.
– Нет, я хотел бы получить ответ на свой вопрос.
Серёжа тяжко вздохнул и начал, стараясь предельно проще, используя как можно меньше медицинских терминов, объяснять суть лечения методом иглоукалывания и другими подобными методами восточной медицины. Через двадцать минут, когда Серёжа стал выдыхаться, любопытство «майора» было удовлетворено.
– Нет, я не знаю, как можно создавать прибор для лечения, если о таком лечении никто не знает, да и методы эти не признаны официальной медициной. За такое подпольное лечение можно и срок заработать.
– А я в заявке не указал, что это именно для лечения, просто генератор с широким диапазоном частот с регулируемой скважностью импульсов.
Короче, Серёжа начал давить техническими терминами и додавил. Следующие три заявки касалась чисто электроники, и поэтому прошли без торможения, а вот стиральная минимашина с использованием ультразвука опять потребовала объяснения, но, слава Богу – короткого. Наконец заявки были приняты, а, прощаясь, Серёжа спросил: – извините пожалуйста, а как вас зовут? Он даже не удивился, когда в ответ услышал: – Пронкин Тихон Васильевич.
Не успел Серёжа войти в квартиру, как зазвонил телефон. Звонила Надя. Приглашала в гости, сказала, что можно поработать, а заодно познакомиться с бабушкой. Серёжа пообещал скоро приехать, потом они полчаса болтали просто так.
Бабушку Нади трудно было представит в роли бабушки, слишком молодой и не менее шустрой он выглядела. К тому же оказалась острой на язычок, способной вогнать в краску кого угодно. Бесцеремонно рассматривая Серёжу, едва он успел войти, она сразу пошла в наступление.
– Ну-ка, ну-ка, что за кавалер у нашей Наденьки появился? А не слишком ли он мал ростом, мальчик совсем. Мой-то Паша высоким был, с пышными усами, красавец, на него все девушки заглядывались, а силища в нём какая была, когда меня обнимал, дух захватывало, я думала, у меня все косточки поломаются. А весельчак был какой. Сейчас молодёжь не та пошла, нет в вас чего-то, не хватает искорки что ли.
– Ой, ну что ты, бабушка, – засмущалась Надя. Серёжа тоже смутился, но только не Сергей.
– Ну вот, прямо с места в карьер и про недостатки, давайте сначала хоть познакомимся. Меня зовут Серёжа. Любить не прошу, можно только жаловать.
– Полина Григорьевна я, смотри-ка, а ты шустрый какой, с виду и не скажешь.
– Внешний вид бывает обманчив, да и меняется со временем. А на счёт моего роста, так какие мои годы, вырасту ещё. Мой батя до пятнадцати лет тоже маленьким был, а теперь на рост не жалуется. А усы сейчас не в моде, сейчас мозги больше ценятся.
– Фу на тебя, совсем бабку затюкал, уж и слова сказать нельзя.
– Какая же вы бабка, вам до тех бабок, которые на скамеечке перед подъездом соседям косточки перемывают ещё далеко, вас легче представить на ревущем от скорости мотоцикле, или в альпинистском снаряжении где-нибудь в горах.
Видно Полина Григорьевна не привыкла к таким оригинальным комплиментам, слегка смутившись, она засуетилась: – да что это мы всё в коридоре стоим, проходи на кухню, давай я тебя чаем угощу.
– От чая не откажусь, у меня и тортик по этому поводу припасён. – Серёжа снял свой рюкзачок и, развязав веревочку, вынул приобретённый по дороге специально по этому случаю торт.
Мило побеседовав за чаем, Серёжа поблагодарил за угощение и принялся прикладывать свою мужскую руку к женскому тарарамчику. Работы оказалось много, даже больше чем он предполагал. Надя с Полиной Григорьевной помогали ему как могли. Честно говоря, от этой помощи толку было мало, но Серёже захотелось слегка покомандовать. Часа через четыре он скомандовал отбой и с чувством собственной значимости произнёс: – ну вот, теперь здесь можно не бояться, что тебе что-нибудь на голову свалится.
Полина Григорьевна похвалила Серёжу за «золотые руки» и усадила ужинать, как она сказала для восстановления потраченной энергии.
Всю дорогу до дома Серёжа думал, как он относится к Наде. Как-то слишком спокойно. Вот для Ниночки он готов был сделать всё, что угодно, думал постоянно о ней. Может быть, из-за того, что она на него внимания не обращала. А если бы она относилась к нему более благосклонно, он что перестал бы внимания на неё обращать? Да нет, навряд ли.
А как Надя к нему относится, так же, как и он к ней? Почему-то это его не очень сильно волновало. Ну встречаемся, и отлично, всё не дома сидеть и на родителей смотреть. Да и поговорить с ней можно на любую тему, стесняется она редко. Может, просто устал он за последний год, а Надя для него как отдушина. А впрочем, чего голову ломать, пусть будет то, что будет, пока ему хорошо, а дальше время покажет.

6

Лето промчалось весёлым галопом. Серёжа почти каждый день встречался с Надей. Они вместе ходили купаться то в Рублево, то в Крылатское. Посмотрели кучу фильмов, даже в театр пару раз сходили. Иногда они были вдвоём, а чаще им компанию составляли Сашка со Светой. Сашка поступил в техникум, чему был очень рад.
Надина мама уже не загоняла свою дочь домой, едва только увидит из окна, а разрешала погулять ещё немного. Пару раз она даже приглашала Серёжу в гости, и угощала ужином. То ли стала к нему привыкать, то ли так подействовал тот небольшой ремонт, который произвёл в их квартире Серёжа.
За лето он вырос ещё на двенадцать сантиметров и уже не казался маленьким, тем более что и в плечах тоже раздался. За всеми своими гулянками он не забывал заниматься спортом, даже отыскал подпольную секцию карате, куда ходил два раза в неделю. Тренер на первом же занятии спросил, где это он раньше занимался, многое его устраивало, но кое-что пришлось переучивать.
За неделю до первого сентября позвонил Иван из «Науки и жизни» и сказал, что с Серёжи причитается. Статья о его приборе уже сдана в набор, так что в сентябрьском номере выйдет. Серёжа обещал проставиться, а заодно привезти ещё чего-нибудь интересненького, правда, чего привезти он пока не придумал.
Чудо кубиком заинтересовались за границей. На завод пластмассовых изделий начали приходить предложения о взаимовыгодном сотрудничестве, но по условиям договора без разрешения автора никаких переговоров быть не могло. Серёжа получил письмо от директора предприятия. В письме сообщалось, какие фирмы хотели изготовлять его кубик, а также просьба встретиться и обсудить возникшие возможности.
Серёжа сразу позвонил и договорился о встрече. Снова у проходной его встречал Валентин Михайлович. Он крепко, как старому знакомому пожал Серёже руку, обратил внимание на то, что Серёжа здорово вырос. Потом они прошли в кабинет директора. Вот тут-то всё и началось. Директора не предупредили, что разговаривать придётся с подростком, и он сначала даже и слушать не хотел ни о каких переговорах с «этим юнцом», но потом, поддавшись на уговоры Валентина Михайловича и просмотрев стопку предоставленных ему документов, всё же согласился обсудить проблемы.
По ходу беседы директор убедился, что Серёжа далеко не так прост, как казалось с первого взгляда, а его знания в юриспруденции, особенно в области патентного права, а также завидная твёрдость в некоторых вопросах просто приводили директора в состояния ступора. В конце концов, достигли согласия. Следующая встреча должна была состояться по приезду иностранных коллег. Американская фирма по производству игрушек «Ideal Toys» обещала прислать своих представителей в конце сентября. Серёжа оставил свой телефон и обещал приехать, как только – так сразу.
Первого сентября на торжественной линейке, когда классы построили по порядку, Серёжа увидел много новых лиц. В соседней школе не было старших классов, поэтому объединили с теми, что остались в этой. Все делились впечатлениями, накопленными за время каникул. После поздравительных речей и первого звонка начались трудовые будни.
В конце сентября Елена Дмитриевна устроила сочинение не на набившую оскомину тему «о том, как я провёл лето», а – «кем я хочу стать». Серёжа написал, что хочет стать известным изобретателем. Дав волю фантазии, он написал про кучу полезных изобретений, которые он собирался сделать. Сергей помогал ему, подкидывая идеи. Сочинение получилось очень объёмным.
Вечером позвонили с завода и сказали, что ожидают его послезавтра к десяти часам. На это время была назначена встреча с американскими представителями. В среду двадцать пятого сентября, этот день он запомнил на всю жизнь, вскочив ни свет, ни заря, Серёжа начал собираться на встречу. Он долго крутился перед зеркалом, менял рубашки и галстуки, наконец, плюнув на дипломатические условности и правила этикета, одел водолазку и свой любимый серый пиджачок спортивного покроя.
Спустившись на лифте, а не в припрыжку через ступеньки как обычно, Серёжа заглянул в почтовый ящик и обнаружил там свежий выпуск «Науки и жизни». Это его обрадовало, будет чем заняться в дороге, да и от мыслей о встрече слегка отвлечься. В автобусе к этому времени народу было не так много, и, забившись в уголок, Серёжа первым делом нашёл статью про свой прибор.
В статье писали, что изобретатель, начинающего пользоваться популярностью чудо кубика, решил заняться более серьёзными вещами и продемонстрировал в работе своё новое устройство для лечения от многих болезней методами восточной медицины. Кроме лечения, этот прибор мог использоваться для диагностики.
Во время демонстрации своего прибора автор провёл экспресс обследование четверых добровольцев и правильно поставил диагноз имеющихся заболеваний, хотя огорчил их сообщением о том, что у них присутствуют недуги, о которых они ничего до этого не знали. Последующее обследования в государственных поликлиниках только подтвердили диагноз, поставленный при помощи этого прибора. Авторы статьи выражали надежду, что данный прибор найдёт применение в современной медицине.
От чтения Серёжу отвлёк здоровенный мужик, с лицом, оставляющим неприятное ощущение, словно голый хвост у крысы. Он требовал предъявить билетик. До Серёжи не сразу дошло, что он забыл бросить пятачок и оторвать билет, но оправдываться перед такой рожей, как он понял, было бесполезно.
– Если у тебя нет билета, плати штраф, – громко на вес автобус заявил контролёр, – а то читают тут журналы, а за проезд Пушкин что ли платить будет?
Серёжа, может, сначала и собирался заплатить по-тихому штраф, но после того, как на него стало смотреть большинство пассажиров автобуса, решил повыпендриваться.
– А кто ты такой, чтобы тебе штраф платить, таких значков, который ты мне под нос суёшь у меня дома целая коллекция, – громко возразил он, – а удостоверение у тебя есть?
 Теперь, после его слов, на них смотрели уже все пассажиры. Всех заинтересовало развитие событий. Особый интерес проявляли двое пассажиров, которые видимо только что заплатили штраф. Мужик вынул из кармана какой-то документ и махнул им у Серёжи перед носом.
– Ну и чем ты здесь машешь? – поинтересовался Серёжа, – что-то я не заметил, что это удостоверение контролёра. Ты народу покажи, чем стараешься меня запугать.
– Да, да, а ну-ка покажи, а то как деньги брать, тут вы первые, а как документ предъявить так сразу в кусты. – Крикнул кто-то.
Автобус одобрительно загудел, а двое мужчин встали со своих мест и решительно направились к горе контролёру. Ему не повезло, до следующей остановки мужики успели вытрясти из него удостоверение, которое оказалось на самом деле пропуском в какую-то ведомственную поликлинику. Значок и деньги у него отобрали, пропуск выбросили в открытое окошко прямо на проезжую часть, а самого вытолкали из автобуса на следующей остановке. Народ одобрил их поступок. Да, не любят у нас контролёров, особенно самозваных.
Остальной путь Серёжа проделал без приключений. В кабинете директора уже собралось довольно большая компания. Как же, такое событие. Через пятнадцать минут появились и американцы. После взаимных представлений и рукопожатий, директору, а также Серёже, как автору кубика, вручили по большому плюшевому медведю, который являлся символом фирмы, и наконец-то сели за стол.
Переводчица долго рассказывала об истории фирмы, о том, что её создали русский эмигрант и сам американский президент, что в этом году они будут отмечать свою шестьдесят пятую годовщину, и многое чего другого. Она рассказала, что игрушку-кубик привёз из Советского Союза один из инженеров фирмы и его «застукали» в рабочее время за попытками собрать кубик, но наказания не последовало, потому что интерес к данной игрушке проявило высокое начальство. И вот они здесь.
Наконец перешли непосредственно к делу. Практически все присутствующие принимали участие в обсуждении предстоящего договора, только один неразговорчивый товарищ всё помалкивал и что-то писал в своей записной книжке.
– Как же у нас без КГБ, – усмехнулся Сергей – вот теперь я точно попал под колпак «к Мюллеру», хотя кто сейчас знает про Мюллера, даже вот этот КГБист о нём наверно ничего не слышал.
К трём часам итоговый документ был готов в черновом варианте. Фирма «Ideal Toys» выкупала права на производство чудо кубика в течение пяти лет, начиная с первого января следующего года. Советской стороне выплачивалось двадцать пять процентов от прибыли на данное изделие. Серёже из этих денег перепадало всего пятнадцать процентов, зато уже без налогов, остальное шло в доход государства, ну и какая-то часть доставалась на развитие производства завода, хотя, как считал Сергей, это было внутренним делом государства. Он был доволен и пятнадцати процентам, боялся, что и этого не будет, хотя по закону из всех перечисленных денег он должен был отдать всего тридцать процентов. Если фирма развернётся так, как он ожидал, то у него всё-таки есть шанс стать первым, по крайней мере официальным, социалистическим миллионером.
Американцы пригласили всех в ресторан отметить совместное соглашение, но Серёжа вежливо отказался, мотивировав это тем, что молодёжь его возраста не принято пускать в ресторан, а так же отсутствием в его экипировке галстука. Правда, торжественно обещал, что когда вырастет, то приедет к ним в гости, лет так через двадцать – наверняка.
Попрощавшись со всеми, даже с КГБистом, он в отличном настроении отправился домой. Только он уселся за стол пообедать, как раздался звонок в дверь. На пороге стоял Дух, который спешил поделиться впечатлениями о сегодняшним уроке литературы. В руках у него был свежий номер «Науки и жизни». Увидев журнал, Серёжа слегка огорчился, потому что понял, что скоро может стать школьной знаменитостью, а этого ему совсем не хотелось.
Но дело оказалось уже сделанным. Серёжа собирался просить Духа не распространяться про статью, но опоздал. Сегодня на уроке литературы Елена Дмитриевна долго и упорно критиковала Серёжу. Ей не понравились его фантазии на тему, кем он хочет стать. Она утвердала, что те воздушные замки, которые он построил в своих мечтах, желая стать известным изобретателем, не имеют под собой никакой основы, и вообще, из таких людей как Ветров ничего хорошего не вырастет.
У неё был довольно глупый вид, когда по завершению своей речи она вдруг увидела, что товарищ Ветров сегодня отсутствует. Ещё большее разочарование постигло ее, когда Дух положил ей на стол журнал, открытый на странице со статьёй про юного изобретателя чудо кубика, который на этот раз представил свою новую разработку для медицины. Все сомнения развеивала фотография Серёжи с прибором в руках. Это её просто добило.
Ребята тянули шеи к учительскому столу, стараясь рассмотреть, что же так расстроило Елену Дмитриевну, а как только она вышла из класса, все столпились вокруг журнала. Так Серёжа стал школьной знаменитостью.

