ОПАСНОЕ СОСТОЯНИЕ
"Я не знаю, что будет. Я вижу, что есть.
Эти парни запросто могут сесть".
Юрий Шевчук
Стылый воздух пропитывал легкие насквозь, ветер нещадно
хлестал со всех сторон по щекам, подбивал ноги на скользком
тротуаре. Не будь сегодняшний день особым, я, наверное, впал бы в уныние и не за что ни вышел в морозный, засыпанный
сугробами город, а остался сидеть в теплой, прогретой
квартире. Но день был действительно особым, - Новый Год
- праздник оставляющий безучастным и равнодушным разве
что самых последних скучных и остывших от жизненной
суеты людей. Две недели назад я справил свой тридцатый
день рождения, отметил его с размахом! Пригласил всех
старых и новых друзей. Ах, сколько веселья водкой и вином
протекло тогда по нашей крови! Что было тогда, я на
следующий день вспомнить толком не смог, а невесть откуда
появившаяся словно из алкогольных паров и клубов
табачного дыма девушка Ольга, так и осталась у меня жить.
Она славная девушка, симпатичная, с хорошей соблазняющей
фигуркой, миловидным личиком, большими голубыми
глазами, словно у героев японских мультиков хен-тай, и
главное - не глупа! С Ольгой всегда есть, о чем поговорить, а
самой первой нашей беседой, тогда в клубах порочного дыма
было что-то из психологии. Ах, вспомнил! Она рассказывала
мне что-то из взглядов Жана Пиаже, на возрастные кризисы,
и критиковала Льва Выготского. Я слушал без того внимания,
которым бесстыже разглядывал ее стройные ноги. Кто же ее
привел с собой? Сережка? А может быть Иван? Нет, Ваня
пришел со своей Полиной... Женька! Хотя, откуда у него то?
Впрочем, какая разница! Теперь Ольга рядом со мной, и нам
хорошо, а это - главное! Ну а сейчас, она дожидается меня
дома, как обычно сидя в Интернет, за своим форумом. Эх,
вот же увлечение у девушки, - администрировать форум!
Вообще-то я и сам теперь бываю там, а раньше даже не
слышал о ее сайте. Но порой мне кажется, что Sannata.ru
стала, чуть ли не ее жизнью. Так она живет и нянчится с ним,
словно с ребенком. А детей у Ольги своих нет, да. У меня
тоже нет потомства, хотя пора бы уже. Идет ведь время,
уходит драгоценная молодость... Но с другой стороны, как
поется в песне веселой: "самое хорошее, конечно впереди!". А
впереди у меня, между прочим, магазин, и выбор новогоднего
подарка для Ольги - ребенка Сетевого мира, вскормленного
на виртуальном общении байтах-килобайтах и чего-то там
еще, мало мне понятного. Вот скоро и моя остановка -
станция метро "Красноармейская". Скоро в Питере
компьютерных магазинов станет больше чем забегаловок с
шавермой, и я мог бы выбрать подарок гораздо ближе от
дома, но я еду через пол города, и не посчитайте меня за это
чудаком. Там, у "Красноармейской" в магазине "Кейлок",
работает мой старый друг - Володька Дерибин, добрый и
отзывчивый человек, да к тому же компьютерный гений.
Иногда, как начнет мне рассказывать про разные "мамки" да
"камни", что у меня голова пухнуть начинает. И ничего не
понятно, словно не на русском языке говорит, а на каком то
близком, но совершенно для простого человека
неразборчивым. Вот, и профессор мой говорит: "- эти
компьютерщики, ничего у них понять не возможно. Люди с
особым складом мышления, как вещи в самом себе, а чтобы
отличать себе подобных изобрели свой собственный язык".
Профессор конечно прав, но Володька мой друг, и я то
знаю, что кроме железа, у него есть доброе и благородное
сердце, большая душа и еще целый состав всевозможных
достоинств. Давно мы с Володей не общались, и вот сейчас я
еду исправить этот конфуз, а заодно купить подарок для
Ольги.
А знаете что я ей куплю? Не зачто не догадаетесь! Ну ладно,
не буду вас мучить домыслами, я куплю ей новый писк от
компьютерной моды: прима-эргономичную мышь, с
колесиком, на ультра-излучении, и оранжевой подсветкой и
радиоуправлением! Да, я высмотрел ее у Ольги, в журнале
"Геймхакер". Позвонил Володьке, спрашиваю: - У тебя мышь
"Алл Тех" S-2004 есть? -
А он в ответ смеется, говорит: - А тебя, какая интересует? У
нас есть твердая и мягкая.
Вы представляете! Мягкая компьютерная мышь! Потом мне
Володька объяснил, что ее не то из силикона делают, ни то
резиной особой обливают, в общем, мышь эта принимает форму руки пользователя. Удобно? Конечно, удобно! А и плевать мне, что стоит она две с половиной тысячи рэ, для Ольги мне не жалко, ну и Новый Год к тому же!
Да, мышь мне понравилась! Оказалось, что они бывают
разные; одни с оранжевым отливом, другие с перламутровым,
есть еще с синим, и даже золотистым. Я взял с оранжевым,
как та, что в журнале. С Володькой поговорить толком и не
получилось; поздравили друг друга с наступающим, да
нажелали разных взаимностей, счастья, удачи... чего там еще
желают? В магазине под праздник людей много, и всем
некогда, и у всех праздник. Бедный Володька, не легко ему
сейчас за прилавком.
"Счастье" нахлынуло почти мгновенно, сразу после скрипа
магазинных петель на выходе. Налетело, накатило ударом и
сбило в сугроб. Пришло что называется, раньше
положенного, а может, решило выдать в последние часы
минувшего года завалялый долг. Хотя, лучше бы я оно
оставило его при себе. Материализовались неприятности в
образе детины, примерно моего возраста, и моего же роста.
Думаю, он несся, не ведая куда, будто его волком гнала псарня
помещика Троекурова по лесам помещика Дубровского.
Никаких извинений не последовало, крепко уложив с ног и
рассадив в кровь мой нос, наскочивший хам вместо
извинений, лишь на секунду обернулся, показав свое
наполненное безумством лицо, и скрылся в соседней арке.
Боль отступила, ее гасили морозный холод и
удивление. Только что скрывшийся в арке человек был одет в
такую же куртку что защищала сейчас мое тело от
предновогодней стужи, и более того, - он казался очень
похожим на меня, только чуть старше! Бежать за обидчиком,
на пути, которого я по неволе оказался, не было никакого
желания. Даже любопытство и желание повнимательнее рассмотреть его лицо и схожесть, уступали перед страхом непредвиденной реакции безумца. Нащупав рукой Ольгину
мышь, я сделал попытку поднятья. Этого сделать мне не
позволили. Резкий удар ногой в грудь чуть не раскрошил
ребра. Затем чье-то тело навалилось сверху.
