Танец над пропастью

Лора Клубникова
Что-то внутри нее росло и сразу же умирало. Это была боль: каскад чувств сводился в одну точку и распадался бессмысленным фейерверком.  У этой боли был цвет – цвет его глаз, у этой боли был запах – его запах. Боль была более реальна, чем она сама, отбирала свободу и не давала думать о надежде. Потерянная надежда – первый признак отчаяния, а с ним бороться – это значит, сделать первый шаг к самоубийству. А ей хотелось жить как никогда… Но умереть хотелось еще больше. Казалось, весь мир издевается над ней: прохожие сочувственно смотрят в глаза ей, теряющейся в этом новом старом чувстве, зеркала смеются со всех сторон, а в них – отражения потерянной навсегда ночи…

Не смотря на бессонную ночь, Она проснулась рано. За окном ласково улыбалось солнце. (Странно, по прогнозу должен пойти снег). Мысль пронеслась и затерялась среди других ничего не значащих. То и дело звонил телефон. Судьба подарила ей хороших друзей, Она всегда ценила и любила их, с ними чувствовала себя комфортно и защищено. Но сегодня что- то было не так: пустые разговоры, скупые улыбки. Что же происходит..?
… Снова телефон. Знакомый голос:
– Привет! (Снова друг, на этот раз самый лучший). Как настроение? Ты готовишься?
( Куда?  А… да, в ночной клуб. Не знаю, что- то удерживает меня, хотя …странно… я так давно хотела пойти).
– Да, но я, наверное, не пойду,– сказала она, и прежде, чем он успел что-либо сказать, быстро проговорила,– Понимаешь, дело в том, что у меня нет денег. ( Это  правда, но не это не пускает меня, а что- то другое. Я даже знаю, что он мне ответит).
– У меня есть деньги.
 (Так я и думала). Зеркало  смотрело на нее ее же вымученной улыбкой. (Придется идти. Не хочу обижать лучшего друга).
– Ну, если ты мне одолжишь, то я, конечно же, пойду.– Она попыталась придать своему голосу хоть немного радости.– Приезжай сейчас ко мне, поговорим, у кого соберемся перед тем, как идти в клуб.
Лениво сопел чайник на плите, в пепельнице тлела сигарета. ( Чувствую, что не должна идти. После этой ночи все в моей жизни может измениться. Не хочу перемен.)
 Настроение было на нуле. Нужно было что-то делать с собой, как-то бороться. Либо найти причину своих страхов и волнений и устранить ее, либо выкинуть все мрачные мысли из головы хотя бы на этот день и эту ночь. Друг сказал, что приедет после работы, это часа в три, есть время, чтобы сходить за сигаретами, купить какую – нибудь глупую газетенку и читать до одурения всякую чушь, лишь бы не думать о своем плохом настроении. Она даже улыбнулась. И, вроде бы, у нее это получилось.
Выйдя из подъезда, Она невольно поежилась: солнце спряталось за свинцовыми тучами, а ветер пронизывал до костей. Больше всего Она не любила плохую погоду, но сегодня это ей даже понравилось: может холод поможет взбодриться? Купив все, что Она хотела, вернулась домой. Снова закурила, посмотрела на часы, время шло быстрее, чем Она думала.
Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Лучший друг. Она улыбнулась (нельзя портить друзьям настроение своим хмурым видом).
– Приветик!– весело сказала Она, и даже удивилась, как легко ей это удалось. Видимо, увидев близкого ей человека, ее непонятные страхи исчезли.
– Привет,– сказал он, протягивая ей бутылку "Джин – тоника".
– Это сейчас или на вечер?– поинтересовалась Она.
– Сейчас.
– Проходи на кухню,– пригласила Она,– суп будешь?
– Ага,– ответил Друг.
Пока Она его ждала, у нее была мысль, все - таки отказаться от приглашения пойти в ночной клуб, но, увидев Друга, эта мысль показалась ей нелепой.
Их разговор не представлял  бы большого интереса для постороннего человека, но для них он был важен. Они строили планы на предстоящий вечер. Когда было решено, что встретятся они у него в девять вечера, Друг позвонил по телефону Ему.
– Ну что, Он идет?– спросила Она.
