"Перебирает карты ветер," - гласит старинное гадательное правило. Перебираю их я, одни из самых старых карт в мире. Три колоды пришло мне сегодня. Карты Мантеньи, пятнадцатый век, Феррара. Или сам великий художник нарисовал или кого-то из учеников попросил. Светлые, простые лики, приглушенное золото и лазурь. Пять мастей в иерархию, даже пять ступеней к величию, лучше. Состояния человека - аллегории Муз - искусства и науки - гении и доблести - планеты и небесные сферы. Всего пятьдесят карт - от нищего до перводвигателя. Одиннадцатая карта - муза Каллиопа - capire il perche' della tristezza. Музыка итальянского звука, которую по-русски и передать трудно: "Понимать причину грусти". Играет Каллиопа на флейте, журчит одинокий фонтанчик, платье светло-зеленое - в переход к морской волне, фон в приглушенной сирени, песочная скала вдали, на ней пиния растет, мягкая, невысокая. Тихая грусть, и понимаешь ее причину.
Тут же учат раскладывать пасьянс, как в пятнадцатом веке. Представил себя доблестным герцогом феррарским, - один из раз из Римини хотел туда съездить, но лень стало. "Раскладывает карты вода", разложил их через клетку как в шахматах, а "По мастям разбирает огонь" - разбирал, разбирал, и не сошелся пасьянс. Причем все верхние масти собрал, а нижняя, вся челоовеческая муть, - застопорила. Четвертая карта, Торговец, так и не вылезла.
Из Феррары Мантеньи - прямиком в Милан к герцогам Висконти-Сфорца. Там из ломбардских триумфов создали придворные карты, и пишет герцог записку своему камергеру - пришли мне к воскресенью две колоды триумфальных карт для игры, да самых красивых. А не найдешь триумфов, - так пришли две пары простых. Камергер справился. И карты, просто заглядение. Все в золоте, блестят, сияют, слепят глаза, волосы у героев тоже золотые, а платья - или темная, насыщенная синева, или офирское золото. На младших картах - девиз Висконти "A bon droit", а на двойке чаш вместо него простое "Amor mio", тайное тайных, то, что только сам герцог знает, да служанка хорошая, в беседку к нему приходящая, да карты гостям подающая. Красивые карты. И звезду восьмиконечную на них рукой с неба достают, и Луну ущербную в руках держат, - это все девушки, и мальчишка молодой с солнцем в руках по облакам чешет. И назвали эту колоду из козырей-триумфов Tarocchi, и никого она не трогала, и играли ей по воскресеньям во дворцах и замках, пока через три с лишним века больное воображение французских самоучек не приаттачило ее и к Египту,и к каббале и к чему еще там воспаленный разум придумал. И пошло, поехало - мистерии таро, блин! Ну да Бог с ними.
А я из пятнадцатого века - в восемнадцатый, в самое начало. Из Милана во Флоренцию, а там этрурская колода минкьяте - девяносто семь карт - играй, не хочу, хоть целым декамероном. Там уже смесь маньеризма с барочностью, но красиво! Карта - зодиакальный знак Весов: висят Весы, над ними сидит хитрый лис остромордый, а под весами дикобраз притаился, тоже на свое надеется. Карта Скорпион - на фоне моря, а по морю утка плывет и неодобрительно-злобно на все вокруг смотрит, дескать, что нам скорпион, мы и сами тут разберемся. Одна из младших карт - университетская кафедра, на ней - то ли волк, то ли лис - лекцию читает, а слушают одни петухи, да курочки, - мне, как преподавателю просто бальзам на душу. А еще карта стихии воды - плывут каравеллы по морю, уплывают в Америку, одна корма их видна, и паруса на ветру. А карта земли - тосканский пейзаж вокруг, пастораль кругом и купола Флоренции на горизонте. Магко все, в приглушенных тонах, и красиво. И на карте Силы вместо того, чтобы львов фигачить, как обычно, барышня лишь колонну коринфскую напополам разломила, и сидит с ней - может отсюда масонский символизм сломанной колонны - не тягайся с женской силой, лучше возьми молоток с циркулем - и к братьям! Вместо карт рыцарей - вообще кентавры, а пажи - в двух мастях мужчины, а в двух девушки. Галантный век, и каждому по паре! А кентавры и так перебьются.
Вот такие вот карты. Перебирает их ветер, и я вместе с ним.