- Давай быстрее! - произнес кто-то.
- Да вы что? - возразил на такое обращение я, но в ответ, нападавший лишь окунул мое окровавленное лицо в жидкую кашу исхоженного снега.
Что-то больно тиснуло запястья вывернутых назад рук, и
второй голос указал: - Вот туда его! - Куда именно, я не
видел, - кровь вперемешку с грязью облепила лицо и залила
глаза. Это была машина, - наверное "Волга". Я по-прежнему
ничего не видел, но даже в таком неудобном, словно у йоги
скрученном в калач положении, ощутил, что это именно
"Волга", - из тех, что в старые добрые времена трудилась на
ниве таксомоторного извоза, или гоняла по служебным делам
разных ответственных товарищей среднего и высшего
руководящего звена. Только эта машина изнутри оказалась
не совсем обычной; передние и задние места отделяла
перегородка из стального листа, и от этого пространство для ног с моей стороны совершенно не было. Перегородку я разглядел только потом. Сквозь тонированные стекла проглядывались силуэты захватчиков, но гул двигателя начисто гасил их разговоры. А они говорили! Причем очень оживленно. На какой-то миг, мне показалось я потерял сознание, а может
быть просто выпал из реальности. Первое что пришло - это
страх. Что же произошло? Кто они, чего хотят от меня, и что
будет впереди? Сквозь рев мотора, до меня донесся
голос одного из них, того, кто совсем недавно предложил
своему подельщику затащить меня в строго оборудованную
"Волгу".
- Владимир Игоревич! Мы взяли Романова! - и через паузу, -
едем! Голос звучал весело, по-новогоднему, и предвещал
радостный вечер и хороший стол у елки. Разумеется, ко
мне это праздничное веселье не относилось. Кретины
явно перепутали меня с тем другим, как его? - С Романовым!
А у меня оказывается и фамилия немного похожа на того, что
так удачно оторвался от погони ценой моего пленения. И
попробуй этим костоправам объяснить, что моя фамилия, на самом деле ни Романов, а Рулев... Что же, в любом случае,
мне предстоит это попробовать, если позволят. А какой тут
может быть еще выход? Принять на себя всю тяжесть участи,
что отводилась этому, как его - Романову? Нет уж, нашли
невинного агнца! Я не хочу, я попробую, попытаюсь! А какой
тут еще может быть выход? Нет другого выхода!
Подвальная комнатушка, переоборудованная под камеру, из мебели содержала дощатый, грубо сколоченный настил и все. Метр отделял меня от его края, но беспристрастная сталь обхватившая запястье, не позволяла отойти от зашедшей ржавчиной батарейной трубы. Второй обруч наручников кольцевал эту самую трубу. Нагретая батарея казалась единственным удобством, если не считать тусклой лампочки повисшей на плохо изолированных проводах у пятнистого от сырости потолка. Откуда-то сверху донесся философствующий голос старшего:
- Люди, милый Вадим, делятся на тех, кому понятнее слова, и тех, кому понятнее числа. Если говорить языком науки, то - гуманитариев и технарей. Одним близки буквы, другим цифры. Вначале было Слово, - помнишь, откуда это?
Низкий голос Вадима отозвался звуком, разобрать который я не смог, но старший ответил:
- Нет, это из Библии. Я как раз, отношу себя к первому типу - к людям, для которых слова, смысл и суть имеют наибольшее значение. Ты, Вадим, - наоборот, человек действия, точности и строгой последовательности. Поэтому и подумай: - если мы начнем сейчас допрос Романова, не дождавшись Владимира Игоревича, результаты его будут совершенно иными. Ты ведь знаешь, как Владимир Игоревич умеет разговаривать с болтунами, причем у него на этот счет свои методы.
В словах старшего чувствовалась ирония, и Вадим по достоинству ее оценил, ответив ехидным смешком.
- Подождем, - продолжил старший, - все равно никуда он теперь от нас не денется этот господин Романов, а Владимир Игоревич прибудет через... часа два или три. Все зависит от того, как долго поезд на границе простоит.
Так, значит эти ослы, спутавшие меня с каким-то господином Романовым, теперь собираются прибегнуть к пыткам? И что же я им должен буду рассказать? Вернее, чего они от меня хотят услышать? А что будет потом? Как именно умеет разговорить болтунов этот самый Владимир Игоревич, знать совершенно не хотелось, да и встречаться с ним желания не больше чем вообще сидеть в этом подвале. Кстати, где же мы находимся? Где-то западнее Питера. Старший говорил про границу. До Финляндии нам ехать предстояло бы значительно дальше, значит Эстония? Хорошенькая у меня перспектива! Быть замученным допросами выписанного палача-профессионала из Эстонии по имени Владимир Игоревич... Нет, отсюда нужно бежать, и как можно скорее, но как!?
Где-то за дверью послышался скрип лестницы и стук каблуков. Вот он! Приехал Владимир Игоревич! Таможня дала добро раньше срока! Лязгнула дверь. В проеме показалось неприятное лицо Вадима. В одной руке он держал целлофановый пакет с теснившимися там пирожками, в другой маленькую кружку с чаем.
- Вот, принес тебе сволочь, новогодний рацион, - пояснил он.
Не знаю, как у меня это получилось, но получилось хорошо, как в гангстерских фильмах, - кулак свободной руки резко, хотя и не очень удобно взмыл вверх, и ударил точно между пирожками и чаем.
- Сам ты сволочь! - прокомментировал я свои действия. Вадим, встретив костяшки моих пальцев зубами, отпрянул, назад выплеснув чай на стенку, и отбросив ненужные ему пирожки в другую сторону. Потеряв на мгновение ориентиры в пространстве он плотно приложился головой о косяк и молча сполз по нему вниз. Диалог окончился с первого удара. Не удивительно, что этого спортивного детину, я смог уложить так легко. Вадим, просто не ожидал нападения, а у меня не было оснований смягчать удар.
Ухватив за ногу, я не без труда подтащил к себе тело. В карманах трофеев оказалось немного, но было как раз то, что нужно; самое главное - ключ от наручников! Ввинтив его в скважину прикрепленного к руке захвата, я вскоре ощутил приятное чувство свободы. Руку окаймляли две рядом идущие линии следов от врезавшихся и стянувших плоть оков.
Теперь настала очередь примерить железо Вадиму.
