Очень уж чуткая и ранимая эта наша нервная система. Да и благодатную почву семенами «умного, доброго, вечного» балуют всё реже и реже. Врачи устали повторять, мол, беречь её надобно, холить и лелеять, потому как, поизносившись изрядно, восстановлению не поддаётся, да и хлопот с ней растрёпанной впоследствии не оберёшься. Социологи не отстают от эскулапов, но, озабоченные здоровьем нации в целом, намекают на угрозу перерастания индивидуального сдвига по фазе в массовый психоз. В общем, тенденцию обозначили, но до корней не докопались, оттого, видимо, и инструмента для решения проблемы предложить не смогли. Спасайтесь, мол, кто как может. Вот и спасается каждый по своему разумению.
Один гражданин, к примеру, смотрит телевизионные передачи по собственной, разработанной им самим методике. Вовсе не смотреть их нельзя, чревато опасностью потерять пространственную и временную ориентацию. Надо хоть отчасти представлять, в каком мире ты живёшь, да и на вопрос: «Смотрел вчера?..» - надо что- то отвечать. Вот он и отвечает честно: «Смотрел». А про себя добавляет: «Но не слушал». Дело в том, что звук в его аппарате отключён раз и навсегда. То есть око видит, а ухо неймёт. Таким образом, один канал проникновения негативной информации внутрь организма наглухо перекрыт. Иначе его уязвимой нервной системе хана. Прям, вся душа его изболелась за наш государственный престиж. И есть из-за чего. То рванёт где-нибудь, то футболисты, «по всем параметрам переигрывая соперника», возьмут, да и продуют, то потонет что-нибудь, то, наоборот, всплывёт чего не надо. В полном объёме смотреть всё это – всё равно, что, пардон, сидеть голым фасадом в зарослях крапивы. Без звука – совсем другое дело. Ты в тех же зарослях, но уже как бы одетый. Пусть даже и легко – в одной тюбетейке на голове. Голова для крапивы, правда, не самое уязвимое место, а вот для информации – самое слабозащищённое.
Некоторые умудряются нервные заболевания подцепить не только на информационном поле, но и на трудовом фронте. Помнится дедушка Дарвин учил, что труд поставил обезьяну с четырёх точек опоры на две, сделав из неё человека. Задумал, мол, некий орангутан позавтракать, взял палку и сшиб ею с ветки плод. С таким толкованием труда можно кого угодно причислить к роду человеческому. Подумаешь, распрямился! Дайте этому человекообразному шесть соток, да заставьте его это самое плодовое дерево вырастить. А вдобавок к нему ещё картошку с морковкой, редиску с петрушкой и массу других полезных для организма овощей. За пару сезонов это существо обратно согнёт в три погибели. Труд труду рознь, а чрезмерный труд может повернуть процесс эволюции вспять. Не рискну сказать, что в интеллектуальном, а уж в физическом отношении точно.
У одного садовода-любителя от трудов его праведных в зоне рискованного земледелия руки ниже колен вытянулись. Мало ему этой неприятности, так у него в самый разгар весенне-полевых работ ещё и нерв поясничный защемило. На огороде, можно сказать, и конь не валялся, а тут – здрасьте! – радикулит. В больнице это нервное заболевание за месяц могут вылечить. Правда, могут и не вылечить. Но целый месяц на больничной койке, когда день год кормит – непозволительная роскошь. И решил тогда этот «мичуринец» поправить своё здоровье частным образом. Полистал газеты и нашёл объявление: «Массаж. Недорого!» Собрал он нужную сумму в размере двухмесячной пенсии и пополз по указанному в газете адресу. Встретили его два дюжих молодца, и у жаждущего исцеления любителя-садовода мелькнула тревожная мысль: «Как бы рёбра не переломали». Напрасно он опасался, они его и пальцем не тронули. Вместо этого со словами: «Рыбоньки, вас ждёт клиент!» - запустили в кабинет двух длинноногих девиц, а двери заперли на ключ. Массаж оказался интимным. Известно, что частный сектор, в отличие от государственного, за просто так денег не берёт. Отрабатывает полученную сумму по полной программе. В результате этой «рыбалки» радикулит у дедушки бесследно исчез, и даже удилище уцелело. Правда, избавившись от одного недуга. Он тут же подхватил другой. Теперь от одного только вида женщины бедняга начинает мелко дрожать и горько плакать. Невропатолог сказал, что это симптомы хронически неизлечимой болезни под названием «бабобоязнь» и прописал выходить на улицу с крепко зажмуренными глазами.
