Глава 1.
Еще не стемнело, но солнце уже давно ушло, оставив в напоминание о себе лишь алую полоску над горизонтом. Уходящее лето в этом году баловало теплом, доставляя тем самым неописуемую радость всему живому, так как в наших краях такое случается не часто, тем более в конце августа.
Уставший за день, теплый летний ветер тихонько шелестел в кронах отходящих ко сну деревьев; птичий гомон становился все тише и тише, и только нудный писк комаров раздражал и слегка занижал достоинства этого теплого вечера.
Несмотря на то, что погода располагала к самому, что ни на есть хорошему настроению, у Егора оно было испорчено и, как обычно, не понятно чем и кем. Ну, не мог он, шагая по одному из самых красивых городов планеты, спокойно реагировать на кучи пробок от бутылок, хабариков и прочего мусора, которые «украшают» любую подворотню, любой двор или остановку общественного транспорта. И это, несмотря на то, что рядом всегда есть какие-никакие, но урны!
Вот и сейчас он стоял на остановке в ожидании автобуса (этот процесс тоже, кстати, частенько портит настроение) и наблюдал абсолютно идентичную картину. В довершение всего этого «натюрморта» из павильона буквально вывалился «еле живой» забулдыга и упал рядом с урной. Зрелище, сами понимаете… Нет, не понять умом Россию! Да и верить, к сожалению и дикому ужасу, уже становится все трудней и трудней…
***
- Привет, - Андрей протянул руку.
- Здорово, - ответил Егор. - Как оно?
- Да потихоньку. Живем вроде. Скоро выступаем. Придешь?
- Когда и «почем»?
- Всегда и по деньгам, - юморнул Андрей. - Через неделю. Двадцатник у нас и двадцать пять при входе.
Егор театрально вздохнул и, порывшись в карманах, протянул другу два червонца.
- Небось, последнюю заначку выманил, - улыбнулся Андрей, протягивая Егору билет.
- А то! Даже пивка теперь попить не на что!
- Ну, это мы сейчас поправим, - Андрей выудил из-под стола пару бутылок пива и одну протянул Егору.
- Нормально, - улыбнулся Егор, - что за праздник?
- Да так, остатки былой роскоши. Витек себе бас* новый прикупил, вот и отметили вчера маленько. - Казалось, что улыбка с лица Андрея не сходила все триста шестьдесят пять дней в году.
Егор заглянул под стол и, увидев там дав ящика пива, аж присвистнул от удивления:
- Ни фига себе остатки! Это что ж вчера-то здесь творилось?
Андрей не ответил, но его улыбка говорила о многом.
- Слышь, Егортан, ты «пьесы» наши последние слыхал? - Он подошел к магнитофону.
- Откуда? - вопросом на вопрос ответил Егор.
- А, когда ты был-то у нас в последний раз? - Андрей нахмурил брови, пытаясь вспомнить.
- Не мучайся, - освободил его Егор от столь трудного процесса. - С месяц точно меня не было.
- А-а-а, протянул Андрей, - ну, тогда слушай...
Из динамиков зазвучал голос, сопровождаемый мощным драйвом музыки. Эти вещи были гораздо тяжелее тех, что Егор слышал в последний раз, и это ему определенно понравилось. Он посмотрел на друга и утвердительно кивнул головой. Затем, закурив, они молча дослушали все до конца и Егор, выбросив, окурок в ведро, спросил:
- Вы сегодня играть-то будете? Живьем-то чай покруче будет.
- Будем, конечно. Вот-вот должны все подтянуться. Вчера ж гульнули, - Андрей многозначительно щелкнул себя по горлу, пока теперь все очухаются...
- Я-я-а-асно, - протянул Егор. - Давай тогда еще по пивку...
***
Первым появился Витя Гринин бас-гитарист и, соответственно, виновник вчерашнего торжества.
- О-о-о, - протянул он, - протягивая руку Егору, - какие люди! Здорово!
- И здоровей видали, - в своей обычной манере ответил Егор. - Ну, давай, хвастайся!
- Ага, я вижу ты в курсе! Тогда попрошу минуточку внимания, - он расстегнул чехол и вынул оттуда гитару.
Что и говорить, покупка нового инструмента для любого музыканта всегда, как праздник!
- Опа! Да это ж «Ибанез»**! Ты, где столько денег надыбал? - Егор снова присвистнул.
- Бэнк оф Нью-Йорк взял! - Усмехнулся Витя и начал играть.
Звук у инструмента был еще лучше, чем внешний вид, что в принципе не удивительно, учитывая, что его фирма-изготовитель является одной из лучших в мире. Витя начал показывать Андрею свои заготовки к новым вещам***, а Егор с ностальгией вспомнил свою команду, которую он распустил вот уже, как год назад.
