Пролог
Она – Любовь.
Наступает весна, и Она просыпается, затрагивая нежностью сердца самых разных людей, открывая им двери в новую страну – страну Любви.
Она – Любовь. Она существует на Земле, чтобы люди оставались людьми – чтобы не засыпало море в их душе, чтобы не утихал огонь в их сердцах…
Она – Любовь.
Вчера. Сегодня.
Всегда.
***
…Костер уже догорал, и ветер заставлял поеживаться сидящих вокруг него людей. Менестрель закончил свою странную песню, но голос и последний звук струны будто еще висели в воздухе, навсегда оставаясь в памяти слушателей…
Прошло довольно много времени, пока кто-то из них решился спросить.
– Она… Она и вправду так молода?
Певец помолчал. Блики огня, мерцая, освещали сетки глубоких морщин на его лице; легкие порывы ветра чуть развевали его длинные седые волосы…
– Да, – ответил он задумчиво, – Ее молодость длится вечно, как молодость ее матери – Весны; и как весна каждый год заставляет просыпаться от зимней спячки деревья, травы, цветы, так и Она уже много тысячелетий будит сердца все новых и новых людей… – неожиданно он замолчал, и лишь его губы шевелились, будто перебирая прошлое.
– А ты сам, – спросил кто-то, – видел Её?
Певец задумчиво кивнул.
– Да…
– Видел?!
– Да, – ответил Певец, – да, видел.
– И какая Она?
– Она… Она прекрасна.
Костер неожиданно вспыхнул и угас.
…Вскоре все разошлись, и только певец остался сидеть без движения, закрыв глаза, и долго-долго молчал, будто заглядывая в Вечность.
1 Глава
***
…Она все забыла.
Лица… Лица… Лица…
Кто они?
Теперь, наверное, уже никто не сказал бы этого. Но она знала точно: каждый из них был близким ей человеком…
Странно… Они приходят к ней во снах, лишая покоя, бередя душу своими голосами, словами на самых разных – знакомых и незнакомых – языках… кто они, кто они?!..
Они пугают ее. Иногда ей кажется, что она сходит с ума… – и она бродит по улицам, вглядываясь в лица прохожих, пытаясь отыскать среди этих людей хоть одного, знакомого ей по снам… бесполезно.
Вечером, усталая, она приходит домой. Теперь лица из снов уже не кажутся ей такими реальными, они расплываются, как в дымке; и успокоенная этим, она может жить снова, дни, месяцы, годы…
Пока сны не приснятся ей вновь.
***
Он любил ее. Боже мой, как он ее любил!.. В огромной пустоте, в серости и мраке пыльного города – она была его звездой, мечтой, его надеждой; всем, всем, всем была она для него!..
… Он нашел ее случайно.
На старой автобусной остановке, когда день уже засыпал, превращаясь в вечер, однажды он увидел ее лицо в обрамлении длинных, густых волос, черных как вороново крыло. Увидел… и застыл, не в силах двинуться с места, ослепленный, выбитый из чувств ее невероятной красотой. Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем к остановке подошел полупустой автобус… он видел только ее глаза, синие, чуть подернутые задумчивой, мечтательной дымкой. Вот эти глаза стали удаляться от него, отгороженные холодом автобусного стекла… он оглянулся – на остановке осталось всего несколько человек. Никто из них не выглядел ни удивленным, ни растерянным… Неужели они не видели?!.. Неужели они не заметили этого Чуда?!..
На следующий день, примерно в то же время он вновь увидел ее, и, понимая, что выглядит глупо, подошел, встал прямо перед ней.
– Здравствуйте. – сказал он. – Здравствуйте. Я… я люблю вас.
– Здравствуйте! – улыбнулась она. – А как вас зовут?
Еще немного, и они, взявшись, как дети, за руки, бродили по улицам, бульварам города, улыбаясь заходящему солнцу.
Нет, это не он нашел ее… – это их сердца нашли, отыскали друг друга в этом огромном Мире.
***
… Это был только сон. Всего лишь сон, не более. Белокурый моряк, целующий ее, отправляясь в море, навстречу своей судьбе…
Он обещал найти самый красивый остров на Земле и подарить его ей… Как давно это было!..
Было? Значит, все-таки было?..
Было!.. Но как давно! Может быть, сотни лет, может, больше…
Они любили друг друга.
Их души слились воедино, превратившись в расправленный парус, и летели вперед, направляемые ветром времени, сквозь дни, сквозь года…
… Это был только сон. Всего лишь ее сон, не более.
