Приземлился я на ноги. Не удержался и упал. Упав, я удивился, обнаружив под собой вместо грязного песка густую мягкую траву. Встал. Меня окружал плотный туман, так что на расстоянии вытянутой руки не было ничего видно. Я испугался. Это что я и вправду в ином мире? В глубине души я все-таки надеялся, что у меня ничего не получится, что я упаду на берег Волги и разочарованный поплетусь домой.
И что теперь делать? Куда идти? Я уже начал сожалеть о своем поступке, надо было более серьезно отнестись к этому мероприятию. Я сел на траву и стал думать. Просидев так минут десять и ничего не надумав, я встал и пошел куда глаза глядят. Через десяток шагов туман резко рассеялся. Я очутился на широком поле, заросшим густой высокой травой. Перед собой метрах в двух я увидел троих человек. Это были мужчины примерно моего роста, европеоиды. На вид им было лет по сорок. Все трое были одеты в плащи грязно-коричневого цвета. Рожи мне их сразу не понравились. Рыжие бороды, рыжие копны волос никогда не знавших расчески. Таких только в кино снимать в роли лесных разбойников. Но делать нечего, они ж не виноваты в том, что такими родились. Я улыбнулся, поднял руки перед собой, показывая, что я безоружен и как можно дружелюбнее произнес : «Привет».
Один из мужиков, тот, что стоял по середине, быстро подошел ко мне, сказал в ответ: «Привет» и со всего размаху ударил своим огромным, поросшим рыжими волосиками кулаком, мне в лицо. Я упал. Все трое накинулись на меня и стали пинать ногами. О, в какой ласковый и приветливый мир я попал! Как меня здесь радушно встречают! Какие замечательные люди! Ну, как же я ведь их Спаситель! В какой-то миг я потерял сознание.
Иной мир! Иной мир! А что иной мир? Вот он. Такой, как и все. Здесь так же бьют морду. Сказок не бывает.
Конечно, воображение рисовало дивные виды. Вроде того, что здесь люди летают. Ну и такие мелочи как чтение мыслей, дворцы среди облаков, хрустальные горы, огнедышащие драконы. Но в действительности мир всегда один и тот же, сколько бы их не было.
Зачем я пришел сюда? Здесь я тоже лишний. Неужели я такой дурак, что поверил, будто я Спаситель некоего неведомого мне мира? Купился на женские чары. Причина в Ольге. Из-за нее я пришел сюда. Нет, я пришел сюда, потому что ненавидел тот мир. Ненависть и отчаяние привели меня сюда. А теперь к ним присоединилась злость и на этот мир. Но может еще не все потеряно. Может этот мир гораздо лучше, добрее оставленного мною? А то, что случилось со мной с первых шагов в этом новом для меня мире – досадное недоразумение. Если три дебила пинают тебя в первые минуты пребывания на новом месте, то это еще не значит, что это место плохое. Мне просто немного не повезло. Мне не повезло.
Может здесь есть тигры, питающиеся исключительно земляникой и которых можно держать вместо домашних кошек? Может здесь есть добрые вечно юные прекрасные феи, дарящие нектар вечного блаженства? Может, здесь живут работящие, веселые хлебосольные крестьяне? Все может быть. Все возможно…
- Кости целы моя госпожа. – услышал я голос. – Только ссадины и синяки.
- Хорошо. Приведите его в чувство.
Этот голос…Как я рад слышать этот голос! Голос Ольги. Я открыл глаза и просипел:
- Рад тебя слышать, Ольга.
- Молчи, сейчас тебя отвезут в лечебные палаты.
Меня подняли на ноги и накинули нечто вроде одеяла. Оказалось, я был совершенно голым. Разбойники стащили с меня даже нижнее белье. Я огляделся. Все то же зеленое поле. Меня окружали рослые крепкого телосложения люди, судя по одежде – военные. Ольга в сопровождении молодой девушки и интеллигентного вида старичка отправились к стоящей неподалеку машине. Машина выглядела как вертолет, но только без винта.
После того как мы расположились внутри машины, и она плавно взлетела, мне поднесли кружку с каким-то теплым напитком, пахнущим травами. Я выпил. Вкус был сладкий. Тело расслабилось, я зевнул, глаза мои закрылись, и я уснул.
Обучение
Меня поселили в небольшую, но уютную комнату без окон. Окна заменяли голограммы, с различными видами, которые можно было выбирать по настроению. Хочешь вид на море, хочешь на пустыню, а хочешь на горы. Множество различных пейзажей, причем с соответствующим звуковым сопровождением. Также к комнате прилегали еще две: туалет и ванная. В общем, все удобства. За одним исключением: меня никуда не выпускали из этой комнаты. Приносили еду, ухаживали, лечили. Иногда я играл в шахматы с моим то ли слугой, то ли охранником - Святославом, который неотлучно находился за дверью моего каменного мешка. И когда только он спал? Для меня это оставалась загадкой. Большую часть времени я лежал на кровати и развлекался сменой пейзажей в псевдоокнах. Всего окон было пять. Двое напротив кровати и три по правую руку. В одном окне у меня лил тропический ливень. В другом жужжали и стрекотали в степном зное различные насекомые, ища себе пропитание или пытаясь не стать им. В третьем завывала снежная вьюга, неся над бескрайними ледяными полями тучи снежных хлопьев величиною с ладонь. В четвертом - могучий океан швырял высоченные волны на берег, растекаясь ими по золотистому песчаному пляжу. В пятом моем окне медленно плыли по синему-синему небу громады белых кучевых облаков, брюхо которых вспарывали острые мечевидные скалы, высящиеся в своем постоянстве презрением и укором, изменчивым бесформенным облакам.
Поиграв с окнами и провалявшись в кровати по моим подсчетам где-то пару дней, я узнал от Святослава, приставленного ухаживать за мной, что на следующий день меня посетит Ольга, Владычица, как ее здесь называли.
На следующий день, через час после того, как я позавтракал, пришла Ольга. Вместе с ней все те же молодая девушка, старичок и три офицера охраны.
- Влад, пора начать твое обучение. – сказала Ольга и добавила повелительно. – Следуй за нами.
Вот так, без всяких приветствий и церемоний. Как будто я лишь сырье, из которого должны изготовить инструмент. Я подчинился и последовал вслед за своей «госпожой».
Мы долго поднимались на лифте. Потом, перейдя извилистый коридор с множеством толстых бронированных дверей, охраной, пулеметными и огнеметными гнездами, сели в другой лифт и продолжили подъем. На этот раз он длился не более 20 минут. «Мы находимся в сердцевине горного хребта, глубоко под ним находится наш штаб». – пояснила мне Ольга. Поднявшись, мы долго петляли по бесчисленным коридорам, залам, комнатам, лестницам, которые так же были под охраной людей и машин. За время нашего путешествия Ольга представила мне своих спутников. Девушку звали Мила, а старичка, похожего на индуса – Эльдар. Мила являлась Ольге чем-то вроде наставницы, хотя выглядела лет на пять моложе Ольги. Эльдар сочетал в себе обязанности придворного астролога, врача, архивариуса- историка, и еще много чего. В конце концов, пройдя несчетное количество блокпостов и поднявшись по казавшимся бесконечными лестницам, мы оказались в большом зале с высоким потолком, который был расписан сценами, видимо взятыми из истории этого мира. Одна стена этого зала являлась сплошным окном. За окном находилась широкая полукруглая площадка, огороженная перилами, выполненными в виде переплетающихся лепестков огня. А дальше я увидел облака. Бело-золотым, пушистым ковром, они тянулись далеко-далеко и терялись за линией горизонта. Над облаками в бирюзовом небе, сияло золотое, гораздо более золотое, чем там, на Другой Стороне, солнце.
- Вот, Влад, это место твоего обучения. Это то место, откуда наш мир начнет свой путь к Освобождению, к которому поведешь его ты.
- Что это за место? – спросил я.
- Эта гора называется Вершина. Она самая высокая в нашем мире. Иногда ее называют «Ступень к богу». Но все же настоящее название это Вершина. И не только из-за своей высоты, а из-за того, что здесь свершится то, что предсказано.
Мы подошли к стене-окну. Часть этого окна растаяла, и мы прошли в образовавшийся проем. Оказавшись на площадке, я понял, что мы находимся на вершине очень высокой горы. Я ожидал, что будет холодно и на такой высоте должен быть сильный ветер, а воздух разряжен. Но ничего этого не было. Дышалось легко, тело не мерзло и стояла полная тишина. Правда немного закружилась голова и из носа пошла кровь. Я почувствовал, что все на меня смотрят и чего-то ждут. Я вопросительно посмотрел на Ольгу.
- То, что с тобой сейчас происходит, доказывает, что ты рожден в Ладодаре. Только наш народ может стоять на Вершине и чувствовать себя нормально.
Я прошелся по площадке, прислушиваясь к своему сердцу, дыханию, работе мышц. Все было в порядке. Я осмотрелся. Красота. Ощущение, что оказался одним из богов на Олимпе. Я обернулся, для того чтобы спросить о том чему меня будут учить, но так и не задал свой вопрос. Вся компания висела в воздухе примерно в метре от поверхности.
- Маши! – шутливо крикнула мне Ольга.
Ну, вот тебе на! Вот тебе иной мир! Магия! То, что надо. Как раз того чего мне не доставало, чтобы ощутить себя действительно в другом мире. Всю свою жизнь я крутился вокруг магии или магия крутилась вокруг меня. Я читал соответствующую литературу. Книги назывались по-разному. Некоторые гордо причисляли себя к оккультизму, магии, колдовству или же эзотерике и парапсихологии. Другие назывались что-то вроде: «Религия и мифология народов Сибири». Или иногда они прикрывались названиями «Психология пограничных состояний сознания», «Нейро-лингвистическое программирование». Названий много, но суть одна – магия. Только все это было не то. Все это по большей части блеф, ложь, к настоящей магии, не имеющей никакого отношения. Но, несмотря на всю свою начитанность и осведомленность в этой области, я оказался не подготовлен к тому, что со мной произошло. Когда я посмотрел под свои ноги, то увидел, что они не стоят на твердом камне площадки. Я висел в воздухе, так же как и мои спутники. Я растерялся, испугался, сам не знаю чего точно. То ли, что я упаду, то ли что меня может снести случайный порыв ветра в пропасть, что зияла за перилами площадки. Выражение на моем лице, наверное, было никак ни подобающе Спасителю мира. Я и забыл, что я воплощение божественного промысла. А раз я такой, то пройтись по воздуху мне раз плюнуть. И не только по воздуху, но и по воде и по дну океана. Да что там! По извергающейся из вулкана, мчащейся по склону лаве мне пройтись ничего не стоит. Все это легко, только надо чуточку поучится.
Пока я висел в воздухе и прислушивался к своим чувствам, Мила вынула из своей сумочки что-то похожее на серебряную палочку и отдала ее Ольге. Присмотревшись, я понял, что эта палочка нечто вроде флейты, только очень тонкой. Дальнейшие действия Ольги подтвердили мою догадку. Ольга поднесла инструмент к своим губам и заиграла.
