Глава 28.
Генерал бегущий
Теплый воздух, казалось, струился из распахнутого окна. Поздний посетитель канцелярии епископа невольно взглянул в эту сторону. Его взгляд перехватил сам хозяин помещения и иронично усмехнулся.
- Окно выходит в сад с высокой стеной, так что подслушивание извне маловероятно. Да и у нас есть, кому позаботиться о безопасности. Миллиард католиков в мире – отличный резерв для подбора квалифицированных кадров. Тем более, что этот миллиард почти совпадает с «золотым» миллиардом. Так, кажется, вы начали называть население цивилизованных стран?
- Вот и занимались бы своим «золотом». Что вы все нашими делами так интересуетесь? - посетитель ответил такой же ироничной усмешкой.
Взгляд епископа стал строже, тонкие губы сжались в узкую линию. Пауза в разговоре изрядно затянулась. Но собеседник чувствовал себя спокойно, не отводя глаз от строгого облика служителя церкви.
- Много у вас истинных верующих, которые нуждаются в нашем участии, - епископ первым прервал паузу.
- Я не специалист в церковных делах, но мне кажется, что события в Угрюмовской области уж слишком вас увлекли. Мы не препятствуем пока вашей деятельности, но внимательно наблюдаем за происходящим. Настораживает появление группы людей, которые по нашим данным представляют так называемый «спецназ Ватикана». В предверии визита президента в Угрюмов, мы хотели бы услышать объяснения данному факту.
- Объяснения просты. Мы заботимся о безопасности наших сторонников и не собираемся вмешиваться в другие дела. Хотя поддержание порядка в области тоже нас интересует. У вас каждая область, как отдельная европейская страна: население три-четыре миллиона, свое правительство, своя промышленность, свои тюрьмы. Вот мы и стараемся относиться к этой области с такой точки зрения. Вы сами боретесь за управляемую вертикаль власти. Значит, наши позиции совпадают. А никакого спецназа у нас нет. Он существует лишь в богатом воображении некоторых представителей прессы. Есть только верующие, которые способны помогать другим.
Зигель с водителем осматривали микроавтобус. Они заехали за глухую стену, ограждающую участок Германа Борисовича. Жгун помогал выбраться из автобуса тихо стонущему Бурьяну, а Тоня с Наташей прошли в дом. Женщины нашли на кухне аптечку и готовились перевязать раненого.
Отверстия от выпущенных по автобусу пуль виднелись с двух его сторон. Зигель по привычке принялся считать отметины, но его остановил молчаливый водитель.
- Мне нужен телефон, - коротко изложил свою просьбу.
- Могут прослушивать линию, - Герман Борисович тоже умел быть лаконичным.
- А как же у вас свобода личности? – фразы водителя стали чуть длиннее.
- У нас свобода личности зависит от наличности, - Зигель к собственному удивлению начал говорить стихами. – Ноутбук с сотовым подойдет? Надеюсь, что так серьезно против нас не играют. Вроде бы некому у нас в городе решать такие сложные технические задачи. Не тот уровень. Все-таки провинция.
- Приезжих много. Да и суммы вы зацепили такие, которые трудно совмещать с хорошим здоровьем. А ноутбук подойдет. Если у сотового есть инфракрасный порт.
- Для простого шофера ты неплохо стреляешь, да и в технике разбираешься, - Зигель понял, кого приставил бывший пастор к своей супруге. Но именно это понимание его и насторожило. Он чувствовал, что где-то допустил промах, недооценив серьезность обстановки. Хорошо, что губернатор правильно отреагировал на возникшую опасность, прислав подготовленного человека. Герман Борисович еще по первой избирательной кампании помнил аккуратное, но настойчивое вмешательство не заметных на первый взгляд людей, которые, в конечном итоге, обеспечили нормальную работу фирмы и ее сотрудников. Он подошел к дому, открыл потайную дверь, расположенную рядом с основным входом. Шагнув в тамбур, он позвал своего собеседника, а когда тот тоже вошел в открытую дверь, нажал на кнопку, «утопленную» в стене. Лифт мягко опустил их на несколько метров вглубь. Открывшаяся панорама просторного помещения во весь подземный этаж не удивила спутника Зигеля. Он первым покинул кабину лифта, безошибочно двинувшись в нужном направлении.
- Кажется, вы здесь не впервые? – спросил Герман Борисович. - Тогда пройдемте в кабинет и попробуем связаться с губернатором.
- Хорошо вас учили строить укрытия. Мы не сразу разобрались, что к чему. - Эта похвала собеседника Зигеля не обрадовала.
- А зачем вы сюда добрались? - он по-прежнему всем своим видом выражал сомнение.
- Мы же должны знать, с кем имеем дело. И обстановку перед операцией изучать положено. Вы не волнуйтесь. Тимофеев распорядился обеспечить вашу безопасность. Пока я выхожу с ним на связь, вы приведите сюда остальных. Думаю, что здесь всем будет спокойнее. Запасы, надеюсь, позволяют пару дней продержаться.
Вскоре к воротам подкатил джип с двумя такими же неприметными людьми. Один из них сразу занялся раненым, другой отошел в беседку с водителем микроавтобуса. Разговор был коротким, после чего подозвали Германа Борисовича. Обратный путь проделали втроем по другой дороге, ведущей в город с южного направления. Тот, кто оказывал помощь Бурьяну, остался охранять дом и его обитателей.
Зигель раньше не подозревал, что можно въехать в город мимо всех постов ГАИ. Он до этого не видел пистолетов таких марок, которые его новые соратники достали перед началом движения. Оставалась небольшая надежда, что стрельбы все-таки удастся избежать. Зигель знал, что губернатор ненавидит насилие и всегда настаивает на творческом решении возникших трудностей.
Бумаги по злоупотреблениям администрации Сутулова, Герман взял на всякий случай с собой.
Валик Индейкин быстро выехал на кольцевую трассу, решив в своем загородном доме спокойно оценить сложившуюся обстановку и без суеты принять дальнейшее решение. Мобильный телефон мэра не отвечал. Индейкин продолжал набирать его номер снова и снова.
«Опять в сауне парится, ментовская рожа. Ни на что больше фантазии не хватает. Набрать водки, девок и скакать там до утра. Откуда здоровье берется? - В мыслях своих заместитель мэра не жаловал начальника. - А тут отдувайся за всех. Вроде, как мне положено его задницу по жизни прикрывать», - Индейкин разозлился не на шутку.
Пост ГАИ встретил автомобиль Валика опущенным шлагбаумом. Незнакомый капитан вертел полосатую палку в руках. Сзади его страховал сержант с автоматом. Ствол автомата уперся недобрым зрачком в боковое стекло машины.
- Выходите, - капитан движением палки продублировал команду.
- Что за дела? - Валик окончательно вышел из себя. - Я - заместитель мэра. Вот удостоверение. Пора знать работников администрации в лицо.
- Документов сейчас много у всех развелось. Выходи, я сказал. На посту разберемся, что ты за начальник такой.