***
… Когда он проснулся среди ночи, её не было рядом. Где-то за окном тихо трещал терпеливый сверчок, легкий ветер переносил с места на место все, что только мог подобрать с асфальта полутемных улиц. Город спал…
Он нашел ее на балконе. Слегка откинув голову назад, она глядела в небо, думая о чем-то своем… Она не заметила его приближения, когда он тихо подкрался сзади и остановился, очарованный тем, что предстало его глазам…
Да, в этой картине и вправду все было прекрасно: ночь, полутьма спящего города… она.
На ее лице блуждала грустная улыбка, руки опущены вниз и повернуты ладонями вперед, плечи – слегка разведены, будто в каком-то неведомом порыве она открывала себя, свою душу этому звездному небу…
Прошло много минут, прежде чем он решился заговорить. Наконец он легко дотронулся до ее руки и спросил, о чем она думает.
– Не знаю… – встрепенулась она, и на ее лице отразилась легкая растерянность, словно ее застали врасплох, – Не знаю. Мне кажется, я просто… спала.
Теперь она и в самом деле выглядела только что разбуженной: блеск в ее глазах, так заметный при лунном свете, исчез, взгляд стал сонным и рассеянным, голос – негромким и вялым.
Он нежно обнял ее за плечи, и она прижалась к нему, снова засыпая – на этот раз по-настоящему…
Уложив ее в постель, он еще долго не спал, и мысли беспорядочной, тревожной толпою блуждали в его голове, выстраиваясь в пока еще неясные, размытые картинки образов.
А за окном подрагивала ночь, колышимая порывами легкого, теплого ветра…
***
Спи, Любовь…Спи, моя родная… Спи…
Я буду охранять твой сон…
Пусть все, что было, уйдет из твоей памяти этой ночью, оставляя тебя в покое.
Никто не властен над своей судьбой… но ты забудь, забудь сейчас об этом; пускай вся красота мира войдет в тебя, и каждое ее движение будет твоим. Впусти ее, впусти, и пусть…
все повторится вновь.
***
И пусть все повторится вновь.
… Певец встрепенулся. Интересные мысли иногда приходят в голову. Странные мысли.
Он поднялся с земли, где устроил себе привал, и, выйдя на дорогу, медленно побрел в сторону опускающегося солнца.
И пусть все повторится вновь.
Эти слова появились будто ниоткуда, они пришли сами по себе, как приходили к нему музыка и строчки его песен – из вечности, а может быть, из глубин души, из самой сути его существования.
Они снова напомнили ему о том, что он считал давно забытым, но на самом деле не смог бы забыть никогда. И, наверное, не хотел бы забыть.
Те дни остались в его памяти счастьем, светлым праздником, чудом… – таким, что встречается лишь раз в жизни; но в то же время – страданием и болью; и почти каждое воспоминание о них рождало в его голове новые мелодии, слова новых песен, – как прикосновение к натянутой струне рождает в ней новые звуки…
Вот и сейчас он почувствовал, как внутри него возникают первые строчки, как они приближаются, выплывая на поверхность сознания, еле заметно трогая его своей красотой.
Еще мгновение – и он услышал их…
« … В дни, когда ушли зимы морозы
полюбил Весну листок березы…»
И что-то в них было такое… необычное…
Может быть, это была Та Самая Песня; а может, просто песня, неважно… главное, что теперь она была.
Он остановился, присел в пыль у края дороги, чтобы не упустить все новые и новые строчки, появляющиеся в его голове, чтобы покрепче задержать в памяти и потом не забыть их.
А когда песня закончилась, что-то незавершенное оставалось в ней… но он не пытался дописать ее сам, понимая, что раз эти слова не пришли к нему сейчас, значит, не судьба, значит, рано, значит кто-то завершит ее потом.
Потом.
Когда все повторится вновь.
2 Глава
***
Она видела его только во сне… и потому – кто знает, существовал ли вообще когда-нибудь такой человек!..
Он был ее сном. Лишь просыпаясь, она забывала о нем, как и о других своих снах… всех, всех снах без исключения.
Сны забывались… но оставалось что-то едва различимое в памяти – какие-то голоса, образы, лица…
Лица, лица… Кто они? Воспоминания так мучительны… они запутываются в сетях, увязают в толстой массе боли, так и не выбираясь на поверхность сознания…
Кто они?
Она чувствует их руки в своих руках, она слышит их слова; ее губы помнят нежную сладость их поцелуев…
Они любили ее. Любили всем сердцем, всей душой; кто знает, за что, но любили – как и она тогда любила каждого из них…
… Как жаль, что они были всего лишь ее сном.
Только сном, не более.