- Вам лучше закрыть глаза и сосредоточится на звуках мелодии. – посоветовала мне Мила.
Я последовал ее совету. Я слушал тихую, не затейливую мелодию немного грустная, но успокаивающая и ведущая за собой, манящая к себе. Я слушал, слушал, слушал… Потом что-то начало происходить. Что-то внутри меня, в моем сознании, душе. Я никак не мог уловить, что происходит, но что-то менялось, я это чувствовал. Это было похоже на вдохновение, нет на предчувствие вдохновения. Вот-вот сейчас должно произойти что-то необычайное, народится какое-то чудо. Я наполнялся музыкой, я ей звучал. Все мое тело, душа, разум было одним единым музыкальным произведением. Я стал музыкой. И музыка стала мной. И уже не музыка входила в меня, а я исходил музыкой. Я понял, что мелодия, которую играла Ольга, была неким катализатором, ключом, кодом, открывшим, пробудившим во мне эту мою собственную музыку. Музыку, которая звучала во мне всегда, только раньше я не слышал ее. Не знаю, когда Ольга закончила играть. Но когда я открыл глаза, то по ее позе и виду остальных можно было понять, что прошло уже значительное время после того, как Ольга перестала играть. Однако я все ровно слышал музыку. Музыка была везде. Она пронизывала собой все мироздание. И заставляла звучать все, что только есть во Вселенной, своей неповторимой уникальной мелодией. Музыка текла безбрежной рекой, омывая своими благодатными водами всех созданий, даря им бессмертие и вечное блаженное парение, давала ощутить себя по-настоящему Творцом.
Я посмотрел на своих спутников, они улыбались. На их лицах сияла радость и некое благоговение, будто они увидели чудо. Они смотрели на меня, как бы чего-то ожидая.
- Что? - Спросил я.
- Посмотри на себя. Подними руки и посмотри на них. – ответила мне Ольга.
Я поднял руки. Мать честная! Мои руки светились! От всего моего тела исходил золотистый свет. Мало того, что я в воздухе висел, так еще и светился как электрическая лампочка. Надо думать, что и над моей головой было некое свечение. Но я-то точно знаю, что уж кем-кем, а святым я не был. Я подошел к Ольге. Совершенно так же как если бы подошел по земле.
- Поразительно! –воскликнул Эльдар. – с первого опыта и такой прогресс!
- Я не ошиблась в тебе Влад. – обнимая меня сказала Ольга. – Мы все рады, что не ошиблись в тебе.
Дальше, в последующие месяцев шесть – семь, события разворачивались следующим образом: каждый день меня выводили на площадку и учили всяким премудростям. Большей частью я медитировал под музыку, которую играла Ольга на своей флейте. Постепенно слушая ее игру, я обретал какие-нибудь необычайные способности, знания или умения. Читать мысли, создавать иллюзии, телекинез и левитация, полная остановка сердца и дыхания, ну и прочее, о чем можно услышать в историях о йогах. Мое тело могло становиться каменным, и тогда его почти нельзя было повредить. Я мог сутками жить под водой или стоять в пылающем пламени костра. Я летал, метал молнии, делался невидимым. Меня учили вызывать засуху или ливень, я мог вызвать ураган, ну и прочие фокусы-покусы стихийной магии.
Но было одно обстоятельство: все это я мог проделывать только тогда, когда Ольга играла. Если она преставала играть на флейте, то мои способности оставались, но их сила умалялась на порядки. Я сомневался в эффективности такого обучения. Что будет, если каким-то образом Ольги не окажется со мной рядом? В конце концов, я задал вопрос Ольге:
- Послушай, Ольга, как я буду спасать мир, если я без твоей музыки мало что могу?
- В том-то и суть спасения. Ты обретаешь силу, только со мной - Избранницей. А я обретаю силу только с тобой - Избранником. По отдельности мы ничего не можем. Только вместе мы становимся чем-то значительным, чем-то, что делает нас во много раз сильнее каждого по отдельности. Вместе мы действительно сильны. Только тогда, когда мы действуем совместно, ты и я, мы обретаем смысл своего существования, своего Предназначения – спасти Ладодар от тирании Кронона. Друг без друга мы - ничто, а вместе мы – все. Моя игра ничто без тебя, она набор звуков несущихся в никуда. Твои способности лишь тлеющий уголек, который моя музыка раздувает в пламя свободы. Мы - Избранники. Мы предназначены друг для друга. В этом смысл. Это дает понимание нас самих, о том, что мы зависимы друг от друга и уязвимы друг без друга. Мы просто люди. Мы не боги. И еще ты должен знать, что вся наша сила от народа, от его веры. Подобно тому, как мы зависим друг от друга, еще больше мы оба зависим от народа. Без него все наши знания, наше искусство и наука – ничто. Мы ничто без народа. Вся наша сила от их веры. Пока они верят в малейшую возможность чуда, в то, что свобода достижима, тогда они и их сила с нами. Не дай угаснуть этой вере. Иначе все наши усилия пропадут в пустую. Вера необходима народу. Вера даст им свободу. И мы никоим образом не можем поколебать этой веры. Для этого нам самим нужно верить. Верить в себя , в свои силы, в свой народ.
- Понятно. Круговая порука. Там, с Той Стороны, на Земле, народ служил правителю, выбирая его, а правитель служил народу, защищая его. Только из этого мало, что хорошего получалось.
- Это потому что там, с Той Стороны, никто никому не верит. Правитель не верит народу, народ не верит правителю. Нас же не избирал народ, он просто в нас верит. Мы рождены обычными людьми, но нас пал выбор. Мы - Избранники.
- Сплошная мистика.
- И это говоришь ты, который может делать то, что там, на Земле сочли бы фантастикой?
Кстати твое подготовительное обучение можно считать законченным.
- Не понял.
- А что тут понимать. До этого момента ты проходил курс адаптации. Теперь начнется настоящее обучение. Теперь тебя будут учить Слову. Ты ведь любишь стихи? Вот и будешь читать стихи, и петь песни.
Здорово! Меня кормили, поили, всячески угождали. Рядом со мной была женщина, которая мне нравилась. И эта женщина делала из меня сверхчеловека. Что еще надо?
На следующий день ко мне пришел Эльдар. Он протянул мне лист бумаги. На листе было написано очень длинное слово, кажется на латыни. Всего одно слово в несколько строк.
- Прочти. – попросил Эльдар.
Я попытался прочесть, при этом, произнося буквы и составленные из них слоги, так как мне казалось, они должны звучать. Прочесть на одном дыхании у меня не получилось. Этакую абракадабру мог выдумать только свихнувшийся лингвист. Мне пришлось переводить дыхание несколько раз, что бы прочесть это слово. Даже в алхимических трактатах и гримуарах я такого не встречал.
- Что это такое? – спросил я.
- Это для разработки дикции и постановки речи. Мы будем учится говорить.
- Не зачем было эту билиберду придумывать. Существуют всякие скороговорки, которые надо говорить с набитым ртом орехами.
- Нет. То для речи внешней. Мы же будим учится внутренней речи. Речи, что даст тебе силу и власть над всем внешним. Я научу тебя истинному Слову. Помни главное, это чтобы духовные вибрации, заключенные в слове, были правильно воплощены в материальном звуке, который есть ничто иное, как вибрация молекул и атомов. Для подчинения этой материальной вибрации нужна тонкая настройка твоей психики на саму себя и окружающий мир. Только тогда заключенная в Слове сила, а следовательно, и смысл, смогут полностью воплотится в нашей реальности. Говоря проще, ты будешь учится заклинаниям и их правильному применению.
- Ага, понятно. А что, разве все то, что я могу и умею благодаря Ольге не достаточно? Зачем нужны заклинания?
- Все что ты можешь это фокусы с законами физики и психики. Они могут произвести впечатление на толпу, и ты сможешь зарабатывать не плохие деньги, демонстрируя их на базарной площади. Или можешь стать королем в каком-нибудь королевстве. Но это забавы для не созревших юнцов. Помни, ты должен быть тем, кем ты должен. На тебе ответственность за судьбу этого мира и всех его обитателей. Ты тот, кто поведет за собой народ к свободе. А для этого мало летать с облака на облако и сверкать молниями из глаз.
Слово – вот что имеет истинную ценность и силу. Люди пойдут за тобой, если твое слово будет действенным. Когда слово и дело будет – одно. Когда твое слово из простого звукового кода, отражающего реальность, станет само творить реальность, само станет этой реальностью. Слово Творящее, более того Слово Животворящее! Созидающее! Только Слово даст тебе такую власть над миром. Ибо Словом он создан, Словом явлен, словом может погибнуть и Словом спастись. Слово проникает в самую суть человека, в его душу. И только Оно способно освободить ее от духовного рабства. У тебя есть дар. Мы раскрыли его, научили его применять. Теперь мы научим тебя владеть им.
У меня не проходило ощущение, что я попал в сказку. Каким-то чудом я оказался персонажем фантастического романа или фильма снятого по нему. Да все было как в фантастическом романе. Я воспринимал все как игру, как некое должное. В общем, я развлекался. Иногда меня посещала мысль: «Неужели все это правда? Неужели все это происходит со мной на самом деле?» Где-то в подсознании что-то мне подсказывало, что это все не правда, все не реально. Ведь все что я видел в этом новом для меня мире – моя комната со лжеокнами, много лестниц и коридоров, да площадка для занятий на вершине какой-то горы. Я толком и не видел мир, который мне предстояло спасать, я не общался с людьми, которых я должен был освобождать, как и не видел того, от кого стоило спасать этот мир. Но все эти мысли очень редко возникали у меня, они мелькали в моем сознании и исчезали не оставив и следа. Думаю, такое мое состояние было вызвано некими чарами, которые специально навели на меня Ольга и Эльдар, чтобы я не отвлекался на подобные вопросы. Единственным доказательством того, что я нахожусь не на Земле, было небо и солнце, а самым убедительным – созвездия, уж их – то нельзя было подделать.
Я учил заклинания, и это все что мне было нужно в тот момент. Сначала меня учили правильному произношению звуков, учили владеть своим голосом. Интонации, полу интонации - еле заметные нотки, отражающие различные эмоции, смысловые подтексты. В некоторых заклинаниях попадались звуки, которые человеческая гортань и язык не в силах были произвести, и все мне приходилось их произносить и произносить правильно. Но, в общем, я справлялся. Я читал то, что мне приносил Эльдар и слушал его замечания, где надо ставить ударения и с какой громкостью, где надо читать очень быстро, чуть ли ни залпом выстреливая целые предложения, а где растягивая одно слово так что каждая его буква расщеплялась на десятки звукосочетаний. Это меня увлекало. Некоторые заклинания могли представлять собой всего лишь один еле слышный звук, другие же могли быть небольшим, но увесистым томиком листов эдак на двести. Некоторые нужно было петь, а другие произносить молча. И все их нужно было правильно выучить и запомнить, а их были сотни! Иногда я запоминал просто последовательность звуков, не понимая смысла и назначения заучиваемого заклинания. Всему этому я учился около года. Потом настал день, когда Эльдар сообщил мне, что пришло время, учится Настоящим Заклинаниям. Я спросил:
- Чем те заклинания, которые я уже выучил, отличаются от Настоящих Заклинаний?
