«Клоповник,
или жизнь среди мужчин»
Да, судьба подбросила мне подарок – я работаю в мужском коллективе. Кроме меня из девушек только секретарша и маленькая убогая клуша, разносящая почту. Конечно, мужской коллектив – это несбыточная мечта каждой женщины. Мне повезло…
Несмотря на молодой возраст, я являюсь начальником юридического отдела. Впрочем, возраст не просто молодой, а очень молодой. Мало кто воспринимает меня как начальника. Поэтому приходится держать себя в чрезмерно строгих рамках. Мне выделен собственный кабинет с довольно сносным интерьером, недалеко от кабинета генерального директора. При выходе из моего кабинета находится комната отдыха и приемная, а подальше – остальные комнаты сотрудников.
Дверь в свой кабинет я почти никогда не закрываю.
Послышался стук.
О нет. Ко мне входит Семен Альбертович. Старший инженер. Младший техник. Понятия не имею, какую должность он занимает. Лично я вижу, как он постоянно ходит по офису и отпускает сальные шуточки, такие же сальные, как и его волосы. Он наклоняется ко мне, глядя через пятимиллиметровые очки, и, обдавая меня запахом изо рта, произносит:
– Вы как всегда прекрасны, как свежая роза. Где же Ваш шмелёк?
В смысле мой заместитель. Я выдавливаю из себя улыбку.
– Нелетная погода, Семен Альбертович.
И печатаю дальше.
– Не хотите ли чашечку прекрасного кофе, сударыня?
Отказаться нельзя, не хочется обижать старичка.
– С удовольствием.
Прекрасное кофе – это пересыпанное в банку «Нескафе» непонятное содержимое, по пол чайной ложки на чашку. Гадость невероятная. Улыбаюсь, глотаю горячую жидкость и закатываю глаза от удовольствия.
– Знаете новую шутку про Наташу Королеву? – спрашивает Семен Альбертович.
Я попиваю кофейный кипяток и делаю вид, что чрезвычайно заинтересована новой шуткой про бедную хохлятскую девочку.
Однако Семен Альбертович делает многозначительную паузу.
– Какую? – подбадриваю старичка, предполагая, что сейчас опять прозвучит какая-нибудь пошлость.
– Э-э, – начал он, – доступ к телу Наташи Королевой открыт. Тарзанка работает круглосуточно.
Улыбаюсь.
Раздался звонок телефона.
– Не буду мешать Вам работать, товарищ начальник, – удаляется Семен Альбертович.
Я сладко потянулась в своем большом кожаном кресле и включила интерком.
– Алло!
– Леночка, – защебетала Тася, наша секретарша, – сегодня в 11 совещание у шефа. Будь готова, он готовит какую-то речь. Будут почти все. Захвати проект.
Я посмотрела на часы. Время десять тридцать.
– Спасибо, Тасечка, – сказала я. Потом добавила, – Тась, а почему у нас так жарко в офисе? Просто сауна какая-то.
– Сломалось управление климат-контролем, или как оно там называется. Ремонтники скоро придут. А пока советую запастись салфетками.
На совещание собрались почти все более или менее значимые сотрудники офиса. В кабинете, несмотря на открытые окна, стояла ужасная духота. Хотя на улице солнца нет, но температура с самого утра около двадцати восьми. Я одета в длинную, чуть ниже колен черную шелковую юбку, светлую блузку с большим вырезом. На ногах открытые босоножки на высоком каблуке. Педикюр ярко красного цвета.
Пока генеральный говорил вступительную речь, я разглядывала публику. Недалеко от меня расположился Кирилл Александрович. Он совсем недавно пришел к нам. Работает под моим началом. Мой подчиненный… Красивый профиль. Темно-синие глаза. Он совсем ненамного старше меня, но держится со всеми очень отстраненно и, хотя любезно, но холодно. Завоевать его внимание не по служебным вопросам крайне тяжело. Он единственный из всех мужчин в офисе не смотрит на меня как на женщину. И взгляд у него такой ледяной…
Кирилл Александрович повернулся и взглянул на меня. Я сделала вид, что не замечаю, как он на меня смотрит. Закрыв глаза, я томно провела рукой по шее, приподнимая волосы. Посмотрела на него краем глаза. Ноль реакции. Зато на меня уставились почти половина здесь присутствующих, включая директора.
Еще полчаса обсуждений рабочих вопросов и собрание подошло к концу.
– И в завершении хочу поздравить нашу Елену Владимировну, – генеральный указал на меня, – прекрасная работа которой приманила нам очень крупного клиента. Этот кит рекламного бизнеса заключил с нами весьма выгодный для нас контракт. Давайте поаплодируем.