7

До Нади тоже дошла информация о том, что её Серёжа придумал чудо кубик. Постарался, конечно, Сашка. Он случайно купил в киоске журнал, ну и наткнулся на Серёжину фотографию. Естественно, он прочитал статью и убедился, что не ошибся, на фото действительно был запечатлён его друг. Конечно, он сразу поделился новостью со Светой, а та в свою очередь с Надей. При очередной встрече она обиделась на Серёжу, за то, что он такой скрытный, уж ей-то он мог сказать о своих увлечениях.
И вообще она стала замечать за ним разные странности. Слишком часто сбывались те события в будущем, о которых он говорил как-то мельком, не задумываясь. А песни, которые он пел, откуда они? Никто, кроме него, их не знал, а сочинить такое количество, да ещё таких разных, для одного человека - это как-то слишком. А как он дрался, она всё видела, хотя сразу ничего не сказала. А как резко он мог меняться, прямо на глазах превращался в другого человека. Она помнит, какие у него были чужие глаза, когда он разговаривал с бабушкой, а на неё смотрел как на малое дитя.
Сергей после этих слов понял, что Надя сильно переживает за него, а ещё, что влип. Не такой простушкой, как он думал, оказалась Надя, не смотря на свой возраст. Не зря говорят о пресловутом женском чутье, ох не зря. Но надо как-то выпутываться, врать не хочется, а говорить правду – всё равно не поверит. А ничего не ответить – ещё больше распалишь любопытство.
– У каждого есть свои странности, – наконец решился он, – у кого-то их больше, у кого-то меньше. Можешь считать, что тебе повезло, и ты встретила одного из самых странных людей в этом мире, а может, как раз и не повезло. Хотя мне иногда кажется, что таких как я – много, но они не понимают из-за чего у них конфликт со своим вторым я. Многие попадают в психушку с диагнозом шизофрения, а я мирно сосуществую со этим своим вторым я, и никому до тебя об этом не рассказывал, хотя поделиться с кем-нибудь очень хотелось.
– Мы с ним дружим, и он мне помогает, когда я его попрошу, да и вообще я к нему привык, и мне без него было бы одиноко. Иногда, когда мне трудно, он выходит наружу и тогда меняется и мой взгляд, и поведение, но это всё-таки тоже я, но немного другой. Ты получила ответ на свои вопросы? Это тебя не пугает?
– Не знаю, всё это так странно. Тебе наверно тяжело вот так жить?
– Да нет, я давно привык, просто трудно сдерживать себя, чтобы не рассказать кому-нибудь. Вот сейчас тебе рассказал, и стало легче, а с другой стороны теперь и тебя нагрузил своими проблемами. Теперь и тебе захочется с кем-нибудь поделиться, а для меня это может иметь печальные последствия. Правильно говорят; кто меньше знает, тот крепче спит.
– Глупый ты, глупый, – вдруг произнесла Надя, прижалась к нему и уткнулась носом в плечо, чтобы скрыть и слёзы и улыбку. Нежные чувства наполняли её, ей хотелось стоять вот так, прижавшись к Серёжиной груди, и слушать его тихие успокаивающие слова вечно, и ничто на свете не могло помешать её счастью.
– А вот теперь ты влип по самые уши, – сообщил Сергей Серёже, – я сначала подумал, что начались женские разборки, а она просто влюбилась в тебя. Радуйся.
А Серёжа слегка расстроился. Конечно, он был доволен, что к нему питают такие чувства, но ему было жаль Надю, потому что в ответ на свои чувства она навряд ли получит то же, что отдаёт, а себя – за то, что пока не способен на такое или просто не готов.
Расставались в этот вечер долго и неохотно. Серёжу всю дорогу домой давила какая-то непонятная тоска, что-то незавершённое, как будто он должен был что-то сделать и не сделал. Уже лёжа в кровати, он пытался поймать вертящуюся в голове мысль, но так и уснул, не добравшись до этой ускользающей мысли.
Приближались Олимпийские игры. Сергей хотел снова посмотреть, какой фурор произведёт прыжок Боба Бимона. Да и прыжки Фосбюри на общем фоне тоже многого стоили. Столько разговоров об этом было после олимпиады. А пока во всех средствах массовой информации говорили о предстоящих успехах Советского спорта. Сергей тихо посмеивался, он знал, что в Мехико наша команда не оправдает надежд партии и правительства и займёт только второе командное место после американцев, отстав от них аж на целых сто двадцать три очка. Почему-то эта цифра хорошо отложилась в памяти у Сергея.
В школе внимание к Серёже начало падать, чему он был очень рад. Все постепенно переключились на Мексику. Телевидение в этом году широко освещала даже подготовку к Олимпийским играм. Сборная СССР уже за семнадцать дней до начала игр приехала в Мексику, что бы успеть акклиматизироваться к высокогорью. Наконец под шумную мексиканскую музыку игры открылись, и всё началось.
Серёжа наблюдал за первым прыжком Боба Бимона, и сенсация состоялась. Бимон прыгнул на восемь метров восемьдесят один сантиметр. Все были в шоке и Сергей тоже. При его жизни прыжок был на девять сантиметров дальше. Так, изменения уже коснулись и вещей далёких от Сергея, хотя смысл остался прежний и фантастический прыжок «двадцать первого века» имел место быть, но результат всё же изменился.
Интересно, какие ещё несоответствия следует ожидать в этом мире? Эх, протянуть бы сюда паутинку Интернета из его времени, да пройтись по сайтам про 1968 год, но, как говорится, «имею желание, но не имею возможности». Так что стопроцентную вероятность тех событий, которые произошли в стране при его жизни, уже можно было исключить, хотя процент того, что событие всё же произойдёт, оставался очень высоким.
В школе на него запала его одноклассница из числа новеньких. Звали её Эллочка. Серёжа про себя всегда добавлял – людоедочка, и не потому, что эта добавочка так и просилась на язык благодаря Ильфу и Петрову, а потому, что она просто поедала его своими взглядами. Всю свою пока нереализованную страсть она выражала молча. По крайней мере, прямого обращения к себе он так и не мог вспомнить.
А вот подружкам она рассказывала, видимо, много, и такого, на что хватало её буйной фантазии. Серёжа часто замечал их косые взгляды и похихикивания после, да и во время их совместных шушуканий. Серёжа сначала старался не обращать на это внимания, но потом, когда поползли всевозможные слухи об их якобы отношениях, это стало раздражать. Поговорить с ней на эту тему всё как-то не представлялось удобного случая, но после того как до него добрался слух, что она ждёт от него ребёнка, откладывать разговор было уже нельзя.
Серёжа выбрал момент и поговорил с ней наедине. Он объяснил ей, что все её фантазии – это большая глупость, и что у него уже есть девушка, которую он бросать не собирается. А если она хочет оставить его объектом поклонения, то ему это до лампочки, лишь бы дурацких слухов не распускала. Эллочка краснела и молча кивала головой, соглашаясь, но через пару дней к нему подошёл Дух и спросил, правда ли что Серёжа собирается жениться на Эллочке, и уже назначен день их свадьбы?
Это дело надо было пресекать, и пресекать предельно жёстко, чтобы не было потом никаких поползновений. На очередной перемене Серёжа встал и громко объявил, что собирается сделать заявление, которое касается отношений его и Эллочки. Все сразу притихли, и на перемену никто уже не рвался.
– Так вот, – начал он, – довожу до сведения всех присутствующих, что я никогда с Эллой не имел никаких отношений, даже за её тощую задницу ни разу не держался, не говоря уже о том, чтобы с ней переспать. Все её фантазии о том, что она ждёт от меня ребёнка, и что скоро мы поженимся – это только её фантазии. Я бы на её месте начал писать женские романы с такой фантазией, в них-то она может делать со мной что захочет, я разрешаю, только пусть имена поменяет. Для всех остальных девушек даю информацию – у меня уже есть подружка, она не из нашего класса, не из нашей школы и даже не из нашего района. Она мне очень нравится, и в ближайшую пятилетку я её бросать не собираюсь. Теперь всем всё ясно?
Ясно было всем, но от девушек посыпались вопросы, что это за красавица такая, что завоевала сердце Серёжи, как её зовут, где он с ней познакомился и ещё много подобных вопросов. Под этот шумок Эллочка тихо выскочила из класса и в этот день больше не появлялась.
Не появилась она и на следующий день, а её соседка по лестничной клетке Валя из параллельного класса сообщила, что Эллочку вчера увезли в больницу с тяжёлым отравлением. Вечером, когда пришли с работы родители, то они увидели Эллочку, которую рвало, а ещё пару пустых пузырьков из-под лекарств. Сразу же вызвали неотложку, которая и увезла её в больницу.
Серёжа сказал про себя: – ну и дура эта Эллочка, – а Сергей ему позавидовал, – а вот из-за меня, – сказал он, – никто травиться даже не собирался, хотя, я думаю, она специально ждала, когда придут родители, может, даже в окошко смотрела, а только потом стала глотать таблетки. Но всё равно рисковала, хотя почти все женщины, решившиеся на суицид, надеются, что их всё-таки спасут. Короче, театр, да и только.
В классе народ отнёсся к происшедшему по-разному. Одни поддерживали Серёжу и говорили, что Эллочка дура и сама во всём виновата, другие осуждали Серёжу, мол, мог с девушкой и помягче обойтись, а вот так при всём народе и мордой об стол. В общем, мнения разделились, некоторые даже разговаривать с ним перестали.
Нашлись даже такие умники, что хотели вынести этот вопрос на комсомольское собрание, но оказалось, что Серёжа не комсомолец, что его в своё время даже из пионеров исключили и тоже из-за девушки. Потом как-то всё поутихло, через неделю появилась бледная Эллочка, больше сплетней она не распускала, а на Серёжу перестала обращать внимание, что его очень даже устраивало.

8

Новый год Надина мама собиралась провести где-то в двухдневном доме отдыха. Она так стала к этому времени доверять Серёже, что разрешила Наде, чтобы той не было скучно одной, пригласить его в гости. Надя, конечно, воспользовалась этим разрешением. Она сказала об этом Серёже и поинтересовалась, стоит ли приглашать ещё кого-нибудь из ребят, например Свету с Сашкой. Серёжа против Светы и Сашки не возражал, всё в компании праздник веселее, зато следующую ночь и день они могут провести вдвоём. На том и порешили.
На счёт спиртного и подарков Серёжа позаботился заранее, даже ёлочку за два дня до нового года притащил. Наряжали втроём вместе с мамой Нади. Результат понравился всем. Серёжа пообещал ещё и гирлянду привезти для полноты картины.
На празднование Нового года собрались в семь часов. Все дружно что-то готовили из закуски и к девяти часам уселись за стол. Включили магнитофон с записями битлов, и телевизор, но пока без звука. Выпили лёгкого сидра и начали вспоминать, как познакомились, а также какое первое впечатление произвели друг на друга.
Сашка вспомнил, что сначала удивился, что к нему подошёл какой-то незнакомый чувак и вдруг захотел познакомиться. Сначала даже хотел послать куда подальше, а потом просто пожалел – один, да ещё в первый раз на здешних танцульках, ещё по лицу кто-нибудь настучит, вот и решил пристроить себе под крылышко. Тем более не решался один к Светке подойти, а напарника на эту пару почему-то не находилось, у всех уже свои подружки были.
– Вот так-то Света, если бы я к Сашке не подошёл, ты с ним так никогда и не познакомилась, и не сидели бы мы за этим столом и не пили бы вместе. – Начал хвастаться Серёжа. – А мне сначала Надя не приглянулась, стоит у стеночки эдакая пышечка и глазками хлопает, правда, глазки симпатичные. А когда получше присмотрелся, да ещё прислонился к этой пышечке – ничего, понравилось.
– Ладно тебе, пышечка, а сам-то какой был? – возмутилась Надя. – От горшка два вершка, это сейчас вон вырос, а то салажонок да и только. Я тебя сначала серьёзно и не воспринимала, это потом, когда на остановке ты этих троих орлов за пару секунд разметал, я тебя слегка зауважала. Да и то, только слегка. Мне тогда Сашка больше понравился.
– Ну, это дело поправимое, не поздно и поменяться. Светик, ты как, не против? – спросил Серёжа, подмигивая Светке.
– А я что, я не против, а то Сашка своими приколами совсем достал, – и она рассмеялась, кокетливо поглядывая на Сашку.
 Надя надулась, не понимая таких шуток, а Сережа начал её успокаивать, обнимая Надю за плечи.
– Отстань, противный, – зажеманничала Надя, – обнимайся со своей Светкой.
– Да что ты шуток совсем не понимаешь, хватит дуться, пойдём лучше потанцуем.
Магнитофон воспроизводил как раз подходящую музыку и под «Мишель» пошли танцевать все. Минут через пятнадцать снова сели за стол. Так, за разговорами, выпивкой и танцами не заметили, как подкрался Новый год. Еле успели к двенадцатому удару курантов разлить по бокалам шампанское.
– Вот, ещё один год прошёл, так не заметишь, как стареньким станешь, – произнёс Сашка, – представляю, лет так через тридцать, нет сорок, собираемся мы по старой памяти встречать Новый год. Садимся за стол, а кругом детки бегают и кричат: – бабушка, бабушка, а когда ты была молодой, ты тоже с дедушкой Сашей Новый год встречала? – а Светка отвечает: – с ним, с треплом кукурузным, как пристал ко мне сорок лет назад, так до сих пор избавиться не могу.
Все засмеялись, а Света печально произнесла: – а правда, интересно, что будет с нами лет через двадцать, двадцать пять. Мы уже старенькими будем, к этому времени наверно коммунизм построят, можно будет не работать, денег всё равно не будет. Я буду жить в большой новой квартире, а по соседству будет жить Надя, и мы будем ходить друг к другу в гости.
Она наверно ещё долго бы строила воздушные замки, но тут её фантазии прервал Серёжа, а точнее Сергей. То ли оттого, что алкоголь вдарил по мозгам после долгого периода трезвости, то ли его задело слово коммунизм, которого он на дух не переносил, может оттого, что кроме Серёжи он давно ни с кем не разговаривал, а вполне вероятно всё это подействовало сразу. Да и это не важно. Важен результат. А в результате Сергея понесло.
– Ну Светочка, ты размечталась, начал он, – кто же специально для тебя коммунизм строить будет, сама ты работать не хочешь, да и другие тоже не очень рвутся, а верить необоснованным заявлениям партии и правительства, так это без штанов останешься. А на одном энтузиазме много не наработаешь. Что может ждать в будущем простого советского человека? Возьмем, к примеру, Сашку.
– Через четыре года он окончит техникум, если не выгонят за длинный язык. Потом армия на два года. И вот, в двадцать один год перед ним раскрываются широкие возможности. Может сам выбрать себе любую работу, но на должность выше техника или механика его не возьмут. Образование слабенькое, да и практики нет. Лет так через пять может стать старшим техником, а ещё через десять мастером какого-нибудь цеха. И это почти потолок.
– Можно, конечно, пойти учиться в институт. Тогда к двадцати семи годам, он окончит институт, и его распределят на три года на какой-нибудь «ящик» инженером с окладом в сто рублей. Так что к тридцати годам, отработав по распределению и возможно получив старшего инженера, он снова относительно свободен в выборе жизненного пути.
– А к 1983 году народ совсем перестанет верить в светлое будущее, старые пердуны из ЦК начнут откидывать копыта, а неопытная «молодёжь» налетит на трудности. Упадут цены на нефть, а с нефти мы имеем основные доходы, пойдут неурожайные годы, а денег для закупки зерна уже не будет. Придётся принимать какие-то меры, а вот тут и начнётся весёлая жизнь. Пустые полки в магазинах, инфляция и много чего такого, о чём вы даже представить сейчас не можете.
Все молча слушали безрадостные перспективы Сашкиной жизни, только Надя, пытаясь притормозить поток словоизлияний Серёжи, незаметно щипала его за локоть. Сергей понял, что его занесло уже довольно далеко, и резко замолчал.
– Умеешь ты поднять настроение в праздник. – Наконец произнёс Сашка. – И откуда у тебя такие пессимистические настроения? Хотя, если подумать, ты в чём-то прав. Я как-то не подумал, что только к тридцати годам могу делать, что захочу. Однако ничего себе перспективочка.
– Есть и другие варианты.
– Какие?
– Женишься на Светке. Её папенька тебя от армии отмажет, и распределение шикарное устроит. А там потихонечку получишь заочно высшее образование. По служебной лестнице с таким тестем будешь двигаться без проблем, и к тридцати годам будешь иметь тёпленькое место, большую зарплату и кучу завистников.
– Вот это уже получше. Светка, пойдёшь за меня замуж, а то без тебя сама видишь – никаких перспектив.
– Придётся проявить к тебе сочувствие, а то пропадёшь ни за что.
– Я всегда знал, что ты не оставишь друга в беде, может прямо сейчас на радостях и первую брачную ночь устроим.
– Да ну тебя, балаболка, успеешь ещё в своё время.
– Вот так всегда, только обнадёжит, и сразу облом. Хорошо хоть совсем не послала.
К четырём часам, когда все устали от возлияний, танцев и легкого трёпа, то разошлись по комнатам, благо, что их было две. Надя привела Серёжу в мамину комнату, которая имела шикарную достопримечательность: кровать, у которой длина равнялась ширине. Сергей называл такие не иначе как траходром, а Серёжа – «Ленин всегда с тобой», о чём и была проинформирована Надя.
Пропустив шуточку мимо ушей, она сказала, что очень устала, особенно после его пророчеств и хочет поскорее лечь и заснуть. У Серёжи в голове была каша, и он тоже хотел спать, поэтому, чмокнув Надю в губки, он завалился на широкую кровать не раздеваясь, и уже через минуту ровное сопение отмечало его здоровый сон.
 
Глава 4

1

Сергею снился странный сон. Он шёл по джунглям, пробираясь через густые заросли. Вокруг буйствовала растительность, сотни разноцветных пташек летали над головой. Он загляделся на одну птичку особенно яркой расцветки и прозевал ветку, которая хлестнула его по глазам. От неожиданности он упал на спину. Сразу же сотни лиан обвили его тело, не давая возможности даже пошевелиться. Какая-то самая наглая лиана проткнула кожу у правого предплечья и по кровеносным сосудам стала продвигаться к сердцу.
Сергей ничего не видел, но попытался из последних сил дотянуться до этой лианы и вырвать её из своей груди. Он даже умудрился приподнять руку и почти дотянулся до наглой лианы, но какая-то сила снова прижала его руку к телу. Может, ему показалось, а может, и нет, но откуда-то издалека доносился голос.
– Надо же, зашевелился. Целые сутки в коме пролежал, а как водитель ритма поставили, так сразу ожил.
– Что за хрень такая, – подумал Сергей, – нет, я всё-таки избавлюсь от этой лианы. Он напрягся из последних сил и проснулся.
Инстинктивным движением он схватился за грудь, нет, лиану он там не обнаружил. Всё было цело, только болела голова. Вспомнил, что вчера встречали Новый год, и он решил расслабиться, поэтому специально не тормозил Сережу, когда тот поглощал спиртное в приличных количествах. Хорошо всё-таки вчера набрался, даже раздеться сил не хватило. А ещё чего-то нёс про будущее, надо будет Надю спросить, не наговорил ли лишнего.
Нет, нельзя столько пить, а то контроль можно совсем потерять. Но как же болит голова. Там должно остаться и вино, и шампанское. Разбудить что ли Надю, а то самому по холодильнику шарить как-то неудобно, а Серёжа пускай пока поспит, разбужу, когда похмелюсь, всё легче человеку будет.
Сергей начал шарить по кровати, пытаясь найти Надю, но рядом никого не было, да и кровать была какая-то маленькая, а вчера он ложился на хороший сексодром. Может, перенесли сонного, Сашка любит пошутить. На всякий случай он позвал: – Надя, Надечка, ты здесь?
Никто не ответил ему, хотя где-то рядом кто-то заворочался.
– Ага, всё-таки есть кто-то живой, – подумал Сергей, – сейчас мы его разбудим, нечего спать, когда мне не спится.
Выставив вперёд руки, чтобы в темноте не налететь на случайный стул или ещё чего-нибудь, он стал продвигаться в сторону, откуда доносилось дыхание. Наконец добравшись до цели и нащупав тело, он начал трясти кого-то за руку.
– А. Что? Серёжа, это ты? – раздался сонный голос Машки, – ну чего тебе надо?
– Откуда здесь его сестра? Неужели он так набрался, что не помнит, как до дома добирался. Да и зачем ему было куда-то ехать. Нет, он у Нади оставался.
Последнее, что он помнил, была всё-таки огромная кровать, на которую он завалился. Рефлекторным движением он потянулся к выключателю и дёрнул за верёвочку. Зажёгся свет и он увидел, что находится в своей квартире. Машка, сонно хлопая глазами, недовольно проворчала: – ну чего тебе не спится, опять вчера с Витькой своим напился. Гаси свет, дай поспать.
Сергей удивлённо таращился на Машку. Чёрт побери, она что, выросла за один день что ли? Да и мебель в комнате была какая-то странная. Старая железная кровать опять стояла на своём месте, а он вроде давно заменил её на деревянную. Вместо небольшого столика, с переносным телевизором, громоздился старый сервант, который давно должен был сгнить на помойке.
– Что за дела, – подумал он, – и кто такой Витька? Неужели его сознание опять выкинуло новый фортель, и он опять переместился в своё тело, только в другое время.
– Какое сегодня число? – Спросил он Машку.
– Двадцать четвёртое, – буркнула она.
– А месяц, год какой?
– Ну ты допился. – Возмутилась Машка, – ладно не помнить день, но месяц и даже год. Ты что, смеешься надо мной?
– Машка, я серьёзно.
– Двадцать четвёртое февраля тысяча девятьсот семьдесят первого года. Ты доволен?
– Вполне.
– Тогда гаси свет и не мешай мне спать.
Сергей автоматически выключил свет и отправился на кухню. На кухне тоже всё было не так. Все его поделки отсутствовали, а их заменяла видавшая виды мебель.
– Так, и какие мысли у тебя возникают по этому поводу? – спросил он сам себя и тут же сам себе ответил: – напрашиваются два варианта. Вариант первый: я заснул у Нади, потом меня выдернули в моё время, кстати, во сне я, кажется, что-то слышал про водитель ритма. Я ещё помню, как помогал жене делать диплом по этим приборам. Значит, у меня сердце так забарахлило, что пришлось железяку подключать. Потом я опять вырубился, и вот я здесь.
Только где – здесь? Здесь, где я уже был, или всё по новой начинать придётся? Неужели за два года опять всё так пришло в запущение. Не хотелось в это верить, вроде Серёжа стал более серьёзным и не мог такого допустить. Надо в зеркало посмотреться, может там я найду ответ.
Сергей зашёл в ванную и стал себя разглядывать. Да, а вариант-то такой, что все, наверное, придётся начинать сначала. Не было накаченных мышц, да и рост был несколько меньше, тогда Серёжа успел вымахать до метра семидесяти восьми, а сейчас был сантиметров на пять пониже.
– Опять я гуляю во сне, – раздалось у него в голове.
– Ну вот, начинается, – ухмыльнулся Сергей, – просто «дежа вю» какое-то. – И громко, чтобы услышал Серёжа, мысленно произнёс: – Ну здравствуй Серёжа. Только ничему не удивляйся, я тебе сейчас всё объясню.
И опять, как в прошлый раз ему пришлось объяснять всю ситуацию, потом отвечать на вопросы, которые мало чем отличались от тех, на которые он уже отвечал когда-то. Сергей рассказал Серёже, что один раз, четыре года назад, он уже был в таком же положении, что тогда он сильно изменил жизнь его предшественника, и, наверное, он в другом параллельном мире скоро будет миллионером, со всеми вытекающими оттуда последствиями. Иногда знание будущего помогает, например, разбогатеть, и если Серёжа не против, то можно опять начать вариант раскручивания.
Серёжа был не против, но у него трещала башка, и разговор перенесли на более позднее время, когда пройдёт похмелье.