- Тем, что те заклинания, которые ты учил, всего лишь звуковые коды которые являются источниками силы, направленной на достижение определенного результата. То есть эти заклинания своего рода команды для осуществления того или иного действия, или программы этих действий. Эти готовые заклинания не являются продуктом твоего творчества. Бывают ситуации, когда ни одно известное тебе заклинание не подходит. Тогда нужно творить свое собственное. Настоящие Заклинания отличаются тем, что их не существует до тех пор, пока ты сам их не создашь. Это есть те заклинания, с помощью которых ты сам отпираешь для себя нужные источники силы. Теперь ты будешь не просто учить заклинания, а ты будешь учится творить их. И учится до тех пор, пока все чтобы ты ни говорил, все, что бы ты ни делал, пока все твое существование не станет одним заклинанием. Пока ты сам не станешь Великим Заклинанием, Словом Творящим. Когда одно твое существование будет достаточным, чтобы мир вокруг тебя изменился. Только тогда ты способен будешь сломить мощь Крониона.
В тот же день я все-таки сказал Ольге, что я нахожусь вот уже больше года в этом новом для меня мире, и он совершенно мне не знаком. Удивившись, Ольга спросила: «А что, разве Мастер Эльдар не говорил тебе о новом этапе обучения?» Я ответил, что он говорил мне о том, что пора мне учится Настоящим Заклинаниям. Ольга улыбнулась и подтвердила: «Вот видишь все одно к одному. Конечно, было не правильно держать тебя взаперти, но это вызвано требованиями безопасности. Зоран Зор, наместник Кронионна в Ладодаре, уже пронюхал что ты здесь и он тебя ищет. Эта гора единственное место которое способно скрыть тебя от Тысячи Небесных Очей, что разбросал по небу Зоран Зор. Но теперь ты достаточно силен, чтобы отводить его взор от себя. Завтра ты увидишь наш мир, его красоту и то, как эту красоту изуродовала сила Крониона.
На следующий день меня отвели на площадку моих тренировок. Теперь на площадке стояла сверкающая золотом и самоцветами колесница, запряженная тремя красавцами-конями. Один из них был белоснежно белым, второй чернее угля, третий, тот, что стоял по середине, огненно-рыжим. В колеснице, держа поводья, уже стояла Ольга. На Ольге было одето легкое платье, ткань которого была настолько тонка, что просвечивала, однако при этом скрывала все стыдливые места.
- Мы на этом будем кататься? – спросил я.
- Да. Это Колесница Небесного Пути. На ней по небу путешествовали боги древности.
- Хм…Колесница Небесного Пути…Значит мы по небу будем на ней ездить? - с сомнением и иронией задал я следующий вопрос.
- Совершенно верно. – кивнула мне Ольга.
- Прямо как боги да? – не унимался я
- Нет мы не боги. – резко оборвала меня Ольга и жестом указала мне мое место в колеснице.
Затем она поднесла знакомую мне флейту и заиграла. Я смотрел на ее ярко-алые губы, касающиеся этого замечательного инструмента. Смотрел на ее изящные пальчики, легко бегающие по флейте, и я думал, что я такой же инструмент в руках Ольги, как и эта флейта, и что это она истинный спаситель, а не я. У нее была настоящая власть, а не у меня.
Через некоторое время, кони задвигались и колесница, легко стронувшись с места, поднялась в воздух и увлекаемая запряженной тройкой стала по спирали подниматься все выше и выше к небу. Поднявшись на несколько сотен метров, кони послушные сменившейся мелодии поскакали в полную силу. Небо ринулось на меня. Управляемые музыкой, кони поднимались все выше и выше, увеличивали скорость. Все быстрее и быстрее.
Скоро я увидел звезды. Мы пересекли границу атмосферы Ладодара и вышли на его орбиту. Замечательная вещь магия. Она позволяет мчаться с космической скоростью по орбите планеты на доисторическом транспортном средстве, при этом оставаясь защищенным от всех смертоносных прелестей открытого космоса. Короче, я оказался в своей мечте. Вокруг звезды, рядом женщина, в которую я влюбился, а под ногами целый мир. Пару раз мне казалось, что я видел проносящиеся где-то вдалеке сверкавшие звездочки спутников.
- Правда, он прекрасен, наш мир? – спросила Ольга.
Я много раз видел фотографии и видеосъемки Земли, сделанные из космоса, и всегда восхищался: до чего же красива Земля издалека! Но впечатление от вида планеты «живьем» было во много раз сильнее. А Ладодар был не менее прекрасен чем Земля. Просто потрясающее ощущение, тем более что от созерцания меня ничто не отделяло. Белые облака, синие океаны…
- Да. – ответил я. – Он великолепен.
Мы начали снижаться. Мягко, плавно, как во сне. Преодолев верхние слои атмосферы, стали различимы серебряные нити рек, жемчужины крупных озер, темные пятна лесов, бурые складки гор. Можно было различить, как леса сменяются степями, степи пустынями. Затем то тут, то там стали видны черные кляксы городов.
А потом я увидел то, что уродовало этот мир. Огромная серая пустыня, посреди которой черной оспиной зияла, кажущийся бездонной, воронка. Затем следы чудовищных разрушений появлялись все чаще и чаще. Высохшие русла рек и озер, оплавленные или рассеченные на части горы. Города превращенные в пепельные барханы. Осколки расколотых островов. Кому или чему такое под силу? Какое оружие способно произвести такие разрушения? На память приходили мифы о битвах богов и титанов. Впереди моему взору предстало море. Но какое это было море! Казалось, тысячи подводных вулканов пробудились на его дне. Все море кипело, бурлило, клокотало. Пар и дым поднимался огромными, до самых облаков, столбами.
- Когда-то здесь был остров. Большой остров, почти континент. И здесь же была последняя битва, после которой наши войска, то есть те ничтожные остатки наших великих армий, были полностью уничтожены и наш мир пал. Кронион взял власть над нами.
- Как можно противостоять такой мощи? – признаюсь, спросил я это не без некоторой нотки страха в своем голосе. – Как можно победить силу, способную уничтожать целые континенты одним ударом?
- Можно, Влад, можно. Мы в это верим, а значит это возможно. Мы верим в тебя Влад. Ты наш Спаситель. И наша вера сильнее любой техники и технологии, любого искусства воевать, любой науки ведения войны. В вере наша сила. Вера это то, что нет у нашего противника. Кронион не знает веры.
- Эту гипотезу о том, что вера может превозмочь все, я знаю. Но, по-моему, не достаточно просто верить. Чтобы добиться какого-нибудь результата нужно еще что-то делать, предпринимать. Извини за возможно неприятный для тебя вопрос, но вы проиграли ту войну, а где тогда была ваша вера? Почему тогда она не спасла вас?
- Сомнения в вере это горнило, в котором вера закаляется и становится крепче. И ты прав, тогда пятьсот лет назад у нас не было той веры, которая спасла бы нас. Мы не верили, хотя у нас была вера. Ведь не достаточно сказать, что ты веришь. Верить – это значит жить. Вера должна пронизывать все твое существование. Вся жизнь – это акт веры, это сама вера. Не мыслимо жить и не верить! Без веры все мироздание, вся вселенная просто перестанет существовать. И еще. Извини за тавтологию, но необходимо верить в веру, в силу веры. А вера эта куется в испытаниях, в постоянном борении между верой и неверием. Сомневаясь в своей вере, и преодолевая это сомнение - ты укрепляешь свою веру. Так является сила веры. Тогда, пятьсот лет назад, у нас не было причин сомневаться в своей вере. Мы были самонадеянны и самоуверенны, но из-за этого у нас не было настоящей Веры. Поэтому мы потерпели поражение. Теперь у нас есть ты – острие клинка нашей веры. Ты – человек из другого мира, с Той Стороны, который вернет нам нашу веру и Спасет нас. Ты наша вера. Как сказано в древнем пророчестве: « Из иного мира пришла к нам погибель и рабство. Из иного мира явится к нам спасение и свобода».
- И все же, как один человек может противостоять тем, кто стирает горы, превращая их в равнины? Вы верите в меня, а в кого верить мне? Что я могу противопоставить мощи империи покорившей тысячи миров?
- Ты тот, кому предначертано быть нашим Спасителем, верь в это. И ты не один. У тебя есть я и весь народ Ладодара.
Ольга не говорила ничего конкретного. Она просто предлагала мне поверить в то, что я смогу совершить невозможное. Даже с учетом всего того, что я умею и на что способен, было бы безумием бросать вызов Крониону. Да что для него один мир? Что для него один человек? Вся эта религиозно-мистическая риторика насчет силы веры хороша для брошюрки с проповедями, но не в реальном бою. До этого я ощущал себя как бы во сне. Но, теперь увидев ужасные картины разрушений, я осознал всю серьезность ситуации. Я начал просыпаться. И чего Ольге и ее соплеменникам не живется? Чем им плоха власть Крониона? Ну и что, что завоевали, мало ли таких? Ведь, к примеру, Рим завоевывал дикие племена и приобщал их к цивилизации. Империя есть империя. Так было всегда. Шанс восставшей провинции обрести независимость, ничтожно мал. Я испугался. Меня вдруг осенило, что вся эта затея может быть не более чем политическая авантюра. Региональная элита почувствовала слабость метрополии и решила под шумок заполучить власть над подконтрольной ей территории. А я лишь пешка. Разменная карта в игре. Возможно назревающее восстание в Ладодаре – это результат противостояния политических группировок внутри властвующей элиты самого Крониона. И тогда не только я, но и Ольга и весь ее мир - заложники этих интриг. Как только неизвестные мне цели одной из группировок, будут достигнуты, надобность в восстании на Ладодаре отпадет. Этот мир будет выброшен, забыт, как отработавший свое материал. Сказка об ином чудесном мире кончилась.
Погрузившись в свои невеселые мысли, я не заметил, что колесница приземлилась на склоне какой-то горы. Ольга чтобы вывести меня из задумчивости и обратить на что-то мое внимание, легонько коснулось моей руки. Я посмотрел на нее. Она кивком головы указала, чтобы я посмотрел на что-то находившееся за моей спиной. Я развернулся, и увидел долину, в центре которой расположилась деревня. Открывавшийся со склона горы вид, можно было охарактеризовать как живописный. Я увидел деревья, дома, людей, домашних животных. Только все это было не живое, все это было высечено как бы из камня. Вид деревни производил ощущение, что ее обитатели и все их хозяйство в один миг вдруг окаменели.
- Потрясающе, они как живые! – воскликнул я.