Сомкнув стальные браслеты на бездвижных руках, я переложил ключ в свой карман. Кроме ключа, Вадим носил с собой пачку сигарет, неизвестной мне раньше марки "Реваск Клуб", с боку, на которой было заверено, что данный продукт одобрен и лицензирован Департаментом. Каким именно, не уточнялось, но меня, как, наверное, и бывшего владельца сигарет - это не интересовало. Зажигалка, тоже странная на вид, но разбираться с ее устройством я не стал, а просто отправил вслед за сигаретами в карман своей куртки. Туда же переместился бумажник содержимое, которого я решил исследовать позже, и пистолет с двумя запасными обоймами. Вадиму я оставил двух железных солдатиков, непонятно зачем очутившихся среди других вещей. В качестве компенсации за отнятую компьютерную мышь "Алл Тех", которую я покупал совсем не для Вадима, а для Ольги, я реквизировал наручные часы. Осторожно, пока парень не успел придти в себя, и обнаружить пропажи, я вышел из камеры и прислушался. Тишина. Быстро преодолел скрипучие ступеньки, и очутился в небольшом коридоре. Вторая лестница приглашала подняться на второй этаж, с которого доносились звуки работающего телевизора. По-видимому, старший смотрел новогодний концерт. Я двинулся к выходу из дома, и, преодолев податливую защелку, вышел на крыльцо. Холодный воздух защекотал в ноздрях. Хлопья снега, подстегиваемые напором ветра разбивались о мое лицо. Со всех сторон хутор обступал высокий лес, и только единственная запорошенная снегом дорога, в близи которой стояла "Волга", указывала путь побега.
Именно сейчас, я по настоящему крепко пожалел, что не только не имею прав, но даже не знаю, как водить автомобиль. Оставив мысль об угоне, я устремился в лес.
Возможно, я имел чуть больше шансов благополучно добраться до населенного пункта, избрав дорогу, но, скорее всего, отправившиеся в погоню негодяи, изберут именно этот путь. Уйдя в лес, я ставил их перед выбором направления поисков. Довольно скоро я пожалел об избранном направлении. Пробираться в высоких сугробах оказалось задачей не из легких. Это был самый идиотский способ встречи Нового Года, впрочем, пожалуй, нет, самый идиотский способ я оставил Вадиму. Трудно сказать, как долго я боролся со снегом, прежде чем вконец обессиливший и озябший выбрался на свет. К счастью лес в этом направлении был не слишком большим и густым, в летнее время я с легкостью прошел бы это расстояние за пол часа, сейчас на переход у меня ушло не менее четырех. Время по моим расчетам было далеко за полночь, и Новый Год уже наступил. Куда идти, мне подсказали ракеты, выпущенные кем-то из отмечавших в этих краях праздник. Помолившись Богу, чтобы это не оказалось ловушкой, приготовленной моими преследователями, я двинулся в направлении огней. Издалека, свет казался костром, разведенным туристами или охотниками, но, приблизившись, я обнаружил, что он исходит от землянки, почти полностью ушедшей под снег. Рядом имелось еще несколько подобных сооружений, из труб струился легкий дымок. Я, выбрал самую ближнюю землянку, и, не дожидаясь приглашения на стук, ввалился внутрь. Вместе с теплом я очутился в окружении стойкого запаха мочи, и одеколона. Сквозь полумрак, на меня смотрели угрюмые лица хозяев.
- Ты кто? - спросил тот, что сидел слева. Как мне показалось, самый трезвый.
- Дед Мороз, а ты кто? - поинтересовался из вежливости я.
- Э, тогда, ыг, я, - он сделал паузу, - я - Дед Жара! Вижу, что ты - мороз - красный нос, пешком до нас добирался? Смотри как, ыг, дрожишь! Обитатель землянки проявил внимание и сочувствие, - в наше время это редкость.
- Заблудился я, - фраза получилась очень жалобной, совсем не такой, как я хотел. Простое пояснение причины моего появления, вылилось в просьбу о пристанище. Именно так Дед Жара, и воспринял мои слова.
- Ну, давай тогда к нам! На-ка вот, держи, - он протянул мне консервную банку на этикетке, которой значилось, что в ней "Молоко сгущенное, концентрированное" но запах сивухи, выдавал, что это ни так.
Я с благодарностью принял угощение.
- Сугрейся, ыг, - посоветовал Дед Жара.
- Спасибо! С праздником! - поздравил после пары противных глотков я.
- Да, - согласился Дед Жара. - Это хорошо, что ты, ыг, к нам пришел, у нас тут людей мало, и скучно совсем, ыг.
- Я не надолго, мне идти надо, - огорчил я Жару.
- Как, идти? Ты хоть толком посиди по-человечески, ыг, хоть до утра.
- Не могу, меня экспедиция ищет. Надо мне идти.
- Сугрейся, - повторил Дед Жара, и протянул мне кольцо копченой колбасы.
Я молча принял угощение. Жара конечно, был прав, перевести дух в компании бомжей следовало, и даже было полезно.
- А вы здесь чего делаете?
- Как чего? - изумился Жара, - живем мы здесь.
- А почему, - именно здесь?
- А почему бы, ыг, и нет? - ответил он вопросом на вопрос. По голосу было понятно, что это не очень популярная тема для обсуждения местных обитателей. Я пожал плечами, собственно мне было все равно, почему здесь живет Жара, но он продолжил:
- Я раньше в Питере жил, потом пришли крутые, начали угрожать, ыг, давай, мол, им квартиру. А мне куда? В милицию что ли? Испугался я, и убежал из города. Квартиру им не отдал, но они, наверное, и так забрали. А другие тут кто, ыг, откуда, - вон Вася, - Жара указал на храпящего в центре друга, - тот вообще из Эстонии. Границу в Ивангороде перешел, а обратно в Нарву его не пустили, так и остался тут. Уже шесть лет в России живет.
Толямба, - он из Кингисеппа, - продолжал знакомить с соплеменниками Жара, - дом свой пропил, жену тоже, ыг. Толямба, бородатый и вечность немытый мужик, в ответ лишь повел бровью и мыкнул в ответ сквозь одолевший его сивушный кумар. По звуку было не определить, что он этим хотел выразить; не то познакомился, таким образом, со мной, или хотел сказать вроде: - Да, это я, - Толямба, бедный несчастный, и всеми брошенный, - а может наоборот хотел возразить, и опровергнуть создаваемый о нем Жарой имидж.
- Ну а я, как и говорил - меня Жорой зовут.
- Значит Жорой, а не Жарой? - уточнил я. Разговор нужно было продолжить не из учтивости, а чтобы побороть, навалившиеся вдруг усталость и сон.
- А, зови как хочешь, - отмахнулся перемазанными в грязи руками Жора.
- Жора, а тут до дороги далеко? - сменил я тему, на более мне интересную.
- Близко, но там сейчас машины редко ходят, ыг. А до Ленинградского шоссе километров шесть топать.
- Да, ну и занесла меня нелегкая!
- Так ты что, из Питера?
- Из Питера. - Подтвердил я.
- А где там живешь? - в голосе Жоры было желание узнать новости о родном крае.
- Недалеко от "Звездной".
- А я на "Красноармейской" жил... - уныло сказал Жара, - улица Дружбы дом пять, квартира тоже пять, ыг.