Откровенное хамство всегда смущало Индейкина, хотя он сам частенько его использовал в отношениях с другими людьми. Пришлось покинуть уютный салон и двинуться вслед за капитаном. Ствол наведенного автомата отбивал всякое желание вступать в пререкания на дороге. Валик решил в помещении отыграться на милицейском наряде. Но его сопровождающий, пропустив Индейкина, остался стоять у входа. Дверь, ведомая твердой пружиной, захлопнулась, втолкнув Валика чуть ли не на середину помещения.
На видавших виды стульях у окна расположились двое мужчин. Один из них, в кожаной куртке, показался Индейкину знакомым. Другой был одет в дорогой костюм, галстук украшала золотая заколка с массивным бриллиантом. Валик осязаемо почувствовал волны опасности, исходившие от этих людей.
- Пешня! - наконец удалось вспомнить знакомого. - Алексей! Зачем вы этот маскарад устроили. С клоунадой пополам. Что вам от меня нужно? - Индейкин начал приходить в себя. - Неужели вы думаете, что так можно меня напугать?
- А никто тебя пугать не собирается. Напротив, с твоей помощью нужно напугать нескромных чиновников, забравшихся на чужой огород. Вот один из представителей этого огорода желает с тобой переговорить. Кроме того, к тебе еще множество вопросов имеется, страховых дел мастер.
Через час Индейкин все-таки добрался до загородного дома. Первым делом он бросился к холодильнику с надеждой, что прохладное пиво утолит возникшую во время разговора жажду. Сухость во рту мешала стройности мысли. Первую бутылку Валик выпил, не отрываясь от горлышка. Вторую тут же открыл, нашел, наконец, бокал, и пил из него, присев на краешек стула. Слова Пешни еще звучали в голове Индейкина как реквием его спокойной жизни.
Недодаев с Толкушкиным перебрались в кабинет Зигеля, ключи от которого им предоставил комендант здания. Перебийнос вызвал по телефону Катю, и они срочно выехали к Зигелю домой. Андрей послал Павла с Пересыпкиным за подготовленным к выпуску материалом, чтобы просмотреть его еще раз и определиться со временем выхода в эфир. Недодаеву не понравилось указание губернатора поддержать городскую администрацию, и он решил действовать самостоятельно.
Герман Борисович вихрем ворвался в свой кабинет, на ходу что-то недовольно приговаривая. Недоуменным взглядом Зигель окинул Андрея, удивившись оборванному виду компаньона. Недодаев успел привести перепачканное лицо в порядок, но одежда выглядела плачевно.
- Потери у нас есть? - первый вопрос Борисовича прозвучал нервно.
- Пока нет. Но нас обложили плотно. И плотно работают. - Андрей сразу стал повторяться. - Правда, непонятно кто так усердствует, и почему. Неужели суммы так велики?
- Думаю, что не в суммах дело. Область стараются взять под контроль столичные группировки, но твердая позиция губернатора им мешает. А мы попали под раздачу. Приезд гаранта, опять же, не случаен. Кто успеет первым продемонстрировать умение выполнять все указания кремлевских, тот будет здесь править. Фестиваль борьбы неплохо наш мэр придумал. Да и дворец впечатляет. ”Будоканом” назвали. Храпко расстарался. Нельзя только инициативу выпускать из своих рук. Мы должны переиграть команду Сутулова на ее поле. - Зигель в размышлениях забыл о перестрелке на дороге. - Зачем только Индейкин застраховал на такую огромную сумму сам дворец борьбы и участников фестиваля? Я обнаружил эти документы в папке, которую передал губернатор. Оч-ч-чень сомнительная финансовая операция…
- Может, за этими документами началась охота? - предположил Андрей. - Только непонятно, откуда их Тимофеев взял.
- Что тут непонятного… Его поддерживают люди, для которых это не проблема. Очень подготовленный, я скажу, народ. Если бы не один из них, микроавтобус с нами мотоциклисты раскатали бы из автоматов под орех. Да и тебе, гляжу, досталось…
Звонок телефона прервал беседу компаньонов. Толкушкин решил доложить Андрею о решении суда, принятом по иску Сутулова к телекомпании. Недодаев, выслушав Павла, распорядился немедленно передать все материалы в студию. Пока длился непродолжительный телефонный разговор, Зигель еще раз внимательно просмотрел документы. Ему казалось, что он упустил из виду что-то очень важное…
Но Андрей прервал его размышления.
- Когда лучше запустить материал по Сутулову? - спросил он Германа Борисовича. - Паша докладывает о готовности. Там прилагается замечательное решение суда по иску о защите чести и достоинства мэра, которое обязана выполнить областная телекомпания. Только в России можно получить такое удовольствие от судебного постановления.
- Что там за постановление? - буркнул сбитый с мысли Зигель.
- Ты все узнаешь со временем. Мэру будет от этого нескучно.
- Пока нам нескучно: отстреливайся неизвестно от кого, - Герман Борисович передернул плечами, вспоминая неприятные минуты. - Ты займись первым делом дворцом борьбы, да проверь подготовку к фестивалю. Пора тебе туда бежать. Нам безопасность застрахованных зрителей обеспечить нужно. Выводы по стадиону и болельщикам мы сделали: все это мошенничество в особо крупных размерах. А вот если во дворце что случится – тогда все поймут, что мэр был прав.
- Ничего не должно случится. Гарант завтра приедет на открытие фестиваля борьбы, - возразил Андрей. - Мне об этом Тимофеев сказал час назад. Он обещал обеспечить поддержку Сутулову. А в таком виде… разве я могу куда-то нестись? На службе, помню, говорили, что вид бегущего генерала в мирное время вызывает смех; в военное - панику.
- Ладно, дворцом я займусь. А ты иди штаны переодень, генерал! - Зигель с этими словами первым двинулся к выходу.
Перебийнос с Катей добрались до загородного дома Германа Борисовича на скромной «девятке» Безладного. Хозяин машины не дал буйному атаману ключи, и сам сел за руль. Распахнутые ворота участка насторожили прибывших, но Сан Саныч не ведал страха. Он первым выбрался из тесного для него автомобиля и прошел к дому. Катю попросил остаться. Обстоятельный Безладный тоже не покинул салон. Он включил дальний свет, направив фары на ворота. У входа в дом раздался негромкий хлопок, затем еще один, и высокая фигура бригадира сначала согнулась пополам, затем медленно рухнула на постриженный газон. Катя закричала, ринувшись из машины. В свете фар Безладный увидел, как она добежала до лежащего Перебийноса, и упала рядом с ним после следующего хлопка.
Задняя передача обычно заедала в «девятке», но сейчас включилась сразу. Буквально на месте автомобиль развернулся и помчался по направлению к трассе. Только возле города Безладный вспомнил про мобильный телефон, начав искать его по карманам кожаной куртки.