- Да, так и есть. Они живые. Кошмархан наказал их за то, что они не подчинились его воле. Они оказались отдавать ему своих детей. В назидание всем остальным он сохранил им жизнь, но превратил их камень. Они стали памятниками самим себе. И вот уже четыреста с лишним лет они не могут умереть, хотя давно мертвы. Теперь ты должен их освободить от этой муки.
- Я должен их обратно оживить? Сделать камень плотью?
- Нет. Просто дай им умереть. Только в твоей власти подарить им смерть. Пой.
- Что?
- Пой. Это будет твоим первым Истинным Заклинанием. Заклинанием успокоения. – Ольга поднесла флейту к губам и заиграла.
Сначала я слушал и настраивался на мелодию, как это делал всегда. Потом, мое сознание как-то отстранилось, отступило в сторону, уступив дорогу бессознательному. И из глубин моего бессознательного явилось Заклинание. Я запел, повинуясь воле музыки, слова возникали сами собой. Слова складывались в фразы, фразы в предложения, предложения в строфы. То, что я пел, становилось явью. Я видел, как каменные фигуры людей размывались, становились не четкими, рассыпались пылью. Я пел то, что я видел, и то, что я видел, было моей песней. Я пел Заклинание успокоения. Я освобождал людей от каменного плена и давал им покой. Закончив заклинание, я почувствовал слабость во всем теле. Моя голова закружилась, ноги подкосились. Последнее что я увидел – это облако пыли, оседающее на месте закаменевшей деревни. Очнулся я, лежа на земле. Из носа шла кровь. Я задыхался. Попытался перевернуться на бок, меня охватил кашель. Рот наполнился кровью. В глазах помутнело. На мою голову опустились холодные, нежные руки Ольги, муть в глазах прояснилась. Ох, до чего же болезненно, оказывается, заклинать по-настоящему! А ведь это было довольно простенькое заклинаньеце. Но заклинанье сработало: на месте деревни высились холмики пыли.
- А теперь домой, отдыхать. – донесся до меня откуда-то из запредельного далека голос Ольги. При слове «домой» у меня в сознании возник образ моей квартиры на Земле. Этот факт я объяснил для себя двояко. Первое – я до сих пор не осознавал себя частью этого мира, это ностальгия по оставленному спокойному и относительно безопасному прошлому. Второе – это паника, я пытаюсь бежать от реальности, от той нагрузки, той ответственности, что легла на меня в последние полгода.
Как мы добрались обратно я не помню. Двое суток я провалялся в бреду, изредка приходя в себя, чтобы только ощутить свое отвратное состояние. Меня всего крутило и лихорадило. Я даже не мог толком поесть: меня рвало. Так было и в последующем, когда «поездки на природу» стали происходить примерно раз в две недели. После каждого раза мне приходилось отлеживаться неделю или около того, после чего снова Ольга усаживала меня в колесницу, и мы летели на очередное место, которое требовалось расколдовать. И с каждым разом задание было труднее предыдущего. Этот изнуряющий темп, наверное, нельзя было бы выдержать. Но я выдерживал, по крайней мере, мне так казалось. В чем состоял план Ольги я так и не смог выяснить. Попытки добиться от нее четких разъяснений для меня окончились полным провалом. Если следовать логике, то я двигался по восходящей. В конце моего пути, наверное, должна была состояться финальная битва с самим Кошмарханом. Но все изменил случай.
Мы стояли на скале, по виду напоминавшую огромный застывший ком пены. Вокруг, на сколько хватало глаз, раскинулась серая равнина – один из шрамов, оставленных на теле Ладодара во времена Дней Ужаса. В этот раз мне предстояло оживить всю эту мертвую равнину. Главное, что я должен делать – это четко представить себе образ цветущих полей и удерживать его пока буду творить заклинание. Представить, ощутить, пережить. Ольга как обычно начала играть на флейте. Я закрыл глаза и представил, как трава пробивается сквозь запекшуюся землю, как распускаются цветы, как растут деревья и на их ветвях появляются листья. Вот появляется русло небольшой речушки, и оно наполняется прозрачной журчащей водой. Воздух наполнен запахами трав и цветов, он гудит от жужжания пчел и разных жуков. Воздух пронизан стрекотанием кузнечиков и пением птиц. С цветка на цветок порхают бабочки и стрекозы… Все это я пел. Я открыл глаза. Все что я спел в своей песне, предстало перед моими глазами. Я впервые произнес Слово Животворящее…
Меня закрутило, и я провалился в серую тьму…
Кошмархан
Это был храм, в этом не было никакого сомнения. Хотя я не видел каких-либо предметов или изображений похожих на культовые. Но это было здание, построенное специально для отправления культа. Сама атмосфера, сам дух внутри этого грандиозного зала - все говорило том, что это - храм. Он поражал высотой своих сводов, неохватными колоннами. Величественно и красиво. Свет проникал сквозь мечевидные окна высотою, в несколько человеческих ростов. Он как бы охватывал колонны, стелился по полу. Этот эффект создавал впечатление, что пол и колонны светятся, а сверху опускается тьма. Создавалось ощущение приближенности к чему-то таинственному.
Я шел по этому бесконечному залу, но я не слышал своих шагов. Эхо несмело подавать голоса, что еще больше увеличивало чувство потусторонности этого места. Шагать было легко. Я как будто парил. Я шел, шел... Справа и слева мимо меня медленно проплывали колонны. Сначала я услышал звуки органа, тихую мелодию доносившуюся откуда-то сверху. Я много раз слышал игру органа. Но такого чистого, парящего звука я не слышал. Никакие стерео системы не способны создать эффект такого объема и глубины. Звук то спускался сверху густым туманом, обволакивая сном, то тянулся вверх пламенем свечи, зовя за собой в неведомые недостижимые выси. Мелодия пьянила, кружила голову. И вела. Она утверждала свое господство надо мной, а я всем существом своим желал покориться ей. Как я могу противиться этому космическому величию? Я побежал вперед, туда к источнику этих божественных звуков. Я бежал, а звук становился все сильнее и сильнее. Я его уже не просто слышал, я его чувствовал всем телом. Звук стал настолько мощным, что задрожали колонны, пол, воздух. Я не мог сфокусировать свой взгляд. Все стало нечетким, размытым. Но я бежал, хотя чувствовал боль в суставах. Казалось, что меня пилят тысячи тупых пил. Во рту я ощутил привкус крови. Я закричал, но крик мой был немым разеванием рта. Чудовищный звук не терпел конкуренции. Я упал. Пополз по сотрясающемуся полу. Музыка звала меня! Звала, но не пускала к себе. Какой-то еще не плененной частью сознания я осознал, что дальнейшее продвижение погубит меня. Но я не мог остановиться. С каждым метром, который мне удавалось проползти, напор звука возрастал многократно. Теперь музыка не была возвышенно - божественной. Теперь она была полна ярости, злобы, ненависти. Она не желала дальнейшего моего продвижения. Она чего-то боялась, что-то скрывала от меня. Я видел, как с моих рук лопаясь, слезает кожа, как отслаиваются и отстают ногти. За какие-то пару минут я выплюнул все свои зубы. Но я продолжал ползти. Я должен узнать, что или кто является источником этой музыки. Музыка уже давно превратилась в какофонию, в сплошной вой, непрерывный грохот и рев. Я престал видеть, чувствовать. Осталась только музыка. И музыка стала болью. Она звучала внутри меня ледяными иглами. Боль была моей музыкой. И я стремился к ней. Она уничтожала меня, а я - ее. И я падал… падал… падал…
….я осознал, что пытаюсь заползти на холм. Холм был не высокий. Он зарос травой. Сейчас эта трава была щедро полита кровью. Из-за этого я соскальзывал вниз. Руки мои ничего не чувствовали. Я пытался зацепиться за склон холма, обломком меча, втыкая его в землю, и таким образом подтягивался. Но мне не хватало сил, чтобы достаточно глубоко воткнуть его. Я был измотан.
Где-то рядом кто-то умирал. Тихие стоны.
Я попытался встать на ноги, но ноги плохо слушались меня. Я заскользил и упал. Скатившись к подножию холма, я на некоторое время потерял сознание, и чуть было не захлебнулся в луже крови. Я повторил попытку встать на ноги. Ноги увязли в чем-то мягком, теплом, липком. Я разгреб руками куски изрубленной человеческой плоти, освободив ноги от пут кишков.
Подняв голову, я посмотрел на серое вечернее небо, на котором застыли хлопья, окрашенных заходящим солнцем в розовый цвет, перистых облаков. Я вспомнил, что не спал и не ел двое суток. Все это время я убивал, и меня пытались убить. Мое тело было покрыто ранами. Левая ступня была раздроблена. Одежда представляла собой изодранные окровавленные лохмотья. Я пополз на вершину холма. Во время своего восхождения я несколько раз терял сознание. Когда, наконец, я забрался на вершину, используя торчащие из земли древки копий, то увидел в заходящих лучах солнца бескрайнею равнину, от горизонта до горизонта покрытую многослойным ковром трупов людей и лошадей. И я запомнил это. Я запомнил изрубленные груды тел, лужи крови, собравшиеся в низинах. И закат. Тьма…
- Значит, ты и есть тот самый Спаситель народа Ладодара?
Я открыл глаза. Передо мной стоял парнишка лет шестнадцати. Одет он был в простую льняную рубашку, такие же штаны, заправленные в красные кожаные полусапожки. На голове надета соломенная шляпа с широкими полями, из-под которой торчали русые волосы. Через правое плечо паренька перекинут кнут. Через левое – шерстяная котомка. За поясом, которым служила простая веревка, завязанная узлом, заткнут рожок. Голубые глаза, курносый нос, веснушки, щербатая улыбка и ямочки на щеках.
Оглядевшись, я обнаружил, что сижу на пеньке посреди лесной поляны. Вокруг, шелестя листвой, стояли высокие дубы. Пели птицы. Теплое летнее солнце на голубом небе. Под ногами густая темно зелена трава.
- А ты кто такой? – ответил я вопросом на вопрос.
- Ага, скажи тебе имя, а ты меня заколдуешь. – шутя сказал парень.
- Но меня – то ты знаешь. – возразил я.
- Тебя ли не знать! Ты - Карающая Длань Крониона! Вихрь бед! Владеющий мечами Ужаса и Боли! От тебя же за десять верст волшбой несет. А волшба-то гмммм. Сразу видно, что Сумасшедшая Хельга к тебе руку приложила.
- Не говори загадками. Ты, как я погляжу, выдаешь себя не за того, кем являешься. Объясни мне, что со мной происходит, где я, кто ты? Если хочешь помочь – помоги! Не хочешь – отойди не мешай.
- Ута-та, ута-та. Никуда ты не пойдешь Влад, Сын Волха - Лесного Ворона. Я еще с тобой не поговорил. Не вежливо как-то. Пока ты у меня в гостях и я тебя никуда не отпускаю. – голос его из насмешливого каким был в начале сделался стальным и холодным. Такого повелительного тона у простого парнишки – пастушка никогда бы не могло быть.
- Да кто ты такой, сопляк!? – крикнул я. Честно сказать я сильно сомневался в своей правоте. То, что я сорвался на крик, выдавало мою неуверенность и это, конечно, было замечено.
