- ВСЕ! – я поставила точку и три восклицательных знака. Немного подумала и жирным шрифтом прописными буквами написала слово «КОНЕЦ». И поставила еще три восклицательных знака. ПЯТНИЦА! ВЕЧЕР! Самое любимое время недели! Через час начинается выходной. Ур-р-а!!!
К тому же шеф благополучно отбыл в трехдневную командировку (это накануне выходного!), а на часах времени-то всего четыре часа! Я решаю, что имею полное право несколько сократить свой рабочий день. Когда его руководящее сиятельство изволят хотеть со мной общаться по делу и без оного после окончания рабочего дня – я же не жалуюсь! И потому сегодня – имею право злоупотребить!
До чего же здорово - катиться в полупустой маршрутке по осеннему городу! На тротуаре у нарядного парка старушки продают охапки первых садовых хризантем. Не тех, полуискусственных, раскрашенных в ехидные флуоресцентные цвета, а настоящих, лохматых, мокрых от утренней росы, пьяных от собственного терпкого запаха! Я выскакиваю на ближайшей остановке только затем, чтобы купить ворох бело-розового дурмана, вдохнуть холодный аромат осени. Яркое солнце отражается от глянцевого золота кленов, последним, несмелым уже теплом щекочет в носу.
А вот и мой дом! Сейчас выгуляю Борьку, приготовлю себе чашечку кофе, достану новый журнальчик, включу «жалисный» сериал… Меня ждет часа полтора сладкого ничегонеделания.
В подъезде душно пахнет паровой баней. Я поскользнулась на мокрых ступеньках и чуть не упала. Что это наш дворник проявил столь нездоровый энтузиазм: чистота чистотой, но все хорошо в меру! А то развел тут лужи! В нашей пятиэтажке дореволюционной постройки лифта нет, и я карабкаюсь на свой четвертый этаж, стараясь не промочить ноги. Но на втором этаже мокрые ступеньки уже покрывает недвусмысленный слой воды. На третьем этаже меня встречает мирный весенний ручеек. Издалека доносится горькое «У-у-у»… Борька! Позабыв о высоте межэтажных пролетов, взлетаю на свой этаж.
Мелкий дождик бодро барабанит с потолка по лестничной площадке. Я никак не могу попасть ключом в замочную скважину. А несчастный Борька ломится с воем и криком в запертую дверь.
Наконец, я врываюсь в квартиру. Картина «У озера». Букет хризантем выпадает из моих рук, и мирно покачиваясь, плывет по воде в сторону кухни. Мокрый несчастный Борька лезет на руки, не задумываясь о том, что вряд ли я смогу поднять его из этого гадкого мокрого холодного! Все-таки десятимесячный щенок лабрадора весит примерно столько же, сколько и молодая леди среднего роста и хрупкого телосложения!
А дождь невозмутимо льется с потолка, мерно постукивает по плывущим по коридору туфлям, струится по отклеившимся обоям.
Я совершенно точно знаю с самого детства, что надо мной еще один этаж и чердак. А также крыша. Более того, на дворе ясный солнечный день и туч не предвидится в радиусе тридцать километров вокруг Киева. Но вот он – тихий мирный дождик с потолка. Мокрая перепуганная до смерти собака и некая кучка, которая еще утром была стопкой Риткиных книг – она их у меня вчера забыла.
- Вы что это себе позволяете? – заверещал кто-то у меня за спиной. Я оглянулась. Соседка с третьего этажа. – Я сейчас милицию вызову! Я подам на вас в суд! На выселение!
Наша соседка всю жизнь свято убеждена, что все неурядицы ее быта - так или иначе – суть наши злобные козни.
- Плюм! – ответил ей потолок, и жирный слой промокшей штукатурки оторвался и покрыл ее шестимесячный перманент ровным плотным слоем. Остатки жирной известковой каши миролюбиво расположились на соседкином бюсте. Лечебные маски в полный рост. Курорт СПА на дому.
