Меня чуть не съели
Эта история началась с того, что меня вызвал к себе прокурор области. В отличии от большинства сослуживцев, я таких вызовов не боялся, так как имел не по возрасту серьёзный авторитет. Просто так, лишь бы повправлять мозги, прокурор звать не станет, значит, важное дело. Застал у него неизвестного мужчину лет за пятьдесят, полноватого, со странными, почерневшими глазами. Прокурор представил его как Николая Семеновича.
-Это мой большой друг, много помогал прокуратуре, теперь мы должны помочь.
Оказалось, что у Николая Семеновича пропал сын. Ехал на машине из Москвы, границу пересёк, потом ещё позвонил, что под утро будет и всё. Ни слуху, ни духу. Милиция что-то там искала, но на неё надежды не было, тем более, что неизвестно даже в каком районе пропал, на кого вешать.
-Так что, Слава, займись этим делом. Возьми неделю отпуска и займись. Все расходы Николай Семёнович оплачивает.
Мужчина только кивал головой. Потом выяснилось, что сын единственный и любимый, так что дядю накрыло горем основательно. Так как с момента исчезновения прошло уже почти десять дней, то шансы найти парня живым были минимальные. Отец просил найти убийц. Говорил, что никаких денег не пожалеет, чтобы отомстить. Деньги у него были, он оказался нефтяной магнат из Ахтырки – известный бизнес: подпольные нефтяные заводы, кражи из нефтепроводов, продажа левого бензина по своим заправкам. Денег очень много, недаром же смог заинтересовать даже нашего прокурора. Не даром.
Мы поехали вместе с Николаем Семёновичем, он почти не говорил, только тряс головою и иногда плакал. Вводил меня в курс дела референт Серёжа. Он рассказал, что пропавший поехал в Москву по делам, а заодно, чтобы показать бывшую столицу нашей родины своей жене Наташе. Гостили там неделю, потом ехали обратно, пройдя таможню, позвонили. Миша, так звали сына, сказал, что к утру приедут. Ехали по Московской трассе, потом должны были через Сумы и на Ахтырку. Потом пропали. Мобильник отключен, ни слуху, ни духу. Николай Семенович назначил большое вознаграждение, менты активно искали по всей трассе, но ни сына не нашли, ни машины. Даже не нащупали, хоть примерно, где пропал парень. Сразу после границы или перед самой Ахтыркой.
-Как в воду канул. Николай Семёнович который день на грани. Вас отрекомендовали как лучшего специалиста. Николай Семёнович понимает, что Мишу живого уже не отыскать, но хоть бы убийц найти. Только найти, всё остальное мы сами. В случае успеха, премия пятьдесят тысяч долларов, это лично вам, с господином прокурором у нас отдельные договорённости. Плюс расходы. Если нужна какая-то помощь, машина, связь, охрана, что-то ещё - без проблем. По всем вопросам обращайтесь ко мне, я буду решать.
Он дал мне свой мобильный и десять тысяч гривен, так сказать на карманные расходы. Широко жили люди. Впрочем, ни богатство, ни бедность, от неприятностей не спасают. Я поехал на московскую трассу. В ситуации, когда никаких зацепок нет, польза может быть и от посещения места преступления. Пусть это место тянется десятки, а то и сотни километров. Пока ехал, обдумывал услышанное от референта. По его словам исчезновение сына вряд ли могло быть местью отцу.
-Какой смысл? Разумнее было бы убирать Николая Семёновича, если бы он мешал. А чтобы просто досадить? Вряд ли. В нефтяном бизнесе крутятся миллионы и здесь люди учатся сдерживать свои эмоции. Жена? Нет, порядочная девушка, она работала учительницей в школе, никаких пятен в репутации. Мы же её проверяли.
-Зачем?
-Николай Семёнович был немного недоволен этой кандидатурой. Хотел выдать за девушку из богатой семьи, объединение капиталов. А тут берет дочь матери-одиночки, учительница, на море ни разу не была. Николай Семёнович человек волевой, хотел надавить, но Миша упёртый, в отца, поэтому женился.
-Но неприязненные отношения между свёкром и невесткой остались?
-Не то чтобы неприязненные - прохладные. Всё-таки Миша любимый и единственный сын, так что никуда не денешься.
-Они везли с собой что-то ценное?
-Ну, какие-то покупки, но не то чтобы партию драгоценностей или большую сумму денег.
-У самого Миши были враги?
-Вряд ли. С кем ему было враждовать, если денег хватало, молодая жена, будущее обеспечено? Тем более он и сам был неконфликтный человек.
-Мне нужны их фотографии.
Сунул целую пачку. Миша был высокий, крепкий, хорошо сложенный парень. Сразу видно, что следил за фигурой, посещал солярий. Холёный тип. Жена его была блондинка с короткой стрижкой, широким красивым лицом и плотной фигурой. На фотографии она была в коротком платье и демонстрировала такие коленки, что в сердце сразу поселялась некоторая тревога. Такими коленками слабого человека можно и с ума свести. Хотя, скорее всего, ни ей, ни ему с ума уже никого не свести. Потому что обычная дорожная история. Ехали на дорогом автомобиле и соблазнили грабителей. Сейчас где-то лежат в земельке, а автомобиль, небось, уже где-то в России получает новые документы.
Дело было сложное, но я никогда заранее не думал о перспективах раскрытия. Лучше сосредоточиться на моделировании ситуации. Молодые прибыли на границу поздно вечером, быстро прошли таможню, Миша позвонил домой, что под утро будут. Раз так, значит, они вряд ли стали бы заезжать в мотель, чтобы переночевать или перекусить. Рассчитывали быстренько долететь домой и там уж отоспаться да отъесться. Что могло их остановить? Поломка в дороге? Ну, тогда наверняка бы позвонил, чтобы отец выслал шофера с механиком. Может, их кто-то остановил? Отлить пару литров бензина, толкнуть машину, дать взаймы трос. Глупо останавливаться ночью на пустынной трассе, но Миша ехал не сам. А перед любимой женщиной стыдно показывать свою осторожность. Вполне возможно, что остановили.
Со мной был похожий случай. Я тогда работал в Шосткинской прокуратуре и меня вызвали срочно в Сумы. Машины у меня не было, остановил такси и поехал. Водитель был доволен, что огрёб выгодный заказ, балагурил всё время. Не доезжая до Глухова, нас подрезала "девятка". Оттуда выскочили два амбала, ткнули водиле газовым пистолетом в морду и приказали снимать колёса. Смотрели и на меня, но лезть побоялись, они то здоровые, но я ещё здоровей, так что если в рукопашку, то положил бы. Один из них биту достал, чтобы припугнуть меня. Только меня пугать бесполезно. Другое дело, что пистолет мой в кобуре, кобура в пальто, а пальто в багажнике. Разделся я, чтоб не жарко было. Теперь жарко стало. Сижу, потею, водило одно колесо снял, второе, третье, за последнее принялся. Я осторожно выхожу их машины, говорю, что надо в багажнике таблетки взять, мне по времени принимать надо. Один из лбов стал рядом и смотрит. Это можно. Я в карман пальто шасть, кобуру открыл, пистолет достал, затвор передёрнул.
