ГЛУПАЯ СКАЗКА
Случилось это очень давно – в тысяча девятьсот… каком-то году.
Бог и Дьявол повздорили, и в результате над горами Кавказа, на высоте десяти тысяч метров н.у.м. материализовался дракон. Он был, естественно, весь зеленый, скользкий, с огромным хвостом, перепончатыми лапами и тремя головами. Да, чуть не забыл: крыльев у него не было, потому что летал он на реактивной тяге… Для этого ему требовалось довольно много пищи, содержащей углеводы. А где в горах Кавказа найдешь пищу?? Вот он и подворовывал в горных селениях: то сено утащит, то солому… А вместо крыльев у него остались два рудимента, в виде больших, крепких когтей – ими он цеплялся за скалы, когда реактивная тяга иссякала, и висел над пропастью, отдыхая и набираясь сил.
Итак: материализовавшись, дракон полетал над горами Кавказа туда-сюда, потом опять туда, и снова сюда, и наконец облюбовал себе одну очень, ну ОЧЕНЬ крутую вершину с плоской верхушкой. Он бухнулся на эту вершину и, осмотревшись, решил, что устроит на ней своё гнездо: обзор с вершины был стопроцентный, вид открывался великолепный, до самых границ Турции. Даже Индия слегка высовывалась вдалеке из-за горизонта. Гнездо, решил, будет строить из остатков недоеденной ворованной соломы.
…Спустя полгода дракон пришел к выводу, что пора бы уж и поискать себе невесту. ЧтО если Бог с Дьяволом опять схватились за карточным столом – тогда в небе должен бы материализоваться очередной дракон. А вдруг это получится дракониха? И дракон, размечтавшись, завожделел…
Хватанув солидный кусок соломы, он стал яростно пережевывать пищу, и вскоре ощутил в себе мощный заряд реактивной тяги! И спустя четверть часа уже рассекал небо Кавказа. И его усилия не пропали даром: довольно скоро в районе Клухорского перевала, между Домбаем и Эльбрусом он заметил чей-то мелькнувший зеленоватый хвост с большим розовым бантиком на конце. Дракон подлетал к перевалу со стороны Лайлы, потому и заметил, как хвост с бантиком успел занырнуть за Эльбрус. Дракон увеличил тягу и решил обойти Эльбрус справа. И точно! Обходя прославленный пятитысячник, он едва не лоб в лоб столкнулся с великолепным экземпляром, обладателем хвоста с бантиком. То была ОНА, точно ОНА, вожделенная дракониха! Трехглавая, как и он, с мечтательными всеми шестью глазами, над которыми трепыхались густые-прегустые, чрезвычайно сексуальные реснички!
«Мадам!» - мысленно произнес было дракон. Но она и без того была уже на всё согласна(я).
…Они обустроили драконье гнездо на вершине ЕГО горы, и через полгода дракониха снесла шесть громадных яиц. И они оба стали по очереди насиживать те яйца. Еще через полгода из яиц, наконец, проклюнулись восемнадцать голов. И, таким образом, образовалась полноценная драко-семья.
Малыши подрастали стремительно, орали громко – все восемнадцать голов. Причем каждая старалась перекричать остальных. Мать-дракониха зажимала уши поочередно в каждой из трех своих голов, а однажды даже не выдержала и, топнув своей гигантской перепончатой лапой так, что гора закачалась, рявкнула:
- Молчать, черви!! (первая голова). – Всех повыкидываю вниз к черт-товой матери! (вторая).
А третья голова была сердобольной, и принялась увещёвывать драконят:
- Де-ети! Ну ведите же себя прилично! Мама не выдерживает столько шума! И отцу тоже тяжело!
- Да-да-а, балуй их больше, мерзавцев, они совсем на шею сядут! – укоризненно уставились на третью голову две первые.
- Да ладно, будет вам! – отмахивалась третья. – Это ж де-ети!
Но «дети» продолжали расти и орать, и в конце концов пришлось вмешаться папе-дракону:
- А ну-у, цыц!!! Чего орёте?!
- Да ску-ушно нам! – наперебой галдели восемнадцать голов.
- Чё скушно-то, охламоны? Вон, глядите, какой вид, панорама какая! Эдакой красоты нигде не увидишь, только у нас. Во-он Турция, видите? А перед ней Армения. А во-он там, левее Турции – Иран. А правее – там Африка начинается, слоны, зебры, бегемоты, жирафы…
- Па-па-па! Стой, тормозни! – наперебой заорали все восемнадцать голов. – Чё ты несешь? Какая «Турция»? Какая-такая «Африка»? Эт что – горы такие?