2

С утра на учёбу в техникум Серёжа поехал с больной головой. Донимал сушняк и он надеялся на первой десятиминутной перемене заскочить в пивную, благо она находилась рядом с учебным заведением. Парочку кружечек он успеет выпить за десять минут, только посуду надо взять с собой, а то сегодня желающих будет много после вчерашнего праздника.
Что-то было сегодня ночью, кажется, он разговаривал сам с собой, то ли во сне, то ли наяву. Точно надо завязывать пить в таких дозах. Сколько мы вчера с Витькой приняли на грудь? Сначала в техникуме с ребятами по сто грамм, потом Шеф затащил в автоматы, там портвейна выпили по три стакана, дальше в кафе кинотеатра «Бородино» уже вдвоём пару бутылок чего-то красного уговорили. Когда выгнали из кафушки, ещё с милиционером сцепились, потом отметили благополучный исход потасовки, а потом.… Как домой добирался, он уже не помнил, хорошо, что автопилот не подвёл.
Первым уроком были «приёмники». Преподаватель Андрей Петрович (за глаза его все звали просто Петрович) имел бледный вид, и перегаром от него несло порядочно, до второго стола, за которым сидел Сережа, по крайней мере, добивало. Серёжа всё ждал, когда кончится первый урок, хотелось выскочить на улицу глотнуть свежего воздуха. Вот в таком состоянии его снова побеспокоил внутренний голос: – ну что, алкаш, хочешь похмелиться прямо сейчас, я, например, лично не против.
– Надо же, опять глюки начались, – подумал Серёжа, – только внутреннего голоса мне не хватало.
Он почему-то вспомнил смешной анекдот на эту тему и даже криво ухмыльнулся.
– А я думал, что ты помнишь наш ночной разговор, может начать по новой?
– Так это было на самом деле, а я думал, что мне всё померещилось. Ну надо же? А похмелиться сейчас не помешало бы.
– Ну тогда я действую, только ты расслабься и не дёргайся. Хорошо?
– Ладно, действуй.
Сергей поднял руку и попросился выйти, а когда уже вышел за дверь, он снова её приоткрыл и попросил Петровича выглянуть на минутку.
– Андрей Петрович, я вижу как вам плохо сейчас, – начал он, как только за Петровичем закрылась дверь, – мне тоже не лучше. Если вы отпустите меня до конца урока и дадите ключ от вашей лаборатории, то на перемене я буду вас там ждать с пивом или с чем-нибудь покрепче, как пожелаете.
Петрович, недоверчиво глядя на Сергея, почесал свой небритый подбородок, потом, решившись, достал из кармана ключи и протянул их Сергею.
– Можно пива, у меня в шкафу справа от стола стоит трёхлитровая банка с крышкой. Деньги то есть?
Сергей пошарил по карманам и обнаружил помятый трояк.
– Но только никому не распространяйся, – поспешил добавить Петрович.
– Ну за кого вы меня принимаете, что я, не понимаю что ли.
И Сергей, повернувшись, пошёл в кабинет за банкой. Найдя трёхлитровую посудину, он захватил и пол-литровую банку на всякий случай. Как оказалось, не зря. В «рыгаловке» толпилось уйма народа, и свободных кружек не было. Отстояв очередь на размен, он наконец-то пробился к автоматам. Наполнив сначала маленькую банку, он в один присест опорожнил её, затем налил пива в неё ещё раз и только после этого приступил к заполнению основной посудины, не забывая при этом прикладываться к пиву. Когда из трёхлитровой банки вместе с пеной начало выливаться пиво, он ещё раз наполнил маленькую и отошёл к столикам.
За столиками, такие же страдальцы, как и он, каждый по-своему поправляли своё здоровье. Кто-то залпом выпивал целую кружку, а потом, отдышавшись, брался за следующую, кто-то медленно потягивал, пытаясь растянуть удовольствие, а кто-то просто пил чего-нибудь покрепче. Закон семьдесят второго года об усилении борьбы с алкоголизмом ещё не вышел, поэтому никто опасливо не оглядывался по сторонам, да и к десяти часам уже было полно таких орлов, которые еле держались на ногах.
Допив вторую банку, Сергей посмотрел на часы. Пора возвращаться, а то через три минуты должен прозвенеть звонок. Сергей одновременно со звонком добрался до владений Петровича и, закурив очередную сигарету, стал ждать.
Ждать почти не пришлось. Через несколько секунд дверь открылась, и в кабинет ввалился растрёпанный Петрович. Он вопросительно посмотрел на Сергея и, получив утвердительный кивок, так же молча запер дверь. Сергей вынул из сумки банку и поставил на стол. Только осушив первую кружку пива, Петрович заговорил.
– Фу, теперь хоть жить можно. А что это ты вдруг решился меня спасать?
– Да дядя у меня тоже преподаватель. Он у нас в школе одно время подрабатывал. Учил черчению. И частенько с похмелья приходил, а я для него за опохмелкой бегал. Вот вы и напомнили мне его, а я по старой привычке…

3

Вечером, когда пивные пары почти выветрились, а мысли перестали вызывать боль при своём шевелении, Сергей решил серьёзно поговорить с Серёжей.
– Я, конечно, понимаю, что сам так жил, – начал он, – но с такой жизнью пора завязывать. Ты сейчас совсем не задумываешься о своём здоровье, но я уже пожинаю плоды своей разгульной молодости. Я считаю, что пора тебе задуматься над своим будущим. Я знаю, что тебе удобно так вот плыть по течению, ни о чём не беспокоясь, но рано или поздно придётся самому что-то делать. Я понимаю, что тебе через полтора года в армию, и что это хороший тормоз, но лучше взяться за себя прямо сейчас.
– Ну и что ты предлагаешь?
– Во-первых: бросить курить, это довольно опасная привычка, вроде незаметно, но здоровье гробит стабильно, хоть и медленно. Во-вторых: поменьше пить, можно, конечно, посидеть в компании за рюмочкой, другой, но не нажираться же почти каждый день до усрачки.
– Так я и не пью каждый день, да и всегда в компании.
– Что ты мне лапшу на уши вешаешь, ты что, забыл что ли, ведь я знаю про тебя всё, точнее про себя, каким я был. Так что нечего мне тут заливать. Я предлагаю сразу же с завтрашнего дня начать здоровый образ жизни.
– В принципе можно попробовать.
– Чего там пробовать, сразу и начнём, а я тебе помогать буду.
– Хорошо, а пока я наверно спать лягу.
– Ложись, но сначала душ, зубы не забудь почистить, бельё смени, а то знаю я тебя, небось, целую неделю носишь не меняя. Давай, давай, не ленись.
Серёжа нехотя отправился принимать душ.
Через пятнадцать минут он заснул, а старшему не спалось. Он вспоминал, как хорошо успел устроить жизнь тому себе из предыдущей попытки. Жалко, что расстался так неожиданно, после того, как уже втянулся в новую жизнь, теперь опять начинать по новой. Правда, стартовые условия здесь несколько похуже. Отучать всегда труднее, чем просто учить, а перевоспитывать надо.
Надо освежить в памяти, что с ним было в этот период жизни. Семьдесят первый год, и почему-то опять февраль. Третий курс техникума, дома родители любители выпить, да и сам он не упускал случая. Подружка была, да, Мариночка. Он с ней долго встречался, даже после армии, даже когда был женатый.
А познакомились с ней вроде этой осенью. Тогда они возвращались с Витькой с неудачного свиданья: их разыграла девица, имени которой он уже не помнил. А дело было так: седьмого ноября, гуляя вечером по улице Горького, они познакомились с девицей, долго болтали, даже проводили до дома. Точнее, до подъезда.
Хоть район был незнакомый, но дом и подъезд они запомнили, а номер квартиры она им сказала, но когда они приехали к ней, как и обещали, на следующий день, то в этой квартире таких не оказалось. Серёжа тогда проявил прямо шерлокхолмовские способности, и уже примерно через час им открыла дверь недавняя знакомая. Кстати, это было совсем в другом доме, не говоря уже о подъезде и о квартире.
Не моргнув и глазом, она заявила, что видит их в первый раз, и что седьмого ноября она никуда из дома не выходила. Серёжа с Витькой страшно удивились и сперва начали доказывать, мол, как же так, ведь весь вечер гуляли, да и до дома проводили. Но девица с невозмутимым лицом утверждала, что это им просто приснилось. Серёжа на всякий случай спросил, нет ли у неё сестры близняшки, но и тут не угадал.
Всю обратную дорогу они смеялись, вот, мол, какая артистка попалась, так сыграть, это уметь надо, а потом увидели двух девиц, которые тоже всё время смеялись и решили с ними познакомиться. Когда девушки вышли из метро, Серёжа подошёл к ним и спросил: «Девушки, а вы в кино не снимаетесь, а то нам сегодня на артисток везёт».
Хотя ответ был отрицательным, но разговор всё-таки завязался. Не переставая болтать, познакомились, затем проводили до дома, а на прощанье выпросили номера телефонов. Вот так случайно они и познакомились, как потом оказалось надолго. Так за этими воспоминаниями Сергей не заметил, как заснул.
Снилась ему Надя, которая выговаривала ему: «Что же ты меня покинул, без тебя жизнь скучнее стала, хорошо хоть поцеловал на прощанье. А Серёжа сейчас другим стал, – жаловалась она, – совсем какой-то потерянный, он так к тебе привык. Возвращайся как только сможешь».
Он хотел ей ответить, но его слова никак не могли долететь до Нади, они где-то расплывались по дороге. Он пытался кричать, но это тоже не помогало. Наконец, когда понял, что его не услышат, он печально помахал ей рукой, а одними губами произнёс: «Я люблю тебя, пухленькая».

4

Проснулся Серёжа уже с ясной головой и в приподнятом настроении. В четверг была физкультура, и занятия начинались на полтора часа позже, правда ехать надо было в бассейн «Москва». На автобусе он доехал до Кунцевской, где его ждал Витька. До самой Кропоткинской они обсуждали предложение старосты группы. На лето можно было поехать со стройотрядом в Набережные челны, и запись начиналась уже сейчас.
Сергей ездил в тот стройотряд, и воспоминания о проведённом там времени были неплохие, но под самый финиш работ им устроили «концерт» с привлечением милиции и собак ищеек, свалив на них какие-то кражи. В результате, их просто кинули, пригрозив, что если начнут выступать, пришить уголовное дело. Так что два месяца работали за кормёжку и впечатления.
Рассказать об этом впрямую он не мог, а других доводов против поездки у него просто не было. Поэтому он перевёл разговор на вечерние планы. Договорились пригласить своих «мамзелей» в кино.
Выйдя из вестибюля станции Кропоткинская, Сергей бросил взгляд в сторону набережной. Вместо привычного златоглавого храма Христа Спасителя он увидел только туман, который поднимался над бассейном. На мгновение ему показалось, что из тумана выплывает контур храма, но только на мгновение.
Они с Витькой спустились к бассейну. У входа в пятый павильон собиралась вся мужская часть группы. Дождавшись последнего, всей толпой двинулись в раздевалку, а уже через пять минут, сполоснувшись под душем и пронырнув под барьерчиком, который не пускал холодный воздух в душ, они резвились под открытым небом.
Витька выскочил на берег, слепил несколько снежков и стал бросаться ими в ребят. Его сначала окатили мощными брызгами, а потом на берег выскочили Серёжа, Батя и Сашка и сбросили Витьку в воду. Свисток преподавателя физкультуры призвал к порядку. Начались занятия.
После занятий оставалось более получаса, и это время группа могла резвиться без присмотра. Как всегда, народ разбился на мелкие группки. Серёжа, Шеф, Комбат и Толик ныряли на дальность, причём Шеф умудрялся пронырнуть от одного конца дорожки до другого. Кто-то устроил войну снежками с выскакиванием на берег и нырянием с бортика. Кто-то топил девиц, которые визжали, но далеко отплывать не собирались.
Сашка, тот который из Рублёва, приставал к грудастой Верке, всё норовясь ухватить её за выступающие прелести. Верка отбивалась, но без энтузиазма. Наконец, к радости окружающих, Сашка добрался до цели. Возложив руки на объёмную Веркину грудь, он воскликнул: «Сколько литров!», на что нерастерявшаяся Верка ответила адекватно. Она ухватила Сашку за его мужское достоинство. «О, сколько метров», - услышал обалдевший Сашка.
Короче, народ развлекался, как мог. Серёжа очередной раз нырнул, но несколько неудачно. С закрытыми глазами он налетел на какую-то тётку. Мало того, что он покарябался о застёжку её купальника, так она его ещё и по голове приласкала, причём не слабо. Обозвав тётку старой дурой, Серёжа решил завязывать с купанием. Пронырнув под барьерчиком, он направился под душ.
Врубив воду на полную мощность и закрыв глаза, Серёжа наслаждался упругими струями, массирующими тело. Через какое-то время сквозь шум воды он услышал девичьи голоса. «Наверно заблудились», – подумал он и продолжал наслаждаться водным массажем. Но женских голосов становилось почему-то всё больше.
Выглянув из кабинки, он увидел двух голых девиц, а также тётку с желеобразными телесами. Тут он понял, что это не девицы заблудились, а он сам, не поглядев на номер павильона, пронырнул в первый попавшийся. Девицы, увидев Серёжу, подняли визг, и ему пришлось удирать по коридорчику мимо голых девиц к выходу в бассейн.
Получив мокрым купальником по спине, он всё-таки добрался до большой воды. Уже внимательно разглядывая номера на павильонах, он выбрался в пятый и, не заходя под душ, пошёл переодеваться.

