На улице тихо – поразительно – и сразу, когда начинаешь прислушиваться – понимаешь, что тишина состоит из множества тонких-тонких слоев, разноцветных и, конечно же, разных на ощупь – от светло-зеленого, влажного, похожего на шелк – до деревянного ярко-оранжевого, цитрусового.
Птица – первая! – за сегодня проснулась. Будит соседей-соседок.
Красота-а-а-а. Слушать-слушать-слушать, улыбаться нежно и немного смущенно – будто нечаянно нарушаешь гармонию. Радоваться звукам, посвистываниям, веселым вскрикам птичьим, хлопать в ладоши – и шепотом подпевать без слов и мелодии.
Встречаешь почти нечаянно кого-нибудь – такого мягкого, теплого, своего – а он говорит: хочу дождь. Удивляешься громко, проверяешь-переспрашиваешь – правильно ли слышишь – и все равно – дождь.
Снова слезящиеся глаза неба, сначала жадно капли по одной выпускающие – а потом щедро, ручьями, будто из умывальника сломанного.
Асфальт, лопающаяся от жары униформа улиц – поры открывает, пьет, впитывает воду вместе с букашками, почками, листиками-лепестками первых абрикосовых цветов. А с высоты на водовороты маленькие смотреть страшно как-то, а через лужи и канавы глубокие прыгать весело.
Нет, не хочу я дождь. Хоти лучше ты его – будет он для тебя.
А я буду ходить по солнечным, сонным утренним улицам с одуванчиками в правой руке и с апельсиновым соком в левой – рассматривать траву, деревья, солнечных зайчиков, ветер – и улыбаться немножко смущенно, немножко лениво – потому что
это
весна