Дракон-папаша махнул рудиментом крыла:
- А-а, ладно… Щенки вы еще. Вот подрастете, летать начнете – сами всё увидите.
- Па-па-па-а-а-а! Но нам же ску-ушно! Сделай хоть что-нибудь!
- А чего вы хотите?
- Ну… игрушку хотим какую-нибудь.
- Хм… Игру-ушку… Ишь чего захотели! Ну да уж ладно, будет вам игрушка.
И дракон, пожевав сена, взмыл в небо Кавказа, попутно раздумывая: где ж ему игрушку-то раздобыть? И какую-такую «игрушку», да чтоб молодежи подольше забавно с ней было? Овцу, что ль, из горного стада слямзить? Их там не меряно, никто не заметит. Да, но его ребятам это глупое животное на второй минуте надоест, и они, чего доброго, выкинут ее из гнезда. Жалко невинную тварь все-таки.
Так он летел-летел, думал-думал. И вдруг – далеко внизу, у горной речки, под кустом заметил спящего мальчишку.
- Ба-а, ба-ба! – воскликнул дракон. - Да это ж идея! Что если… притащить моим охламонам этого пацана? Пока спит? А что? Проснется, они с ним поиграют, потом назад отнесу. А, была не была!
И дракон, тихонько подлетев к спящему, осторожно подцепил его своим левым когтем-рудиментом за ворот рубахи, а правым – за штанину, после чего ме-едленно, осторожно приподнял его, тот даже не шевельнулся.
Минуты не прошло, а дракон уже на максимальном форсаже подлетал к своему гнезду. Восемнадцать детских голов плюс три «женские» удивленно вытянулись ему навстречу: чего это отец тащит в когтях?
Дракон бережно опустил спящего мальчишку перед своим семейством:
- Во, хлопцi, бачте, яку гарну цацку вам батька приволок!
Восемнадцать голов уставились на спящего:
- Па-а-а-а-а! А чё это такое? Как с этим играть?
- Погодь, братцы, не спеши-ть! Это… человек, только маленький. Ребенок, как и вы у меня. Он сейчас спит, а проснется – тогда с ним и наиграетесь вдоволь.
Дракончики притихли, разглядывая мальчишку – эко диво! Всего одна-единственная голова, хвоста нет, когтей-рудиментов нет…
- Ба-ать, а як воно живЕ? – спросила одна из восемнадцати голов.
- Вот так и живет, мучается, летать не умеет, только ползает по Земле на двух конечностях – вот этих самых (Дракон показал указкой на ноги мальчишки), а этими двумя – пищу добывает, пишет и ворует…
И вдруг мальчик проснулся. И жутко закричал, увидав над собой целую прорву огромных змей! И «змеи» в ответ заорали тоже – от страха и неожиданности.
- Тихо-тихо! Ти-хо!! – кинулся Дракон между мальчиком и своими отпрысками. – Вы так напугаете его еще больше!
Затем Дракон повернулся к мальчику, зарывшемуся от ужаса лицом в солому, на которой лежал.
- Слышь, малыш! – пропел Дракон как можно деликатнее. – Ты… тово… не бойся нас! Мои хлопцы побеседуют с тобой, поиграете… в салочки там, али прятки. А потом я тебя верну домой. Ты… это… не сумлевайсь! Всё будет окей.
Мальчишка осторожно, недоверчиво «вытащил» из соломы один глаз:
- Не ом-манете?
- Да не-е-е-ет, что т-ты-ы! – загалдели вдруг сразу все восемнадцать «сопливых» драконьих голов, так что пацан зажмурился и опять зарылся головой в солому.
- Цыц!! – рявкнул на «дракош» их папашка. – Всю рыбу распугаете! – И спохватился: причем тут «рыба»? Э-э, да бог с ним.
Пацана, одним словом, успокоили, он перестал бояться дракош. И уже час спустя в драконьем гнезде развернулась такая возня, что мать-драконша стала бояться, как бы кто из «пацанов» не вывалился вниз. Мальчишку забавляло, что он среди восемнадцати тонких драконьих шей чувствовал себя, как в лесу среди деревьев. Только вместо крон на тех «деревьях» торчали потешные, любопытствующие двуглазые морды.
Не заметили, как булькнуло за горизонт Кавказское солнце. Стало быстро темнеть, и над Драконьим Гнездом начали появляться ночные звездные россыпи. Вернулся отец-дракон – он летал на добычу пропитания для семьи.
Дракоши, чувствовалось, устали от возни, но отпускать мальчишку не хотели.
- Па-а-а-а-а! – орали все восемнадцать глоток. – А можно, он останется с нами?
Отец-дракон нахмурился:
- Парни! Имейте совесть! Человек устал, спать хочет, есть хочет. Не солому же ему жевать, он же не дракон!
