Замок на Новокузнецкой

               
                Посвящается железнодорожным войскам

                (сентябрь 1985)

   В двадцать четыре года жизнь прекрасна, особенно, если ты работаешь в «почтовом ящике». Туда многие стремились, несмотря на некоторые ограничения на выезд заграницу. Зато, работая там, можно было попасть туда, куда других не пускали. Например, в Замок на Новокузнецкой, куда я была командирована. Командировка, честно говоря, не была так уж необходима. Я должна была выступить на Всесоюзном семинаре молодых учёных и специалистов, доклад мой был готов, но я, удачно выбрав момент, сказала начальнику отдела, что докладу не хватает кое-каких деталей, и он, спеша на свадьбу дочери, не вдаваясь в подробности, подписал заявление о командировке,
   Командировка, всё-же, не совсем отпуск. И я, придя в себя после столичных впечатлений, на третий день решила заняться деталями доклада. Выйдя на станции метро Новокузнецкая, я позвонила по телефону-автомату:
–  Здравствуйте, можно полковника Иванова.
– Он умер, –  ответил женский голос.
– Что? Не может быть ...
–  Может.
Последовал отбой. Что делать? Надо поговорить с его заместителем!
– Алло, а можно заместителя полковника Иванова?
–  Кто его спрашивает? – ответил тот же самый голос, женский.
–  Я с ВЧ №Х. У меня командировка...
– Минуточку.
Через секунду я услышала мужской голос:
– Так,  пропуск для вас уже готов. Когда сможете подойти? Ах, вы уже здесь. Тогда ждём вас через пятнадцать минут.
 На пропуске был указан номер комнаты, и я пройдя длинными коридорами, через вошла туда, приняв приличиствующий в таких случаях скорбный вид.
   В комнате сидел невероятно красивый подполковник с синими-пресиними глазами и золотистыми волосами. Я протянула ему документы, подумав про себя, что с заместителями всегда приятнее иметь дело, чем с самими начальниками.
–  А почему умер полковник Иванов? Начальник отдела разговарил с ним три дня назад. Что случилось?
Подполковник ошарашенно взглянул на меня и тихо спросил:
– Кто вам сказал, что полковник Иванов умер?
– Я позвонила вот по этому телефону и мне так сказали.
– А голос был мужской или женский?
– Женский.
Подполковник понимающе ухмыльнулся. Потом позвонил по
 телефону:
– Она уже здесь. Все документы в порядке, – и положив трубку, посмотрел на меня, –  полковник Иванов ждёт вас. Пройдите вот в эту комнату.
– Какой Иванов? –  теперь я ошарашенно взглянула на него, успев в самый последний момент не задать ещё более глупый вопрос: «А разве он не умер?»
–  Дмитрий Фёдорович Иванов, живой и невредимый.
Молоденький лейтенант бросился к двери и распахнул её передо мной. За большим столом сидел маленький, толстый, и как всегда бывает в таких случаях, лысый человек. Как правило, такие «случаи» имеют привычку быть страшными женолюбами. Краем глаза я заметила в углу комнаты эту страшную в самом прямом смысле привычку полковника Иванова и, сложив дважды два, получила объяснение и его скоропостижной смерти, и чудесного воскрешения.
–  Уй ты какая, –  часто-часто заморгал шаловливыми глазёнками Дмитрий Фёдорович, минут пять никак он никак не мог забрать адресованное ему письмо из моей ладони, комкая его вместе с моей руке и по-детски невинно улыбаясь. – Ну-ну, посмотрим, что это нам Константин Андреевич отписал. Так ты доклад готовишь? У-у-х, ты какая!
 Он подошёл ко мне и неожиданно ущипнул за щёчку. Тут же в этот миг из угла смерчем накинулась на него дама – секретарша, может быть,  и потянув его за рубашку на спине, задним ходом утащила в другую смежную дверь. Через несколько минут эта дверь открылась и появилась голова дамы:
– Линиями связи занимается полковник Петров.
Дверь захлопнулась. Потом снова открылась:
– Второй этаж, четвёртая дверь от мужского туалета. Номер не помню.