-А теперь, уроды, оружие на асфальт!
Положили. Не захотели испытывать, что круче, боевой пистолет или с резиновыми пулями.
-Теперь колеса на место.
Поставили. Хоть я и спешил, а проучить решил.
-Теперь, свои снимайте.
Один дёрнулся, я ему в рожу. Упал, полежал, второй стал снимать. Погрузили всё в такси и поехали. Водила сидит, дрожит.
-Мужик, нафига мы колёса забрали? Они ж мне не простят!
-Не волнуйся, продай колёса, купи жене подарок. И в Глухов лучше не ездь.
-Да никогда в жизни!
Хорошая история, только на дорогах обычно заканчивается всё печально. То авария, то прирежут.
На пропускном пункте поговорил с таможенниками. Один как раз ночью работал, припоминал парочку на дорогом "Лексусе". Везли с собой много, но в основном шмотьё да обувь. Парень трезвый был, не сонный, за ними никто не ехал, следующая машина только через полчаса прошла. Дорога нормальная была. Чуть-чуть снежка на дороге, но без гололёда. Это я к тому спрашивал, что может в аварию какую влипли, а их и убрали от греха подальше. Опять же был у меня в практике случай. Грузовик от сахзавода выезжал, не посмотрел на трассу, ему в бок легковушка впилялась. Грузовику хоть бы что, всё колеса на себя приняли. А в легковушке два трупа и сама вдребезги. Гарантированный срок. Водитель грузовика позвал кума у которого кран был. Быстренько погрузили разбитую машину и увезли, потом даже стёкла с дороги смели, вроде ничего и не было.
Трупы закопали, обломки машины утопили в ставке. Концы в воду, только не додумались, что воде тоже может конец наступить. Какие-то браконьеры подрыли дамбу, через сети всю воду процедили, рыбу выбрали и убыли. А утром обнаружилась на дне разбитая легковушка. Лежала он в таком месте, что только краном можно бросить, а кран в селе один. Взяли крановщика, а он уже кума сдал. Обоих и посадили.
Я, не спеша, ехал по шоссе, смотрел по сторонам, прислушивался к своим ощущениям, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Уже знал, что есть из ряда вон выходящие случаи, когда зацепок может не быть вовсе. И для этого преступление вовсе не должен готовить гений. Случайность заметает следы не хуже всяких гениев. Бог его знает, что могло произойти на этой дороге. Чтобы зря не терять время, я попытался отбросить хотя бы часть возможностей. Это явно не дела с проститутками, ведь парень ехал с женой. Вряд ли чтобы авария, я не заметил по трассе ничего подозрительного, ГАИ тоже рапортовало, что аварий с "Лексусом" не было.
С границы до Ахтырки они должны были поспеть часов за пять, если ехать не спеша. Как далеко они уехали? Вопросы были, с ответами сложнее. Я подходил к делу и так и этак, но оно лежало монолитом, не дававшим ни одного шанса на то, что его можно расколоть. Я проехал по трассе раз и вернулся обратно. Не то чтобы я надеялся на чудо, просто ничего другого предложить не мог. Я не знал, с какой стороны подойти к делу. Это нервировало, раздражало. Хотя бы маленькая зацепочка, хотя бы чепуха, но хоть что-то. А то трасса, как трасса, километр за километром и без всяких шансов.
Возле таможни свернул в небольшой мотельчик, снял комнатку и лёг спать. Я хотел проехать по трассе ночью, примерно в тоже время, что и ребята. Может что-то измениться. Еще надеялся на сон. В самых безвыходных ситуациях он иногда помогал. Выдавал неожиданные выходы, с помощью которых можно было выбраться из тупика. Но в этот раз даже ничего не приснилось. Зазвенел будильник в мобильном, я оделся, выпил кофе и поехал. Дорога была нормальная, не спешил, включил музыку. Я ездил на "Ситроене", мне нравятся французские машины. Этот стоил с десяток моих готовых зарплат, плюс его еще доводили под меня. Купили машину мне аптекари. Даже не пришлось напрягаться, гнуть кого-то через колено. Я пришёл к ним, показал пальцем на модель, кратко изложил свои пожелания. Через две недели мне вручили ключи. Машину оформили на какую-то старушку, я ездил по генеральной доверенности. Впрочем, у меня были прокурорские номера, поэтому меня никогда не останавливали.
Машину вдруг начало водить. Я остановился, вылез и обнаружил пробитое заднее правое. Заругался. На улице был мороз градусов под десять, не очень то хотелось сейчас менять колесо. И тут я вспоминал, что километр назад был указатель на автосервис. Днём я на него не обратил внимания, а ночью он горел неоном, я его и запомнил. Тихонько поехал назад, свернул с шоссе на узкую дорогу сквозь лес. Пришлось отъехать метров на шестьсот, пока не появился автосервис. Здесь был и маленький мотель с ресторанчиком. Отличное место для отдыха, среди леса, тихо, воздух чистый. Я вышел из автомобиля, глубоко вздохнул. Я любил воздух соснового леса, мечтал когда-нибудь построить домик среди сосён и жить там.
Я не позволял себе много мечтать. Огляделся - никого не было, посигналил. Через пару минут из дома вышел заспанный мужичок в фуфайке.
-Хозяин, колесо нужно сменить.
-Сделаем. Загони машину в ангар и иди в дом, поесть можно.
-Спасибо, не хочу.
-Хоть чай попьешь, холодно сегодня.
-Чай можно.
Я загнал машину в небольшой, хорошо оборудованный ангар. Вылез, достал из багажника запаску.
-Мне побыстрее нужно, спешу.
-За пять минут управлюсь.
-Нормально.
-Проходи в дом.
Он стал возиться с колесом, даже не обернувшись, пошёл я или остался.
-Хозяин, а туалет тут где?
-В доме.
Я пошёл, дивясь как всё тут было чисто и ухожено, прямо кусочек Европы. Зашёл внутрь, там меня встретила пожилая женщина, видимо жена хозяина.
-Проходите, чего желаете? Покушать может?
-Спасибо, мне чай, покрепче.
-Сейчас закипит. Вон там можно руки помыть.
Я прошёл по узенькому коридору и зашел в туалет. Приличный туалет, хороший умывальник, горячая вода, чистый унитаз. Нормальный сервис.
Когда я вернулся в зал, на одном из столов уже стояла чашка парующего чая.
-Может вам блинчики разогреть или вареники сварить? Это быстро.
Женщина приветливо мне улыбалась, излучая готовность услужить.
-Спасибо, я сытый.
Взял чашу, чай был хорош, он меня прибодрит. Задумался о деле. Может, у ребят тоже пробило колесо? Почему бы и нет? Может, они сюда и заезжали?
-Вы не подскажите, с недельку назад тут не проезжала парочка на джипе?
-Парочка на джипе? Нет вроде. Хотя у нас же клиентов много, за день человек тридцать проходит. Те, кто часто ездят, нас знают, всегда сюда заезжают. Вы лучше у мужа спросите, у него память хорошая, а я уже путаюсь.