5

Ближе к вечеру Серёжа с Витькой стояли в очереди за билетами в кино. В «Украине» шёл новый фильм «Начало», и поэтому очередь была порядочной. Наконец обилетившись, ребята отправились за своими подругами. Идти было недалеко, и уже через пять минут Серёжа звонил в дверь к Марине.
Маринка выскочила в халатике вся такая домашняя и соблазнительная. Серёжа хотел её обнять, но она сделала страшное лицо, сообщая этим, что не одна дома и чтобы он не распускал руки. В коридор выглянула Маринкина мамаша. Неодобрительно посмотрев на Серёжу, она изрекла: «Ага, кавалер заявился, опять допоздна шляться будете».
Отношения с Марининой мамой были не то что натянутые, но Серёжа в её глазах никак не ассоциировался с будущим её дочери и воспринимался как досадное временное увлечение Марины. Она не препятствовала их встречам, но надеялась, что когда Серёжу заберут в армию, а лучше ещё раньше, Марина найдёт себе более достойную пару, а до этого времени не успеет наделать глупостей.
Марина сказала, что оденется быстро, и выставила Серёжу на лестничную клетку. Тот хотел закурить, чтобы скрасить временное одиночество, но Сергей заставил его ещё с утра выбросить сигареты, раз он собрался с этим делом завязывать. Похлопав по пустому карману, где обычно лежали сигареты, он спросил Сергея: «Ну и как тебе Мариночка, небось, забыл, как она выглядит?»
– Если честно, то последний раз, когда я её видел, она была довольно таки объёмной женщиной с большим животом, а сейчас такая стройненькая, даже не верится что это один и тот же человек.
– Ну вот, вечно ты всё опошлишь. Мог бы и не рассказывать такие вещи. Как я на неё теперь смотреть буду, а обнимать? Теперь этот живот из будущего всегда мешаться будет.
– Да ладно тебе, не бери в голову, можешь считать, что я тебе ничего не говорил. И вообще, это когда ещё будет, к тому времени у неё двое ребят уже в школе учиться будут, а у тебя своя семья. Так что, гуляй пока молодой, мальчик. – Закончил словами из популярной в его время песни Сергей.
Марина выскочила из дверей, поправляя на ходу шапочку.
– Какие у нас планы на сегодня? – спросила она.
– Да вот сейчас Витёк с Татьяной подойдут, а на восемь часов у нас «Начало».
– Начало чего?
– Начало фильма «Начало». Билеты у меня в кармане. Ты не против?
– Конечно, нет. На улице долго не проторчишь, холодно. А по подъездам жаться уже надоело.
– Что-то я не заметил, чтоб тебе подъезды не нравились. На улице целоваться боишься, губки свои сахарные бережешь, не дай бог обветрятся. Ну ничего, скоро весна, тогда я отыграюсь на твоих сахарных.
Он обнял Марину и начал целовать, но тут заскрипела подъездная дверь и появилась Татьяна, подталкиваемая сзади Витькой.
– Я смотрю, вы тут время не теряете, – произнесла она, – хватит лизаться, пойдём по свежему воздуху пройдёмся.
Они вышли из подъезда и ещё с часик гуляли по улице. Наконец, за полчаса до начала сеанса, успевшие замёрзнуть, но в отличном настроении, они зашли в фойе кинотеатра. Побродив по фойе, заглянули в буфет, и подкрепились там бутербродами. Фильм смотрели с галёрки, не забывая обниматься.
Прощались как всегда в подъезде. Нацеловавшись досыта и пребывая в блаженной эйфории, Серёжа далеко за полночь добрался до дома. Все родные спали, только сосед Толик, который вернулся со второй смены, в одиночестве доедал свой ужин. Поздоровавшись с соседом, Серёжа, после непродолжительных колебаний, решил составить ему компанию.
Поговорили о женщинах. У Толика на этом фронте успехов не было. С его ростом в метр пятьдесят семь он почему-то заглядывался на женщин высоких, но взаимности от них не получал. Серёжа посоветовал ему сменить профиль и ориентироваться на тех, кто более соответствует его росту, но Толик возразил, что тогда и их дети будут после мучаться, потому что тоже будут маленькие.
Сергей решил вмешаться в разговор: – Да не загадывай ты заранее, я тут недавно читал какой-то жутко научный журнал, так в нём написано, что следующее поколение будет выше нас в среднем на двенадцать сантиметров. Акселерацией это явление обозвали. Там приводится куча веских доводов, почему так будет.
Сергей, конечно, заливал на счёт журнала, но говорил, в общем-то, правду. Толик начал спрашивать, что это за журнал, но Сергей ответил, что читал его у кого-то в гостях, а название не запомнил. Толик сразу о чём-то задумался, и на его лице заиграла мечтательная улыбка.
– Наверно в мечтах уже кого-то к себе примеряет, – догадался Сергей, и чтобы не отвлекать Толика от страны фантазии, тихо покинул кухню и залез под душ.
– Это правда, что следующее поколение будет такими длинными? – поинтересовался Серёжа.
– Да, об этом писать действительно много будут. Твои дети выше тебя ростом вымахают, это я уж точно знаю. Так что я Толика не обманывал, пусть успокоится бедолага, а то так никогда и не женится.
– Слушай, а он вообще-то женится.
– Да откуда я знаю, скоро брат Толика уговорит поменяться с ним комнатами и у тебя будет уже два соседа: братец Вова, а ещё и жена его, жопастая такая баба, не помню как её зовут.
– Паршивенько.
– Да, не сахар. Но у этой бабы есть родственники через дом отсюда, и они потом предложат вам поменяться на отдельную двухкомнатную. Так что это не надолго.
– Хорошо хоть так, а то нам здесь ещё бабы чужой не хватало.
– Но это всё равно не то. Тебе нужна всё-таки отдельная квартира. Советую ещё до армии вступить в кооператив, вернешься, а тут и очередь подоспеет. А по поводу денег, то можно провернуть фокус с кубиком, у меня прошлый раз хорошо получилось. Между прочим, твой предшественник может стать миллионером там у себя. Так что надо действовать.
– А что это за кубик такой?
– Да есть в Венгрии такой, по-моему, архитектор Рубик. Он для своих студентов придумал головоломку в виде кубика, состоящего из более мелких кубиков. Они соединены между собой, но каждая грань может вращаться вокруг центрального кубика. Все кубики одной грани имеют одинаковый цвет, а когда покрутишь эти грани несколько раз, то они становятся разноцветными. Там чёртова куча всяких комбинаций, но задача состоит в том, чтобы вернуть этот кубик в исходное состояние, а это не так просто. Тысячи людей неделями будет крутить эти кубики, а раскупать их будут просто влёт. Так, что если оформить патент на эту штучку, можно слупить много денег.
– Да, впечатляет.
– Впечатлять-то, может, и впечатляет, но для того, чтобы получить патент, надо заплатить пошлину, а это денежки, а у нас их нет. Так что надо подсуетиться и заработать необходимую сумму, и чем раньше, тем лучше, а чем больше, тем надёжней.
– А на чём мы можем заработать, может, правда в стройотряд поехать?
– Какой к чёрту стройотряд, я ж тебе говорил, что там нас кинут, только зря время потеряешь. Есть и другие способы.
– Что, вагоны разгружать?
– Можно и вагоны, заодно и мышцу накачаешь, но есть и другие варианты. Я в телевизорах хорошо разбираюсь. Ремонтом хоть и не много заработаешь, зато надрываться не надо. Для ансамблей ты уже вроде делаешь примочки, надо побольше наклепать этих штучек. А первоначальный капитал придётся всё-таки зарабатывать при помощи грубой физической силы. Так что готовься коровьи туши таскать.

6

На следующий день в пятницу Серёжа выбрал время на перемене и зашёл в учебную часть, чтобы получить справку. Для работы по совместительству нужна справка, что он является учащимся такого-то курса, такого-то заведения и поэтому имеет право работать по договору в свободное от учёбы время. Справки такого типа третьекурсникам давали без разговоров, и к концу перемены она лежала у Серёжи в кармане.
В субботу после занятий Серёжа поехал в Очаково на местный мясной комбинат. На проходной бригадир ожидал всех желающих поработать в ночную смену. Посмотрев на паспорт и справку Серёжи, он попросил подождать на стульчике минут пятнадцать. Там уже ожидали двое парней чуть постарше.
Так и не дождавшись на сегодня больше никого, бригадир отвёл ребят в цех, попутно показав фронт работ. Всю ночь пришлось грузить туши со склада на телеги и возить их в цех. Работа не пыльная, но тяжёлая. У Серёжи уже был опыт такой работы, можно сказать не по своей воле, а по глупости.
Прошлым летом, когда они с Витькой отдыхали на югах, сдуру сели играть в карты с незнакомыми людьми. Им, конечно, сначала дали немного выиграть для затравки, а потом обчистили до копейки. Пришлось зарабатывать деньги на обратный билет. Свиные туши на жаре были особенно скользкими и с тележки соскальзывали при малейшем толчке.
За трое суток они всё-таки заработали на билеты, но не более. Почти сутки ехали в поезде голодные, имея в карманах лишь по пятачку на метро. Футболки, в которых они работали, а также и шорты пришлось выкинуть, так как отстирать их от свиного жира не было никакой возможности.
Короче, опыт имелся, но к утру Серёжа устал так, что его покачивало, а руки отказывались удерживать любую тяжесть. Под конец смены один из парней достал откуда-то нож и отрезал каждому по куску вырезки килограмма так по три. Мясо спрятали под одежду, и вовремя: появился бригадир и минут двадцать наблюдал за работой ребят.
Наконец смена кончилась и ребята, вернув клеёнчатые фартуки, отправились получать свой честно заработанный червонец. Получив по десятке, они договорились, что в следующую субботу опять выйдут на работу.
Серёжа проспал почти всё воскресенье. Когда он вечером встал, у него болели все мышцы, и ни о какой поездке к Марине не могло быть и речи. Он позвонил ей и извинился, что не может приехать, как собирался, а завтра или, в крайнем случае, послезавтра они обязательно встретятся. Поговорив ещё с часик, он опять улёгся спать.
В понедельник, проклиная всё на свете, он отправился в техникум. Витька на него обиделся за то, что в воскресенье он не составил ему компанию, и пьянствовать ему пришлось с Толиком, а Толик слишком рано вырубился и этим испортил весь кайф. На что Серёжа ответил, что курить он уже бросил, а пить теперь будет только по большим праздникам.
Витька очень удивился и поинтересовался причиной такого резкого поворота на образ жизни праведника. Так как истинную причину Серёжа назвать не мог, то сослался на внутренний голос, который каждый раз, когда у него появляется желание выпить, начинает ворчать как старая бабка и не перестаёт, пока эти мысли не исчезают из головы.
Конечно, Витька оценил эту шутку и попросил поделиться таким приобретением, а то своей силы воли как всегда не хватает. Он не догадывался, что Серёжа практически не шутил, а говорил правду. Оказывается, если не хочешь врать, то правду можно преподнести так, что в неё всё равно никто не поверит.
К концу занятий мышцы у Серёжи почти перестали дёргаться от боли при каждом неосторожном движении, и он решил, что сегодня можно прогуляться с Мариной. Созвонившись с ней из дома, он сразу же выехал, а по дороге купил шоколадку, которую собирался вручить Марине в качестве компенсации за то, что в воскресенье ей пришлось скучать без него.
Марина открыла дверь, одетая как всегда в домашний халатик, но на этот раз Серёжа успел притянуть её к себе, опередив на мгновенье дежурную сигнализацию на её лице. Эта игра на опережение как-то сложилась сама собой, счёт пока был в пользу Марины.
– Отцепись, дурачок, мама же дома, – сказала, освобождаясь из объятий, Марина. Мама не замедлила нарисоваться в коридорчике.
– Опять этот малахольный явился, – поприветствовала она Серёжу.
– И вам всего хорошего Светлана Васильевна, – парировал он.
– Совсем девчонке голову заморочил, у неё выпускной класс, ей в институт готовиться надо, а он таскает её по улице до полуночи.
– А мы сегодня между делом будем обсуждать тему народа в поэзии Некрасова. Про то, как пошли они солнцем палимые с непокрытыми головами.
– Между каким это делом?
– Ну, это… – замялся Серёжа, – ознакомление с особенностями архитектуры второй половины двадцатого века в районе станции метро Филёвский парк.
– Ой, скройся с моих глаз, балаболка.
Серёжа не преминул воспользоваться советом. Шепнув Марине: – я жду, – он скрылся за входной дверью.
«Ознакомление с архитектурой» как всегда закончилось в подъезде. Обмен поцелуями изредка прерывался неугомонными соседями, которым именно в это время приспичило возвращаться домой. Наконец, видимо устав ждать свою дочь, Светлана Васильевна выглянула на лестничную площадку и позвала: «Марина, уже первый час, хватит миловаться, быстро домой».

7

Сергей с напильником в одной руке и с пластмасиной в другой, кропотливо вытачивал детали кубика. Уже вторую неделю он посвящал почти каждый свободный вечер этому занятию. Чёрная пластмассовая пыль въелась ему в пальцы и не отмывалась полностью, как бы он не старался. Хорошо, что дело близилось к завершению, ещё две детальки, и второй кубик практически готов. Оставалось только покрасить грани в разные цвета, и можно ехать в редакцию, а потом подавать заявку на патент.
Правда, на оплату пошлины он ещё не заработал, но надеялся набрать необходимую сумму к тому времени, когда она потребуется. Он и так каждую субботу вкалывал на мясокомбинате, а ещё нашёл четырёх клиентов на ремонт телевизора. Двоих он уже посетил, правда, народ с деньгами расставался с трудом, пытаясь расплатиться водкой, а то и просто налить двести грамм. Сергей категорически от спиртного отказывался, ссылаясь на недостаток здоровья. Приходилось хозяевам всё же расплачиваться деньгами.
Не забывал Сергей и приобщать Серёжу к боевым искусствам. Умудрялся для этого выкраивать часик, другой из свободного времени, которого вдруг стало катастрофически не хватать. Даже с Мариной приходилось встречаться всего раз в неделю.
Встреча с журналистами прошла на редкость удачно, потому что Сергей уже заранее знал к кому подойти, с кем и о чём разговаривать, да и ответы на вопросы, которые ему задавали, он уже тоже знал. Журналисты по очереди крутили кубик, но, естественно, без успеха. После каждой неудачной попытки Сергей брал кубик в руки, и как заправский фокусник в течение минуты делал все грани одинаковыми.
Журналисты никак не хотели расставаться с кубиком, и Сергей сказал, что подарит им эту игрушку, как только выйдет статья. Обещали напечатать в ближайшем номере.
С заявкой на изобретение тоже проблем не возникло. В том же кабинете, за тем же столом сидел всё тот же «майор Пронкин». Тем же усталым голосом он произнёс свою дежурную фразу: «Ну что там у вас молодой человек?» – потом встрепенулся и стал внимательно рассматривать Сергея.
– А вы не были у меня раньше, – наконец спросил он, – что-то ваше лицо мне знакомо.
– Ну, если только в предыдущей жизни, – ответил Сергей, – знаете, бывает такое, встречаешь человека в первый раз, а такое ощущение, как будто ты его уже когда-то видел, только никак не можешь вспомнить, когда и где. Врачи называют это явление дежа вю, что в переводе с французского означает – уже было.
Побеседовав минут десять, майор принял заявку, но предупредил, что раньше чем через два месяца о результате и думать нечего. Сергей сказал, что подождёт, а на прощанье бросил: «До свидания, товарищ майор».
– Подполковник, – машинально поправил его Пронкин, а потом удивлённо посмотрел на Сергея. Хотел что-то спросить, но Сергей опередил: «Поздравляю с повышением товарищ подполковник», – и выскочил за дверь.
У него оставался ещё один свободный день. Чтобы сделать поездки в редакцию и БРИЗ, ему пришлось менять коробку конфет на справку о болезни на три дня. По плану намечалась ещё и поездка на Киевский вокзал за деталями. Как он и предполагал, свалка всё ещё работала.
Он набрал столько деталей, сколько поместилось в его рюкзаке и сумке. Опять почти на самом выходе к нему прицепился милиционер, и пришлось в темпе уносить ноги. Вечером Сергей отправился на ремонт телевизоров. Вместо двух, он в этот день сделал целых пять – набежали соседи, да ещё пообещал зайти к оставшимся попозже, так как время было уже за полночь, а желающие починить свою технику ещё оставались. Три дня не пропали даром, сделал всё что собирался, даже больше.
В воскресенье, после очередного похода на мясокомбинат, Серёжа проснулся в три часа дня. Как ни странно, но мышцы почти не болели, видимо уже привыкли к нагрузкам, ежедневные занятия боевыми искусствами тоже укрепили тело. Он вспомнил, как приполз домой после первого выхода «на мясо», как после этого целую неделю ныли все мышцы, и довольно ухмыльнулся.
Он потянулся, зевнул, а потом позвонил Марине. Марины дома не оказалось, а он собирался с ней погулять. Наверно она привыкла, что по воскресениям Серёжа для неё недоступен, и поэтому решила развлечься без него. По телевизору рассказывали что-то о предстоящем съезде, про партию и правительство, о коммунистах, которые рапортуют, короче вешали лапшу на уши рабочему классу.
Он выключил телевизор. Хотелось пойти погулять, но не одному. Начал названивать друзьям, потом просто знакомым, но, как назло, кого-то не было дома, кто-то был занят своими делами, короче, компанию ему составить было некому, а заняться чем-нибудь серьёзным – душа не лежала.
Сергея тоже одолевала тоска. Между прочим, настроение одного, очень сильно влияло на настроение другого. Видимо это было связано с химией организма. Если на человека нападает хандра, то в его организме начинают вырабатываться всякие гормоны, которые воздействуют на различные части организма, в том числе и на мозг. А если обуревала радость, то выделялись уже другие гормоны.
Так что зависимость была не только физическая, но и эмоциональная. Можно было поднять настроение Серёже, но для этого надо было переключиться на весёлые мысли, но Сергею в настоящее время этого не хотелось. Так что тосковали они сейчас совместно. Когда Серёжа упорно названивал по разным номерам, Сергей почему-то вспомнил телефон Нади и никак не мог запихнуть его подальше, куда-нибудь в подсознание.
И так ему вдруг захотелось услышать её голос, что он не сдержался, взял и позвонил. Надя подняла трубку сразу, как будто ждала.
– Алло.
– Здравствуй пухленькая.
– Здравствуй Сергей, я ждала твоего звонка.
– Как ты узнала, что это звоню я?
– А у тебя голос такой же, как и у Серёжи.
– Почему ты думаешь, что это звонит не он?
– Он сидит рядом со мной и передаёт тебе привет.
– Ему тоже огромный привет. Как вы там поживаете?
– У нас всё хорошо. Серёжа учится в институте, я тоже. Серёжа очень благодарен тебе, что ты ему помог стать таким, какой он есть. Я тебе тоже благодарна, если бы не ты, мы с Серёжей никогда не познакомились. Где ты сейчас?
– Я в семьдесят первом у местного Серёжи. У того, каким я был тогда.
– Опять воспитываешь?
– Пытаюсь.
– И как успе…
На этом связь вдруг оборвалась, и в трубке слышались только короткие гудки.
– Как тебе это удалось? – поразился Серёжа. Он, естественно, слышал весь разговор, но только к его середине понял что происходит.
– Не знаю. Вдруг так захотелось позвонить, что сил не было удержаться. И что самое интересное, я почему-то сразу понял, что разговариваю именно с той Надей, которую хотел услышать. Очень захотел – и услышал. Жалко, что связь оборвалась, хотелось ещё хоть чуть-чуть послушать её голос. Но я рад за них. И за тебя тоже хочу потом порадоваться.
– Слушай, я сначала как-то не очень верил, что ты уже был со мной с более молодым, а теперь это какой-то параллельный мир, а вот теперь, после этого звонка, больше не сомневаюсь. Интересно было бы увидеть эту Надю.
– Может быть, ещё и увидишь.