Через некоторое время, когда все были в сборе, началась полноценная репетиция. Ребята исполнили по просьбе Егора свои старый песни, затем играли новые, которые Егор слышал впервые. Потом они начали работать над абсолютно новой вещью, а Егор, чтоб не мешать творческому процессу предался воспоминаниям былых времен, как сказали бы классики.
Закурив, он вспомнил, как впервые приехал к ребятам на репетицию по наколке**** своего старого приятеля Сергея Шильцова, ныне проживающего в Соединенных Штатах Америки. К слову сказать, приехал он не просто так, а в качестве замены Шильцова, который играл тогда с ребятами на ударных. Практически с первых же репетиций Егор стал своим в команде, и в таком составе они проиграли практически год. А потом их пути стали расходится. У Егора была своя команда, в которой он был лидером, и, со временем, играть одновременно в двух коллективах ему оказалось не под силу. Ребята его поняли, хотя по началу им было неприятно. Ведь ушел-то он, в отличие от Шильцова, без замены, соответственно, оставив на какое-то время группу без барабанщика.
Со временем все наладилось, и их отношения только улучшились. Ребята стали приходить все вместе друг к другу на репетиции и концерты, много и «плотно» отдыхать, опять же вместе, что, в итого, привело к тому, что даже выступать они стали на одних и тех же фестивалях. В общем, везде и всегда только вместе.
Но «…жизнь, господа, не проста», как поется у Розенбаума, и «…много в ней наломано дров». В один прекрасный момент (хотя, какой же он прекрасный?) они все переругались. Причем Егор был убежден в абсолютной правоте Андрея и его ребят и, естественно, принял их сторону, чем вызвал негодование своего коллектива. На следующей репетиции они заявили ему, что больше не то, что играть с ним не хотят, но и вообще знать не знают. Егор ушел от них спокойно, без ругани, прекрасно понимая, что любой коллектив держится на лидере, а без лидера обречен на распад. Вскоре так и произошло.
С тех пор, Егор о тех ребятах больше ничего, как о музыкантах, не слышал. Правда, один из них гитарист, пару раз засветился на каких-то выступлениях, но, по мнению Егора, с абсолютно невыразительными группами.
Егор, по правде сказать, тоже не подыскал себе новую команду, так как, несмотря на то, что они разругались, до этого, видимо, были настолько органичной командой, что лучшего уже было не придумать, а хуже, естественно, делать ничего и не хотелось. Потому Егор остался сам по себе, автором-исполнителем, да так и «завис» в этом амплуа вот уж на целый год. По началу это доставляло массу переживаний и душевных мук, так как он был личностью творческой, причем коллективное творчество в его жизни играло отнюдь не последнюю роль. Но потом, в связи с целой полосой нахлынувших проблем, мучения эти отошли на второй план, тем более что индивидуальное творчество от него никуда не делось.
А Андрей со своими пацанами только шел в гору. Они стали получать приглашения практически на все проходящие в городе рок-фестивали; стали занимать на них не последние, а иногда даже и первые места и все у них складывалось отлично. Да, по-другому, наверное, и быть не могло. За те три с половиной года, что Егор знал Андрея, он успел убедиться, что тот обладает отличными организаторскими качествами и, соответственно, умеет «держать» коллектив. Рабочий процесс в их команде практически никогда не стопорился. Исключением были только вынужденные простои, по причине веселых и «плотных» загулов, и, пожалуй, депрессии лидера коллектива, то есть Андрея. А депрессии у Андрея случались только по причине творческих тупиков. Это, когда песни не пишутся.
Егору и самому это было хорошо знакомо. На него по этому поводу тоже хандра нападала, но, с недавних пор, он научился к этому спокойнее относиться. «Не пишется не надо! Будет новый день будет пища. Муза женщина капризная. Или девушка? А, может, и девочка вообще, так что…»
А Андрей так и не научился, к сожалению, и чуть, что сразу на дно стакана. А там, как уже известно, ни правды, ни музы никогда не было и не будет… «В общем, тяжела и неказиста жизнь простого гитариста, как говорил бас-гитарист Витя, но надо ее жить».
Вот так они ее и жили. Егор продолжал (хоть и изредка) заглядывать к Андрею на репетиции; парни иногда играли песни Егора, за что он им был несказанно благодарен. Потом они пили «за любовь, музыку и дружбу», чтоб, под конец, забыться тяжелым сном.
Шло время, и каждый раз при встрече, отвечая на вопрос «Как дела?», «Нормально, жить можно», они улыбались… И только один Бог знает, насколько часто это было, мягко говоря, не так…
***
- Эй, мечтатель, - с неизменной улыбкой на лице прервал размышления Егора Андрей, не спи, зима приснится и замерзнешь…
Если бы не периодические депрессии, то можно было подумать, что жизнь, вопреки всему, всегда поворачивается к этому парню чем угодно, только не задом.
Андрей положил гитару и подошел к Егору со стаканчиком чего-то, определенно пахнущего тяже-о-о-лым утром:
- Вот ведь, как получается! Серега «на сухую» переламываться не может, да и ты заглянул, поэтому… сам понимаешь!