– Да. В девять или в половину десятого будет у меня. Он передавал тебе привет.
– Угу, ему тоже.
Они закурили.
– Ладно, надо идти, уже поздно.– Сказал Друг.
– Я тебе позвоню, когда буду выходить,– предупредила Она.
Закрыв за ним дверь, Она прошла в ванную, включила горячую воду и посмотрела в зеркало. На нее смотрело приятное личико, украшенное заманчивой улыбкой. Она провела рукой по волосам, придирчиво изучила свое лицо и решила, что немного косметики не помешает, а лишь поможет из серой мышки сотворить что-то милое. Она опустилась в ванну с горячей водой и закрыла глаза. ( Что же меня такое сегодня ожидает? Главное, никуда не вляпаться, а об остальном можно не беспокоиться.)
Три часа свободного времени Она потратила на себя. Результат ее полностью удовлетворил. Природа была снова обманута: губы приобрели чувственную припухлость, глаза выразительность и чуть томный взгляд, волосы были аккуратно уложены. (Я себе нравлюсь.) Она послала своему отражению воздушный поцелуй, набросила небрежным движением пальто и исчезла за дверью.
На улице было уже темно, погода к вечеру испортилась окончательно: ветер усилился, шел мокрый снег. Она поморщилась. Скорее в метро, а потом снова на растерзание стихии. Она ускорила шаг.
Выйдя из подземного перехода, Она хоть ненадолго хотела сохранить тепло, украденное в подземке, может, повезет и троллейбус не заставит себя долго ждать. На остановке толпились люди, переминаясь с ноги на ногу, то ли пытаясь согреться, то ли потеряв терпение и надежду дождаться троллейбуса.  (Может там где–нибудь Он? Да, но в такой толпе увидеть его почти невозможно.) Подошел троллейбус, Она с завистью посмотрела на радостные лица спешащих к нему людей. Время шло, люди появлялись и исчезали, а ее троллейбуса все не было. Ее начала бить дрожь. (Если я не заболею, то это будет чудом. Может закурить? Нет, на таком ветру я не подкурю даже.) Она обернулась и увидела Его. Он улыбался и шел ей навстречу.
– Привет.
– Привет,– Она тоже улыбнулась.
– А я надеялся тебя увидеть на остановке,– сказал Он.
– Я тоже про это думала. Ты давно здесь стоишь?– спросила Она, и немного удивилась тому, что начала согреваться.
Он говорил, а Она смотрела на него и почему-то не могла отвести взгляд от Его глаз. Улыбалась Ему открыто, не скрывая в своем взгляде, что Он ей нравится, что ей с Ним уютно и комфортно. Подошел их троллейбус. Дорога показалась ей неправдоподобно короткой. Им надо выходить.
– А почему ты волосы не накрутила?– вдруг спросил Он.
Она улыбнулась Ему.
– Я накрутила, но погода такая, что моих стараний и не видно. Замерзла и  похожа на мокрую кошку. У меня сейчас одно желание – хочу горячего чая или кофе.
– Да, это не помешает.
Друг открыл им дверь и удивился, что они вместе.
– А мы встретились на остановке,– сказал кто-то из них двоих.
– Проходите,– сказал Друг, пропуская их в уютную прихожую.
Она сбросила обувь и подбежала к зеркалу. Неужели все безнадежно испорчено снегом и ветром? Она ошибалась. Она уже забыла, когда в последний раз ее глаза так блестели, а врожденная бледность скрывалась за легким румянцем, мокрые волосы не казались безжизненными, пару взмахов расческой и свет заиграл в них. (Сегодня должен быть замечательный вечер, потому что я себя чувствую прекрасно. И  все благодаря Другу, ведь это он вытащил меня из четырех стен, ставших, она уже  и не помнила когда, ее панцирем.)
Она не ошиблась, вечер удался. Сперва они втроем пили кофе, потом приторно сладкий ликер и горькую водку. Странно было ощущать такой вкусовой контраст: сладость сменялась горечью и наоборот. Один тост следовал за другим. У них уже давно был свой определенный порядок тостов: за встречу, за любовь, за родителей, а потом Он предложил выпить за Нее. Они мирно беседовали, шутили и спорили. Она узнавала Его, открывала для себя в Нем замечательного человека. Он говорил ей комплименты, Она ему.