8

После этого разговора Сергей приобрёл какое-то душевное равновесие, точнее умиротворение. Уверенность, что в том мире, из которого он так неожиданно был вырван, с Серёжей всё нормально, была как бальзам на душу и придавала сил на новые действия. Позвонив по поводу ремонта телевизора и услышав в ответ, что его ждут, он отправился зарабатывать деньги для будущих нужд.
В понедельник после занятий Серёжа позвонил Марине. Трубку подняла её соседка. Она ехидным голосом ответила, что Марины нет дома, и что она ушла гулять с каким-то молодым человеком. Мысленно обозвав соседку старой интриганкой, Серёжа положил трубку.
Чтобы хоть чем-то занять себя и отвлечься от дурных мыслей, Сергей посоветовал физические нагрузки. Больше часа Серёжа истязал себя различными упражнениями, а когда с него пот уже лил, как говорится, ручьём, полез под душ. Когда он посвежевший прошёл к себе в комнату, Машка, которая несколько раз проходила мимо во время его самоистязаний, видимо, решила посочувствовать ему.
– Из-за своей Маринки что ли бесишься? Что ты в ней нашёл? Худющая, как вобла.
– Слушай, Машка, отстань от меня. И без тебя тошно.
– Нет, правда, неужели получше найти не смог?
– Да ты на себя посмотри, прицепилась к соседу, а ему уже больше тридцати. На тех, кто помоложе, фантазии не хватает?
– А твоей фантазии только на Маринку и хватило. – Обиделась Машка.
– Далась тебе Маринка, она что, дорогу тебе перешла?
– Да ну тебя со своей Маринкой, пойду лучше погуляю. – И быстро одевшись, удалилась на улицу.
Серёжа пометался по комнатам, потом решил позвонить Витьке, может, Татьяна ему что-нибудь сболтнула про Марину. Девицы любят обсуждать своих подружек, особенно их романы. У Витьки, как назло, никто не подходил к телефону. Тогда он ещё раз позвонил Марине.
Светлана Васильевна довольным голосом стала рассказывать Серёже, что у Мариночки теперь новый кавалер, и не такой разгильдяй, как некоторые, которые только и знают, что тереться по подъездам, а очень даже симпатичный молодой человек, учится в институте, и спортом, между прочим, занимается. Что по боксу у него первый разряд и что он сможет защитить Мариночку от таких бездельников, как Серёжа. Высказав ещё пару-тройку эпитетов в пользу нового перспективного зятя, она повесила трубку.
– Ну вот, стоило на пару недель дать волю подружке, как она не долго думая, нашла новую игрушку. – Заговорил в рифму Сергей.
– Ты-то хоть не подначивай. Ну и что теперь делать?
– Я думаю надо поговорить с самой Мариной, вдруг у её мамочки фантазия разыгралась и она выдаёт желаемое за действительное.
– Ладно, поговорим.
Серёжа решил выйти проветриться. Прошагав автоматически пару кварталов, он развернулся и устремился к пивному бару.
– Только не больше трёх кружек, – предупредил Сергей – а то знаю я тебя.
– Да ладно тебе, тоже мне воспитатель нашёлся.
– Во, во, не хватало нам сейчас только поссориться, ты пар на другого выпускай, с кем в одном теле не находишься.
– Да хорошо, больше трёх не буду.
Серёжа поднялся в бар. Правда, бар этот больше походил на простую забегаловку, два ряда столиков, за которыми можно пить пиво стоя, туалет и стойка с пивом. А ещё лестница на первый этаж, с которой удобно падать, если ты перебрал лишнего. Народу было мало, несмотря на то, что сегодня понедельник, и Серёжа взял две кружки, не стоя в очереди.
Он прошёл за свободный столик, на ходу сдувая пену с одной из кружек. Двое мужиков за соседним столом, оглядываясь, разлили по кружкам четвертинку. Не чокаясь, выпили залпом и тут же запили пивом.
– Да, водка без пива – деньги на ветер, – продекламировал Сергей. После нескольких глотков он начал наводить критику на пиво: – ну что это за пойло, мало того, что само пиво говняное, так ещё и разводят безбожно.
– То ли дело в наше время; заходишь в магазин, а там сортов пятьдесят разного пива стоит. Проблема только в выборе. Хочешь тебе немецкое, хочешь – чешское, да и наше российское тоже не чета этому. Я уж забыл, когда жигулёвское пил, самое невкусное пиво.
– Да ладно тебе пропагандировать свой капитализм, пей чего дают.
– Приходится, а я сейчас с удовольствием выпил бы не этой мочи, а, например, «Баварии» или «Хольстена», да хотя бы нашего «Солодова».
В этот момент в пивную ввалились трое парней. Громко разговаривая между собой, причём цензурными были только междометия, они подошли к стойке, толкнув попавшегося по дороге мужичка так, что он выронил свою кружку. Мужики за соседним столиком залпом допили своё пиво и поспешили удалиться.
Сразу же этот столик заняли трое парней. Самый длинный из них хвалился, как он кому-то набил морду, а двое других поддакивали и чистили рыбу. Парнишка, с помятым лицом, отломив от рыбины голову, сначала пососал её, а потом вдруг запустил ею в Серёжу. Не промахнулся, и громко заржал.
Серёжа посмотрел сначала на плечо, куда попала голова, потом на парня и с силой, почти не размахиваясь, отправил кружку с пивом прямо в смеющуюся рожу. Он тоже не промахнулся. Кружка завершила своё движение прямо на середине лба парня. Лоб оказался крепче, и кружка разлетелась на осколки, оставив своё содержимое на роже и одежде парня. Тот, даже не успев закрыть рта, кулем свалился на пол.
В пивной воцарилась такая тишина, что если бы там пролетела муха, её бы все услышали. Через секунду оба дружка пострадавшего, с криками: – убью сука, – бросились на Серёжу. Серёжа сделал всего два выпада, и два тела лежали на грязном полу. Тот, который подлиннее, медленно встал, помотал головой, а потом выхватил из кармана нож и с ухмылочкой нажал на кнопочку.
Блеснуло выскочившее лезвие, и парень начал медленно надвигаться на Серёжу. Как только расстояние позволило нанести удар, Серёжина нога припечаталась к челюсти парня. Нелепо взмахнув руками, тот закончил свой полет, уткнувшись головой в батарею. Нож вылетел на лестницу и, простучав по ступенькам, упал куда-то вниз.
Серёжа молча выпил вторую кружку и вышел из бара.

9

Во вторник Сережа, наконец, застал Марину дома, но поговорить не удалось. Сославшись на то, что она прямо сейчас уезжает к бабушке, Марина положила трубку.
– Врёт же, наверно, – подумал Серёжа – сама с новым хахалем куда-то собралась. Ну и чёрт с ними, с этими бабами, лучше займусь чем-нибудь.
Сергей посоветовал изготовить пробор для рефлексотерапии. Быстро нарисовав принципиальную схему, Сергей доверил Серёже нарисовать разводку для печатной платы. Работа занудная и, может быть, отвлечёт от грустных мыслей. Серёжа рисовал печатную плату, а у самого перед глазами стояло улыбающееся лицо Марины. Стоило ему только отогнать это видение, как он почти физически ощутил её упругие, горячие груди, как он ласкает их, целует твёрдые сосочки, сначала левый, потом правый слегка раздвоенный.
Отбросив печатную плату в сторону, он заметался по комнате. Приняв решение поговорить с Мариной сегодня же, Серёжа оделся и вышел из дома. По дороге Сергей как мог, успокаивал его и, не добившись желаемого результата, пригрозил, что если Серёжа не возьмёт себя в руки, то он это сделает сам. В подкрепление своих слов, он заблокировал все движения Серёжи. Тот слегка успокоился.
– Разговаривать с ней буду я, – заявил Сергей, когда они входили в метро.
– Попробуй, посмотрим, что у тебя получится.
Зайдя в знакомый подъезд, Сергей заглянул в закуток, где они обычно скрывались от посторонних взглядов. Так и есть, растрёпанная Мариночка испуганно выглядывала из-за широкой спины парня.
– Тебе помочь, – спросил он Марину, – а то бабушка у тебя какая-то крупная, да и ориентацию видно сменила.
Парень обернулся посмотреть, кто это так бесцеремонно отрывает его от приятного занятия.
– Тебе чего надо? – спросил он.
– Вообще-то я обращался не к тебе, но если ты такой любопытный, то я хотел бы поговорить с Мариной.
– А может она не хочет с тобой разговаривать? И вообще, кто ты такой?
– На счёт хочет, не хочет, я желаю услышать не от тебя, а от неё. Ну что, Марина, тебе моя помощь нужна?
– Нет, это мой новый знакомый и он сам может мне помочь.
– Ага, пресловутый боксёр. Как же, спортсмен, студент, комсомолец и просто красавец. Так что Мариночка, значит я здесь уже лишний?
– Да.
– Ну смотри подружка, тебе жить.
– Ты что, угрожаешь? – встрепенулся боксёр.
– Да нет, просто мне тебя жалко. Найдётся кто-нибудь покруче тебя, и Мариночка вот так же скажет тебе прощай. Советую не привязываться сильно, а то больно потом будет.
– Это моё дело.
– Это точно, – хмыкнул Сергей, и, развернувшись, вышел из подъезда.
– Ты что, надо было ему морду набить, – возмутился Серёжа.
– А ему-то за что?
– Как это за что? Увёл у меня девушку, а я даже бороться за неё не стал с твоей подачи.
– Знаешь что, бороться за такую, которую любой ручкой поманит, или ещё там чем, и она его, не знаю, стоит ли? А вдруг через месяц ещё кто-то появится? Если бы она питала к тебе серьёзные чувства, то не стала бы прыгать в объятья первого встречного. Всего неделя прошла с вашей последней встречи, а ты сам видишь, уже сиськи свои ему подставляет. Выкинь и забудь.
– Тебе легко рассуждать.
– Ну, допустим не намного легче, чем тебе. Я же её знал ещё когда. Да и побольше чем ты.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну отношения у нас гораздо дальше зашли, но всё равно, она умудрялась помимо меня встречаться с другими. А потом и вообще меня бортанула так же, как и тебя сейчас. Я пережил уже один раз такое, и считаю, лучше расстаться раньше, а то потом ещё больнее будет.
Серёжа умом, конечно, понимал, что в словах Сергея есть большая доля истины, но вот душа не могла никак с этим согласиться. Внутри всё горело от обиды, и это необходимо было как-то погасить. Он стоял у подъезда, не зная, куда выплеснуть хоть часть из того, что накопилось, в этот момент открылась дверь, и боксёр выскочил на улицу. Он увидел Серёжу и довольно ухмыльнулся.
– Вот и хорошо, а я думал, что мне тебя догонять придётся.
– Чего тебе надо?
– Ты слишком вызывающе разговаривал со мною.
– Ничего, переживёшь.
– Да нет, таких как ты, я обычно учу вежливости.
– Попробуй, а то вдруг сам поучишься.
Боксёр, видимо донельзя уверенный в себе, решил одним ударом свалить Серёжу, а уж потом, не особо утруждаясь продолжить «учёбу» Но тут он слегка ошибся. Серёжа хоть и был очень возбуждён, но сразу весь собрался, и уже ждал действий боксёра. Кулак просвистел над его головой, Серёжа успел пригнуться. А вот боксёру не повезло. Серёжин каблук впечатался ему в колено. Там что-то хрустнуло, и спортсмен завалился на землю.
Серёжа налетел на него и стал с исступлением наносить удары. Сергей напряг всю силу воли, чтобы оторвать его от спортсмена.
– Хватит, угомонись, а то ещё убьешь парня, посадят тебя дурака из-за бабы. Не стоят они этого, – а потом добавил уже для боксёра, – никогда не думай, что ты сильнее всех, а прежде, чем применять силу, подумай – прав ли ты. Если захочешь реванша, я всегда готов. Счастливо оставаться.
Сергей развернулся и уверенно зашагал к метро.

10

В двадцатых числах апреля Сережа, наконец, дождался выхода журнала. Когда Сергей увидел статью про кубик, он усмехнулся. Статья была почти полной копией той, вышедшей более трёх лет назад.
– Да, сразу видно, что писал один и тот же автор, – сказал он Серёже – жалко, нельзя достать тот номер и сравнить с этим. Я готов поспорить, что разница процентов двадцать, а остальное всё слово в слово.
– Хорошо, чтоб Марина эту статью прочитала, сразу бы поняла, что не на ту лошадку поставила.
– Опять ты про Марину. Да забудь про неё. Сама ещё прибежит, а тебе сейчас надо с какой-нибудь другой девицей роман завести. Хочешь, познакомимся? Вон смотри какая симпатичная.
– Да ну тебя, не хочу я сейчас никаких девиц, накушался.
– Ладно тебе, вот скоро наступит лето, поедем на юг. А там, на берегу моря, на песочке, да ровными рядами такие красотки лежат, глаза разбегаются. И самое главное, всё на виду, кроме двух полосочек ничего не скрывает прелестей. А?
– Ну вот, совсем мозги мне заморочил. Остановку проехали.
Серёжа начал пробираться к выходу. Как не спешил он в техникум, но на занятия всё равно опоздал. Спросив разрешения пройти в аудиторию, Серёжа уселся рядом с Витькой и протянул ему журнал.
– На сорок седьмой странице, – шепнул он.
Витька долистал до сорок седьмой страницы, и, увидев фотографию, принялся читать. Дочитав до конца, он восхищённо изрёк: «Ну ты даёшь!»
Серёжа, довольно улыбаясь, хотел было похвастаться, что за этот кубик он собирается огрести целую кучу денег, но Сергей в корне пресёк этот порыв, сказал, что ещё накаркает, и что-нибудь не получится. Слишком гладко пока всё шло.
Но не накаркал, в середине мая пришло письмо из БРИЗа с положительным решением. Заплатив пошлину, Серёжа стал обладателем патента, который мог решить все его финансовые проблемы, если.… А вот это если ещё надо устроить. Хотя статья и вышла, но неизвестно попадёт ли она на глаза нужному человеку. Если этого не произойдёт, то надо будет самому как-то решать этот вопрос.
Впрочем, до начала августа можно и подождать. К тому времени ему уже будет восемнадцать и все вопросы он сможет решать сам. Заодно и отдохнёт летом хоть месячишко.
В последнее время Серёжа стал часто играть на гитаре. Странно, но у него вдруг появился музыкальный слух, хотя раньше таким даром божьим он не был наделён. Может, повлиял разрыв с Мариной. Серёжа после таких переживаний взялся за гитару, и у него стало получаться, хотя до этого он три года бренчал и всё безуспешно.
Больше всего ему нравились грустные песни. Сергей пополнил их запас из песен будущего. Машка иногда просто рыдала, слушая эти выплёскивания душевных страданий Серёжи. Всё-таки здорово его зацепила Маринина измена.
Сессию он сдал с первого захода, но так себе. Витька собрался ехать в стройотряд, хотя Серёжа его отговаривал. Железных аргументов против поездки он привести не мог, а ссылки на предчувствие не произвели на Витьку должного впечатления.
Последние деньги Серёжа истратил на подарки, на радиодетали и на билет до деревни. Москва проводила Серёжу дождичком.
 
Глава 5

1

В деревне Серёжа пробыл три недели. За это время он отдохнул и душой и телом, хотя каждый день ремонтировал кучу всякой техники, в основном телевизоры. Он имел огромный успех у местной женской половины. Когда он брал гитару в руки и начинал исполнять свои печальные песни, у многих девиц на глазах блестели слёзы.
Правда к концу третьей недели он пел и весёлые песни, всё-таки молодость не может позволить себе грустить бесконечно. Она требовала действий. И действия не заставили себя ждать, но в Крыму.
В этом году в Крыму было не много народа, может быть, опасались повторения прошлогодней эпидемии холеры. Хотя больных тогда было немного, только больше шума подняли, но народ всё-таки запугали.
Так что цены на всё были просто смешные. Путёвку в пансионат Серёжа приобрёл без всяких проблем. Взял всего на десять дней, но при желании отдых можно было продлить, потому что свободных номеров в пансионате было много.
В первый же день он примкнул к группе студентов из Киева. Большинство компании составляли девицы, так как институт был медицинский. Получилось так, что соседей в номере у Серёжи не было, а когда он решил в первый день отдохнуть и не бродить весь вечер по местным злачным местам, к нему заглянули, услышав его пение под гитару, две подружки медички.
Уже через полчаса вся их компания набилась к нему, прихватив с собой вина. К двум часам ночи, когда уже все казались друг другу старыми друзьями, их разогнала дежурная, потому что их шумное веселье было слышно не только в пансионате.
Хорошо разогретая вином и весельем, компания с неохотой разбрелась по своим комнатам. Наутро Серёжа проснулся в обнимку с Олечкой. Почему-то он не помнил, как она у него очутилась, хотя вроде вчера и не много выпил.
Когда он спросил её, как она здесь оказалась, она, потупив свои красивые глазки, призналась, что поспорила с подружкой. А предметом спора был он. Серёжа в шутку сказал, что условия спора она наверно выполнила не до конца, по крайней мере, он ничего такого не помнит.
– А я могу и без спора, – заявила Оля, и приступила к выполнению обещанного. Это была его первая женщина, и Серёжа растерялся, но сопротивляться не стал. После бурного завершения любовных утех, он ещё минут десять лежал обалдевший с блаженной улыбкой на лице, а потом его мужское естество снова приняло рабочее состояние, и он уже взял инициативу в свои руки.
Днём они всей компанией резвились на пляже. Зарывали друг друга в песок, обливали водой успевших разнежиться на солнышке, осыпали веером брызг, забравшись в воду. Короче вели себя как дети, то есть отдыхали от души.
Вечером они снова все собрались у Серёжи. Серёжа опять пел, и ему подпевали. Снова было выпито много вина, но Серёжа постарался всех выпроводить пораньше. Теперь он точно лёг не один, а с Олечкой, но проснулся почему-то с Леной.
Он хотел спросить, куда делась Оля, но Лена ему не дала ему это сделать. Закрыв его рот поцелуем, она начала интенсивно елозить по его телу, прижимаясь всеми своими обнажёнными прелестями. Через минуту Серёжу уже не интересовало куда подевалась Оля.
Такой распорядок дня сохранялся целую неделю. Серёжа только гадал, с кем он проснётся поутру. А потом они неожиданно уехали, даже не попрощавшись. Вроде бы обедали вместе, а когда Серёжа зашёл к ним после часового послеобеденного отдыха, их комнаты были пусты.
Серёжа не стал особо огорчаться, ну уехали не попрощавшись, а чего он хотел, неужели чтобы весь этот гарем вешался ему на шею и лил слёзы на прощанье. Девочки порезвились, он тоже. Все довольны и нет никаких обязательств ни у кого друг перед другом. А самое главное, не будет после никаких переживаний.
Оставшиеся два дня он просто отдыхал, а потом, чтобы не испортить впечатления от отдыха, уехал в Москву.

