- Да ладно, не болтай глупости, – сказала мне мама, когда я описала ей обе эти истории, в которых запутались мои сомнения, а сомнения были с некоторой придолью кокетства, пожалуй. – Ты посмотри на себя в зеркало. Уж двадцать пять лет, а глаза по-прежнему как у ребенка, сплошная наивность. Вот и пытается тебе каждый пройдоха, всучить, что ни попади! – мама не была возмущена, нет, в ее голосе были умиление и ирония. А глаза были такими же теплыми и мягкими как всегда.
Я посмотрела на себя в зеркало.
История первая вышла в стихах. Не вижу смысла ее переписывать, раз уж такой она родилась:
История первая
На тротуарах по Арбату, весна разбила буйный сад.
Под ярким солнцефиолетом народ течет – цветет Арбат.
И я в толпе, невеста ветра; на шее мягкий свитерок.
Я носом чувствую приметы, их теплый воздух приберег.
На встречу - нежное создание выруливает из потока.
В глазах - сплошное созиданье, в руках брошюры,
их не много.
И купила ж меня, со старта. С расстоянья кричала мне
«- Вот мой читатель!» - буря азарта: «- Мысль с красотой наравне!
Для таких как вы и пишу я. Вам свои посвящаю творенья!»
За брошюрку – двадцатку - в мгновенье, как цыганка сдула с руки.
Я, в тупейшем оцепенении пол часа разбирала стихи:
про любовь, про погоду; сомненья - точно «Красной Москвы» духи.
Там метания всякого рода и кричат на заре петухи…
Я, растраченною двадцаткой - бог с ней, в общем-то.
С рифмой тетрадка из кармана куртки торчит,
голова оскорблено ворчит:
ну, она поэтесса – возможно, хоть ни нерва надломом искрит.
Я – ворона! Вот это точно. На понты меня можно купить.
И первое зерно сомнения, самосадом в сердце мое росточек пустило.
Я что, правда такая ворона?
История вторая
с предысторией
Это было позапрошлой весной. Уж больно ярким случай этот мне показался. А сколько до того, да и после, всякого, распространяющего всякое, люда кидалось мне под ноги, попробую припомнить.
….. Э-э-э-э.
…...М-нэ-э-?
Всех, наверно не получится.
Бродячих торговых агентов пропустим. Распространителей рекламных листовок и буклетов тоже не считаем – работу люди работают, и хочется дать им веру в то, что старания их народу (мне, то есть конкретно) нужны – рекламные буклеты служат закладками для книг коих в моей сумке всегда в наличии.
Сеятели новой веры, казалось, только меня в толпе и высматривают. Потом приветливо, с расспросами, с подкупающим добродушием в глазах окружают. Правда, они ничего не предлагали купить, никогда. У них задачи иные. Но что было то было – из всей толпы, стоящей, к примеру, на автобусной остановке, подойдут именно ко мне. Со временем, я научилась в тон им, мило и учтиво уклоняться от разговора.
Три года назад, тоже весной, во время прогулки по Серебряному бору, меня потчевал поэзией некий - Самельянов Аверьян (точно псевдоним). Столько восторгов о русской природе не снилось даже Тютчеву с Фетом, вместе взятым. О Москве, так не излагал и Окуджава. В финале, было предложено приобрести, только что «вышедший в свет» сборник его стихов. У меня не оказалось денег (слава Богу! а то б купила, наверняка), но Аверьян не расстроился – я была более чем благодарным слушателем, хотя хвалила редко, да и вообще к большинству его восторженных визгов, осталась равнодушной. Но вот смалодушничала все ж - обидеть не хотела и слушала.
Летом, в том же году, мне навязали покупку книги о постановке спектакля «Принцесса Турандот – 63». Ее написал и опубликовал режиссер театральной студии, в которой я тогда занималась. Книгу покупать мне не хотелось, но категорически отказаться от покупки так и не смогла (опять же, смотри выше). Мир слухами полнится, и спустя пару лет, я снова услышала о судьбе этой книги. Более восьмисот экземпляров, а тираж был в тысячу, до сих пор занимают значительную часть жилплощади нашего постаревшего режиссера и являются причиной неугасающего семейного скандала.
И вот недавно, спускаюсь в подземку - в переходе толпа. Кто чего продает, кто куда торопится – ногу отдавят, не заметят. Наклонишься за ненароком оброненной газетой – затопчут. Женщина, которая шла впереди меня, как-то резко загребла влево и мне прямо в живот уперлась книга, которую держала упорная рука высокого молодого человека. Я попыталась увернуться, но высокий молодой человек настойчиво протягивал мне книгу.
- Спасибо, мне не нужно, – говорю ему тихо.
- Возьмите,
- Нет, благодарю.
- Ну, возьмите, ведь вы же умная, – (?!) угу, думаю я.
- А вы про это откуда знаете?
- По вам видно.
- Что, извините, именно видно? Что не так? Извилины торчат лишние? – на его лице, еле заметно мелькнула улыбка:
- Этого не объяснишь.
- А может это у вас вроде рекламного слогана? Покупаете людей на их же тщеславие, мол, бери если умный, а если не берешь, то – дурак? Ловко.
- Я буддист. Возьмите эту книгу, она вам пригодится. Она стоит сто рублей. Но я не прошу за нее цену, - поспешил с оговоркой он, - я собираю пожертвования. Если можете, что ни будь дать, будьте добры, нет - берите книгу так. – его голос звучал очень спокойно, даже отстраненно.
Мама, все-таки была не права, этот, на пройдоху совсем не был похож. А книжка называлась - «Нектар преданности», международное общество сознания Кришны. Я взяла ее (!), как под гипнозом, и полезла в рюкзак искать свой кошелек. О буддизме в целом и Кришне в частности, я мало что знала. Что такое международное общество сознания Кришны мне тоже было неизвестно. А имя автора, состоящее из пяти слов, в том числе двух инициалов – Шри Шримад А.Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада – смогла прочесть без запинки только с шестого раза.
- Вы учитесь? – спросил меня собиратель пожертвований.
- Да.
- Кем будете?
- Выучиться бы сначала, там решу, кем быть.
- Наверное, дизайн? – он оставлял заметные паузы между словами.
- Это тоже по мне видно?
- Это в первую очередь, – коротко и сдержано улыбнулся.
Хотя, пожалуй, что и правда видно: на голове стрижка, точнее то, что отросло от недавнего бритья головы налысо, мешковатого вида дубленка, расклешенные штаны из вельвета синего цвета, такого же колорчика ботинки на высокой подошве, разноцветный полосатый шарф; в том же духе перчатки. Видок, впрямь веселенький – ди-за-ин.
- Вы, наверное, в прошлой жизни были рождены в Индии, – это он очевидно из-за прически вывел.
- Возможно, а, в следующей, буду дельфином.
- Все возможно. Почитайте эту книгу. Не пугайтесь, если не все сразу поймете, она исключительно духовная.
- Да, очень кстати, я давно хотела познакомиться с этим течением - это было правдой, хотя я и ощущала мерзкое благодушие разливавшееся во мне.
- Буду рад, если она окажется вам полезной, – до сих пор я рылась в рюкзаке и наконец то нашла свой кошелек.
– Вот, возьмите, – протянула ему бумажку, предназначавшуюся изначально для оплаты обеда.
- Спасибо, всего вам доброго.
Мы раскланялись и разошлись в разные стороны: он - кидать зерна в почву, а я - их собирать.
Решила, что отобедаю скромно, но блюда три все равно выкрою, например: кофе без сахара – на первое; второе – кофе без молока, да и на третье можно будет кофе выпить, только уже без кофеина, наверно.