Она смотрела на меня и улыбалась, такая милая бабушка лет под шестьдесят, заботливая и добрая. Но что в её голосе меня привлекло. То ли немного врала, то ли чуть занервничала. И быстро вышла из комнаты. Я допил чай, одел куртку и пошёл на улицу. Я хотел расспросить хозяина. Вдруг это и есть та зацепка, которую, я искал?
Когда я подходил к ангару, навстречу мне вышел хозяин.
-Сейчас, ещё пару минут.
-Хорошо. Не подскажите, к вам не заезжали парень и девушка на "Лексусе"?
-Сейчас я приду, инструмент нужен.
Он явно занервничал. Да неужели я попал в цель? Улыбнулся. Мне частенько везло в расследованиях. То есть, я подозреваю, что везло приблизительно всем одинаково, просто я умел использовать везение, выжимать максимальный результат из того, что посылала мне судьба.
Я слишком рано поверил в победу, слишком рано обрадовался. Конечно, я ездил по трассе, никак не мог ухватиться хоть за что-то и вдруг почувствовал, что взял след. Нахлынули эмоции, поэтому я не задумался за какими это инструментами поспешил хозяин дома. Ведь весь инструмент был у него в ангаре. Таком современном ангаре, что там был даже телефон. Вполне возможно, для того, чтобы общаться с домом. И жена могла ему сказать что-то такое, что заставило его пойти скорее в дом.
Я услышал, как хлопнула дверь. Хозяин шел ко мне с каким-то свертком, я отвернулся, чтобы скрыть улыбку, я готовил вопрос, который мгновенно пригвоздит его, который расколет его, как орех. Вопрос был готов и я повернулся к хозяину, сделав самое свирепое лицо, какое только мог. Но свирепость мигом сошла, потому что хозяин целился в меня из ружья. Странного ружья, с очень широким дулом. А вот выстрелило оно тихо. Что-то ударило меня в грудь, но я устоял. Из груди торчал шприц. Вырвал его - он был пуст, содержимое пошло внутрь. Я бросился к хозяину. Я надеялся, что он попытается ударить меня ружьем. Но он просто побежал прочь, побежал резво, как для своего возраста. Я бы все равно его догнал, но через несколько шагов почувствовал слабость. Круги перед глазами, ноги стали подгибаться, тут ещё лёд. Я упал, едва смог подняться, сделал ещё несколько шагов и снова упал. Больше ничего не помнил.
Очнулся я в темноте. Болела голова, меня тошнило. Я пошевелился и услышал звон. Потрогал и обнаружил, что я весь опутан цепями. А на шее толстый железный ошейник. Я попытался встать, но цепи намертво прихватили меня к какому-то лежаку. Я дёргался, пытаясь нащупать слабину, но цепи были крепки и туго замотаны. Тогда я стал думать. У меня бывали разные переделки, но приключений с цепями не было. Я не понимал, зачем вообще нужны эти цепи. Просто убить и всё, зачем меня связывать? Не собираются же они требовать за меня выкуп? Или пытать, чтобы что-то узнать? Какое отношение они имеют к пропаже Миши и Наташи?
Одни вопросы, но главное, что меня интересовало – это моё будущее. Усыпляли и связывали меня не для того, чтобы потом просто отпустить. С другой стороны, если не убили сразу, значит, зачем-то я им нужен, значит, можно на что-то надеяться. Я перебирал в голове возможные интересы хозяев автосервиса, но ничего более-менее правдоподобного не мог придумать. Хотят узнать, почему я спрашивал о "Лексусе"? Или о том, кто знает, что я заезжал сюда? Нужно сказать, что я звонил домой перед самым заездом в мотель и меня обязательно хватятся и сюда приедет милиция. Припугнуть.
Я ещё успел поругать себя за идиотическую расслабленность как раз в тот момент, когда нужно было быть максимально сосредоточенным. Включился свет. Я потихоньку начал открывать глаза, чтобы не заслепить их. Услышал голоса. Повернул голову и увидел, что лежу в маленькой комнате, отгороженной толстенными металлическими прутами. К ним подошли несколько человек, среди них хозяин автосервиса. Я прикрыл глаза, пусть думают, что я ещё без сознания.
-Вот, какая у нас добыча.
-Ничего себе, какой огромный!
-Мы взвешивали, сто пятьдесят килограмм! Целый кабан. Так что, дорогие соседи, будет у нас хороший праздник!
-Да уж, с такой тушей плохо не попразднуешь!
Все засмеялись. Судя по смеху, пожилые.
-Толстенький, сала будет много.
-Да, старушка, наешься сальца.
-Я сало люблю.
-Колбас наделаем, жаркое, холодное сварим, крови нажарим!
-Ух, даже слюнки текут.
-В субботу всем добро пожаловать на приношение.
Все снова засмеялись, говоря, что давно уже не было такой жертвы, что придется поработать, сто пятьдесят килограмм не шутки.
-А он так и спит?
-Да, я ему двойную дозу вкатал. Уже сутки спит.
-Хоть не умрёт?
-Нет, он бугай крепкий. Ну, пойдёмте.
Они ушли, выключили свет, я лежал и думал. Как бы дико это не звучало, но похоже на то, что они собирались меня съесть. Причём свежего, потому то и не стали убивать сразу. Съесть. Вообще-то, это не принято, тем более среди тихих пенсионеров. Я подумал, что, может, они просто пугают, шутка нелепая. Тут же выругался. Никто так шутить не будет. Цепи, которые меня оплетали, лучше всего подтверждают, что это никакая не шутка.
Мне стало немного не по себе. Я несколько минут глубоко дышал, чтобы успокоиться, взять себя в руки. Да, я попал в ситуацию, хуже которой ещё не было. Я совсем не представлял, как буду из неё выпутываться. Может, даже не выпутаюсь. Меня съедят какие-то прожорливые пенсионеришки, а потом будут мучиться несварением. Я был зол, я снова попытался найти слабину в цепях, раз уже толковых мыслей не приходило. Я дёргался и так и этак, но только содрал кожу на кистях. Меня привязали очень крепко, почти без шансов.
Я пролежал несколько часов в темноте. Чтобы не отчаяться окончательно, я думал о том, что произошло. Видимо, эти люди, хозяева мотеля и автосервиса, они причастны к пропаже молодых. Они напали на них по неизвестной причине, а меня скрутили из-за того, что я стал задавать вопросы. Вот эта фигня с намечавшимся моим сьедением, я не знал, как это объяснить. То есть о фактах людоедства я был наслышан. Но практически всегда в этом участвовали конченые алкаши. Типичная история: сидели, пили, закуска кончилась, проголодались, поссорились, убили собутыльника, отрезали кусок, поджарили и съели. Потом разделали тушу и понесли на базар продавать, по дороге потеряли ногу. Её подобрал какой-то работяга, который шел пьяный домой. Принёс жене счастье, та глянула и чуть в обморок не упала, несмотря на все заверения мужа, что сайгак. Взяла да и выкинула прямо в окно. Ногу подобрала дворничиха, тоже не трезвая. Принесла к себе в коморку, утром проснулась и в обморок, потому как нога человеческая. Потом милиция всех повязала.
