С этого места и началось все самое интересное…первым делом вырубился экран. Я почувствовала легкое головокружение и странное чувство, которое трудно описать словами. Потом наступила полная темнота и тишина, даже слышно было дыхание, сидящих рядом Ромашки и Сандроклы.
-Э! Где... ну…где картинка? – праведно возмутились слева, заезжая мне в нос локтем.
-Азулен Бесаболол, полегче с движениями! – донеслось с противоположной стороны. Шуше, видно, тоже досталось.
-Шуша! Не называй меня Азуленом Бесабололом!
-А ты не называй меня Шушой!
-А ты… - Ромашка замолчала, и я поняла, почему. Появилось ощущение падения, падения в неизвестность. От удивления и неожиданности я чуть не вскрикнула, пытаясь нащупать ручки кресла. Прошло полминуты, странное чувство давно прошло, но появилось другое, что мы одни. Ведь если рассуждать логически, то реакция зала на отсутствие картинки на экране была легко предсказуема. Странным было уже то, что кроме Ромашки никто больше не возмутился во весь голос, не было слышно даже шепота негодования. Хотя, и еще кое-что удивляло, я не видела ничего, даже собственной руки, если держать ее перед носом. Вывод, казалось, напрашивался сам собой – это не картинка с экрана таинственным образом исчезла, а мы исчезли из кинотеатра, но мозги работали медленно, и правильный ответ пришел в голову не скоро.
-И что случилось? – вполголоса поинтересовалась Сандрокла.
-Кина не будет, кинщик спился, - ответила я. Молчание возобновилось.
-Какие в этом кинотеатре жесткие кресла, - заметила Ромашка через некоторое время.
-Да, вообще они какие-то холодные, - поддержала Шуша. Я тоже почувствовала дискомфорт и потрогала руками поверхность, на которой сижу. Медленно раздвигая руки, я пыталась найти конец этого чертового кресла и вдруг вздрогнула, ощутив с двух сторон легкое прикосновение.
-Кто-то держит меня за руку, - раздалось в левом ухе.
-И меня, - согласились справа.
-Ага, и меня кто-то… за обе руки, - вставила свое слово я с явным сарказмом. С обеих сторон раздался приглушенный смех, и я поняла, что он звучит как-то странно.
-Такое чувство, что мы в большом пустом зале, - как бы продолжая мои мысли, заметила Сандрокла.
-Ага, какое-то эхо, слышите? – добавила Ромашка.
-Отлично! Мы сидим, как три дуры, неизвестно где, неизвестно, на чем, наш голос отдает эхом и совершенно не понятно, что происходит? – вздохнула я.
-А знаете… - тихо начала Ромашка, - мы не в кинотеатре.
-С чего ты взяла? – тут же поинтересовалась Шуша.
-Как ты сидишь? – продолжила еще тише Азулен Бесаболол.
-Просто, - ответила Сандрокла.
-Ну, как у тебя колени согнуты?
Ответа не последовало. Теперь и я заметила, что ступни ног находятся на уровне пятой точки, мы сидели на полу, холодном каменном полу, опираясь спиной обо что-то твердое.
-А мы, правда, не в кинотеатре, - послышался удивленный и, почему-то довольный голос Шуши.
-Да, весело, - подала голос я. – Так и будем сидеть?
Незамедлительно последовал ответ на мой вопрос. Темнота, окружающая нас со всех сторон начала довольно быстро расползаться.
-Ну, что ж, подождем, - ответила я сама себе. Через минуту уже можно было нормально видеть в радиусе метра. Мы продолжали отдыхать на полу и ждать чего-то непонятного, а что еще можно делать в такой ситуации? Подняться и идти вперед было все же страшновато, ну не ползти же в конце концов. Я повертела головой, осматривая помещение, в котором мы находились.
