Борис Климычев
ЧТО В ИМЕНИ ТЕБЕ МОЕМ?
Сейчас в Томске, как и во многих иных российских городах началась буйная, лихая, отчаянная, разливанная кампания по переименованию проспектов, улиц, площадей, переулков, закоулков, тупичков, взвозов, спусков, раскатов, дамб, холмов, скверов, рощ и рощиц, садов садиков, лагерей и колоний, тюрем и штрафных изоляторов, кладбищ и древних могильных курганов, рек, озер, морей, ручьев, оврагов, ям, канализационных стоков и т.д. и т.п.
С предложениями по переименованию выступают ученые, неученые, больные, здоровые, умные, не очень, честолюбцы, правдоискатели, альпинисты, предприниматели, заключенные, актеры, писатели, Участники художественной самодеятель-ности, графоманы, исторические общест-ва, активисты всех мастей, скауты, сексуальные меньшинства.
Исписаны сотни тетрадей, альбомов, дипломных папок, блокнотов, салфеток, заборов, туалетных стен, горных склонов, пиков, кряжей, манжетов и жилетов. Опубликовано в газетах, журналах, сборниках, альманахах немыслимое количество статей и заметок, великое число фотоснимков и фотодокументов. Получено несколько миллионов гонорара быстро обесценива-ющимися рублями. Поднимающий пробле-мы переименования томских улиц совершенно удивитель-ный, абсолютно и крайне замечатель-ный журнал «Сибир-ская старина» стал бестселлером, ра-ритетом, инкунабу-лой, анахронизмом. Его разыскивают при помощи мили-ции, колдунов, до-гов и овчарок, вы-нюхивают, высмат-ривают, находят, пе-реписывают от руки, при помощи ксерок-са, записывают на
магнитную и всякую прочую пленку, распространяют, читают по ночам под одеялом при свете карманного фонарика и разжевывают и проглатывают все его стра-ницы при первом же стуке в дверь шестого этажа соседнего подъезда.
Сто двадцать пять менеесов города Том-ска недавно по теме переименования улиц и переулков защитили диссертации. Трид-цать из них сразу же после этого пересе-лились в государство Израиль. Двоих не-посредственно после праздничного бан-кета в ресторане «фантазия» хватил ин-фаркт, троих разбил паралич, а у одного начался рассеянный склероз. Как ни странно, обмывавшие диссертейшены у себя дома при помощи самодельной браги и тройного одеколона остались живы, здо-ровы, чего и вам желают. _
Два новоиспеченных кандидата наук, к сожалению, вскоре были отправлены в Сосновый Бор для активного отдыха и раз-личных процедур. Желающие выразить им свои чувства могут туда доехать на автобу-се с табличкой «Пл. Ленина - Сосновый Бор». Это благодатный камуфляж, ибо рань-ше на этом автобусе была иная табличка: "Пл. Ленина - Психолечебница». Польза от переименования бесспорная. Ведь рань-ше многие граждане, живущие в районе психолечебницы,.стеснялись садиться в этот автобус днем, в результате зря трати-лось время граждан, а автохозяйство теря-ло многие рубли.
Я вообще горячо поддерживаю нынеш-нюю кампанию по переименованию. Счи-таю, что это вещь архиполезнейшая и ар-хиприятнейшая. Переименование абсолют-но сверхнеобходимо.
Уточню свою позицию по этому вопросу. Придуманные большевиками, эсерами, комсомольцами, пионерами, оппортунис-тами, уклонистами, масонами, Левенсонами и прочими злостными вредителями и врагами капиталистических тружеников-акул названия наших городов, сел, дере-вень, рек, вершин и провалов, улиц и око-лиц истерзали мою нежную душу еще в раннем детстве, Я тогда постоянно разду-мывал, почему одна из горок возле Ушайки-прозывается Вшивой? Почему один из омутов на той же реке Пузом? Почему на пути к Тимирязевскому поселку был поворот с названием Тропин-ка, а затем так стали называть автобусную остановку?
В более зрелом возрасте я яснее ощутил всю коварность последнего топонима. Тропинка-то тропинка, но почему не уточ-няется, куда она ведет? Сегодня, я думаю, этот вопрос мучает многих моих сограж-дан. Чтобы внести в дело ясность, предла-гаю назвать вышеупомянутую автобусную остановку «Тропа к.капитализму».
Или вот узкоколеечный разъезд и малю-сенький поселочек -Примыкание. Примы-кание - к чему? Или - к кому? Надо уточ-нить. Ехидство и скрытая диверсия назва-ния очевидны.
А память выдает мне картину. Мне шесть лет, иду рядом с отцом.
- Ботинкова называется из-за того, что тут ботинки в ларьке продаются?
- Что ты мелешь? Правильно переулок называется не Ботинкова, а Батенькова. Революционер был такой, его царь сослал сюда, вон в том доме он жил в ссылке.