Его звонок застал Зигеля в кабинете губернатора. Тимофеев зарядил в видеодвойку, стоящую на стильной тумбе в уголке отдыха, кассету, и пытался разобраться с пультом. Герман Борисович, выслушав Безладного, взволновано сказал:
- Перебийнос убит, кажется, вместе с Катей! У меня возле дома их завалили. Едем быстрее туда! Неизвестно, как там Тоня с Наташей.
Губернатор нажал на нужную кнопку, вызвав, наконец, изображение на экране.
Пошли титры известной передачи «Губернские расследования».
- С Тоней и Наташей все нормально, - спокойно произнес Николай Иванович. – Да, и дурында казацкая ваша в порядке. Лежит, скотчем обмотанный. Наши развязать его опасаются. Снова тазер применять - желания нет, а он никак не успокаивается. Катю развязали, она отходит потихоньку. А в бригадира - два заряда всадить пришлось. Не берет его сразу электрошокер. Безладный, тоже хорош! Быстро уносится с опасного места. Видимо, хорошо знает главный китайский закон обеспечения личной безопасности.
- Так что говорят про это китайцы? - с порога спросил Андрей.
- Ты не должен находиться там, где тебя могут убить! - с легким пафосом процитировал закон Тимофеев. - Глубоко и просто.
- Почему темы такие обсуждаем? - продолжал сыпать вопросами вошедший.
- Потому, как сунулся твой бригадир, куда не просили. И получил свое. Правда, грозится отдать. Так что, придется тебе ехать и освобождать его. Никого, кажется, больше не слушает, кроме тебя и Кати. Но она вряд ли сегодня успокоит буйного атамана. А пока кассету вашу посмотрим. Не выполняете мои указания даже вы. Прямо праздник непослушания какой-то.
Губернатор стал внимательно слушать телерепортера, зачитывающего на фоне областного здания суда постановление по иску мэра. Осыпавшаяся стенка служила унылым фоном для модно одетого корреспондента.
- Ремонтировать пора, - резюмировал Зигель.
- Помолчи ты, - осадил его Тимофеев, – кто формулировки придумал такие? Не поверю, что наш судья способен на столь издевательское решение. Надо же, как звучит: «Муж его дочери не имеет никакого родственного отношения к мэру, а на приватизацию универмага в виде разрушенного строения больше не нашлось желающих».
Вот, еще: «Второй этаж здания городской комендатуры выделен под квартиру мэра с соблюдением жилищного законодательства и всех его норм». Причем суд обязал телекомпанию все возражения зачитать в прайм-тайм на первом канале. Чувствую твою направляющую руку, Герман.
Зигель скромно отвел взгляд.
- Лучше, быстро поехали “Будокан” проверять, - Андрей решил прийти компаньону на помощь.
- Не спеши. Что ты там говорил про генерала бегущего? – губернатор повернулся к Недодаеву, который понял, что все под контролем.
Глава 29.
Дворец для постижения пути воина
Громада вновь выстроенного дворца ночью выглядела мрачно. Освещение еще не включали, полагая, что это нужно делать после открытия сооружения. Тусклая лампочка мерцала возле помещения вахтеров, которые сами позаботились о ней. Гулко громыхнули двери в дежурку, откуда охранник выбрался в туалет. Его фонарик выхватывал из темноты парадные дорожки, приготовленные к торжественному открытию.
Пучок направленного света скользнул мимо двух людей в спортивных костюмах, напрягшихся возле входа на центральные трибуны. Не смотря на темноту, лица этих людей скрывались под масками с узкими прорезями для глаз. Они отлично ориентировались в помещениях, ведущих наверх к пульту управления большим телеэкраном, и быстро двигались к своей цели. Еще один гулкий грохот заставил их снова на минуту задержать движение, но когда шум от возвращения охранника стих, таинственные посетители продолжили путь.
Тяжелые рюкзаки за спиной у каждого мягко пружинили в такт упругим шагам. Пролет лестницы закончился маленькой площадкой. Металлическая дверь щитовой, ведущей прямо к экрану, оказалась закрытой. Один из них опустил на пол рюкзак и достал оттуда связку ключей. Подбор нужного не занял много времени. Легкий щелчок, еще один, - и друг за другом они прошли в помещение. Узкий луч фонарика наткнулся в углу комнаты на странную фигуру с большим пистолетом в руках. Такого оружия вошедшие в помещение еще никогда не видели, но разглядывать его явно не желали, попытавшись быстро вытащить свое.
Негромкие хлопки уложили обоих на пол, а фигура выпрямилась, доставая из карманов комбинезона наручники и катушку скотча. Упавший фонарик потух, но это не мешало четким действиям того, кто дожидался непрошеных гостей, а теперь плотно их упаковывал. Два рюкзака он взял за лямки в одну руку, в другой опять держал оружие. Притворив за собой тяжелую дверь, двинулся к запасному выходу из дворца. Туго спеленатые тела остались лежать в щитовой. Тишина снова воцарилась внутри «Будокана».
Храпко первым приехал на свой любимый объект, столкнувшись у входа с Недодаевым. Андрей воспользовался услугами Пересыпкина на «Мерседесе», который всю дорогу ворчал по поводу столь раннего подъема. Заместителю мэра, напротив, нравилось быстро ездить по еще не проснувшимся улицам города, избегая, ставших привычными, автомобильных пробок. Храпко, единственный из администрации города, поддержал отечественного производителя, купив несколько месяцев назад «Волгу».
Недодаев сухо поздоровался с городским чиновником, полагая, что команда Сутулова может приносить одни неприятности. Основания для такого отношения еще были слишком свежи. Ночевать Андрею пришлось в кабинете и, толком не выспавшись, начать рабочий день. Он меньше всего желал сейчас видеть своего без пяти минут родственника.
Но Храпко находился в прекрасном расположении духа, не замечая, казалось, угрюмого вида Недодаева. Сергей Игоревич на правах хозяина пропустил вперед Андрея, который поспешил в здание дворца. Сонный охранник суетился в вестибюле, забыв выключить мерцающую лампочку.
- Не люблю, когда мигает свет, - Недодаев громко выразил свое недовольство.
- Все поправимо, - Храпко был не в курсе последних событий, сохраняя спокойствие и хорошее настроение. - Непонятно, почему прораб сегодня решил задержаться? Не звонил он?
- Звонил. Предупредил, что проверять приедут, и сказал, что к энергетикам с утра помчится, - охранник двигался рядом с Храпко. - Сегодня такой день, такой день! К нам действительно гарант приедет на фестиваль?
- К областным начальникам обращайся, может они в курсе, - заместитель мэра все еще благодушно улыбался собеседнику, остановившись у выключателя. Но потушить лампочку не успел. Охранник опередил его движение, первым добравшись до выключателя.
Громкий звонок раздался из кармана спортивной куртки Недодаева, которая резко контрастировала с модным наглаженным костюмом Храпко. Мобильный телефон Андрей достал быстро, внимательно всмотрелся в сообщение на дисплее.
- Опять конфиденциальный номер! – зло произнес он. – Доберусь я еще до них. Что тебе сейчас надо? – уже в трубку прокричал он.
