На черной поверхности выключенного монитора отражался очередной закат. Огненный шар таял в бесконечных проекциях на зеркальных поверхностях городских скал. Казалось, что еле видимый свет, словно от свечи, горит где-то внутри C-Tower, расположенной по другую сторону окна. Через полчаса Мегаполис погрузится в полную темноту и начнется настоящая жизнь. Жизнь без придурков, воротничков и злобных старушек, которые спят по ночам. Потому что так уже несколько тысячелетий заведено.
К счастью, сверчки, в отличие от динозавров, не вымирают, и их плач придавал этой ночи какое-то монотонное, но трогательное молчание, словно ночь заявляла о себе своей тишиной, своим величием. Этот плач, пожалуй, единственное, что она позволила себе оставить, урвав у тысячелетий, твёрдо заявив о своём вкусе и своей любви к ретро. Из нот своей минорности и мажора разноцветных огней, ночь плавно перетекала в маленькое пространство огромного окна. А из окна – в комнату.
Только большинство жители Мегаполиса ограждали себя от внешнего мира звуконепроницаемыми стеклопакетами, оставляя все звуки города по ту сторону собственных жилых ячеек, отражающих всю красоту обратно, оставляя город наедине с собой.
Комната была практически вся завалена всевозможными платами, пластиковыми деталями и грязной посудой. На столе был сущий беспорядок – бесконечные листы бумаги с распечатками компьютерных инструкций, диски, колпачки от фломастеров, скрепки, электродетали и прочий драгоценный хлам. Но, не смотря на царивший вокруг хаос, все-таки было одно идеально чистое, почти вылизанное языком Бога, место. Его занимал небольшой монитор с матовой поверхностью и стоящая рядом разноцветная коробочка, к которой шло бесконечное количество проводов.
Малыш спокойно сидел, нацепив на голову спирит. Он был одновременно в двух измерениях. В одном – находилось его тело, в другом – майнд, или разум по-старинке.
Мир разрывался на миллиарды цветных точек. Впереди были только тонкие зеленые, красные, синие линии, ведущие к открытым портам всевозможных серверов, предлагающих миллионы различных информационных услуг. Теперь информация обходится безумно дорого и неумеренно дешево одновременно. Ты можешь стать миллионером за секунду, если не знаешь некоторых вещей, а разориться в одно мгновение – если получил то, что хотел. Единое инфопространство довольно быстро покрыло собой всю вернадскую ноосферу, объединив все то, что раньше существовало отдельно друг от друга. В одно мгновение австралийские кенгуру объединились с пингвинами Антарктиды с африканскими львами, холодильники стали знать о том, что творится на рынке лакокрасочных изделий, автомобили вдруг стали прислушиваться к шелесту листьев проносящихся мимо деревьев, а чашка кофе уже была практически готова, даже если кофеварка только включилась от понимания того, что было бы неплохо выпить кофейку. Фанаты «Динамо» и «Спартака» уже давно объединились в проведении корпоративных вечеринок. Аптека и гастроном мирно вмещались в стенах гипермаркета, соседствуя со спортинвентарём и «Всё для дома», натыкаясь на винные отделы и бескрайние просторы морепродуктов, перемешиваясь ссылками на страницах электронных записных книжек.
Жизнь Мегаполиса шла своим чередом, впитывая в себя все новшества, появившиеся в утренних новостях и состарившихся уже к вечеру, перемешивая цели, задачи, поиски, вопросы и ответы, дающие начало новым поискам и новым ответам, новым целям и новым трудностям. Обнаружил трудность? Выгляни в окно – там указатель на подсказку, за ней – другая подсказка. Пару шагов – и ты уже у цели. Приходишь к ней и понимаешь, что она уже стара, что есть другие, новые, что их так много, что даже и не знаешь, в какую сторону ступить, чтобы не оступиться. Но оступиться невозможно. Вот цифры - никогда не врут. Ноль – это ноль, единица – всегда непременно единица. А каждая цель – это ряд сложений, вычитаний, делений, умножений, вычислений… – всё так быстро, что звёздам и не снилось. Так что, можно заказать себе десяток-другой целей и непременно выберешь ту, что тебе по душе.
Но у Малыша сейчас была одна конкретная цель. Найти джаз. Ту самую музыку прошлого тысячелетия, появление которой совпало с рождением компьютерной науки, перевернувшей в конечном итоге представления человечества о мире. Конечно, это глупое занятие – искать то, что уже давно ушло за горизонт, скрылось далеко под пластами информации, под гигабайтами утренних газет и бесконечностью списков того, что можно услышать, увидеть, понюхать, потрогать. Но сейчас ему нужно было писать доклад по истории развития вычислительной техники, а для этого он хотел представить себе ту самую атмосферу страны 50-ых годов, в которую джаз ворвался, родившись в ещё более далёких 20-х за океаном в Новом Орлеане, добравшись на старых колесных пароходах по Миссисипи до Мемфиса, Сент-Луиса, Чикаго, добравшись до Лондона и Парижа, подарив радость всему миру возможностью услышать себя. Но здесь и сейчас джаза не было, словно бы его никогда и не существовало. В это с трудом, но верилось. Бесконечное количество пройденных строк для ввода ключевого слова вели к бесконечным надписям:
«По вашему запросу найдено 0 элементов».