Егор посмотрел на Сергея, занимающего покинутое когда-то им место за барабанами и, не скрывая улыбки, спросил:
- За что пьем?
- Пошел ты, - отмахнулся Сергей и взялся за голову.
- Предлагаю выпить за всех барабанщиков на свете, которые превознемогая страшные муки похмельного синдрома, все-таки появляются на репетициях и, удваивая эти муки, долбят и долбят, долбят и долбят, - Егор придал голосу мученические интонации, - по своим барабанам, во благо отечественной рок-культуры.
- Вот урод! - Засмеялся Сергей и опрокинул в жаждущее нутро стаканчик, непонятно откуда взявшейся нашей «беленькой».
- Ладно, будь здоров, - Егор глотнул из своего стакана, а затем, забрав у Андрея бутылку с лимонадом, обильно запил это дело.
Пили они без закуски, постольку, поскольку не откуда ей взяться на репетиционной точке, тем более в такой непредвиденный момент. Следом за Егором выпили и все остальные, а потом гитарист и, соответственно, последний из не представленных членов группы Юра Корнилов, предложил отложить репетицию на потом и просто «посидеть», попеть песен под гитару.
Домой в тот вечер Егор так и не попал…
***
Новый день встретил друзей, на удивление солнцем. Хотя и не солнце это уже было, а так, отблеск от заката.
- Ни фига мы спать! - Услышал Егор удивленный голос Андрея.
«Так, все в порядке. Я у Андрюхи и это уже хорошо», - Егор был несказанно рад тому, что на диване, рядом с ним, сейчас лежал Андрей. А то надоело ему в последнее время просыпаться не понятно «где» и «с кем». «А у Андрюхи это нормально; если у Андрюхи значит порядок»! У Андрея, надо сказать, если он просыпался у Егора, мысли были точно такими же. Интересы у них были одинаковые, возраст один в один, не учитывая пару месяцев; «…даже девушка одна на двоих…», как они сами подшучивали над собой. Конечно же, девушки у них были разные, просто сестры они и похожи друг на дружку очень. Только, что не близняшки. Вот поэтому хохмочка эта у парней всегда имела место быть. Впрочем, девушки на это сильно не обижались.
- Сколько хоть времени-то? - спросил Егор, поднимаясь с кровати и натягивая штаны.
- Двадцать ноль-ноль, ровно, - ответил, изображая службу точного времени, Андрей.
- Соло, что матушка-то скажет? - Егор, на самом деле редко называл Андрея не по имени, а вот остальные звали его только таким образом.
Кличка эта «приклеилась» к Андрею, как он сам рассказывал, еще со школы. «Там же с чего начинают? Вот именно, с фамилии. А Соловьева, да еще и гитариста по-другому просто грех назвать», объяснял всем он.
С тех пор все так его и звали. Многие знакомые не знали даже имени. Соло и Соло и ладно. Тем более что Андрей при новых знакомствах сам так представлялся. Конечно, были в связи с такой кличкой и хохмы, такие, как намеки на созвучность со свиным жиром, но, в основном, это прозвище Андрея устраивало и, в какой-то степени, он им даже гордился.
- А, что она скажет? - ответил Андрей все с той же улыбкой на лице.
- Понятно, - ухмыльнулся Егор и пошел в ванную.
Умывшись и передав эстафету хозяину квартиры, Егор подошел к окну и выглянул во двор. Там внизу кипела своя, какая-то особенная жизнь. Пенсионеры, сидя на лавочках, тихо и мирно (а, может, и не совсем) сплетничали; дети играли в свои смешные игры, казавшиеся им вполне серьезными, а мужики, поддатые и оттого радостные, «забивали» неизменного «козла».
- Эх, Русь горемычная, - прошептал Егор, отходя от окна.
В его голове пульсировала мысль о том, что ведь практически все городские дворы похожи, как близнецы-братья. В каждом дворе по вечерам можно увидеть и детишек, и пенсионеров; про «датых» мужиков вообще речи нет. Уж чего от России-матушки не отнять, так это именно этого. «И до чего же горько все это! Это ж, какое однообразие дикое! - думал Егор, прикуривая сигарету. - И ведь никуда от этого нам не деться. От самих себя куда денешься?»
От сигаретного дыма голова закружилась, и Егор присел на подоконник.
- Кушать подано, - юморнул Андрей из коридора, - идите жрать, пожалуйста! И побыстрей, а то я на "репу" и так опаздываю
- А пива нет? - С затаенной надеждой спросил Егор и ткнул сигарету в пепельницу.
........................................................
Бас* - бас-гитара
Ибанез** - одна из самых популярных фирм - производителей музыкальных инструментов
Вещь*** - песня, музыкальное произведение (муз. жарг.)
Наколка**** - (здесь: приглашение)