А вот так это все и было: отвезли их на необитаемый остров и оставили одних. В отличие от Робинзона, у них с собой были: электронные средства связи, включая Интернет; питьевая вода, мешок риса, оливковое масло, приправы; кухонная посуда; рабочие инструменты; ловушки для рыбы; сменная одежда, спальники и три книжки, включая «Танах». «Вы не выдержите там и трех недель», - написал им незнакомый Иуда из Иерусалима. Однако тель-авивцы прожили на необитаемом острове целых три месяца, как и было задумано. Правда, выживание было нелегким - чтобы не умереть от голода, супругам пришлось есть крыс.
История эта началась три года назад, когда на объявление географического журнала «Маса ахер» ( «Другой маршрут») откликнулось более сотни молодых израильтян, желающих поучаствовать в современной робинзоаде. В результате жесткого конкурса в финал вышли 17 пар, которых затем испытывали на выживаемость в течение двух суток. Победителями стали молодые супруги из Тель-Авива - Адам и Мири Вая, продемонстрировавшие недюжинную изобретательность и выносливость в экстремальных ситуациях, разыгрывавшихся на тренировочном полигоне вблизи Кинерета. Они и отправились в Занзибар, а оттуда - на необитаемый остров, расположенный в Индийском океане.
Этот остров, в отличие от других, отвечал главным критериям эксперимента по выживанию: расположен всего в 60-ти километрах от Занзибара - в случае нештатной ситуации можно добраться на моторной лодке в течение часа; здесь произрастают три вида плодовых деревьев, вдоль побережья тянется риф, населенный морскими обитателями, и имеется полуразрушенный маяк, воздвигнутый в прошлые века английскими колонизаторами - идеальная вышка для установки радиоантены. Чем не земной рай для новоявленных Адама и Евы?
Однако, в реальности все оказалось гораздо хуже.
Во-первых, остров кишел крысами. Они совершенно не боялись людей, забираясь на спящих, оставляя на их теле следы укусов; грызли все, к чему имели доступ, в том числе - электронное оборудование, канистры с питьевой водой (10 литров драгоценной воды ушло в песок, радио было безнадежно испорчено); а кроме того, постоянно опережали людей, первыми снимая урожая с плодовых деревьев.
Во-вторых, риф дважды в неделю регулярно очищался местными рыбаками, прибывавшими сюда под утро, очевидно, из Занзибара (однажды рыбаки прихватили с собой так же ловушки израильтян, после чего тем пришлось плести новые).
В-третьих, вблизи от острова постоянно проплывали пиратские суда, так что обнаруживать свое присутствие на острове было небезопасно, а потому - никаких костров с наступлением темноты, а тьма тут стояла почище египетской.
В-четвертых, Занзибар все же не зря называют страной «третьего мира»: несмотря на наличие всех правительственных разрешений на проведение эксперимента, на шестые сутки пребывания на острове израильтяне были арестованы иммиграционной службой, доставлены в Занзибар, где провели в заключении пятеро суток, причем, документы и все оборудование у них было конфисковано (тут кстати будет упомянуть, что израильского консульства в Занзибаре нет, все переговоры инициаторов проекта по выживанию шли напрямую с главой этой страны). Подоплека инцидента со стражами порядка была чисто денежная - выжать из израильтян лишние сотни долларов под любым предлогом: «Виза оформлена неправильно, на изготовление правильной уйдет много времени, но можно ускорить процесс, правда, это обойдется значительно дороже». После получения требуемой суммы, супругов снова доставили на остров, вернув документы и оборудование.
Пора бы уж и представить героев этого занимательного эксперимента по выживанию, в который было вложено 150 тысяч долларов, спонсированных крупными израильскими фирмами. Мири и Адам - студенты. Адам изучает еврейскую философию в Открытом университете, Мири, обладательница первой степени по криминологии, в настоящее время учится на педагога. Кроме того, у Адама, закончившего в свое время школу французской кухни в Лондоне, есть собственный бизнес - «кейтеринг» , а Мири преподает в школе английский язык. Познакомились они еще до армии - в одном из ресторанов Цфата, где Адам работал мойщиком посуды, а Мири - официанткой. Затем Адам участвовал в составе спецподразделения в боевых операциях в Ливане, в то время как Мири проходила службу на одной из северных военных баз в районе Голан. После армии супруги около двух лет прожили за границей - сначала в Каире, затем - в Лондоне, где учились и одновременно работали, немало поездили по Европе и Америке, а потом на глаза Адаму попалось объявление журнала «Маса Ахер»…
- Как вы выживали на острове, я теперь представляю - посмотрела вчера кассету с вашим фильмом «Двое на не обитаемом острове». Книгу, которую вы написали, к сожалению, прочесть еще не успела. Как же вы выживаете в шумном Тель-Авиве после необитаемого острова? - спрашиваю я израильских робинзонов.
- О, это очень нелегко - при том, что в городе мы прожили многие годы, а на острове всего три месяца, эти три месяца оказались для нас, пожалуй, самым доминантными и определили все наше дальнейшее существование, - отвечает Мири, а Адам тут же добавляет, - не случайно через два месяца мы навсегда покидаем Тель-Авив, который, кстати, очень любим, и перебираемся жить в деревню Мицпе-Амука, расположенную в Верхней Галилеее. Там живут мои родители, там я вырос - тихое, пасторальное место.