2

Дома его ждал небольшой сюрприз. Зайдя в квартиру, он в дверях почти столкнулся с крупной женщиной. Оказалось, что это их новая соседка. Когда Серёжа увидел её, он сразу понял, почему Сергей обозвал её жопастой. Так и хотелось её потрогать за задницу, чтобы убедиться, что это создано природой, а не камуфляж. А в голове возникло любимое Витькино изречение: «у неё во-о-от такие глаза, а всё остальное жопа».
Прямо в одежде завалившись на кровать, он с сожалением подумал, что бездумный отдых закончился, и опять придётся окунаться в повседневные заботы. А ведь так не хотелось ничего делать. В принципе, у него был почти месяц до начала занятий. Можно было плюнуть на всё и оставшееся время повалять дурака, но Серёжа знал, что Сергей не позволит ему так расслабиться.
– Лень можно себе позволить, но только в малых дозах. В больших количествах – это уже болезнь, – поучал его Сергей. – Нас, русских, приучили работать из-под палки, мы готовы делать всё, лишь бы ничего не делать. Только в странах, подобных нашей, мог появиться закон о тунеядстве. Всё-то мы хотим получить на халяву. У нас даже в сказках герои такие же. Емеля, за которого всё щука делала, за Ивана царевича волк старался, опять же пресловутая золотая рыбка.
– А ещё, как говорил мой любимый писатель сатирик, у русских потенциал огромный, но нет вектора. Ну не знает русский куда направить ему свою энергию. Ты, между прочим – тоже. Твою бы энергию, да в мирных целях, да нет же, то морду кому-нибудь набить, то нажраться до усрачки.
Поэтому, повалявшись на кровати пятнадцать минут, Серёжа решил заняться делами. Сначала он проверил, нет ли ему каких-нибудь писем. Порывшись на письменном столе, он обнаружил целых два, причём оба были из деревни. Писала его подружка Лена, которую и подружкой можно было назвать с большой натяжкой.
 Ну уделял ей побольше внимания, даже один раз сходил с ней пасти коров. Ну целовались с ней несколько раз, но это не повод писать такие письма. Прошло всего двенадцать дней после того, как он уехал, а она уже сходила с ума оттого, что он ей не пишет. Да Серёжа и не собирался дальше поддерживать с ней отношения, да и вообще уже успел позабыть про неё.
Первое письмо было ещё ничего, а во втором она обещала «сама не знаю, чего я сделаю, если ты меня бросишь». Это было таким контрастом по сравнению с его отдыхом в Крыму, что слов по этому поводу он просто найти не мог. С одной стороны смешно, а если подумать, то довольно грустно. Бедные провинциальные девочки, как им мало надо, чтобы вот так завестись. Подивившись эдакой наивности, Серёжа выбросил оба письма.
От нечего делать позвонил Валере. Валера учился с ним в одной группе и в стройотряд этим летом тоже не поехал. Тот сидел дома и не знал чем заняться. Серёжа сказал, что сейчас зайдёт. Валера жил в соседнем доме, и через пару минут уже открывал дверь, запуская Серёжу в гости.
Валера был таким человеком, с которым можно поговорить на любую тему. Ему можно было доверить любой секрет, не боясь, что этот секрет станет достоянием ещё кого-то. Правда, как и у всякого человека, у него имелись свои странности. Одна из них состояла в том, что он очень любил трогать девичьи животики. Нет, не низ живота, а где-то посередине, в районе пупка.
Он делал это почти всегда. И когда шёл по улице, и когда ехал в метро, мог проделать этот номер на танцах, да и вообще, в любом месте. Как его только не обзывали, сколько он оплеух и пощёчин не получал, даже иногда от дружков обиженных девиц ему доставалось. Но бросить эту привычку он никак не мог.
А ещё он в душе был диссидентом. Хотя многие в то время на кухнях обсуждали и осуждали, но у Валеры было очень много познаний, которые не давали ему спокойно слушать байки, которыми кормит народ наша партия. Про правительство можно не говорить, это практически одно и тоже.
После того, как Сережа получил в подарок своё старшее я, ему было чем поделиться с Валерой. В годы перестройки Сергею довелось столько услышать о различных перегибах, прижимах и прочей нехорошей деятельности людей, стоящих у руля, что вольно или невольно у него всё это отложилось в голове. А с учётом того, что всё это старались сохранить в секрете, информацией он обладал, которой любой диссидент позавидовал бы.
Валера был единственным, кому Сережа доверил свою тайну. Он ничуть не удивился, узнав об этом, но вопросами Серёжу засыпал при каждом их разговоре наедине. Правда, сейчас, его больше интересовало, где отдыхал Сережа и чем на отдыхе занимался. Они уселись за журнальный столик, на который Валера сразу выставил графинчик с каким-то крепким напитком и пару лафитников.
Окна, чтобы солнце не сильно пекло, были зашторены. Валера поставил на магнитофон записи иммигрантов, и в полумраке они, налив в лафитники, как оказалось разбавленного спирта настоянного на смеси каких-то специй и фруктов, начали неторопливый разговор. Сначала Сережа рассказал, что он делал в деревне, про Лену, которая начала активно его донимать письмами, о своем отдыхе в пансионате и, конечно, о студентках медичках.
Валера медичками заинтересовался, особенно их животиками, и Серёже пришлось вспоминать такие подробности. Постепенно разговор перешёл на политику. Поговорили о Вьетнаме, вспомнили о евреях, которым наконец-то разрешили выезжать в Израиль. Сергей заметил, что в его время можно выехать куда угодно, проблема лишь в том, захочет ли тебя принять та страна, куда ты собираешься, да не был ли ты связан в последнее время с какими-нибудь государственными секретами, или не находишься в розыске за преступление. Потом опять разговор перешёл на девочек, а после девочек Серёжа уже ничего не помнил, очень забористым оказался напиток.
Как ни странно голова с утра не болела. Серёжа спустился вниз, чтобы проверить почту. Он всё надеялся, что кто-то из производителей заинтересуется его кубиком. В почтовом ящике было всего одно письмо из деревни. Опять от этой, не знающей, куда себя деть, Лены. Он, не читая, порвал письмо и бросил его в мусоропровод.
Придётся в ближайшем будущем самому ехать на завод пластмассовых изделий и пытаться наладить там контакты. Хорошо, что Сергей помнил телефон Валентина Михайловича. Он на удачу набрал номер, но ответил ему другой человек. Валентин Михайлович за это время уже стал главным инженером, и телефон у него, также как и кабинет, естественно, поменялись.
Записав новый номер телефона, Серёжа позвонил, но трубку никто не поднимал. После трёх безуспешных попыток, он решил отложить это дело на завтра. Поговорить с Главным инженером довелось только на следующей неделе. Тот только что вышел из отпуска, и наверно в мыслях ещё был где-то совсем не на работе, поэтому разговор не клеился, и Сергею пришлось приложить все свои усилия, чтобы договориться о встрече.



3

Через два дня, с утра пораньше, он уже стоял у проходной. В портфеле у него лежал кубик, патент, документы и проект договора, который он написал по старой памяти. Увидев Валентина Михайловича, Сергей подскочил к нему здороваться. Он совсем забыл, что в этом мире они не знакомы, и только удивлённый взгляд главного инженера напомнил ему об этом.
Извинившись, Сергей представился: – меня зовут Сергей Ветров, это я с вами договаривался о сегодняшней встрече. Ну, по поводу кубика.
– Ах, да, по поводу кубика. Хорошо, пойдёмте со мной. У меня, правда, с утра пятиминутка, но это, надеюсь, не надолго. Подождёте у секретарши.
– У, какие мы важные стали, – подумал Сергей, – уже и секретарша. Чего же она трубку не снимала, тоже в отпуске была?
Пятиминутка растянулась на сорок пять минут. Наконец толпа работников освободила кабинет, и секретарша милостиво разрешила Сергею пройти к начальству. Валентин Михайлович, указав жестом на стул, произнёс: – располагайтесь, ну что там за кубик у вас?
Сергей достал кубик из портфеля и продемонстрировал, как им пользоваться.
– Ну-ка, ну-ка, забавная игрушка, – заинтересовался Валентин Михайлович – дайте-ка я попробую.
Проба затянулась минут на двадцать. Так и не сумев вернуть грани кубика в исходное состояние, Валентин Михайлович вернул его Сергею. Тот за минуту собрал кубик. Валентин Михайлович решил повторить попытку, но с тем же результатом. Сергей сам перед этим почти целый день тренировался, вспоминая алгоритм сборки кубика, и когда кубик оказался снова у него в руках, опять быстро его собрал.
Третью попытку главный инженер делать не стал.
– Так вы хотите, чтобы наш завод начал выпускать эту игрушку? – Спросил он. – Но у нас уже есть план на следующий год, и менять его навряд ли кто-то согласится.
– А если поговорить с директором?
– Не знаю, не знаю. Хотя попробовать можно. – Он нажал клавишу на селекторе и попросил секретаршу: – Олечка, соедини меня, пожалуйста, с директором.
После недолгого разговора с директором, Валентин Михайлович пригласил Сергея пройти к начальству.
Директор тоже сначала покрутил кубик, но недолго, наверно не хотел терять свой имидж перед подчинённым. Потом вызвал представителя из планового отдела, потом – из бухгалтерии. Короче, машина закрутилась.
Из кабинета директора Сергей вышел только через три часа. Его кубик включили в план даже этого года. Главный инженер пообещал начать выпуск изделия, как только подготовят производство. Проект договора, который принёс Сергей, с небольшими изменениями был принят за основу.
Радостный Серёжа, чуть ли не в припрыжку добирался до метро.
– Ну вот, теперь можно собирать справки из ЖЭКа на вступление в кооператив. – Сказал Сергей. Когда вернешься из армии, как раз и очередь подойдёт, а если умудришься поступить в институт, то вообще отлично будет. Хотя с твоими тройками…
– Кто же мне даст поступать, ведь сразу по распределению на работу идти придётся?
– Так на работу не сразу, ещё месяц после диплома отдыха положено, если не два. Вот и постарайся.
– Ну, до этого ещё дожить надо.
– Доживёшь, куда ты денешься.
В метро в это время народу было мало. Серёжа сидел погруженный в разговор с самим собой. Вдруг Сергей встрепенулся. Напротив села симпатичная девушка и как-то задумчиво посмотрела на Серёжу. На него вдруг нахлынуло радостное и тёплое чувство, явно идущее от Сергея.
– Не может быть. – Как-то странно произнёс Сергей: – да это же Надя!
– Эта та, которую ты называл пухленькой?
– Да, это она.
– Что-то она совсем и не пухленькая.
– Люди иногда меняются, и не всегда в худшую сторону. А здесь вообще природа постаралась.
– Да, неплохой вкус у моего предшественника, я даже ему завидую.
– А чего тут завидовать? Тебе никто не мешает самому с ней познакомиться.
– Да ты что? К такой красотке я как-то и подойти даже боюсь. У неё точно должен быть парень.
– Сам говорил, что за хорошую девушку бороться надо. Ладно, если ты не решаешься, я сам сейчас к ней подойду.
Сергей, не откладывая дела в долгий ящик, сразу же подсел к Наде.
– Здравствуй Наденька.
– А откуда ты меня знаешь? Что-то я не помню, что с тобой знакомилась.
– Наверно из другой жизни. – Решил нестандартно озадачить Надю Сергей. Да к тому же можно говорить правду, даже был шанс, что в неё поверят.
– Интересно, из какой жизни?
– Понимаешь, в восточных религиях есть такое предположение, что когда мы умираем, то наша душа может переселиться в любое живое существо.
– Это инкарнация что ли?
– Вот видишь, и ты слышала. Только все забывают о своей прошлой жизни, правда бывают случаи, когда прошлая память вдруг оживает. А у меня вообще исключительный случай. Моё сознание попало в прошлое, да ещё не в чужого человека, а в меня же самого.
– Что-то слишком сложно.
– Если тебе будет интересно, я тебе потом могу всё объяснить.
– А почему ты это мне рассказываешь?
– Так дело в том, что в прошлой жизни я очень хорошо знал тебя.
– Интересно, ну и что ты обо мне знаешь?
– Твою маму зовут Галина Павловна, а бабушку – Полина Григорьевна.
– Бабушка умерла в марте.
– Извини, я не знал. Понимаешь, два года назад мне пришлось покинуть тот мир.
У Нади округлились глаза. – Ты что, умер тогда?
– Да не совсем. Просто раз, и оказался здесь.
– Где это здесь?
– Точнее когда. Двадцать четвёртого февраля этого года.
– А как же тот, кем ты был до этого. Я имею в виду, что тебе давно не один годик.
– А ты можешь представить, что в одной голове может находиться два сознания.
– Представить то я могу, только это называется шизофрения.
– Очень может быть, но мы как-то уживаемся вдвоём.
– А чего ещё ты можешь рассказать про меня?
– Ну, конечно, я знаю где ты живёшь, твой номер телефона. Знаю, что ты давно живёшь без отца, могу рассказать что и где стоит у вас в квартире.
–Допустим, это всё можно и так узнать, если задаться такой целью. А что-нибудь такое, особенное.
– Особенное? Ты мне рассказывала, что когда была маленькая, то боялась спать одна, и часто просилась к бабушке. Тогда вы ещё жили вместе. А бабушка гладила тебя по головке и рассказывала сказку о храброй девочке, которая не боялась темноты. А ещё, у тебя был плюшевый мишка, и однажды, когда у вас были гости, кто-то залепил мишке глаза пластилином. А ты потом долго плакала, боялась, что мишка ослеп.
Надя испуганно уставилась на Сергея.
– Мне страшно, – сказала она после минутного молчания. – Что ты от меня хочешь?
Сергей понял, что вроде бы перегнул палку, или неправильно повёл разговор с самого начала. Надя действительно испугалась, и надо было что-то делать.
– Успокойся глупенькая. Я ничего не хочу тебе навязывать. Просто ты мне очень нравишься, а в прошлой жизни ты была ко мне не равнодушна.
– Может быть. – Сказала Надя, слегка успокоившись, – но я тебя совсем не знаю.
– Извини, что я напугал тебя. Надо было сразу догадаться, что такая информация может выбить из колеи человека и с железными нервами, но понимаешь, я тебя увидел и сразу потерял голову. Мне захотелось любым способом привлечь твоё внимание.
– Тебе это удалось.
– Ну прости меня, пожалуйста.
– Хорошо. Внимание ты привлёк, а что дальше?
– Если ты не будешь возражать, я провожу тебя до дома. Можно зайти куда-нибудь в кафе, посидеть, поговорить. Ты как?
– Что с тобой поделаешь, ты добился своей цели. Заинтриговал бедную девушку. Какая нормальная девушка откажется поговорить с парнем, который её так хорошо знает, а она о нём ничего. Я согласна на кафе.
– Вот и хорошо, – сказал Сергей – тогда сейчас выходим.
Они вышли на Багратионовской, и Сергей повёл её в маленький то ли ресторанчик, то ли кафе – «Бородино». Народу в это время почти никого не было, и они сразу сели за свободный столик. Сергей передал эстафету Серёже. Своё дело, как он посчитал, он уже сделал, а про себя рассказывать лучше самому Серёже. Правда он предупредил Серёжу, что если она начнёт интересоваться их общим прошлым из другой жизни, то уж придётся вступить ему.
Они проболтали до самого закрытия кафе, и вышли оттуда с ощущением, как будто давно знали друг друга. Серёжа проводил Надю до самого дома. Сергей ожидал, что опять появится Надина мама и начнёт загонять её домой, но, видимо, она уже считала свою дочку взрослой, и выход не состоялся. Серёжа пообещал позвонить завтра, а на прощанье чмокнул Надю в щёчку.
Домой он пришёл в отличном настроении. День действительно удался. Он долго не мог заснуть, всё расспрашивал Сергея про Надю. Наконец, когда на улице уже стало светать, Серёжа заснул со счастливой улыбкой на лице.