Они вышли в ночь, Она держала Друга и Его под руку. Город спал, в лужах отражались фонари и огни ночного города. Ей, казалось, что нигде в мире больше не существует ни одного человека более счастливого и беззаботного, чем они втроем. Ей нравилось идти рядом с Ним, слушать Его, улыбаться Ему. А думать: что же с Ней происходит, Она не хотела.
 Караваном выстроились такси.
– Какую машину будем брать?– игриво спросил Друг.
Ей было все равно. В эту ночь для нее всё и все были одинаково прекрасны. Один из таксистов вежливо предложил свои услуги. Друг сел вперед, а они вдвоем назад. Они несли какую-то милую чушь, которая заставила улыбаться и водителя. Курили и смеялись. Время для нее перестало существовать с того самого момента, когда они втроем вошли в ночной клуб. Здесь Она была первый раз. Он держал ее за руку и вместе с Другом  рассказывал о клубе. Они поднялись по лестнице в зал. Сразу же к ним подошел молодой человек – знакомый Друга и жестами объяснил им, что он занял столик. Они сели за столик: Он и Она рядом, Друг и его знакомый напротив. Пока Он сновал между баром и их столиком, расставляя стаканы, пиво и водку, Она крутилась по сторонам: ей все было интересно. Это был один из тех немногих клубов, где в уютной обстановке собирались гомосексуалисты, натуралы, бисексуалы и другие. За  столиком они были не одни, рядом с ней сидело два парня. Один из них привлек ее внимание.(Может познакомиться с ним?) Мысль возникла, и тут же была сбита другой. (А здесь мило. Никто не смотрит в чем ты одета, и как ты себя ведешь.)
– Ну, как тебе здесь?– спросил Друг.
– Мне нравится,– попыталась перекричать музыку Она.
Он подал ей стакан с водкой. Она лишь успела спросить:
– А почему вы меня не познакомили с парнем, который занял нам столик?
– Это Друга знакомый, он глухонемой,– объяснил Он ей.
(Значит, заочно мы знакомы.) Возле него лежали блокнот и ручка, Она жестом попросила его подать ей их. Она черканула пару фраз и улыбнулась ему.
Они вчетвером подняли стаканы и выпили. Она и Он пили на брудершафт, Он поцеловал ее. И прежде, чем Она успела о чем либо подумать, увлек ее за собой танцевать. Танцевал Он восхитительно, природное чувство ритма сочеталось с красивым телом. Для нее уже никого не было вокруг, только музыка, только ритм, только его движения, его глаза и улыбка, от которой Она не могла отвести взгляд. Она улыбалась, что-то новое рождалось в ней. Он кружил и обнимал ее, их тела прижимались и отталкивались, чтобы вновь сойтись. Затем на танцпол вышла группа транссвеститов, Он взял ее за руку и повел к столику. Снова пили горькую водку, запивали терпким пивом, целовались, что-то говорили друг другу.
– Девушка, вы так не осмотрительно оставляете свою сумочку,– услышала Она рядом с собой.
Обернулась и увидела того парня, который сидел рядом с ней, с которым Она хотела познакомиться, когда они пришли. Она одарила его своей самой очаровательной улыбкой, которая у нее всегда была припрятана для таких случаев. И сразу же невольно поморщилась: эта улыбка отдавала фальшью, вот Ему Она улыбалась совсем не так. Улыбка для Него пусть и не была такой заманчивой, но она была естественной и открытой, а это уже само по себе притягивало.
– Там все равно ничего нет кроме расчески,– ответила Она ему.
Они о чем-то говорили, познакомились. Она говорила с ним, но чувствовала, Его рядом. Он оборвал их беседу, протянув ей наполненный стакан. Поцеловал, взял за руку и увлек за собой. Они снова танцевали, Она вновь растворялась в его глазах, в его дыхании. Нежно убирала непослушные прядки волос, падавшие ему на глаза. Ей хотелось жить, хотелось дышать. Она была счастлива, каждая ее клеточка трепетала при Его прикосновении. О том, что же с ней происходит, Она не думала. Она запретила себе об этом думать.