Высоченные грубо сделанные стены, уходящие вверх наподобие купола, сделанные из камня. Кое-где поросший мхом пол из этого же материала – в общем, ничего особенного, если не считать того обстоятельства, что мы только что были совершенно в другом месте. У левого угла, хотя какой угол, здание было абсолютно круглым, короче, слева от меня возвышалась полуразваленная деревянная лестница. Она была довольно высокой и уходила в темноту, которая не позволяла видеть, что там наверху. Честно говоря, с этой лестницы тут же сорвалась одна из плохо держащихся ступенек и глухо шлепнулась на пол. Мы поежились. Метрах в двух от деревянной развалюхи находилось старое окно с одной единственной, и до жути скрипучей, рамой, другая валялась на полу, как впрочем, и разноцветные стеклышки, которые раньше были стеклом. У правой стены я обнаружила огромную двустворчатую дверь, ведущую на улицу. Это обстоятельство сильно порадовало, хотя не знаю чем, створки были плотно закрыты. Вообще все строение сильно напоминало полуразвалившийся храм или церквушку. От нудных размышлений меня отвлек резкий звук, раздавшийся от дальней стены, которая все еще была покрыта мраком. Через секунду мы услышали плавные переливающиеся звуки органной музыки. Черный дым почти исчез, оставив о себе только неприятное воспоминание, и теперь я разглядела все помещение. По центру пола была нарисована странная фигура, отдаленно напоминающая неравномерную звезду и светившаяся в темноте желто-красным светом. По кругу, внутри этой непонятной штуковины, располагались длинные подсвечники, наверное, полтора метра высотой, в которых полыхал огонь. У дальней стены действительно стоял орган все еще издававший приятные звуки, вот только я не заметила, чтобы на нем кто-то играл. Чуть впереди от инструмента находился большой стол, как я поняла позже алтарь, покрытый черной тканью. На расставленные на нем вещи, я уже не обратила внимание. Между алтарем и органом, на котором (я абсолютно уверена) никто не играл, стоял человек.
-Андрей? – раздался низкий мужской голос, отдаваясь эхом.
Мы переглянулись.
* * *
-Андрей? – снова раздалось через несколько минут. Мы сидели, как партизаны, глупо всматриваясь вперед.
-Андрей! – зазвенел голос издалека. Я, на всякий случай огляделась – никакого Андрея не было и в помине. Странно… Фигура начала медленно приближаться к нам.
-Что он орет? – почти шепотом поинтересовалась Ромашка. Мы с Шушой пожали плечами. Между тем, странный дядька вошел в круг из подсвечников, и его можно было разглядеть. Вообще он был похож на злого мага, каких обычно рисуют в американских мультиках или компьютерных играх. Длинное черное одеяние с широки рукавами и золотым поясом, на голове капюшон надет так, что лица не видно, в одной руке жезл – длинная палка с набалдашником – другая сжата в кулак, и длиннющая, до пояса, черная борода.
Огонь в подсвечниках запылал с новой силой, будто туда подкинули сухих веток, а камень, большой белый камень на верхушке жезла, начал переливаться всеми цветами.
-Это ты, Андрей? – снова запел свое мужик, нервно постукивая жезлом об пол.
-Он даун, что ли? – тихо шепнула Сандрокла. Мы с Азуленом Бесабололом подавили смех.
-А что он все одно слово повторяет? – развела руками Шуша. Мы уже начали хихикать в голос, а маг медленно продолжил передвигаться в нашу сторону. Подойдя на довольно близкое расстояние, он стянул капюшон. На вид этому колдуну можно было дать лет пятьдесят не меньше, лицо длинное, с острым подбородком и орлиным носом. Зрачки его темно-синих глаз переходили с Шуши на меня, с меня на Ромашку, с Ромашки на Шушу и дальше по кругу. Мы молча смотрели на странного дядьку и хлопали глазами.
-Андрей? – как-то совсем по-глупому поинтересовался мужик. Он еще с минуту тупо вглядывался в нас, а потом резко стукнул жезлом по полу, а мы подпрыгнули на полметра от неожиданности. Белый камень стал фиолетовым и начал излучать свет. Видимо, мы действительно были очень похожи на Андрея, иначе, зачем бы он таращился на нас еще минут пять? Все же поняв, что три девушки ну никак не тянут на парня, что ты с ними не делай, мужик совершенно взбесился.
-Вы не Андрей! – завопил он страшным голосом, долбя жезлом об пол.
Мы больше не выдержали и закатились в бешеном припадке смеха, чем привели мага… в замешательство. Почему нам было так смешно? А вам не было бы весело, если б здоровый мужик с явными признаками дебилизма одновременно работал клоуном (повторение одного и того же слова) и фокусником (сияющий разными цветами камень в жезле), к тому же мы совершенно не принимали ситуацию всерьез. Мы смеялись и смеялись и смеялись. Прошло около пяти минут, а мужик все так же тупо взирал на давящихся от смеха девушек. Наконец, его терпение кончилось, и маг, схватившись обеими руками за свой жезл, так двинул им об пол, что мы заткнулись.