***
Весна.
Взявшись за руки, Они медленно бредут по тихой в этот час набережной…
Небо в легком пухе редких облаков улыбается им своей синевой. Город на время отступил, оставшись там, где их сейчас нет – в водовороте улиц, домов и людей…
Река неторопливо течет рядом с Ними, иногда чуть забегая вперед, – и тогда они догоняют ее, немного ускоряя шаги…
… Вдруг они останавливаются; и поцеловав, он долго глядит ей в лицо…
– Знаешь… Не могу представить, что было время, когда я еще не повстречал тебя… Как я жил тогда?!.. – его брови удивленно приподнимаются вверх, что придает ему довольно смешной вид… она смеется, и он улыбается ей в ответ.
Несколько мгновений они молча глядят друг на друга, затем он снова нежно целует ее, и продолжает, сам отвечая на свои слова:
– Бессмысленно. Бесцельно. Бесцветно… Знаешь, всю свою прежнюю жизнь я променял бы на всего один день с тобой!..
Она все молчит, и на ее лице появляется задумчивое выражение.
– А я будто и не жила до нашей встречи… – говорит она наконец, – …Не помню, что было со мной раньше. Нет, правда, не помню…
– А зачем!.. – восклицает он, берет ее на руки и бережно прижимает к себе, замечая краем глаза худенького юношу, сосредоточенно наблюдающего за ними со стоящей неподалеку скамейки, – Зачем!.. Прошлое – прошло; и у нас с тобой впереди еще целая жизнь!..
Он осторожно ставит ее на землю, и повернувшись, улыбается юноше… – тот, смущенный, поспешно покидает скамейку и уходит…
… Они еще долго гуляют по почти безлюдной набережной, поглядывая на неторопливо струящееся рядом течение реки, иногда останавливаясь, иногда ускоряя шаги, и весна, набирая силу, ласково трогает их своими первыми солнечными лучами…
***
Он любил ее. Ах, как он ее любил..! В бескрайнем, синем небе ее глаз он видел смысл жизни… разгадку Вселенной! Среди воя машин, среди кирпича, бетона и множества мельтешащих лиц; в огромной пустоте, в серости и мраке пыльного города – она была его звездой, его мечтой, его жизнью; всем, всем для него!..
Быстро идет время…
Сегодня ты любуешься рассветом солнца, но вот закрыл глаза – и он уже позади, и перед тобой другой рассвет – рассвет нового, следующего года… Еще одного в долгой веренице лет твоей жизни.
Быстро идет время…
И бывает, что затянутое хороводом дней, пропадает даже большое чувство…
Но его любовь не исчезла. Она осталась с ним, не померкнув, не потускнев, осталась такой же, как была много лет назад…
Да и как могла бы исчезнуть Такая любовь!..
***
Пальцы бегут по струнам. Тихие, натянутые звуки разрывают черноту ночи…
«Хочешь, я спою тебе песню?..»
«Песню?»
«Да, песню… О любви.»
… Тонкая череда звуков вырастает в медленную, красивую мелодию…
«Хочешь?..»
«Да…»
Сквозь голос струн сначала тихо, но постепенно нарастая, прорывается человеческий голос…
… «В дни, когда ушли
зимы морозы
Полюбил весну
листок березы…
Полюбил весну немой листок,
И остался летом одинок…
У весны – свои, увы, законы
Лишь меж летом, и зимой студеной
Жизнь ее проходит всякий раз,
Радуя собою чуткий глаз…»
Мелодия то поднимается, то падает вниз; и дрожание струн живет в такт с человеческим голосом…
«Опечален лист своей судьбою –
Больше им не встретиться с весною:
Он умрет – она всегда жива…
Плачет и печалится трава,
Дерево, вздыхая, тихо стонет
И на грудь свою слезу уронит,
Сына своего к себе прижав,
Тенью, как рукой, его обняв…»
Голос утихает, но пальцы, пробегая по струнам, хранят мелодию грусти…
«А что же дальше?..»
«Дальше?.. Ничего.»
«Но… почему?»
Певец, вздыхая, молчит. Но затем его голос вновь рождается в мире звучания струн, соединяясь со вздохом гитары…
… «В дни, когда дарила осень грозы
Пожелтел, пожух листок березы…
С ветки его ветром сорвало,
И далече в поле унесло…» …
«Но… почему?!»
Ладонь певца ложится на струны, разом обрывая все звуки. Он закрывает глаза и молчит.
Немного подождав, слушатель тихо встает и уходит.
«Кто знает!.. – шепчет Певец ему вслед, – … Кто знает!..»
