Получил ножом в живот
Дело было зимой 2001 года. Меня сравнительно недавно перевели в Сумы, но я уже имел к тому времени достаточный авторитет, а за несколько месяцев работы только укрепил его. Понемногу становился тяжёлой артиллерией, которую бросали на самые важные дела. Работы было много, работы интересной и полезной. Приходил домой поздно и сразу же ложился спать. Я заказал себе большую дубовую кровать, укрепленную стальным уголком. Всё-таки во мне почти сто пятьдесят килограмм, обычная кровать легко ломалась.
Крепко спал, как вдруг телефонный звонок. Было около трех часов ночи и я сразу понял, что за звонок. У кого-то проблемы и я должен выступить скорой помощью. Последнее время такое случалось часто, я даже стал отключать на ночь телефон, но в этот раз забыл. Телефон всё звонил, пришлось его взять. Звонил один знакомый. По мере моего карьерного продвижения в прокуратуре знакомых становилось всё больше. Всем хотелось иметь человека в прокуратуре. Но я умел говорить "нет", так говорить, что до человека доходило сразу.
На этот раз я сказал "да". У знакомого пропала подруга. Весной они собирались пожениться, хорошая девушка, я был с ней знаком, отличная пара и тут такое. Знакомый говорил сбивчиво, я сначала даже подумал, что пьян, но потом понял, что он просто в шоке. Большинство людей не привычны к чрезвычайным ситуациям, не знают, как себя вести. Это облегчает работу с ними. Их очень просто расколоть, стоит только вести в состояние шока.
Но теперь другая ситуация. Я, как мог, успокоил знакомого, посоветовал как быть и заснул дальше. Честно говоря, волноваться ему не следовало. Из ста пропавших больше девяноста пропадают по собственной инициативе. А тут обычная история. Договорились встретиться возле спортивного клуба, куда девушка ходила на аэробику. Знакомый опоздал, говорит, что лишь на несколько минут, но, судя по всему, врёт. Когда приехал, её не было. Домой не пришла, по родственникам и знакомым тоже нет, мобильный не отвечает. Обычная вещь, обиделась, решила проучить парня, могла пойти в ресторан или к малоизвестной подруге. Всякое возможно, придёт утром.
Знакомый позвонил ближе к обеду. От девушки по-прежнему никаких вестей, на неё это не похоже, она не склонна к внезапным поступкам, всех возможных знакомых уже опросили. Пошли в милицию, а там и слушать не хотят. Говорят, что чепуха, придёт, никуда не денется.
-Но я чувствую! Случилось, что-то плохое!
Знакомый был явно на пределе. Видимо эта барышня действительно была ему дорога, раз он так нервничал. Я попытался его успокоить, пообещал, что позвоню в милицию. Это были пустые обещания, в милиции конечно же скажут "есть!", а делать ничего не будут. Но мои слова несколько успокоили Виктора. Человек очень иррациональное существо, способное волноваться и успокаиваться без всякой связи со здравым смыслом. Нет, я позвонил в милицию, там пообещали уделить делу побольше внимания, но высказались в том смысле, что баба просто задурила, а тут пацан кипеж поднимает.
Всё вроде бы было правильно, но я положил трубку и задумался. Я тоже не был уверен, что волноваться не стоит. Я почувствовал подвох. Стал вспоминать её. Пару раз мы пересекались на совместных гулянках. Симпатичная, неглупая девушка. Ни разу не видел у неё истерик. С Витей они были хорошей парой, все знали, что весной свадьба и так вот просто куда-то запропасть она не могла. Интуиция подсказывала мне, что дело неладное. В данной ситуации неладность могла быть лишь отрицательного свойства. Я вспомнил, что весной было несколько случаев исчезновения молодых девушек. По всей области ходили слухи то о жутком маньяке, то о банде, которая похищала женщин и продавала их в бордели. Оба слуха выглядели сущим бредом, но ведь девушки пропадали и найти разумное объяснение этому не удалось. Вполне возможно, что нынешний случай лишь продолжение весенних. И это очень плохая новость для Виктора. Всё действительно может закончиться плохо.
Я заинтересовался этим делом, с удовольствием бы поработал над ним, но дисциплина прежде всего. Я сделал всё, что положено и только тогда позвонил Виктору. Он едва говорил, Нина не появилась, по радио стали крутить ролик с просьбой о помощи, если кто видел девушку, просьба сообщить. Милиция начала собирать показания. Он говорил это старым, усталым голосом и даже не просил о помощи. Я его не осуждал, он не сдался, просто он был в состоянии нокаута, не до конца понимал, что происходит. Ему нужно было поспать. Принять снотворное и лечь в кровать, иначе дело закончится нервным срывом. От его бодрствования все равно толку никакого.