- По правде говоря, я была немало поражена качеством съемки, которые вы вели на острове, не будучи профессиональными операторами.
- Накануне отправки на остров мы прошли специальный месячный курс, где нас учили снимать, - говорит Мири, - а кроме того, двухчасовой фильм был смонтирован из 65 (!) часов съемки, так что в него вошли только самые отборные кадры.
- Насколько я поняла из фильма, благодаря Интернету ваше одиночество было довольно публичным: вы получали письма не только из Израиля, но и из других стран. Мне запомнилось, например, как на вас «наехали» «зеленые», обвиняя в истреблении морских гадов и крыс, и - письмо некой Рути, которая с издевкой вопрошает: «Вам, что, не хватает трудностей в Израиле? Почему вы ищете их на необитаемом острове?»
- Письма были разные, кто-то пытался нас в чем-то уличить, кто-то давал дурацкие советы, а кто-то и очень ценные - например, как защититься от крыс и поймать рыбу наверняка с помощью разных уловок, что мы тут же опробовали на практике, - говорит Адам, а Мири добавляет:
- И все же большинство из адресатов пытались нас ободрить и поддержать, что укрепляло наше желание продолжать эксперимент, несмотря на все трудности.
- А что для вас было самым трудным?
- Непроходящее чувство голода, не дающее нам спать и лишающее нас последних сил. И крысы - мы так и не смогли привыкнуть к этому соседству, хотя в какой-то момент сумели преодолеть чувство отвращения и даже употребить их в пищу.
…Тут я вынуждена прервать наш диалог с Адамом и Мири и пояснить, что главной целью эксперимента было - выявить, насколько современные, живущие в большом и шумном городе, люди, способны адаптироваться в условиях одиночества и оторванности от цивилизации, и какие изменения при этом претерпевают их супружеские взаимоотношения.
В реальности же дело приняло совсем иной оборот: участникам эксперимента пришлось выживать не столько в психологическом плане, сколько в физическом. Все их мысли и действия сосредоточились на одном - добыче еды, которой в иные дни не было вовсе, либо было очень мало. Такого поворота руководители проекта никак не ожидали и на второй месяц пребывания героев на острове даже вынуждены были предпринять некий не планировавшийся ранее шаг: они отправили островитянам интернет-сообщение о том, что на остров тайно доставлен клад, который следует искать по ориентирам. В обнаруженном супругами кладе были шоколад, изюм, орехи, сгущенка и прочие лакомства. Прикончив эти припасы в течение суток, Адам и Мири вдруг заскучали по дому, по цивилизации, приметы которой они обнаружили в гуманитарной помощи. И это испытание было не менее тяжким, чем все предыдущие.
Только на третий месяц робинзоады участникам эксперимента удалось полностью адаптироваться к жизни на острове, научившись добывать пищу в необходимом для поддержания организма количестве: Адам ориентировался на рифе уже не хуже местных рыбаков, безошибочно находя норы, где прячутся осьминоги, знал, в какие часы и в каких местах можно рассчитывать на удачную рабалку. Кроме этого, супруги приобрели еще массу полезных навыков, научившись определять места, где нет комаров, где океанская вода теплее и больше подходит для купаний. Они выстроили из жердей домик; сплели из листьев пальмы ловушки для ловли рыбы и раков; сшили матрасы, набив их листьями; соорудили гамак; разбили небольшой огород, посеяв на нем семена помидоров, перцев и огурцов. А в конце своего пребывания на острове даже пробовали приучить крошечного крысенка, обнаруженного в ведре, присвоив ему имя Хульди («Крыска»).
Ну а теперь вернемся к прерванному диалогу:
- Адам, я была поражена тем, как ловко ты вытаскиваешь из ям осьминогов, а потом не менее профессионально их разделываешь. Тебе раньше приходилось охотиться на осьминогов?
- Нет, в деревне где я рос, осьминоги не водились, зато было полно другой живности: мы редко покупали кур, кроликов и баранье мясо в супере, где все чистенькое и в замороженном виде. Так что потрошить животных я умею.
- Ребята, а что изменилось в вашей жизни после жизни на острове?
- Все, - отвечает Мири. - До острова мы были обычной парой, каких в Израиле тысячи: в течение недели каждый занят своим делом - учебой, работой, и только по выходным находится время для общения друг с другом. И вот представьте себе, что после такой рутины мы вдруг оказываемся в таком месте, где нет ничего из того, к чему мы привыкли, и никого, кроме нас двоих, а главное - никаких обязанностей, кроме одной - просто существовать, фиксируя это на пленку и подтверждая ежедневно по радиосвязи, что мы живы. Я ловила себя на мысли, что у меня теперь есть время для того, чтобы каждый раз замечать что-то новое в одном и том же дереве, на которое я смотрю по утрам при пробуждении. Было такое ощущение, что чувства невероятно обострены и все поападающее в поле зрения воспринимается как-то иначе. Я начинала жутко скучать по Адаму, даже если он уходил всего на два часа, чтобы добыть еду, и волновалась за него так, словно он может не вернуться. Мне было невыносимо видеть, как Адам ослаб от голода, как он мучается по ночам оттого, что не может заснуть с пустым желудком. По правде говоря, я решилась есть крыс только из-за того, чтобы поддержать его - вместе нам было легче перейти этот психологический рубеж. Понимаешь, ведь ты имеешь дело не с готовым блюдом: крысу надо еще суметь поймать (они очень умные и быстро изучили нас и наши уловки по борьбе с ними), убить, отсечь голову, снять шкуру, выпотрошить. Зато после того, как мы съели крыс, у нас заметно прибавилось сил.