«По вашему запросу найдено 0 элементов».
«По вашему запросу найдено 0 элементов».
«По вашему запросу найдено 0 элементов».
«По вашему запросу найдено 0 элементов».
Результаты не особо порадовали. С тонкой, но надеждой, вглядываясь в одинаковые, как формы цифры «0», строки, боковым зрением Малыш заметил, что время стремительно подходило к 23-00, а значит, пора уже закругляться и переходить в более высокий режим. И тут, едва успев переварить, полученный сигнал информации, он заметил переливающееся разноцветными символами сообщение.
Странно… Кто бы мог мне писать в это время? – подумал Малыш, но все-таки потянулся призрачной рукой к буквам. Одно касание – и вот он сидит в каком-то странном баре, в оформлении которого преобладал красный свет. Вокруг бегали официанты, разнося на подносах бутылки с вином и фужеры. На сцене музыканты дули в какие-то непонятные золотистые инструменты, создавая очень приятную веселую и грустную одновременно музыку.
За столиком напротив сидела какая-то странная девушка. Странная – потому что, в отличие от остальных посетителей, она выглядела очень размыто, как будто графические модули его спирита не справлялись с таким огромным потоком графической информации. Его ошпарили её мысли. Её он не разглядел, но услышал её мысли. Звучало так странно и примерно вот так: «Открой окно! Ну, давай же, скорей! Открывай! Нет? Не получается? Странно! Почему? Закрашено? Нет! Этого не может быть! Хотя бы щёлочку…
Свет свободно вливался в комнату огромным потоком безо всяких препятствий. Рассекался на полоски резными прутьями ножек железной голой кровати, а дальше лентами между узкими тенями оставался лежать на полу, перемешиваясь с пушистыми тельцами пылинок. В комнате, кроме того, обнаружилась деревянная табуретка, шелушащаяся старой коричневой краской и что-то похожее на гамак, только брошенное в углу и с дыркой.
Вот тут я и проведу остаток своей жизни, строя сумасшедший дом. А потом о нём узнает весь мир, и ты станешь самой знаменитой сумасшедшей в мире. А рядом для тебя я построю голубятню, чтобы было чем развлечься, глядя сквозь крошечное зарешёченное окошко, как птицы выводят в первый полёт своих птенцов. Ты будешь слушать джаз и будешь чувствовать себя самой счастливой сумасшедшей в мире…»
- Ты кто? – хотел было спросить Малыш, но девушка опередила его.
- Ты тоже ищешь джаз? – спросила она.
Холодок пробежал по настоящей спине, оставшейся в другом слое ноосферы, юного исследователя нового пространства. А потом просто замелькали кадры: вот люди застыли в ужасе, вот появилось изображение метеорита, падающего на Землю, вот бегущее куда-то стадо антилоп Гну и взвывающая тишину сирена.
- Бляяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя, - донеслось откуда то со стороны.
- Внимание, нарушена целостность – появилось системное сообщение, накрыв синим одеялом все бегущие картинки.
Малыш снял спирит, переводя дыхание. Мозги буквально закипали от такого огромного объема свалившейся информации. Когда сердце вошло в свой привычный ритм, он вдруг почувствовал, что в комнате как-то слишком холодно. Кондиционеры работали в своем привычном режиме – то есть были выключены. Наверное, потому, что Малыш считал, что хорошая техника – это неработающая техника, и постоянно тыкался во всевозможные кнопочки нового чуда техники, пытаясь воспроизвести инструкции, которые наповал срубали любую технику. Иногда, таким образом удавалось найти скрытые и заблокированные производителем функции.
Посмотрев в сторону окна в реале, он с удивлением обнаружил, что оно разбито. А на полу, среди осколков стекла и обломков пластика, лежал подозрительный субъект - странное существо с огромным вентилятором, прикрепленным к его рюкзаку.
- Дььььььььь, - сказало тело, уткнувшись носом в пол.
- Как вы сюда пппопали? – только и смог выговорить Малыш.
- Слепой что ли? Через винду, которому, кстати, ****ец пришел. А его даже врачи боятся лечить, сразу к патологоанатому отправляют, чтоб без ли. Не боись, со мной все нормально. Кстати, меня Карлыч зовут