***
Милая, милая… Когда он обнимал ее, она счастливо улыбалась… и он тоже был безумно счастлив рядом с ней.
Она была частью его сердца… и настолько глубоко проникла в него, что казалось, отбери у него эту любовь – и сам он туту же исчезнет вместе с ее дыханием…
И вроде бы ничто не предвещало беды… но беда пришла, черным ветром заглядывая в окна их маленького домика на двоих.
Не сразу; но постепенно он начал догадываться обо всем, о чем не догадывалась даже она сама. По нечаянным фразам, непонятно как попавшим в разговор; по обрывкам странных снов, взявшихся неизвестно откуда, случайно запавших в ее память; по ее красоте…
Сначала он не обращал на них внимания, но шли дни, месяцы, годы; и все необычное, накапливаясь в его разуме, ждало объяснения… он начал задумываться об этом, перебирая самые разные предположения и догадки…
Он думал об этом. Не торопясь, в недолгих периодах затишья в их общем счастье.
Он думал.
У него было много времени…
***
Она проснулась, когда он легко дотронулся до ее руки, и, лишь открыв глаза, произнесла:
– Ты снился мне этой ночью… Долго-долго…
Он улыбнулся.
– Но это был приятный сон?
– Ты играл на гитаре и пел. Так красиво!.. Почему ты так редко поешь?..
Он пожал плечами и снова улыбнулся ей.
– Ты был одет в какую-то странную одежду… может быть, такую носили когда-то давно, много лет назад…
Он все еще улыбался, но теперь в его глаза проникла грусть, странным образом переплетаясь с любовью и нежностью…
– Это точно был я? Может быть, кто-то похожий?..
Она задумалась.
– Интересно… Сейчас, когда я вспоминаю, разница и вправду есть… Твои волосы, например, во сне были другими… гораздо, горазда темнее. Но, с другой стороны, кто еще это мог быть, кроме тебя!..
Он молча поцеловал ее, и она снова закрыла глаза…
Вскоре она уснула, а он еще долго смотрел на ее лицо, будто пытаясь навсегда, навечно запечатлеть его в своей памяти…
***
… Певец медленно открыл глаза и поднялся с камня. Сухой веткой разворошил угли костра – ни одной искры не промелькнуло в ночной темноте… Бесконечная песня, звучавшая в его душе, постепенно утихла, и теперь почти ничто не нарушало этой тишины… – только далекий, приближающийся со стороны леса стук копыт.
Что это?.. Какое-то странное чувство закралось в него… будто то, что он считал потерянным навсегда, вновь возвращалось… Это чувство приближения прекрасного, повторения, возвращения уже окончившейся сказки… – сказки, которая, возможно, когда-то была его жизнью…
Словно влекомый какой-то неведомой силой, он повернул голову, прислушиваясь к стуку, и сначала медленно, но с каждым метром ускоряя шаг, пошел навстречу неизвестному всаднику.
Через пару минут он был уже на краю селения; его взгляду открылась окраина леса – старые, редко растущие деревья, освещенные сверху диском выглянувшей из-за туч полной луны. Стук все приближался, и он почти бегом шел к лесу, с душой, замирающей в предвкушении встречи с прекрасным, встречи с мечтой.
Он вышел из селения; вот – половина пути к лесу уже пройдена… но вдруг какое-то странное, пустое ощущение в груди остановило его. Он прислушался, и вскоре понял, что показалось ему странным: стук копыт стал сначала понемногу замедляться, а затем и вовсе исчез…
Стряхнув оцепенение, Певец, тяжело дыша, продолжил свой путь к лесу, надеясь сам найти неизвестного всадника; но только он двинулся с места, как копыта снова застучали со все нарастающей быстротой – но теперь они уже не приближались, а наоборот, удалялись от него, уходя все дальше и дальше, глубже и глубже в лес. А он… Словно ребенок, у которого отняли любимую игрушку, он беспомощно протягивал руки вслед удаляющемуся стуку, затем побежал… Он бежал все скорее и скорее, не обращая внимания на длинные стебли травы, бьющие по ногам, на боль в боку, – вперед, вперед; в бессмысленной погоне за своим счастьем, за своей ускользающей мечтой…
Он бежал, пока не иссякли силы, а когда ноги отказались служить, упал в изнеможении на сырую прохладу земли. Холодный мох, примятая трава касались его лица… и по глубоким морщинам щек стекали соленые слезы.
… А там, где царила лишь бездонная вышина неба, желтая луна вновь укрылась в огромном океане черных ночных туч…
3 Глава
***
Этот сон. Он снова приснился ей… Да, иногда он ей снился, этот менестрель – примерно раз в пятьдесят-шестьдесят лет.