История практически анекдотическая, бомжи, они же как инопланетяне, от них всего можно ожидать. Но вот клуб пенсионеров-людоедов, это уже хуже. Бомжи могут забухать и позабыть, а пенсионеры люди основательные. Представлял, как будут старушки в передниках меня резать, а дедушки рубать, да охать, до чего ж добыча хороша. Снова дёргался, но цепи крепкие, ничего не сделаешь.
Темнота, цепи, через пару дней меня скушают, будут делать из меня колбасы, жаркое, еще и тушёнки наварят. Прощай карьера, которая только начала набирать скорость, прощай должность начальника следственного отдела или назначение в богатый район. Всё к чёрту. И ведь не найдут. Кто там видел, как я свернул на узкую лесную дорожку? Шансов, что меня результативно хватятся мало. Да, я везучий тип, ну так мне раз и повезло – вышел на этих старичков. Только вместо того, чтобы брать их за жабры, почему-то расслабился. Что на меня не похоже. И вот как бывает, одна дурацкая ошибка и всё прахом. Как в преферансе на восьмерных распасах взять много взяток. Играл, играл, шел первым, потом ошибся и всё. Одна ошибка и ты свободен.
Неожиданно включился свет. Я опять закрыл глаза, прикидывался спящим. Слышал шаги, потом металлический щелчок, вроде замок открылся. Шаги рядом. Толчок в плечо.
-Эй, просыпайся.
Женский голос, неприятный.
-Просыпайся давай!
Я открыл глаза, чего уж тут притворятся. Прищурился. Возле меня стояла женщина лет под сорок, выше среднего роста, полноватая, с широким белым лицом и волосами, собранными в косу. Держала в руках кастрюлю и черпак.
-Есть тебе принесла.
Есть мне совсем не хотелось, но женщина приподняла мне голову, подложила полено, потом сунула черпак какой-то гадости к носу.
-Открывай рот да ешь!
От варева, которое она мне тыкала, пахло отвратительно, я скривился.
-Ешь давай!
-Оно плохо пахнет.
-Ты не балуй! Ешь!
-Не буду.
-Будешь!
Она поставила кастрюлю и взяла мою руку. Потом адская боль. Только позже я понял, что она вогнала иголку мне под ноготь. Я кричал, она подождала, пока замолчу.
-Так будешь есть?
Страшная баба, я понял, что она будет колоть мне под ноготь, пока я не сдамся.
-Буду.
Открыл рот и она полила мне туда варево, жирное и солёное. Кажется, это было гороховое пюре с салом.
-Быстрее жуй!
-Хватит, я уже наелся.
-Всё должен съесть.
-Зачем?
-Чтобы весу набрать.
-Во мне и так сто пятьдесят килограмм.
-Еще парочка не помешает.
-Я в туалет хочу.
-Хочешь – сри, у тебя под жопой дырка.
-По маленькому.
На самом деле я не хотел, просто надеялся, вдруг отвяжет меня от лежака. А там всякое может быть. Но ошибся, она сдёрнула с меня трусы, сунул член в стеклянную банку.
-Давай.
Я подумал, что если не сейчас не оправлюсь, то она пожалуй снова загонит мне иголку. Только уже может быть не в палец. И я пописал. Женщина забрала кастрюлю с банкой и ушла. Я смотрел ей вслед, как закрывала дверь в решетке. Толстые прутья, даже если как-то разорвать цепи, то дальше будет решетка. Потом, обитая железом дверь, за которой скрылась женщина. Свет потух, но у меня хорошая зрительная память. Моя комната, отгороженная решеткой, потом большая комната, в ней несколько больших столов, на них эмалированная посуда. На стене висели ножи и топоры. Кажется, это разделочный цех. Где меня и того. Судя по всему, это подвал. Одна дверь, оббитая железом, дальше может быть ещё несколько. Сбежать отсюда невозможно. Ладно, порвать цепи. Дёргать и дёргать, час за часом, содрать кожу, вытереть мясо до кости и таки порвать. Но дальше решетка, потом дверь.
Это был тупик. Но я потому и числился лучшим следователем, что умел выходить из тупиков. Нужен нестандартные решения, нужен ход конём. Есть несколько факторов, которые держат меня здесь. Есть цепи и решетки, а есть люди. И если цепи крепки, то люди могут быть послабее. Нужно попытаться действовать через людей. Через стариков или эту женщину, которая приходила меня кормить. И я вдруг обрадовался. Конечно! Зачем рвать цепи, если можно продавить человека! Нужно найти ключ к ним. Старики явно здесь главные, вот бы зацепить их. Заинтересовать в том, чтобы я остался жить. Вдруг у них нет сына, убедить, что я могу стать их сыном. Рассказать, что я мечтал стать людоедом, буду их верным прислужником. Из меня отличный прислужник! Я такой сильный, я любого одолею!
Я стал представлять, что скажу, и смачно сплюнул. Бред! Они не поведутся на это. Они бояться меня и не поверят. Я долго возился в мыслях со стариками, но ничего толкового придумать не мог. Можно попытаться действовать тем, что есть, только проиграю. И тут я вспомнил уши женщины. Когда она помогала мне помочиться, они густо покраснели. И голос чуть задрожал. Похоть? В её голосе было чуть-чуть похоти? Щепотка. А почему бы и нет? Вырисовывалась ясная картина. Деспотичный отец, единственная дочка с неустроенной личной жизнью. Ей уже под сорок, жизнь проходит, организм требует своё, а мужика нет. Вот поэтому и волнение при виде члена. Она слишком уж забитое существо, чтобы перейти от подсознательных переживаний к действиям, значит нужно ей помочь.
Я улыбнулся, впервые за время лежания в этом подвале. Отличный шанс. Эта баба – слабое звено, через которое я и буду действовать. Только бы она пришла, вот будет облом, если в следующий раз меня будет кормить кто-то из стариков. Я придумывал, что буду говорить. У меня было немного опыта по убалтыванию барышень, но боюсь, что у неё и вовсе опыта нет. Так что сгодятся и мои навыки. А главное, сбить её с толку. Хорошее начало обеспечивает половину дела, нужен первый сильный ход, который определит дальнейшую победу.
И я придумал. Когда зажёгся свет, я напрягся и стал представлять голых женщин. Очень старался и пока женщина подошла, мой член во всю выпирался из трусов. Она сделал вид, что не заметила, но покраснела. Это еще лучше. Пусть додумывает сама. Вот она подошла с очередной кастрюлей гнусного варево. А я улыбнулся ей.
-Ты чего?
-Ничего.
Она отвернулась, была в явном замешательстве.
-А ну ешь!
-Ты же видишь, что я не есть хочу.
-Что?
-Я с Москвы ехал, месяц в командировке, военная часть, ни одной бабы, понимаешь!
-Мне какое дело! Ешь давай!
-Как тебя зовут?
-Что?
-Как тебя зовут?
-Зачем тебе?
-У тебя красивая коса, сейчас такую и не встретишь, сейчас все стриженные.
Кажется, я попал в точку, потому что она ещё гуще покраснела и отвернулась. Она была такая дикая, что её можно было смутить самым тупым комплиментом.
-Я хочу тебя.