К ним подошел Друг со своим знакомым. Она смогла пересилить себя, чтобы отвлечься от Его гипнотизирующего взгляда. Теперь Она не смотрела на Него, Она только чувствовала, но так было легче. Когда Он оставил их, Она не заметила. Они вернулись за столик, но и там Его не было. Она позволила себе отвлечься от мыслей о нем и снова возобновить прерванный разговор с тем парнем.
– Ты здесь первый раз?– спросил он у нее.
– Да, я пришла с друзьями, но мне здесь нравится,– ответила Она ему.
– Тебя здесь ничего не шокирует?
– А почему меня здесь что-то должно шокировать?– немного наивно спросила Она.
– Наприме, геи или лисбиянки.
Она рассмеялась.
– У меня друзья такие, и вообще я считаю, что в этом нет ничего шокирующего, люди делают то, что им нравится и не заковывают себя в общепринятые рамки.– высказала Она свою мысль.
Видимо ее взгляд на это ему понравился.
– А ты тоже гей?– спросила Она.
Ее вопрос прозвучал настолько прямо и открыто, что это не могло остаться незаметным. Он так же прямо ей ответил:
– Нет, я бисексуал. Видишь вон ту девушку, блондинку, за соседним столиком?– спросил он у нее.
– С короткой стрижкой? Вижу.
– Это парень.– Сказал он и порадовался тому, как отразились его слова на ее лице.
– Не может быть,– упрямо отозвалась Она,– если бы это был парень, то руки бы его выдали, а у него… нее руки женские.
– А ты понаблюдай за ним.
Так на людей смотреть нельзя, как смотрела Она на объект их спора. Прошло некоторое время, прежде чем Она услышала голос переодетого мужчины, и тогда поверила соседу за столиком. Она что-то хотела еще сказать, но рядом с ней также незаметно, как и исчез, появился Он.
– Я говорил с ним,– Он говорил о парне, который его любил,– он сильно удивился, что я с девушкой.
– Не обращай внимания.  Тебе  не все ли равно?
Они пили, танцевали, Он вдруг куда-то исчезал и так же неожиданно появлялся. И в какой-то неопределенный момент Она вдруг поняла, что любит Его. Это открытие вывернуло ее наизнанку. У нее возникло такое ощущение, что ее подняли на большую высоту и сбросили вниз. Мир вокруг нее начал распадаться как карточный домик. ( Я не хочу этого. Этого не может быть. Зачем? Я просто пьяна. Мне нужно на свежий воздух. ) Она резко встала и побежала вниз по лестнице. (Где же этот чертов выход?) Она развернулась и пошла обратно. Его не было за столиком, Она подошла к Другу и, набрав побольше воздуха в легкие, громко сказала:
– Я не хочу этого. Ну вот, скажи, зачем мне это?
Друг удивленно посмотрел на нее. Он понял все, что с ней происходит, наверное, еще раньше, чем Она сама все осознала.
– Ты про Него?– на всякий случай спросил он.
Она лишь махнула головой и тяжело опустилась на свое место за столиком. Его рядом не было. Это было нелепое чувство, которое может сделать ее жизнь только невыносимой. Друг смотрел на Нее некоторое время, а потом сказал:
– Он со всеми себя так ведет. Знаешь, сколько девчонок в него влюбляется? Зачем Он тебе?
Его слова не ранили и не жгли, не доставляли никакой боли. Все это было неважно. Важно было то, что с ней это уже произошло.
– Вон, посмотри на Него,– Друг показывал куда – то позади нее.
Она посмотрела в этом направлении: Он сидел за столиком с тем, другим. На Нее это не произвело никакого впечатления.
– Ну и что?– с вызовом спросила Она.
Друг ей что-то говорил еще. Она слушала, но запретила себе во всем этом разбираться именно этой ночью. Настроение итак уже начинало портиться, а если Она начнет думать над словами Друга, то ей захочется завыть. Она взяла бокал с пивом и начала жадно пить. Теперь ей действительно хотелось напиться так, чтобы утром все забыть. Ей хотелось громко закричать, чтобы заныли виски и начало саднить в горле.
– Иди, найди Его,– вдруг сказал Друг.
Она обернулась, Его уже не было за тем столиком. Прежде, чем Она успела что-либо сказать, Друг подсказал:
– Он внизу со своим… Позови Его сюда.