Я поехал к нему домой. Хочу сразу оговориться, что мною двигали вполне приземлённые чувства. Я интересовался всякими загадочными случаями, они помогали мне совершенствовать свои навыки следователя, давали очень ценный опыт. Что до помощи бедному Виктору, то я был реалист и понимал, что вряд ли чем-то смогу ему помочь. Скорее всего, Нина уже мертва. Видимо, её затащили в машину, увезли в безлюдное место, изнасиловали и убили. Я расследовал несколько таких преступлений и знаю, как это происходит. Похищать из-за выкупа её бы не стали, она из небогатой семьи, Виктор тоже. Если бы ограбили, то она бы уже объявилась или хоть бы нашли тело. Раз нет, значит, она гниёт где-то в придорожной лесополосе, закопанная в снег. Весной её найдут, такие трупы называют подснежниками. Раскрывать подобные преступления очень сложно, так как они совершаются спонтанно и незнакомыми людьми. Ехала компания нетрезвых парней, увидели симпатичную девушку и закрутилось. Если нет случайных свидетелей, а их пока не было, то дело раскрыть практически невозможно.
В квартире у Виктора был его отец, младший брат и несколько друзей. Меня они знали плохо, но сразу же прониклись уважением. Это одно из достоинств моей комплекции. Чтобы ни говорил человек в полтора центнера весом, все кажется серьезным и веским. Тем более, что я говорил правильные вещи. Витю напоили чаем со снотворным и уложили спать, я расспросил брата, который был вместе с ним в тот вечер. Они действительно опоздали на двадцать минут. По глупости. Досматривали фильм, дурацкий фильм, который и смотреть не стоило.
-Витька с ума теперь сходит. Говорит, что всё из-за фильма, если бы не опоздали, то всё хорошо было. Он с ума сойдёт, если её не найдут.
Брат говорил немного странно. В голосе был целый букет чувств, который пытались прикрыть сопереживанием. Я специально перепросил что-то маловажное, чтобы ещё раз вслушаться в голос. Первое правило следователя - преступник может быть рядом. Может быть, вот этот парень в модном свитере, обтягивающем широкие, явно деланные в спортзале плечи, и есть убийца.
Я наблюдал за ним, раскладывал его будто под микроскопом. Смотрел за глазами, за жестами, за тем, как он говорил и вздыхал. Нет, это не он. Его мучает чувство вины, но он не старается скрыть преступление. Возможно, он тоже любил эту девушку. Он моложе, выше, красивей, но она выбрала старшего брата. Задела самолюбие, были мысли, те мысли, что бывают у каждого человека, страшные, мерзкие мысли. Он не давал им воли, но они ведь были. А теперь Нина пропала, старший брат убивается, а младший терзается, не из-за его ли мстительных мыслей это случилось. Корит себя за те мысли и с ужасом замечает где-то вдали радость, что ничего у них так и не вышло. Ничего страшного, без этой черной резервации могут жить только святые. Правда, я их не видел, наверное, сейчас не время святых.
Я расспрашивал о деталях того вечера. Братья приехали позже, Нины уже не было. Виктор побежал в зал, надеясь застать её в раздевалке. Потом поехали домой, вдруг она уже там. Потом звонили по знакомым и родственникам, ближе к полночи ездили на машине по предполагаемому маршруту её возвращения. Встревожились сразу, потому что на Нину это было не похоже, она девушка спокойная, никаких выходок себе не позволяла. Даже если бы обиделась за опоздание, то не стала бы так чудить. При том же знала, что старый отцовский "Жигуль" часто ломается. Братья, наверное, тем и хотели оправдаться, если бы встретили её.
Я расспросил про маршрут. Как бы она могла пойти пешком. Очень безопасный маршрут, сперва по улице Дзержинского, потом по тихой и уютной Псельской, через мостик, а там и дом недалеко. Трудно подумать, чтобы там могло случиться что-то плохое. Милиция тоже так считает. Они прошлись с собакой, но та даже след не смогла взять. Какой след, если ночью выпал снег. Милиция считает, что, скорее всего, её запихали в машину и увезли. Но на мнение милиции можно не обращать внимания. Там все следователи мальчики год-два после института. Ни опыта, ни таланта. Все хорошие следователи давно ушли, а эти только и способны, что раскрывать очевидные преступления.
