Сначала ангел сообщил мне о бессмертии. Потом поведал о грехе, который я совершила в пятнадцать лет. Какой именно не уточнял - перестал говорить со мной. Много лет я была в сомнениях и однажды надела розовые очки, подаренные ангелом в пятый сочельник от моего рождения. Люди были синими, улицы – голубыми, желто-красные флаги – фиолетовыми.
- Что такое? Очки-то розовые... - удивилась я, снимая их. Люди были синими, улицы – голубыми, желто-красные флаги – фиолетовыми.
- Всё имеет другой цвет? - подумала я и снова надела розовые очки. Картина не изменилась.
- Пессимизма в тебе многовато, - произнес старик у газетного киоска, водружая на свои утиль-морщины противогаз. Его лицо стало молодым, глаза – похожие на неспелые яблоки, а нос - забавно утонченным. Захотелось смеяться.
- Смеёшься ты многовато, - буркнул украшенный противогазом продавец мороженого, распечатывая на ксероксе пломбир и раздавая его прохожим, вместе с призывом "Голосуйте за тех, кто в противогазах". Одну порцию он насильно впихнул мне в руки. Мороженое было плоским и текло с ладоней цинковыми буквами. Захотелось плакать…
- Плачешь ты многовато, - злобно прошептал агент похоронного бюро, одновременно примеряя противогаз и закатывая в рулон гробы, предназначенные для тех, кто еще не умер. Гробы, похожие на металлическую стружку, мягко стелились по полу, демонстрируя свою холодную элегантность. Захотелось купить боа.
- Боа стоит многовато,- с сомнением глянула на меня заведующая фирменным магазином, и, придерживая коленом сползающий с высокой башни-прически противогаз, принялась выщипывать из боа синие перья, чтобы покупка была мне по карману. Когда осталось всего несколько перьев, заведующая потребовала, чтобы я заплатила за боа полную цену. Увидев в моих молчаливых глазах несогласие, она предложила компромисс – я не плачу за боа, но беру в подарок противогаз.
Я сняла розовые очки и примерила противогаз. Люди, улицы и флаги приобрели свой привычный окрас. Всё бы хорошо, но вот мой рот... В нём что-то мешало нормальному общению с людьми в противогазах. То ли язык онемел, то ли челюсти свело...
- От штампованных слов у тебя полная щека, - услышала я голос с насмешливыми интонациями. Это был ангел.
Я сняла противогаз и, набрав в легкие как можно больше воздуха, собралась ему ответить в тон. Но... чихнула. Ангел рассмеялся, а чужие слова разлетелись из моего рта и носа во все стороны, сначала затопив улицы родного города, затем сотворив настоящее стихийное бедствие по всей стране. Люди бежали в панике по улицам городов, размахивая флагами, срывая друг с друга противогазы. А я - чихала и чихала. Голубыми газетными киосками, васильковыми плоскими пломбирами, уютными фиолетовыми гробами, синими ощипанными боа. Последнее, чем я чихнула, были розовые очки. Ангел, смеясь, поднял их с асфальта и примерил. Оглядевшись вокруг, он удивленно воскликнул:
- Надо же! Какую удачную шутку придумал Главный!