- Когда-то меня звали… Ха, я не помню как меня звали! Аборигены этой дыры зовут меня Кошмарханом.
- Зоран Зор?
- Точно, он самый. А что, мечтал увидеть монстра с рогами, клыками и когтями?
- Ну ладно чего надо?
- Поговорить с тобой.
- О чем?
- Ты тут дурачком-то не прикидывайся. Разговор у меня к тебе интикуресный.
Я подумал: «А что я теряю? Где я – не известно. Что мне делать – еще не ясно. Видимых угроз не наблюдается. А этот пастушок, даже если он не Зоран Зор, то все равно обладает магической силой. Своим магическим зрением я видел вихрь сил стянувшихся в тугой клубок вокруг этого парня. Особенно они концентрировались в рожке. Да и кнут был предназначен не для погона скота.
- Игрушками моими любуешься? – прервал мои размышления назвавшийся Зораном Зором. – Ладно. Я буду говорить, а ты сиди и слушай, пока тебе ничего не угрожает. А рассказывать я буду тебе о твоем прошлом.
- А что мое прошлое? – я немного удивился. Я ожидал предложения союза, угроз или чего-нибудь подобного.
- Влад. – он сделал паузу и посмотрел мне в глаза. – вот уж не знал что все так получится. Если б знал, то не сделал бы такой ошибки. Лучше б я убил тебя.
- Ты говоришь, словно мы давно знакомы.
- Так и есть. Но ты этого не помнишь. Верно? Да и как ты можешь помнить, если я сам закрыл тебе твою память? Ведь только благодаря мне ты – жив. Теперь ты против меня. А когда-то мы были вместе. Неужели эта полоумная Хельга ничего тебе не говорила?
Я мотнул головой. Я не мог сказать ни слова в ответ ему. Я чувствовал, что он говорит правду.
- Так-так. Эта дурочка прокололась. Значит, она не знает всей правды о тебе. Если бы знала, то даже не подошла бы к тебе, убила бы с ходу. Забавно, теперь она думает, что ты их Спаситель.
- Но я ничего такого не помню. Откуда мне знать, может ты все врешь? – решился я возразить.
- Вот этим я и хочу с тобой заняться. Я восстановлю твою память. И тогда ты узнаешь кто ты на самом деле. Вспомнишь, кем ты был.
- А откуда мне знать, что все это не твоя волшба. Может ты заморочишь меня, создашь ложную память? – я еще пытался сопротивляться, хотя чувствовал – он от своего намерения не откажется, а сопротивляться ему было бы бесполезно. Его мощь многократно превышала мою.
- Ложь? Да что ты! Что ты! Разве я могу тебя обмануть? Зачем мне это надо? Или ты думаешь, что я хочу перетянуть тебя на свою сторону? Думаешь, ты представляешь для меня угрозу? Нет, Влад. Хочешь ты того или нет, но я верну тебе твою память. Это будет справедливо. Твое наказание можно считать законченным. Зато посмеемся вместе над Хельгой. - Он зажмурился. На его лице заиграла улыбка. Видимо он представил себе эту идиллическую картину, как мы смеемся над Ольгой.
- Да. – неожиданно прервал он свои мечты. – и не смей мне сопротивляться! – рявкнул он и сверкнул на меня глазами. От этого взгляда у меня все внутри похолодело. Свой крик он сопроводил мощным магическим ударом, так что я оцепенел и не смог даже моргнуть.
- Ну, вот и порядок. Пусть Хельга забудет о своем восстании и Спасителе- самозванце.
Зоран взял в руки свой кнут и начал разматывать его над своей головой. С каждым оборотом он вращал его все сильнее и сильнее. Поляна заполнилась гудящим звуком рассекаемого воздуха. Потом он ударил кнутом слева от меня. Затем, через несколько оборотов, ударил справа. Удары посыпались один за другим. Гудение, свист, щелчок. Гудение, свист, щелчок. Постепенно стал вырисовываться ритмический рисунок.
- Кнут-кнуток - в ритм ударов заговорил Зоран Зор. – кожу с ног, мясо с рук, кнутом стук….
Memento
….Город пылал. Я наблюдал, как мои солдаты дожимают вялое сопротивление, еще тлевшее в некоторых уголках этого уже павшего города. Мне порядком надоели все эти карательные экспедиции. Серьезного сопротивления нет, а возни много. Местные поднимали бунт за бунтом, все еще не понимая, что мощи Крониона никто не может противостоять. Никто и ничто не способно победить эту силу. Ведь Кронион – Хозяин Вселенной!
Каждый раз мы разрушаем город артиллерией, подвергаем его бомбардировке термическими бомбами и посылаем штурмовые отряды для подавления сопротивляющихся остатков восставших и захвата особей подлежащих деактивации…
- Генерал – прервал мои мысли связной офицер. – полковник Витовт на связи.
- Да, хорошо. – ответил я. – подключай.
Связист мгновенно переключил инфоканал на мою личную частоту. Перед глазами возник образ полковника: лысая голова, худое лицо, покрытое сетью шрамов, серо-стальные глаза.
- Генерал, разрешите доложить?
- Докладывайте.
- Территория полностью зачищена. Захвачено шесть сот сорок тысяч особей. Из них: двести пять тысяч мужского пола и четыреста пять женского. Из общего числа захваченных шестьдесят тысяч старше репродуктивного возраста, так же сто девятнадцать тысяч имеют повреждения организма неустранимые без медицинского вмешательства. Таким образом, мы имеем триста восемьдесят девять тысяч особей способных к репродукции и физически не поврежденых.
- Сколько захвачено особей, не достигших репродуктивного возраста? - Спросил я.
- Триста десять единиц до годовалого возраста. Две тысячи от года до трех. Столько же от трех до шести. Пять тысяч от шести до десяти. Двадцать тысяч от десяти до пятнадцати. Итого двадцать четыре тысячи триста десять единиц.
- Это все?
- Да все, генерал.
Мало, очень мало. Эта планета дает слишком мало материала. Нам необходимо больше. Во много раз больше. Война требует новых солдат.
- Слушайте приказ. – обратился я к полковнику. - Всех особей возрастом до десяти лет погрузить на мой личный транспорт и отправить к наместнику. Предайте, что это подарок от меня. Не репродуктивных и тех, кто нуждается в медицинском уходе на деактивацию. Остальных на станции депортации.
- А особей от десяти до пятнадцати?
- Деактивировать.
- Наши потери, полковник?
- Отсутствуют.
« Как всегда». – Подумал я.
Я смотрел, как сбивают в толпу раненых и больных, стариков и детей. Их собрали на поле, рядом с городом. По периметру, образовав четкий квадрат, выстроилось оцепление из киборгов. Огромные, высотой в несколько человеческих ростов, ощетинившиеся многочисленными орудиями для убийства и разрушения, не знающие боли и усталости, не боящиеся смерти, машины. Один их вид отбивал всякую охоту к сопротивлению. После того как выбранных особей отправили на пункты депортации, я вскарабкался на одного из киборгов. Осмотрел толпу. Нужно произнести речь. Это традиция, священный ритуал. К тому же это один из главных пунктов Кодекса.
Речь Крониона предназначена не для захваченных: они все равно подлежат деактивации. Речь предназначалась для солдат. Кронион через меня обращался к живым, свидетельствуя свою мощь перед теми, кто остался жить – перед своими солдатами, которые останутся жить и перед теми, которым суждено было умереть. Во время речи все были живы, и таким образом, равны перед Кронионом. После речи одним суждено было умереть, другим жить. В этом была сила Крониона. Это был священный момент окончания каждой битвы. Так укреплялась вера воинов и повергалась гордыня мятежников.
- Кто вы? – спросил я. Голос мой усиливался расставленными по периметру оцепления динамиками. Мне никто не ответил. Никто бы и не смог. Я сам отвечал на свои вопросы. Сейчас я - Глас Крониона.
- Вы те, кто бросил вызов Власти и Величию Всемогущего Крониона! Вы те, кто посмел противостоять его Силе! Безумцы! Глупцы! Обманщики! Вы обманули самих себя. Отчаяние и надежда смутили ваши души.
Печален удел человека. Он вечно борется с реальностью за свои иллюзии. И он обречен в этой борьбе на поражение. Что это как не безумство? Страх и отчаяние поселяются в душе человека, когда он лишается своих иллюзий. Он беспомощен и жалок перед ликом жестокой действительности. Теперь настало время уничтожения ваших иллюзий. Кто разрушил их? Кронион! Кто вверг вас в этот ад? Кронион!
Вы храбро сражались. Я благодарен вам и отдаю честь вашему мужеству. Вы бросили вызов своей судьбе. И судьба покарала вас. Она не прощает ошибок. Вы нарушили ее закон. Что такое этот закон? Этот закон – Кронион! Судьба – это Кронион! Кронион – вот единственная реальность! Вы понесете наказание. Но Кронион милостив. Он уважает воинов. Поэтому он накажет вас и простит. – я сглотнул слюну. Мне очень хотелось замолчать, уйти, убежать, но я не мог. Это был мой долг. Я должен произнести эту речь. Я был Гласом Крониона, а кто способен перебить Его, что может помешать Его речи? И потому я продолжил – Вы сделали свой выбор. Вы решили сражаться. Так сражайтесь, если можете сражаться! Ваша участь – участь погибнуть в сражении. Вы остались живы – вы бросили вызов своей судьбе. Вызов Крониону! Вы решили обмануть свою судьбу? Обманщики.
Кто вы перед мощью Крониона? Никто! Кому вы нужны? Никому! Ваша боль, ваше горе, ваши страдания – все это принадлежит вам. Плачьте, если вы способны плакать. Прощайтесь друг с другом. Приходит время, к которому вы шли всю свою жизнь. Ваше время! Время вашей свободы. Миг вашей правды. Радуйтесь, если вы способны радоваться. Ваша судьба раскрывается перед вами. – Я закончил.
Глупая бессмысленная речь.
Я смотрел на собравшихся внизу. Десятки раз я видел подобную картину. Тысячи изнеможденых, полностью подавленных лиц. Пройдет совсем немного времени, и вся эта масса превратится в сплошной студень, в одну гигантскую органическую молекулу.
- Приготовить дезинтеграционное поле. – отдал я приказ.
- Генерал, -обратился ко мне связист. – вас штаб обеспечения.
- Подключай.
- Это что там у вас за бардак, генерал? – услышал я раздраженный голос начштаба обеспечения.
- Стандартная карательная операция. – был мой ответ.
- Кронион нуждается в рабсиле! А вы, как я только что узнал, собираетесь деактивировать несколько тысяч молодых трудоспособных особей! Это недопустимая расточительность! Немедленно отправить особей на пункты депортации! Это приказ Самого! Вы поняли, генерал Влад? Приказал Он Сам.
- Слушаюсь! - ответил я.