-Как вы думаете, что с ней?
Он смотрел на меня с такой надеждой, будто скажи я, что она жива и она будет жива.
-Сложно сказать, но нужно готовиться к худшему.
-Её убили?
-Скорее всего, хотя всегда можно надеяться на случайность.
Он отвернулся и глухо заплакал. Ему было страшно её смерти, страшно за брата, страшно своих мыслей. Зашёл отец, крепкий мужичек лет под пятьдесят, с щетиной и сцепленными челюстями, сквозь которые сказал:
-Заснул.
Он сел рядом. Он мог начать сейчас говорить, что убил бы гадов. Нашёл бы и собственными руками, на части бы резал, сволочей. Я видел не раз такие представления. Но этот был крепок, только скрипел зубами.
-Что ещё можно сделать?
-Следите за Витей. Милиция старается, но они далеко не волшебники. Я слежу, чтоб всё делали как надо, только всё плохо. Ни свидетелей, ни следов. Что угодно могло случиться, пойди, разберись.
-За Витьку боюсь. С ума сойдёт, он же её любил, надышаться не мог.
Было немного злости. Может, отец хотел для сына другую жену, может, знал о ревности младшего брата. Или жалел убивающегося сына. Я промолчал. Что я мог ему сказать? Тот случай, когда всё и так ясно. Оттуда я поехал в милицию. Там только пожимали плечами. Опросили всех, но без толку. Девушки с занятий вышли толпой, Нина осталась ждать. Куда потом делась, никто не видел. Можно предположить, что не дождалась и пошла пешком. Или пошла навстречу машине, это в другую сторону. А могла пойти и в сторону Сотни, центральной улицы, чтобы сесть там на маршрутку. Полная неясность. Она была со спортивной одеждой в сумке, могла заинтересовать грабителей. Но более вероятен вариант с машиной. Было уже темно, пускался снег, подскочили, запихнули и умчали. Вот и найди. В милиции всем видом показывали, как им тяжело. Они побаивались прокуроров. Менты шестёрки, знают своё место.
Домой попал только вечером. Пришлось сделать специальное усилие, чтобы успокоиться и заснуть. Я очень заинтересовался делом, хотел обдумывать его. Но я всегда выполнял правила. Ночью нужно спать. Притом ночью я часто начинал ходить по кругу, много раз обдумывая уже известные факты. Это происходило в полусонном состоянии, отчего толку было немного, а утомлялся сильно. Выспаться и свежая голова сделает своё дело. Я очень много дел раскрыл поутру.
В этот раз утром я не нашёл решения. Пошёл на работу, позвонил в милицию. дело не продвинулось ни на йоту. Ночью поступил звонок от жителей, что в соседней квартире кричит девушка. Выехали два наряда, надеялись, что Нина. Оказалось, что мужик привёл шлюшку с автовокзала, что-то не поделили, он её побил, связал и ушёл за водкой. По дороге из магазина поскользнулся и грохнулся головой о лёд. Сотрясение мозга, лежал в реанимации. А шлюшка прожевала кляп и стала кричать. Теперь мужичек пойдёт в тюрьму. Девка тоже, у неё в сумочке оказался клофелин, кололи на другие случаи. А про Нину ничего. Если дело о пропавшем без вести не продвигается в первые два дня, то в девяти из десяти случаев оно так и останется висяком. Здесь были все шансы такого развития событий.
Я задумался. Это дело затронуло меня, я хотел его раскрыть. Но пока со всех сторон были тупики. Нужен был новый подход. Если имеющийся ключ не подходит, нужно искать другой. И я позвонил Вере. Лучшая подруга Нины, у нас с ней был краткий роман, прервавшийся после того, как во время секса я сломал ей ключицу. Я вешу полторацентнера, а у неё были ломкие кости. Некоторое время она на меня дулась, будто я специально, последнее время у нас были ровные отношения, иногда созванивались. Она знала насчёт Нины, очень переживала, не сомневалась, что случилось нечто плохое. Стала расспрашивать меня.
-На милицию надежды мало, слишком сложное дело.
-Что ж тут сложного!
-Не кипятись. У тебя сейчас есть часок времени?
-В смысле?
-В том смысле, что я хочу тебя расспросить о Нине.
-Зачем?
-Затем, что я хочу расследовать это дело.