- Котя-я! – завопила соседка, призывая на помощь мужа.
- Да погодите вы, не кричите, - пыталась я остановить соседку. – Вы же видите, нас самих заливает, это с пятого этажа! – Спотыкаясь на плавающих в воде вещах, заталкиваю несчастного Борьку в ванную. И бегом мчусь на пятый этаж, надо немедленно перекрыть воду! Люся мчится за мною следом: Если бы вы сделали качественный ремонт, - произносит она гениальную по своему жлобству фразу, - то вода вся бы у вас стояла, а к нам не просочилась!
Мне некогда дискутировать с этой теткой. В подъезде поднялся шум и крик: кое-где соседи были дома и бросились выяснять, откуда же столь необычное погодное явление. На площадке пятого этаже нас уже собралось человек пять. Общее мнение – этот пьянчужка опять забыл закрыть кран. Надо сказать – соседушка у нас на пятом этаже – парень лихой. Ему бы в рекламе Алькаприма сниматься! А также рекламировать клинику неконтактного избавления от алкоголизма. Лично я видела его только в трех состояниях: пьян, пьян в дрова и пьян до состояния полная грязь. Между прочим, ему немногим больше тридцати лет. Печально.
Я впиваюсь в звонок. Разъяренная Люся у меня изподмышки колотит пятками в дверь. Тишина.
- Это – не от него, резонно замечает пенсионер дядя Петя из восьмой квартиры. – Смотрите, с потолка каплет. Мы уставились на потолок. Он усеян ровными рядами капель – наверное, вода просачивается сквозь перекрытия.
В это время распахнулась дверь. На пороге стоит совершенно голый и мокрый сосед. То есть СОВЕРШЕННО голый. Фиговым листком ему служит в далеком прошлом розовая поролоновая мочалка. Если из его тирады выбросить все непечатные выражения, расставить по местам подлежащие и сказуемые, добавить проглоченные окончания и исправить перекрученные до неузнаваемости слова, то получится нечто вроде: А я душ принимаю и ничего не знаю.
Впрочем, никто и не спорит, в его квартире с потолка льет еще круче, чем у нас.
Сплоченная команда пострадавших разворачивается на сто восемьдесят градусов и так же сплоченно мчится в соседний подъезд, где находится вход на чердак.
Картина, которая предстает нашим глазам, еще более плачевная, чем в нашем подъезде: эпицентр ливня, видимо, находится именно здесь. На площадке пятого этажа стоит под зонтом в окружении толпы пухленьких теток и небритых мужиков импозантный красавец в шляпе и бежевом пальто. Он вдохновенно смотрит в потолок и солидным баритоном веско объясняет гражданам жильцам, что произошла авария, прорыв во время испытаний труб отопления, которые проходят по чердаку. И он, как начальник ЖЭКа выражает нам свои соболезнования, приносит извинения и гарантирует немедленный ремонт пострадавших квартир за счет государства. Сегодня же будет произведена опись нанесенного ущерба, и т.д. и т.п.
Я возвращаюсь к себе. Звоню на работу мужу. Веселый дождик прекратился, лишь редкие запоздалые капли роняют слезы с потолка. В кухне обвалилась пластами штукатурка, превратив телевизор и микроволновку в скульптуры стиля модерн. Ровный слой извести покрывает любимую папину пальму, подаренную им нам на свадьбу. Детективы на полках в холле распухли и оскалились деформированными страницами. В ванной комнате плавают мои дорогущие итальянские туфли. Я отлично помню надпись на коробке: только для сухой погоды. А для мокрой квартиры?
