Солнечным днем Иван Жабов сидел на скамейке и читал книжку Николло Макиавели "Государь". Ничего нового для себя Иван пока не прочел, но все равно ему было приятно найти единомышленника, пусть тот и умер давным-давно.
"Эх, Колян, - думал Иван Жабов, - был бы ты жив, мы бы с тобой весь мир построили".
К скамейке подошла грязная одетая в рубище женщина с испитым лицом. Она громко откашлялась и села рядом с Иваном Жабовым.
"Ну ****ец, - подумал он. - Грачи прилетели".
Солнце припекало. Вскоре женщину разморило, и она стала тихо заваливаться на бок, прямо на Ивана Жабова. Он отпихнул ее локтем. Женщина упала в другую сторону, подтянула к груди ноги, как эмбрион, а потом стала медленно их распрямлять. Очаровательно. Просто супер. За последние 5 минут Иван Жабов не прочел ни строчки. Он совершенно не мог сосредоточиться.
Проходившие мимо менты даже не взглянули в сторону нищенки.
"Ну, конечно, - подумал Иван Жабов, - чё с нее взять! Эти скорее до меня доебутся. Деньги на столовку отобрать".
Он встал и несколько раз прошелся вдоль скамейки, зажав Макиавели под мышкой. Нищенка храпела. Иван Жабов напряженно размышлял. В последнее время в городе развелось слишком много бомжей. Даже торговцы шаурмой на справлялись с такими объемами. Нормальному человеку уже нельзя было спокойно посидеть на лавочке, почитать книжку. Нужно было что-то делать.
- Что ж, - сказал Иван Жабов, обращаясь к спящей, - если больше некому, я сам за вас возьмусь.
Он плюнул в женщину и пошел домой.
Переодевшись во все черное, Иван Жабов положил в карман мясницкий нож и вернулся на улицу. Далеко ходить не пришлось. На ближайшем перекрестке к нему пристала цыганка с символизирующим младенца свертком в руках.
"Интересно, - подумал Иван Жабов, - почему в кино цыганки красивые, а в жизни - такие уебища? Наверно, из-за освещения".
- Позолоти ручку, соколик, - сказала цыганка. - Всю правду скажу.
- Щас я тебе позолочу, - пробормотал Иван Жабов и потянулся за мясницким ножом. Но что-то дрогнуло у него внутри, и вместо ножа он достал из кармана деньги на завтрак. - На, говори...
- Дай Бог тебе здоровья!
- Говори, цыганская рожа, кто убил Папу Римского? Где золото партии? Почему не болит голова у дятла? Какой сегодня курс евро? Что происходит последние тридцать минут фильма "Малхолланд драйв"? За сколько продашь своего ребенка как донора органов?
Иван Жабов выплевывал вопросы с пулеметной скоростью. Цыганка бормотала что-то про бубновый интерес и вообще отвечала невпопад до тех пор, пока не раздался странный хлопок. Она содрогнулась всем телом и побежала прочь от Ивана Жабова. От головы цыганки поднимались клубы дыма.
Иван Жабов пожал плечами и пошагал дальше. Следующего нищего он отыскал в подземном переходе. Это был мужчина в инвалидной коляске.
- Бог подаст, - обратился к нему Иван Жабов. - Чего расселся? Вставай давай. Побрейся. Найди работу.
Мужчина не ответил.
- Я не шучу, мудак, - продолжал Иван Жабов, свирепея. - Я знаю, что у тебя есть ноги. Ты просто на них сидишь. Вставай!
Он принялся раскачивать коляску из стороны в сторону. Мужчина не сопротивлялся, только молча смотрел на Ивана Жабова. Мелочь в его кепке позвякивала.
Наконец, коляска перевернулась, и мужчина упал. Его голова отвалилась и покатилась по полу. Из места разрыва торчали провода, сыпали искры.
- Что за нахуй! - Иван Жабов подошел и потыкал голову носком ботинка. Пнул. Еще раз. Голова развалилась на 2 равные части. Внутри виднелись провода и микросхемы. - Все ясно. Как я раньше не догадался!
К вечеру Иван Жабов поймал и разобрал 14 нищих, 2-х цыганок и 1 старуху-бутылочницу. Все, кроме старухи, оказались роботами, функционирующими по принципу игровых автоматов "Crazy Monkey". Люди скармливали им деньги, ничего не получая в замен, кроме абстрактного "здоровья", "счастья" и прочего.
"Но раз нищие - просто игровые автоматы, - подумал Иван Жабов, - кто же тогда собирает выручку?"
- Надо разобраться, - сказал он вслух.
В этот момент небеса над ним разверзлись, и страшный голос сказал:
- КЕСАРЮ - КЕСАРЕВО, БОГУ - БОГОВО. А ТЕБЕ, ИВАН ЖАБОВ, Я ГОТОВ ОТЧИСЛЯТЬ ПРОЦЕНТЫ. ЗА СООБРАЗИТЕЛЬНОСТЬ.
Иван Жабов подумал и сказал:
- ОК.
На том и порешили.
FIN