-Вы не Андрей! – снова завел он свою песню, но, увидев пробежавшую по нашим лицам улыбку, решил сменить тему. – Как вы посмели явиться вместо великого и всемогущего! Вы, ничтожнее создания посмели помешать мне! Вы, вы, вы, - он явно подбирал слово пострашней, - достойны смерти! – маг окончательно взбесился, зверски вращая жезлом. Его глаза медленно тускнели, зрачок исчезал, а потом их цвет изменился, становясь матово красным. Тут же грянул такой гром, что заложило уши, резко распахнулись створки старой двери, впуская внутрь ветер. Подол одеяния мага, широкие рукава и длинная борода начали колыхаться из стороны в сторону. Могу поклясться, что за спиной этого колдуна огнем вспыхнула звезда, нарисованная на полу. Камень в жезле засиял так ярко, что я ослепла. Еще секунда и огромный огненный шар просвистел в воздухе и врезался в стену прямо над нашими головами. Звук от удара раздался эхом в полупустом помещении, а сверху посыпались пыль и мелкие осколки камня. Мы заорали, чем чуть не оглушили мага, и со скоростью голодного гепарда понеслись к открытой двери. Сзади что-то громыхнуло пару раз, потом раздался бешеный вопль озлобленного старика, упустившего добычу. Мы, продолжая орать и, не сбавляя скорости, удалялись все дальше и дальше от проклятого храма.
* * *
Мы бежали и орали, орали и бежали, причем орали так, что птицы переставали чирикать, мелкие зверушки разбегались в стороны, а огромная черная сова, выпустила из когтей мышь и испуганно полетела в обратном направлении, дико что-то вереща и натыкаясь лохматой головой на каждое встречное дерево.
Мы мчались по лесу, перепрыгивая через коряги и цепляясь за ветки. Прошло не меньше получаса, когда, мы, наконец, остановились. Хотя, если бы мне под ноги не попалась толстая ветка, события могли развиваться и по другому сценарию. Я неожиданно замолкла, после «мягкого» приземления на травку, и подруги мои сначала затихли, а потом и остановились тут же оседая на землю. Я подняла голову и медленно поползла вперед.
-Где мы? - доползая до Сандроклы, поинтересовалась я.
-Чего? – переспросили обе. После такого крика мой голос казался шепотом. Я вяло помотала головой и улеглась на траву лицом вниз.
Мы озирались по сторонам, но бежать от страха уже не могли, говорить, кстати, тоже, поэтому походили на стайку загнанных зверьков. При малейшем дуновении ветерка я вздрагивала и оглядывалась. Ощущения были самыми ужасными. Во-первых, я была не в состоянии пошевелиться от странной давящей усталости во всем теле, во-вторых, сказывался шок от произошедшего и совершенно не верилось в то, что еще полчаса назад мы закатывались от смеха, глядя на странного старика. Однако я пыталась что-то невразумительно пищать, вызывая глубочайшее сочувствие подруг, которые грустно кивали в мою сторону, как бы говоря: «И тебя вылечат». Я, прекрасно понимая, что меня уже ничто не вылечит, продолжала пищать и даже хотела подняться на ноги. Правда, не получалось даже сесть, но я не отчаивалась, дергаясь на траве, как полудохлый таракан. Мои драгоценные спутницы смотрели на это зрелище с такой жалостью, что удивляюсь, как от той же жалости не добили. Потеряв окончательно терпение, я перевернулась на спину и закрыла глаза.
* * *
Мы брели по лесу, подпрыгивая от каждого шороха и пугаясь всего подряд. Ромашка неожиданно вскрикнула и отскочила от ближайшего дерева.
-Белочка? – Шуша оглядела зверька, испуганного воплями Азулена Бесаболола.
-Белочка, - устало согласилась Ромашка.
-Горячечка? - все в том же тоне продолжила Шуша.
-Горячечка, - опечаленно согласилась Ромашка, тут же понимая, что сказала что-то не то. Все правильно, для счастья нам только белочки горячечки и не хватало.
-Напугала зверька.
-Кто? Я? Я ее сама испугалась!
-Так заорала, что белка орех выронила.
-Ага, конечно, я посмотрела бы на тебя, будь ты на моем месте.
-Мне и на своем неплохо.
-Тоже мне! Я чуть со страху не умерла, а она о белочке печется! Орешек она, видите ли, выронила!
-Да!? А из-за тебя, может, умрет теперь!
-Ну, да, конечно.