Тяжелые времена. Кронион нуждается во всем: в рабочих руках, в солдатах, в питании, энергии. Я приказал произвести фильтрацию. Кому из них повезло больше? Тем, кто остался или тем, кто отправился на депортационные пункты? Те, кто остались, будут превращены в биоплазму, на которой будут работать машины, киборги, звездные корабли. Те, кто остался жив, всю свою недолгую жизнь будут рабами, частично лишенными своего сознания.
Я устал. Смертельно устал. Какой смысл во всем этом? Они даже не почувствуют ничего. Скоро они станут одной большой лужей слизи. Все это не правильно. Разве так должно быть? Киборги ждут приказа, приготовив генераторы дезинтеграционного поля. На небе собрались тучи, хлынул ливень. За несколько секунд земля превратилась в грязь. Видимость сократилась до пятидесяти метров.
- Убрать генераторы. – отдал я приказ. – Пехоте надеть доспехи. Вооружение -ручные гранатометы и секиры. Киборгам держать оцепление.
Я спрыгнул с машины. Велел подать мне гранатомет, секиру и доспехи. Потом выстроил солдат по периметру. Скомандовал залп и выстрелил сам. Сквозь шум дождя послышались взрывы гранат. Три тысячи гранат взорвались разом, неся смерть и боль. И в тот же миг, заглушая и взрывы, и дождь над полем раздался крик сотен тысяч голосов. Крик ужаса, боли, ненависти, отчаяния. Теперь они умирали, умирали как люди, чувствуя, понимая, что с ними происходит, а не превращались из сырья в топливо.
Залп, залп, залп. Крики, взрывы, дождь – все смешалось. Пусть слышат, пусть видят, пусть чувствуют! Пусть знают, что это их смерть. Вот она пришла за ними, и берет их с собой.
- Пехота, десять шагов к центру. – приказал я. И снова залп, залп, залп, залп. А потом еще десять шагов по грудам разорванных тел и еще залп. Кольцо смерти. Боевая машина, четка выполняющая команды. Три тысячи солдат действуют как одно целое.
Я видел перед собой метрах в ста мятущихся в панике людей. Я знал, что каждый солдат видит то же самое. Пусть почувствуют себя тем, кем они являются на самом деле: карателями, палачами. Проходит десять минут, и я командую отставить огонь и приготовить секиры. Я сам беру свою секиру и бегу к своим жертвам. Легко убивать с расстояния, порой, не видя свою жертву. Пусть мои солдаты сегодня сойдут с ума, может тогда, они обретут самосознание, поймут кто они на самом деле.
Через час я отозвал солдат. Медленно, они плелись по полю уставшие, залитые кровью своих жертв. Теперь они запомнят этот день на всю жизнь. И когда будут умирать, вспомнят всех своих жертв, убитых в этот день…
- Господин генерал, на территории осталось около пятидесяти тысяч живых особей. Разрешите приступить к деактивации? – обратился ко мне командующий третьим легионом.
- Отказано.
- Но генерал, они же живы!
- Я это знаю. Пусть живут.
- Это прямое нарушение Кодекса. Мы обязаны подвергнуть переработке всех не пригодных к эксплуатации!
- Вы отказываетесь подчиниться моим приказам? – задал я вопрос, прибавив в него тон угрозы.
- Я не собираюсь нарушать Кодекс.
- Приказываю взять командующего третьим легионом под стражу, лишить его оружия и знаков отличия. Отдать арестованного этим…людям.
Я почувствовал, как напряглись окружающие меня штабные офицеры. Я мог нарушить любое положение Кодекса, любой закон Крониона, но назвать противника - людьми было выше всякого нарушения каких-либо законов. Это было святотатством, богохульством, ересью. Я осквернил священные основы Крониона. Я сравнил людей Крониона, истинных людей, с захваченными особями другого мира. За это я понесу самую страшную кару, и мне не будет прощения. Я слышал крики раздираемого на части командира третьего легиона: мой приказ остается приказом и его необходимо выполнять. Когда, через несколько мгновений, я обернулся, то увидел направленные на меня дула двух десятков бластеров….
Пот лил с меня ручьями. Вся одежда промокла и прилипла к телу. Передо мной стоял назвавшийся Кошмарханом.
- Sic transit Gloria mundi – произнес он. – Да это был ты. Ты верно служил Крониону, пока не свихнулся. Я взял тебя под свою защиту, не дал казнить тебя. Я убедил имперский совет сослать тебя в соседний мир. Мы извлекли твое сознание, почистили его немного, убрали память и вложили в только что зачавшееся тело на Той Стороне. Ты родился в другом мире, другим человеком, но твоя душа была все та же. Ведь ты чувствовал себя там не в совей тарелке, правда? Вижу, вижу по глазам, так оно и было. Тот мир был чужд тебе, потому что ты для него был чужим – ведь ты уроженец Крониона. Каково наказание, а? Самая лучшая тюрьма – эта тюрьма внутри себя.
Пока он болтал, я немого пришел в себя. Что это было? Сон не сон. Явь или навь? Это было так реально! Неужели это был я? Неужели это было со мной? Неужели все это было правдой? Если сказать, что я был в смятении, то это ничего не сказать. Я был полностью подавлен, разбит свалившимся на меня открытием. Сокрушен! Повержен!
Зоран Зор, тем временем продолжал говорить.
- Это был только один день твоей жизни. А их таких дней были десятки тысяч. Признаюсь тебе, когда ты начал сыпать заклинаниями направо и налево, я уж подумал, что и в правду мифический спаситель появился. А потом, как увидел тебя, так чуть не рассмеялся. Подумать только, ты – Спаситель! Это с твоей-то старостью к разрушению! Это при твоем-то прошлом! Нести гибель – вот твое предназначение. Ты для этого был рожден, тебя так воспитывали, тебя этому учили. Я думаю, что ты наверняка выкинешь какой-нибудь фокус, так что все надежды Хельги на избавление ее мира от власти Крониона рухнут в одно мгновение.
Я почувствовал дуновение холодного ветра. Меня охватил озноб. Ветер подул еще сильнее. Температура резко упала. Зоран Зор посмотрел на мен6я удивленно, потом сказал: «Похоже наша Хельга что-то заподозрила. Наша встреча немного затянулась. Ну, покеда, Влад – Карающая Длань Крониона, он же Спаситель Ладодара. Еще увидимся».
Меня начало колотить, как будто во мне одновременно сработали сотни будильников. Окружающий меня мир поглотили сумерки, а затем я оказался во тьме. Меня что-то ударило в грудь, потом еще раз гораздо сильнее. Я почувствовал, что падаю…
Битва
Я не наркоман. Но думаю, то, что я испытал, было похоже на ломку. Это было во много раз хуже, чем, после того как я произнес свое первое Истинное Заклинание. Ледяные иглы впивались в мое тело, стальной огненный обруч сдавливал голову. Десятки рыболовных крючков рвали меня. Меня разрывало, раздавливало, размазывало. Но я слышал музыку, которую играла Ольга. И это не давало мне полностью потеряться среди серой тьмы. Благодаря этому, я, наверное, остался жив. Музыка была моим страховочным тросом, моим спасительным кругом. И пока я парил среди серой тьмы, мне являлись видения. Я сразу находился в разных местах: в городах и селах, на дорогах и в домах. И везде я пел. И везде люди подпевали мне и везде они сражались с войсками Крониона. Громили казармы, пункты связи, административные здания. Но в первую очередь захватили места расположения Врат и находившиеся рядом станции депортации. Восстание вспыхнуло повсеместно, и центром его был я. Я пел песнь отваги, песни мщения и песнь победы. И весь мир вторил мне единым хором. И везде звучало: «Свобода! Свобода! Свобода!»
Все я видел как во сне. То ли мне это пригрезилось, то ли я сам фантазировал. Но я пел об этом. И песня воплощалась в действительности. Спасения становилось явью….
Ольга делала мне массаж сердца.
- Очнись. Очнись Влад! – повторяла она.
- Да я в порядке. Что происходит?
- Кошмархан каким-то образом вычислил нас. Мы атакованы. Настал твой час.
Пол, на котором я лежал, периодически сотрясался. Как будто какой-то великан методично колотил своей огромной дубиной по склону горы. Похоже, мне предстояло спасать мир, так и не окончив курс обучения по спасению миров. Спаситель - недоучка.
Мы преодолели десяток длинных коридоров, промчались на машинах по паре - тройке туннелей, спустились по нескольким шахтам и оказались в большом зале. С первого взгляда было ясно, что это штаб. С полсотни людей сидели за различной аппаратурой, получая информацию или предавая ее. Мониторы, мониторы, пульты управления, связь. В центе находилась голограмма Ладодара. Раскрашенная разноцветными линиями, кружочками, треугольниками, квадратиками.
Не смотря на то, что штаб подвергался атаке, в зале царило настроение восторга от победы. По всему было видно, что оставленный Кронионом гарнизон разгромлен, Врата захвачены. Ладодар освобожден. Атака Кашмархана на штаб – всего лишь шаг отчаяния. Он бросил в эту атаку все оставшиеся в его распоряжении силы, в надежде уничтожить верхушку мятежников, в то время как весь остальной мир уже не был под его контролем.
Я смотрел на счастливые лица людей и чувствовал себя обманщиком, предателем. Они считали меня своим Спасителем, но я знал, что я их Губитель. Зоран Зор добился того, что во мне поселились сомнение и стыд. У меня произошло нечто вроде раздвоение личности. Я был Владом, человеком, жившим в чуждом ему мире по имени Земля, человеком предназначенным стать Спасителем Ладодара. И я был Владом- Сыном Волха - Лесного Ворона, Карающей Дланью Крониона. И я жаждал разрушения. Не зависимо во имя чего, во имя спасения или во имя гибели. Когда разрушаешь, то чувствуешь свою силу, власть, над тем, что разрушаешь. И это чувство пленит, оно околдовывает. Как только я подумал об этом, то испугался. Испугался потому что почувствовал наступление некоего неописуемого восторга, который охватывает меня, когда я что-нибудь разрушаю. Перед моим взором возник образ ухмыляющегося Кошмархана. Когда я и Ольга остались одни, я обратился к ней:
- Ольга, нам надо поговорить.
- Да.
- Это связано со мной, то есть с моей миссией, то есть, я хочу сказать – не ошибка ли все это?
- Да ты что! Мы же победили! Народ свободен! Мир спасен!
- А Зороан Зор? Неужели ты не чувствуешь? Он ведь все еще жив.
- Я чувствую это. Но теперь, когда Врата под нашим контролем, он лишился своего самого главного источника силы.
- У него есть дети.
