Холостяк Митя Петушок маялся сытым бездельем. Выложился, срубил кругленькую баксу, вот и маялся. А кто запретит! Вчера, когда утром провожал новую подружку, звонкопукалку под тридцатник, сначала опохмелился, потом спросил:
- Придешь завтра?
- Зачем? – не поняла та. – У тебя и на один раз запас слабый. Елозил, елозил…
- Нормальный запас, - не согласился Петушок. - Просто устал.
- Так отдохни.
- Завтра первое апреля.
- Ну и что! Праздник, что ли?
- Не придешь?
- А ты отмечать будешь?
- Не знаю, - вильнул глазами в сторону Митя. – Без тебя как-то…
- Нет, не приду, - хитро прищурилась подружка. Мотнула подолом и была такова.
Черт ее знает, придет - не придет. А время терять не хочется. Всегда так бывало. Сначала никакого настроения, после хоть подтаскивай и оттаскивай, да штабелями складывай. Вспомнил, как года два назад сделал хет-трик. Тоже с утра проводил одну домой. Опохмелился. И зачесалось в обед опять. Надумал заглянуть к прежней любви. Она оказалась сама по себе. Вечером добавил винца, красивая мысль развилась. Позвонил другой прежней. Благо, в одном районе жили, едва не через дом. И та приняла. Получился хет-трик. Можно было бы продолжить. В новом районе подружка тоже имелась, похожая на остальных звонкопукалка под тридцать лет. Да измочалился. Потом, через какой-то период, всем троим по пьянке и выложил. И все задали одинаковый вопрос, мол, хоть подмывался, когда через дорогу переходил?
Вот и сейчас бес под бок принялся толкать. Маялся, маялся, да к трубке потянулся. Звякнул той, что и тогда стала первой.
- С чего это вспомнил? – откликнулась она.
- Так, придешь завтра? Или нет?
- А ты звонил кому еще?
- Тебе первой.
- Нет, не приду, - подумав, засмеялись на том конце провода.
Ответ раззадорил. Митя набрал номер еще.
- Кому еще звонил? – после приветствий и выяснений, повторилась и вторая.
- Да тебе, кому еще!
- Нет, не приду, - радостно захмыкали в трубку.
У Мити Петушка само собой поднялось давление. Импотентом, что-ли, сделать решили! Перелистал телефонную книжку, набрал номер еще. Как по заказу, дома оказалась. То неделями углы кобелем обнюхивал, а тут ветер аж юбки шевелит.
- Опять один, Петушок? – пропели в трубку.
- А когда я был… вместе? – соврал Митя. – Только к тебе и прикипал.
- Кому еще звонил-то?
- Н-ну, блин… Что за напасть. Сговорились? Никому не звонил.
- С кем сговорились?
- Да ни с кем… Я сам с собой.
- Нет, Митя, не приду, - отвязались на том конце в полный рост.
Добавив в стакан, Митя заглотнул за присест, побарабанил пальцами по справочнику. Облом натуральный. Ладно, еще не вечер, танцы после тридцати во дворце никто не отменял. Там этих звонкопукалок, лишь бы сексуальная мысля вверх задиралась. Но до дворца добраться не удалось. Пришел друг, потом брат, потом сват. Разговоры про баб, про ихние телеса. Одни разговоры. Очнулся утром. Дома никого. Колотило, тянуло поблевать. Благо, заначку не нашли. Плеснул в стакан, выпил. Плеснул еще. Какие бабы, когда зуб на зуб не попадает. А тут звонок в дверь. На пороге стояла подружка, которую потревожил первой. Хохотушка.
- Принимай, Митя Петушок. Всю ночь об тебе думала.
Посидели, побалакали. Как могли. Какой секс – лишь бы живу остаться. Хохотушка пить отказалась, самого перекашивает. Опять звонок. Открыл, за дверью любовница другая. Тоже бывшая, многопудовая. Облапила за шею:
- Что-ж ты, Митя Петушок, бесстыжий твой гребешок малиновый. Приглашаешь, а у самого полна хата баб.
- Ты же отказалась!…
- Когда женщина отказывает – обязательно жди.
- А хрен вас…
У двоих дело нашлось сразу. Не только с заначкой расправились, пару пузырей еще купить заставили. Раскошелился, куда деваться. Разговоры повысились в громкости. А голова не проходила, раскалывалась. Что вчера пропускали, сам черт не вспомнит. И снова звонок в дверь. Митя Петушок едва на задницу не осел. И третья звонкопукалка нарисовалась. Смирненькая сволочь.
- Да как тебе не стыдно, Митя ты Петушок, масляна головушка. Завлекал, ведь, меня, горы золотые сулил. А сам добро другим пораздаривал.
- Ничего я тебе не сулил, - по инерции бормотал Митя, не ведая, в какую сторону отступать.
- Да как же не сулил, когда от трубки не могла оторваться!
И пошло все кругом, а дым коромыслом. Едва успевал Петушок за водкой бегать. Под конец так обессилел, что завалился в кресло и голову опустил. Тут и поднялась из-за стола первая из того хет-трика, хохотушка. Развязала на платье пояс, бросила его на постель. За ней заворочалась многопудовая, взялась стягивать штаны с огромных окороков. Смирненькая хитренько захихикала, задрала подол, уцепилась в края знакомых до боли трусов. Многопудовая подружка окинула пылающим взором Митю Петушка, словно мужиков не имела все сто лет:
- Больше ждать некого. Пора, Митя, работать.
В этот момент звонок зашелся еще один раз. Обрадовался Петушок, сорвался с кресла. Мол, не все вам, звонкопукалкам, в масть.В проеме, как в тумане, вертелась на ходу снимавшая пальто вчерашняя любовница. В голове пронеслась запоздалая мысль, что это уже не хет-трик, а черте что. Забрав у Мити ключи, она втолкнула его в комнату, запричитала с порога:
- Ой, да подождите, бабоньки, и я к вам подвалю!
Вылезла из брюк прямо в прихожей, содрала змеиную шкуру нижней рубашки. Окрысилась на недавнего дружка:
- Да смотри мне, поелозь как вчера… П-петух р-раскоряченный…