Вообще-то эта квартира, так сказать, родовое гнездо. Ну, а когда единственная птичка в моем лице решила, наконец, последовать примеру подруг, и свить свое собственное гнездо, на семейном совете было решено оставить молодым просторную «сталинку» и отселить «стариков» на новостройку. В свое время родителям пришла в голову идея оклеить обоями потолки в спальне. Знакомый художник разработал специальный рисунок, который должен был создавать иллюзию объема и уходящего ввысь пространства. Шедевр изобразительного искусства в лице обоев мама просила сохранить в память о друге-художнике. Теперь этот шедевр дизайнерского мастерства свисает унылыми хвостами с люстры, а вдоль мокрых стен стоят совершенно самостоятельно толстые настенные обои, которые должны были служить лет двадцать, судя по этикетке. Здесь вода не столько капала с потолка, сколько струилась по стенам. И плотные импортные обои деликатно уступили ей жизненное пространство.
Я бросаю на пол махровые полотенца и халаты из ванной – может, паркет удастся спасти? И мы с Борькой отправляемся на прогулку – бедной собаке надо снять стресс. Что делать с моим стрессом – я не представляю. Мечты о чашечке кофе, сериале и журнальчике канули в Лету.
Весь вечер мы всей семьей, при активном содействии Борьки трудились над ликвидацией последствий стихийного бедствия. Обои пришлось отодрать, и теперь стены демонстрируют многолетнюю историю нашего дома и его жильцов: зеленые панели пятидесятых, грязно-желтые обои в корабликах семидесятых годов, абстрактные рисунки фломастерами времен моего детства.
Поздно вечером к нам явилась очень представительная комиссия во главе с Приятным Баритоном: две полные коротенькие тетеньки, одна худая и длинная и мужичок в вельветовом пиджачке и такой же кепочке. Завершал шествие наш дворник Федор Львович.
- Составим акт! – веско уронил Приятный баритон, он же начальник ЖЭКа. – Предъявите ущерб.
Я поняла его слова слишком буквально и предъявила согнувшиеся в полукольца бывшие фирменные туфли.
- Женщина, - возмутилась круглая тетенька номер один, - уберите ваши тапочки!
Больше всего меня возмутило то, что меня, в мои двадцать пять называют «женщина», как какую-нибудь тетку околопенсионного возраста!
- Мы учитываем только крупные разрушения, - добавила круглая тетенька номер два. – Отвалившийся кафель, провалившийся пол.
- Упавшая штукатурка подойдет? – спросил муж.
- В самый раз, весело поддержал беседу Вельветовый Пиджачок, и достал из кармана рулетку: Сколько КЫВЫМЫ?
- Шо? – совершенно по-киевски изумился муж Колька.
- Квадратных метров, - разъяснил безнадежно грамотный дворник Федор Львович. Говорят, в предыдущей жизни он был совсем даже и не дворником, а образованным и богатым человеком. Зигзаги судьбы.
Оказалось, что рулетки есть у всех членов комиссии. Господа комиссионеры деловито измеряли «кывымы» ущерба, тщательно все записывали, спросили, не осталось ли у нас магазинных чеков на стройматериалы. Увы, не осталось. Затем проверили, оплачены ли у нас счета за квартиру и электроэнергию и взяли копии налоговых кодов.
- Злостным неплательщикам ущерб ликвидируется после уплаты долгов, - солидно разъяснил Приятный баритон.
И тут Коля задал совершенно бестактный вопрос: И когда же начнется ликвидация ущерба?
Баритон нахмурил брови, пожевал красивыми губами, посмотрел на облезлый потолок, постучал каблуком явно не базарных ботинок по паркету.