- Зайдите в щитовую возле большого экрана и заберите оттуда двоих, - раздался спокойный голос из мобильного.
- Кто там находится и что с ними делать? – Андрей тоже успокоился, услышав, что другой человек разговаривает с ним. После взрыва совсем не этот голос предупреждал его о вреде вмешательства в чужие дела.
- Там не состоявшиеся подрывники. Их лучше передать соответствующим органам.
Короткие гудки означали окончание разговора. Андрей с озадаченным выражением лица повернулся к Храпко.
- Какие-то террористы засели в щитовой, - посвятил он заместителя мэра в новости, полученные по телефону. - Пора милицию вызывать. Небезопасно стало у вас во дворце. Да и губернатору доложить не мешает.
- Доложим, когда разберемся. Но почему сразу губернатору? Может, с мэра начнем? Город, все-таки, дворец строит, - возразил Андрею Храпко.
- Меня Тимофеев послал все посмотреть и проверить. Сутулова сам поставишь в известность. Пойдем в щитовую, разберемся, что за птицы там засели. Или милицию подождем?
- Я по жизни - сам милиция, не так давно форму носил. Надеюсь, что навыки еще не утрачены. Тем более, «макаров» со мной, - Храпко отодвинул полу пиджака, показав кобуру пистолета.
- Ладно, - уже миролюбиво произнес Недодаев. - Раз мы вооружены, то справимся как-нибудь. А зачем ты оружие с собой таскаешь? Слуги народные разве собираются отстреливаться от народа?
- Привык раньше, - Храпко не вступил в пререкания. - Пойдем быстрее, дорогу в щитовую я знаю.
Несколько пролетов лестницы они преодолели бодрым шагом вместе. Потом Храпко стал отставать. Андрею не терпелось разобраться с возникшей проблемой, и он опередил своего спутника на несколько ступенек.
Дверь в щитовую была закрыта. Она не поддалась напору бывшего разведчика, который с недоумением смотрел на догонявшего его Храпко. Ключи от основных помещений Сергей Игоревич захватил с собой и теперь разбирал большую связку в руках.
- Кажется, этот должен подойти, - Храпко сунул длинный ключ в скважину замка, с трудом провернув два оборота. Тяжелая металлическая дверь отворилась со скрипом, и Недодаев вошел первым.
В темноте он не сразу разглядел куски скотча, разбросанные по всему помещению. В углу валялся какой-то предмет. Андрей наклонился за ним, но Храпко предупредил, что бы тот ничего не трогал. Дверь открыли пошире - стало видно лежащий на полу фонарик. Стекло фонарика было покрыто паутиной трещин.
- Что означает сия аллегория? – заместитель мэра обратился к Андрею. Но Недодаев уже набирал номер на мобильнике.
- Во дворце непонятная обстановка, - докладывал он Тимофееву. - Сначала мне на мобильник позвонили, предупредив, чтобы забрал каких-то подрывников из щитовой, а когда мы с Храпко туда добрались - обнаружили только куски скотча и разбитый фонарик. Явно ночью тут кто-то был, но что делал - пока неясно. Буду осматривать помещения дворца более внимательно. Трубку передаю Храпко.
Заместитель мэра не долго слушал губернатора по телефону, изредка вставляя одно слово “есть”. Закончив этот разговор, он двинулся по лестнице вниз.
Пешня ходил из угла в угол. Его собеседники сидели на диване в доме Индейкина, невольно потирая руки, на которых остались следы от наручников. Их лица ободранными полосами краснели в полутьме большой гостиной, куда Валик пока определил гостей. Сам он пытался на прилегающей кухне соорудить ужин из тех продуктов, которые остались еще с прошлого посещения. Валика совсем не радовал ночной визит, но выбора у него не было.
- Хорошо, что я вас подстраховал и прибыл через десять минут после потери связи. Иначе давали бы сейчас показания в ментовке в лучшем случае, а в худшем - в целлофановых мешках путешествовали по дну реки. Кто же поджидал вас там? И почему не стал вызывать милицию? Что-то не вяжется в вашем рассказе. Тем более, что о предстоящем деле знали мы с шефом, а вам перед выходом сообщили. Куда взрывчатка пропала? Прямо не Угрюмов, а черная дыра. Задачу с нас все равно никто не снимал. Взрывать дворец придется. Или поджечь, на крайний случай. Надеюсь, что хоть это вы смогли подготовить?
- Туда же гарант приедет?! - Индейкин вник в суть разговора, ужаснувшись возможным последствиям. - Дворец проверят от потолка до крыши. Фестиваль открывать собираются в 16 часов, и до этого времени каждый сантиметр охрана обнюхает. Не дай Бог, найдут что-нибудь – всех вывернут наизнанку.
- Не твоя забота. Как денежки получать от страховок, так - пожалуйста, а как меры принять, чтобы ослиные уши не вылезли - вы с Сутуловым в кусты. Какого-то попа-расстригу испугались, потревожили серьезных людей. Они по- взрослому решают подобные вопросы. Тут сопли размазывать некогда.
- Да, меня Сутулов предупреждал, что за губернатора церковь играет. Может, это их люди поджидали твоих олухов во дворце и упаковали, как младенцев. И крутизны - как не бывало. Сворачиваться надо, пока не поздно. Ты сам бежал из Угрюмова после встречи с защитниками верующих. Забыл, как пятки сверкали?
Самолет гаранта медленно и величественно снижался над аэропортом Угрюмова. Слово “Россия” выделялось большими синими буквами на белом фюзеляже лайнера, который мягко коснулся колесами бетонной полосы, побежал по ней и, притормозив, начал выруливать к зданию аэровокзала.
Напряжение в толпе людей, встречающих гаранта, нарастало. Наконец, самолет остановил движение и замер. Трап немедленно подъехал к лайнеру, где еще несколько мгновений стоял у закрытой двери.
Эти мгновения показались Сутулову слишком длинными, и он стал неловко переступать с ноги на ногу.
- Что так нервничаешь, хозяин Угрюмова? - насмешливая улыбка губернатора встретила торопливый поворот мэра. - Все у нас должно пройти отлично. Мы с тобой - одна губерния, не забывай об этом.
Гарант, легко сбежав с трапа самолета, обходил многочисленную шеренгу встречающих. Энергично пожимая всем по очереди руки, он быстро двигался навстречу губернатору.
Тимофеев расположился чуть поодаль от основной группы, выделяясь отличной спортивной фигурой даже в костюме. Рядом с ним стояла Антонина с ярким весенним букетом в руках. Она целое утро составляла его с помощью Кати, которая тоже попросилась встречать президента. Перебийнос постоянно поправлял галстук, недовольно пожимая плечами. Бригадир косился на губернатора, не забыв еще недавние часы, которые провел связанным на полу дачи Зигеля.
Герман Борисович отказался ехать в аэропорт, сославшись на необходимость еще раз проверить готовность дворца борьбы к проведению фестиваля. На самом деле, он с удовольствием возлежал на диванчике в комнате отдыха рядом с кабинетом, и смотрел по телевизору репортаж о встрече президента.