- У меня на "Красноармейской" друг в магазине работает.
- В каком?
- В "Кейлок".
- Не знаю такой, - с минуту подумав, сказал Жара.
- Это компьютерный магазин такой.
- А-аа, вон оно как... - понимающе ответил бомж, - но ты там, если бываешь, может зайдешь посмотреть как там у меня, ыг, дома? Если что, может, расскажешь потом?
- Когда потом? - захотел уточнить я, подтвердив тем самым согласие зайти и посмотреть.
- Ну, как в наших краях снова будешь... Мало ли, на будущее, так, ыг. - не требуя много пояснил Жара.
- Если буду, то расскажу.
Жора удовлетворенно качнул головой.
- Скажи, а у вас тут одежды потеплее лишней не найдется?
- А что тебя интересует?
- Ватник подошел бы.
- Это, конечно, есть в запасе, и не один. А у тебя не найдется, ыг, немного мелочи, какой? - поинтересовался в свою очередь Жора.
Отогревшимися руками я достал бумажник Вадима. Отделение с документами, я решил при Жоре не исследовать, чтобы не сеять ненужных домыслов, сразу перешел в кармашек с бумажными купюрами. Рядом с рублями тут соседствовала иностранная валюта, но какая точно - определить с первого взгляда я не мог, а детально рассматривать не стал. Посчитал только рубли:
- Триста двенадцать рублей есть. Устроит?
- Устроит, ыг, устроит! - сразу же повеселевшим голосом ответил Жара и, вскочив со своего насиженного места, поспешил прочь из землянки. Мои надежды, что побежал он не в далекий магазин за водкой, а в соседнюю лачужку за одеждой, - оправдались. Через минуту, Жора был опять подле меня.
- Нак вот, ыг, - протянул он мне слегка порванный ватник, - и штаны еще тут, ыг, тоже ватные есть.
Я с благодарностью принял обменянную на триста двенадцать рублей одежду.
- А вашу экспедицию что, менты пытали, ыг? - спросил Жора, когда я натягивал телогрейку поверх своей остывшей куртенки.
- Это почему? - насторожился я.
- Дык, рука у тебя после наручников, ыг, вон какие следы остались, - протянув палец с грязным ногтем, указал на мое запястье Жора.
- А, это... - надо было что-то быстро соврать, но в голову почему-то ничего не приходило, и я почувствовал себя будто вконец изобличенным преступником на допросе, вину которого ловко доказал следователь. Но Жара, и не требовал чистосердечного признания, сказал не то сочувственно, не то мечтательно что-то вспомнив:
- Ментыы, ыг, им... знааю. Лучше их стороной держаться, они ведь хуже бандитов, и не за что могут.
Я не стал прерывать душеизливания опытного в таких делах Жоры, но он прекратил свою фразу сам, так и не докончив мысль, и, замолчав, видимо погрузившись в свои воспоминания. Я тем временем надел ватные штаны, и поправил телогрейку.
- Ну что, ыг, выпьем за обновку? - предложил тост Жора.
- Нет, мне идти надо.
- Понимаю. Менты, они ведь такие, ыг, так просто не отстанут. Иди! Вдруг еще сюда заявятся со своими собаками. Давай, я тебе покажу короткий путь до дороги.
Мне повезло. Первая машина, проехавшая тут за последние пол часа - остановилась. Когда я голосовал, то из-за темноты не мог разглядеть, что это за автомобиль, но надеялся, что сидящие в нем не окажутся моими преследователями. На всякий случай, пистолет я переложил в просторный карман телогрейки. Если в машине сидят мои недавние знакомые, то шанс избавиться от них окончательно, у меня все-таки был. Впрочем, вряд ли хватило бы духу вот так, выстрелить и убить людей. Да и стрелять то я стрелял лишь в тире из пневматического ружья. А влупить пульку по клавише, и заставить жестяных медвежат стучать своими игрушечными молотками по доскам, или вышибить дух из тела живого человека, это согласитесь, не одно и тоже. Но время и положение диктует свою пробу.
Я не сразу заметил, какую именно машину останавливаю, но теперь было поздно. Милицейский УАЗик выхватив мой силуэт светом фар, проехал еще несколько метров и затормозил.
Вот так! Попал я. Теперь то, уже деваться некуда. Стрелять по милицейской машине, это только в детективах все смелые. Неужели Вадим, и его старший товарищ подключили к поискам все силы? Вполне вероятно. Судя по их наглым и дерзким действиям, когда они усадили меня в свою "Волгу", полномочий у них на это было достаточно. Значит все, конец мне! Повезут сейчас если не на "загородную спец резиденцию", так в местное отделение, а там и Владимиру Игоревичу работать сподручнее будет...
Нервы сдали. Куда мне сейчас? Соскочить с дороги и бежать в поле? А смысл? Если эти не догонят, то вызовут подкрепление, окружат ближайшую территорию, и... ведь, бить будут больно. А я не железный, я, между прочим, - боли боюсь! А Вадим, он ведь тоже в долгу не останется... Рукой нащупал в кармане замершую на холоде сталь. Что делать? Может все-таки... или... последний шанс начать стрельбу, пока машина удачно развернута на линии огня, и последний шанс незаметно выкинуть пистолет в сугроб? Потом такого момента уже не будет. Вспыхнула мигалка, награждая меня за нерешительность языками синего света. Поздно! Теперь заметят, если скинуть оружие. А может еще не все кончено? Может попытаться все объяснить, что не Романов я, что не того ищут?
Со стороны водителя приоткрылась дверка, и голос, совсем не злой сказал:
- Ну, мужик, скоро ты там? Давай быстрее, или ночевать здесь хочешь?
- Так, значит все-таки не по мою душу! Неужели?
Не спеша, и ожидая подвоха, я приблизился к УАЗику. В салоне было двое. На лицах милиционеров не было и тени угрозы, наоборот, они казалось, были довольны, что подбирают попутчика.
- Что, машина сломалась? - спросил водитель.
- Да нет, видишь, - лесоруб это. Какой тебе водитель будет в фуфайке сейчас разъезжать.
- Лесоруб? - поверив доводу напарника, спросил водитель.
- Елочки на Новый Год в тихоря рубишь? - поддержал второй.
- Елочки кому нужно, в канун все срубили, - резонно опроверг я.
- Верно, - опять согласился второй, но водитель молчал, - тогда, наверно дальнобойщик?
- Это не дальнобойщик. Если он дальнобойщик, то выйти в такую погоду из машины, пусть даже из сломанной, его только крутые заставить смогут.
- С Новым Годом! Я Дед Мороз! - почему-то ответил им я.
Оба милиционера как по команде расхохотались.
- Ну, залазь назад, - пригласил сидящий рядом с водителем, - только иди с моей стороны. Там где ты, там дверца не открывается.