- На этот квартал аварийный бюджет уже исчерпан. К сожалению. Мы проведем осмотр всех пострадавших помещений, составим примерную смету расходов. Постараемся рассмотреть возможность реализации работ в следующем квартале. В крайнем случае, внесем предложения в бюджет будущего календарного года. В первую очередь помощь будет оказана ветеранам войны и многодетным матерям. А вообще-то, тут вина не ЖЭКа, а водоканала. Поэтому мы выставим сводную сводку расходов водоканалу, и они…
Глаза мои начали медленно закрываться. Стресс и усталость давали о себе знать. Мягкий приятный голос убаюкивал, обволакивал, вовлекал в уютную сонную глубину. И в этой сонной глубине меня посетила совершенно четкая мысль: никто никакой ремонт нам делать не собирается. Испорченная микроволновка, покоробившиеся туфли, раскисшие книги и обвалившиеся обои безнадежно увязнут в уточнениях, согласованиях, обсуждениях и планированиях… А спасение утопающих, как вы знаете, дело их собственных рук…
Примерно через неделю, прогуливаясь во дворе с Борькой, я встретила нашего интеллигентного дворника Федора Львовича. Понимая, что его роль в данной истории минимальна, я уж хотела пройти мимо, но любвеобильный Борька непременно должен пообщаться со всеми жильцами дома, а Федора Львовича он особенно любит.
- Привет, толстопес, ласково потрепал дворник упитанную Борькину спину. – Как поживаешь, бархатная шкурка?
Борька положил лапы Федору Львовичу на грудь и сделал попытку лизнуть его в лицо.
- Даночка, только не задавай мне наш традиционный вопрос о ремонте, взмолился Федор Львович. – Я ничего не знаю.
- Федор Львович, а сколько всего квартир пострадало?
- Двенадцать, в двух подъездах. Не считая самих подъездов. В разной степени, конечно. Например, Петренко недавно новую стяжку пола сделали, поэтому Сидоркины, что под ними, почти не промокли, вся вода осталась в квартире Петренок.
- Что ж, двенадцать – это хорошо. Трудно будет спустить дело на тормозах, слишком много пострадавших, наши бабки не оставят ЖЭК в покое!
- Молодости свойственен оптимизм, – непонятно изрек Федор Львович.
Теперь по вечерам, после работы, когда вся семья была в сборе, нам регулярно наносили визиты представители «квартиросодержателя».
Вельветовый пиджачок приходил к нам еще дважды. Внимательно осмотрел кафель в ванной, постучал по водостоку в туалете.
- Вообще-то тут все в порядке, - заметил муж.
- Менять – так менять! – жизнерадостно воскликнул Пиджачок. – Трубы – заменить! Кафель – долбить! Ванную – выбросить! Ставить новую!
- Знаете, меня моя ванная вполне устраивает. И кафель у нас новый, импортный, он нисколько не пострадал. А внутренние трубы мы сами заменили, поэтому ничего долбить не нужно, – возразил Николай.
- Ага! – возликовал Пиджачок. – Вот! Сами! Долбят, что хотят! Меняют, кому не лень! Потом подтекает!
- Ну, мы не сами долбили и меняли. Вызывали специалистов, фирму, качество гарантировано. Все загерметизировано.
- Вызывали они! – возмущению Вельветового не было предела, - Специалисты! Шарлатаны! Шаровики! Шаромыжники! А как подтекает – так ЖЭК виноват! Подпишите!
- Что подписать?
- Отказ от ремонта!
- Но мы не отказываемся от ремонта, возразил муж, – только ванную ремонтировать не нужно. Там все в порядке.
Но у Вельветового своя точка зрения, в толстом журнале он написал: от ремонта санблока отказались, от подписи акта об отказе отказались: Вот! Я сам подпишу. Можете жаловаться!
Вельветовый отчалил. Некоторое время мы молча переглядывались: вроде бы мы еще пока не жалуемся, терпеливо ждем обещанной ликвидации ущерба.
Еще через неделю нас посетило трио: две толстенькие тетеньки и одна худая.
- А где же нанесенный ущерб? – изумились они дружно. – Где отклеившиеся обои?
- Да вот же! В спальне, холле и прихожей. И с потолка тоже отклеились.
- Ну, знаете, женщина! Это все – голые стены, может, оно так у вас и было, а вы теперь злоупотребляете!