Гарант подошел к Тимофееву, улыбаясь еще издали. Губернатор чуть посторонился, давая возможность своей супруге вручить букет дорогому гостю. Тоня не смутилась и поздравила президента с благополучным прибытием на угрюмовскую землю. Цветы гарант передал тут же начальнику охраны.
- Опять фотографироваться будем? - весело спросил он. - Наши первые снимки, кажется, не пропали даром. - А где ваш мэр, развеселивший своими судебными победами всю страну? Перед приездом показывали по первому каналу, как он поселился в комендатуре. Да еще удачно защитил себя в суде, открестившись в постановлении от своего зятя. Утверждает, что никакого родственного отношения к зятю не имеет. Правда, передал ему перед этим центральный универмаг города.
- Я думал, что бывший пастор способен навести в области настоящий порядок и дать по рукам зарвавшимся чиновникам. Неужели стал ошибаться в людях? - гарант пристально смотрел Тимофееву в глаза. Губернатор, как и его супруга, тоже без тени смущения, выдержал этот взгляд.
- В людях вы хорошо разбираетесь. Это всем известно. А мэра мы давно поправили, он теперь спортом все больше увлечен. Это телевизионщики невесть что раздули перед вашим визитом. Им только тему дай. Занимается мэр городом предметно. На глазах город хорошеет, сами увидите. Фестиваль борьбы, опять же, организовал. Отличный дворец построил. Понимает, как бывший полковник милиции, значение спорта в жизни общества. Молодежь приобщает.
- Полковник, говоришь… Так значит я зря генпрокурора с собой пригласил. Нет ему фронта работы у вас, - гарант повернулся к сопровождающим, внимательно наблюдавшим за своим начальником. Тимофеев за спиной делал Сутулову знаки, чтобы тот покинул взлетное поле.
- Пусть мэр гаранта во дворце встречает, - шепнул он Тоне.
Кортеж мчался по загородной трассе с ошеломляющей скоростью. Дорогу в город отремонтировали загодя, и теперь губернатор наслаждался мягкой ездой.
«Кто успел подсунуть чертову кассету в столицу? - задавал он себе вопрос. - Хорошо, что Сутулов догадался вовремя убраться со встречи и не попался гаранту на глаза. А после обеда все становятся мягче, сытыми глазами глядя на окружающую действительность. Тем более, фестиваль борьбы открываем первыми в стране. Тот, кто догадался теннисную ракетку предыдущему гаранту сунуть и на корт позвать - до сих пор в фаворе. Вот что значит спорт в нашей жизни. А кассету, наверное, Недодаев в столицу отправил. Когда только успел? Все время за ним наблюдали. Хотя в эпоху интернета и высоких технологий ничего не является проблемой. Китайцы, конечно, молодцы. Присматривают за интернетом плотно. Впереди всей планеты по развитию контролирующей аппаратуры и программ. И никто на отсутствие демократии не жалуется. А тут творят, что вздумается. Никто им не указ! Пора, видимо, заканчивать с этой вольницей. Говорил же Зигелю с Недодаевым, чтобы без моего ведома ничего не предпринимали. Не особенно приятно, когда президент лицом в дерьмо тыкает. И посмеивается при этом».
К 16-ти часам всю площадь перед “Будоканом” заполнил народ. Оркестр сверкал медными трубами на солнце, спортсмены выстроились рядами в спортивных костюмах с другой стороны, мэр держал в руках большие ножницы для того, чтобы высокий гость имел возможность перерезать символическую ленточку, преграждающую вход во дворец.
Недодаев стоял рядом с Храпко, который чувствовал себя именинником, глядя на собравшихся людей. Дворец стал его гордостью, наполнил смыслом пребывание в администрации города. Он не отводил взгляда от горделиво заломленной крыши “Будокана”, считая мгновения до начала торжественного мероприятия…
Легкая струйка дыма, появившаяся над дворцом, заставила насторожиться заместителя мэра. Еще не осознав до конца, что происходит, Храпко бросился, срывая ленточку, во входную дверь. Андрей через мгновение стартовал за ним, окончательно втаптывая в пыль символику открытия. Сутулов растеряно вертел ножницы, не зная, что ему делать.
Президентский кортеж остановился напротив главного входа под звуки бравурного марша, который начал исполнять оркестр. Гарант первым вышел из автомобиля, сразу направившись к неподвижно стоящему мэру. Тимофеев догонял президента быстрым шагом, стараясь держаться чуть сзади.
- «Будокан» для проведения первого фестиваля борьбы - готов! – наконец нашелся Сутулов, пряча за спиной уже ненужные ножницы. - Участники соревнований построены!
Гарант подождал, пока правая рука мэра покажется из-за спины, и только тогда поздоровался.
- Что за не русское название придумали? – строго спросил он.
- Дворец для воина… в пути, - мэр окончательно растерялся и запутался. Но губернатор быстро поправил:
- «Будокан» - это дворец для постижения пути воина. Прекрасная глубокая мысль заложена в названии. Восточная мудрость.
- Хорошее название. Пойдем постигать путь воина на вашем фестивале, - весело произнес гарант.
Но к президенту наклонился начальник охраны, тихо сказав ему что-то на ухо.
- Кажется, у вас небольшая проблема во дворце, - президент поднял взгляд на губернатора, - вот, охрана просит подождать пару минут, пока там разберутся.
- Давайте со спортсменами пообщаемся, - предложил Тимофеев, - они давно ждали этого момента.
Храпко мчался наверх по знакомым ступенькам, подспудно чувствуя, что источник дыма находится в щитовой. Запах гари с каждой ступенькой усиливался. Небольшая остановка на верхней площадке - и модный пиджак очутился в руках Сергея Игоревича. В рубашке бежать было чуть легче и свободнее. Железная дверь на этот раз открылась без ключа, встречая его густыми клубами дыма. Пиджаком сразу пришлось сбивать пламя, полыхавшее по всему помещению. Пробиваясь к креплению экрана, Храпко заметил, что силовой кабель уже искрит.
- Кто, черт возьми, его включил? - этот вопрос Храпко задавал себе в полный голос.
- Какая разница! Лучше скажи, где находится рубильник, - из-за черного дыма появился Недодаев с огнетушителем, которым он заправски орудовал. Густая пена сбила огонь, бегущий по искрящемуся кабелю.
- Здесь оборудован местный выключатель, дублирующий основной пульт, - Храпко даже не высказал удивления по поводу материализации Андрея. – Полей его из огнетушителя! Пластмасса плавится!
Но пена заканчивалась, и только ее тонкая струйка в последний раз брызнула на оплавившийся рубильник. Храпко обмотал руку остатками пиджака, выключая силовой кабель. Оставшееся пламя они сбивали недолго. В ход пошла куртка Недодаева.
- Хорошо, что удалось обесточить кабель, - присев на корточки, Храпко пытался отдышаться. – Где ты огнетушитель обнаружил? Их еще не успели по штатным местам определить.