– Спасибо, – улыбнулась я, наблюдая за реакцией Кирилла Александровича. Тот отстраненно хлопал в ладоши, думая о чем-то своем.
Когда все стали расходиться по своим делам, я тоже встала со своего стула.
– Лена, останьтесь, пожалуйста. Я хочу посмотреть Ваш проект, – сказал генеральный. Пока я обрисовывала директору дальнейший план работы, мои мысли витали где-то в другом месте. Было так жарко, что, когда я договорила свою речь, то почувствовала, что я вся мокрая.
– Как там договор, который я поручил Вам подготовить?
Договор. Да, этот договор сослужит мне хорошую службу…
– Хорошо. Его нужно только немного отточить.
– Я бы хотел его видеть уже завтра утром. Успеете?
– Конечно. Завтра с утра он будет у Вас на столе.
– Спасибо. Я доволен Вашей работой. Я не ошибся, назначив Вас на пост начальника. Продолжайте в том же духе.
Я поблагодарила шефа и направилась к себе в кабинет.
Боже, как же жарко. Я бросила папки на стол и потянулась к телефону.
– Кирилл Александрович, зайдите ко мне с договором, пожалуйста.
Я положила трубку и подошла к окну. Куда-то спешат люди, куда-то бегут, что-то ищут. Успевают ли туда, куда мчатся? Находят ли то, что ищут?
Стук в дверь вернул меня на землю.
Я обернулась. На пороге стоял Кирилл Александрович.
– Проходите, – я указала на стул.
Когда он сел и положил перед собой бумаги, я задала вопрос:
– Договор готов?
Я недавно дала ему задание – составить важный договор. Он приходит ко мне уже раз пятый. Я все исправляю и исправляю. А он все также спокоен и холоден. Ничего, ничего. Я своего добьюсь.
– Готов, – он протянул мне стопку бумаг.
Я села в свое большое кожаное кресло начальника и начала листать подготовленный договор. Я его даже не читала.
– Вы не исправили сроки.
– Видите, ли, Елена Владимировна, если уменьшить сроки, то есть большая вероятность, что условия не будут выполнены другой стороной договора.
– Почему Вы так думаете?
– Они просто не успеют.
Он начал объяснять, вдаваясь в тонкости нашей работы. Совершенно не слушая его, я разглядывала его красивое лицо.
Когда он закончил говорить, я протянула ему договор.
– Уменьшите сроки в два раза.
– Хорошо, – сказал Кирилл Александрович, ничем не выдавая свое раздражение. Даже в глазах его не пробежало ни одной искорки. Удивительно, никаких эмоций.
– Прямо сейчас, пожалуйста.
Сейчас бы выпить немного чего-нибудь крепкого. Я встала и подошла к своему бару. Открыв дверцу, я оглянула содержимое. Дежурная водка, джин, шампанское. Не густо. Я открыла бутылку джина и налила себе в бокал. Теплый джин неприятно пощекотал горло, но, попав в желудок, создал приятное чувство расслабленности.
В дверь снова постучали.
Кирилл Александрович прошел в кабинет, сел за стол переговоров.
– Я переделал, как Вы просили.
Я подошла к нему и взяла бумаги. Я постоянно придиралась ко всяким мелочам, которые, в принципе, не имели особого значения. Иногда я что-то зачеркивала, чтобы, когда он придет в следующий раз, переправить обратно.
Я пролистнула несколько страниц и, раскрыв на нужном месте, положила перед невозмутимым Кириллом Александровичем.
– Как Вы думаете, Кирилл Александрович, – начала я, садясь перед ним на край стола так, чтобы из разреза юбки немного выглядывал кружевной край чулок, – если у них нет прейскурантов цен, а стоимость услуг они определяют в каждом конкретном случае, можно ли ссылаться на этот самый прейскурант?
– Думаю, что в любом случае можно. Прейскуранты у них обязательно должны быть. Я могу позвонить их представителю и уточнить.
Я немного потянулась вперед за пепельницей. Вырез на блузке приоткрыл мою грудь. Я закурила.
– Определите стоимость услуг в условных единицах. Потом укажите, что одна условная единица равна одному доллару США.
– Хорошо.
Кирилл Александрович собрал аккуратно бумаги и направился к двери.
Обед… Никого нет, и есть несколько минут насладиться одиночеством. Я включила чайник, села в свое кресло, откинув голову, и закрыла глаза. Звук закипающей воды напомнил рокот волн на побережье.
И снова стук в дверь.
