Ольга Фёдорова
Как Борис Акунин надругался над «Чайкой»
«… ПОЛИНА АНДРЕЕВНА. Снова рукописи рвал….
Это с Костей часто бывало – рассердится, что плохо
Пишется, и давай рвать мелко-мелко. После прислуга
откуда только эти клочки не выметает… (опускается
на корточки, начинает собирать обрывки). Надо бы
склеить. Вдруг что-нибудь великое.
АРКАДИНА. Вряд ли. Откуда ж великому
взяться?..»
(Б. Акунин, «Чайка»).
Против этого товарища я, собственно говоря, ничего не имею. Те детективы, которые он пишет, читать интересно – хороший, живой язык. Потому что он всё придумал сам, и язык этот – его собственный. Одно время он даже был модным автором (это время, кажется, продолжается и сейчас).
Так вот – против него я ничего не имею. Но ненавижу, когда наступают на мои больные мозоли. Больные – и потому любимые. Возможно, он кому-нибудь ещё так не угодил. Но сегодня этому господину не повезло, потому что «Чайка» Чехова – моя любимая вещь. А он над ней надругался. Наигнуснейшим образом.
В передаче «Школа злословия» Акунин на вопрос о его проникновении в классическую литературу честно признался: одна из ипостасей Акунина – такой вот хулиган. И он любит, как он метко выразился, «повозиться» в чужом языке. Что он и сделал. Лучше не скажешь.
Причём осчастливил он таким образом не одного только Чехова. Были и другие авторы. Но о них не буду – пусть кто-то ещё свои больные мозоли лечит. Просто у тов. Акунина (или у обладателя такового псевдонима) такое вот хобби. «Возиться в чужом языке». Он даже уверен, что у него это классно получается – сама слышала.
Так вот – решил Акунин сделать из чеховской «Чайки» детектив (это я для непосвящённых поясняю). Детектив в двух действиях. Первое – оно же последняя картина чеховской «Чайки» плюс отсебятина Акунина – Треплев предстаёт маньяком с револьвером в руках, постоянно его поглаживая и размахивая им, вся комната заставлена чучелами убитых животных. Но что случилось с маньяком-Треплевым, непонятно. Почему-то Акунин делает вывод, что его убили.
Второе действие состоит из нескольких дублей (каждый раз – как новая версия второго действия). И получается, что каждый из персонажей «Чайки» - потенциальный убийца Кости Треплева. И в каждом дубле один из персонажей признаётся в убийстве. Класс. «Восточный экспресс» и «Десять негритят» отдыхают!
Как-то вся логика финала чеховской «Чайки», весь драматизм и трагизм разом нарушаются, переходят в фарс. Собственно, решение Треплева было вполне понятным и осознанным. А тут выясняется, что это не так. Хотя по ходу пьесы в момент выстрела Треплева все остальные в соседней комнате играли в лото, но Акунин это обстоятельство проигнорировал.
Из доктора Дорна тут же был слеплен «деревенский детектив». И сюда умудрился Акунин приплести своего обожаемого Фандорина – дальний родственник, фамилия произошла от «фон Дорна». Тихие и мирные жители усадьбы превращаются в кучку маньяков-убийц. Маша «неприятно смеётся» и «некрасиво кричит басом» (хотя у Чехова она уверяла, что застрелись Треплев – не стала бы жить ни минуты), добрый Сорин «испуганно оглядывается и виновато опускает голову», Тригорин орёт истошным голосом и всхлипывает. Одни ремарки прямо-таки «чеховские»! Кровища, мозги по стенке…. Ну, смешно – комедия и есть. Натуралистические подробности, рассчитанные разве что на любителей «Дежурной части».
Нина, что поражала в финале чеховской «Чайки» трагическим пафосом («веруй, неси свой крест»), нежеланием заходить в дом и остаться в нём на какое-то время, оказывается, вполне могла вернуться, потому что Треплев вёл себя, как безумный (это чьё воображение, в таком случае, расстроилось, и кто там подписывался Чайкой? Да кто угодно!), хотел убить Тригорина (хотя всегда был в курсе того, что происходило между ним и Ниной, и при встрече даже руку ему пожал!), и Нина решила предотвратить убийство. Оригинальным способом – отдавшись ему. Но потом, видимо, чего-то испугалась, ведь тот вёл себя, как маньяк. Зверски застрелив Костю, она, уже уходя, вдруг вспомнила, что оставила в комнате шарфик. Вернувшись – а там уже вся компания (ей никого не хотелось видеть, конечно, но что делать – улику-то надо забрать!), разыграла сцену (ремарка гласит, что за два года Нина стала актрисой не хуже Аркадиной (!!!) ), но попалась – «фон Дорина» не проведёшь!
Да, настоящий автор детективов – действует по принципу «ищите женщину» или «ищи, кому выгодно». Ну, ради Бога, всё верно, хороший бы вышел детектив, но «Чайка»-то чем провинилась? С другими персонажами и в другой обстановке – классно. Свежо. Но это уж фарс какой-то. Кабы не было так грустно.
Кто-то скажет: «Да ну, прикольно»…. Да, возможно. Вот есть на «Муз-ТВ» программа: там всю русскую классику на рэп переложили. Это как раз здорово – легко усваивается, понятно, доступно и весело и, как говорится, ни одно животное не пострадало. А продолжения, особенно такого, акунинского рода – они всегда обречены. Особенно если нарушается вся логика произведения, и есть, к тому же, куча несоответствий.