-А милиция?
-Ты хочешь, чтобы дело было раскрыто?
-Конечно!
-Тогда удели мне час.
-Хорошо.
Мы договорились вечером встретиться возле спортивного клуба, где Нину видели в последний раз. Я пришёл вовремя, я всегда прихожу вовремя вне зависимости от обстоятельств. Вера опоздала. Она чуть поправилась, ей это только было к лицу. Румянец на белой коже, прошло уже много времени, но она до сих пор возбуждала меня. Хотя в половом плане я всегда был человеком достаточно спокойным.
-Привет, отлично выглядишь.
-Что ты хотел?
-Просьба может быть странная, но ты ведь хорошо знала Нину, её характер, привычки. Так ведь?
-Да, и что?
-Попробуй сейчас вжиться в её образ.
-Не поняла?
-Попробуй на некоторое время стать Ниной. Думать, как она, поступать, как она.
Она с раздражением посмотрела на меня. Такое же лицо, как тогда. Я вызывал скорую, на ходу натягивая трусы, а она сидела на кровати, стонала и смотрела на меня, будто Ленин на буржуазию.
-Я не могут стать Ниной!
-Не кричи. Я понимаю, что ты не можешь стать Ниной, но ты можешь стать приблизительно Ниной и чем точнее ты будешь, тем больше вероятность, что дело удастся распутать.
-Как?
-Я хочу реконструировать тот вечер. Промоделировать, как бы она поступила.
-Это глупость!
-У тебя есть лучший вариант? Не хочешь, не надо, можешь идти домой, заставлять я тебя не буду. Но как следователь и неплохой следователь, я скажу тебе, что пару раз я таким образом раскрывал дела.
-Но я совсем другая!
-Поэтому постарайся побыть ею!
Она полезла за сигаретами. Она всегда курила тонкие французские сигареты, стоившие достаточно дорого.
-Не нервничай, постарайся сосредоточиться. Расклад таков - ты Нина, ты отзанималась тренировку, вышла из клуба, где должен был ждать Виктор. Его нет. Что она чувствовала, что думала. Напрягись, это очень важно!
Вера выбросила сигарету в снег. Я уже чувствовал, что она согласна, но она никогда не могла вот так быстро согласиться, должна была ещё немного поломаться. Женщина. Я едва сдержал улыбку, она бы разозлилась, начни я улыбаться.
-Ты Нина, представляй это, живи этим. Зайди в помещение, соберись и выйди со всеми. Потом делай всё так, как будто это Нина. Меня нет, я столб. Давай.
Не то чтобы у этой затеи было много шансов на успех. Но я знал простую истину, что тот, кто не ленится нагнуться за копейкой, быстрее соберёт рубль. В таких делах приходится надеяться даже на маловероятное. Я стал в сторонке и смотрел. Начали съезжаться машины. После пропажи Нины многие совсем перестали ходить на тренировку, а за остальными приезжали. Вот стали выходить женщины, все в возрасте за тридцать, этим уже надо следить за фигурой несмотря на все пропажи. Вот и Вера. Она правдиво оглядывается по сторонам, вроде действительно ожидает увидеть Виктора. Встречает каких-то знакомых, видимо предлагают ее подвезти, отказывается. Постепенно машины разъезжаются, она остается одна, посматривает на часы, закуривает. Не видел, что Нина курила. Может тайно. Через несколько минут окурок летит в сугроб, Вера-Нина смотрит на часы. Должно получится неплохо. В Вере есть что-то от артистки. Они очень умело подхватывает чужие жесты, потом смешно пародирует их. Сейчас она вжилась в образ Нины и играет очень хорошо, никакой искусственности. Потому я её и выбрал. У Нины были более близкие подруги, но только Вера смогла осуществить задуманное мною.
Я похлопал нога об ногу. Мороз был небольшой, но я одел туфли с тонкой подошвой и сейчас мёрз от стояния на месте. Наконец Вера пошла. Она выбрала идти пешком к реке. Несколько раз оглядывалась, как будто надеясь, что машина ещё появится. А потом ускорила шаг, как будто сжигая мосты, отбрасывая надежду дождаться Виктора. Несколько раз покрутила головой, точно представляла, как выскажет всё благоверному. Когда переходила мост, чуть не упала, там было скользко. Хорошо хоть не упала, а то бы ещё что-то сломала, окончательно закрепив за мной репутацию травмоопасного человека.