Такой смешной… Сколько прекрасных песен сложил он в ее честь..! Смешной… и любимый. Ее менестрель.
Она помнила его глаза – голубые, как у нее, всегда широко открытые, будто он вечно был чем-то удивлен… Он и вправду был удивлен: красотой Мира и человеческой души, красотой собственных песен, Ее красотой…
Он остался в прошлом. Его стихи и песни, его глаза, улыбка, руки, волосы, его поющая гитара – все это приходило к ней лишь во снах… таких редких, таких ужасно редких!..
Она хотела быть с ним…
Но прошлое не возвращается. Никогда.
Никогда.
… И все-таки она нашла его снова. Нашла… в настоящем. Просыпаясь, она видела его лицо рядом на подушке, и вновь была счастлива. И пусть это не был тот же самый менестрель, которого она знала, но они были так похожи..! Очень, очень похожи…
Впрочем, наверное, Они все были чем-то похожи. И Они так любили ее!...
…
… Время. Уходит, убегает.
Время. Уплывает; течет бесконечной рекою, смывая песчаные замки, беспечно построенные кем-то у ее берегов.
Время. Было и будет…
… Иногда она хотела бы остановить его. Прекратить. Но это не в ее власти. Это ей не под силу…
… Она не видела будущего. Не думала о нем.
Она потеряла прошлое. Далеко-далеко. Это было болезненно, но, наверное, необходимо.
Она жила лишь настоящим. Это, да еще затаившаяся в душе усталость – все, что оставило ей Время…
Она устала. Устала терять снова и снова то, что ей дорого, устала от себя и окружающего мира, устала Быть.
Иногда она хотела бы прекратить, остановить это.
Но для нее – все продолжалось всегда.
Без конца и начала.
***
… Ночь. Темная ночь.
«Когда ты уйдешь… – невнятно шевелятся губы певца, – Уйдешь… от меня… до весны…»
Луна глядит на него сквозь скопления туч, и под ее пристальным взором он пытается отыскать среди множества самых разных слов – Те Самые слова…
Вот – его губы шепчут все увереннее, и вскоре этот шепот переплетается с шорохом лесной травы и шелестом деревьев, вырисовываясь в ночной глубине…
… «Когда ты уйдешь от меня
до весны,
Останутся мне – только ветер
и сны;
Безумные сны о любви, и о нас,
о том, что бывает один только раз…
Всего только раз в истечении дня,
Всего только раз в прогоранье огня;
Я – лишь краткий миг в протяженности лет,
Я – в тысячах строчек короткий куплет…
…Осеннее небо не станет мешать,
И ветер застынет во мгле, не дыша,
И вздрогнет Земля, и заплачет Вода,
Когда ты уйдешь от меня…
Навсегда.»
… Опустошенный Певец поднимает глаза к небу, и луна будто подмигивает ему, на мгновение скрывшись, и тут же снова показавшись из-за туч.
«Да, – устало говорит он, – Я сделал это…
… Опять.»
Деревья согласно кивают ему, качая на ветру своими кронами, и он мысленно склоняется перед ними – его первыми слушателями, хранителями его души.
«Опять, – думает он, – Опять.»
***
Это не может продолжаться всегда… – прошептал Он, открыв глаза от ее прикосновения.
– Почему? – удивилась Она.
– Не знаю. Но чувствую, что не может. Наверное, такова Судьба…
– Наша? Твоя и моя?..
– Может быть. Хотя мне кажется, тут замешано нечто большее… – он наклонился к ней и нежно поцеловал в плечо, – Но я ни о чем не жалею.
– Будь по твоему, – улыбнулась она, – и все-таки я не понимаю, почему все должно кончаться..!
Он улыбнулся ей в ответ. Он не хотел ее тревожить. Хотя сам уже давно понял, почему.
…
Потому что он смертен. Потому что он – человек.
А для человека – ничто не вечно: все заканчивается, все когда-то уходит…
Где-то глубоко в душе, возможно, и она понимала это. Но это понимание осталось в прошлом, а она… она жила только настоящим.
… Когда она уснула, он вновь долго-долго смотрел на ее лицо… и не мог насмотреться. Он знал, что для него все закончится уже довольно скоро, и, как мог, приготовился к этому; а теперь… ее слеза, упавшая на ладонь, застала его врасплох.
