- Но мастер, это же великий человек. Почему же не сделать его чуть поинтересней, побольше, представительнее, что ли?
- Нет, мой друг, этот человек не велик. Он умен, неплохо говорит, но вот тут, - он мягко дотронулся до левого бока, - его нет. И никогда не будет.
- Почему, - изумился ученик, - разве он не вывел страну на новый уровень? Разве не его уважают в Европе и строят свое мнение о нашей родине по нему?
- Возможно. Однако он не велик. Скажи, разве будут его обсуждать также много как сегодня, к примеру, лет через 40? Очень сомневаюсь.
- А кого же тогда можно назвать великим? Адольфа Гитлера?
- А почему бы нет? Да, вторая мировая была почти полвека назад, а его имя до сих пор является нарицательным.
- Но ведь в итоге его идея была разбита, а сам он застрелился.
- Нет, ты не прав: его идея живет до сих пор. Расизм процветает почти во всех странах мира. И, кстати сказать, - это была просто опора для достижения цели – захват власти. Этот человек сам не верил в свои слова, но он – сын бедных родителей, росший без отца. Такие люди всегда стремятся к власти над другими. Эта извращенная гордость за то, чего добился сам. Маразматическое желание повелевать судьбами и любые, даже самые ничтожные вещи, для этого сгодятся.
- Но почему же он не верил? Везде, где бы не появлялась его армия, убивали тысячи евреев, ссылали в лагеря для смертников. А сам Гитлер очень ревностно относился ко всем, в ком не текла чистая арийская кровь.
- Смешно. Он боялся всех, кто мог бы отнять у него власть. Бредовые предрассудки, имевшие основой его собственный характер, били больно по его разнузданному самолюбию и мешали видеть друзей. Он видел только врагов.
- Тогда почему вы называете великим? Маразматик, извращенец, параноик – кто еще? Как еще можно назвать Гитлера? Но никак не великим.
- Он дал миру то, чего хотел сам мир. Давно назревавшая революция вдруг выплеснулась в одном человеке. Гитлер поднял не только Германию, но и всех, кто спал до того времени под бременем сильных мира того. Разве воплощение воли народа нельзя назвать великим?
- Но он же застрелился. Не смог нести эту ношу до конца. Он был трусом. Е отстоял ничего и даже умереть не смог как великий ариец.
- Да. Здесь снова нужно вспомнить его маниакальную привязанность к власти. Он не мог потерпеть поражения. Не выдержал той гордости, которая переполняла его во время войны, а затем легла на душу тяжелейшей усталостью. Он был трусом, но не в прямом смысле. Он боялся позора, а это не трусость.
Через полгода в галерее висел портрет. Портрет великого человека, и мастер действительно восторгался этим творением ученика. На него смотрели с картины полные решимости глаза, они готовы были рвать землю из-под ног всех, кто был бы против него. Замечательный получился автопортрет у талантливого подмастерья. Далеко он пойдет.