Она посмотрела на меня какими-то туманными глазами. И в них я прочел боль и мольбу. Шепотом Ольга сказала:
- Кошмархан надежно защищен в своем небесном Замке. Но это же станет ему тюрьмой. Когда-нибудь все его запасы кончаться и он умрет медленной смертью. У нас нет ни авиации, ни соответствующих средств ПВО, чтобы атаковать его замок. Но мы привыкли ….привыкли думать об этих детях, как о несуществующих. - она сделал паузу, а потом добавила. - Эти дети обречены. Нам остается только ждать. И даже если бы у нас были соответствующие средства, но все ровно Зоран Зор очень силен. Он способен в одиночку противостоять целой армии. Пойми, никто не может попасть в Замок Зоран Зора. Кроме нас двоих. И мы наверняка погибнем. Но мы не можем пойти на такую жертву, оставив народ Ладодара наедине с сами собой, без веры и надежды. – она говорила и сама уже знала, что мы несмотря ни на что пойдем в замок Зоран Зора.
…Купола, шпили, башни. Замок Зоран Зора выглядел величественно и неприступно, как и подобает замку наместника галактической империи. Но замок не производил впечатление угрюмого, предназначенного сугубо для военных целей сооружения. Замок обладал красотой. Балконы, террасы, колонны. Все это украшали статуи, фрески, барельефы. Он был огромен. Просто поражал своими размерами, как и подобает имперской архитектуре. Он завораживал своей огромностью, паря в небе высоко над облаками. Позолоченные и посеребренные купола и шпили, украшенные самоцветами, сверкали в лучах, казавшегося так близко солнца.
Мраморная лестница, в не одну сотню ступенек вела к центральному входу в замок. Оставив колесницу возле тяжелых, изукрашенных магическими знаками мраморных дверей, мы вошли. Никто нас не встречал с приветствиями, но никто не мешал нам проникнуть внутрь цитадели Кашмархана.
Мы шли по тихим, безлюдным коридорам, проходили из зала в зал. Внутренне убранство подавляло своим богатством. Именно не роскошью, а богатством. Все, казалось, должно было свидетельствовать, о том, что здесь живет бог. Ольга и я блуждали по замку около получаса, пока не вошли в очередной зал, имеющий форму овала. Пол зала представлял собой черное зеркало. Потолок – стеклянный купол. По периметру зала стояли, чередуясь, черные и голубые колонны. На противоположном конце этого зала сидел, в высоком темно-синем кресле, Зоран Зор. Слева от него стоял небольшой столик, на котором стояла бутылка вина и ваза с фруктами. А по правую руку метрах в пяти сидели дети. Их было около двух десятков. Все лет четырех-пяти. Одеты в одинаковые белые сорочки, длинною до колен. Сидят тихо и спокойно смотрят на нас. Все дети были пострижены наголо, так что сразу не понятно кто из них мальчик, а кто девочка. Сам Зоран Зор на этот раз оделся в европейский деловой костюм. Темно-синее брюки, темно-синий пиджак. На ногах черные лакированные туфли. Белая рубашка, голубой галстук. Волосы зачесаны назад. На безымянном пальце левой руки перстень с зеленым камнем.
Зоран Зор сидел и смотрел на нас скучающим взглядом. Весь его вид говорил о том, что он ничуть не обеспокоен нашим появлением, что у него есть дела и поважнее. Дети казалось, находились в некоем трансе. Их глаза смотрели в одну точку находящуюся где-то посредине зала. Рядом со мной возник столик, заставленный вазами с фруктами и бутылками вина. Такой же столик появился и рядом с Ольгой. Миг спустя к столикам добивались кресла. Зоран Зор наконец обратил на нас внимание. Он жестом пригласил нас сесть и отведать угощение. И тем самым, давая понять, что предстоит долгий разговор. Я с Ольгой сели, но к угощению не притронулись.
Тем временем Зоран Зор протянул свою руку к стоящему рядом столику, отщипнул ягоду винограда и отправил ее в рот. Медленно пережевывая и смакуя, он отщипнул еще пару виноградин и добавил к первой. Жуя, он взял бутылку с вином и наполнил им богато украшенную драгоценными камнями чашу. Дожевав виноград, Кошмархан выплюнул косточки прямо пред собой. Те, не долетев до пола, превратились в бутоны цветов и мягко упали на пол. Лилии, маки, гвоздики, ромашки, тюльпаны. Затем Зоран Зор. Отхлебнул из чаши маленький глоток, прополоскал им рот и также выплюнул, вернее выбрызнул. Брызги превратились в десятки экзотических бабочек и запорхали по залу. Как по сигналу дети вышли из транса, начали бегать по залу, ловя бабочек, радостно крича и смеясь.
- Вот так и живем. – Зоран Зор развел руками, обращаясь к нам.
- Выродок! – вырвалось у Ольги.
- Ага. – кивнул соглашаясь со словами Ольги Зоран. При этом я почувствовал, как мощный поток силы вдавил меня в кресло, сковал, так что с трудом удавалось дышать. – С моей стороны было бы не вежливо не встретить гостей. Однако Я даже не поздоровался. Что ж, здравствуете гости дорогие! – Зоран улыбнулся-оскалился – здравствуй полоумная фанатичка, возомнившая себя повелительницей этого захолустья. И ты здравствуй палач-предатель и маг-недоучка в одном лице. Не желаете разделить со мной трапезу?
Честно говоря, я не знал, что мне делать. Может, бросится на него с кулаками? Или прочесть заклинание? Но все это не сработало бы, Кошмархан полностью контролировал ситуацию. Я чувствовал, что весь это спектакль не зря, что-то должно было произойти. Кошмархан подготовил что-то заранее.
- Будьте как дома. У вас был тяжелый день. Расслабитесь. Вы разгромили колониальные войска Крониона. – в зале заиграла спокойная расслабляющая музыка. – Давайте просто побеседуем, как цивилизованные люди. Мне порой так одиноко, не с кем перекинутся словом. Вокруг эти дуболомы военные, ни одного интеллигентного лица. Вот только детишки и выручают. Единственная отрада в моей жизни. Люблю детей.
- Выродок! – преодолев невидимые тиски, выдавила из себя Ольга.
- Вы слишком злы, мадам. Добрее надо быть. Вам, наверное, не хватает любви. Вы знаете, что такое любовь?
Зоран поманил одного из играющих детей к себе. Тот с радостью побежал к нему, топоча босыми ножками по полу. Усадив ребенка к себе на колени, Зоран что-то начал шептать ему на ухо. Потом ребенок обнял его, поцеловал в щеку, соскочил с колен и побежал к нам. Добежав до нас, ребенок остановился, обернулся к Кошмархану, тот, улыбнувшись, кивнул ему. Ребенок, скорее всего мальчик лет пяти, подошел к Ольге обнял ее за шею, поцеловал в щеку и сказал: « Тетенька, я люблю вас!» У Ольги из глаз потекли слезы. Мальчик побежал к остальным детям. Раздался свист и щечек. Не добежав до детей, мальчик резко остановился, дернулся и упал с проломленной головой. Его тело плавно поднялось к потолку и поплыло над детьми. Из раны в голове текла кровь. Не долетая до пола, она превращалась в лепестки роз, которые, кружась, мягко опускались на него. Долетев до стены труп ребенка, скрылся в образовавшемся проеме.
Я посмотрел на Ольгу. Глаза закрыты, руки с силой сжимают подлокотники кресла, губы незаметно шевелятся. Я понял, что она читает заклинание. Свис кнута и удар. Еще один ребенок вздрогнул и упал мертвый с проломленной головой. И снова тело поднялось к потолку и медленно поплыло по воздуху вслед за первым. И снова лилась кровь, превращаясь в лепестки роз. Дети продолжали играть, как ни в чем не бывало. Играла умиротворяющая музыка. «Ах!»-вскрикнула Ольга и застонав, схватилась руками за голову.
- Я всегда говорил, что фанатики пропащие люди. – сказал Кошмархан. – Здесь действует принцип зеркала. Любые попытки атаки на меня обратятся против вас. Я вас не убил до сих пор только потому, что вы ценные заложники. Вы умудрились разгромить колониальный гарнизон, но вы бессильны против регулярных войск Крониона. И есть единственное место, где вы не представляете никакой опасности – это мой замок. Мне остается только ждать, а я это умею. В метрополии уже поняли, что произошло. Скоро сюда прибудет карательный корпус. Ваши партизанские отряды не смогут долго удерживать Врата Меж Мирами. Вы будите сидеть здесь и наблюдать, как уничтожают ваш мир, как его превращают в мертвый кусок камня. Ваш мир превратят в военный полигон, на котором будут испытывать новое оружие. А это значительная статья в доходах моей семьи. Да главным испытателем я назначу тебя Влад. Спаситель из тебя никуда негодный, о вот губитель хоть куда. Ах да! Ольга! Разреши тебе представить Влада, Сына Волха - Лесного Ворона. Твой долгожданный Спаситель, оказался моим давним знакомым известным во все Империи как Карающая Длань Крониона, Вихрь бед, Владеющий мечами Ужаса и Боли! Вот какие титулы! – Кошмархан потешался в сове удовольствие. – не понимаю, как это ты не смогла заметить это темное пятно в его ауре? Его прошлое! Оно ведь так и вопит криками боли и проклятий, предсмертными стонами его жертв. Видно любовь и вправду делает даже могущественных волшебников глупыми слепцами.
- Это не правда! – крикнула Ольга. – Я тебе не верю!
- Угу, - откусывая яблоко, кивнул Зоран Зор. – Это ты у него сама спроси.
Ольга повернулась ко мне в надежде, что я опров5ергну слова Кошмархона.
- Это правда. – тихо признался я.
- Он убивал твой народ! Он разрушал твои города! Это он уродовал и калечил твой мир! – кричал Зоран Зор. – Вот он твой Избранник! Посмотри в его глаза, посмотри в его сны. Посмотри внимательно, волшебница. Разве он родился, чтобы спасать? Нет, это не для него. Он – палач! Я его таким создал! Это мое лучшее творение – Карающая Длань Крониона! Все на что он способен – это разрушать и убивать.
Меня бросало то в жар, то в холод. Я был как бы парализован. Ольга плакала. Зоран Зор смеялся. Дети играли. В какой-то миг я уловил что пол под ногами немного вибрирует. Потом вибрация начала усиливаться. Постепенно она передалась на стены, потолок, воздух.
- А вот и господа военные рвутся к нам в гостьи! – пояснил Кошмархан. – У нас есть замечательная возможность понаблюдать, как эти замечательные парни не оставят и воспоминания от этого мира.
- Но как? Все врата находятся под нашим контролем? – спросила Ольга.
- Это сейчас они находятся под вашим контролем, а в будущем они контролируются Кронионом!
- Замок. – догадалась Ольга. – Сначала надо было уничтожить замок.
- Умная ведьма. Только поздно додумалась.
- Вы создали самостоятельные врата и разместили их здесь в замке.
- Я, деточка, я разработал и создал их! Теперь власть Крониона истинно безгранична! Пришло время испытать мое изобретение в действии.