Короче, суровость отца сломить не удалось, и мальчишка, взгромоздившись на сей раз на шею Дракону, крепко ухватил его за уши – и они понеслись вниз, к его аулу.
Возле речки распрощались, Дракон поблагодарил отрока за смелость и понятливость, за то, что помог в деле воспитания подрастающего драконьего поколения. Мальчишка же, грустно покачав головой, вдруг сказал:
- Дядь Дракон! Мне… т-так хорошо было у вас, вы себе представить не можете! Я никогда так не веселился, и мне бы очень хотелось подружиться с вашими… детьми.
- Так вы, по-моему, уже друзья! – ответил Дракон и улыбнулся.
- Друзья-то друзья-а-а… но чтО если я их больше не увижу? Мне ж до вашего дома не долезть, а ваши ко мне в гости то-оже не придут.
Дракон снова улыбнулся и потрепал мальчишку по щеке:
- Ну, хочешь, я завтра залечу за тобой?
- О-ой, правда? – оживился мальчишка. – Вот было бы здорово-о-о!!
……………………………….
Их дружба продолжалась долго. И продолжается до сих пор. Драконята давно уже выросли, Мальчик тоже сильно подрос, и решил стать скалолазом. И дело у него пошло настолько успешно, что вскоре он смог свободно, без страховки преодолевать такие скалы, к которым матёрые альпинисты даже боялись приближаться. «Мальчишку» часто видели на маршрутах, и дивились его быстроте и ловкости. И в память о знаменитом американском фильме его прозвали «Человек-Паук».
А всё началось для него с простого желания научиться самому в любое время приходить в гости к своим шестерым трехглавым друзьям. И он постепенно осилил неприступные стены ГорЫ Дракона и проложил в них одному ему ведомые трассы, по которым относительно свободно мог добираться до Гнезда Дракона, где ему всегда были рады.
Однажды даже случилось вот что. «Мальчик» (его звали ГвИдо), давно уже переставший быть мальчиком, возвращался из Гнезда, где гостил в очередной раз у хозяйки и хозяина (его друзья-дракончики, как и он сам, давно повырастали и обзавелись своими гнездами да семьями, но хозяйка-Драконша и хозяин-Дракон, коротая дни вдвоем, всегда были рады видеть Гвидо, давнего друга их выросших и разлетевшихся из родительского дома детей).
Так вот, Гвидо неспешно лез вниз по стене, как вдруг заметил троих альпинистов, упрямо карабкающихся вверх. Вообще-то можно было быть спокойным и уверенным в том, что они – не пройдут! Но пасаран, так сказать. Гвидо слишком хорошо знал Гору Дракона, и знал, что для обычных людей, даже для профессионалов-альпинистов она неприступна. Но они, альпинисты, бывают такими упрямцами и занудами! И лезут, и лезут… А вдруг кто-то из них и в самом деле доползет до Гнезда? Старикам-драконам вряд ли понравится визит к ним непрошенного гостя (а тем более трёх сразу!). Но ведь не сбрасывать же их со скалы! Неэтично. Драконы никогда себе подобного не позволяли. И Гвидо решил просто отговорить парней от визита наверх:
- Рэбята, вы куда? – спросил он, неожиданно появившись над их головами.
Они обалдели! Неужто кто-то их опередил?? Но потом они признали в Гвидо «Человека-паука» и успокоились.
- Да мы наверх, Гвидо! Наверх мы…
- Зачэм? – строго спросил их Гвидо.
- Как это – «зачем»?! Ты ж там побывал? Вот и мы хотим.
- Нэ савэтую, - ответил им Гвидо.
- А почему это, Гвидо?! – взъерепенился старший группы. – Чё мы – хуже тебя?
- Лучше, - спокойно ответил Гвидо. – Но туда (он показал свободной рукой вверх) НЭ НАДО!!
- Да в чем дело! – возбух было старший, но едва при этом не сорвался вниз.
- Вот видищь, дарагой, - назидательно сказал ему Гвидо. – Нэ нада нэрвничать. А то жизн патэраэшь – нэ найдошь!
Гвидо быстро и ловко, дважды обошел на руках всю группу, поцокал языком:
- Нэт, рэбята! Вам нэ прайты. Я вижю это! Давай выныз, рэбята. А то тры трупа – ка-аму это нужьно?!
Словом – убедил. Парни поворчали, поплевались, но выше не полезли. Авторитет Гвидо все-таки был высок на Кавказе: если Гвидо сказал «Нэ выйдэт!», значит – не выйдет.
Он знал, ЧТО говорил. И люди это ценили.
26.02.2005
Таллинн