Шла дальше, чуть замедляя шаг, будто о чём-то думая. Я держал дистанцию, немного хромая. Это позволяло идти медленно и не вызывать подозрения у бдительных граждан. От хромого и толстого трудно ожидать злодеяний, он же никого не догонит. Вера перешла дорогу и свернула на Псельскую. Шла вдоль ограды костёла, затем возле здания художественной школы и гостиницы. Дальше были частные дома, в основном довольно запущенные. Хотя в последние годы сюда стали переезжать богатые люди, соблазнённые центральным расположением, близостью речки и тишиной улицы.
Вдруг Вера свернула с дороги и присела на маленькой лавчонке возле старого, может быть еще дореволюционного дома. Фонарь уличного освещения был далековато, так что Веру почти не было видно, только краснел огонёк сигареты. Мне было приятно представлять себе Верино лицо. Она очень красиво курила. С каким-то аристократизмом, будто девушка из дворянской семьи. Кто бы мог подумать, что в семье рабочих могла родиться такая хрупкая, почти воздушная дочь. Да ещё артистка. Она всё курила и я подошёл, присел рядом, но чуток в стороне, чтобы не отвлекать.
-Знаешь, она бы сейчас вызвала такси и поехала домой.
У неё был красивый голос, чуть с хрипотцой. А ещё она была очень чувственная, когда кончала, её всю пробирали судороги. Я дал себе всего несколько секунд на воспоминания, а потом вернулся к делу.
-Домой?
-Да. Она устала на тренировке, потом немного разозлилась за опоздание, дошла сюда, покурила, успокоилась. Ей захотелось в тепло, домой, она вызвала бы такси и поехала.
Это было некоторое затруднение. В городе работает более шестисот такси, какое же из них? Я позвонил домой к Виктору. Взял его брат.
-Какое такси обычно вызывала Нина?
-Обычно 0-60, а что?
-Возможно, что в тот вечер она вызывала такси со своего мобильника.
-Нет, не могла.
-Почему?
-У неё деньги на счете закончились, только ей можно звонить. Витька ей карточку новую вёз.
-Хорошо, смотри пока за ним, чтобы он глупостей не наделал.
-Вы что-то узнали?
-Потом.
Я стал думать, чтобы сделала Нина в такой ситуации. Найти телефон-автомат в этом частном секторе нереально. Да и вряд ли неё была телефонная карточка. Значит, она бы пошла к дороге, чтобы там поймать такси. Или всё-таки пошла бы домой.
-Давай уйдём отсюда.
Я почувствовал в её голосе тревогу.
-А что такое?
-Здесь какое-то неприятное место.
Она быстро встала и нервно огляделась. Я задумался. Может быть случайность, а может, здесь что-то произошло. Рядом с лавочкой был старый забор, столбы из кирпича и покосившаяся деревянная середина. В метре от забора стоял дом, будто брошенный. Только маленькая полоска света, пробивалась в узкую щелку одного из окон. В принципе, милиционеры должны были опрашивать жителей улицы, но я не уверен, что они прошли все дома. А здесь может быть важное место.
-Посиди, я сейчас местных поспрашиваю.
Я зашёл во двор, едва рассмотрел в темноте, где дверь. Звонка так и не обнаружил, поэтому постучал. Сильно, уверенно, чтобы одним этим стуком напугать человека. С обывателем легче работать, когда он растерян. Отвечает быстрее и честнее. А вот здешние обитатели почему то не открывали. Я ещё постучал, на этот раз дольше, давая понять, что не уйду, пока не откроют. Пришлось стучать и третий раз. Конечно, могло оказаться, что тут живёт какая-то глуховатая старушка, но, скорее всего, что-то другое. Если не открывают, значит, есть что скрывать. И может быть это как-то связано с исчезновением Нины.
Наконец за дверью послышалось шевеление.
-Кто там?
Злой и напряженный мужской голос. Как только я услышал его, улыбнулся. Я понял, что цель близка. По голосу я могу определить много чего.
-Открывай, милиция.
-Какая еще милиция?
-Родная милиция. Открывай, а то дверь выломаем!
Дверь со скрипом отворилась. В проеме, скрытый мраком, стоял человек.
-Чего надо? Приходили уже, спрашивали!
-Ещё спросим. Пойдём в дом, здесь холодно.
-Да нормально, вроде.
-В дом пошёл!
Мне даже не верилось, что всё так легко. Раз не пускает в дом, значит что-то в доме.
-Давай, давай!