Из Медведенко прямо Отелло получился. Такой взбунтовавшийся маленький человек. Привидение Акакия Акакиевича. Самолюбие проснулось…. Только вот есть одна странность – Треплев якобы «пробормотал что-то по-французски, зная, что я не пойму» - так говорил обиженный Медведенко. Любопытно – учитель, и не знает французского, а киевский мещанин, отчисленный с третьего курса – тот мыслит по-французски (что-то у Чехова он ни одной иностранной фразы не произнёс, в отличие от того же Шамраева, скажем – управляющий, который знает латынь, о как!)…. Конечно, тут наш бюджетник от такого унижения совсем голову потерял, и за револьвер схватился. Путает французский с латынью, бедняга – вот кто деток учит за двадцать три рубля в месяц! Ужас один! Так вы, мосьё Акунин, недооцениваете наших учителей, считаете, что им правильно такую зарплату начисляют? Что ж, сытый голодного не разумеет…. А Чехов приписал Медведенко чудесное слово «индифферентизм» - вот так-то, мистер Акунин!
Маша – тоже потенциальная убийца. Была какая-то теория, что можно любить настолько что попадаешь в зависимость от объекта любви, и всерьёз веришь, что, устранив его, избавишься от зависимости – ан нет…. «Это не Заречная – чайка, это я – чайка»…. Стояла Маша под окном, слышала разговор (совершенно невинный!) Нины и Треплева, поняла, что та снова вскружила ему голову, а ведь Костя уже было стал смотреть на Машу, как на женщину (неужели? А как же «… я одинок, не согрет ничьей привязанностью…»?).
Особенно поразили искусно выписанные Акуниным супруги Шамраевы, выгораживающие друг друга. Шамраев, «старый солдат», решил заступиться за дочь Машу, услышав, как Треплев жалуется, как ему надоела Маша своей «постылой любовью» (хотя, насколько я помню, тот Машу вообще не замечал). Вот благородный человек – больше всего дорожил своим местом, а тут оказался способным на поступок! Его супруга, Полина Андреевна, как выяснилось, умеет стрелять, да ещё и весьма метко. Где научилась, непонятно. Может, втайне ото всех посещала снайперскую школу. Или доктор научил?
А ребёнок Маши, тот самый, к которому она не питает никаких чувств и оставляет у Медведенко дома – он, оказывается, от Кости, и зачат по пьяни…. Замечательно. Раз у Нины есть, то и у него должен быть, все мы – люди (это притом, что, кроме Нины, тот вообще никого не видел, и в злоупотреблении алкоголем замечен не был). Интересная версия….
Добрый старик Сорин убил Костю, потому что тот помешался. Стал бегать по деревне с револьвером – «стрелял всё, что попадётся – птиц, зверьков, недавно в деревне застрелил свинью….» Вот во что Акунин превратил фразу «Я ИМЕЛ ПОДЛОСТЬ убить сегодня эту чайку…»!.. И, наконец, Треплев пришил доброго старого пса Догоняя – «просто так, ни за что» - аж слёзы на глаза наворачиваются. Пожалел дед мальчика и застрелил, чтобы «гордого и независимого Костю» не отправили в психушку – парень этого, видите ли, не переживёт.
Но это ещё не пик смеха – так же была ещё одна несчастная любовь! До смешного поэтичная. В Треплева безответно влюблён Тригорин, а Аркадина жутко ревновала. Ещё бы, какой высокий штиль, аж завидки берут: «Здесь, на берегу этого колдовского озера, осталось моё сердце! Твой сын подстрелил его, как белую птицу…. Я – чайка!..» Жуть. Так любил, что даже рассказы его не читал. И с Ниной жил. И Аркадина в сердцах пристрелила своего постылого сынка, чтобы не мешал её личной жизни. Чудо, просто чудо! Прямо на злобу дня! Всем угодил тов. Акунин!
По Тригорину, тому самому, у которого «нет своей воли», вообще здорово проехались. Неубедительно выходила криминальная повесть – желал новых впечатлений – завидовал Костиному дару – убил. Ну, прямо Микеланджело и Сальери в одном лице! Гигант мысли! Ничего себе, простой человек без воли! Пишет, не задумываясь…. Сильный образ, что и говорить. Мне всегда было интересно, откуда что берётся. Это где ж такие идеи растут? Психология убийцы – на собственном опыте…. А сами бы попробовали?
И апофеозом всего этого фарса стал образ доктора-маньяка. Доктор Дорн – секретарь губернского Общества защиты животных. Члены этого странного общества нападали на зоосады, выпускали из клеток всех птиц, защищая цирковых львов и тигров, до полусмерти избили дрессировщика…. Ну, партия зелёных какая-то. И всё докторское жалование, оказывается, уходит на помощь животным. Доктор Айболит…. Интересно, животным он тоже валериановые капли прописывал? А Костя ходил и стрелял животных от нечего делать, чтобы не осталось ничего живого, одна только мировая душа. Маньяк. Ходил себе и постреливал, а доктор отомстил за бедных животных. Ай, молодец…. Разглядел Акунин столько положительного в этом циничном докторе!
В общем, раз эту пьесу издали отдельной книжкой, да ещё и спектакль сделали с участием несомненно талантливых актёров, то писатель, видимо, считает это всё своей несомненной удачей. И, видимо, не он один. Только мы, зрители-читатели, сами не осознаём, что происходит. Да и не хотим осознавать.
Писатель модный, самобытный. Но тут он действительно «повозился». Очень хорошо сказал. Лучше не скажешь. И ведь сколько ещё таких «классических» детективов на совести этого автора!
Но я отомстила за тебя, бедная «Чайка»!
05.05.05