4

Проснулся Сережа, когда была уже середина дня. Быстро приведя себя в порядок, он позвонил Наде. У неё весь день был свободный, поэтому договорились, что Серёжа заходит за ней, и они вместе идут гулять в соседний лесопарк. По дороге к Наде, Серёжа умудрился купить билеты на кинофестиваль, ему повезло, в последний день купить билет, да ещё на «генералов песчаных карьеров».
Они с удовольствием погуляли под высокими соснами, а потом смотрели «генералов». Кино Наде очень понравилось, к концу фильма у неё даже появились на глазах слёзы, так она переживала за ребят. Сергей напевал про себя песню из фильма, а Серёжа, как-то незаметно для себя, начал напевать её вслух.
Надя удивлённо посмотрела на Серёжу: – ты что, это сейчас сочинил? – спросила она. Серёжа умолк. Он не знал, что ответить на такой вопрос.
– Знаешь, – начал он – наверно, я тебе не всё объяснил. Второе моё сознание попало ко мне из моего будущего. Я просто не хотел тебя грузить в первый же день ещё и этой информацией. На тебя и так тогда баз жалости смотреть было нельзя. Эту песню на русском языке напишут несколько позже, но вот этот второй я, уже слышал её. Он напевал ей сейчас, а я автоматически повторил за ним.
– Так ты что, не только моё прошлое знаешь, но будущее тоже?
– Да нет, моё будущее, с того момента, как он появился в моей голове, уже отличается от его прошлого. Такие события, которые от меня не зависят, ну те, которые я изменить не могу, он может предсказать, если помнит, конечно. А вот что будет с тобой, или со мной он точно сказать не может, потому, что уже вмешался в ход событий. В его прошлом такой встречи с тобой вообще не было.
– Что-то я не понимаю. Ты же говорил, что уже встречался со мной в прошлой жизни, а теперь говоришь обратное.
– Понимаешь, это его не первое перемещение во времени. Он сначала попал из будущего в шестьдесят седьмой год, где и познакомился с тобой, а уже во второй раз – сюда. А в той, самой первой своей жизни, он с тобой даже не встречался.
– Если он со мной встречался во второй жизни, то почему я его не помню?
– Так, как это всё несколько фантастично, то и объяснение тоже из области фантастики. Он предполагает, что после того, как появился в этом мире, образовался параллельный мир, в котором мы и познакомились с тобой. А в том, предыдущем, мы так и не встретимся.
– Как всё запутанно. Ладно, я, надеюсь, ты рад, что мы находимся в этом мире, и что ты познакомился со мной?
– Ещё как рад.
– Вот и хорошо, я тоже рада. Давай не будем больше вспоминать то, чего не было с нами в нашем мире.
– Давай, а то и мне как-то странно объяснять то, что было не совсем со мной, точнее, с другой моей половинкой.
Надя шла, о чём-то задумавшись, а через минуту спросила: – Но ведь ты знаешь, что будет происходить в нашей стране, например через десять лет?
– Да. А что тебя интересует?
– Например, к восьмидесятому году обещали дать каждому по отдельной квартире. Дадут?
– Нет. И к двухтысячному не дадут. Всё это так и останется только обещаниями. Я, например, не жду милостей от государства и собираюсь вступать в кооператив.
– Смотри-ка, да ты завидным женихом будешь.
– Стараюсь помаленьку.
– А деньги где возьмёшь? Бабушка за границей наследство оставила? Или это секрет?
– Ну не совсем бабушка. А вообще-то, почти наследство, да из заграницы, ты угадала. В принципе, это не секрет, но я боюсь загадывать. Денег пока нет, но я надеюсь, что они будут. После нового года всё будет ясно. Тогда и расскажу.
– А войны не будет?
– Да вроде крупной не должно.
– Так всё-таки будет?
– Перед самой олимпиадой, в семьдесят девятом, мы введём войска в Афганистан. Из-за этого к нам на олимпиаду некоторые страны не приедут. Будут бойкотировать, как агрессоров.
– Так у нас ещё и олимпиада будет?
– Да, летом в восьмидесятом. В Москве порядок наведут, всех бомжей и цыган отправят куда подальше. И приезжих, просто так, на Москву полюбоваться, пускать не будут.
– Бомжей? А кто это такие?
– Ах, да, ты может и не знаешь. Ну, это люди без определенного места жительства. Аббревиатура, по первым буквам.
Надя задала ещё очень много вопросов, и Серёжа даже устал отвечать на этот непрекращающийся поток. Но вот они добрались до Надиного дома. Время приближалось к шести часам, и Серёжа, которому надоело гулять по улице, подумал, хорошо бы зайти к Наде в гости, только как это покультурней предложить. Надя, как будто прочитала его мысли, и сама позвала его в гости. Но Серёжа сначала повёл Надю в магазин, где они вместе выбрали торт, а уж потом они зашли к ней домой.
Надя заранее извинилась за беспорядок, которого, по мнению Серёжи, не было. Мамы тоже не оказалось дома. Внутреннее содержание квартиры ничуть не изменилось, по сравнению с тем, каким запомнил Сергей, да и что может приобрести учитель музыки на свою скромную зарплату.
Надя начала со смущением показывать свою квартиру, но Сергей подбодрил её, сказав: – ну что ты стесняешься, ведь я столько раз уже был здесь. Даже последние часы в прошлой жизни я провёл вот на этой кровати, – и Сергей показал на здоровенную мамину кровать. – Между прочим, с тобой.
Надя покраснела, а Сережа успокоил: – да ничего такого не было.
– Хорошо тебе, можешь наговорить что угодно, а я даже возразить не могу. Мы же договорились, что не будем вспоминать.
– Ну прости меня, сорвалось.
– Ладно, пойдём попьём чая.
За чаем, Надя вспомнила про песни: – а много ты знаешь песен из будущего?
– Много, но не думаю, что тебе все понравятся. Вкусы меняются сильно. Есть такие песни, за исполнение которых сейчас могут посадить. А хороших всё-таки много.
– Вот бы послушать.
– Какие проблемы? Ты со Светкой ещё дружишь?
– С какой?
– С твоей бывшей одноклассницей из четвёртого подъезда.
– Да. Мы и сейчас в одной группе учимся.
– Она сейчас дома?
– Не знаю. Вообще-то она никуда на каникулы не уезжала.
– Позвони. Если она дома, пусть приходит и гитару принесёт.
– Хорошо. А откуда ты её знаешь?
– Надечка, ты же умная девочка, если я раньше знал тебя, то мог и Свету знать. Между прочим, мы с Сашкой, он сейчас со мной учится, познакомились с вами на танцах в Рублёво. А Сашка со Светкой тогда неплохо спелись. Парочка ещё та была, может их снова познакомить?
– Да у неё кавалеров хватает и без него.
– Ладно, звони.

5

Света оказалась дома, и через пару минут уже сидела на кухне рядом с Надей. Она с любопытством посматривала на Серёжу. Как же, у её подруги, которая не жаловала ребят своим вниманием, и у которой ещё вчера с утра точно никого не было, вдруг сидит на кухне, как у себя дома, молодой симпатичный человек. И ведёт себя так непринуждённо, как будто он давно знаком не только с Надей, но и со Светой. А Надя, которая обычно замыкалась, попадая в мужскую компанию, щебечет не переставая.
Серёжа, подстроив гитару, предложил переместиться в Надину комнату, а то на кухне тесновато. Усевшись на диванчике, он начал петь. Может, некоторые песни и казались девушкам весьма необычными, но Серёжа пел те, которые ему нравились. Увлёкшись, они даже не сразу обратили внимание, что Галина Павловна стоит в дверях и тоже слушает.
Серёжа допел песню и поздоровался, только тогда Надя заметила свою маму. Немного смутившись, Надя стала знакомить её с Серёжей.
– Мама, это Сережа. Он учится в техникуме. Мы вчера познакомились в метро. Я тебе рассказывала.
– Да, шустрый молодой человек, ничего не скажешь. Только вчера с тобой познакомился, а сегодня уже и маму своими песнями очаровывает. Но поёт хорошо.
– Галина Павловна, давайте чайку попьём, – предложил Серёжа – с тортиком. Вы, надеюсь, не откажетесь, да и у меня в горле пересохло от этого пения. Хотя можно и вина выпить по поводу знакомства. Я быстро сбегаю, а вы тут без меня пообщаетесь о своём, о женском. Я же вижу, что у вас вопросы к Наде так на язык и просятся.
– Так ты ещё и проницательный. Хорошо, иди. Можешь особо не торопиться.
Когда через пятнадцать минут он вернулся с бутылкой шампанского, коробкой конфет и с фруктами, Надя сидела вся раскрасневшаяся, видимо мамочка прочитала ей лекцию о её легкомысленном поведении.
Серёжа решил разрядить атмосферу: – надеюсь, лекция о том, как должна вести себя молодая девушка с таким же молодым человеком, уже закончена, – сказал он – и мы можем поговорить, например, о кинофестивале, или ещё о чём-нибудь другом. Мы с Надей сегодня смотрели фильм о беспризорниках, нам понравился.
– Не надо заговаривать мне зубы, – не поддалась Галина Павловна – я всё-таки хотела поговорить о вас. Светочка, деточка, не могла бы ты прийти как-нибудь в следующий раз?
Свете не оставалось ничего другого, как удалиться, а Сергей приготовился к серьёзному разговору. Чего будут ему инкриминировать он только гадал, но то что будут, не вызывало сомнения.
– Итак, молодой человек, – Галина Павловна упорно не хотела называть Серёжу по имени – я смотрю вы большой специалист по вскруживанию голов у молодых девушек. Не успел познакомиться, а Надя уже готова бежать за тобой без оглядки. Меня настораживает такое поведение моей дочери. А что она будет делать через неделю?
– Напрасно вы беспокоитесь, что Надя слишком ветрена, просто она поверила мне, что я, ну как бы получше это сказать, что я достоин её, что никогда не сделаю ей ничего плохого. Что у меня даже в мыслях не может появиться желание как-то обидеть её. Я даже не знаю, как вам это объяснить.
– Я понимаю, что Надя у вас единственный ребёнок, что воспитывалась она без отца, что…
– А причём здесь без отца? – возмутилась Галина Павловна, – неужели ты думаешь, что я её плохо воспитывала?
– Да я не об этом. Просто девочки, которые воспитывались только женщинами, как-то сильнее не то, чтоб интересуются, а тянутся, наверное, к мужчинам. Словно хотят восполнить недостаток внимания со стороны противоположного пола, получить то, чего им не хватало в детстве. Ну, я не знаю, как это лучше выразить словами. Может, я не понятно говорю, но уловить смысл можно.
– Почему же. Говоришь ты вполне понятно. Даже как-то слишком складно для твоего возраста. И откуда у тебя столько познаний о женской психологии.
– А меня, вообще, взаимоотношения между людьми интересуют. А это, можно сказать, частный случай.
– Так значит, я всё равно, хоть и косвенно, но виновата в такой её доверчивости.
– Да никто вас ни в чём не винит. У любого могут не сложиться отношения. Ведь не даром говорят, не родись красивой, а родись счастливой. Так что давайте исходить из того, что есть.
– Да. Теперь я начинаю понимать, почему Надя так легко на тебя клюнула. Ты любого сможешь убедить, в чём захочешь. Даже меня уболтал.
– Вот и хорошо. Ну что, открываем шампанское? Похоже, что кроме знакомства, у нас ещё один повод появился. Можно выпить за взаимопонимание.
– Открывай. Что же с тобой делать.
Серёжа, с негромким хлопком, открыл шампанское. Надя во время всего разговора молчала, и только напряженно слушала. А теперь, видимо, у неё отлегло от сердца, и она свободно вздохнула. Выпили за знакомство и взаимопонимание. Поговорили о планах на будущее. Галину Павловну интересовало, собирается ли Серёжа учиться после техникума в институте. Она осталась довольна, получив положительный ответ.
Потом она поинтересовалась Серёжиной семьей. Серёжа ответил, что это не интересно, что он всё равно собирается жить отдельно.
– И как себе ты это представляешь? – Спросила Галина Павловна.
– Да просто. Куплю себе квартиру.
– У тебя, что, денег много?
– Надеюсь, будут.
– Надеяться, это мало.
– А я хорошо надеюсь. С подстраховкой.
– И что это за подстраховка такая?
– Я пока промолчу, не хочу сглазить. Но это не пустые слова.
– А как ты один жить собираешься? Ты же наверно и приготовить ничего сам не можешь?
– Вот об этом я как раз меньше всего беспокоюсь. Если желаете, я могу хоть сейчас любое блюдо приготовить. А чтобы скучно одному не было, женюсь вот на Надюше. Я думаю, к тому времени она уже созреет для того, чтобы выйти за меня замуж.
Надя после таких слов опять покраснела. А Галина Павловна заметила, что с такими темпами, с которыми он Надю очаровал, к свадьбе нужно готовиться уже сейчас.
– Да я бы не против. Только Наде надо институт окончить, а если мы сейчас поженимся, то боюсь, что вы очень скоро станете бабушкой. А меня ещё и в армию забрать могут. Так что, мы пока просто так погуляем.
Надя покраснела ещё сильнее, казалось, что поднесёшь спичку к её лицу, так и вспыхнет бедная спичка. А Сережа и сам удивился, что это он так разошёлся. Ведь до начала этого разговора у него и мыслей таких не было.
– Наверно это Сергей виноват, – подумал он – а впрочем, я и сам не против такого развития событий.
 Из размышлений его вывела Надя: – пойдём немного погуляем, – попросила она. Сережа, конечно, согласился. Мало ли ещё чего он мог наговорить, отвечая на вопросы Галины Павловны, а Надя красней тут. Да и на первый раз таких разговоров было более чем достаточно.
На улице Надя сразу стала предъявлять претензии: – ты что это выдумываешь, ты меня хоть о чём-нибудь спросил? Что мама обо мне подумает?
– Как будто мама тебя не знает. Нормальная мама плохо о своей дочери никогда не подумает. И, вообще, это было больше на шутку похоже. Нельзя воспринимать всё слишком серьёзно.
– Так это всё шутка?
– Я сказал, похоже. Не мог же я всё это серьёзно говорить твоей маме. Она и так готова была завестись с пол-оборота.
– Нет, ты скажи, это правда, что ты говорил?
– До чего же все женщины дотошные. Вот не скажу тебе ничего, так ты меня домой не отпустишь, пока ответа не получишь, или умрёшь к утру от любопытства. Правда, правда.
– Что правда, что умру от любопытства?
– Лучше домой не отпускай.
– Да ну тебя. Какой же ты противный.
Серёжа не дал ей договорить, она была так красива в этот момент, что он не удержался и приник к её губам. Галина Павловна наблюдала из окошка, как её дочка пытается урезонить Серёжу, и чем это кончилось. – Совсем дети, улыбнулась она – а всё туда же, жениться.

6

К концу августа из стройотряда вернулись ребята. Витька сразу позвонил Серёже, ему хотелось поделиться впечатлениями. У Серёжи тоже накопилось столько всего, чего можно рассказать только хорошему другу, что он с радостью согласился встретиться. Витька приехал к Сереже домой и привёз с собой две бутылки портвейна. Ребята устроились у Серёжи в комнате.
Витька начал рассказывать, как они работали в Набережных Челнах. Что погода там была дурацкая, то дождь и холод, то жарища. А новый город – это сплошная общага. К какому дому не подойдёшь, везде табличка: общежитие номер такой-то. Один дом – женское, другой – мужское. А средний возраст, наверное, не больше двадцати лет. А драки там какие, общага на общагу. Сверху посмотришь, словно море голов колышется.
– А когда дорогу делали, – продолжал Витька – мы и по ночам работали, у нас ещё нивелиры были. Как вечер начинается, так очередь к ним. На окнах занавесок нет, а в женских общагах такое увидеть можно. Нивелир хорошо приближает, правда вверх ногами. А какие танцы у нас были. Там студенты были со всей страны, а лагерь сделали общий. На сухой закон все клали. У нас палатки с двойными стенками были, так мы пустую посуду складывали в середину. Как ветер подует, такой перезвон стоял.
Он ещё долго рассказывал о жизни в стройотряде. А потом Сережа поведал о том, как он провёл лето. И о деревне, и о студентках медичках, и о том, что познакомился с классной девочкой. Короче, тоже нагрузил информацией. Вино как-то незаметно закончилось. Витьке показалось, что надо ещё добавить, но Серёжа категорически отказался, сказал, что сегодня вечером собирается встречаться с Надей. Как ни странно, но Витька не обиделся.
Поговорив ещё полчаса, Сережа вместе с Витькой сели в автобус. Витька сошёл на своей остановке, а Сережа поехал дальше, на свидание. Дверь открыла Надина мама. Она попросила Серёжу зайти и подождать немного, потому что Надя пошла в магазин. Серёжа отказался, он был слегка на взводе после портвейна и боялся, что вдруг выдаст чего-нибудь такое, о чём потом пожалеет.
Сидя на скамеечке перед подъездом, он с тоской подумал, что лето уже кончилось, всего каких-то два дня осталось, даже один, если не считать сегодняшнего. Было прохладно и дождь, который до этого только накрапывал, вдруг решил показать свою силу. Серёжа спрятался в подъезде. Через минуту туда забежала и Надя. Она пообещала, что только отдаст продукты и сразу выйдет к нему.
Высочив из квартиры, Надя прижалась к Серёже и спросила: – что мы будем делать сегодня? – а потом сморщила носик и добавила – фу, от тебя несёт, как из винной бочки.
– Извини. Сегодня Витька заезжал. Он вчера вечером из стройотряда приехал, сегодня нагружал меня своими впечатлениями. Да и я о тебе рассказать захотел. Вот мы и делились накопленной за лето информацией под портвейн.
– Рассказал?
– Ну как я мог не рассказать про такое сокровище? Ты самое главное событие в моей жизни.
– Хватит меня расхваливать, а то я сейчас покраснею.
– Красней, красней. Ты такой красивой становишься, когда смущаешься. Вот так, хорошо. Дай-ка я тебя поцелую.
Только он начал целовать Надю, как открылась дверь, и Надина мама позвала их: – сколько времени вы собираетесь торчать в этом подъезде? Идите, лучше дома посидите. Обещаю не вмешиваться в ваши молодые дела. Да заходите же.
В Надиной комнате в углу стояла гитара, так и осталась с тех пор, как её Света принесла. Серёжа машинально взял гитару в руки и начал играть. Погода, естественно, повлияла на его репертуар. Задумчиво наигрывая разные мелодии, он, наконец, выбрал под настроение и запел:
Эх, умчаться бы вдаль,
Надышаться ветров,
Задушила печаль
Дымом горьких костров.
Да пройтись по росе
Звонким утром седым,
Неподвластным судьбе
Быть всегда молодым.
Чтоб бросала ты вслед
Золотое кольцо,
Чтобы помнил сто лет
Молодое лицо.
И в таком же духе затянул минут на десять. Когда ему это надоело, он встрепенулся, отложил гитару, и сказал: – нет, сегодня обойдёмся без концерта, а то под такую погоду я тут столько тоски наведу, неделю потом выгонять будем. Надюш, давай займёмся чем-нибудь повеселее. Конфиденциальность маман гарантировала. А?
– Не надо, вдруг всё-таки зайдёт, а я её стесняюсь.
– Свою маму, и стесняешься? Даже поцеловать себя не дашь?
– Нет, правда, не надо.
– Ну тогда пойдём на кухню. Я для тебя что-нибудь приготовлю. Чего ваша душенька желает?
– А если моя душенька желает птичьего молока? – закокетничала Надя.
Если для кого-то птичье молоко и было чем-то таким, чего достать нельзя, то для Сергея это сочетание слов ассоциировалось с тортом, который он, во времена бума на это кулинарное изделие, выпекал сам. Рецепт он помнил, поэтому сразу ответил: – подумаешь, молоко. Сейчас сделаем. Так, мне надо: сахар, муку, манку, какао, пять яиц, масло, сметану. Что ещё? А, для теста – маргарин, сливочный.
– Посмотрим, что у нас есть?
Надя прошла с Серёжей на кухню и стала искать по полкам, банкам и в холодильнике. Не найдя маргарина, она крикнула: мама, а у нас маргарин есть?
Галина Павловна вышла на кухню и поинтересовалась: – что это вы тут затеяли?
– Да вот Серёжа пообещал мне птичьего молока, а ему не хватает только маргарина.
– И сметаны – добавил Серёжа.
– Ради такого случая я могу и у соседки занять.
– Ну что ж, тогда я приступаю.
Серёжа сначала сделал тесто для коржей и поставил их выпекаться. Пока пеклись коржи, он начал делать крем. Сварил манку до полного растворения, добавил туда масла, и растолченного до пудры сахара. Потом сделал из какао и сметаны шоколадную заливку. Намазав коржи кремом, а сверху полив шоколадом, он запихнул торт в холодильник.
– Сейчас всё это остынет, и птичье молоко готово.
– Интересно, что получилось? А долго ждать? – полюбопытствовала Надя.
– Надеюсь, за пять минут ты не умрёшь от любопытства. Давай чайник поставим.
Через десять минут, Серёжа всё-таки заставил подождать, все уселись за стол пить чай с тортом. Даже соседку, которая помогла с маргарином и сметаной, позвали. Торт получился вкусный и для всех необычный. Рецепт тут же записали. Позже, уже сидя вдвоём с Серёжей в своей комнате, Надя всё выпытывала у него, где он научился так готовить.
– Это у моей второй половинки спрашивать надо – отвечал Серёжа. Надя слегка побаивалась эту его вторую половинку, которую и увидеть нельзя, поэтому приставать с вопросами больше не стала.