Было темно и я не увидел его выпад. Резкая боль в животе, меня перегнуло пополам, но я успел ударить мужика. Он отлетел внутрь. Я сделал шаг назад, ноги подгибались.
-Вера, вызывай милицию!
-Что?
-Беги отсюда и вызывай милицию!
Я прислонился спиной к сараю, иначе бы упал. Смотрел на нож, который торчал у меня из живота. Его нельзя пока вынимать, иначе потеряю много крови. Выскочил мужик. Он оказался хитёр. Не бросился на меня, а побежал на улицу. Если бы он бросился, я бы скрутил его, сил бы хватило. А он побежал.
-Вера беги!
Я остался один во дворе. Она должна убежать, она всегда хорошо бегала. А раз не было криков, значит, он её не догнал. Только бы побежала вверх по улице, там же база Службы охраны, всегда есть вооруженные милиционеры. Почувствовал, как ноги продолжают подгибаться. Я сосредоточился на ноже. Если я сейчас сяду, то нож может повредить внутренности, а если его вынуть, то кровь хлынет потоком. Всё-таки я его вынул. Странно, это оказалось легко. И боли я не испытывал, только какое-то жжение. Я сел в снег, держал нож в руке, другой полез к мобильному и вызвал скорую. Потом ещё перезвонил дежурному в прокуратуру, чтобы он проследил. А то ведь милиция могла не спешить, а скорая и вовсе не приехать, может, приняли за пьяного. Всё-таки не каждый день человек по мобильному телефону сообщает, что его подрезали.
Потом была тишина. Несколько минут я сидел, чувствуя, как одежда напитывается кровью. Я спокойно думал, что вполне могу сейчас умереть. Кто его знает, что там за раны. Но страшно мне не было. Так, я не успел добиться всего, чего хотел, но почему-то был предельно спокоен. Умру, так умру. Думать об этом было неинтересно и я переключился на то, что в доме. Нина, скорее всего там. Живая или мертвая. Но скорее живая, труп можно было спрятать и в сарае. Наверное, ей досталось, не для душеспасительных же бесед её похитил этот товарищ. Ну, ничего, выкарабкается, главное, что живая.
Я улыбнулся. Каким же чудом я раскрыл дело. Это всё Вера, она смогла точно вжиться в образ, она же и почувствовала здесь что-то неладное. Вероятность успеха была мала, но когда другого выхода нет, то нужно браться и за маловероятные способы. А вот, то, что я не просчитал нож, это моя ошибка. Слишком обрадовался, что взял след, а в нашем деле можно радоваться только тогда, когда дело сделано.
Я услышал крики и топот. Это бежала милиция. Смог достать своё удостоверение и отбросить нож, чтоб хоть не застрелили в горячке. После этого со спокойном совестью закрыл глаза и потерял сознание. Потом мне рассказывали, что дежурный по прокуратуре навел такого шороха, что на место приехали сразу три скорых помощи. Одна начала разворачиваться и забуксовала. Пришлось меня вести окружным путём, я потерял много крови, но меня спасла крепость организма. Полтора центнера живого веса трудно обескровить.
Мужик Веру не догнал, хотел сбежать в спальный район за рекой, но провалился в полынью. Смог еще вылезть на лёд, но когда увидел милицию с собаками, то сам нырнул обратно. Не хотел сдаваться. Утоп, это точно, хотя труп и не нашли. Спасатели говорили, что видимо в легких остался воздух, такой труп не тонет, погружается на метр под воду и его несет течением. Может унести на много километров.
Нина была жива, хотя ей изрядно досталось. Он бил её и насиловал, с того момента, как напал на неё и затащил в свою хибару. Конченный человек, хотя судимостей не имел, работал в детском саду истопником и дворником. Жил сам, потянуло его к женщинам, соблазнился беззащитными Нининым видом, когда она сидела и курила на лавочке.
Вроде бы счастливый конец, но свадьбы весной не было. Нина и Виктор разошлись. По её инициативе. Говорили, что она после этого случая очень изменилась, стала другим человеком. Что не удивительно, такое пережила девушка. А ведь боль меняет человека. Сейчас Нина уехала в Москву, сюда не приезжает, может, хочет забыть о том, что случилось. Виктор тяжело переживал её уход. Поседел ещё, когда она пропала, потом пару раз уходил в запой. Но теперь женился, взялся за ум, скоро станет отцом. Когда видит меня, то переходит улицу, я напоминаю ему об истории, которую он хочет забыть.