Повторное низведение меня из статуса вечно юной девы в статус тетки повергло меня в тихую ярость: По-вашему, нам нужно было жить при отклеившихся обоях? Может, и штукатурку не отмывать? Вы же сами составляли ваш акт сразу же после аварии! Все тут измерили вдоль и поперек.
- Слушайте, женщина, вы тут не грубите, мы, между прочим, на работе. Ходим тут по ночам из-за вас, после рабочего дня. А у нас семьи! И зарплата – копеечная! Вот – выбирайте образец! – и худая сунула мне в лицо несколько клочков бумаги. – Не больше двух артикулов!
- Что это? – уставилась я на унылые серо-желто-зеленые квадратики бумаги.
- Образцы обоев. Выбирайте, а мы поклеим. Или сами клейте, тогда приезжайте, получите на складе по средам с одиннадцати до двенадцати.
- А других расцветок у вас нет? – робко попыталась я подискутировать, - а то эти несколько… не в тон…
- Нет, - отрезали кругленькие тетки дуэтом, - артикулы утверждены, имеются на складе в достаточном количестве.
Коля решил включиться в процесс изучения «артикулов»: Может быть, можно получить компенсацию, так сказать, деньгами, а ремонт мы сами уж как-нибудь…
- Чтобы получить деньгами, мужчина, надо было страховать квартиру от стихийных бедствий! А у нас – не частная лавочка, а государственное учреждение! Не подходит – подписывайте отказ! И не жалуйтесь потом!
Мужчина, то есть муж Коля, решил все же решить дело мирным путем: Скажите, пожалуйста, а начальник ЖЭКа принимает завтра?
- Завтра – вторая суббота! Начальник принимает только по третьим субботам, он тоже имеет право на отдых, - отрезала тетенька номер один. – Так будете брать артикул или нет?
- Нет, - тихо сказал муж.
- Так, - худая открыла толстую тетрадь. – Квартира двенадцать – отказ. Подписать отказались. Вот, - обратилась она к товаркам: ходишь ночами, стараешься, и вместо благодарности, тебе же еще и грубят.
Дверь за ними захлопнулась.
А завтра была суббота. Коля разложил на диване несколько рубашек и задумчиво вертел в руках связку галстуков.
- Что это ты делаешь? - Спросила я.
- Думаю, в чем идти в ЖЭК, чтобы выглядеть солидно и без лишних «понтов». Нужно все-таки выяснить, как обстоят дела со сметой и артикулами на самом деле.
- Завтра – вторая суббота, - равнодушно заметила я, доставая из буфета заветную хрюшу-копилку. Ее нам тетушка на свадьбу подарила.
- Прощай, дорогая, - и я сладострастно грохнула копилкой об пол. И сразу стало понятно, почему стук был таким незвонким – содержимое копилки составляли в основном, купюры, хорошенькие такие, зелененькие, голубенькие, розовенькие. С портретами всяких иноземных деятелей. Мы собрали эти портретики с пола, погрузились в наш старенький автомобиль и отправились на обойный рынок – выбирать тот «артикул», от которого в нашей маленькой квартирке снова станет светло и уютно. Ремонт в квартире «затопленных» - дело самих «затопленных»! Не встречать же Новый год с облезлыми стенами! А под елку Дед Мороз приготовил мне новые туфли!
Ко Дню Победы, благодаря заботам администрации, был проведен ремонт в квартире пострадавшего от прорыва труб ветерана войны и пенсионера дяди Пети. Красивый баритон свое слово сдержал! И поскольку все остальные жильцы пострадавших квартир в ужасе отвергли предложенные «артикулы», обоев хватило на ремонт всех двух комнат и коридора дяди Петиной квартиры.
Правда, злые дворовые языки утверждают, что также ударными темпами на сэкономленные средства было завершена отделка личной дачи Приятного Баритона в Конча Заспе, но это, скорее всего, суть сплетни и ничего более!!