-Да иди ты.
Голос у неё заметно смягчился.
-Давай прямо сейчас.
-С ума сошёл?
Она воровато оглянулась, но я запретил себе радоваться раньше времени.
-А кто нас увидит?
-Никто, родители к соседям поехали.
-То-то же! Давай, я хочу тебя!
-Нет, папка узнает – прибьёт.
-Сколько тебе лет?
-А?
-Сколько лет?
Она задумалась, будто считала годы. Виновато улыбнулась.
-Тридцать восемь.
-И долго ты ещё своего папку будешь бояться? Жизнь твоя или его?
-Моя.
-Так чего ты мешкаешь! Давай!
-Так это, ключи у папки.
-Какие ключи?
-От цепей.
Это был неожиданный поворот. И очень рисковый, потому что я так разочаровался, что член стал опадать. Ещё хуже, если бы она почувствовала, что я пытался её обмануть. Каждая секунда могла стоить мне жизни.
-Лезь сверху и всё!
-Сверху?
-Сверху!
Она испуганно посмотрела мне в глаза, я ей улыбнулся, изображая страсть как мог. Женщина стала скидать с себя платье. Он была полноватая с белой кожей и обвисшими грудями. Она совсем не вызывала желания, скорее даже отвращение. Но мне нужно было спасать свою жизнь, а это хороший стимул. Я думал про голых женщин их порнофильмов. Красивых и страстных женщин, представлял свои любимые позы, представлял как они извиваются, только бы не остыть!
Она залезла сверху, достаточно умело взбодрила мой член и уселась на него. Была не такая уж неопытная, как я думал. Потом скакала, как сумасшедшая. Это длилось минуты три, потом она кончила, закричала и повалилась на меня. Я её целовал и шептал всякие нежности, рассказывал, что на седьмом небе от счастья. Она тоже стала меня целовать, изо рта у неё дурно пахло, я непроизвольно скривился и тут же перевёл гримасу на улыбку.
Она лежала на мне и мы говорили с ней шепотом. Точнее я больше слушал, а говорила в основном она. Жаловалась на жизнь, что одна да одна, что тяжело ей. Был у неё муж, хороший парень, трудящий, добрый. Но не захотел есть человечину и папка его того. В смысле зарезал. И съели. Папка хотел, чтобы она вышла замуж за кого-то из соседей, но как-то не сложилось. Я ей говорил что-то успокоительное, рассказывал, что сам человек одинокий и всегда мечтал найти такую вот бабу для дальнейшего построения крепкой семьи.
Это оказалось трудно, врать. Раньше всегда врали мне и я научился чувствовать ложь. Теперь приходилось врать самому. Я старался, понимал, что если хоть раз страчу, если у женщины появиться хоть капелька сомнений, то гастрономического конца мне не миновать.
Тогда мне удалось - женщина ушла довольная, даже не заставила меня есть. Я хотел начать с ней разговор о моём освобождении, но решил не гнать коней. Подождать, продумать тактику беседы. Мне было сложно с ней. Я еще никогда не был в роли просителя. А здесь моя жизнь была в руках этой туповатой бабы и мне нужно было очень постараться, чтобы выкрутиться.
Думал, что скажу ей. Пообещать жениться. Пусть она выпустит меня и мы убежим подальше отсюда, будем жить долго и счастливо, умрём в один день. Судя по всему, она любит отца, любит и боится, поэтому лучше не говорить о возможном вреде для него. Я не буду трогать старика, просто мы сбежим и всё. Хорошо бы в этот момент заплакать, я несколько раз попробовали и у меня получилось. Разжалобить её, заставить задуматься о своём счастье, об уходящих годах, о сексе. Я тщательно продумал свою речь, предусмотрел запасные стратегии, на случай, если беседа пойдёт не так, как я хотел. Главное, чтобы женщина пришла и я смог с ней поговорить.
Её звали Тамара, я придумал, что буду называть её Томчик, буду подпускать туману в глаза, немного плакать и говорить чуть дрожащим голосом. Я должен был разбить её сердце, иначе моё будет съедено. Мне нужно спастись. О том, что будет дальше, я не думал. Главное выбраться из подвала, главное, чтобы меня не съели.
Она пришла неожиданно, видимо ночью, я ведь не знал какое время суток на дворе. Сказала, что родители спят и присела рядом. Я повернул к ней голову, хотя шею больно резал ошейник. Что-то говорил, жалел. Женщинам ведь нравиться, когда их жалеют. Вообще то жалеть должна была она, потому что я лежал связанный цепями и скоро меня должны были скушать. Но так как я вёл игру, то я и должен был жалеть. Говорил, что, наверное, её никто не любит. Она кивала головой и вспоминала о папке. Я змеем капал ей в ушко, что она для папки лишь рабочая сила, что может он её и любит, но себя гораздо больше, что мне её жаль, что я сам был в такой же ситуации.
Она сразу же заинтересовалась, стала меня расспрашивать, пришлось выдумывать историю о деспотичных родителях, которые держали хлопца в чёрном теле, не давали знакомиться с девушками и чуть не исковеркали всю жизнь.
-Но я взял и ушёл.
-Куда?
-Куда глаза глядят. Нашёл работу, снял квартиру и ничего, живу. Только вот одиночество иногда мучает. Я тебя только увидел, так сразу и подумал, что вот бы поселиться с такой женщиной в маленьком домике на окраине и жить-поживать, добра наживать. Эх, Томчик, Томчик, вот ведь как бывает. Только встретил судьбу, а уже умирать.
И я заплакал. Сам даже удивился, как-то понесло меня, будто поверил в то, что говорил и заплакал. А как же? Встретил женщину, которую искал всю жизнь, а тут умирать. Куда ж это дело годится и есть ли справедливость на свете! Заплакал, да так правдоподобно, что бежали слезы по щекам, а я губы кусал, от переполнявших чувств. Тут Тамара как зарыдает, кинулась ко мне, давай обнимать, целовать, рассказывать, что она меня тоже всю жизнь ждала и чувствует, что неспроста встретились мы, а для построения обоюдного счастья. Я ей тоже что-то говорил, сам плакал, пожалуй, что первый раз с детства.
-Томка, как бы я хотел тебя обнять.
Я сказал это честно, просто как чувствовал, только потом уже испугался, что не звучало ли это фальшиво, будто я хотел поскорее освободиться. Томка еще сильнее заплакала.
-Тебя завтра убьют.
-И съедят?
-И съедят.
-Значит, судьба такая. Если уж написано, что быть несчастливому, то не схватишь её за хвост, удачу эту проклятую. Только встретил тебя и помирать.
Она ещё пуще заплакала, тонкослёзая была барышня.
-Не плачь, Томка, не плачь. Против судьбы не попрёшь. Посиди лучше со мной, поговори.
Она снова бросилась меня целовать, лихорадочно, резко, её волосы лезли мне в рот, я едва сдерживался, чтоб не плюнуть - уже отошёл от роли влюблённого и рассуждал вполне цинично.
-Я тебя спасу.
Я долго ждал этих её слов, вел к ним!
-Как?
Я изобразил полное неверие. Вздохнул, будто даже мысли о возможности спасения не допускал.