- Так всегда у нас: аврал и штурмовщина. Найдешь, когда сгорит, - Андрей внимательно осматривал помещение. – Не стоит рассиживаться. Целое утро вокруг одной каморки бегаем… Что-то тут не так.
Он быстро пошел вдоль кабеля, ведущего к телеэкрану. Щитовая продолжилась узким коридором, упирающимся в крепление экрана. Туда не добрался огонь, и можно было протиснуться дальше. Легкий свист поднял с места Храпко, который двинулся вслед за Недодаевым.
- Не свисти, денег не будет! - заместитель мэра наконец отдышался.
- Тут не только денег, тут могло головы не быть. Точнее, многих голов, - Андрей показал Храпко толовые шашки, привязанные к основанию экрана. - Хорошо, что огонь туда не добрался. Но как-то все уж сильно открыто и топорно сделано. Как гирлянды на елке. Осталось указатели к подрывникам найти. Кто нас веселит целый день?
- Веселит, не веселит, а если бы огонь добежал до этих гирлянд? - Храпко не мог перейти на спокойный тон.
- Тогда бы экран упал на головы тех, кто внизу. Пожар только зачем организовали? Можно без него рвануть шашки, - размышления Андрея прервали появившиеся охранники гаранта.
- Что происходит? - спросил один их них.
- Короткое замыкание привело к небольшому возгоранию, - Храпко быстро сформулировал точный ответ, выбравшись из коридорчика. - Новый кабель, первый раз включили, вот он и коротнул. Но пожар потушен, так что можно начинать соревнования. Будем сегодня без экрана фестиваль проводить.
- Понятно, - тот, кто спрашивал, начал говорить в микрофон, прикрепленный к лацкану пиджака. Второй еще пытался заглянуть Андрею за спину. Но Храпко отвлек его внимание, показав указательным пальцем на оплавившийся выключатель.
- Брак в работе. Отечественный производитель подводит. Хотели его поддержать, а нужно было импортные ставить.
- На безопасности экономить нельзя, - охранники удалились, отряхивая рукава костюмов.
Андрей выбрался из тесного помещения и встал рядом с Храпко.
- Ты как знаешь, а я докладываю губернатору и подожду его решения здесь. Нельзя такие игрушки без присмотра оставлять. Попрошу, чтобы прислал знающих людей.
Через несколько минут в помещении щитовой появился невзрачный человек. Отодвинув Храпко в сторону, не слушая ничьих пояснений, он продвинулся вдоль обгоревшего кабеля. Возле развешенных шашек задержался на мгновение, как бы оценивая реальную опасность,и начал снимать их одну за другой. Большой целлофановый пакет прогнулся под их тяжестью.
- Не боишься уронить по дороге? – Андрей посмотрел незнакомцу в глаза. Но, не дождавшись ответа, двинулся к выходу. Взгляд этого человека напомнил встречу с такими же людьми в кабинете губернатора. Тогда бывший пастор представил их как защитников истинных верующих. Надолго у Недодаева осталось впечатление от черных зрачков, казалось, проникающих в самые сокровенные уголки души.
Эти люди сейчас подъезжали к дому Индейкина. Валик лихорадочно пытался привести себя в порядок, бестолково бегая по комнате, где восседал Пешня с бутылкой пива в руке.
- Что ты мечешься, как вошь на гребешке? - Пешня грубо остановил хаотичное движение Индейкина. - Успеешь на фестиваль. Точнее, на праздничный фейерверк. Я посмотрю отсюда на ваше с мэром веселье. Может, удастся вам объяснить прокурору, зачем страхуете болельщиков на такие суммы.
- Ты сам на себя посмотри! - Валик внезапно озлобился после пережитого. - Надулся до размеров дирижабля, презерватив несчастный! Серьезные люди занимаются нашими проблемами, как же… Про церковь услышали - так сразу в кусты! И подрывников своих отозвали. За что деньги вам отстегиваем?
- За работу. Удалось же нам самим все подготовить к подрыву. Даже время рассчитали до появления там гаранта. Убедительным примером будет маленький пожар со взрывом. А с церковными ребятами у меня свои счеты. Не люблю, когда у меня под ногами мельтешат.
Бутылка пива покатилась по дорогому ковру. Пешня наклонился и стал падать после тихого хлопка, на который обернулся Индейкин. Он увидел наведенный на себя ствол длинного пистолета и зажмурил глаза.
Поздним вечером губернатор разбирался с событиями последних дней. Большой чистый лист бумаги, лежавший перед ним на столе, вскоре был исписан мудреными схемами и таблицами. Два человека, находившиеся в кабинете Тимофеева, сидели за небольшим столиком друг против друга. Их короткие доклады привели бывшего пастора в задумчивость.
- Как охрана гаранта отреагировала на пожар в «Будокане»? - губернатор еще раз обратился к старшему из присутствующих.
- Нам помог Храпко. Он уверил всех, что это случайное возгорание. Немного, правда, обгорел при тушении пожара, но это мелочи. А с Недодаевым сложнее: он, кажется, стал понимать суть происходящего. Может его нейтрализовать?
- Нет, - твердо ответил губернатор. – Пока отодвинем от всех дел. Нет желания у них с Зигелем играть в нашей команде. Свобода испортила таких работников! Нельзя из бизнеса людей в администрацию набирать. Лучшие чиновники только те, кто не способен сам себе зарабатывать деньги, а привык их получать. Как вам удалось решить проблему с Пешней и Индейкиным?
- Сначала обездвижили их, потом наш специалист поработал, и теперь Индейкин с радостью отбивает поклоны в ближайшем монастыре, а Пешня счастлив от небольших подаяний.
- А Сутулов с москвичами?
- С мэром вам сподручнее разобраться, а москвичи готовы пожертвовать половину полученных от страховок сумм на помощь истинным верующим. Готовность свою они подкрепили номерами счетов, на которых хранятся эти деньги.
- А что сам гарант? - Тимофеев хорошо знал возможности своих помощников.
- Гарант высказывал удовлетворение организацией фестиваля. Область ему понравилась, порядок и спокойствие были обеспечены. Так что, думаю, должны последовать предложения, которые укрепят ваши позиции, и будут способствовать повышению авторитета служителей веры. А с Зигелем и компанией нужно расстаться. Возможности мы их сократим. Церковь нуждается в сильном государстве и слабых прихожанах.
В голубом безоблачном небе самолет гаранта постепенно превратился в блестящую точку, удаляющуюся от Угрюмова. На этот раз Сутулов безбоязненно приехал в аэропорт провожать президента. После удачно проведенного фестиваля борьбы, получившего отличные отзывы в прессе и на телевидении, городской градоначальник выглядел, как никогда уверенно и спокойно. Прощаясь в аэропорту с мэром и губернатором, гарант сказал, что получил настоящее удовольствие от уровня участников соревнований и прекрасного дворца борьбы с таким поэтическим названием - «Будокан». А главное, одобрил заботу администрации о сохранности жизни и здоровья спортсменов и болельщиков.