Обогнув машину, я дернул дверцу. Из кабины пахнуло теплом и запахом бензина.
- Садись быстрее! - сказал с переднего сидения милиционер.
Чихнул двигатель, и УАЗик дернулся дальше.
- Мне в Питер надо, - сказал я.
- По пути! - ответил старшина. Только теперь я сумел в полумраке разглядеть их звания. Водитель был в чине сержанта.
- На борту "бобика" видел что написано?
- Видел, "милиция", - ответил я.
- А еще? - не унимался старшина?
- Больше ничего не видел. - Куда уж тут смотреть? Не до того мне вашу машину разглядывать, если рука на пистолете лежит, - уже про себя закончил я.
- Там написано: "Октябрьский РОВД". Мы это, из гостей возвращаемся. - Сержант хитро подмигнул, смотря на меня в зеркало заднего вида.
- А к кому ездили? - тактично решил продолжить я, не интересный, в общем, разговор.
- У меня здесь родители живут неподалеку, вот к ним и ездили, - ответил сержант. - Может, знаешь, Поповых?
- Поповых не знаю, - честно признался я.
- Да ну, а сам, из каких мест будешь?
- Да питерский я, а одет как местные, - это потому, что сюда я к друзьям на автобусе ехал, и было тепло, а вот назад приходится автостопом. Друзья мне теплую одежду и дали.
- А что за друзья? - может я знаю?
Вот попался! Что же сказать?
- Вадик, и... Жорик, - живут здесь неподалеку.
- Вадик? Пантелеев что ли?
- Может и Пантелеев, - фамилия вроде похожая, а точно не помню - осторожно ответил я.
- Ну, наверное, он, без тени подозрения согласился сержант. Привет ему, при случае передавай.
- Передам.
- А как он?
- Кто?
- Пантелеев.
- Нормально. Недавно из Калининграда вернулся, - начал я импровизировать, входя в роль.
- А что он там забыл в Калининграде?- заинтересовался водитель.
- Работает там.
- Работает? А ну, тогда это не он, не тот Вадик. Пантелеев не просыхая, сидит у себя, водку одну гложет.
- Значит не тот, - не стал я вступать в спор.
- А тогда кто? - спросил сержант, адресуя вопрос на сей раз уже себе, и, отказавшись от напряженных мыслей, махнул рукой:
- Ах, мало ли Вадиков!? Я в своих краях теперь сам мало кого уже знаю. Одни приезжают, другие умирают...
Машина, покоряя нанесенные ветрами сугробы, преодолевала пустынную дорогу.
- Скоро на шоссейку выйдем, - сказал старшина, - тебе в Питере куда нужно?
- На Васильевский, - опять соврал я.
- Ой, на Васильевский, - это нам не по пути. Ну ладно, уж в Питере то доберешься, надеюсь, хотя мосты развели, а по льду я бы не рискнул.
- Доберусь, обнадежил я. По льду не пойду, там и льда то нет, баржи постоянно идут, даже сейчас. Но у меня друг недалеко от набережной живет, у него до утра посижу.
- Ну, тем лучше!
Зашипела рация:
- Два восемнадцать, два восемнадцать, Павлодар, прием.
Старшина потянулся к трубке. Я напрягся.
- Два восемнадцать на связи.
- Примите вызов. Проспект Непокоренных, дом двадцать три, квартира семнадцать, пьяная ссора.
- А это, кто там на пульте?
- А в чем дело? - отозвалась на вопрос недовольная рация.
- Мы колесо меняем!
- Опять вы врете все, лентяи! Новый год, и вас опять, небось, в область, чертей понесло?
- Нет, мы колесо меняем, - повторил охрипшей рации старшина, и опустил трубку.
- Лукьяненко был? - поинтересовался сержант, а я обмяк.
- Похоже, он, с Васильевым то я договорился.
- Эх, Лукьяненко не поверит, потом проверять начнет.
- Не начнет...
- Ну, как же, - не начнет! Мы в прошлом году тоже сюда мотались, и тоже на прокол жаловались, - занервничал сержант.
- Не волнуйся! Я старшим экипажа, если что, то сам этот вопрос и решу.
Сержант не ответил. Наступила пауза. Я решил не вмешиваться в их служебный разговор, но мысленно благодарил этих ребят, за то, что попались мне по дороги.
Нет, чтобы там ни болтали журналюги, как бы там ни крыли матом озлобленные хулиганы, а в милиции у нас работают нормальные люди. Ну, во всяком случае, попадаются, вот как мне, например. А ведь могли бы и не остановится, или наоборот, обыскать, избить, или денег потребовать за извоз... Ой, да что это я? Неужели у меня тоже сформировалось это дурацкое предубеждение к ментам?
- А у тебя деньги есть? - вдруг, нарушил молчание сержант.
- У меня? - встрепенулся на его вопрос я.
- У тебя? Да причем здесь ты? - удивился водитель.
- А сколько нужно? - поинтересовался старшина.
- Заправиться бы надо, столько искатали...
- Ага, и счетчик потом отмотать не помешает, что бы Лукьяненко ни догадался.
- Ну, счетчик я отключил, это не проблема, а вот бензин...
- Ребята, у меня есть! - за благоволение судьбы решил отплатить я.
- Ну, если не жалко, - робко ответил сержант.
Я достал из бумажника Вадима две незнакомые купюры зеленого цвета.
- Только валюта. Свои все потратил уже сегодня.
- Ого, эстонские! - обрадовался деньгам старшина.
- Бывал там?
- Нет, - необдуманно поспешил с ответом я.
- А откуда тогда кроны?
- Менял на границе.
- А говоришь, что не был...
- Да я в Нарве только и был, и то пару часов. Вот если бы в Таллинн съездить.
- Да, Нарва - не Эстония! - почти наша территория! - Патриотично согласился старшина, - там русские все.
- Ага, даже смешно! Вывески, зато в магазинах все по-эстонски. Я там был, с подружкой из Ивангорода. Нет, дура она конечно! Вздумалось новый диван и кресло ей покупать, и непременно, чтобы заграничные. А где ты в Ивангороде мебель купишь? Вот и поехали в Нарву. А знаете, как у них там мебель называется? - Мууубэл!
Наспех сгенерированная байка развеселила экипаж, и, оценив шутку, старшина с легкостью принял заграничные деньги.
Как хорошо, что они не знают, как на самом деле по-эстонски будет мебель, не знаю этого и я. Да и в Ивангороде я никогда не был, а вдруг там этих мебельных магазинов больше чем наших пограничников? Да и вообще, может и деньги эти не эстонские... Хотя, наверное, все-таки эстонские. Старшина уверено так их опознал, наверное, есть опыт, и к тому же Вадим имеет связь с Эстонией, хотя бы через этого загадочного любителя душе-щипательных разговоров - Владимира Игоревича.