После этих слов я понял, что мы действительно проиграли и шансов на спасения никаких. Если регулярные войска Крониона прорвутся в Ладодар, то их ничто не сможет остановить. Этот мир был обречен задолго до того, как его завоевали пятьсот лет назад. В подтверждение моей догадки Зоран Зор сказал
- А вы думали, что ваш мир с гниющей экологией, разрушенной экономикой, с отсутствием сколько-нибудь боеспособной армией, может выиграть войну против Крониона, способен противостоять Ему? Дети, наивные дети. Все эти мифы о спасителе, когда они возникли? Уж не тогда ли когда Кронион покорил Ладодар? В этом захолустье так мало развлечений. Почему бы ни поиграть в заговор, в революцию? Убиваю несколько зайцев: ликвидирую сопротивление, меня за это повышают, переводят на боле цивилизованную планету, а ваш мерзкий мирок превращают в полигон. Кстати я принадлежу древнему роду оружейников.
Речь Зорана была похожа на речь злодея из дешевой киношки. Не хватало, чтобы он еще корчил рожи. Если бы он не убивал детей своим кнутом…
Я был в ярости оттого, что не могу ничего сделать. Но продолжал искать возможность нанести хоть какой-нибудь удар. Что-то внутри моего сознания не давало мне сосредоточится. По-видимому, у Ольги было то же самое. Несчастные запуганные дети сбились в кучку у одной из стен.
После того как дворец сотрясся очередной раз, я почувствовал, что преграда, мешавшая мне творить заклинания, исчезла. Я посмотрел на Ольгу и сказал одними губами: «Играй». Ольга незаметно достала свою флейту и заиграла. Я же запел. У меня не было четкого представления, что я буду петь, какое заклинание буду слагать. Я просто запел. Что такое песня? Звуки, просто звуки, сложенные в определенную последовательность. Это та же музыка, только инструментом для ее исполнения является сам человек. Я не помню - произносил ли я какие-либо слова. Скорее всего, нет. Я просто напевал какую-то мелодию, не размыкая губ. Но в это мелодию я вложил всю свою боль, всю свою ярость и отчаяние, весь свой страх и ненависть. Все что наполняло меня в тот момент, я вложил в эту песню. И всю эту смесь я вышвырнул вовне, выплеснул на Кошмархана.
Я слышал его крик, слышал его проклятья. Я почувствовал ответный удар – невидимая ледяная шпага вонзилась в мою голову и проникла в горло, заставляя молчать, вошла в сердце. Я увидел, что побледневший Зоран Зор играет на своей свирели. Его музыка наполнила зал. Вязкая, липкая, мутная, она глушила любой звук, любое движение. Скорбь, печаль, уныние – вот что несла музыка Зоран Зора. Она проникала в самую душу, и от нее нельзя было спрятаться, убежать. Она лишала всякой надежды, подавляла волю, заставляла отречься от всего и покорится ей. Теперь я на себе ощутил всю силу Зоран Зора. И понял, почему его прозвали Кошмарханом. Ужас, который обрушивал Зоран Зор на окружающее пространство, заставлял цепенеть сердца и души людей. Ужас и страх сотен и тысяч детей, горе и безумие родителей – вот что звучало в музыке Кошмархана.
Ольга престала играть. Она еле-еле держалась за уже гаснущее сознание, готовая вот-вот ринутся в бездну созданного Зоран Зором кошмара. Я подполз к ней и поцеловал ее в лоб. Это немного помогло. Она открыла плачущие глаза полные скорби и отчаяния.
- Играй. – попросил я. – Играй вопреки всему. Наш народ …. твой народ он верит в нас. Он с нами. Играй.
Наверное это звучит пафосно, но это была правда. На нашей стороне была сила живых- их надежда, вера. На стороне Зоран Зора- сила мертвых – их боль и покорность своей судьбе. Но Ольга по-видимому ослабла настолько, что у нее хватало сил только на то чтоб не погрузиться в забытье. Я решил действовать грубо. Сначала простеньким заклинанием я разбил хрустальный купол над нами и направил его осколки на Кошмархана. Потом стал метать в него все что попадалось мне на глаза: кресла, посуда, детские игрушки…Но Зоран Зор отразил все мои нападки и переправил все мои метательные снаряды в группу детей жмущихся у одной из стен. Он убил их. А, убив их, он получил новый поток силы и не замедлил воспользоваться им, чтоб покончить со мной. Меня сжало, я почувствовал, что погружаюсь в некий океан и его волны вот-вот сомкнуться надо мной. Я закрыл глаза уже готовый принять свою судьбу, уже смирившийся со своим поражением. Но зависшие надо мной волны никак не могли сомкнуться. Время застыло. «Ольга!»-осенила меня догадка. Я открыл глаза и посмотрел на нее. Я понял, что она мертва – она приняла удар на себя.
Грохот страшной силы сотряс замок. Потом раздался хлопок. Молнии заметались по залу – регулярные войска Крониона рвались в мир Ольги, мир который она хотела защитить. А теперь в этот мир уже проникали его завоеватели, чтобы раз и навсегда уничтожить его. В зале появилось несколько светящихся полупрозрачных двухметровых человекообразных фигур – десант. Но я еще был жив. У меня в запасе был припасен подарочек, специально на такой крайний случай.
На месте Кошмархана бушевал вихрь бледного пламени, из которого возникали призраки. Ангелы смерти, высшая военная каста. Пожиратели душ. Они не заботились о тактике и стратегии, их не волновали затраты и потери. Практически неуязвимы для любого оружия. Сами по себе являющиеся оружием. Пара тысяч этих призраков в считанные дни превращали цветущую жизнью планету в мертвый камень. Я еще раз посмотрел на Ольгу. Ее душа покинула тело, но ее сердце еще медленно билось, еще гнало кровь, которая вытекала из ее полураскрытого рта и глаз. Кровь. Да кровь, живая и горячая. Такого оружия Кошмархан не знает, еще не изведал на себе магию крови. Это знание я получил на Земле. Магия крови. Жестокая, жуткая, сильная. Я взял осколок от разбившийся посуды и собравшись с силами сделал надрез на шее Ольги. Кровь брызнула. Сделав надрез на своей руке я смешал кровь Ольги и свою. Надо было спешить. Если я не завершу ритуал до того, как сердце Ольги перестанет биться, то эффекта не будет. Смешанной кровью я начал чертить на полу Руны Проклятья, одновременно произнося заклинания. Древнее как само человечество это проклятье применялось для уничтожения целых родов и наций. Для этого проклятья необходима кровь врага. Я был врагом. Я был порожден Кронионом. Через меня, через мою кровь Проклятье будет действовать на всех кронионцев. Это Проклятье будет действовать как магический вирус, нацеленный только на тех, в чьих жилах течет кровь кронионцев, кровь нелюдей. Свое Проклятье я завершил знаком Хаоса, знаком всеобщего распада. Я вложил в него всю боль, ненависть, ярость и страх поверженных и казенных мной врагов в бесчисленных битвах на сотнях миров за сотни лет моего существования. Мое Проклятье не просто убьет Кронион, оно ввергнет его в небытие. Не будет ни тела, ни разума, ни духа. Где бы они ни были, как бы далеко не забирались, Проклятье настигнет их одного за другим, всех.
Сквозь грохот и ряску до меня донесся истошный крик Кошмархана…..
Обессиленный я пополз прочь. Добрался до какого-то балкона, перевалился через перила и просто свалился в плывущие далеко внизу похожие на перину кучевые облака. Я ни о чем не думал, ничего не чувствовал, просто падал. Мне было все ровно. Я видел как оставшийся за мной и быстро удаляющийся ввысь замок Кошмархана засветился бледным светом. Замок разрушался, не выдержав сосредоточенной в нем силы Проклятья, а с ним разрушались единственный врата связывающие Ладодар и Кронион. И где-то там за пределами этого мира на Той Стороне, в будущем, погибал другой мир, мир Крониона. А вместе с ним корчилась и стонала вся его необъятная Империя. И где-то там, с Другой Стороны, в мире называвшимся Земля, в одиноком домишке, стоявшем на опушке леса на краю дачного поселка, взвыл от боли и одновременно обрадовался пришедшему освобождению мой кровный брат. В нем тоже текла кровь кронионца. Прости меня брат. Ты спас мне жизнь, чтобы я отплатил тебе небытием.
Пронзив облака, мне стали видны стремительно приближающиеся горы, река, петляющая среди них. Страха, что я разобьюсь, не было. Вокруг меня ревел воздух. Я заметил, что падаю в какое-то ущелье. Когда остались считанные доли секунды, когда я уже различил внизу готовые подарить мне вечный покой камни, некая вспышка ослепила меня. Упал я на ноги. Приземлился я на что-то, что было явно мягче камней. Меня подбросило вверх, перевернуло, и я вторично упал. Потом некоторое время кувыркался, катясь по склону. Когда мое движение прекратилось я, видимо, потерял сознание. Когда пришел в себя, то первое из пяти вернувшихся чувств был слух. Я услышал плеск воды. Потом пришло осязание. Я понял, что лежу на песке. После увидел, что лежу на берегу озера. Проанализировав свои ощущения, я пришел к выводу, что вроде ничего у меня не поломано, только ушибся немного. Встав, я огляделся. Оглядел себя…
Я стоял на берегу реки. На мне была одежда, которую я одел отправляясь на Ту Сторону. А напротив меня возвышался знакомый правый берег Волги. Солнце только-только успело зайти за него. За моей спиной высился песчаный откос на верху, которого росли две сосны.
Это что: я не отправлялся никуда? Не было никакого иного мира? Я никого не спасал? Да нет же, был! Я ведь был там! Спасал…
Вот так вот живешь себе, живешь. Тихо, спокойно, незаметно. Жизнь идет размерено, соседи и знакомые привыкли к тебе, а ты к ним. И все вроде бы в порядке, все как надо. Все считают тебя милым, застенчивым молодым человеком. И никто не подозревает, что над ними нависла кошмарная угроза. И что эту угрозу пришлось устранить как раз этому неприметному молодому человеку. Случилось это очень давно еще в будущем, там на Той Стороне. И живет этот парень одиноко, ни с кем особо дружбу не водит. Все вечера сидит дома. И вот в один такой одинокий вечер раздается в его квартире телефонный звонок. Он даже с непривычки не соображает, что это. Ведь последний раз по телефону ему звонили очень много лет назад. Звонок…
Я поднимаю трубку и медленно говорю: «Алло?». И мне отвечают: «Привет!». Голос. Этот голос. Голос из прошлого. Голос из мертвого прошлого. Голос с того света. С Той Стороны. Голос который я никогда не забуду. Голос, который я хотел бы слушать всегда и который уже никогда, я знал это, не услышу.
- Оля? – неуверенно спросил я.
- Ты чего старых знакомых не узнаешь? – перед моим взором возникла ее улыбка.
Я чуть было не спросил как ей удалось выжить и еще, вдобавок, перебраться сюда, на Эту Сторону. Я вовремя опомнился. Девушка – видение из туманной тьмы, повелительница далекого мира. Она умерла, погибла, надеясь на меня. Тем временем голос Ольги где-то там предложил мне:
- Ты как насчет того чтобы встретится? Нам надо поговорить. Мне нужно кое-чего рассказать тебе про меня.
- Да, хорошо. - ответил я. – Мне тоже есть чего рассказать.
Я положил пистолеты на стол.