А одного деятеля природа наградила нервной системой – просто позавидуешь. Самой прочной марки сталь, а не нервы. Прорвало как-то в его квартире трубу. Другой бы на его месте ударился в панику. Схватил тряпку, тазик и на грани физического и нервного истощения боролся бы с последствиями катастрофы. Этот же позвонил куда требуется, оставил двери открытыми – заходите, мол, вернее, заплывайте, - а сам вслед за своей водой отправился к сослуживице – соседке снизу. Соседка во всех отношениях – женщина приятная и уравновешенная. Карьеру свою делала не без некоторых эротических этюдов, избежав, тем самым возможных душевных потрясений. С такой невозмутимо-спокойной дамой приятно посидеть, выпить по чашечке кофе и понаблюдать, как вода начнёт просачиваться в её квартиру.
Первая дырочка, которую нашла вода, оказалась прямиком над люстрой. Поскольку на улице смеркалось, а зрелище обещало быть занимательным, люстру решено было включить. Интересно было наблюдать, как пятнышко, разрастаясь, приняло вскоре очертания Средиземного моря. Затем от моря, наподобие Гибралтарского пролива, пробился водный путь и устремился в сторону финской стенки. Над мягким гарнитуром и библиотекой обозначились красивые, как по форме, так и по названию, проливы – Босфор и Дарданеллы. Финалом иллюстрации всемирного потопа стали чудом уцелевшие одинокие островки, отдалённо напоминающие Землю Франца Иосифа.
Завершив, таким образом, урок географии, вода заструилась по стенам, и начался урок истории. Первыми, словно страницы учебника, перелистнулись неделю назад приклеенные суперклеем импортные обои. Они открыли следующий слой с актуальными во все времена газетными призывами к демократическим свободам. Далее, за смытыми волной призывами, обнаружились аляповатые картинки с подъёмными кранами, ракетами и тракторами времён покорения всего на свете – от космических просторов, до просторов целинных. Эпилогом этого необычного путешествия во времени стали картинки из далёкого счастливого детства. Приклеенные обыкновенным клейстером, с яркими цветами на бархатном фоне – на «шаляпинский манер» – эти картинки голоштанного детства могли оторваться разве что вместе с кирпичами. Вода тем временем плескалась уже по дощечкам паркета. И здесь можно было бы сделать массу интересных наблюдений, но в люстре от сырости приключилось короткое замыкание, и свет потух.
Невозмутимая парочка решила спуститься этажом ниже, в квартиру к своему не менее невозмутимому коллеге.
Тот устроился перед телевизором, пытаясь разгадать, как сделаться миллионером, не ударив при этом палец о палец. Телевизионный приёмник был из тех допотопных, отечественных, которые обрыдли своим убогим интерьером, но избежали помойного контейнера исключительно благодаря своей необыкновенной работоспособности. Соседский аппарат, несмотря на то, что на него капала вода, как работал, так и продолжал работать. На соседову голову тоже капало. И тут было всё путём. Голова, как не работала на сухую, так к работе и не приступила, слегка подмоченная.
Посидели втроём, понаблюдали за счастливыми обладателями выигрышей, покуда под ногами не начала хлюпать вода. Тогда невозмутимая троица квартиру преспокойно покинула и спустилась на первый этаж.
К нижнему соседу заходить не стали. Дело в том, что был он из породы людей обыкновенных, из тех, кого у нас принято называть «простыми людьми». Возможно, поэтому с нервами у него было не так благополучно, как у его соседей. Такие неврастеники вначале бьют по морде, а уж потом интересуются: «А в чём дело?» Физическая реакция у них сильно опережает движение мысли. К тому же и кулак у него величиной аккурат с голову любого из соседей. Зайди к нему – одной аварийкой не отделаешься, придётся прибегать к услугам неотложки. Оставив решать эту проблему заблудившимся где-то сантехникам, троица уселась на лавочку в кустах неподалёку от подъезда, и принялась обсуждать красоты тёплого весеннего вечера.
Что ни говорите, а людям с крепкими нервами живётся на свете куда как комфортнее. Такие не взирая ни на что, равнодушно и спокойно дотягивают до глубокой старости. Прямо подтверждая формулу жизни, где длинна пути и время, затраченное на его преодоление, обратно пропорциональны скорости. Скорости реакции на различные, жизненные ситуации.