-А ты как думала!? Есть ей теперь нечего. Найти она больше ничего не сможет, день потерпит, два потерпит, неделю, а потом истощение организма. А дома пять штук детей – все голодные, муж, пьяный сантехник, который триста рублей в месяц зарабатывает. Она окончательно замучается, а дальше по схеме: У белочки горячечка, больничечка, таблеточки, операция за тысячу баксов, а где она такие деньги возьмет? И значит дорога ей… - Шуша, вытянувшая руку перед собой, как это делал Ленин, замолчала, заметив наши совершенно глупые с Ромашкой взгляды. С белочкой она явно переборщила… это нервы.
Мы продолжали двигаться в неизвестном направлении. Еще пару раз возникали споры на пустом месте, в которые я старалась не вмешиваться, чтобы не оказаться крайней, как это обычно бывало. Мы долго еще блуждали по лесу, и оптимистическое настроение быстро испарялось. В голове появлялись мысли о том, где мы вообще находимся и что произошло. По мере продвижения вперед, лес становился все гуще и темнее. Лучи солнца изредка попадали на траву, оставляя за собой яркий след. Птички, правда, чирикали на все голоса, и увеличилось количество белок. Вдруг между деревьями блеснула светлая полоса, елки расступились, открывая взгляду опушку леса. Мы ускорили шаг и стали молча пробираться вперед. На сердце стало легче, но не на долго. Если говорить точнее, не больше, чем на пятнадцать минут. Как бы близко не казалась от нас опушка, мы не могли до нее дойти! Это сначала не привлекало внимания, но по прошествии получаса мы поняли, что вляпались в веселую историю. Шаг перешел в бег, хотелось быстрее добраться до цели. В мою голову лезли самые глупые и странные мысли, заставляя злиться и нервничать. Мы теряли терпение и из последних сил ускоряли бег, а потом ускоряли снова, потому что опушка леса не приближалась ни на метр. Вскоре пришлось остановиться на месте.
-Что будем делать? – первой подала голос Азулен Бесаболол.
-Ждать, - пожала плечами Шуша.
-У моря погоды? Какой смысл тут сидеть? – встряла я.
-А какой смысл идти? - парировала Шуша.
-Пользы все равно больше, - настаивала я.
-Там–тара-там, - раздалось где-то рядом. Мы притихли, выглядывая из-за елки вперед. По лесу, метрах в трех от нас, бодро перешагивая коряги, двигался человек. Невысокий старичок с плетеной корзинкой в одной руке и с сухой, корявой палкой в другой, двигался куда-то влево, напевая странный мотив себе под нос. Одетый в длинную синюю мантию с желтыми звездами, а на гордо поднятой голове красовавшийся высокий, загнутый наверху колпак такой же расцветки, выглядели, конечно, нелепо, но на это мы внимание обратили позже. Старичок ловко раздвигал палкой опавшую хвою, срывал грибочки, деловито их осматривал, вертя перед носом, и складывал в корзинку. Пройдя несколько шагов, он сел на пенек, вытер широким рукавом пот со лба, перекинул через плечо длинную седую бороду и вытянул ноги. Потом вытащил гриб из корзиночки, еще раз его внимательно осмотрел и запихнул в рот, напевая все тот же мотивчик.
Мы заворожено наблюдали за его действиями из своего укрытия.
-Пошли за ним, - тихо предложила я после нескольких секунд раздумий.
-За ним? – с нотой сомнения в голосе переспросила Ромашка.
-Да, он нас выведет, - продолжила я. – Походит еще немного туда сюда, грибов найдет, сколько надо и домой направится.
-Может, подойти и спросить его, как отсюда выбраться? – поинтересовалась Азулен Бесаболол.
-Ага, чур, это ты будешь спрашивать, - вклинилась Шуша.
-А почему я?
-Ты же предложила!
-Да ну его! Мало ли что он скажет, да он вообще какой-то странный, - попыталась я предотвратить начинающуюся ссору.
-Спасибо, нам на сегодня хватит приключений. Сыты по горло! – поддержала Шуша. – Может он снова в нас кидаться чем-нибудь будет.
-Сами говорите, что он странный, а вдруг этот дедуля в лесу живет, а мы за ним, как дуры попремся, вот смешно-то будет! – не отступала Ромашка.
-Ну, если он в лесу живет, тогда нам каюк! – согласилась я.
-Смотрите, уходит, - заметила Сандрокла.
-Ладно, пошли за ним, - выдохнула Ромашка.