Привычным маршрутом Кирилл Александрович подошел к столу, положил мне на стол договор и сел на привычный стул.
Я изучила исправления, закрыла договор и сказала:
– Включите пункт о мирных переговорах.
– Но… Вы же его вычеркнули.
– Я передумала.
Кирилл Александрович встал и подошел к двери. Выглянул в коридор – там никого не было. Он закрыл дверь и защелкнул замок. Я сидела в своем кресле и внимательно наблюдала за его действиями.
Он расстегнул галстук и подошел ко мне. Взял меня за руки и с силой дернул к себе. Несмотря на то, что стол для переговоров был пустой, он одним движением руки скинул все, что стояло на моем столе. На пол полетели все бумаги, ручки, телефон отлетел дальше всего. Кирилл Александрович посадил меня на край стола и поцеловал. Его поцелуй мгновенно обжог мои губы, и я почувствовала, как приятно ноет внизу. Я заметила, что он возбудился не меньше моего. Он проникал вглубь языком, кусал мне губы. Какая это была страсть! Во время поцелуя я задрала юбку повыше. Он стянул с меня трусики.
Кирилл Александрович положил мне ладонь на грудь и немного надавил, чтобы я легла на стол. Я повиновалась. Он взял мою левую ногу, и, выпрямив ее, снял туфлю и поцеловал меня в ступню. Затем он тоже самое сделал с другой ногой.
Я лежала перед ним на столе, а он стоял передо мной, изучая мою реакцию на каждое его движение. Кирилл Александрович подтолкнул меня еще раз, и я заскользила по столу еще дальше.
Он положил свои руки с внутренней стороны бедер. Немного погладив, он продвинулся вверх. Провел пальцами вокруг моего лона, потом снова проскользил руками вниз, до колен. Еще раз вверх. Снова вниз. Поднялся. Опять провел пальцами вокруг лона, не прикасаясь к излюбленным местам. Он издевался надо мной. Он водил туда-сюда руками, распаляя мое желание. Я подняла руки и вцепилась в край стола за моей головой. Больше невозможно было терпеть эти сладкие муки, эту пытку. Я начала стонать.
Кирилл Александрович снял пиджак и расстегнул ремень. Думаю, в его голове была мысль оставить меня в таком состоянии и уйти, но желание и возбуждение взяли верх. Он спустил брюки и, взяв меня за лодыжки, привлек меня к себе.
Я почувствовала, как он проникает в меня. Все дальше и дальше. Теперь он полностью во мне. Как приятно наконец-то почувствовать его внутри себя.
Он начал двигаться, держа меня крепко за бедра и больно придавливая к столу. Твердая поверхность, не приспособленная для сексуальных игр, раскачивалась нам в такт.
Было так жарко, что буквально за несколько секунд мы оба взмокли. Пот быстро пропитывал одежду, волосы стали мокрыми, на лице появилась испарина.
Кирилл Александрович двигался быстрее и быстрее, немного постанывая. Я положила ноги ему на плечи, чтобы усилить приятные ощущения.
Несколько минут безумного соития, когда в голову не могло прийти, что в кабинет может постучаться, и я начала чувствовать приближающуюся волну конечного удовольствия. Вся мокрая, я хватала ртом воздух, чтобы не закричать. Я все больше сдавливала руками край стола, но, несмотря на свои усилия сдерживаться, я негромко вскрикнула, когда ощутила оргазм. А Кирилл Александрович продолжал фрикции. Потом вдруг остановился, когда его пенис находился полностью во мне. Он еще крепче сжал мои бедра, и я почувствовала семенную жидкость внутри себя.
Когда мы оторвались друг от друга, время вернуло себе свою власть. Оба мокрые от пота, уставшие от секса и одержимой страсти, растрепанные и одурманенные.
Я слезла со стола, одела трусики, и, достав из ящика стола влажные салфетки, стала промакивать ими шею, лицо, грудь.
Краем уха я услышала, как в соседней комнате Семен Альбертович липнет к Тасе:
– Ох, Таисия, Вы такая красавица. Будь я помоложе, я бы у-у-ухххх!
В голове мгновенно закопошились сотни мыслей от возможности свидетелей происходящего, до планов как скрыть следы недавнего преступления.
Я начала понимать, что Кириллу Александровичу нужно срочно убегать, пока старичок нас не застукал.
Кирилл Александрович застегнул брюки, и схватил свой пиджак. Я предложила ему салфетки, но он отказался.
Темно-синие глаза смотрели на меня также безразлично и холодно.
Я надела туфли и сказала, когда он был уже в дверях:
– А договор, Кирилл Александрович, все равно переделайте.