И Она, как марионетка в руках кукольника, послушно и слишком быстро поднялась и начала спускаться вниз по лестнице. На последней ступеньке Она остановилась. В нескольких метрах от нее, Он сидел у Другого на коленях, спиной к ней. Другой увидел ее. В ответ на его взгляд Она послала ему призрительную и ехидную улыбку. Теперь Она точно не уйдет, пока Он не заметит ее.
– Да, девушка, и такое бывает.– С ней заговорил охранник, и прежде чем Она успела ответить, он добавил,– один из них ваш парень?
– Да,– зачем-то соврала Она, а дальше понесла какую-то ерунду про то, что Она все знает, что подождет Его.
– А как вас зовут?– улыбнулся охранник ей.
– Вот падла, еще и смотрит сюда,– прошипела Она, в ответ на очередной взгляд Другого,– Извините,– спохватилась Она и представилась.
Охранник назвал свое имя, которое Она сразу же и забыла. По лестнице спускались Друг и его Знакомый. Она перебросилась с ним несколькими фразами, и они вернулись. Охранник пригласил ее на танец. Во время танца о чем-то спрашивал. Она мило улыбалась ему и вроде бы немного отвлеклась от мыслей о Нем. На следующий танец ее пригласил Друг, и снова Она не думала о Нем: Друг подшучивал над ее знакомством с охранником, а потом сказал ей, что охранник теперь стоит возле танцпола, она обернулась и улыбнулась ему.
Они вернулись за столик, Он уже был там. Курил. Она забрала у него сигарету и жадно затянулась. Потом попросила у Знакомого блокнот и ручку, отвернувшись от Него, написала о Нем же несколько слов, о своих чувствах к Нему, о том, что Она не хочет всего этого. Передала блокнот Другу, но ответа не успела дождаться, Он взял ее за руку:
– Пошли танцевать.
Он увлек ее за собой, Она обернулась, посмотрела на Друга и пожала плечами. Они танцевали, но теперь каждое движение отдавалось острой болью. Она улыбалась Ему натянутой улыбкой и чувствовала, что каждый шаг – это шаг по лезвию бритвы. Сколько же Она так выдержит? Теперь Он прижимался к ней. Его возбуждение передалось ей. Она оттолкнула Его. Подошла к стене и медленно сползла, но Он легко поднял ее и снова закружил в танце. Ей захотелось Его ударить, заорать на Него. Она снова оттолкнула Его и побежала вниз по лестнице. У нее было непреодолимое желание сполуснуть лицо холодной водой. Она посмотрела в зеркало. В глазах играл опасный огонь. Она открутила кран с холодной водой, в ответ раздалось лишь шипение, и не упало ни одной капли.
– Черт побери,– выругалась Она.
Что-то не так. Она посмотрела в сторону. Он стоял и смотрел на Нее. Она отвернулась. Включила горячую воду, помыла руки и вернулась к Нему.
Теперь Он ее не оставлял одну. Они сидели за столиком, курили одну сигарету на двоих, пили пиво. А Она злилась на себя и на него. Задумавшись, потянула скатерть со стола на себя. Знакомый вовремя успел вернуть ее на стол. Затем Она медленно начала наклонять баночку с пивом, пока она не упала. Он забрал у нее опрокинутое пиво и подал бокал, Она отпила, посмотрела на Него, хотела что-то сказать, но потом передумала. Опять пили на брудершафт, но Его поцелуй, Его влажные страстные губы доставили ей сладкую боль. Как же все было хорошо, пока Она контролировала свои чувства, свои эмоции. Теперь главное – не наделать глупостей. Сколько Она себя помнила, Она всегда выкидывала что-нибудь не вкладывающееся в сознание нормального человека, когда любила. Но в этот раз Она не сделает ничего. Все итак слишком плохо. Зачем жечь мост, на котором стоишь? Она думала, прислушивалась к своей боли, наслаждалась теплом радости, разливавшимся по телу, смотрела на Него, слушала то, что Он говорил ей, но ничего не слышала. Сколько было времени Она не знала и не хотела знать. Зачем себе доставлять еще большую боль оттого, что ночь заканчивается, что стальное утро вернет в реальность, где уже ничего не будет кроме пустоты и сладких воспоминаний. Но сны всегда заканчиваются неожиданно. Так же неожиданно зажегся свет.