Я очень быстро шагом прошла через все двери в коридор, и, выйдя во внутренний дворик, отдышалась. Деревья и газоны дворика, как и во всех замках, были ухоженными и радовали глаз. Но ещё больше обрадовал глаз маленький магазин, забитый «дефицитом», и без очередей. Окончательно пришла я в себя в буфете за кулебякой, которую могли приготовить только самые искусные повара – в замки, разумеется, приглашаются только мастера своего дела.
 Отдохнув и подкрепившись, я отправилась на поиски полковника Петрова. Второй этаж, а вот и нужная дверь. Я открыла дверь и вошла. Комната была большая и разделена перегородкой, за которой громко говорили по телефону. В комнате же за столом сидел и писал только один мужчина в штатском. Слава Богу, никаких секретарш не было. Я поздоровалась и тихо спросила:
–  Полковник Петров здесь сидит?
Мужчина в штатском закивал головой и пальцем показал на перегородку. И так же тихо сказал:
– Подождите немного. Очень важный разговор с «периферией».
Разговор шёл крутой, и как-то неожиданно, вдруг перешёл в трёхэтажный мат. Мужчина резко вскочил с места и побежал за перегородку. Разом наступила тишина. Потом вышел полковник Петров – высокий, квадратный, с благородной сединой, со свежими красными пятнами на щеках и шее, и беспомощно-виновато моргающими голубыми глазами:
– Вы, девушка, собственно, что тут делаете?
Ничего себе вопрос, с чего начать не сразу сообразишь после нечаянно подслушанного мужского разговора...
– Мне сказали, что вы занимаетесь линиями связи, а мне...
– Да кто такое сказал, ё-й-й-ой, – полковник запнулся и зашёлся в кашле, обессиленно опустившись на стул.
  Мужчина в штатском быстро налил воды в стакан и, бросив на меня укоризненный взгляд, поднёс его полковнику. Тот жадно выпил воду, и стараясь не смотреть на меня, сказал:
– Это полковник Смирнов занимается линиями связи. 4-я дверь от женского туалета на нашем этаже, но в обратную сторону.
 – Извините. Спасибо, – это я произнесла уже в дверях.
Время уже было обеденное, коридоры заполнились офицерами. И я, чтобы не путаться под ногами, решила всё же зайти к Смирнову, и либо перехватить его до перерыва, либо переждать перерыв в спокойном кабинете.
Вот, вроде. та самая дверь. Я открыла дверь и вошла. На меня тут же зашикали двое лейтенантов:
– Ш-ш-ш...
Слева в углу около окна за большим столом сидя в кресле дремал полковник, Смирнов, как я поняла. Перед ним на столе был укреплён карандаш. Голова полковника медленно, но неуклонно опускалась вниз прямо на остро очинённый грифель карандаша. Лейтенанты прекратили все дела и напряжённо ждали кульминации. В сантиметре до грифеля полковник встрепенулся и выпрямился в кресле. Лейтенанты разочарованно переглянулись друг с другом, а полковник, увидев меня, усиленно стал тереть глаза:
– Это ты её привёл, Попрыгунчик? Доиграешься в один день.
– Да вы что, товарищ полковник, – обиделся один из лейтенантов, – сама пришла.
– Вот как? Сама пришла? – обратился ко мне полковник Смирнов.
Наконец-то был задан чёткий вопрос, на который можно было дать чёткий  ответ:
– Сама, товарищ полковник.
– Чем обязан?  – Смирнов важно нацепил на нос очки.
– Мне надо отметить командировку, – следуя заданной полковником Смирновым чёткости в мыслях, как за путеводной звездой, ответила я.
– Ну, так это к полковнику Иванову, – он внимательно прочитал все документы.
– А он меня к вам направил, – я это произнесла твёрдо и решительно, показывая всем своим видом на всю абсурдность и невозможность мысли о возвращении назад к полковнику Иванову.
– Ну, хорошо...,  – после некоторого колебания сказал Смирнов.
Полковник, на моё счастье, оказался человеком, не боящимся принимать решения.
...Я вышла из Замка. И когда должна была уже свернуть так, чтобы Он скрылся из виду, обернулась. Замок стоял величественный и милый. Прощай, Замок! Я провела в твоих стенах незабываемый день, соприкоснувшись к твоим тайнам, проблемам, трудным будням, весёлым розыгрышам. Немного помешала, как свойственно Случайной Гостье, но за это, Замок, посылаю тебе воздушный поцелуй!