7

Последний год обучения в техникуме, более чем наполовину, занимала практика. Почти все ребята были распределены в НИИ под покровительством военной промышленности. Серёжа попал под начальство очень сообразительного старшего инженера. Все звали его просто Гера. Гера был очень динамичным мужичком, различные мысли били из него фонтаном, и поэтому работы по воплощению этих мыслей в «железо» у Серёжи хватало.
Опыт и знания Сергея очень помогли Сереже, и он часто спорил с Герой, а иногда просто загонял того в ступор своими предложенями.
– Надо же, молодёжь какая пошла, – восхищался Гера – они нас стариков ещё и учат.
Но к советам он относился с вниманием, не разделяя тех, кто их даёт на возрастные категории. Для него дельный совет оставался дельным, если он действительно таким и являлся. А после того, как Серёжа внёс больше десятка изменений и упрощений в схемы, которые давал ему Гера, и это действительно улучшило и упростило их, Гера стал доверять Серёже безоговорочно.
Всего за два месяца работы на практике Серёжа стал соавтором более десяти различных разработок. Его даже хотели откомандировать в Кап-яр на испытание нового АЦП для ракет изделия номер там какой-то, а проще – ЗРК «Оса». Хорошо хоть практика к тому времени закончилась.
Между тем, за две недели до нового года в продаже появились «чудо кубики». Валентин Михайлович сдержал своё слово наладить производство быстрыми темпами. Серёже не удалось купить игрушку в магазине, но Валентин Михайлович с удовольствием подарил ему несколько экземпляров. Правда, посетовал, что работники завода занимаются этим кубиком не только в перерывах, но и в рабочее время. Прямо эпидемия какая-то.
Один кубик Серёжа подарил Витьке, а второй – Наде. Причём, когда дарил, сказал: – вот оно, зарубежное наследство. Теперь я могу тебе его даже подарить.
Надя сначала не поняла, причём здесь кубик, но после объяснений и некоторых примеров в цифрах, до неё, наконец, дошло, что наследство действительно немалое, а если ещё и заграница примет участие в этом деле, то можно оставшуюся жизнь Серёже не работать. Да, роскошный ей жених обломился, мало того, что души в ней не чает, так ещё и богатый.
А Серёжа решился действовать дальше.
– Наденька, ты же знаешь, что я тебя люблю?
– Что ты сказал?
– Надя, не надо притворяться, что ты не слышишь. Я понимаю, что ты хочешь ещё раз услышать. Да, Наденька, я тебя люблю. И хочу, что бы ты вышла за меня замуж.
Надя, хоть и надеялась когда-нибудь услышать такие слова, но только не сейчас и поэтому растерялась. Конечно, она была рада такому предложению, да и согласна, но так внезапно.
– А почему именно сейчас? Ты же говорил, что мне ещё учиться надо. Да и тебе тоже.
– Надя. А что тебе помешает дальше учиться?
– Как это что? Ну… – Надя зарумянилась – дети могут быть.
– А что, ты детей не хочешь?
– Нет, почему же, хочу. Но сейчас…
– А что сейчас? Тогда скажи мне когда?
– Не знаю. Сначала надо институт окончить.
– Ага. Потом квартиру получить, потом машину купить, так всегда причины найдутся. Надя. Перестань юлить.
– Серёженька. Я не знаю. Вообще-то, я согласна.
– А если не вообще.
– Согласна я, согласна.
– Ух, ты моя хорошая, – обрадовался Серёжа, и принялся целовать Надю, – пойдём твою маму обрадуем.
– Я что-то боюсь. А вдруг она будет против. Что тогда делать?
– Маму я беру на себя.
– Всё равно я боюсь.
– Перестань. Пойдём, лучше цветы купим, да и шампанское тоже.
Сделав задуманные покупки, они уже стояли у входной двери и всё не решались позвонить. Наконец Серёжа нажал на кнопку звонка. Надина мама открыла дверь, увидела смущенные лица парочки, посмотрела на цветы и шампанское и сделала соответствующие выводы.
– Так, как я понимаю, сейчас я услышу что-то особенное.
– Да Галина Павловна, мы с Надей решили пожениться, и я пришёл просить у вас её руки.
– Быстро вы решили. Всего четыре месяца ждать пришлось. А кто мне говорил, что жениться пока не собирается, что Наде ещё учиться и учиться, что тебя в армию могут забрать.
– Дело в том, что изменились обстоятельства.
Галина Павловна побледнела: – Надежда, как это понимать?
– Галина Павловна, а вот сейчас вы неправильно поняли. Это у меня изменились обстоятельства. Помните, я вам говорил, что у меня деньги будут, так вот они будут. Вот этот кубик, – и Серёжа показал кубик – и есть то Эльдорадо, которое принесёт мне порядочную сумму. Ещё летом я вступил в кооператив, к первому мая дом обещают сдать. Если мы женимся сейчас, а мы всё равно рано или поздно женимся, то можно переиграть на двухкомнатную квартиру.
– Слишком ты расчётливый. Но на двоих могут и не дать.
– А я за последние два месяца больше чем в десяти новых разработках участвовал, у меня и дипломы скоро все будут. А по законодательству какого-то там лохматого года, изобретателям положена отдельная комната для работы.
– А что вы будете делать, когда дети появятся?
– Воспитывать, а вы нам поможете. Неужели вы не хотите внуков?
– А на что же вы жить будете?
– Как на что? А кубик? Между прочим, с каждого кубика мне причитается тридцать девять копеек, а за две недели этого года их сделали уже больше тысячи. И ещё собираются выпуск увеличить. Так что, я думаю, с деньгами у нас особых проблем не будет.
– Это что же, я одна здесь в двух комнатах жить буду?
– Почему обязательно одна? Мы ведь будем часто приезжать и составлять вам компанию, да и вообще, вы молодая, красивая женщина, теперь дочка не будет вас стеснять. Не надо уже так много думать о том, как её поднимать на ноги. Теперь есть кому, кроме вас, позаботиться о Наде. Найдёте себе пару, ещё у Нади сестрёнка или братишка появится.
– Ох и мастер же ты зубы заговаривать, – смутилась Галина Павловна – с тобой просто невозможно спорить. Пойдём на кухню, а то стоим тут в дверях.
– Так вы цветочки возьмите, Галина Павловна.
– Ох, и фрукт ты всё-таки Серёжа.
– Что делать, какой есть, другого не будет.
Дальнейший разговор уже был лишён напряжения. Обсуждали когда, где, кого пригласить, и много другой второстепенной мелочи. Серёжа был доволен, что основной вопрос решился без эксцессов.

8

Серёжа купил билеты на «Гамлета». Хоть в театр на Таганке достать билеты было почти невозможно, но, когда он протянул пятьдесят рублей в окошко киоска, и попросил три билета на «Гамлета», добавив при этом чисто с грузинским размахом, что сдачи не надо, билеты сразу нашлись, даже про «нагрузку» ничего сказано не было. Сергею очень хотелось увидеть Высоцкого на сцене, да и приобщать Серёжу к искусству тоже. К своему стыду Сергей за всё свою жизнь побывал в театре столько раз, что хватило бы пальцев, чтобы сосчитать. Вот он и решил хоть немного заполнить этот пробел в своей жизни.
Галина Павловна, как работник культуры, только приветствовала походы в театр. Правда, как воспитанница советского строя, была настороженно настроена на спектакль, потому что отзывы в прессе о нём были, мягко говоря, не очень. Когда зашли в полутёмный зрительский зал, Сережа сразу увидел Высоцкого. Тот сидел на заднем ряду, одетый в тёмный свитер и джинсы. В руках у него была гитара. Он задумчиво что-то бренчал на ней.
Когда зал уже заполнился, и прозвенел последний звонок, Высоцкий вышел на сцену и спел песню на стихи Пастернака. А потом началось действие. Для своего времени это было что-то. Декораций почти никаких, только огромный занавес, который двигался в разные стороны по ходу спектакля, как бы сам, исполняя роль. Было много движения, а Гамлет (с гитарой) три раза читал свой монолог «быть или не быть».
Из зала Сережа выходил слегка ошарашенный. Он остался очень доволен спектаклем, и был рад, что всё-таки смог сходить на Высоцкого. Наде тоже всё понравилось, а вот у Галины Павловны осталось какое-то двоякое впечатление. С одной стороны отличное исполнение, а с другой – слишком необычно.
В тот вечер они добрались до дома почему-то очень поздно, и Сережу уложили спать на Надином месте. От кровати исходил знакомый, и будоражащий воображение запах Нади. Серёжа долго ворочался и не мог заснуть. Наконец, сон все-таки сморил его. Ему снился Высоцкий, которого хотели сжечь на площади, толпа народа, орущая что-то злобное, Надина мама, которая твердила, что всё неправильно, что так с артистами поступать нельзя.
Серёжа бросился на выручку, но его скрутили два здоровенных «новых русских», в красных пиджаках и с накаченными шеями. Потом привязали к столбу рядом с Высоцким и запалили костер. Сергей дёрнулся раз, потом ещё и, наконец, напрягая все силы, умудрился разорвать верёвки и упал прямо… на кафельный пол.
Было темно, наверно ещё не закончилась ночь. Сергей лежал на полу рядом с медицинской кроватью, один в большой и тёмной палате. На правой руке была манжета для измерения давления, к груди тянулась куча проводов, а меду ними, повиснув на кожаном ремешке, висел какой-то прибор. Сергей попытался подняться на ноги, но сил ему не хватало.
Вдруг зажёгся яркий свет, и в палате появилась солидная женщина в медицинском халате. Она что-то проворчала, про то, что привязываешь их, а они всё равно падают. Потом подошла к Сергёю, помогла ему забраться на кровать и стала поправлять ту мешанину проводов и приборов, которые опутывали Сергея. Сергей в этот момент опять вырубился.
 
Эпилог


Когда Сергей открыл глаза, то увидел часы над дверью. Обыкновенные электронные часы, такие висели почти во всех государственных учреждениях. Была ночь, но свет фонарей с улицы давал достаточно света, чтобы понять, что он находится в больничной палате, причём один. В горле всё пересохло и очень хотелось пить. Рядом с кроватью на тумбочке стояла пластмассовая бутылка с минеральной водой. Сергей потянулся за бутылкой, и понял, что он привязан к кровати.
Кое-как дотянувшись до бутылки, он открутил пробку и, наконец, смог утолить жажду. На это у него ушли последние силы. Откинувшись на подушку, он снова вырубился, а когда очнулся, то увидел, что находится в каком-то помещении без окон. Свет струился со всех сторон, но не был ярким. Это помещение хоть и было похоже на больничную палату, но совсем не на ту, в которой находился Сергей перед тем, как потерять сознание.
Сергей встал с кровати и обошёл всю комнату. Стены были сделаны из какого-то пластика тёплого и мягкого на ощупь. Он открыл небольшую дверцу. Это был санузел, немного странный, но о назначении стоящих там предметов сомневаться не приходилось.
Другая дверь вела в небольшую комнату. Стол с ящиками, шкаф с какой-то одеждой, полки с непонятным инструментом. В нише стоял прозрачный скафандр, точнее одеяние, похожее на скафандр.
Сергей походил по комнатам, подёргал две двери, которые не открывались, даже стучал в них, но без видимого эффекта. Порылся в инструментах, некоторые из них представляли такую загадку, что сообразить, для чего их можно использовать, у Сергея не хватало фантазии. Попробовал примерять на себя одежду, похоже, что одежда была подобрана специально для него. По крайней мере, размер совпадал полностью.
Не зная чем заняться, Сергей завалился на лежанку, назвать кроватью это сооружение у него язык не поворачивался. И долго вот так ему валяться без дела и в неведении. Хоть бы кто-нибудь появился и объяснил для чего он здесь.
Как бы в ответ на его мысленный вопрос раздался голос: – вы находитесь в изоляторе номер четыре. Здесь вы будете отбывать наказание. Работа будет достаточно монотонной. Вам придётся ремонтировать суперкомбинезон. Главной причиной, по которой мы решили применить к вам меру наказания, является то, что вы полностью потеряли интерес к жизни. Последнее время вы не жили, а просто существовали, и это является большим преступлением. Так что у вас будет время подумать о своём отношении к жизни.
– На время выполнения данной работы, изолятор будет помещён в пространство с ускоренным течением времени. По выполнению работы, ваше сознание будет незамедлительно возвращено в вашу реальность. Инструкции по ремонту комбинезона вы найдёте в мастерской. Всякое общение с внешним миром будет строго ограничено.
– Могли бы чего-нибудь поумнее придумать, а то не нравится им как я жил. И вообще, кто они такие? – Проворчал про себя Сергей и отправился осматривать этот суперкомбинезон. Ничего такого особенного он не увидел. Порывшись в столе, он нашёл инструкции. Вот тут и оказалось, что исправный комбинезон должен быть как минимум невидимым. Ничего себе одёжка. Внимательно почитав инструкцию, Сергей понял, что может задержаться тут надолго. Предстояла тупая механическая работа по разборке, замене всего одной детали, а потом сборке.
Если действительно менялась неисправная деталь, то на этом работу можно считать законченной. Но вероятность такого события была довольно мала. Как оказалось, эта спецодежда состояла не из одной тысячи деталей, и чтобы добраться до некоторых, надо было разобрать почти всю конструкцию.
Да, действительно, это наказание. Наверняка существовал элементарный метод по выявлению нерабочей детали, только такого инструмента Сергею не дали. Ну ничего себе наказание, и доказывать, что ты не верблюд некому. Не было никакой реакции на крики и возмущения Сергея. Ничего не оставалось, как сесть и разобраться.
Сергей начал разбирать комбинезон. Сверяясь с чертежами и инструкцией, он почти разобрал эту конструкцию, но тут начал меркнуть свет. Значит, работать придётся по расписанию, а ведь никаких часов он здесь не видел. Придётся приспосабливаться, а если он в туалет ночью захочет, что на ощупь что ли пробираться? Оказалось, что дверь в санузел слегка светилась. Вот тебе и ответ. Приняв душ, Сергей лёг спать.
Когда он снова открыл глаза, то первое, чего он увидел, это были часы над дверью. Они показывали один час две минуты и двенадцать секунд. Сергей посмотрел по сторонам. Обыкновенная больничная палата, он засыпал в ней совсем недавно. Наверно приснился этот странный изолятор. Так как-то привычней. Куча проводов от датчиков, приклеенных к телу, тянулись куда-то к приборам. Манжета для измерения давления привычно обжимала правую руку. Даже ремень, которым он был привязан к кровати, казался родным.
Сергей снова посмотрел на часы. Прошла всего одна секунда. Не может такого быть. Он уставился на часы. Они стояли. В голове какая-то муть не давала сосредоточиться. Сергей закрыл глаза и потихоньку провалился в сон. Яркий свет разбудил его. Опять он в этом изоляторе. Делать нечего, он встал, умылся, обнаружил завтрак на рабочем столе.
После того, как позавтракал, продолжил разбирать комбинезон. Наконец нужная деталь была у него в руках. Сразу же открылось маленькое круглое окошко, в котором лежала точно такая же деталь. Сергей вынул новую деталь, а на её место положил ту, которую извлёк из комбинезона. На сборку ушёл почти весь день. Комбинезон не стал невидимым. Значит опять разбирать, опять менять следующую деталь. Он вздохнул, и снова принялся за дело. Опять он пропустил момент, когда свет начал гаснуть. Когда он снова открыл глаза, часы показывали один час две минуты пятнадцать секунд.
– Нет, это какой-то бред, – возмутился Сергей. – Вот я здесь, в обыкновенной российской больнице, в палате реанимации. Уже пришёл в сознание, правда, голова кружится и подташнивает. Но после такой встряски организму, это ещё мелочи. Главное – я жив, и теперь самое страшное позади, но почему же так тянется время.
Секундная стрелка не спешила сдвинуться хотя бы на одно деление. Да и сам двигаться он тоже не мог, только глаза поворачивались как обычно. Кардиограммы на приборе замерли как на фотографии. Всё вокруг будто бы замерло, казалось, что только мысли у Сергея здесь живут, а остальное просто декорации. Прямо как в сказке, сонное царство какое-то. Он закрыл глаза, а когда открыл – снова эти белые пластиковые стены окружали его. Хоть двигаться нормально он здесь мог, да и не только двигаться, он здесь жил. Только разве это жизнь? Нет, это каторга, да ещё с неопределённым сроком отбывания.
Опять подъём, завтрак, снова этот дурацкий комбинезон. Поменял следующую деталь, результат прежний. Опять надо разбирать. И не видно этому ни конца, ни края. О смысле жизни только и оставалось думать. А о чём ещё думать? Работа механическая, никакой фантазии не требует, только и остаётся, что хоть немного напрягать извилины. Вот только поговорить не с кем. И так шли дни за днями.
Наконец, когда очередной раз Сергей увидел часы в палате, они показывали два часа, две минуты и двенадцать секунд. Неужели прошёл всего час с того времени, как он пришёл в себя? Казалось, что он прожил уже целую жизнь в этом изоляторе. Действительно, если считать три секунды, которые здесь равны суткам в изоляторе, то прошло уже три года и больше сотни дней. А конца этому кошмару и не предвиделось.
Неужели это за то, что он не ценил в своё время жизнь? Что каждый прожитый день его жизни был почти как две капли воды похож на предыдущий? Теперь-то уж точно у него была такая жизнь, но разница была в том, что он не мог её поменять. Почему люди не ценят того, что у них есть, и только лишившись чего-то, того, чего раньше они даже не замечали, начинают ощущать потерю. Только, обычно, бывает поздно.
Опять дни за днями проходили в тупой механической работе. Бывали дни, когда ему ничего не хотелось делать, и тогда Сергей мог целую неделю пролежать на кровати, тупо уставившись в потолок. Но всегда, после таких приступов апатии, он с остервенением брался за работу, пытаясь наверстать упущенное время.
Однажды, как всегда после замены очередной детали, он собрал комбинезон, и не увидел его. Только что он был перед его глазами, а теперь пропал. Ещё не веря в случившееся, Сергей потрогал руками то место, где должен был находиться комбинезон, и он там был. Он там был, но его не было видно.
– Ваша работа завершена, – откуда-то раздался голос. – Теперь вы вернётесь в свою настоящую действительность. От вас одного зависит, как сложится ваша жизнь. Но мы надеемся, что время, проведённое здесь, не пропало для вас даром. Все те дни, которые вы потеряли, отрабатывая за свои собственные ошибки, вы можете прожить в своей действительности. Не совершайте больше таких глупостей, как прежде, живите полной жизнью, не вами она дадена, не вам её и досрочно завершать.
Через три недели Сергея выписали из больницы.