Я удивленно смотрел на покосившийся домик, мне казалось, что его окна должны были быть зарешеченными, но решеток не было. Нынче этого домика нет, а на его месте стоит помпезное здание бывшего Советского райкома.
-Теперь на Розочку к дяде Васе пойдем?
- спрашиваю я опять.
- Надо говорить - на улицу Розы Люксембург. Какая она тебе Розочка? Она была известная революционерка.
- Ее тоже в Томск царь сослал? Или ее здесь убили, как рабочего Кононова?
- Не убили, не сослали, она вообще сроду в Томске не была, это деятельница немецкая, вот и назвали в ее честь.
- А она немка, как часовщик дядя Отто?
- Нет, она еврейка…
Я чувствую, что мои мозги этого переварить не могут. То - немка, то - еврейка, а фамилия ее, как на пластинке с опереттой «Граф Люксембург», эти взрослые всегда такого навыдумывают, что ни одному ребенку не разобраться!
Немало потом приходилось возмущался разными географическими злоупотреблениями. Почему на острове Вайгач мыс называется Болванским Носом? На что намекают? А всякие там Верхние Вшивари, Нижние Оболдуевки? Это - что? Привет от масонов? Слава богу, хоть в Томском районе деревню Нахаловку все же догадались переименовать в Чернышевку, можно было бы что-то получше придумать, вроде Демократовки, но и так все же благозвуч-нее. А то ведь раньше-то в этой деревне просто жить неловко было: вот, мол, идет нахал из Нахаловки!
Нет! Позорные наименования надо выкорчевать все, а новые давать с превеликой осторожностью. Не надо нам Чубайс-Йорков, Бурбулисбургов, Шахрайканов, Гайдаркентов, хотя я лично этих вождей очень уважаю, люблю даже, тайно, конечно.
О Томск! Ты достоин самых прекрасных, благозвучных, благоуханных названий твоих улиц, пере-улков, садов. Каждую кочечку надо здесь назвать, но прежде название тщательно обдумать. Как говорили партбюрократы, вопрос нужно тщательно провентилиро-вать. Скажем, проспект имени Ленина в одной своей части раньше назывался Мил-лионной улицей. Теперь эту часть заполня-ет разный торгующий люд, где-то что-то скупающий а тут - продающий много доро-же. Название этому явлению не придумано пока наукой. Предлагаю часть проспекта им. Ленина возле рынка именовать улицей Спекулянтской. Будут точно отражены наши нынешние реалии.
Ту часть проспекта, что называлась Поч-тамтской, можно назвать дуплетом: «Нищенско-Почтамтская» либо «Почтамтско-Нищенская». Это тоже будет отражать нынешние реалии. Почтамт - на месте? Факт. Нищие прочно освоили ведущую к почтамту лестницу. Это тоже очевидно… Стало быть в названии будет подлинный историзм.
Центральному рынку я бы дал название, которое не. прямо, но косвенно отражало бы некоторые достижения нынешней де-мократии. Кладбищу на Бактине прилично было бы дать имя дирек-тора одного комби-ната. Именно благо-даря его стараниям кладбище это быст-ро растет и развива-ется. Хотя он заслуги из превеликой своей скромности никак не хочет признать.
Замыслов у меня так много, что их все не перечислишь в газетной публикации. Сей-час я составляю специальный список на трехсот шестидесяти семи листах и скоро представлю свой труд в городской Совет.
Пока же скажу еще о холме за молель-ным домом на улице Алтайской. На этом самом холме, который буйно зеленеет каж-дое лето от разной там лебеды и крапивы, нередко сидит мой хороший друг, боль-шой томский поэт и прозаик Владимир Акиндин. Мой френд сидит на холме обычно в минуты святого вдохновения и лихорадочно записывает огрызком доре-волюционного карандаша (имеется в виду революция 1991 года) разные умные мыс-ли, рифмы, образы, которые приходят ему в голову. Именно на этом холме он создал многие бессмертные шедевры, которые опубликовал затем в газете «Томский вес-тник».
Однажды, в минуту прилива творческих сил, Владимир заметил, как в ограду молельного дома вышли подышать утомлен-ные песнопениями баптисты. И тогда Вла-димир простер к ним могучую руку с банкой, наполненной напитком неизвес-тного происхождения и неизвестных вку-совых и прочих качеств, и произнес страс-тную, небывалую по глубине проповедь о том, что все мы - братья и сестры во Христе, Из-за чрезвычайного эмоциональ-ного воздействия этой проповеди одна прихожанка молельного дома почувство-вала, что возносится на небо. Дабы вер-нуть ее на грешную землю, пришлось вспрыснуть эту впечатлительную старушку обыкновенной колодезной водой.
В связи со всеми этими событиями и в ознаменование приближающегося возвра-щения Владимира Акиндина из очередно-го отпуска предлагаю данный безымянный холм впредь именовать Володиным хол-мом до скончания веков.
Об остальных моих задумках можно бу-дет узнать со временем в исполкоме Томского городского Совета.