– Ну вот и все, клуб закрывается. Нам пора.– Сказал Друг.
Еще никогда в ее жизни не было такого разочарования, которое Она испытала сейчас.
– Пойдем,– Он подал ей руку.
Они вдвоем уходили последними. Возле бара стоял Охранник, улыбался ей. Она отвернулась. Музыка еще играла.
– Может, потанцуем последний раз?– Спросила (попросила) Она.
И снова они танцевали. Сон закончился, но глаза Она еще не открыла, боясь спугнуть сладкую дрему. Они уходили, Он держал ее за руку. Она подбежала к Охраннику:
– Скажи, пожалуйста, что этого не может быть.
– Чего?– удивился он.
– Ты просто скажи, что это не возможно. Правда?
– Да,– согласился он, так ничего и не поняв.
А Она уже для себя решила все: ничего уже не изменить, пусть будет идти все само по себе. Он подал ее пальто. На выходе их ждали Друг и Знакомый. Она подошла к зеркалу и снова себя не узнала.
Он смотрел на нее, на его плече висела ее сумка.
– Дай мне сумку,– попросила Она.
Он улыбнулся и не подпустил ее к себе. Она обиженно надула губы и отвернулась от него. И в этот момент заметила, что сзади стоит Охранник и смотрит на нее. (Мне плохо? Так пусть будет еще хуже. Я сейчас уеду с Охранником. А что будет потом неважно.)
– Отдай мне сумку,– еще раз попросила Она.
– Дорогая, у нас свободные отношения, но посмотри сколько времени.– Он улыбался.
Она нахмурилась:
– Хватит устраивать мексиканские сериалы.
Друг подошел к нему и забрал сумку.
– Дорогая, у нас свободные отношения,– сказал он, протягивая ей сумку.
Она взяла Его под руку, и они вышли из клуба. Напоследок Она бросила небрежный взгляд на Охранника.
Они стояли вчетвером на остановке, Он подшучивал над ее знакомством с Охранником. Она не обижалась на него. Ей казалось, что даже если бы Он захотел обидеть ее по-настоящему, то Она все равно не смогла бы разозлиться на него. Когда подошел троллейбус, Друг незаметно для Него шепнул Ей:
– Ты только не вздумай Его домой к себе везти.
Она хитро улыбнулась:
– Нет, конечно.
Они пили у нее на кухне чай. Она смотрела на Него и понимала, что теперь вся ее жизнь будет только ради Него и для Него.
– Ложись спать, я постелила. Я пошла в ванную.
Горячая вода не помогла ей расслабиться, Она чувствовала, что ее нервы натянуты как струны, готовые в любой момент порваться. Что будет дальше, Она уже знала: Она затаится возле Него, будет гнать сон от себя и смотреть на Него, чтобы в память как можно глубже врезалась каждая черточка, каждая морщинка, а когда Он проснется, Она принесет Ему завтрак в постель. Ей невыносимо хотелось это сделать именно для Него. Она вырвалась из ласковых объятий горячей воды, смахнула махровым полотенцем воду, рассыпавшуюся миллионами мелких капелек по ее телу.
Он спал в комнате на полу, свернувшись и подложив под голову одеяло. (Это, что еще такое? У меня и в мыслях не было к нему приставать.) Она нахмурилась, а потом рассмеялась. (Он такой один на миллион.) Тревожить Его сон для Нее было равносильно паломничеству в Его личную жизнь, но Она все- таки разбудила Его. Она запомнила свои последние мысли прежде, чем отдаться сну. (У него красивое тело. Я не должна спать, сон отдалит нас…) Пробуждение было внезапным. Она просто открыла глаза. Он спал. Возникло непреодолимое желание прикоснуться к Нему, совсем легонько, чтобы не разбудить: как только Он проснется, то будет потерян для Нее навсегда. Она приложила руку к тому самому сокровенному месту на шее, где было видно, как пульсирует кровь. От ее прикосновения он зашевелился и повернулся на бок. Она улыбнулась. Теперь Она видела перед собой его красивую спину, такую правильность линий оставляют лишь руки скульптора. Кто же вылепил тебя? Возле левой лопатки был шрам, но он не портил, а наоборот делал Его еще более совершенным, словно жизнь специально отметила его, выделила среди других. Она прикоснулась к шраму и заметила родинку. Потом Она не сможет сказать, сколько раз видела перед собой это темное пятнышко, закрывая глаза. Он снова повернулся, край одеяла опустился ниже, и Она, как мелкий воришка, остановила свой взгляд на его груди. Если Она не переведет взгляд, то перестанет себя контролировать. С большим усилием Она заставила себя заинтересоваться узором на обоях, который знала наизусть. Внизу живота предательски ныло. Она начинала злиться на себя. (Какой пьяный черт  заставил тебя привести его с собой? Все должно было закончится в тот момент, когда в клубе зажегся свет.) Зазвонил телефон, Она вздрогнула, Он проснулся. Телефон звонил, разрезая тишину.
