ОПЯТЬ
Яркий солнечный свет заливал комнату. Прохладный весенний ветер перелистывал страницы старой библиотечной книги. Я пыталась сосредоточиться на рассказе, но в голове то и дело отрывками всплывали события последних месяцев. Экзамены, бессонница, литры спиртного, нервный срыв, затянувшаяся депрессия, смерть близкого человека и то самое окно. Как сейчас помню. Я сидела на подоконнике четырнадцатого этажа в грязном коридоре около лифта, свесив ноги, и курила свою последнюю сигарету. В голове полностью отсутствовали мысли. Распухшие от слёз глаза уже ничего не видели. Обожженные сигаретами руки не слушались. Сделав последнюю затяжку, привстала. От прилившей в голову крови, двоилось в глазах. Подождала, когда на руке снова стало пять пальцев и стала молиться, чего никогда в жизни не делала. Держась за раму окна, всматривалась в маленькие машинки и точки, смутно напоминавшие людей. Эти маленькие точки куда-то шли, разговаривали, в них кипела Жизнь. «Знаешь, Бог, вот я сейчас прыгну и увижу тебя.» К горлу подходила тошнота. Услышала скрип лифта. «Пора.» -- подумала я. Спустила ногу и испугалась. От страха опять закружилась голова, и перехватило дыхание. «Пора» -- проговорила я. Перекрестилась и, закрыв глаза, оттолкнулась от подоконника.
Теперь я здесь. Конечно, лучше избавиться от человека, чем помочь ему разобраться в себе. Я не сержусь. Просто мне всё надоело. Я слезла с кровати и подошла к окну. Надоело смотреть на мир сквозь эти ржавые решётки. Солнечный свет слепил глаза, и я опять села на кровать. С тумбочки на меня смотрели и улыбались родители и друзья. «Вам смешно?» -- проговорила, стиснув зубы. «Мне нет!» -- схватила рамку с фотографией и швырнула её об стену. Осколки битого стекла громко посыпались на пол. Прислушалась… Никто не услышал. Быстро слетела с кровати и кинулась собирать осколки. Услышала чьи-то шаги по коридору. Вжалась в угол стен и ждала. Я боялась каждого шороха. Я не видела себя уже месяц, потому что в комнате не было зеркала. Я и его разбила. Я представила, как выглядела в эту минуту. Большие испуганные красные глаза, поджатые губы, лохматые волосы. Зачем они сделали ЭТО? По распухшим щекам опять потекли слёзы. Я плакала каждый день, не в силах сдерживать эмоции. Вытирала слёзы об свой жёлтый халат. Я не заметила, как порезала руку. Кровь и слёзы смешались, и стало больно вдвойне. Но душевная боль не шла в сравнение с болью порезанной руки. Хотя прошло уже три месяца, я всё никак не могла смириться со своим заточением. Посмотрела на порванную фотографию родных. «Я не понимаю. Не понимаю.» -- тихо сказала я. Я действительно не понимала. Я ничего не понимала в своей жизни. Для чего я была рождена? Чтобы вот теперь сидеть на полу, поджавши ноги и тихо плакать? Я уже две недели не видела папу и не обнимала маму. Они забыла про ошибку своей молодости.
Несколько минут я провела в раздумье. В руке крутила большой осколок стекла. На него падал солнечный свет, и солнечный зайчик скакал по стенам комнаты. Когда мне надоело наблюдать за ним, я посмотрела на свои руки. От привычки тушить сигареты о свои руки, на руках красовались маленькие круглые шрамы. Я вспомнила, что три месяца уже не курила. Так захотела затянуться хоть ещё один раз. Но мечте не суждено было сбыться. Пока я разглядывала свои руки, услышала весёлый смех на улице. Быстро вскочила и подбежала к окну, в надежде, что это мои друзья. Нет, это были ребята с соседнего двора. Каждый день я видела их и вспоминала своих друзей, которые не разу не пришли ко мне. Вспомнила слова одной песни, которую я слышала в машине Скорой помощи, когда меня везли сюда. Да, ведь плейер у меня тоже забрали.
Ненависть и боль накрыли меня с головой. Стиснула в руке этот жалкий осколок стекла и вонзила его в руку. От резкой боли закружилась голова. Красные капельки посыпались на белый пол. Резко провела осколком по всей длине руки, кровь брызнула на стену. Ударила рукой по чисто выбеленной стене и размазала кровь. От пришедшего чувства эйфории захватывало дыхание. Ещё сильней вонзила стёклышко в исполосованную руку. Кровь забрызгала всю кровать. Я хотела разрушить всю эту комнату. Скинула лампу с тумбочки и сорвала эти ненавистные шторки с окна. Встала на кровать и окровавленными руками начала рисовать на стене. Я почувствовала себя художником. Я всегда любила рисовать, но здесь мне не разрешали делать этого из-за заточенных карандашей. Когда кровь переставала литься, я без сожаления резала себе вены и рисовала на стене. «ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА!!!» -- кричала я до хрипоты. Не чувствуя рук, со всей силы била по стене кулаками.
В один момент в комнату ворвались молоденькая девушка в белом халатике и лысый мужчина с завёрнутыми рукавами. «Дорогая, что же ты делаешь? Опять придётся лишить тебя встречи с близкими.» -- выдохнула она. Мужчина грубо схватил меня за плечи и прижал к кровати. Я не сопротивлялась. Я знала, что если будут биться и кричать они посадят меня в ТУ комнату, и будут колоть наркотиками. Девушка достала из кармана шприц с розовой водичкой и резко воткнула мне в спину иглу. Я почувствовала сильную боль окровавленных рук. Заболели все мышцы, и скручивало кости. «Мне больно.» -- сказала я девушке и из глаза потекла горячая слеза. «Потерпи немножко, всё пройдёт.» -- улыбнулась она. Действительно, через какое то время я перестала чувствовать боль и стала проваливаться. Комната закружилась, и я увидела себя со стороны. Растёртые глаза и измазанное кровью лицо. Крепко забинтованные руки и порванный халат. Я опять лишила себя возможности встретиться с папой и обняться с мамой. ОПЯТЬ.
23 февраля 2005 г.