-Я ключи у папки украду, выпущу тебя отсюда и мы уедем. Только ты папку не трожь!
-Что ж я, сумасшедший, чтобы тестя обижать!
-И мы уедем далеко-далеко?
-Куда скажешь.
-Давай к морю, я никогда на море не была.
-Давай. Поселимся в Крыму, виноградник заведем, персиковые деревья посадим, благодать!
-Славочка! Зверик!
-Томчик!
Она целовала меня, гладила и ласкала, гремели цепи, я думал, что, сколько же нежности и любви скопилось в этой женщине за годы одиночества! Она влезла на меня и тут едва не случился конфуз. То есть он то случился, потому что член не встал. Тамара уже и помогала ему, но он падал словно пьяный увалень. Я делал все возможные усилия, но ничего не помогало. Я даже растерялся, потому что попал в такой просак первый раз.
-Это от лежания. Тело затекло, кровь не движется, а для него кровь то нужна. Вот у моря мы заживём!
Более откровенно я никогда в жизни не улыбался. Потому что позади меня точились ножи с топорами и растапливались печи. Я очень старался. И она поверила, стала жалеть меня, мол как мне тяжело в этих цепях да на твердом лежаке. Кажется, в ней пробуждался и материнский инстинкт, я казался ей смесью мужа и сына.
-Ладно, Зверик, я пошла.
-Томчик, только осторожно. Лучше уж я сам пропаду, чем мы вместе. Осторожно.
Сейчас мне кажется, что я перебарщивал, но тогда всё звучало очень естественно, она улыбнулся, вышла за решетку, потом вернулась поцеловать меня и тогда уж ушла. Двери закрылись, свет потух и я подумал, а вдруг она меня обманывает. Вдруг она хитра, как первый хитрый человек на земле, тоже притворяется и ведёт игру, чтоб меня обнадёжить, а потом посмеяться. Это был бы красивый финт, я даже почувствовал к ней уважение. Но, здраво рассудив, отказал ей в таком коварстве. Уж больно проста. Я умел разбираться в людях и чувствовал, что здесь подвоха нет. Все будет по-моему, никуда не денется. Только бы не сглупила. А то будет красть ключ у отца, а он проснётся или какая другая промашка.
-Старайся, Томчика, очень старайся.
Я лежал в темноте и заснул. Я давно уже не мог заснуть от нервов, сейчас чуть успокоился и задал храпака. Проснулся от её голоса.
-Сейчас, Зверик, сейчас.
Кстати, я ей не говорил, что меня зовут Зверослав. Видимо прочитала имя в моих водительских правах. Хорошо хоть прокурорское удостоверение забыл на работе, иначе могли бы и сразу замочить. Она возилась с замками на цепях. Оделась прилично, сделала прическу, даже подкрасилась немного. Всё это шло ей на пользу, уже не выглядела разваливающейся старой девой. Я подумал, что даже принесу ей пользу. Бросить то брошу, я ничего к ней не испытывал, но главное вырвать из болота. А там она найдёт себе мужичка и будет нормально жить.
-Мне бы одежду, Томчика.
-Я принесла, принесла!
-А как мы выбираться будем?
-На машине, я ключ взяла.
Я думал, что она глупее. Освободила мне ноги, руки и пояс, возилась с ошейником. Замок на нём видимо был старым и никак не поддавался. Я хотел ей помочь, взялся за ключ и сломал его.
-Ладно, пойду с ошейником, потом снимем.
-Где ж мы его снимем?
-Найдем.
Я встал, смотал цепь, которая была прикреплена к ошейнику.
-Вот одежда. Твою папка сжёг, так я уж какую нашла.
Плохая новость. Не моя одежда всегда была мне мала. Но сейчас я перебирать не стал, схватил, что было и начал одевать. Рубашка не сходилась на груди, встал, чтобы одеть брюки и тут же сел. Ноги онемели. Растирал их, рядом суетилась Тамара. Она очень нервничала, постоянно оглядывалась на двери, будто ждала, что вот отец сейчас войдёт.
-Не волнуйся, Томчик, всё будет нормально.
Я улыбнулся ей и поцеловал. Она сразу успокоилась. Взрослая женщина, а будто малое дитё, прильнула ко мне. Небось, предложи я ей перепихнуться, так сразу бы и согласилась. Масляная стала эта Тома, а ведь ещё день назад иголки мне под ногти совала. Но я человек немстительный, потому что это неэффективно. Месть решает проблемы прошлого, а человека должно интересовать будущее.
Оделся и мы пошли. Подвал был укреплён даже лучше, чем я думал. Выход из него закрывали две обитые металлом двери и решетка. Тут и со связкой гранат сложно было бы прорваться, что уж говорить о голых руках. Поднимались по каменным ступеням, вышли в дом. Тамара взяла меня за руку и вела в абсолютной темноте. Мне было сложно ориентироваться в незнакомом помещении, притом с моими-то габаритами. Но я старался, ничего не задел. В темноте Тамара вдруг обернулась ко мне и стала жарко целовать. Я почувствовал отвращение. Ещё в подвале мне казалось, что она ничего, но теперь она была мне противна.
-Что такое?
Женщины очень хорошо чувствуют эмоцию.
-Я очень нервничаю, давай выйдем.
-Не бойся, малыш.
Она видимо улыбнулась. Её накрывала волна сексуальных желаний пополам с материнскими инстинктами. Тома, Тома, много же в тебе скопилось чувств, что ты не заметила мою не очень то изысканную ложь. Мы вышли на улицу, там уже понемногу начинала светать.
-Машина в гараже, я все вещи туда уже положила, можно ехать.
-Отлично, Томка, море ждёт.
Эта дура даже не заметила мою кривую улыбку! Мы подошли к гаражу, я открыл дверь, там стояла старенькая "Тойота".
-А где моя машина?
-А папка её сразу продал, он не держит, если человека взял. Чтоб милиция не нашла.
Я хотел разозлиться, мне очень нравилась моя машина, новая. Но сообразил, что сейчас не время для разборок, главное поскорее выбраться из этого гиблого места.
-Тома, я сейчас заведу машину, если все нормально, то открывай ворота и поедем.
-Хорошо, Зверик.
У меня появилось нехорошее предчувствие. То есть, она говорила честно, не из-за Тамары. Просто какой-то холодок. Я отнес это на боязнь, что двигатель не заведется. Но такое ведь бывает только в плохих фильмах о маньяках. Жертва ворочает ключом, машина пыхтит, а негодяй с оружием убийства уже близко. Тут я подумал, что ситуация, в которой я оказался, примерно такая же. Есть маньяки, не просто маньяки, а людоеды. Я вставил ключ и повернул. Машина завелась. Я вздохнул с облегчением.
Снова совершил ошибку - слишком рано обрадовался. Вообще, в этом деле с людоедами я совершал много промахов, как будто компенсировал свое безошибочное поведение всё последнее время.