– Не хочу никого слышать,– попыталась Она придать своему голосу сонные нотки. Еще не хватало, чтобы Он догадался, что Она уже давно не спала, а лежала и нахально изучала его тело.– Спи еще, я пойду поставлю чайник.
– А сколько времени?
Вот этого вопроса Она больше всего боялась, сейчас Он ускользнет от Нее также незаметно, как пробрался в ее сердце.
– Двенадцать,– Она посмотрела на часы.
Сейчас Он начнет слишком быстро собираться, а Она будет стоять смотреть и ничего не сможет сказать, чтобы остановить его. Он пришел к Ней на кухню. Закурил.
– Зачем ты встал? Я бы тебе чай принесла.– Вдруг вырвалось у Нее.
– Еще не хватало, чтобы девушка мне чай в постель приносила.– Он сказал это вовсе не для того, чтобы обидеть ее.
Они позавтракали.
– Поехали к Другу,– предложила Она, зная ответ заранее.
В метро они расстались, Она вышла, а Он поехал дальше. Вот и все. Продолжения не будет. Она сама этого не допустит. Нужно просто переждать. Не замечая никого и ничего вокруг, Она пыталась затеряться в толпе. Подставляла лицо навстречу холодному ветру, до крови кусала губы, но ничего кроме горящего пламени в сердце и острой боли в душе не чувствовала. Реальности происходящего не было, Она шла, отстав от жизни на целые сутки. Она снова и снова переживала прошедший день, ушедшую навсегда ночь. От безнадежности и нелепости произошедшего хотелось кричать. Она была счастлива и несчастна одновременно. Время проходило нависшим над ней потолком, разговаривала Она только с Другом, изливала душу одной и той же исповедью; только с Другом встречалась и боялась даже надеяться увидеть Его. Жутко хотелось напиться, но алкоголь на Нее не действовал. Отчаяние поселилось в ее квартире, ставшей теперь для Нее убежищем отшельника, в котором Она скрывалась.
Прошла неделя, заполненная бесконечностью происходящего. Она не искала Его. Он был рядом с ней в ее мыслях и воспоминаниях. Ничего не изменилось. Звонили ее друзья, Она неприлично молчала в трубку, вежливо отказывалась от встреч. Ей хотелось быть одной в этом жестоком мире и умереть с мыслями о Нем. Как-то приехал один из друзей, пришел Друг. Она пила вместе с ними. С каждой рюмкой чувства еще больше обострялись, картинки становились ярче, чувства острее. Она улыбалась и чувствовала себя почти счастливой, когда Друг начинал вспоминать ночь в клубе. Потом по непонятной ей причине показал ей номер  телефона в своей записной книжке:
– Если хочешь, позвони, Он там.
Она позвонила, Он перезвонил. Когда телефон настойчивым гудком напомнил, что разговор закончен, Она сорвалась первый раз за все это время. Она закрылась в ванной и плакала. Друг пришел к ней. Она уткнулась лицом в его плечо и глотала слезы пока в горле не начало саднить, а глаза резать. Первый раз Она засыпала, отогнав от себя все мысли, настроив себя на то, что утром Она не будет помнить, что снилось ей.