- Вот современный подход к делу - страхование зрителей, спортивных сооружений. Тем более, когда случаются маленькие неприятности. Надеюсь, они не были подготовлены заранее, - гарант с интересом наблюдал за реакцией губернатора.
- Это всего лишь короткое замыкание, последствия которого быстро ликвидировал заместитель мэра по строительству, - Тимофеев всегда умел быть убедительным.
- А генпрокурор все какие-то махинации со страховками подозревал. Вы не дали ему проявить усердие. Но у нас в стране, к сожалению, прокурорам еще много работы. Успеет отличиться в другом месте. Да и вам, губернатор, пора найти работу посложнее. Замена просматривается. Народ, думаю, поддержит того руководителя, который на деле заботится о нем.
Прощальные слова гаранта еще звучали для Сутулова торжественным маршем, поднимающим его на штурм новых высот. Но губернатор уже положил свою тяжелую руку на плечо мэра.
- Понял, наконец, что тебя фактически спасли? Пришлось изображать одну команду, чтобы всем было хорошо. И попробуй теперь взбрыкнуть у меня. Пожалеешь…
Тимофеев не слушая возражений мэра, двинулся к персональному автомобилю.
Глава 30.
Двадцать дней спустя
Календарное лето еще не началось, как в Угрюмов пришла настоящая жара. Герман Борисович вытирал пот с лица мокрым платком, с удивлением вглядываясь в лежащие перед ним бумаги. Штрафы налоговой практически прекращали возможность вести бизнес «Оазису», другие дочерние фирмы перестали принадлежать прежним хозяевам. Копии новых учредительных документов не оставляли в этом ни тени сомнения.
- Паша! Как ты мог такое позволить? - в очередной раз спрашивал Зигель Толкушкина. - Нам остались одни штрафы неизвестно за что! А деньги ушли в частное предприятие «Оазис от Б» за непонятные консультации. Кто такой - этот «Б»? Где ты хранил печать? И почему я не вижу нашего замечательного главного бухгалтера?
- Она трудится как раз в этом частном предприятии, которое учредила вместе с Безладным… Печать я ему оставлял… Для решения неотложных вопросов, или главбуху - для оформления платежек. Вот они и воспользовались прекрасной возможностью. Надоело им деньги нам зарабатывать. Так Безладный мне заявил позавчера. А Нина Михайловна, видимо, подсказала такую мысль Владимиру, до которой он сам бы не додумался.
- Паша, Паша! Да я печать с собой в туалет брал, когда сейфа у нас еще не было. Никому ее в руки давать нельзя. Видишь, что получается. Что с Ниной случилось? Может, ты ей мало платил? – Зигель сломал карандаш и искал место, куда его можно выкинуть.
- Платили ей нормально, но Вовик решил покуситься на антиквариат и ублажил старушку, - Толкушкин поставил урну возле стола Зигеля. - А за такое внимание женщина на все согласится.
-Тем более на получение денег в большом количестве, - Герман Борисович, наконец, попал огрызками карандаша в подставленную урну. - Все б…и вокруг сплошное б… Нас с Андреем попросили из администрации за то, что неправильно понимаем политику руководства области. Тимофеев, по причине огромной занятости, передал свое решение через секретаря. Молдаване, которые всегда нас выручали, прекратили возить вино к нам. Пригрозил им кто-то предметно. Завод, транспорт, торговые точки – все опечатала налоговая инспекция. Из оффшора деньги уплыли неизвестно куда. Губернатор организовал прессинг по всему полю. Есть у него люди для такой работы. Защитники верующих…
- Куда бедному иудею податься?
Перебийнос ввалился в помещение, как всегда, шумно. За могучими плечами бригадира маячили фигуры Бурьяна и Жгуна, верных соратников своего атамана.
- Что прибедняешься, Борисыч? Помню, все нам втолковывал про непотопляемость, да полезность работы во власти. А нашел там только приключения на органы приседания. Чиновники всегда между собой договорятся. За наш счет. Поеду-ка я на Украину. Подскажи лучше, как фирму «Атаман» туда перевести? Соратники обучены. Умеют оказывать реальные услуги. Так что не пропадем, - Перебийнос водрузился на свой любимый диван.
- Никак ты фирму никуда у нас не переведешь. Закрывать ее придется здесь, а там новую оформить нужно. Не дозрела страна до такого уровня, чтобы фирмы переводить можно было.
- Так с бумажками возиться неохота.
- Катерина справится. Она у тебя толковая женщина. Хотя за всеми нужно присматривать. Не то появляются «оазисы от б»…
- Где Андрюха? Опять настойчиво борется за денежные знаки!
- Недодаев в больницу помчался. Сегодня Храпко выписывают, который геройски пожары тушит голыми руками. Но только Андрей смог проводку экрана пеной залить. Наш человек. Владеет огнетушителем на уровне пользователя. А заместитель мэра не освоил средства пожаротушения. Брал бы лучше пример со своего начальника: мэр столько средств освоил, что всем, наверное, их хватило.
- Но неужели губернатор этого не видит? Прикрыл он Сутулова во время визита гаранта своей грудью. Я недалеко стоял в аэропорту, все слышал.
- Думаю, что и губернатор не всегда свободен в своих действиях. Он защищает интересы многих сил. Выгодно ему карманного мэра под рукой иметь. Мы тут, некстати, решили характер показать. В чиновничьем деле, главное - исполнительность и личная преданность. Недостаточно таких качеств у нас. Поэтому нам сейчас ласты крутят, - Зигель печально покачал головой. – Показывают, кто в доме хозяин. Кстати, о доме. Только он у меня и остался. Да еще «Мерседес» Пересыпкина. Андрей - молодец, в свое время настоял, чтобы на Валеру автомобиль зарегистрировали. Так что нет сейчас денег на ваш переезд.
- Понимаю, Борисович. Мы потихоньку зарабатываем на должниках, да услуги творческие оказываем. На переезд и обустройство хватит. Ты научил, что предприниматель всегда способен что-либо предпринять для роста своего благосостояния. Спасибо тебе за все. Пойдем собираться потихоньку.
Перебийнос шумно попрощался с Толкушкиным и вышел - как ледокол впереди постоянного каравана сопровождения.
Не успели стихнуть в коридоре гулкие шаги бригадирской компании, как в дверь просочился Олег Хлипов. Его дежурная улыбка сегодня особенно раздражала компаньонов.
-Тебе чего, Олежек? - ласково спросил Зигель. - Умеешь ты в самое неподходящее время появляться.
Толкушкин просто отвернулся к окну, чтобы не видеть скользкого хозяина офисных помещений. Но Хлипов, казалось, не замечал неприязненного отношения арендаторов. Он приблизился к столу и положил перед Германом Борисовичем договор, подчеркнутый красным карандашом во многих местах.
- Зачем наш договор исчеркал? - Герман Борисович еще старался держать себя в руках.