Она плакала во сне, и ее слезы новой болью отзывались в его сердце. Он никогда раньше не видел ее плачущей, не догадывался, что и ей может быть тяжело от их предстоящей разлуки…
… «Не плачь, не плачь, – зашептал он, нежно вытирая руками слезы с ее щек, – Не плачь… Пусть – все уходит, пусть, но ты – будешь жить; и пока ты жива, пока ты видишь это небо, эту весну, пока ты чувствуешь эти травы и цветы, для тебя – все, все повторяется…»
… И тишина вторила ему чуть слышным стуком часов.
***
Все повторяется… День и ночь, весна и осень, лето и зима. Все повторяется.
Певец чуть тронул струну, и она зазвенела в вечерней полутьме, будто ножом разрывая грань – между прошлым и будущим, между мечтой и действительностью, между огромным Миром и затерянным поющим сердцем. Его сердцем.
Он начал играть, и тихая, печальная мелодия, выплывая из гитары, растекалась, разбегалась плавными волнами, занимая все пространство вокруг, переполняя его своим легким, невидимым существом…
… Все повторяется. То, что потеряно, исчезло не навеки, то, что ушло – вновь возвратится, то, что было – будет опять в новом витке спирали… Все повторяется.
Певец играл, закрыв глаза… Каждое его движение было подчинено этой музыке, этому чувству – чувству гармоничной завершенности и бесконечности Вселенной, взрастившей Жизнь на границе Света и Тьмы; чувству любви и надежды…
Вот он запел… Хрупкий человеческий голос вторгся в совершенство звучания струн, не нарушая его, но наполняя новым, живым содержанием…
Она – Любовь, – пел он, – она – вечна.
Наступает весна, и она просыпается, затрагивая нежностью сердца самых разных людей, открывая им двери в новую страну – страну любви…
Она – Любовь. Она существует на Земле, чтобы люди оставались людьми – чтобы не засыпало море в их душе, чтобы не утихал огонь в их сердцах…
Она – Любовь.
Вчера. Сегодня.
Всегда.
4 Глава
***
Была середина июня, и лето разгоралось все сильнее и сильнее, давая с каждым днем больше и больше тепла и света, когда он решил, что настала пора уходить…
Он уже давно понял, что рано или поздно ему нужно будет это сделать, но все оттягивал момент, не осмеливаясь переступить границу, оставить позади свою прежнюю жизнь, свою любовь, уходя в мир, где его ждали лишь тоска и боль…
Он не знал, просто не представлял себе, как будет жить без Нее. Путеводной звездой Она освещала его жизнь, помогая преодолевать все трудности и препятствия; всегда рядом – в радости и горе; разделяя тревоги, утешая при потерях и неудачах… Она давала ему веру в Чудо, в счастье, веру в Добро. Один взгляд, всего лишь воспоминание о Ней – и он вновь был готов идти вперед, навстречу неизвестности…
Но теперь… Теперь он решил покинуть ее.
… В жизни каждого бывают моменты, когда он понимает, что ситуация зашла в тупик, завязалась узлом, распутать который можно, лишь разрубив.
Иначе – страдание, боль. И любое промедление – все сильнее затягивает узел…
… Он старел; она же была Любовью, а значит – вечной песней, вечной молодостью, вечной весной. Она и сейчас, ничуть не изменившись, оставалась точно такой же, какой он встретил ее много лет назад…
А он – старел; старел, как любой человек; и зная, что она будет с ним до самой смерти, не хотел умереть на ее руках беспомощным стариком…
… Была середина июня, и лето еще только разгоралось, давая с каждым днем больше тепла и света, когда он решил, что настала пора уходить.
***
Ей снился ветер…
Она стояла на небольшой лесной поляне, окруженной пожелтевшими деревьями, и ветер закручивал вокруг нее водовороты опавшей листвы, путая волосы, раздувая длинную юбку ее диковинного, будто взятого из музея, платья. Небо хмурилось тучами, и странно, тревожно было в ее душе…
Ветер, ветер… Листья кружат и кружат; то собираются в кучи и куда-то несутся по земле желтой волною, то рассыпаются, и вновь закручиваются в неудержимый водоворот…
И в ее руке – тоже лист. Желтоватый, прямоугольный лист бумаги. Ветер пытается вырвать его из ладони, но она крепко сжимает пальцы в каком-то отчаянном упрямстве… Вот она поднимает его к глазам, вновь читает, путаясь от волнения в буквах, и слезы капают на листок, смешиваясь с каплями начинающегося дождя…
«… Прощай, моя Любовь..! Прощай… и живи!..»…
Дождь льет все сильнее, и она долго стоит, опустив голову, пока внезапный порыв ветра не вырывает из ее рук и не уносит прочь промокший листок…
***
… Тихо. Певец в одиночестве сидит у костра, чуть слышно перебирая пальцами струны гитары. Легкий ветерок треплет его седые волосы, образы прошлого вместе с последними солнечными зайчиками витают у его головы. Воспоминания рождаются и умирают с каждым новым стуком его сердца…
Он любил ее. Боже мой, как он ее любил!.....