Утро отозвалось болью в голове. Сколько же Она вчера выпила? Но физическая боль так и не смогла заглушить боль саднившего сердца. Она отпаивала себя чаем на кухне и мечтала вечером снова напиться. Телефон… (Кто придумал эти дурацкие аппараты?) Она не спешила отвечать. Зачем? Снова глупые разговоры. Но кто-то на другом конце провода настойчиво ждал. Она зажала виски, чтобы боль в голове не стала еще хуже и медленно подняла трубку:
– Да?
– Приветик…
Он.
Сердце отозвалось тупой болью. А Она слушала Его, наслаждаясь звуком Его голоса, и глотала предательские слезы.
– Может погуляем сегодня?
Этого не может быть. Она либо спит, либо хмельное утро привело к галлюцинациям.

Он приучил ее к своим звонкам. Она даже различала Его звонок среди множества других, прежде чем ответить. Они время от времени встречались. Она наслаждалась каждым мгновением, проведенным с Ним, и скучала каждый раз, когда расставалась. А сердце все так же болело, воспоминания множились, делая ее жизнь без Него невыносимой. Она любила Его и понимала, что либо это чувство убьет ее, либо Она его. Ей бы отказаться от встреч с Ним, зажать свои чувства и спрятать в самые дальние уголки сердца, отключить телефон и все забыть, но…все продолжалось снова и снова. Она безнадежно плакала и изводила себя снова и снова, ловила себя на том, что гонит мысли о смерти, но жить не хочет. "А звук все тот же, что нить, но я по-прежнему друг."
Это была еще одна ночь, которую они провели вместе. Они пили чай, курили, говорили и не могли наговориться. Она исподтишка любовалась им. Выслушивала Его, переживала за Него, впитывала в себя Его боль, и Ей так хотелось что-нибудь сделать для Него. Но что Она могла, слабое существо, которое даже не может справиться со своими чувствами. Потом Он скажет, что Она первая завела разговор о своих чувствах. Чем больше Она думала о том, что Он ей сказал, то все больше убеждалась, что Он повернул их разговор в нужном направлении. Но все неважно.

Меня разбудил твой звонок. Я ждала, что ты позвонишь, боялаcь заснуть, но усталость взяла свое, и я не заметила как погрузилась в царство сна. Не трудно догадаться, кто именно мне снился. Поэтому, услышав твой голос по телефону, такой знакомый и до боли родной, мне показалось, что это всего лишь продолжение сна. Я живу ведь от звонка до звонка, от встречи до следующей встречи.
После нашего разговора ожидала проснуться со странным и давно уже знакомым ощущением потери. Нет, не потери тебя, тебя я потеряла сразу же, как только поняла, что со мной происходит. Потеря,  о которой я говорю, это потеря того сокровенного, что не выставляют напоказ. Вывернула перед тобой душу наизнанку, а ведь стало легче. Я даже знаю почему: лгать любимому человеку не умею, а когда что-то скрываешь, о чем – то умалчиваешь, значит, лжешь, не доверяешь. А разве можно не доверять человеку, которого любишь? Но смогу ли я в следующий раз тебе открыто смотреть в глаза, я не знаю. Я надеялась, что пройдет время, и слишком яркое и острое чувство станет привычным, а значит менее заметным даже для меня, но теперь это уже невозможно.
Еще никогда не любила так безнадежно. Рядом с тобой постоянно чувствую себя маленькой шкодливой девчонкой, а дома птицей в золотой клетке. Хочется совершить какой-нибудь необдуманный поступок: шагнуть в ночное небо или же просто раствориться среди холодных звезд, стать одной из них и светить только для тебя. В зеркалах уже давно не вижу своего отражения, а лишь быстро меняющиеся картинки, заполненные тобой. Кто же выдумал тебя? Странная история, начинавшаяся забавной игрой. Доигралась. Такое ощущение, что все это происходит не со мной. Сюжет романов Ремарка, а его романы всегда заканчиваются плохо.
Ты говоришь, что я сильная. Нет. Была бы сильной, попросила бы тебя забыть обо мне навсегда. А я не могу не видеть твоих глаз, твоей улыбки, не могу жить без твоего голоса, теряю реальность происходящего. Все начиналось как рассказ, но продолжилось романом. Пообещай мне, (я не настаиваю, я прошу), что последнюю главу напишешь ты…
Улыбнись, и я почувствую это.