Махнул Томе, чтобы открывала ворота. Она так и сделала. Я должен был газануть и просто уехать. Потом вернуться сюда с ОМОНом и навести шороху среди этих каннибалов. Надавил на газ и оставил позади Тамару с выпученными от удивления глазами. Её то я и не учёл. Ну, то, что она закричала во весь свой неслабый голос, это я ожидал. Пусть кричит, дура. Но она выхватила пистолет. Я набирал скорость на узкой дорожке, я уже думал, что спасён, когда прозвучали выстрелы. Не знаю, каким образом, видимо это была роковая случайность, Тамара попала в заднее колесо. Машину резко крутануло, я пытался вывернуть, но "Тойота" слетела с дороги и врезалась в дерево. Я был не пристегнут, вышиб головой лобовое стекло, потерял сознание.
Ненадолго, я был крепкий парень. Когда пришёл в себя, то услышал её крик. Тамара бежала ко мне. И вовсе не для того, чтобы поцеловать. Она стреляла по машине. Очень хорошо, что женщина оказалась гневной. Если бы она умела сдерживать свои эмоции, она бы поберегла пули, подбежала поближе и расстреляла меня в упор.
Но она стреляла на бегу. Нажимала курок и логично было, что если стрельба прекратилась, значит, закончились патроны в обойме. Я так и подумал, стал вылазить из машины. И тут Тамара выстрелила. У неё почему то остался один патрон. Попала мне в бедро. Слава богу, касательно, если бы она раздробила его, я бы там и лёг. Ещё несколько раз щелкнула курком, патронов не было, бросила пистолет в снег и побежала домой, крича "Папка, папка!". Я решал, что делать. Машина уже никуда не поедет, передок разбит, двигатель врезался в дерево. Надо бежать. По дороге они догонят меня через пару минут. Я побежал в лес. Было трудно, снег по колено, я грузнул, болело бедро и голова, из ран текла кровь, к тому же мне было холодно. Мороз градусов под двадцать, а я в одном свитере, Тамара не нашла верхней одежды по моему размеру. Тут ещё и ошейник с цепьяю, которая размоталась и волочилась за мной.
Я матерился. Вот так баба, кто бы мог подумать, что у неё будет пистолет? Значит, подозревала, что я не искренен, хотела подстраховаться. Простушка, дурнушка, но себе на уме. И какой же я идиот! Мог бы доехать с ней до города, а там уже бросать. Хотя бабушка надвое гадала, как лучше. В городе Тамара вполне могла меня пристрелить. Убивать она не боялась.
Я бежал. Прекрасно понимал, что долго не протяну. Раны продолжали кровоточить, мороз допекать. Чувствовал слабость. Нужно было выбежать на дорогу, остановить транспорт и доехать до Глухова. Там уже поднимать милицию. Но я не знал местности. Примерно ориентировался, в какую сторону дорога, свернул туда, бежал, бежал, а лес всё не кончался. Зато позади себя услышал лай собак. На меня устраивали охоту, как на дичь. Когда догонят, то пристрелят, сомнений в этом не было.
Я бежал. Несколько раз загрузал в снегу и падал. Поднимался и снова бежал. Казалось, что силы заканчиваются, но я знал свой организм и знал, что сил там ещё много. Просто нужно уметь ставить задачи. Добежать вон до той полянки. Что дальше не думать, просто добежать до полянки. Потом вон до той поваленной сосны. Метод маленьких дел. Я бежал, как мог, но понимал, что меня догоняют. Я ведь раненный. Лай и крики людей слышались уже ближе. Если бы не было собак, можно было бы устроить засаду. Сделать круг, притаиться и наброситься. Повезёт, не повезёт, другое дело. Но с собаками об этом даже нечего думать.
Я бежал. Чувствовал бессилие. Такое бывает во сне. Когда ты бежишь, тратишь все силы и почти не сдвигаешься с места и тебя догоняют. Лай собак. Я никогда не был жертвой, я всегда был охотником. Я устраивал засады и загонные охоты, я наносил последний удар. Теперь гнали меня. Эти людоеды, они всю жизнь живут в лесах, они хорошие охотники и своего не упустят. Я представил, как будут тащить мою тушу, привязанную к сосёнке. Чтобы меня поднять нужно четыре человека не меньше. Найдут. А нет, так разделают по месту, прямо в лесу.
Я бежал. Очень болело бедро, левая нога почти отказывалась шагать, я вынужден был её тащить. Прыгал на одной правой, она уставала. Ещё придерживать цепь от ошейника. Если дороги скоро не будет, то я пропал. Подобрал большую ветку. Использовал её как шест. А потом пригодиться для последнего боя. Может как-то удастся добраться до охотников. Хотя бы папашу Тамариного пришить. Я бы его приложил, тварь такую. Если бы не собаки, сейчас же б повернул и пошёл навстречу. Но собаки не дадут подкрасться незаметно. Услышал гул мотора.
Я бежал. Откуда-то нашлись силы, хромал, падал, тут же вскакивал и через несколько минут увидел дорогу. Выбежал на неё, она была пустая. Машина могла появиться сейчас же, а могла через несколько минут. Собаки лаяли совсем рядом, я был как на ладони. Я бросился бежать по обочине, собираясь при первой же опасности нырнуть в лес. Машина, мне нужна была машина. И она появилась. "Нива" ехала не очень быстро, я выбежал на дорогу и замахал рукой. Машина притормозила, открылась дверь, оттуда выскочил пассажир с ружьем и выстрелил в меня.
Я упал на асфальт. Я уже понял, что старикан поднял соседей и теперь машины на трассе могут опасны для меня также, как те, кто гнался с собаками. Я лежал будто мёртвый. У меня был единственный шанс, что обманутые моей неестественной позой, загнутыми ногами, эти люди подумают, что я мёртвый и подойдут близко к добыче. А дальше, как в боевиках – из грязи в князи и последние станут первыми. Я затаил дыхание, я был мёртвый, слышал шаги.
-Как я его, вот это бугай!
-Надо его быстрее грузить, чтобы никто не увидел!
-Подганяй машину!
"Нива" проехала совсем рядом с моей головой. Тот, который стрелял в меня, был уже рядом. Нагнулся ко мне, хотя нужно было сделать контрольный выстрел в голову.
-Вот это тушу Никитич добыл. Попразднуем!
Я открыл глаза. Он ещё только удивился, а я уже схватил его и резким движением свернул шею. Чуть не закричал сам, потому что дробь, которой он пальнул в меня, иссекла плечо и правую руку. Я теперь был ранен по диагонали: левое плечо и правое бедро. Схватил ружьё, оперся на него, поднялся. Водитель уже вышел из "Нивы" и шел ко мне. Я выстрелил в него в упор со второго ствола. Он упал. Вряд ли я убил его, там была мелкая дробь, впрочем, это меня не волновало. Залез в машину и поехал. Не гнал, дорога скользкая, не хватало ещё одной аварии. Доехал до Глухова, там в райотдел. Менты сперва испугались меня, огромного и окровавленного, с ошейником. Но я умел говорить так, чтобы люди не сомневались.
-Начальника сюда и прокурора района, быстро! А пока телефон! Шевелись!
Менты чувствовали, что если я так базарю, то имею на то основание. Я позвонил на работу. Прямо в приемную.
-Юрий Владимирович, это Клинков.
-Где ты пропал?
