В городке была библиотека со стандартным набором литературы. В него, кстати, входили тома Марселя Пруста, изданные в 30-х годах под редакцией Луначарского. Васо был первым, кто притронулся к ним, пролежавшим на полках «без движения» много лет, в дальнем уголке. От слипшихся побуревших страниц сильно пахло пылью и сыростью. Этот закуток старой библиотеки не проветривался. Туда даже крысы не наведывались. Так и остались бы лежать тома нетронутыми, если бы Васо не переписывался с одной чрезвычайно интеллектуальной сверстницей из Москвы. Она писала, что узнала о городке, где он жил, когда просматривала карту Грузии. Надо полагать, карта была предельно крупного масштаба, раз там был отмечен городок, возникший в результате слияния вытянутых вдоль железной дороги двух крупных деревень. Его население совмещало работу на железной дороге с разведением винограда и кукурузы.
Москвичка увлекалась Марселем Прустом. При чём читала его в оригинале. Ответить ей поручили Васо, как наиболее способному к русскому языку старшекласснику... Долго составлять ей компанию он не смог.
- Я подарю Вам ожидание. Выучусь французскому и немедленно Вам напишу, - так «стильно» прервал он переписку.
Французскому Васо так и не выучился, хотя внутренне ощущал вкус к этому языку. В такие моменты он напоминал одного своего товарища, который был уверен, что из него получился бы хороший теннисист. Откуда у него была такая уверенность, непонятно – наяву первый теннисный корт он увидел в довольно зрелом возрасте.
В столичном университете Васо изучал английский. Моментами создавалось впечатление, что изучал этот язык для того, чтобы выуживать из него французские слова. Лектор подозревала, что Васо владеет французским, но тщательно скрывает этот факт. На самом деле французские слова выдавали их суффиксы, написание которых было связано с трудностями. По типу – пишешь одно, читаешь другое.
И всё-таки, не зная языка Пруста, но благодаря ему, Васо умудрился испытать минуты триумфа. И не без пользы для себя.
Уже будучи на комсомольской работе, он совершил поступок, даже два и за короткий промежуток времени - этакий каскад элегантных «па». Ждали почётных гостей. В банкетном зале царило оживление. Первый секретарь нервничал. Он выговаривал инструктору, почему до сих пор не принесли коньяк «Камус». Дескать, знатный гость испытывает пристрастие к этому напитку. Инструктор уже на повышенных тонах начал выговаривать чину пониже насчёт «Камуса». Васо стоял рядом и мягко поправил его:
- Вы имеете в виду коньяк «Камью»?
Тот спохватился, явно - это было для него открытием, и, видимо, приятным. Он вдруг сменил тон и продолжил спокойно:
- Не забудьте – коньяк «Камью». Да, ещё должны были подвезти шампанское «Рандеуз-Вуес». Тут последовал вопросительный взгляд в сторону Васо.
- «Рандеву», - вполголоса, но достаточно громко поправил Васо.
Первый секретарь услышал Васо. Во время банкета Первый кокетничал правильным произношением французских напитков. Вскоре Васо повысили в должности.
Прошли годы. Увы, французская лексика Васо не стала богаче. Однажды, правда, его похвалили как публициста. Мол, в его стиле есть что-то от галльского остроумия, хотя писал он на грузинском. Приводился пассаж из его статьи о Хрущеве:
- Его демократичность была в прямой пропорции от того, в какой шут-Премьер нуждался в аудитории.
Однако, совсем недавно, его «французский» произвёл фурор и при чём с очень благодатными последствиями. До работы Васо подвозил сосед. В городе было много пробок.
- Город просто запружен иномарками, - заметил шофёр.
- Я так до сих пор не обзавёлся своим автомобилем, - сказал Васо.
- А я всегда мечтал иметь «Рено». Это тоже неплохое авто, но не «Рено», - кивнул сосед на руль не без некоторой досады.
- А какой марки твоя машина? Сейчас столько разных машин в городе – голова кругом идёт!
«Renault»,- последовал ответ.
Кстати, с той москвичкой Васо так и не списался. Слово сдержал. Одолел Пруста только на русском.
... Сегодня я и Васо наведались в магазин американской книги. Набрёл на любимый рассказ Фолкнера "Осквернитель праха". Цены кусались. Васо подмигнул мне: "Книга из США, наценка грузинская". Тут в магазин заглянул весьма приметный тип. "Профессор из Турции!" - прошептал мне приятель. Профессор громко смеялся и вдруг смолк, протянул руку к приглянувшемуся ему томику.
- Стихи Артура Рембауда, - произнёс он вслух. Васо навострил уши.
Имелся в виду Артур Рембо.