- Я всегда считал, что женщины сильнее мужчин - не в физическом, а в моральном плане, - добавляет Адам, - и еще раз убедился в этом на острове.
- И, тем не менее, я очень тяжело пережила некоторые моменты в течение трех месяцев, что мы провели на острове, - продолжает Мири. - В первый день, когда группа, которая доставила нас на остров, отправилась в Занзибар, и мы остались одни, я испытала вдруг такой ужас, что меня начало буквально выворачивать - открылась очень сильная рвота. Одно дело говорить о необитаемом острове, представлять его себе, и совсем другое оказаться на нем в сумерки и увидеть в метре от себя крысу. Первые ночи мы вообще провели без сна: холодно, крысы шастают, тьма - хоть глаза выколи.
- А для меня самым тяжелым моментом было вернуться с рифа пустым, без добычи, и сказать об этом Мири, - добавляет Адам.
- Я помню, как в одном из эпизодов фильма Мири плачет и говорит о том, как она страдает от своей грязной одежды, от невозможности принять нормальный душ с мылом. Извините, что вторгаюсь в деликатную область, не сказалось ли отсутствие нормальных бытовых условий на ваших супружеских отношениях? - спрашиваю я.
- Отнюдь, - отвечает Адам. - Мы впервые были настоящими Адамом и Мири в чистом виде - такими, какими нас создал Бог, частью природы. Кроме того, у нас была самая большая ванная, которую только можно себе представить - море. Правда, оно было соленое, но и секс от этого был таким особенным - с приправой.
- Адам сейчас сказал: мы были на острове Адамом и Мири в чистом виде - «нетто» , и это очень точное определение, - добавляет Мири. - Это главное, что мы вынесли с острова и пытаемся сохранить в себе и в наших отношениях с тех пор, как вернулись: стараемся больше времени проводить друг с другом, чаще делаем вылазки на природу, ценим уединенность и тишину. Кстати, живя на острове, я особенно остро ощутила, как важна мне моя семья, как я скучаю по родителям: теперь я стараюсь видеться с ними как можно чаще.
- Были моменты, когда вам хотелось прервать эксперимент и попроситься домой?
- Порой мы испытывали настоящее отчаяние, - говорит Мири, - но ни разу ни один из нас не произнес фразы: «Все, хватит». Почему? Трудно сказать. Может, причина в амбициях, а, может, в присущем нам оптимизме. Ну и потом, как мы могли подвести людей, которые выбрали нас из такого большого количества претендентов?
- Кстати, в фильме есть замечательный момент - Адам, который вот уже несколько дней подряд возвращается с рифа без добычи, говорит в камеру: «Я очень голоден. Мы с Мири все время хотим есть и думаем только о еде. Я должен хоть что-то добыть. Меня ужасно бесит, когда я наблюдаю из укрытия, как местные рыбаки вытаскивают из ям на рифе огромных осьминогов, и только я часами кружу по рифу и - ничего, пусто - ни одного моллюска. Мы участвуем в проекте «Назад к природе», а природа смеется над нами. Больно видеть, как каждое животное на острове что-то добывает, ест и наслаждается, и только мы, люди, не способны себя прокормить». Как ваши родители пережили всю эту эпопею?
- О! Для них это тоже было своеобразным выживанием, - отвечает Мири. - Например, моя мама, узнав, благодаря Интернету, что мы голодаем, просто места себе не находила.
- Вы бы отважились еще раз на подобное, если бы предоставилась такая возможность?
- Да, - отвечает Мири, а Адам добавляет, - но пока мы больше озабочены другим: хотим собрать денег и отправиться в длительное путешествие по Южной Америке, мы там еще не были. И в Индии тоже не были. Есть очень много мест, где бы нам хотелось побывать. И на наш необитаемый остров нам бы тоже хотелось когда-нибудь еще раз посмотреть - мы очень часто возвращаемся мысленно туда, иногда видим его во снах.
…Заключительные кадры из фильма «Двое на необитаемом острове»: на горизонте две лодки. Они приближаются. Сегодня Мири и Адам покидают остров. Следующий кадр: трогательная встреча с теми, кто за ними приехал. Затем крупно - профиль Мири, уже сидящей в лодке. Она горько плачет, не скрывая слез. Адам реагирует в момент расставания с островом чисто по-мужски: он прыгает с борта лодки прямо в одежде и плывет в океане рядом с лодкой. Лица его мы не видим.
Фото из Интернета