… Все, чего ему не хватало в жизни: сказку, чистоту, нежность, – он видел в ней; и ясность ее души заменяла ему все богатства на Земле…
Она была его Богиней. Он восхищался ею, он дарил ей цветы, он посвящал ей стихи и песни… и если б весь мир был в его власти, он не задумываясь отдал бы его Ей.
Счастье мое! Звезда моя! Мечта моя!..
В кошмарных снах он представлял себя без нее, и просыпался в холодном поту; но одна ее улыбка делала его счастливым…
Ее образ, ее чудесная красота всегда были с ним, освежая, придавая сил в трудную минуту… Ее глаза, ее руки, ее прекрасные черные волосы; ее любовь…
Ее любовь. Их общая любовь…
… Настало время, когда он понял Все, и понял, что им не суждено быть вместе…
И в тот день, когда он решил покинуть ее, ему казалось, что жизнь закончилась, и уже ничто не ждет его впереди…
… Тихо. Певец в одиночестве сидит у костра, чуть слышно перебирая пальцами струны гитары. Легкий ветерок треплет его седые волосы, образы прошлого вместе с последними солнечными зайчиками витают у его головы. Воспоминания рождаются и умирают с каждым новым стуком его сердца…
Он любил ее. Боже мой, как он ее любил!.....
***
Дождь… Ветер…
В страшном сне ей привиделось, что он ушел, ушел навсегда… Открыв глаза, она облегченно вздохнула.
… Но реальность оказалась страшнее сна.
Его не было.
На столике у кровати она нашла его записку… ужасную, бессмысленную записку.
Она не верила этой записке, не верила… но память, будто сговорившись с Ним, стала выталкивать на поверхность огромные куски воспоминаний… Эти лица… Эти люди… Эти сотни, тысячи лет…
«Прощай, любимая, прощай, моя милая…
Прощай!...
И… живи.»
… И боль. И слезы из глаз.
Зачем, зачем ты ушел, мой милый!.. Милый ты мой, дурачок, ведь я просто не смогу, не смогу, не смогу жить без тебя!.. Я не перенесу этого еще раз..!
Голос срывается на крик, рыдания рвутся из груди…
Резкий рывок на себя распахивает окно.
Люди. Люди. Люди.
Где же ты? Вернись, вернись, мой любимый!..
Его нет. Он ушел, ушел навсегда…
Верни – ись!
***
Ему послышался чей-то крик позади, и он обернулся…
Голос. Это был Ее голос…
Она падала из окна их квартиры на седьмом этаже.
… Что-то сдавило сердце – внезапно и сильно.
Ноги сами понесли его к ней… и вот – он стоит рядом с ее телом на асфальте.
Кровь. Кровь повсюду…
Ты звала меня?.. Я здесь. Я пришел. Я – рядом.
Он поднял ее на руки, и сквозь уже собравшуюся толпу людей понес… Куда-то. Куда глаза глядят…
Далеко. Далеко.
… Окружающий мир провалился. Остался лишь островок, маленький островок, где Он и Она. Ее вздох… резкий, неровный вздох – разорвал ткань бытия. Еле заметная жилка забилась на ее виске…
Она жива. Жива.
Но сквозь радость. сквозь счастье новой встречи опять прорывается старая боль…
… Ее дыхание выравнивается, ее раны уже не кровоточат, быстро, невероятно быстро заживая, но из глаз по лицу стекают соленые ручейки слез…
Он осушает их своими поцелуями.
«Не плачь, милая, не плачь, моя любимая… не плачь.
Не плачь. Ты не умрешь…
Ты будешь жить…
…Всегда.»
А слезы все текут и текут, смешиваясь с Его редкими слезами, и стекая, капают на одежду, заляпанную большими красно-бурыми пятнами…
***
………………………..
……………………......
***
Костер уже догорал, и ветер заставлял поеживаться сидящих вокруг него людей…
Менестрель, странствующий певец, наконец закончил свою странную песню, но голос и последний звук струны будто все еще висели в воздухе, навсегда оставаясь в памяти слушателей.
Прошло довольно много времени, прежде чем кто-то из них решился спросить.
– Она… Она и вправду молода?