- Смотри, - обратился повеселевший старшина к водителю, - эти эстонцы, какие чудаки там! Печатают купюры достоинством по двадцать пять крон. Ты видел еще где-нибудь, чтобы деньги по двадцать пять монет одной бумажкой были?
- Да, - двадцать пять рублей одной бумажкой, - это стильно было бы! - поддержал прикол сержант. Наблюдая краем глаза, как две одинаковые банкноты исчезают в кителе старшего.
"Бобик", - как назвал его старшина, наконец, выехал на шоссе. И тут на перекрестке нас поджидал неприятный сюрприз! Знакомая "Волга" спокойно притаилась за снежным валом, собранным словно специально, для удобства засады, снегоуборочными машинами. На дороге стояли двое. Свет фонаря хорошо освещал их, и узнать старых знакомцев не было труда. Один пониже и постарше, другой выше, и с перебинтованной как у отважного командира головой. Оба, завидев свет фар идущей машины, отчаянно замахали руками, но, увидев, что это идет наш "бобик", сразу приуныли и потеряли интерес. Но сержант остановился.
Вот и все! Сейчас махнут они перед глазами удивленных патрульных корочками, и пересадят меня в свою "Волгу", да еще прикажут сопровождать! - пронеслась стремительнее мига мысль, и рука медленно опустилась в карман, где услужливо дожидался своей работы трофейный пистолет.
- Этим то, что надо? - спросил неизвестно к кому обращаясь, старшина, и открыл дверь.
Мои охотники стояли метрах в пяти. Старшине они явно не понравились. Вероятно, тому был виной помятый вид Вадима, - спортивно сложенного парня, с лицом как после крепкого боксерского раунда. Под обоими глазами красовались яркие подтеки, нос еще имел следы обильно шедшей, а теперь запекшейся крови. Повязка на голове также не делала внешность Вадима похожей на топ-модель.
- В чем дело? - спросил старшина, обратившись к седому.
Отсюда, из кабины их разговор был хорошо слышен.
- Не в чем, - ответил тот.
- А у товарища вашего чего с головой?
В ответ, Вадим неожиданно стошнил себе под ноги.
- Напился, - прокомментировал седой.
- Да я смотрю, вы тоже "под мухой", - согласился старшина.
- Есть немного, - не стал оспаривать его собеседник. И в этот момент, наши взгляды встретились! Он смотрел на меня как тигр на лань, он почувствовал, увидел свою жертву, но жертва была ему недоступна! В глазах седого читалась угроза, желание растерзать, уничтожить, словно это желание было смыслом не только его жизни, но и многих поколений предков, из уст в уста передающих священный завет потомкам.
- А машина, ваша? - спросил старшина.
Вадим неприятно стошнил еще раз.
- Да, - словно загипнотизированный ответил его коллега.
- Кто ею управляет?
- Мой друг.
- Дайте мне документы и права вас и вашего друга, - потребовал старшина.
- Вот мои документы, - протянул российский паспорт седой, а вот документы пострадавшего, - и вслед за первым, извлек из кармана еще один.
- Но управлял автомобилем не он, а другой мой друг, он в машине.
В этот момент, дверца "Волги" открылась, из нее вышел третий, незнакомый мне раньше человек. Худощавый, в длинном пальто, и с суровым взглядом из-под низко посаженых бровей.
- Командир, нам здесь нужна ваша помощь! - дружески обратился он к старшине. - Наш молодой товарищ, имеет сотрясение мозга, и его нужно в больницу.
- А, по-моему, ваш молодой товарищ, просто крепко пьян. Покажите лучше ваши документы.
Третий, молча протянул водительские права, и такую же точно корочку паспорта, какие были у обоих моих преследователей.
- Если угодно, то могу показать свой охотничий билет.
- Зачем мне ваш охотничий билет? У вас с собой есть ружья?
- Нет, ружей нет. Это я так, на всякий случай...
- У вас машина исправна?
- Вполне.
- Почему вы тогда сами не отвезете друга в больницу? - поинтересовался старшина.
Сержант беспечно сидел все это время за рулем, наблюдая за разговором в лобовое стекло. Я, чувствуя готовящийся подвох, сильно нервничал, собираясь выхватывать из кармана пистолет.
- Мы можем его отвезти сами, но не знаем где ближайшая больница.
- Я тоже не знаю, - ответил старшина, - мы не местные, а здесь по спец. заданию. Возьмите ваши документы.
Тянуть дальше разговор с пьяной компанией, ему явно не хотелось.
- Сегодня Новый Год, поэтому скажите спасибо, что мы вас не арестовали...
Вновь затрещала рация:
- Два восемнадцать, Два восемнадцать, Павлодар....
Сержант не отреагировал. Старшина небыстрым шагом вернулся в кабину, оставив на стуже троих хищников, алчно поглядывать в мою сторону.
- Павлодар, Два восемнадцать, прием.
- С Новым Годом! Смена у вас оканчивается, давайте в отдел подгребайте к столу.
- Будем скоро, спасибо! Вас взаимно с праздником, - ответил старшина.
В заднее, полуовальное стекло, я смотрел на удаляющиеся силуэты моих врагов поневоле, и гадал, кто же они? Ни милиция, и не ФСБ, иначе, почему они не показали своих служебных значков? Бандиты? На них они не очень похожи. Иностранные спецслужбы? Почему тогда они так нагло действовали посреди оживленной городской улицы? Кто они?
- Это Васильев был, - зовет к столу! - к старшине, возвращалось настроение.
- Да, сейчас только заправимся, - вон и заправка впереди.
- Главное, чтобы валюту взяли.
- У нас возьмут, сделают милиции исключение, подмигнул напарнику сержант.
Впереди нас стояло всего две машины, и задержались на заправке мы ненадолго. Как никогда раньше, я чувствовал сейчас себя в безопасности. Это ощущение быстро рассеялось, после того, как я заметил в очереди следом за нами "Волгу" моих преследователей.
За рулем место занимал напарник Вадима, рядом угрюмый, и раздосадованный не меньше своих коллег, сидел человек желавший, еще совсем недавно, предъявить охотничий билет старшине.
- За нами едут, - сообщил я.
- Ну, во-первых, ни едут, а стоят в очереди, а во-вторых, нам то что? - спросил сержант.
Я пожал плечами и демонстративно отвернулся от полуовального стекла. Конечно, можно было обратить внимание на то, что теперь за рулем сидит не совсем трезвый, можно было легко спровоцировать конфликт, но я опасался стрельбы, и не хотел жертв. А главное, так до конца оставалось неясным, кто эти люди, и почему так упорно преследуют некоего Романова, спутав с ним по ошибке меня.
Въехали в Питер. "Волга" упорно следовала за нами, хотя и держалась на расстоянии. Окраины города встречали нас своими многоэтажками, расцвеченными гирляндами иллюминации.
