Если бы можно было держать тебя за руку
В то утро, когда и меня-то ещё не было
Когда ты такой смешной,
ещё совсем-совсем маленький
Смотрелся в свое личико, такое наивное
Там, в луже-озере,
улыбаясь весеннему солнцу
Когда и шкафы были горами непреодолимыми (Эверест отдыхает)
И пара кресел – домиком в джунглях,
ковры – долинами.
Если бы можно к тебе, в то утро,
как и мое позднее,
И жаться в свое,
такое ещё несмышленое, теплое.
Смущаясь по-детски, бежать к матушке
Там где воспоминания твои, голубые, сорокакрылые:
Скользкая мокрица лежала под камушком
(смешная, свернулась клубочком)
И цветочки акации – сладкие и добрые
(Такие же как солнышко) -
Любимое тогда твое лакомство.
Черное, на зубах скрипящее,
красящее детскую улыбку,
А ещё…коричневое и серой пахнущее…
И в комнате, игрушек полной,
ты держишь в руках золотую рыбку
И вишня у соседской бабушки,
Старческий шепот и детский смех
Старые куклы её выросшей дочери
Никчемное, но такое родное,
нам с тобой даденное, не для всех.
Сейчас-то лето-как-лето, осень-как-осень.
А раньше?
Зима – мягкая, холодная, весна – цыгане, повозки, лужицы.
Там дом горел вчера, ты видел, плакал
И я вижу твоими глазами:
люди, беременные Апокалипсисом, тужатся
И выдавливают нехотя «Сочувствуем».
«Ужас какой!» кричат бабы.
А мне что? Нет небанального,
если б было что – отдала бы.
Глаза – к верхушкам елей.
Чтобы мечтать легче. Помню…
невинный поцелуй на качелях.
Желания, мечты наивные –
к стволу черному висок белый:
Пинать носочком голубых туфель камушек,
целиться в цветные клеточки.
А он все равно не попадает
(ты часто достигал своих целей?)
И я не попадаю… Как всегда мимо -
мимо тебя, по касательной к счастью
Опять же по-детски
(как папа говорит - тупо) размышляю,
Нет, вспоминаю… Я? Тебя? Люблю?
А ты меня? Честно...