Певец помолчал. Блики огня, мерцая, освещали сетки морщин на его усталом лице…
– Да, – ответил он задумчиво, – Ее молодость длится вечно, как молодость ее матери – Весны, и как весна каждый год заставляет просыпаться от зимнего сна деревья, травы, цветы, так и Она уже много столетий будит сердца все новых и новых людей… – неожиданно Он замолчал, и лишь его губы шевелились, словно перебирая прошлое.
– А ты сам, – спросил кто-то, – видел Ее?
Певец задумчиво кивнул.
– Она хорошенькая?..
– Она – прекрасна, – строго сказал Певец, – Для тех, кто может заметить настоящую красоту…
… Когда костер угас, все разошлись, и только он остался сидеть без движения, закрыв глаза; и долго молчал, будто заглядывая в Вечность…
Эпилог
Поезд. Стенки вагона чуть колышутся под стук колес…
Поезд… Пытаясь заглушить свою боль, забыть то, что было, Он уезжает далеко-далеко… в город, где никогда не встретится с Ней.
Когда-то, давно, он ее любил. С тех пор прошла целая вечность. Вечность без Нее…
… Под стук колес, под мелькание картин за окном в Его голове рождается мелодия… странная мелодия грусти. Она будто выплывает из ниоткуда, трепещет, как пламя свечи, и бьется в стенки души, пытаясь вырваться на свободу…
Вскоре на нее накладывается голос, обрывки слов срастаются в единое целое, и вот уже звучит во внутренней тишине – первый куплет Песни…
… «В дни, когда ушли
зимы морозы
Полюбил весну
листок березы…
Полюбил весну немой листок,
И остался
летом
одинок…»
Песня растет, продолжаясь, и вскоре уже одним целым живет в его голове…
«………………………………
… А когда дарила Осень грозы –
Пожелтел, пожух
листок березы…
С ветки его ветром сорвало,
И далече в поле унесло…»
«Да… шепчет Он, – Да… Прощай!..»
Он приопускает стекло окна, и ветер врывается в пространство купе, развевая Его седеющие волосы.
«Как жаль!..» – трепещет сердце…
«… И далече в поле унесло…» – едва шевелясь, отзываются губы.
Прощай.
… Но вот – неожиданно – в нем вновь рождается музыка… и новые строки звучат в его голове, словно продолжая после долгого перерыва Ту, старую, далекую историю…
«… Вместе с ним – мечты его угасли…
Только – нет, любил он не напрасно… –
Ведь придет весна на Землю вновь,
Если в мире
будет жить Любовь…»
Голос умолкает… Он прислушивается к себе, и вдруг понимание приходит к нему – ярким толчком куда-то вперед…
Это был его голос. Это – его песня…
… Новый Певец закрывает окно, и ветер остается по ту сторону стекла.
«Нет. Не прощай… – говорит он, –
До свидания.»
И жизнь продолжается.
Вчера. Сегодня.
… Всегда.
…………………………..
Второй Эпилог
***
Она забыла. Она все забыла.
Лица… Лица… Лица…
Кто они?
Теперь, наверное, уже никто не сказал бы этого.
Странно… Они приходят к ней во снах, бередя душу своими голосами, словами на самых разных – знакомых и незнакомых языках… кто они, кто они?!..
Они пугают ее. Иногда ей кажется, что она сходит с ума… – и она бродит по улицам, вглядываясь в лица прохожих, пытаясь отыскать среди этих людей хоть одного, знакомого ей по снам… бесполезно.
Вечером, усталая, она приходит домой. Теперь лица из снов уже не кажутся ей такими реальными, они расплываются, сливаясь, как в дымке; и тогда сквозь эту неясную пелену ей чудится другое лицо, лицо, светящееся добротой, нежностью и лаской; и далекий голос шепчет ей что-то из темноты…
«Спи… Спи, моя любовь… Спи..»
И успокоенная этим, она может жить снова… – дни, месяцы, годы… Пока все не повторится вновь.
***
Спи, Любовь… Спи… Слышишь мой голос? Он расходится кругами, как волны от упавшего в воду камня, расходится сотнями, тысячами, миллионами разных голосов.
Спи… Он не будет мешать тебе. он разобьется, рассыплется песчинками света, укутает тебя одеялом спокойствия и будет охранять твой сон…
Спи, Любовь, спи, моя подруга; спи… Сегодня тебе нужно поспать. И не бойся Вечности, ведь я – всегда с тобой. Я меняюсь, рождаясь и умирая, но я никогда не покину тебя, ведь я – Жизнь…
А Жизнь – ничто без Любви.
23.02.1997г