Расчет моих преследователей видимо был на то, чтобы дождаться, пока, я окажусь один. Либо Вадим не сказал, что лишился оружия, либо этих головорезов ничуть не смущало то, что я вооружен. Да, серьезный человек этот Романов, если ради него поднимается столько хлопот! План, как избавится от хвоста, пришел легко. Я немного знал этот район, что давало возможность затеряться в каменных просторах многоэтажек, удачно выбрав открытый подъезд. Но прежде, нужно было позаботиться о странной зажигалке Вадима отъятой в подвале загадочного дома. Разбираться в ее конструкции здесь, сидя в "бобике", было не место и не время, считайте это паранойей, или разумной предосторожностью, но в моем случае, когда события развиваются как в лихом детективе с неизвестной развязкой, я почему-то вспомнил о скрытых шпионских радио датчиках, которые неотступно ведут преследователей по пути жертвы. А сейчас была как раз такая ситуация. Но если распускать фантазию еще дальше, то под зажигалку могла быть замаскирована и радиоуправляемая бомба. Поэтому, я решил пожертвовать своим любопытством, и вначале избавиться от беспокоившего меня предмета. Осторожно исследовав обе дверцы УАЗазика, я убедился, что оконца в них не открываются ни с левой, ни с правой стороны. Ручки, предназначенные для подъема и опускания стекол были, непонятно почему, изъяты, а вместо них зияли небольшие отверстия. Оставлять странную зажигалку в милицейской машине тоже нельзя. Придется рисковать с ней!
- Ребята, я и не предполагал, что мы с этой стороны в город въедем. Может быть, вы меня здесь высадите? Тут мне до сестры рукой подать, вон в том доме она живет, - указал я на удобно стоящую угловую многоэтажку. Милиционеры переглянулись.
- Что же, приятно было познакомиться! - ответил старшина.
- Бывай, не пропадай! - добавил в назидание сержант, - мы тебя к подъезду сейчас...
- Ой, не надо к подъезду, вы и так спешите. Вот тут, за углом притормозите!
Водитель спорить не стал. Шлепнув дверью, я остался один, посреди широкой мостовой. До подъезда метров пятнадцать. Как раз, быстрым шагом смогу дойти до него, прежде чем "бобик" будет далеко. Но "Волга", появится из-за угла раньше. Если они не заметят меня, то наверняка обратят внимание что милицейский фургончик сбавил ход. Нет, не стоило этого делать! Обмануть хищников не удастся, они профессионалы в своем деле, и наверняка обученные к таким вот попыткам ухода от погони. Что уж говорить о работе со мной, - дилетантом, который вдобавок тащит за собой ни то бомбу, ни то передатчик? Но теперь думать об этом поздно! Если что, то буду стрелять! Первым, а там будь что будет. Рука стиснула, разогретый салоном милицейского автомобиля, корпус пистолета.
На мое счастье, в Новогоднюю Ночь, а вернее сказать, уже утро, на улице много людей, даже если это окраина. Сказав много, я, конечно, не имел в виду сотен и даже десятков праздно шатающихся, но дюжина гуляющих, даже в такой мороз, обязательно будет. Все довольные, все веселые, если не в умыть пьяные. Рядом, со мной оказался один из спешащих куда-то парней, лет двадцати пяти.
- С Новым Годом, с новым счастьем! - возликовал я, и заключил его в объятия. Такое проявление чувств, даже в Новогоднюю Ночь, к незнакомому человеку, адекватно воспримет не каждый, но я надеялся хотя бы на несколько драгоценных и спасительных секунд заминки.
Из-за поворота вырулила "Волга", и, не обращая внимания на сцепившихся в пьяной позе двух собутыльников, умчалась вслед за УАЗиком. Неужели, удалось?
- А ты кто, мужик? - спросил прохожий, видимо подозрительно принюхавшись к отстойным запахам моей телогрейки.
- Дед Мороз! А ты выпить хочешь? - спросил я.
- А есть?
- Будет! Где магазин?
- Там, - показал за мою спину парень.
- Далеко?
- Не очень.
- А обменник валюты есть поблизости?
- Есть. Рядом с магазином, но там сейчас курс не выгодный, ночной.
Я быстро извлек из кармана телогрейки бумажник с валютой.
Вытащил наугад еще две купюры. Оказались две синего цвета бумажки на каждой из которых значились цифры "100".
- На, вот. Вадим угощает! - сунул их недоумевающему парню, который только что, сам того не подозревая, не только спас мне жизнь, но здорово рискнул и своей собственной. Завяжись перестрелка, стал бы я раздумывать, использовать его в качестве живого щита, или не использовать? Слава Богу, что такого решения принимать мне не пришлось...
Парень все еще стоял, разглядывая причудливые деньги подаренные ему Дедом Морозом, а я уже спешил к подъезду. Открытому! Здесь, можно укрыться, до первых троллейбусов, или автобусов, а там дальше - проще!
поднявшись на второй этаж, я позволил себе перевести дух. В ногах ощущалась приятная слабость. Теперь, шансов на спасение у меня заметно прибавилось. Заодно, появилась еще одна мысль - избавиться от Жориных шмоток, прямо здесь на втором этаже этого неизвестного подъезда, а после, пойти выше по этажам, в поисках квартиры, где к празднованию Нового Года отнеслись не в шутку, а всерьез, войти в дом гостем, выпить, позвонить Ольге, или вызвать на дом такси. Но как быть с этой странной, не похожей по конструкции зажигалкой? Да и зажигалка ли это?
Все-таки, не стоило забирать у Вадима все подряд! Хотя, будь это бомба, то зачем было парню таскать ее за собой? А если передатчик? Если передатчик, то эти псы не увязались бы дальше за милицейским фургоном. А если бы увязались, то, быстро сообразив что, удаляются от сигнала, сразу вернулись бы...
Скрипнула дверь парадной...
Чьи-то шаги. Люди вошли внутрь. Как минимум, - двое. Отступать вверх по этажам, - глупо. Я вытащил пистолет и взял на изготовку. Через несколько секунд, в поле зрения появились два подростка, меня они заметили чуть позже, чем я их, но оценить ситуацию, и спрятать вовремя пистолет я не успел.
на меня смотрели две пары глаз полные ужаса и отчаяния. Это были случайные, ничего подобного не ожидавшие люди. Оцепенев, они стояли посреди площадки не смев двинуться вперед или назад.
- Шутка! - сказал я. - Игрушечный.
Выдох облегчения у обоих.
- Ну, дядя, такими вещами не шутят!
- Ладно, пацаны давайте может, выпьем что ли?
Ребята переглянулись.
- Нет, нам уже хватит сегодня, - сказал второй.
