Несбывшиеся мечты давно посеребрили голову, бороду и усы Сидорова. Они же вытянули когда-то пухлые губы Олега Степановича в струну, изогнули их в горькую скептическую ухмылку, а около рта проложили две глубокие морщины. Мечты не сбываются! Сидоров об этом знает. Но не мечтать не может. Поэтому он делает это украдкой, когда никто его не видит. Лежа под одеялом например.
Олегу Степановичу грезятся картины, от которых он по-кошачьи сладко жмурится.
Ему видится человек, обладающий состоянием, – банкир, солидный предприниматель или, в крайнем случае, удачливый кооператор. Человек посмотрел душещипательную мелодраму, сводил ребёнка в музей или просто своих гостей по городу. И вдруг ему приходит мысль дать денег Сидорову на развитие его дела. Потому что дом, где находится нынче «сидоровская» работа, стыдно показывать гостям города. Да и содержимое пора менять… И вот начинается ремонт!.. До счастливого момента, когда будет разрезана красная ленточка, Сидоров не доходит – проваливается в сон.
Или вдруг видится Степанычу телеграмма о том, что ему по наследству достался замок в одном из маленьких европейских государств.
— Брошу всё! Уеду, — отдаётся сладким размышлениям Сидоров. – Буду жить уединённо. Никаких приёмов, никаких гостей. Буду путешествовать. Посмотрю мир. А что потом?.. Наскучит ездить без конца…
Замок исчезает, и Сидорову представляются иные картины. Мерещатся миловидные женщины, явно расположенные к нему. Все эти дамы нравятся Сидорову. Он мысленно всматривается в каждую из них, пытаясь понять, какая из них настоящая… Видения незаметно расплываются – Сидоров засыпает.
Мечты приносят ему похмелье. Утром на душе - тягучая досада. На что? На кого? Может быть на себя – и мечты-то у тебя какие-то банальные! Хоть бы о чём-то выдающемся помечтал. Однако откуда у Не выдающегося мечты о выдающемся? Вот у Гоголя Акакий Акакиевич мечтает всего лишь о шинели. У Достоевского, что ни герой, то мечтатель. Да кого ни возьми из литературных героев – сплошь мечтатели. На них литература и держится. На мечтателях. Или на конфликтах, в которые мечтатели вступают, – с самой жизнью или с людьми.
— Вот потому и жизнь твоя такая пресная, — объясняет себе Сидоров, — что ты сам вполне литературный герой. И даже не герой, а так, персонаж второго… а может и третьего плана… А надо бы и жить когда-нибудь…
Ну вот, опять размечтался…