- Здесь четко написано, что срок аренды давно истек. Ваша фирма решила не продлевать аренду и подписала соответствующее дополнение. Так что завтра я прикажу охране не пускать вас сюда, - Хлипов решительным тоном произнес заранее подготовленный текст.
- Жаль, что Перебийнос покинул помещение. Ты, наверное, дождался, пока он уйдет, и только тогда решил зайти. Но у меня номер его мобильного есть. Бригадир давно с тобой мечтал поговорить по душам.
Хлипов скептически посмотрел на Зигеля и забрал свои бумаги. Молча, покачав головой, вышел из кабинета.
- Храбрый стал какой! Скверный признак. Олежек всегда точнее флюгера определяет направление ветра. Так что паруса наши повисли, и скоро надует нам в лицо, - Толкушкин жестом изобразил подобие флюгера.
- Ты чего, Паша, крыльями размахался? Лучше прикинь, куда нам мебель вывезти, да оставшееся имущество пересчитай. Вижу, что завтра придется все-таки съезжать отсюда.
Толкушкин засмеялся: - Не понял, Борисович, что мы давно не хозяева даже этих стульев? Хозяйственный Вовик, с помощью Михайловны, старательно все переписал на баланс вновь образованного частного предприятия в счет долга. Кредитор он наш. Так что вставай быстрее со стула, пока тебя не оприходовали, и пойдем отсюда.
Сутулов, покрытый крупными каплями пота, стоял на ковре губернаторского кабинета. Его багровое с красноватыми прожилками лицо выглядело сморщившимся и жалким. Губернатор встал из-за стола и подошел к мрачному мэру. Сутулов ощутил свежий запах модного одеколона. Рубашка Тимофеева сверкала белизной. Мэр смотрел на небрежно повязанный галстук и не поднимал глаз.
- Здравствуй, преемник! - протянутая рука губернатора не сразу нашла вялую кисть Сутулова. - Что-то спортом перестал заниматься, градоначальник! А целый стадион зятю неродному передал. Не пускает, что ли, туда? Поправим его, поправим. Тут вообще целый ворох вопросов к тебе появился. Пора разобраться, где губерния начинается, а где город заканчивается. А то придумал новую форму экономических отношений: Маркс со Смитом отдыхают. Собственность муниципальная, а присвоение частное! Политэконом ты наш! Или кто надоумил? Так твой советник ныне раскаивается в грехах великих и молится о прощении. Но даже в молитвах не совсем искренен: послал я надежных людей деньги поискать по указанным счетам - а кое-что пропало… Расскажи нам, как деньги истинно верующих вернуть для их блага.
Недодаев ожидал Храпко вместе с Наташей в коридоре больницы. Дорогая мебель в холле, многочисленные кадушки с пальмами и фикусами создавали атмосферу дорогого отеля. Заместитель мэра вышел из ординаторской с улыбкой на лице.
- Пошли в палату, попрощаемся с соседом по несчастью - и домой!
- У тебя разве не отдельная палата была? - удивился Андрей. - По должности положено лежать с комфортом служителям администрации.
- Да лежал пару дней один. Надоело. А так, есть хоть с кем переговорить, рюмку опрокинуть, опять же. В компании всегда веселее.
Зазвонивший в кармане Недодаева мобильник прервал разговор. Андрей оставил Наташу с братом и вышел из больницы. Знакомый «Труппер» в новой камуфляжной раскраске стоял у главного входа. Пересыпкин отогнал чуть дальше « Мерседес». Недодаев подозвал Валеру, попросив его подождать Храпко с Наташей. Сам быстрым шагом направился к джипу. Из приоткрытой двери выглядывал улыбающийся Зигель.
- Чему так радуешься, Герман Борисович? Давно тебя таким счастливым не видел. Неужели «Оазис» снова пошел в гору?
- «Оазис» пошел с молотка. Теперь мы снова свободны от всех обязательств, как пару лет назад. Помнишь сказку про разбитое корыто? - весело сказал Борисович.
- Эта сказка Пушкина называется «Золотая рыбка», - возразил Андрей.
- Короче, рыбка уплыла, а разбитое корыто в наличии, - еще веселее произнес Зигель. – Тут немножко коньячку прихватил: хлебни - полегчает. На трезвую голову трудно все это воспринимается.
- А водитель в порядке? - Недодаев пытался прояснить обстановку.
- В полном, - с трудом смог вымолвить Толкушкин.
- Понятно, - Андрей подошел с другой стороны к машине. - Вылезай, водитель. Смена прибыла. Поехали в наш «Алан» закусывать. А ты, Валера, дождись выздоравливающих и вези их домой. - Недодаев махнул Пересыпкину рукой.
На самом углу улицы, недалеко от кафе, в оборванном костюме стоял с протянутой рукой Пешня. В руке поблескивало несколько мелких монеток, но Алексей радостно смотрел на прохожих. Андрей вышел из автомобиля, сделал несколько шагов к старому знакомому. Достав тысячерублевую купюру, он попытался вручить ее Пешне. Но тот гнусавым голосом затянул: «Гражданин! Дайте монетку на пропитание». Подошедший Зигель взял у Андрея купюру и бросил на протянутую ладонь металлический рубль.
- Нечего бывшим бандюкам деньги раздавать. Самим на ужин скоро просить придется. Пойдем в «Алан», там будет возможность тебе потратиться. Смотри, как помощники губернатора плодотворно трудятся. Хорошо, что нас рядом с ним еще не поставили.
Протрезвев от увиденного, Толкушкин долго не мог успокоиться. За столом в кафе он не хотел ничего заказывать. Но Недодаев подозвал официанта, распорядившись принести три традиционных супа «харчо».
- Быстрее в себя придете от горячего, - настоял он.
- Тут без твоего супчика в горле першит. Как увидишь, что могут защитники верующих из тебя сделать – тошно становится. А Индейкин куда подевался? - Павел быстро переводил взгляд от одного компаньона к другому, как бы желая убедиться, что с ними еще все в порядке.
- Индейкин в монахи подался. Решил праведную жизнь себе у господа вымолить. Мне Храпко об этом по секрету рассказал, - Андрей поправил свой столовый прибор. - Но зачем нам чужие заботы? Давайте наши проблемы обсудим.
- Про твоего Индейкина я давно без пожарника Храпко знаю. Как Пешня стал по городу шататься - так сразу пришлось навести справки. Только за разведку у нас в фирме, помнится, отвечал ты, Паша. А теперь вертишь головой как вентилятором, воздух зря гоняешь. Нечего было скакать на Клеопатре целыми днями. Не Чапаев, чай, - Зигель укоризненно помахал перед носом Толкушкина указательным пальцем. - Профукали мы свой бизнес, господа. Увлеклись ненужными вещами. Поэтому не стало у нас никаких проблем. Точнее одна все-таки осталась.
- Какая, Герман Борисович? - не сговариваясь хором спросили его собеседники.
- Самая простая - как у барона Мюнхгаузена: из болота самим себя за шиворот вытащить. Ну, не должны мы в самой богатой стране бедными стать.