-Меня чуть не убили. Я в Глухове, кажется, дело распутал.
-Нашёл их?
-Почти. Сейчас поеду брать. Позвоните в УВД, чтобы мне было максимальное содействие.
-Будет. Ты то как?
-Одно пулевое, одно дробью плюс голова разбита, но ничего, я их достану.
-Кого их?
-Тут целая сеть людоедов.
-Кого?
-Людоедов. Меня чуть не сожрали.
На том конце трубки установилось молчание. Недолго.
-Клинков, ты понимаешь, что если бы эту ***ню нес кто-то другой, то я бы его послал куда подальше?
-Понимаю. И говорю, что их там целая шайка. Возьмём сейчас одних, потом других распутаем.
-Нам скандал не нужен. Ты представляешь, что это будет, если людоеды?
-Представляю. Никакого людоедства, просто грабили и убивали, автомобили на продажу. Обычная уголовка.
-Ну ты умный мужик, сделаешь, как надо.
-Так точно.
-Тогда действуй. Я к обеду подъеду.
-Слушаюсь.
Ко мне прибежал начальник райотдела. Я представился. Он не совсем верил мне, но когда пришел прокурор района, который меня знал, сомнения отпали.
-Мобильные группы, сейчас же. Будем брать банду особо опасных и вооруженных. Собрать все силы, запросить помощь из соседних районов, к обеду прибудет ОМОН из области. Сейчас мне нужен врач, хороший слесарь и одежда. А люди пусть готовятся в дорогу!
Ни прокурор, ни милиционер ничего не стали расспрашивать. Я был слишком нагляден, что дело серьёзное, а не чепуха. Пришёл врач, быстро обработал раны.
-Вам нужно в больницу, у вас большая кровопотеря.
-Больница вечером, сейчас дела.
Привезли слесаря. Он был испуган, затравлено озирался по сторонам, прижимая к себе ящичек с инструментом.
-Мужик, мне нужно снять ошейник, только быстро. Давай!
Он и дал, легко вскрыл замок, я даже приказал заплатить ему за хорошую работу. Врач ещё осмотрел шею.
-Лучше бы вам в больницу.
-Ещё успею.
Самая большая одежда, которую смогли мне найти, была маловата, но хоть что-то. Сели в машины, я показывал куда ехать. Быстро домчали до дома Тамариной семьи, а там бушевал пожар. Дом уже догорал. Людоеды решили заметать следы. Я приказал узнать адрес владельцев "Нивы", они явно из одной шайки-лейки. Когда приехали к ним домой, то нашли несколько трупов. Старики, женщина и дети. Вырезана вся семья. Людоеды упорно прятали концы, надеясь, что я их не найду. Только не на того напали. Я завёлся и меня было не остановить. Поехал просто по шоссе. Заходил во все придорожные мотели и автосервисы, особенно те, что, отстояли немного от дороги. Говорил с хозяевами. В третьем заведении увидел ужас в глазах. Мужику было лет под пятьдесят, он быстро сломался, даже не пришлось сильно издеваться.
Он рассказал, что всего на трассе около полусотни гнёзд людоедов. Что это как секта. Корнями они идёт из довоенного времени. Вроде бы в Голодомор несколько семей спаслось тем, что ели человеческое мясо. Они стали считать человеческое мясо залогом спасения, говорили, что без него человек неизбежно попадет в ад. Поэтому, чтобы спастись, нужно причеловечиться, то есть попробовать человечинки. Делается это по большим праздникам и с соблюдением особых церемоний. В специальных подвалах собирались все "соседи", они называли друг друга "соседями", а пришлых "чужими" или "мясом". По их воззрениям, все другие люди были простым мясом, которое преображалось после специальных операций в человечину – залог спасения. Специальная церемония включала в себя убой и разделку по правилам, переработку. В последнее время соседи, из-за эпидемии СПИДа, перестали есть сырое мясо, предавая его тщательной термической обработке.
-С неделю назад в лапы старика, Никитича, попала молодая пара. Парень и его беременная жена. Их уже съели?
-Парня, наверное, да. А женщину вряд ли. Мы не едим беременных, мы ждём пока они родят, младенцы ценятся больше всего.
Меня чуть не стошнило, захотелось придушить этого негодяя, который трясся от страха, но вовсе не перед содеянным, а передо моими кулаками.
-Где она может быть?
-Она сгорела в подвалах Никитича.
-Её там не было.
-У него большие подвалы, на несколько отделений.
Это вполне могло быть правдой, но я чувствовал, что он знает больше, чем рассказывает.
-Там её не было, мы всё обыскали. Говори где ещё.
Он назвал несколько адресов. Мы поехали по ним. Было уже темно, гонки по пустынным дорогам, блики фар. Подъехали к одному из домов, по нам стали стрелять. Это было уже смешно, но меня снова ранили. В живот. Меня отвезли в больницу, а тех, кто стрелял, пришлось убить. Они не сдавались. На других адресах никого не нашли. Соседи просто покинули свои дома и сбежали. Потом была проведена проверка, на шоссе опустело около полусотни домов. В нескольких из них были найдены обширные подвалы, в каждом из которых были наборы инструментов для разделки. В специальных комнатах хранились человеческие кости. По черепам удалось установить, что всего соседи съели больше восьмисот человек. Впрочем, возраст большинства черепов был не больше двадцати лет, а так как действовали соседи еще с предвоенных лет, то число их жертв, скорее всего, гораздо больше.
Точно установить это не представлялось. Единственный оставшийся свидетель, который рассказал про соседей, был убит прямо в СИЗО. Сержант милиции, чистившийся на хорошем счету, застрелил его и исчез. Видимо тоже был из соседей. На этом все следы обрывались. Соседи просто исчезли. Может они переехали на другой край страны и осели на каком-то другом шоссе, может вовсе уехали из Украины. Факт, что больше я про них не слышал. Люди на шоссе Киев-Москва пропадать перестали. Я две недели лежал в больнице, поправлял здоровье. Кстати, премию, обещанную Николаем Семеновичем получил. Его сына действительно съели, а вот беременную невестку нашли в одном из подвалов живой. Из-за стресса она родила на месяц раньше, но к мальчику были приставлены хорошие врачи и наследник нефтяного богатства выжил. Потом безутешный магнат женился на вдове сына. Думаю, что вся его нелюбовь к невестке была основана на ревности.
Может быть я не прав, меня это мало волнует. Главное, что я получил солидный куш, который послужил основой для моего состояния. Я понимал, что всегда нужно иметь запасной аэродром, потому что работа в прокуратуре связана с рисками. И если придется уходить, то я не хочу остаться ни с чем. Сейчас, я как никогда понимаю правильность своих тогдашних рассуждений. Потому что я уже несколько лет прикован к инвалидной коляске, но вложения позволяет мне и моей семье жить безбедно.
А в придорожные кафешки я больше никогда не заезжал. Они уже безопасны, во всяком случае на шоссе "Киев-Москва", просто они связаны с неприятными для меня ассоциациями. С той же Тамарой, которую нашли на пепелище дома, вместе с родителями. И в каждом было по пуле, соседи ревностно берегли свою тайну.