Это хорошо, - подумал я. Ребята, поднялись на третий этаж, и позвонили в дверь.
- Кто? - спросил настороженный женский голос.
- Мы, - ответили дружно, чуть не убитые мной ребята.
- Ну, где вас черти носили? - негодуя, но при этом, не забыв отпереть дверь спросил голос. - Поздно уже, все, что хочешь случиться может, и пьяных полно!
- Но ведь, Новый Год же... - начал было спорить один из них. Дверь захлопнулась, а разговор перешел вглубь квартиры.
Итак, скорее, у меня действительно зажигалка, самая настоящая зажигалка. Я извлек ее на свет, корпус сделан с претензией на малахит. Красиво! Если в такие игрушки маскируют бомбы, то для дорогих клиентов, а господин Романов на него не тянул. Нет, определенно, - не бомба это. Ну, рискну, решил я и вдавил единственную на гладкой поверхности кнопку. Защелка чмокнула, издав звук выпрямляющейся пружины, и "зажигалка" трансформировалась в нечто похожее то ли на портативный компьютер, то ли на тестер, то ли на что-то в этом роде. Разбирался бы я в современных технологиях, может быть смог тогда описать это чудо подробнее. На табло появилась надпись:
"СКАНИРОВАНИЕ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ"
И через несколько секунд:
"СЕАНС ЗАВЕРШЕН. АНОМАЛЬНЫХ ЗОН НЕ ОБН.
ПОДРОБНО ДА НЕТ"
Чертовщина какая-то! Аномальные зоны, - это еще что?
Ладно, главное - не бомба, и не передатчик. Нужно будет этот странный предметик спрятать до поры до времени, а потом, снесу его к Володьке в "Кейлок", пусть он и посмотрит, там и разберется. Может быть вещица дорогая, так это еще и лучше!
Поднявшись на лифте до последнего - пятнадцатого этажа, я принялся изучать остальной трофей, в тишине и спокойствии.
Убедившись, что на ближайших трех площадках никого нет, я вытащил часы. Похожи на командирские. В центре зеленого циферблата надпись латинскими буквами:
"Quick Force"
Часы, - как часы. Пусть будут. Все-таки лучше, чем у Вадима. Эта скотина и так теперь передо мной в вечном неоплаченном долгу.
А вот и его бумажник. Ну, деньги это на потом, а сейчас главное, - документы:
Из бумаг удостоверяющих личность, - всего одна, да и бумагой ее не назвать - так, карточка пластиковая с отпечатанной прямо на пластмассе черно-белой фотографией Вадима. Что написано, - совершенно непонятно. Какой-то скандинавский язык, или может быть эстонский. Переводить всю эту галиматью не русскую у меня ни времени, ни желания нет. Из всех слов понятно только три: Vadim Kopfberg, и "departament".
Деньги, как, оказалось, действительно были эстонскими, всего:
четыре тысячи двадцать две кроны.
Последним, я извлек из кармана пистолет. Выяснилось, что все это время он стоял на предохранителе. В спешке я даже не обратил на это внимания. Модель похожая на "Макаров", ну может быть чуть ствол подлиннее. Сбоку, серийный номер, и прописью название:
"Parabellum". Ага, немецкий пистолет значит. Вспомнился и перевод с латыни: "готовься к войне". Мудрая мысль! Но воевать не хотелось, а хотелось быстрее домой и под горячий душ. Так, я провел здесь еще минут сорок, думая и оценивая ситуацию. По всему выходило, что эти загадочные, не пойми-кто преследователи совершенно не имели никаких зацепок в моем поиске. Питер - город большой, а чем они располагали? Свои документы я в этот день забыл дома, отпечатки пальцев при уходе с хутора стер, да и оставить их там особенно было негде, ни говоря уже о машине, где всю дорогу я провел с сомкнутыми за спиной руками. Конечно, я был похож на их господина Романова, но что с этого? Если уж им кто и нужен, то лишь сам Романов, - настоящий и собственной персоной, а ни я. Эти мерзавцы могли попытаться допросить работников магазина, но вряд ли они понадеются получить от этого какую-то ценную информацию. Хотя, могли бы! Впрочем, раз они приняли меня при аресте за Романова, то, значит, не видели, что я выходил из магазина. Значит, там все хорошо. Хотя, появляться у Володьки, да и вообще в районе "Красноармейской" не стоит, во всяком случае - пока.
Нет, все-таки, нужно избавиться и от Вадиных часов, и от этой странной "зажигалки". Не нужно мне все это! И вообще, все проблемы с господином Романовым меня касаться не должны! Подумаешь, - похожи, и что с того?
У меня своя жизнь, свои дела!
Сняв Жорину телогрейку и штаны, я уложил в них все трофеи, кроме пистолета с патронами, и валюты. И спустил в свободное парение по мусоропроводу. Деньги пригодятся, практично решил я, хотя бы хватит на покупку новой эргономичной мыши для Ольги. А хватит ли? Нужно завтра курс посмотреть. Пистолет, на всякий случай тоже пусть будет. Все-таки полной гарантии безопасности я не имею. Да и кто вообще может иметь ее, эту гарантию в этом перевернувшемся вдруг с ног на голову мире? Может быть Володька, в его "Кейлоке" куда уже два раза в прошлом году наведывались грабители? А может быть Жорик со своими друзьями, ушедшие от всех подальше в полусгнившие блиндажи, и прячущиеся кто от пропитой жены, кто от миграционной службы, а кто от квартирных аферистов? Может быть, тот парень, что, не подозревая о своей роли, прикрывал меня от возможной перестрелки, а потом обрадованный побежал в ночной магазин за выпивкой, может быть они имеют гарантию безопасности? Или те подростки, которые из-за прихоти ночного психопата могут отправиться на небеса, может эта гарантия есть у них? Или у их женщины, испуганно спрашивающей, всякий раз кто таится за дверью ее квартиры?
Милиция, а кто даст гарантию им, живущим и работающим в обществе, которое больше всего напоминает сухой пороховой склад? Даже Владимир Игоревич со своими псами, даже он чувствует, что никакой безопасности нет! И нет никаких гарантий ни у него, ни у Вадима, ни у седовласого компаньона по охоте, ни тем более, у несчастного и затравленного неизвестно кем в угол, господина Романова.
Я осторожно вышел из дома. В утренней темноте по-прежнему слонялись группами и по одиночке прохожие, возвращавшиеся с веселого гулянья. Никого рядом из уже знакомых мне за эти часы не было! Я свернул во двор, на всякий случай, держа в кармане взведенный пистолет. Теперь я знаю, - если нужно, я смогу нажать на курок, потому что люблю жизнь.
Пройдя дворами несколько сотен метров, я успел вскочить на собирающийся отходить троллейбус. Озябший кондуктор даже не подошел ко мне, что бы потребовать оплаты за проезд.
2004, Весна